Золотая Милость. Стихи прославления, любви и преданности Господу

Шри Муруганар

Основу этой книги составляют впервые переведенные на русский язык стихи и поэмы преданности и любви к Господу, выступающему в них под разными именами. Почти все эти стихи созданы великим тамильским поэтом Муругана́ром, преданным Раманы Махарши. В оригинале они были изданы под названием «Шри Рамана Санниди Мурай» («Слава Присутствию Шри Раманы»). В книгу вошла поэма, более чем наполовину (300 из 500 стихов) написанная самим Раманой Махарши и также никогда ранее не появлявшаяся на русском.

ЧАСТЬ 1. СТИХИ ВО СЛАВУ ШРИ РАМАНЫ

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Эту часть составили отдельные стихотворные произведения из книги «Homage to the presence of Sri Ramana», англоязычного раманашрамовского издания фрагментов книги Муруганара «Шри Рамана Санниди Мурай». Чистая поэзия бхакти — выражения любви, благодарности и преданности в адрес Гуру (он же для преданного — сам Господь, и в этих стихах чаще всего Его имя звучит как Ве́нката, Шива и Рамана).

Предлагаемые переводы сделаны спонтанно, и, можно сказать, по принципу ченнелинга. Размер при переводе также выбран спонтанно. Многочисленные архаизмы и высокая лексика проявились в переводах помимо осознанной воли переводчика. Переводчика поначалу немного смущало появление этих слов в получавшихся переводах, поскольку он считает использование устаревшей лексики не вполне уместным и естественным даже в переводах древних Писаний (ведь цель этих переводов вовсе не культурологическая, а совершенно практическая — помочь современному садхаку найти путь к Истине). Однако в какой-то момент переводчику сообщили, что стихи Муруганара в тамильском оригинале действительно изобилуют подобной лексикой, причем настолько, что даже тамилы порой не могут понять некоторые слова без специальных толковых словарей…

ТИРУЧИТРАМБАЛАМ

Рефрен «Тиручитрамбалам», повторяющийся в конце каждого стихотворения, переводится с тамильского как «Пространство чистого Осознавания» и выполняет роль связующей нити, на которую нанизывается гирлянда посвященных Рамане песен и поэм. Это жанровая дань и отсылка к собранию гимнов «Тирувачакам», книге, на которую ориентировался Муруганар и которая стала жанровым прообразом для его книги «Шри Рамана Санниди Мурай», той самой книги, контуры которой во многом повторяет и настоящее издание.

СВЯЩЕННЫЕ СТИХИ ВО СЛАВУ

Славим Го́ру вне движений,

Славим Мудреца,

Славим Господа сиянье

Чистого Осознаванья.

Славим то лекарство чу́дное,

Тот магический алмаз,

Что цели́т недуг ужасный

Рожденья за рождением.

Славим Первозданное

Притяженье ясное.

Славим Бытие, Оно —

Самое прекрасное,

Вечно молодое.

Славим Жениха, Того,

Кто владелец всех границ.

Славим нашего Владыку,

Нашего Отца, Огонь,

Что сжигает джунгли пут.

Славим нашего Царя,

И Учителя, и Бога,

И всё Его богатство.

Славим чистую Бытийность,

Ясную Осознанность,

Того вора, что сердца́

Наши своровал.

Славим грациозность редкую,

Что, однако, столь доступна,

То Сияние знакомое, драгоценное, родное.

Славим и Отца, и Мать — чистое Сознание,

Что стабильно, словно ось, славим мы Его.

Славим тело и дыханье,

И Осознавание

за пределами и тела, и дыханья славим.

Славим мы Стопы́, корону,

Бесконечные Стопы́, бесконечную корону.

Славим землю, славим небо,

И Его, кто небо, землю

Превосходит, славим, славим.

Славим слово и значенье,

Славим красоту, что слово

И значенье превосходит!

И пространство, что внутри,

И простор снаружи,

И тот Свет, что превосходит

и «снаружи», и «внутри».

Славим истину и ложь.

Славим тот субстрат, что вне

Истины и лжи.

Знание, неведенье славим и Его,

Кто за гранью их обоих.

Славим и судьбу, и свободу воли,

Славим мы ту силу, что стоит за ними,

Славим мы Стопы́ Твои, золотые-золотые,

Ве́нкату мы славим, славим, золотую милость.

Тиручитрамбалам

ИСТИННАЯ ЖИЗНЬ

Ни небо, ни земля, ни человек,

Ни солнце, ни луна и не обман,

Не женщина, и не мужчина, и не евнух,

Ни что из этого, не речь и не дыханье,

Ни видящий, ни мыслящий, ни тот,

Кто что-то делает, а также

Не инструмент, не действие, не пища

Для помыслов ума. О Ве́нката, Реальность!

Ты жизни Жизнь, Ты Истина, Ты Свет,

Сияющий во всех сердцах как «Я».

Ты не один и Ты совсем не двое,

«Два» и «не-два» Тебя вместить не могут.

Дыханье, тело, чувства, ум и разум,

Мысль «я отдельный некто» — всё не Ты.

Ты не гипотеза, о Ве́нката, Реальность,

Ведь глубоко во всех сердцах сияешь

Как Естьность «Я», Жизнь истинная жизни.

Тиручитрамбалам

ДРЕВНЯЯ МУДРОСТЬ

Он взглядом милости рассеял

Тьму заблуждений в моем сердце.

И свет зажег в нем, мне явив

Реальность, так меня спасая.

Царь Рамана, твой белый зонт — любовь

И тишина, которые уносят.

Как царь у подданного дань,

Он эго у меня забрал!

И как мой Гуру истинный,

Он съел все то, что мне

Так ми́ло в этой жизни было!

Никчемное Он сделал тело

Своим слугой, благую щедрость

И милосердие явив.

Как можно описать словами

Величье Ве́нкаты, Владыки,

Чьи две Стопы гораздо выше,

Чем все вершины Гималаев?

Ведь даже Вишну, что покрыл

Вселенную всего в три шага,

Не мог измерить эту славу!

Он пребывает не как то,

Он пребывает не как это,

Как Всё всегда Он пребывает!

Ве́нката-Ра́ман, Царь, Владыка, Бог

На Землю низошел, и милосердно

Он голову мою короновал

Двумя Стопами, даровав мне жизнь

Реальную и вечную, разрушив

Оковы смертности всецело, без остатка.

Тиручитрамбалам

ПЧЕЛАМ-ПОСЛАННИКАМ

Во сне я счастлив был,

Ведь там я пил

Ту сладость Его губ,

Что молока вкусней, вкуснее меда,

Вкусней небесного нектара.

Но проснувшись,

Увидел я, что Он меня покинул,

И содрогнулся я тогда от боли.

Тот Ве́нката, безмолвный,

Полный, Первый —

Колдун, похитивший девичье сердце

Того, кто раб Его и без того.

О пчелы медоносные, летите,

Ему скорее сердце отнесите!

Всего лишь взгляд, друзья, один лишь взгляд

На то, как Он блаженствует с той девой,

Которую зовем Свободой, Му́кти, —

Ввергает этот взгляд меня в страданье,

Такого бедного и слабого меня.

И горестные жалобы мои

Несутся из груди: «Я умираю!»

Тот Ве́нката, Владыка, что наполнил

Своим нектаром каждое движенье,

Все клетки, поры, кости и слова, —

Колдун, похитивший девичье сердце

Того, кто раб Его и без того.

О пчелы медоносные, летите,

Ему скорее сердце отнесите!

Тиручитрамбалам

ОТВЕТ ПЧЕЛ

О добродетельная дева, слушай!

Живет Он в глубине того цветка,

Который недоступен даже пчелам,

Он в сердце скрыт чистейшем мудрецов,

Но даже им после веков усилий

Он остается недоступной тайной,

После веков прекрасного служенья

С самоотдачей всей во благо мира.

О дева дорогая, ты вверяешь

Посланье нам, из виду упуская

Блаженство то природное внутри

И мучаясь взамен наружной болью.

Не шли слова молитв и уверений,

Признаний в преданности полной через нас,

А лучше оставайся неподвижной,

Без слов и помыслов неверного ума.

Отпав от благодати Естества,

Которое и есть твоя природа,

О дева золотая, ты, страдая,

Бесчисленных молитв возносишь рой.

Но если хочешь знать, то путь домой

Не так уж сложен: просто БЫТЬ, недвижной,

Без слов и мыслей, просто быть в покое,

Всегда единым, цельным Естеством.

Боясь войти и насладиться сладким

Тем садом Сердца своего родного,

Горюешь, обманув себя, запутав,

Забыв, что в Сердце Ясный Он сияет!

Приди к Нему, отдай себя Ему,

И страх и боль покинут навсегда.

Тиручитрамбалам

ANUBHUTI

ПРЯМОЕ ПЕРЕЖИВАНИЕ ИСТИНЫ

Осознанности Мастер, Ты и есть

Сама Осознанность, а значит Ты

Не знать не можешь глупости моей.

И вот стою я и молю: «Увы,

Я конченый дурак, но все же

Потоки милости своей излей

Ты на меня,

Иначе разве можешь?»

Я благодарен милости Твоей,

О Рамана, моя благая Мать,

Всеобнимающее высшее Существованье!

Ты время и пространство вне меня

Заставил раствориться, прекратиться.

Когда-то восприятие, а также

Ментальные концепции

Меня

Дурачили, реальными казались,

Но вот под милостивым взглядом

Благого Ве́нкаты,

Которого боится даже страх,

Они все растворились, прекратились.

И все подвижные и неподвижные созданья,

Которым нет числа,

Чьи имена и формы

Разнообразны, вмиг —

Вот милость Раманы —

Единым целым стали —

Сознаваньем.

Присутствие сокровищ милости бескрайней

Явил Он мне вот здесь, в моем же сердце,

Рассеял ложь мою и темное незнанье

И возродил всевышнее Блаженство,

Мою первоначальную природу.

С вершины царского молчанья своего

Мой Рамана разрушил этот узел

Тугой, связавший это существо,

И обнажил великое Осознаванье,

Само Блаженство-Бытие,

И свел в одно корону и Стопы́.

В отчаяньи томился по Нему я,

Ведь Он живет на дальних небесах,

Так высоко́, так далеко, что не достичь вовек мне.

Но Рамана-владыка, благ Податель,

Податель щедрый света, воссиял

Спокойной стойкой радостью вот здесь —

На небосводе сердца моего.

Тиручитрамбалам

ПРЕБЫТЬ ЕСТЬ БОЖИЕ СЛУЖЕНЬЕ

Куда б я ни пришел,

Везде я слышу

Хвалу Тебе, о счастья воплощенье.

К Твоим Стопа́м сложил я тело,

Богатство и всю жизнь.

И возопил: «О океан добра!

Могучая гора! Молю Тебя,

Дорогу к счастью укажи мне!»

И Рамана великий отвечал

Всего лишь так:

«Пребудь в покое. Остава́йся

Там, где ты е́сть».

Копая и взмывая вверх,

Тебя найти не в силах Брахма с Вишну,

И так же я

Всё брел к различным целям и обрёл

Лишь истощенье полное

И возопил тогда:

«Скажи мне, как

В Твоих Стопа́х

Мне раствориться

И забыть о жизни?»

И Рамана надежный, чистый

Сказал: «В покое будь. Покойся как Я Есть».

Я проходил чрез тысячи рождений

Под властью силы дел без остановки,

И вот я возопил:

«Мой друг, мой Мастер, укажи мне путь,

Чтоб до Тебя мне поскорей добраться!»

И Рамана, Господь благой и мудрый,

Сказал: «Не будь ни в гневе, ни в восторге, но

Ум собери свой и отдай единству,

На волю милости Господней. Пусть ведет».

Подобен акварели на бумаге

Растекшейся,

И древу без корней, — разбросан я и спутан,

Возопил:

«Как выйти за пределы

Поверхности листа?»

И Мастер Рамана мудрейший дал ответ:

«Устойчив будь и ясен,

Словно пламя,

Горящее в лампаде.

Милостью Господней

Гори, пылай, сгорай.

Будь тишиной. Да будет Его воля».

Я возопил:

«Господь и Мастер, объясни мне, как

Творить дела благие, а не эти

Плоды блужданий злых ума дурного?»

Отец мой дорогой, мой Рамана сказал:

«Останься в центре,

Стой без пристрастий там и отвращений,

Неколебим ничем,

И двигайся тогда лишь,

Когда Господня милость двигает тебя».

Я возопил:

«О всемогущий Отец всего,

Создатель, и хранитель, и разрушитель, укажи мне

К спасенью средство верное сейчас».

И добродетельный мудрец ответил:

«Лишь наблюдай слова и мысли

И иди,

Ведо́мый милостью Господней,

Как лотос сердца твоего

Он пребывает вечно здесь сейчас».

Я возопил:

«Скажи мне, как со всеми этими делами,

Которые впились в меня, изводят

И ведут обратно

К потоку раскаленному рождений,

покончить разом, навсегда покончить?»

И Рамана, из всех Учителей ярчайший, лучший,

мне отвечал на это:

«Иди прямым путем, от прошлого свободным,

Примкни навеки к милости Господней

И подчиняйся всем ее заветам,

Иди Осознанности радостной дорогой».

Я возопил:

«О туча дождевая,

Исполненная милосердия,

Молю, мне покажи благое средство,

Чтобы живым остаться и в потопе

Рождений новых мне не утонуть!»

И Рамана, Господь благой и мудрый,

Сказал:

«Ни лжи, ни правды не желай,

Но не беги от лжи и правды,

Останься в центре, побуждаем будь

К движенью только милостью Господней».

Я возопил:

«Все формы, что я вижу, — это формы Твои лишь,

И при этом Тебя не знают даже божества.

Скажи мне четко, что мне делать!»

И Рамана, Господь благой и мудрый,

Сказал:

«Есть способ лишь один:

Чтобы избегнуть голодного потока

Всех рождений, на берег нужно выйти и спастись.

Соединиться с милостью Господней».

Я возопил:

«Из Мастеров Ты лучший!

Ты Знание в тени прохладной древа

Поэту даровал святому, так

Раскрой мне полностью и ясно ту же тайну

Святого Знания Себя сейчас».

И Рамана, Отец мой, Бог и Царь,

Сказал: «Пребудь как Я. Собою, Естеством».

Тиручитрамбалам

ЗА ПРЕДЕЛАМИ БЛАГОДАРНОСТИ

Страна слепых не то на свете место,

Куда иду я. Я ее отверг.

Зачем же все равно иду по той дороге,

Которая ведет в страну слепых?

Однако никаких не вижу

других путей я, никаких дорог,

И на дороге лжи во тьме лежу я.

О Ве́нката, направь меня сейчас,

Мне ясно верную дорогу укажи,

Мне ясно укажи ее сейчас.

И Ве́нката, чье существо — Блаженство,

Неизмеримое и по́лнящее бездны,

Мгновенно этому рабу навстречу

Выходит, и ни капли в Нем

Презрительного смеха.

Меня подня́л Он и своим соде́ял,

Вот так чудесно, милостью своей!

Владыка Ра́мана, ко мне столь милосердный,

Призвал меня, своим меня содеял.

Слуга у Стоп Его златых я только,

И думаю и думаю о том,

Какая это милость и удача!

Но умереть я должен, умереть,

А не болтать всю глупость эту

О доброте Его или Его любви.

Тиручитрамбалам

ВЫЙТИ ИЗ СВОЕЙ ЖИЗНИ

Господь Всевышний, кроме Стоп Твоих,

Нет у меня прибежища иного.

О Ве́нката, своим Ты сделал даже

Такого многоумного глупца.

О пламя милости великого холма,

Огонь всесильного Ару́ны,

Взгляни, теперь остаток дней моих прожить

Приговорен я с теми, кто влюблен

В Тебя, сердца чьи тают с каждой новой мыслью

Безмыслия во имя Твоих Стоп.

Живу лишь с ними я, к сомнительной толпе

Не приближаясь больше никогда.

Ты предложил мне милостью своей

Прийти к Тебе и так с Тобой остаться.

Помимо Стоп Твоих, свободных от пристрастий,

Мне не за что держаться, Ве́нката.

Своим меня Ты сделал, уничтожив

Безжалостно мое былое «я».

О пламя милости великого холма,

Огонь всесильного Аруны,

Сладчайший плод, который так мани́т

Ученых всех мужей и неученых,

Когда я вдруг рассеянно забуду

Коснуться Стоп Твоих, пусть в тот же самый миг

Дыхание мое навек прервется.

Ты предложил мне милостью своей

Прийти к Тебе и так с Тобой остаться.

Тиручитрамбалам

СТРОФЫ ДЛЯ НЕГО

Не спит, не просыпается,

Не видит снов и никаких

Не знает Он падений, взлетов,

Сомнений, прояснений. Он

Всегда один и тот же. Он,

Приняв черты горы древнейшей,

Что Аруна́чалой зовем,

Сияет чистотой Сознанья,

Повсюду излучая свет.

И знать Его возможно только,

Познав, что Он «ни то, ни это».

Тот Ве́нката, само Сознанье,

Блаженство, Бытие, лишь взглядом,

Что полон милости, мгновенно,

Как алхимический кристалл,

Гранитное способен сердце

В златое обратить.

Могуществом своих двух Стоп

Спасает Он всех тех, кто тонет,

Сорвавшись в дикий и бурлящий

Котел рождений и смертей.

Тот Ве́нката дарует милость

Свою всем тем, о ней кто просит.

Сознанья истинного пламя,

Господь, сияющий Блаженством,

Что Аруначалой зовем.

Тиручитрамбалам

ОБРАЩЕНИЕ К СЕРДЦУ

Вот что такое встреча — это таять

Всем сердцем в благодарности, в любви

К Тебе, всемилостивый Ве́нката, Господь,

Лишь Ты способен пить отраву,

Ее в нектар благой преобразуя,

И вот теперь даешь приют и кров

Такому недостойному безумцу.

Молю, о сердце, выслушай меня,

Прими как заверенье, клятву,

Что в темный морок больше не войду,

Ведь Рамана, Господь всевластный, здесь

Навеки пребывает, в этом Сердце.

Я таю, таю-умираю

В любви к Нему, а умирая так,

Ведь умереть нельзя, но только вечно жить!

Родные, дом и имя доброе, и слава

Меня теперь не беспокоят больше.

И знания, богатства — тоже.

Одна лишь вещь на свете мне желанна —

Ни разу не родиться снова,

Не зная в сердце Раману-нетленность.

О Ве́нката, Ты сладок, словно мед

И молоко, Ты всё — земля и воздух,

Вода и небо, солнце и луна,

Ты — я и все созданья.

Как мне Тебя восславить, где найти слова?

Тиручитрамбалам

МЫСЛЬ

Прошу я милости! Молитвы вот мои:

Очисти ум мой от греховной мысли

О том, что я особый некто, важный;

Даруй мне дар действительно желанный:

Свободу от желаний всех, надежд,

О Ве́нката, улыбкой обративший

Во прах и пепел города грехов³!

Искорени ту жажду, что растет

Из заблуждений всех Себя незнанья,

Даруй мне Жизни вечную реальность!

Как часто я, дикарь и сквернослов,

Над теми издевался и смеялся,

Кто предан лишь Тебе, считая их

Высокомерными, тщеславными глупцами,

И никогда Тебя не славил я

И не склонялся пред Тобой, я даже

Не думал о Тебе, но все же милость

Твоя меня настигла и своим

Меня Ты сделал. При воспоминаньи

Об этой милости, излившейся дождем,

Во мне, о Ве́нката, сжимается от страха

И от стыда собака, мелкий бес,

Когда к Тебе приблизиться хочу.

Тиручитрамбалам

ИСТИННОЕ БЫТИЕ

Как Бытие-Осознаванье

Вне знания и забыванья

Ты, Рамана Господь, являешь,

Как чи́сто, ясно и безмолвно

Простое Бытие.

Позволь же нам устойчивым умом

Всецело всё отдать Твоим Стопам,

Истоку Истины и вечного Блаженства.

Как Бытие-Осознаванье

Вне поиска и утомленья,

Ты, Рамана Господь, сказал,

Что только Бытие простое

Есть вечно, так позволь же нам

Устойчивым умом всецело

Припасть навек к Твоим Стопам,

Цветам нектарного бессмертья.

Тиручитрамбалам

НЕОПЛАТНОСТЬ

Сияющее солнце, чистота,

Живущая в сердцах, ударом каждым

Тебя хвалящих, в каждой строчке Вед,

Сын Тиручу́ри⁴, Царь, Владыка, Ты

Природу лживого такого негодяя

Преобразил и сделал благородной.

Я раб Твой, но, увы, совсем не знаю,

Как отплатить Тебе могу за это.

Меня позвал Ты громко и своим

Меня содеял, и оставил рядом,

Господь Кума́ра, Тиручу́ри сын,

Ты рыцарь Рамана, Владыка Вед, герой,

Ты низость грешника отвратного легко

Преобразил в высокую заслугу.

О благородства воплощенье! Я

Теперь твой раб, но я, увы, не знаю,

Чем мне за все за это отплатить.

Господь открытого безбрежного пространства,

Свет вездесущий и животворящий,

Владыка мудрости и рыцарь благородный,

Сын Тиручури Рамана Махарши,

Ты для меня, ничтожного лжеца,

Спустил на землю Небеса, лишь взглядом

Мгновенье в вечность превратив. Я раб

У Стоп твоих, но я, увы, не знаю,

Чем мне за все за это отплатить.

Господь Кума́ра, пресвятой аскет,

Сияющий как Бытие-Осознаванье,

Извечное Блаженство, всеохватность,

Махарши Рамана, сокровище и сын

Благого Тиручу́ри, для такого

Подонка гнусного, нашедшего вдруг наглость

К Тебе приблизиться с молитвой восхваленья,

Ты, о Владыка, превратил всю боль

Его в блаженство чистое, и вот я раб

У Стоп твоих, но я, увы, не знаю,

Как отплатить Тебе могу за это.

Тиручитрамбалам

ИСТИННОЕ ПЕРЕЖИВАНИЕ

Хотя я и дурак с умом заблудшим,

Я в этом мире лжи, соблазнов полном,

Потерян не совсем и не совсем разрушен,

Ведь все же мной владеет Его Милость.

И даже если в ад я попаду,

Не буду я бояться. Лишь молить,

О Ве́нката, о милости Твоей я буду,

И больше ни о чем просить не стану.

О Ве́нката, Ты добр, словно корова

К теленку своему,

Ты пожалел меня,

Подлейшего из негодяев мира

И сделал так, чтоб я хорошим стал.

Теперь даруй же смелость, силу

Об этой милости всегда мне помнить

И ни на миг о ней не забывать.

О слабый глупый ум, не помнящий о Боге,

Всегда в делах — плутающий в делах.

Бесчисленна толпа бедняг, что доверяли

Делам и кончили в разрухе и печали.

И помня хорошо об этой драме,

я с радостью лишь отдых нахожу,

О Ве́нката, у Стоп твоих могучих.

Господь Всевышний, Ты себя украсил

Служением всем преданным своим,

И у меня другого нет желанья,

Но лишь служить Тебе.

И даже в странном сне

Я буду поклоняться лишь Тебе,

Древнейший, самый щедрый господин!

Тиручитрамбалам

ВОИН

К чему все эти разговоры

О том, что вещи — это просто

Плод воображенья, ощущений?

О том, что мысли погрузить

И утопить в пучине Сердца

Необходимо? Что весь мир —

Мираж, внутри меня возникший?

О том, как узел нам ослабить

В тяжелом сердце, развязать?

Как жажду утолить в сухом

И жарком климате ума?

Как все желания разрушить

И водворить внутри покой?

К чему все эти разговоры,

Когда мы больше не раздельны,

Я — это Он, а Он есть Я,

Едины мы, и вся гордыня

Отдельного «меня» «моя»

Всецело растворилась в этом?

К чему все эти разговоры

О том, чтоб силы обрести?

Или о том, чтоб «усмирить

Бесчинства моего ума»?

Что происхожденье не играет

В спасеньи роли никакой?

О том, что счастье не в богатстве?

О лжи, о Шастрах, «чьи заветы

Устаревают на глазах»?

О том, что свет, из наших глаз

Струящийся, един с тем светом,

Который излучает солнце?

К чему все это, если Он,

Царь Рамана, внутри царит

На троне Сердца моего,

Все существо преисполняя

Нектаром ясности Своей?

Тиручитрамбалам

РАМАНА-МАГ

Мужчина, но и женщина,

И далеко, и близко,

Огромная гора, мельчайший атом,

Он чистая Осознанность,

Чей взгляд, по мне скользнув,

Невидимую Истину заставил видеть,

И слышать Стоп Его танцующую песню,

Ведь в Сердце Он поймал внутри

И в танце этом закружил

Такого карлика презренного, меня.

И как же это необычно,

Какая милости причуда —

Удерживать меня в блаженстве,

Которое мое, но и Его,

В котором вместе мы, но все-таки раздельны.

Осознанность, в которой ярко так

Сияют формы лиц, времен и мест —

Вся эта ка́жимость,

Что будто бы раздельна,

Однако в сущности своей едина.

И в эту вот Осознанность преобразил

Он это «я» мое.

Теперь мне знать не надо ничего,

И прошлое мое отменено,

И существо мое — Его.

Стою, невозмутимое Блаженство,

Скала, что потрясеньям неподвластна.

Бог Шива, Ве́нката, Царь всех царей

Пришел и победил меня

И сделал лишь своим.

Что есть то «я», что изнутри возникло?

Лишь мысль, которая подобна пузырю,

Всплывающему на поверхность волн

Осознанности чистой без границ.

Спокойно это море в сне глубоком,

Нет пузырей там никаких, но ты там есть,

И то, что есть ты, ты осознаёшь.

Не то ты «я», которое возникло и угасло,

Но ты Осознанность, единая во всем,

Извечный свет нетварный бытия.

По милости Твоей споткнулся и упал я

У Стоп Твоих, и Ты своей любовью

Меня подня́л и сделал лишь своим.

Я избран, чтоб служить, однако встреча

Случилась не служенья ради,

Спас меня Ты

Лишь из простой своей любви ко всем,

Которую Ты изливаешь щедро.

И я увидел всех живых существ

Живущими не по своим усильям,

А в общем Естества движеньи целом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

3

Имеется в виду «трипура» — три крепости асуров, символ захвата состояний бодрствования, сна со сновидениями и сна без сновидений демоническими энергиями.

4

Тиручури (иногда транскрибируется как «Тиручули», при этом тамилы произносят в последнем слоге звук между «р» и «ж») — место, где родился Рамана Махарши.