Вечное пламя

Шеннон Мессенджер, 2014

Сначала Софи думала, что огонь, следы от которого не вылечить никакой магией и который можно погасить только специальным колдовским зельем, – это просто случайность. Но случайностей стало слишком много даже для волшебного мира, и Софи поняла, что за ней кто-то охотится. Кто-то, владеющий магией огня, скрывающийся в тени и чьи коварные планы, сама о том не подозревая, Софи нарушила. Самое действенное оружие против такого врага – публичность: надо как можно быстрее выяснить имя преследователя. Смертельная гонка началась – кто успеет первым?

Глава 13

«Но Прентис — изначальный план», — уже в сотый раз напомнила себе Софи, вытаскивая дневник памяти из тайника в нижнем шкафчике стола.

Алден дал ей бирюзовую книгу с серебряным лунным жаворонком на обложке после того, как она случайно собрала в бутылку квинтэссенцию — крайне опасный пятый элемент, который можно было получить только с одной из пяти ненанесенных на карты звезд, — и Алден раскрыл правду ее прошлого. Она была создана как проект «Лунный жаворонок», тайный генетический эксперимент «Черного лебедя», и после ее рождения в ее память вложили засекреченную информацию. Воспоминания всплывали, только когда их что-нибудь вызывало, так что она записывала в дневник памяти все сны, а также зацепки, которые могли вывести на след похитителей, и воспоминания, которые она восстанавливала в чужих разумах.

Перелистнув дневник на страницы Прентиса, она рассмотрела записанные кошмары, ощущая, как потные пальцы липнут к бумаге. Софи никогда еще не было так страшно, как в его мыслях, и она даже представить не могла, что Прентис захочет провести всю жизнь в таком состоянии.

«Но он не знает, в каком мире проснется», — напомнила себе Софи.

Многое изменилось с момента, когда Прентис потерял рассудок.

Прошли годы — больше десятилетия. Его сын, Вайли, вырос без него. А его жена…

Софи не знала подробностей — только то, что во время светового прыжка Сиры что-то пошло не так, и она исчезла.

А Прентис и не подозревал. Он проснется, ожидая увидеть ждущих его жену и сына. А вместо этого узнает, что жена мертва, а сына приютил и вырастил старый друг семьи.

Справится ли он с такой трагедией?

Или боль, вина и гнев вновь сломят его?

Софи вздохнула, убирая дневник.

Исцеление разумов становилось куда более мудреным, чем она думала. И, разумеется, «Черный лебедь» не дал никаких советов помимо «Жди указаний и придерживайся плана».

Разве что…

Софи подбежала к двери, распахнула ее и…

…врезалась в мускулистую гоблинскую грудь.

— Ау, — проворчала она, сжимая переносицу, которой ударилась. — Не обязательно запирать меня в комнате.

— Обязательно вообще-то. Я предположил, что ваша попытка сбежать — лишь вопрос времени.

— Я не сбегаю. Я хотела сходить в пещеры и посмотреть, не ответил ли «Черный лебедь» на мою записку.

— Так вы не собирались на обратном пути тайком заглянуть к Элвину?

— Зачем мне…

Сандор взял ее за запястье и указал на уродливую красноватую рану, о которой она позабыла.

— Да ерунда, — сказала Софи, пытаясь вырвать руку.

— Если вы не против, думаю, это мне решать.

Софи закатила глаза, когда Сандор принюхался к ране.

— Если ты меня лизнешь, я тебя пну.

— Как котенок пнет медведя, — но его улыбка пропала, когда он принюхался снова. — Это не простая рана.

— Наверное, он скрутил кожу, пока сжимал пальцы — а может, пока я пыталась вырваться, — ее младшая сестра раньше постоянно так делала. И кожа всегда горела, как от ожога.

Сандор нахмурился:

— Ладно, рана действительно похожа на поверхностную, так что ей хватит и мази. Но если она останется до завтра, то я настоятельно прошу заглянуть в здравпункт на обеденном перерыве. Хорошо?

Софи кивнула, надеясь, что какая-нибудь из миллиона припарок, хранимых Эдалин на случай «Чрезвычайной ситуации с Софи», поможет. У нее и так был рекорд по посещениям врача за год — а учебный год начался всего несколько недель назад.

— Теперь можно идти? — спросила она, высвобождая руку.

Сандор покачал головой:

— Я проверю пещеру. Вы останетесь здесь и обработаете рану, пока она не загноилась.

— Откуда мне знать, что ты не спрячешь ответ, если он тебе не понравится?

— Потому что тайны препятствуют вашей защите — и не важно, мои они или ваши. Нам нужно работать вместе. Я понимаю, вы не привыкли никому доверять, Софи. Но я на вашей стороне. Жаль только, вы в это не верите.

Софи коснулась края раны. Кожу и правда щипало. И она не особо-то и любила жуткую пещеру.

— Ла-а-а-а-а-а-адно.

— Хорошо. Вернусь через несколько минут, — произнес Сандор, уже направляясь к двери. — И надеюсь, что к этому времени вы уже будете сладко спать.

— День на дворе, — напомнила Софи.

— Самое время вздремнуть. Поверьте — сон вам не помешает.

Он ушел, не успела Софи начать спорить, так что она поглядела на себя в ростовое зеркало, удивляясь теням под глазами.

— Ух, ты что, подралась с подушкой? — спросила Вертина, и ее личико проявилось в верхнем углу зеркала.

Софи знала, что спектральные зеркала всего лишь запрограммированы эльфами. Но она всегда поражалась, насколько живой казалось Вертина — и как сильно хотелось пройти сквозь стекло и ее удушить. Если бы Вертина не была близкой подругой Джоли, Софи бы оставила надоедливое болтливое зеркало пылиться на веки вечные.

— Тебе бы попробовать блестящие румяна, — сказала ей Вертина, отбрасывая назад свои длинные черные волосы. — С Джоли они творили чудеса — а я таких кругов под глазами, как у нее, ни у кого не видела.

— У Джоли были проблемы со сном?

— Да, под конец. Но тогда…

— Тогда что? — спросила Софи.

— Никогда не думала о золотых тенях? Они бы очень подчеркнули блики в этих твоих ненормальных глазах.

— Тогда что? — надавила Софи.

Она несколько недель пыталась выведать у Вертины что-нибудь, но пока что получала только надменные советы по макияжу.

Вертина прикусила губу.

— Я… не могу сказать. Джоли просила никому не рассказывать, даже если ее не станет. Особенно если ее не станет.

— Погоди, хочешь сказать, она знала, что может умереть?

Вертина пискнула и спряталась за своими волосами.

— Я ничего не могу больше рассказать. Только если…

— Только если что? — спросила Софи.

— Если не знаешь, то ничем помочь не могу.

— Да что это вообще значит?! — воскликнула Софи, но ей было плевать, услышал ли ее кто. Какая вообще разница.

— Прости, — произнесла Вертина, и говорила она будто бы искренне. — Больше я ничего сказать не могу. И так уже, наверное, слишком много рассказала.

Она исчезла с тихим щелчком.

Софи смотрела в пустое зеркало, не зная, чему сильнее удивляться — тому, что Вертина сама себя выключила, или тому, что она и правда хранила важный секрет.

Видимо, был какой-то пароль — или что-то, что нужно было показать Вертине, чтобы она все рассказала. Софи пыталась додуматься, что это, пока обыскивала большой шкаф из черного дерева в своей ванной на предмет мази для запястья. У Эдалин были куплены «Волдырный взрыв», «Ссадины и царапины» и «Убеждение натертостей». Но Софи взяла «Горшочек для синяков» и, надеясь, что в нем нет никакой мочи животных, намазала желтоватый бальзам на запястье.

Крем, впитываясь, покалывал, будто Софи терла кожу колючками. И чем больше проходило времени, тем жарче становились уколы, пока Софи наконец не сдалась и не смыла мазь мылом и холодной водой.

— Как ваша рана? — спросил Сандор, отчего она так дернулась, что облилась.

— Простите, — сказал он, передавая ей одно из мягких, как перышко, полотенец. — Я думал, вы слышали, как я вошел.

— Вообще-то ты довольно тихо ходишь, несмотря на огромные гоблинские ноги.

— У меня не огромные гоблинские ноги.

Софи поставила ногу рядом с его — разница была как между ящеркой и динозавром.

— Ладно, возможно, — сдался Сандор. — Дайте посмотреть запястье.

Софи неохотно вытянула руку, демонстрируя еще больше покрасневший рубец.

— Видимо, взяла не ту мазь — но я сейчас попробую другую. Просто пусть кожа немного отдохнет.

— Если к утру лучше не станет…

— Знаю, знаю. Так что ты нашел в пещере?

Сандор вытащил из кармана прозрачный стеклянный сосуд со свернутой внутри запиской. Пробка была запечатана воском с символом лебедя — черной завитушкой, похожей на лебединую шею.

— Я не стал открывать без вас, — сказал он, когда она выхватила сосуд и сковырнула печать.

С сердцем, колотящимся в ушах, Софи откупорила флакон. Она получила от «Черного лебедя» уже кучу записок, но в этот раз все казалось серьезней.

В этот раз они отвечали ей.

Но ее радость быстро испарилась, едва она прочла аккуратно выведенное послание:

Просьба отклонена ради твоего же блага.