Сад услаждений. Средневековый эротический трактат
«Сад услаждений» был написан в XV веке арабским учёным Шейхом Нафзави. Этот эротический трактат, обнаруженный в Алжире в 19-м столетии, выдержал десятки переизданий на многих языках мира. В частности, до английского читателя он дошёл с лёгкой руки знаменитого исследователя, поэта и путешественника Р. Бэртона (1821—1890). Как «Камасутра» и другие подобные сочинения, книга является любопытным гендерным памятником Средневековья.
Оглавление
- Предисловие
- Введение
- Глава I
- Глава II
- Глава III
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сад услаждений. Средневековый эротический трактат предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава II
Касательно женщин, заслуживающих похвалы
Знай же, визирь (милость Аллаха пребудет с тобой!), что есть женщины всевозможные: есть достойные похвалы, есть заслуживающие презрения.
Для того, чтобы муж получил удовольствие, у жены должна быть совершенная талия и она должна быть здоровой и пухлой. Волосы её черны, её лоб широк, брови её черноты эфиопской, очи большие и чёрные, с наичистейшим белком. Щёки безукоризненного овала; нос замечателен и прелестны уста; губы пунцовы; дыхание благоуханно, шея длинна и крепка, лоно просторное, груди упругие, полные в лад с животом, а пупок ясно выделен; нижняя половина пространна, с вульвой приметной и свежей от мыса до ягодиц; двери узкие и не мокрые, испускающие тепло; бёдра крепкие и широкие, талия чётких линий, руки и ноги изящные, кисти пухлые, плечи притягивают взор.
Всякий, узревший такую в лицо, очаруется; всякий умрёт от блаженства, узрев со спины. Восседающая, она — арка; лежащая — схожа с пуховой периной; стоящая — древко знамени. При движении формы её выделяются под нарядом. Она говорит и смеётся нечасто и никогда — без причины. Она не выходит из дома, даже чтоб встретить знакомых, У ней нет подруг, и она всё таит, а доверенный для неё только муж. Ни от кого ничего, кроме как от родителей и от мужа, она не возьмёт. Не вмешивается в дела родственников, и у ней нет вины, чтобы прятать, и нет дурных мыслей. Она не пытается обольщать мужчин. Но когда её муж выражает желание с ней сопрячься, она уступает и даже его подстрекает. Также не донимает она его жалобами и слезами и помогает в делах его. Если муж в скорби или в печали, она не смеётся, не веселится, но разделяет с ним беды и, успокаивая, возвращает час радости. И она не отдастся чужому, пусть воздержание и убьёт её. Она прячет свою наготу, чтоб никто не увидел. Тщательно подбирая наряды, она беспокоится, чтоб её муж не увидел того, что ему огорчительно; пользуется ароматами и сурьмой, чистит зубы суаком22.
Такая жена будет мужу по нраву.
История о Дорераме, негре
История сообщает, Аллах подтверждает ту истину, что однажды жил славный эмир, у которого было в избытке владений, и воинов, и союзников. Имя его было Али бен Дирам.
Как-то ночью, оставленный сном, он призвал к себе подданных: военачальника, телохранителя и визиря великого. Трое предстали без промедлений, и он приказал им вооружиться. Они, сделав это, спросили, в чём дело.
И он отвечал:
«Сон оставил меня; я решил этой ночью отправиться в город и взять вас с собой».
«Слышим и повинуемся», — отвечали они.
Со словами: «Во имя Аллаха! С нами молитвы Пророка, а с ним — благословенье и милость», — эмир вышел.
И в переулке они увидали кого-то, в отчаянии распростёртого на земле, колотящего по камням кулаками и причитающего: «О, здесь внизу больше нет справедливости! Кто же расскажет эмиру, что делается в государстве!» И он твердил непрестанно: «Нет справедливости! Мир погряз в бедах!»
Эмир велел спутникам: «Приведите ко мне его, и не пугайте его». И они, подойдя, приказали: «Вставай и не бойся, плохого с тобой не случится».
На что человек отвечал: «Не случится… Однако вы всё-таки не приветствуете меня! А вы знаете, что приветствие правоверного — знак миролюбия и прощения. Если же правоверный не поприветствовал правоверного, есть причина для страха». — Он встал и прошёл вместе с ними к эмиру.
Эмир же стоял, спрятав, как все его спутники, лик свой под хайком23.
Приблизившись, человек произнёс: «Здравствуй, о человек!»
И эмир отвечал: «То же тебе, человек!»
Тогда тот: «Почему ты сказал: человек?»
И эмир: «Ну, а ты почему?»
«Потому что не знаю, как звать тебя».
«И я тоже не знаю».
После Али бен Дирам вопросил:
«Что означают слова, что я слышал: „О, здесь внизу больше нет справедливости! Кто же расскажет эмиру, что делается в государстве!“ Скажи мне всю правду, что приключилось с тобой».
«Я поведаю это тому, кто решит отомстить за меня и избавит от унижений, когда то угодно Аллаху Всевышнему!»
И правитель сказал:
«Может, я послан Аллахом для мести и избавления от унижений».
«Слушай, открою тебе необычное, — начал тогда человек. — Я любил одну женщину, что любила меня, и мы были согласны в любви. Наша связь продолжалась, пока одна старая ведьма не завлекла мою пери и не отправила её в дом несчастий, стыда и разврата. И сон отлетел от постели моей; я лишился всех радостей, погрузившись в пучину невзгод».
И эмир: «Где тот дом под дурным знаком и с кем твоя женщина?»
Человек отвечал:
«Она с негром Дорерамом, что собрал в своём доме прекраснейших, как луна, женщин, подобных которым не будет в гареме эмира. Его госпожа страстно любит его, и послушна ему, и даёт ему всё, что он хочет, из серебра, вин, нарядов».
Он рассказал и умолк. И эмир подивился тому, что услышал; великий визирь же, не пропустивший ни слова из сказанного, догадался, что негр был ничьим более, как его собственным.
И эмир повелел показать ему дом.
«Если я покажу, что ты сделаешь?» — вопросил человек.
«Ты увидишь, что сделаю», — молвил эмир.
«Ты не сделаешь ничего, — отвечал человек, — ибо место внушает почтение и даже страх. Если ты возжелаешь войти туда силой, ты можешь погибнуть, так как хозяин его именит своей властью и храбростью».
«Покажи это место, — эмир настоял на своём. — И не бойся».
«Как будет угодно Аллаху!» — сказал человек.
Он пошёл впереди. Они вышли за ним на широкую улицу, к дому с величественными дверями, со стенами неприступными и высокими. И нигде нельзя было взобраться. Недосягаем был дом — точно прятался под щитом. Обернувшись, эмир вопросил человека: «Как звать тебя?»
«Звать Омар бен Исад», — был ответ.
«Ты решился, Омар?»
«Да, пусть будет угодно Аллаху на небесах! — и, обернувшись к эмиру, добавил: — Аллах да поможет нам».
И эмир вопросил своих спутников:
«Вы решились? Кто заберётся на стены?»
«Никто!» — отвечали они.
И эмир: «Да угодно Аллаху Всевышнему, я заберусь, но посредством уловки, какая имеет в виду вашу помощь. Кто самый сильный из вас?»
И они сообщили:
«Военачальник, который начальствует над твоей стражей».
Эмир продолжал:
«Кто потом?»
«Телохранитель».
«И после?»
«Великий визирь».
И Омар изумлённо внимал, и восторг его был беспределен, когда он узнал, что пред ним сам эмир.
«Ещё я, мой господин», — сказал он.
«Ты, Омар, догадался, кто мы. Не раскрывай нашей тайны, чтобы вина извинилась».
«Слышу и повинуюсь», — воскликнул Омар поклонившись.
Али бен Дирам приказал военачальнику:
«Прежде ты упрись в эту стену руками и подставь спину».
Телохранителю было веление: «Влезь побыстрей на него».
А великий визирь влез на плечи последнего. И эмир повелел:
«Ты, Омар, взойди на вершину!»
Омар, поражённый уловкой, вскричал:
«Одарит Величайший Аллах тебя помощью, наш господин, и да поможет в твоём предприятии!»
Он взобрался наверх, и черёд был эмира, который, вскричав: «Слава Аллаху и слава Пророку Его, коему благость и милость Всевышнего!» — влез на них всех и взобрался на стену.
Тогда он сказал: «Сойдите друг с друга», — и начал высматривать место спуска, но не нашёл. Размотав свой тюрбан, по нему он спустился во двор, обходя каковой, нашёл двери — все запертые на замок. В беспокойстве эмир прошептал: «Я в затруднительном положении, но так нужно Аллаху: он дал мне силу и сообразительность, чтобы завлечь сюда. Он подскажет мне способ вернуться к товарищам».
И, обследуя место, он принялся обходить помещение за помещением. Он обнаружил семнадцать их, с пологами и обставленные в разных стилях.
Узрел он и полог, к которому вели семь ступеней, из-за которого слышались голоса. Он взошёл со словами: «Неодолим, кто имеет Аллаха помощником!» — и заглянул в помещение, светлое от канделябров и свечей, что горели в роскошных подсвечниках. В середине играли фонтаны душистой воды. Скатерть, протянутую поперёк, заполняли роскошные яства. Позолоченная мебель слепила глаза.
И за скатертью были двенадцать девушек с семью женщинами, великолепные, будто луны. Они восхитили его, но встревожило, что там были семь негров. Взоры его привлекла женщина лунной красы, черноокая и с ланитами пышными, с талией гибкой; она привораживала взоры тех, кто её видел.
Ошеломлённый ее красотой, он застыл, и потом он заметил себе: «Как теперь мне уйти? О, душа моя, не ступи на дорогу любви!»
И, пока он раздумывал, как ему выбраться, некая женщина обратилась к служанке, назвав её имя:
«Встань и зажги факел, чтоб мы с тобой добрались до постели».
Эмир же, когда они вышли оправиться, что естественно в человеческом племени, спрятался в их покоях.
Женщины воротились и заперли двери. Хмельные, они обнажились и стали друг друга ласкать. Когда обе заснули, Али бен Дирам тоже разделся и лег между ними. Он помнил их имена, и поэтому он обратился к одной: «Ты, такая-то, ты куда положила ключи?»
«Спи, тварь, ибо ключи где им надо».
Опять он спросил о ключах:
«Скоро рассвет, я должна открыть двери».
«Ключи где обычно. Что пристаёшь ко мне?»
Но он начал опять:
«О, ты, такая-то…»
Та ответила: «Что тебе?»
«Я в беспокойстве. Скажи, где ключи».
«Тварь! Твоей вульве мало? Не можешь без этого ни одной ночи? Смотри! Валяй к негру, ключи у него. Не говори ему: дай ключи. Но скажи: дай твой уд. Ну, валяй же к Дорераму».
Переодевшись, прикрыв лик вуалью, он возвратился к пирующим. Все сочли его женщиною, в одеяньях которой он был, и Дорерам сказал:
«Ты, такая-то, живо давай раздевайся и забирайся на ложе».
Эмир прошептал: «Нет силы и власти, кроме как у Аллаха Всевышнего!» Он искал ключи в одеяниях негра, который разделся и вышел, но не нашёл. Вдруг он увидел высокую нишу и обнаружил ключи; в радости он подумал: «Слава Аллаху!» И, разыграв, что хочет рыгнуть, направился прочь. Негр крикнул вдогонку: «Аллах прокляни тебя! Делала б это на ложе!»
Али бен Дирам, достославный эмир, вышел на улицу и произнёс:
«Следуем в дом, призывая Аллаха Благого!» Они приготовились ко всему в доме, где находились семь негров.
В покоях у лесбиянок эмир вновь надел свой наряд. После этого он со спутниками стал за пологом в пиршественное помещение. Между теме ложа слезли Дорерам с одной из красавиц. На ложе взобрался другой негр с женщиной. Пара за парой, — так негры объездили всех красавиц, кроме прекраснейшей, как луна в полнолуние, женщины и двенадцати девушек. Каждая из красавиц взбиралась на ложе усталая, а слюбившись, едва подымалась.
Негры, не унимаясь, один за другим приставали к прекраснейшей женщине, коя отказывала говоря:
«Никогда не добьётесь согласия».
И тогда подступил к ней Дорерам, державший руками свой уд исполинских размеров. Удом он бил по ланитам её и кричал:
«Шесть раз этой ночью я домогался тебя, и шесть раз я тебе уступал; но сейчас я возьму тебя!»
Та увидела, до чего негр пьян, и решила его укротить обещаниями.
«Сядь со мною, — сказала она, — и сегодня же ты утолишь свою страсть».
Негр сел; уд его был напряжён, как колонна. Эмир наблюдал в изумлении.
Женщина, исторгая из самых глубин сердца, пела стихи:
С юношей я слюбляюсь,
В нём мои упованья;
Уд его непреклонный, —
С куполом, как жаровня, —
Пьёт моё девство храбро.
Мощный, первый из первых,
Готовый на труд всечасно,
В слиянии он бессытен.
Со вздохами входит в вульву,
Слезу проливая в лоно;
Не дремлет, не просит пауз
И побеждает усталь.
Та не рождалась в мире,
Что спада его дождалась бы.
Полный любовным пылом,
Вторгается он в вагину,
Действуя неослабно
Вперёд от начал и всюду.
То входит махом резким,
То пробует скромно двери.
О, юный! Тиская перси,
Сося горячо мои губы,
Меня он кладёт на ложе,
И в дланях его я щепка.
Со страстью меня кусает,
Лобзания учиняет.
Узрев же, что я запылала,
Меж бёдер моих ложится,
Дрот свой даёт мне в руку,
Дабы в себя постучалась…
Вот он в пещере счастья!
Меня он трясёт, вращает,
Оба пылко трудимся.
Он мне: «Возьми мою влагу!»
Я отвечаю: «Милый!
Муж, насыщающий мёдом!
Жизнь моих чресл! Старайся!
Рано ещё исторгаться!
Минет сей день в блаженствах!»
Делает он, что хочет,
В объятьях моих и в стонах.
Она завершила. Эмир произнёс: «О, до чего обольстительной создал Аллах эту женщину», — и, обернувшись к сопутникам: «Несомненно, у женщины этой нет мужа и непорочна она, ибо негр этот любит её, а она не даётся».
«Ты сказал истину, о, повелитель! — свидетельствовал Омар. — Муж её в дальних краях уже год. Многие добивались её, но она — непреклонна».
«Кто муж её?»
Спутники отвечали:
«Она жена сына визиря отца твоего».
И эмир продолжал:
«Несмотря ни на что, я решил обладать ею, — а после, оборотившись к Омару, добавил: — Здесь ли твоя госпожа?»
И Омар отвечал:
«Я не вижу её, повелитель».
На это эмир: «Потерпи, и увидишь, — после спросив: — Негр этот — Дорерам?»
«Да, и мой раб», — начал великий визирь,
«Помолчи, не время ещё разговаривать», — кончил эмир.
И пока они беседовали, негр Дорерам вскричал:
«Я устал от твоих лживых слов, Бедр аль-Бедур24», — ибо её звали так.
И, желая принудить её, он ударил её по лицу.
Преисполненный гнева и ревности, эмир крикнул визирю великому:
«Что выделывает твой раб! О, Аллах, он умрёт смертью вшивой собаки!»
Женщина обратилась к Дорераму:
«Ты обманываешь твоего господина с женою его, а сейчас ты обманываешь её. В самом деле, она влюблена в тебя страстно, а ты домогаешься прочих».
Эмир тогда молвил визирю великому: «Слушая, преисполнись терпения».
Бедр аль-Бедур прочитала стихи:
Слушай о женщине правду.
В глазах её похоть блещет.
Не верь её клятвам — пусть будет
Она дочь самого эмира.
Гнев женский султан из султанов
Бессилен пресечь своей властью.
Женской любви ты бойся!
Не думай: она меня любит.
Не думай: она мне помощь.
О, были б слова мои ложью!
Она тебя любит ночью,
Но эта любовь минутна.
Ты, груди ей мнущий, — нужен.
Пока с нею слит, — желанен.
После ей безразличен.
Сей истины свет бесспорен.
Жена на семейном ложе
Раба встречает дурного,
Раб утоляет похоть.
Всё это скверно, грязно.
Женский характер лживый.
Жалей же глупого мужа:
Муж умный жене не верит.
Великий визирь заплакал. Эмир повелел замолчать.
Негр ответил такими стихами.
У негров довольно женщин,
И нам не страшны их козни.
Мужи нам вверяют, что имут25.
И это не ложь, но правда.
О, жёны! Вас не удержишь,
Коль уда всхотите, в коем
Для вас ваша жизнь и гибель,
Конец и начало целей.
Ваш гнев на мужей на ваших
Смиряется уда вводом.
А вера у вас — в вагине,
Душа ж ваша — в уде, только.
Вот ваш характер, жёны.
Закончив, он бросился на ту женщину.
Сердце эмира взыграло; он, обнажив меч, ринулся в помещение. Негры и женщины видели только сверканье мечей.
Кто-то из негров накинулся на эмира, однако телохранитель отсёк ему голову. И эмир закричал:
«Пусть Аллах прославляет тебя! Длань твоя не ослабла, и мать твоя породила не тряпку. Ты убиваешь врагов твоих, отдохнёшь ты в раю!»
Негры немедленно устрашились и успокоились, и эмир повелел их связать, и потом вопросил Бедр аль-Бедур:
«Чья ты жена и откуда у негров?»
Она рассказала всё то, что рассказывал раньше Омар. И Али бен Дирам, произнёсши: «Аллах благословит тебя!» — задал новый вопрос: «Долго ль женщина может быть без мужчины?»
Она отвечала:
«Знатная может полгода, простолюдинка не может и месяца».
Указав на какую-то женщину, эмир вымолвил:
«Кто это?»
Бедр аль-Бедур отвечала: «Жена кади26».
«А эта?».
«Жена одного из визирей твоих».
«Ну, а эта?»
«Жена старшего из муфтиев27».
«И вот эта?»
«Жена казначея».
«И те две в соседних покоях?»
«Там молодая, которую привела вчера старая; негр ещё с нею не был».
Омар произнёс: «Эта та, о которой я говорил, господин мой».
«Старая женщина, чья она?»
«Это жена старшины плотников», — отвечала Бедр аль-Бедур.
Эмир продолжал: «Эти девушки, кто они?»
«Дочь чиновника казначейства, дочь мухтасиба28, дочь судебного пристава, дочь старшины муэззинов, дочь хранителя знамени», — называла она.
И эмир вопросил, почему здесь присутствуют столько женщин.
Бедр аль-Бедур отвечала:
«О, повелитель, слабости негра — вино и соитие. Он сочетается денно и нощно; уд его отдыхает, когда он отходит ко сну».
«Чем он питается?»
И она отвечала:
«Желтками, поджаренными на масле, обмазанными мёдом, наложенными на хлеб; он не пьёт ничего, кроме мускатных настоек».
«Как оказались здесь жёны моих приближённых?»
«О, господин, у него есть старуха, которая вхожа в дома, и она выбирает ему многих женщин, отмеченных красотой».
«Где же негр достаёт деньги, чтобы расплачиваться? Объясни».
Взглядом она намекнула, что он достаёт у супруги визиря великого.
И эмир продолжал:
«Бедр аль-Бедур! Я тебе верю. Рассказывай, не таясь, о себе».
И она отвечала:
«Я непорочна. Сколько бы негр ни старался, он бы не взял меня».
«Так ли?» — заметил эмир.
Иона отвечала, что так.
«Покушался ли негр на мою честь? Поведай об этом».
«Не покушался, если иметь в виду твоих жён. Он не осмелился б посягнуть на такое».
Эмир продолжал:
«Бедр аль-Бедур, ты мне нравишься. И, во имя Пророка (слава Аллаха с ним!), расскажи, наслаждался ли негр тобой? Ибо я убеждён, что из вас ни одна не избегла его посягательств и не спасла свою честь».
И она отвечала:
«О, вечный эмир! Он, он ком говорится, был бы отвергнут мной будучи и законным супругом, тем более в незаконной любви!»
«Ты правдива, однако стихи, что я слышал, исполнили душу сомнением».
«Были причины для этих стихов. Я, во-первых, была распалённая, как кобылица; Иблис, во-вторых, совращал меня; наконец, я хотела сдержать негра с тем, чтобы он отступился, пока Всеблагой выбирает заступника».
«Бедр аль-Бедур, ведай, что ты прощена», — эмир кончил.
Женщины, окружив, умоляли её попросить за их жизнь у эмира. Они обливали ей руки слезами и пресмыкались в отчаянии.
«Мой повелитель, прости этих женщин и девушек ради них!»
И эмир отвечал:
«Нет ни силы, ни власти, кроме как у Аллаха Всевышнего!»
Он повелел отрубить неграм головы. И Дорераму, кой имел бычью шею, отрезали уши и уд, коим, вбив ему в глотку, его удушили.
Утром эмир послал за Бедр аль-Бедур, и он жил с нею, найдя её лучше других. Мужа её он спровадил в темницу.
Смысл же таков, что мужчина, влюбившийся в женщину, подвергается многим опасностям.
Оглавление
- Предисловие
- Введение
- Глава I
- Глава II
- Глава III
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сад услаждений. Средневековый эротический трактат предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
25
Стихи знаменуют тот факт, что домашние негры-прислуга считались животными; им, как не могущим вызывать человеческие эмоции, дозволялось приближаться к мусульманским женщинам.
26
Кади — в мусульманских странах судья, единолично осуществляющий судопроизводство на основе шариата.
