Без ума от тебя

Фири Макфолен (2022)

Харриет Хатли — самый востребованный свадебный фотограф в городе, но она не верит в романтику, презирает институт брака и думает, что шоколадные фонтаны на свадьбах — это ужасная пошлость. Поэтому, когда ее парень делает ей предложение, Харриет приходит в ужас и… отказывает ему. Девушке срочно нужно съехать от бывшего и ее соседом становится Кэл Кларк. Он безнадежный романтик, которому не так давно разбили сердце. Кэл становится для Харриет источником спокойствия в ее жизни, которая похожа на ураган, сносящий все на своем пути. Кажется, теперь Харриет все чаще задумывается о том, что стоит рискнуть и пустить настоящую любовь в свою жизнь.

Глава 3

–…И знаете что, я бы не стал жить в Бристоле ни за какие блага в мире. Это рассадник смутьянов и оппозиционеров-оборванцев.

Когда Джон и Харриет вошли в частный обеденный зал с шелковыми клетчатыми шторами и головой оленя на стене, Мартин-старший с присущим ему напором держал речь.

— Всем добрый вечер! — сказал Джон. — А папа что, уже накатил?

— Твой двоюродный брат переезжает в Брис… О боже! Харриет, ты ли это? — Джаклин прижала руку к груди и откинулась назад, изображая сердечный приступ, а Мартин-старший сказал:

— Чудны дела твои, господи!

Джаклин вскочила с места и, подойдя, одернула платье на бедре Харриет. Та оцепенела, шокированная бесцеремонным прикосновением.

— Вот так! Идеально. Как приятно в кои-то веки видеть тебя в платье.

Торжество в ее голосе означало, что стоит приложить усилия, и похвала не задержится, и Харриет пожалела, что не надела мужские брюки — в качестве радикального феминистского высказывания. С террористами в переговоры не вступают.

— Спасибо. С юбилеем.

Харриет улыбнулась Джаклин, а затем — Мартину-старшему, чей взгляд был устремлен сквозь нее. Муж и советник, он имел румяный вид заседателя палаты лордов, который на протяжении многих лет ест и пьет в свое удовольствие. Судя по всему, его главная роль в супружестве сводилась к тому, чтобы накачиваться дорогим алкоголем и поддакивать жене, повествовавшей о чужом беспределе: совершенно верно, Джеки, это просто возмутительно.

Следом появился брат Джонатана Мартин-младший в сопровождении жены Мел и хмурого тощего Барти, который был в рубашке и с галстуком. Он ходил в частную школу, и родители обряжали его по детской моде столетней давности. Когда-то такие мальчики покупали сладости на шиллинги и играли в каштаны.

— О боже, Харриет! Я тебя не узнал! Я решил, что у Джона новая женщина!

Мартин-младший снова окинул ее взглядом.

— Ну разве это не удивительно! — подхватила Джаклин. Это?

— Видеть тебя в платье так непривычно, как… как будто ты транс, — хихикнул он, и Харриет онемела от непристойности намека, а все покатились со смеху.

— Да, она выглядит невероятно, согласитесь же?

Джон включил свой избирательный слух. Почему она чувствовала себя так, точно он ее предает? Я не нуждаюсь в их одобрении.

— А почему тетя Харриет в карнавальном костюме?

Барти посмотрел на мать, и все пришли в бурный восторг от этого не по-детски остроумного вопроса.

Барти был специалист по неудобным вопросам, которые он задавал в лоб родителям насчет присутствующей компании. Почему у дяди Джона и тети Харриет нет детей? Этот якобы невинный вопросик он озвучил в прошлое Рождество, когда был подан коктейль из креветок.

— Потому что они не женаты.

Так уклончиво ответила бабушка Барти, и Харриет очень хотелось ее поправить. Она не была противницей брачных отношений, но и не стремилась к ним. Вступать в брак исключительно из одолжения или чтобы оправдать ожидания общества представлялось ей неправильным. Она с самого начала четко обозначила свою позицию, прежде чем он стал закидывать удочку. И каждый раз, когда тема возникала снова, она твердила свое: нет, это не для меня. Ни сейчас. Ни потом. Причина была не в Джоне, а в ней самой.

— Харриет сказала, что ты предупредила отель насчет зеленой угрозы, — обратился Джон к матери, когда все расселись.

Подали террин из свиной рульки, Джону — без зеленого листочка в качестве украшения.

— Значит, если бы они забыли, то вали все на мать, да? — с наигранным смешком воскликнула Джаклин, бросая взгляд на Харриет.

— Джон спросил, предупредила ли я, и я сказала, что вы взяли это на себя.

— Господи, да я пошутила!

Джаклин отмахнулась от нее, в то время как официант наполнял ей бокал. Значит, язвительные выпады подаются как юмор, а попытки Харриет защитить себя — как крайняя обидчивость? Джаклин Барраклаф явно в ударе и к концу вечера крикнет «Бинго!»

— Самое время сказать тост! — Джон взял бокал с мальбеком, все последовали его примеру, а Барти с шумом потянул колу через соломинку. — За наших замечательных родителей и сорок лет их счастливого брака — это ваше выдающееся достижение. За рубиновую свадьбу! Пусть нам всем так же повезет в жизни. И тоже хватит терпения, ха-ха-ха!

Все подняли бокалы, а Харриет заметила, с каким кислым выражением Мартин-младший смотрел на брата, когда тот произносил тост.

— Может быть, папа хочет сказать несколько слов? — с многозначительным видом произнес он, но отец опрокинул бокал грога и сказал:

— За меня говорит жена, поэтому мы и прожили сорок лет.

И гамбит Мартина-младшего провалился.

— Спасибо, что организовали это. У меня замечательные сыновья! — подала голос Джаклин.

— Ну что, пора дарить подарки, да? — сказал Мартин и кивнул Барти. — Твой выход!

Поскольку Барти смотрел непонимающе и с места не двигался, Мелисса наклонилась и что-то зашептала ему на ухо. Барти сполз со стула, прошел в конец зала и вернулся с прямоугольным пакетом, перевязанным ленточкой. Под общие выражения восторга он молча сунул пакет бабушке.

— Это мне? — спросила Джеки.

— Что нужно сказать, Барти?! — пронзительным голосом осведомилась Мел с другого конца стола.

— С юбилеем, бабушка, — угрюмо пробурчал Барти и плюхнулся на свое место.

Джеки разорвала бумагу. В пакете оказалась вставленная в рамку свадебная фотография — молодые Мартин и Джаклин стоят на ступеньках регистрационного бюро. У Мартина волосы цвета соломы, которые позже станут темно-русыми. Джаклин в прелестном простом свадебном платье по моде восьмидесятых из атласа цвета латте и с длинной фатой на ободке.

— О, Марти! Мелли! И Бартоломью, конечно! Ну не стоило!

Барти, судя по виду, придерживался того же мнения.

— Вы только взгляните, что они нам сделали, — Джаклин повернула фотографию к Джону и Харриет, как будто в момент ее дарения они отсутствовали.

— Вы выглядите изумительно! Платье вам очень идет, — сказала Харриет, радуясь возможности сказать что-то хорошее и при этом не кривить душой.

— Ты бы видела, Мелисса, наряд, в котором я уезжала. У меня был коротенький плащ-разлетайка, — сказала Джаклин, давая понять, что только одна из присутствующих молодых женщин знает толк в моде.

— Да, мамочка в свой большой день выглядела просто сногсшибательно!

Джон положил ладонь на руку Харриет и посмотрел на нее обожающим собственническим взглядом.

В этот момент у Харриет возникло дурное предчувствие, душевное беспокойство, которое она предпочла заглушить, выпив еще вина.