Фантасофия. Выпуск 6. Трэш

Коллектив авторов, 2005

Шестой выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой и средней литературных форм – рассказов, повестей и новелл – писателей Республики Башкортостан, работающих в жанре «альтернативно-маргинального мэйнстрима».

Рустам Ильясов

Голос Америки

— Ты виновен в сталинских репрессиях, — сказал однажды голос в голове.

— Почему? — спросил я, вздрагивая от неожиданности. — Нет, почему это?

— Ты думаешь по-советски, — сказал голос.

Чей это был голос? Я не сразу понял — чей. Просто он появился в голове неожиданно и быстро прижился. То он слышался внутри головы как свои мысли, то снаружи как чужие голоса. Он гремел бывало со всей своей силой и пригибал меня к земле, а я шел куда глаза глядят, но голос не отставал от меня, он говорил и во сне, когда я спал в чьей-то бане или стоге сена. Голос этот был Голосом Америки. Не знаю, как они это сделали, но у них получилось, а получилось так — они сказали: «Мы сделали это».

— Слушай, ты должен быть кем надо и как надо, — говорил Голос Америки, — как нам надо. Лично ты будешь неудачником.

— А почему я? — спросил я этот треклятый голос.

— Ты, никто более тебя не подходит на роль неудачника, у тебя морда такая, никто менее тебя не способен жить в нашем свободном обществе. Ты не почувствовал свободу.

— Нет, я чувствовал свободу, — сказал я, пытаясь прервать голос, но его не проймешь.

— Тогда ты не поймешь меня, Америку, чей голос ты слышишь, созданный психовещателями торжества свободы. Чувствуй же себя свободным, ну ты…

— Я, наверное, болею, — сказал я никому.

Потом я долго мучался. Голос Америки не отставал от меня, он все назойливее не давал жить без себя, он заполнял все свободное время и от этого считал себя свободным или свободной, а я этого, признаться, не понимал. И уже в Америке вместо демократической и республиканской партии были две партии несколько иного рода, то есть: партии моджахедов и душманов. А я все слышал этот голос, я не знаю — один я такой или нас много, но этот голос был всей моей жизнью и даже в туалете он рассказывал мне о свободе, которую он как-то так понимал по-своему.

Я плакал от него, и вся моя жизнь была заражена и зависима. И я не понимал кто, что происходило, но я уже не мог давать оценку происходящему.

— Ты будешь свободен, я верю в тебя, — говорил громом Голос Америки мне, и я зажмуривал от страха глаза.