Таверна «Зеленый попугай»

Ульяна Гринь, 2021

Если наследники двух империй двух разных миров возьмут в управление заброшенную таверну в третьем мире – это скорее всего обернётся катастрофой. Но если эти наследники воспитаны попаданками из России – дело может принять совсем другой оборот! Держитесь, дорогие клиенты, вас обслужат по первому классу. Главное, сразу не сбегайте!

Глава 6, в которой герои прилежно занимаются… чем угодно, кроме уборки

Никто и никогда ещё не смел прикасаться к Лексе так, как этот неотёсанный чурбан!

Никто и никогда ещё не будил в ней таких острых и ярких чувств, как этот странный, немытый, заросший мужчина! Да разве она когда-нибудь посмотрела бы на такого кавалера? Отец представлял ей женихов — нескольких молодых людей, отлично одетых и пахнущих свежестью моря или леса. Но ни один Лексе не нравился настолько, чтобы потерять голову, хотя все они были модниками с превосходным образованием.

И вдруг Вик…

Лекса остановилась посреди таверны, в которой по полу плясала швабра, намоченная в мыльной воде. Заклинание работало безупречно. Поэтому драконица могла предаваться своим мыслям. Почему Вик? Разве он приятен ей? Разве не хотела она найти любовь с драконом, который во всём похож на неё саму? А Вик человек к тому же! Хоть бабушка Лексы по материнской линии и была человеком, всё же это довольно пикантная ситуация…

Но главный вопрос — как она почувствовала, что ему грозит опасность?

Лекса прекрасно помнила, как что-то заскреблось в душе, заныло, потянуло за границы таверны, да ещё и подтолкнуло воплотиться в дракона, в боевого дракона! Она стартовала с места вверх и полетела, не зная куда, ориентируясь только на ощущение страха, ведущего прямиком на юг. Увидела кобылу, как называл животное Вик, но не увидела самого варвара. Но как она поняла, что Вик тонет в озере?

Матушка говорила, что, когда Лекса влюбится, то поймёт сразу. Неужели это произошло?

Во дворе послышался стук копыт и протестующий вопль животного. Пашка встрепенулся на балке, куда забрался сразу после драки, и прокомментировал:

— О, вернулся, кр-расавчик недобритый!

— Павел Иннокентьевич! — строго одёрнула его Лекса. — Прекрати обзываться.

— Он хотел тебя… Хотел! И вообще!

— Пашка, скажи честно, матушка послала тебя сюда, чтобы ты блюл мою девичью честь?! — с подозрением спросила она. — Отвечай, не раздумывая!

— Нет! — гаркнул Пашка. — Да! Нет… Я сам!

— Что сам? Сам пришёл за мной? Сам собираешься блюсти мою девичью честь?

— А! — бросил попугай и, поцокав языком, отвернулся. — Ну тебя… Лекси-Лекси…

И вздохнул.

Лекса фыркнула и посмотрела на дверь. Вик топтался на пороге, зыркая глазищами из-под бровей. Ещё мокрый. Не знает, наверное, заклинания для быстрой сушки волос. Будет хорошо себя вести — она научит.

Нельзя вести себя как-то особенно. Надо быть непринуждённой и деловитой. Надо сказать что-нибудь эдакое…

— Ты мусор вынес со двора? — ляпнула первое, что пришло в голову. Вик возмущённо вскинулся, но, стиснув зубы, промолчал. Развернулся и вышел снова. Лекса с удивлением и любопытством сделала несколько шагов к окну и увидела, как варвар сделал пасс руками и направил взлетевший мешок к ограде таверны.

— Ну ты посмотри, — пробормотала озадаченно. Что с ним такое случилось? Или близость смерти наставила на путь истинный? Ведь Лекса была готова к протестам и перепалке! А тут беспрекословное подчинение…

— Что ты с ним сделала на озере? — спросил Пашка, подобравшись незаметно. Лекса махнула на него рукой:

— Ничего особенного! Что ты обо мне думаешь?

— Улетела голышом, между прочим!

— В боевом воплощении, Пашка!

— Вернулась голышом…

— Молчи, лучше молчи!

— Лекси, не хочешь ли ты сказать, что тебе… что ты… — Пашка задохнулся от изумления и продолжил голосом матушки: — Дитя моё, тебя отпустили сюда, чтобы попробовать свои силы в коммерции, а не заводить романтические знакомства! Ты же наследница империи!

— Издеваешься? — она обернулась к попугаю и смерила его возмущённым взглядом. — Ты считаешь, что, если я принцесса, то мне не может понравиться мужчина?

— Может, — возразил попугай. — Но не ЭТОТ же!

Лекса задумчивым взглядом окинула фигуру варвара:

— Ну да, возможно, ты в чём-то прав…

— Конечно, я прав!

— Надо его постричь, побрить и приодеть, — решительно заявила Лекса. — Вот ты, Пашка, этим и займёшься! Всё равно от вас толку нет в таверне! А я пока приберусь тут и попробую узнать, где можно прикупить посуду и скатерти.

Пашка издал непонятный звук — как будто пил крепкий алкоголь и захлебнулся им. Но Лекса решила не обращать внимания на попугайские выкрутасы и решительно двинулась к саквояжу. Сколько может стоить цирюльник в этом мире? Ничего, даст побольше денег, принесут сдачу.

Выложив пятьдесят комлейксов в маленький кисет, Лекса затянула завязки и бросила мешочек попугаю:

— Вперёд, Павел Иннокентьевич! И не возвращайтесь, пока от варвара не будет благоухать.

— Лекси-Лекси, детка, ты же не всерьёз, правда? — Пашка подобрался поближе к ней, заглядывая круглым глазом в глаза. Заискивающе повторил: — Не всерьёз же?

— Совершенно всерьёз. Двигай крыльями!

Видимо, поняв, что с ней шутки плохи (хотя Пашка должен был знать это уже давно), попугай взял лапой мешочек и, шумно хлопая крыльями, взлетел. Ей удалось расслышать только бурчание:

— Води тут… всяких… деньги… и так мало…

Лекса фыркнула. Ничего, Пашка перебесится, а варвар вернётся чистеньким и опрятным. Кстати, совладелец таверны — точно такое же лицо этой таверны, как и она, Лекса. Значит, потраченные на цирюльника деньги — это вложение в бизнес.

А она сама пока закончит мыть полы и займётся… м-м-м стенами. Стены тоже нуждаются в хорошем мыльном растворе!

* * *

Попугай приблизился к Вику осторожно, бочком. Глянул одним глазом и сообщил тоненьким голоском Лексы:

— Велено тебя сводить к цирюльнику и купить одежду.

— Что? — Вик даже не сразу понял о чём речь. — Куда?

— Цирюльник, — повторил попугай. — Брадобрей… Как там у вас в вашем диком мире это называется?

— Я не дам сбрить бороду, пусть даже и не мечтает! Для варвара борода — это честь и гордость!

— Была бы там борода! — фыркнул Пашка. Вик снова представил, как душит ненавистную птицу, но попугай сказал веско: — Лекса велела!

— Ах, раз Лекса велела… — протянул Вик издевательски. — Тогда конечно! Может, ещё и напомадиться?

— Если нужно будет, напомадишься, — ответил Пашка высокомерно, потом добавил вкрадчиво: — Александриэлла — девушка тонкая и изысканная.

— И что?

— И то, что она вращалась в высшем свете, в кругах, где мужчины и юноши хорошо пахнут и следуют веяниям моды…

— И что?! — настойчивее повторил Вик, приближаясь к попугаю. Даже пальцы растопырил. Пашка предусмотрительно отскочил на несколько шагов и сказал мягко:

— Ничего, ничего, я просто обрисовываю ситуацию, а уж тебе решать — будешь хорошо пахнуть или останешься диким варваром!

Наморщив лоб, Вик смерил попугая подозрительным взглядом. Птица врёт, не может быть, чтобы Лексе не нравился варвар! Как могут нравиться безволосые юнцы? Как могут нравиться мужчины, главной заботой которых является состояние их ногтей и кожи? Он, Вик, не такой! Он воин и сын воина, какие ногти, какие волосы?!

Но, с другой стороны… Лекса принцесса. В её мире, возможно, от воинов нос воротят, а липнут к жеманным напомаженным аристократам… Нет, он никогда не станет таким! Но, если надо сбрить бороду… Ради того, чтобы принцессочка посмотрела на него другими глазами! Стой-ка, Виктор Блаугардский, а тебе это действительно надо?

Он нахмурился, глянув на дом. В окне мелькнула изящная фигурка Лексы, и внутри всё перевернулось. Скольких девушек он обнимал и целовал? Но ни одна не волновала так, как эта девица! Вроде бы маленькая, хрупкая, слабая… А как посмотрит своими серыми глазами, которые в один момент из тёплых становятся ледяными и строгими, так всё внутри тает и замирает, и хочется идти за ней на край света, и уже борода не так важна!

— Ладно, — буркнул Вик. — Пошли к брадобрею.

Зика домчала их до города в мгновение ока. Большинство коммерций были закрыты. Но не заколочены. Значит, ждут сезона. Шикарная вывеска цирюльника сразу же привлекла внимание попугая, и он заорал на всю улицу:

— Тормози! Стоп! Эй, лошадка, пру!

Вик осадил Зику и процедил сквозь зубы:

— Она слушается только меня.

— Женщина, что ещё сказать! — фыркнул Пашка. — Слезай, приехали.

На вывеске были изображены ножницы и опасная бритва. Такой орудовал и брадобрей жеренто — равнял отцу бороду. Вик машинально схватился за собственный пучок на подбородке и мысленно застонал. Знал бы отец! Точно убил бы… А дед только презрительно покачал бы головой, хотя и этого было бы достаточно.

Но отступать поздно. Он согласился, значит, дал слово. Мужчина, воин должен держать слово. Вспомнив эту простую истину, Вик решительно спрыгнул на землю, привязал повод лошади к оградке крыльца и первым вошёл в цирюльню.

— Хозяева?! Есть кто-нибудь? — словно разухарившись вдруг, спросил громко. И напрягся. Прямо на него из соседней комнаты шёл здоровенный серый волк! Вик не растерялся и выхватил кинжал. С таким здоровяком ему ещё не приходилось иметь дело, но волков поменьше он убивал в степи, бывало! Перехватив кинжал левой, примерился, снова взял в правую руку. В сердце или в шею?

Волк остановился, поджал лапу и прижал её к груди, поднимаясь на задние лапы, проскулил:

— Милорд, да что ж вы меня так пугаете?

— Ты… говоришь? — изумился Вик, отступив. — Ты же волк!

— Ну да, — волк поклонился. — Брадобрей Маркел, к вашим услугам, милорд! Вам стрижечку? Или бороду сбрить?

— И то, и другое, — вмешался Пашка, подтаскивая мешочек денег ближе к Вику. — Надо сделать из этого варвара цивилизованного человека.

— Это мы с радостью! — волк растянул брыли в улыбке. — А милорд попугай желает ли причёску?

— Мне бы… Коготки подточить! — Пашка вытянул вперёд лапу с длинными когтями. Маркел остановил его:

— Ни слова больше! Фаисса! Дорогая! У нас клиенты!

Вик ошарашенным взглядом посмотрел на открытую дверь в соседнее помещение. Оттуда грациозно выскользнула волчица в кокетливом белоснежном передничке, присела в реверансе и сказала с воодушевлением:

— А ведь я говорила, что это правильное решение — открыться за несколько дней до начала сезона! Правда же, Маркуша, я говорила?

— Правда, колбаска моя! Займись милордом попугаем, коготки — это по твоей части. А вас, милорд варвар, я попрошу пройти к креслу!

Он увлёк всё ещё стопорившего Вика вглубь зала, усадил на специальное кресло и окутал плечи и грудь белой накрахмаленной простынкой.

— Покороче или подлиннее? — осведомился, щёлкая ножницами в воздухе. Вик пожал плечами. Из соседней комнаты раздался дьявольский хохот Пашки и голос Лексы:

— Средне-коротко!

— Баки оставляем?

— Немножко, — буркнул Вик.

— Бороду начисто или фигурно бреем?

— Это как?

Волк принялся объяснять:

— Вот тут немножко пройтись триммером, а тут подбрить, чтобы был красивый изгиб… Говорят, фигурное бритьё как раз в моде в этом сезоне в присоединившихся мирах!

Вик ухватился за надежду сохранить хоть немного чести и достоинства:

— Да-да, фигурно!

— Начисто! — проклятый попугай разбил всяческие надежды. Вик собирался возмутиться, но волк ловко ухватил его голову лапищами и уложил на подголовник, нашлёпнул на глаза какой-то влажной дряни и сказал странным голосом:

— Не беспокойтесь, милорды, всё сделаем по первому классу!

Вику стало страшновато. С потерей бороды можно смириться, а вот с неизвестностью… Он стиснул зубы. Нет, он варвар и воин! Он не должен отступать перед временными трудностями! Как говорила бабушка, всё проходит когда-нибудь, пройдёт и это.

Цирюльник принялся щёлкать ножницами и орудовать гребнем в волосах Вика, спросил вежливо:

— А что же милорд делает в Танкеме? Сезон ещё не начался, вы прибыли пораньше, чтобы занять лучший номер в отеле?

— Нет, — разжал челюсть Вик. — Я ищу свой путь. Для этого мне пришлось купить коммерцию.

— О! О! Это очень мудрое решение! — волк поцокал языком и мечтательно произнёс: — Помню, как десять лет назад я вышел из портала на Фонтанной площади с таким же юным задором молодого предпринимателя…

— Вы тоже… за два комлейкса?

— В то время коммерция стоила дороже, но с девальвацией, с инфляцией… Ах, какие это были годы! До того, как молодёжь принялась покидать Танкем, здесь яблоку негде было упасть! Туристы, местные… Помнишь, Фаисса?

— А? — откликнулась его жена из соседней комнаты, где постанывал от восторга попугай. — Помню, как же не помнить! Мы ещё тогда познакомились и объединили наши салоны!

— И поженились, да… У меня была цирюльня, у Фаиссы — салон красоты! А мы сделали первую в Танкеме цирюльню красоты!

— Так вы нашли свой путь? — с сомнением в голосе спросил Вик.

— Да-а. И ни разу не пожалел об этом. Милорд, поверните голову вот так, чуть влево. Прекрасно! Не двигайтесь.

Вик не двигался.

Он сидел с закрытыми глазами и думал. Неужели его путь — тоже владеть коммерцией? Неужели это путь, достойный варвара?