Дороги, которые нас выбирают

Тёма Шумов, 2021

Последний ночной поезд. Незнакомая женщина подсаживается к Егору и затевает странный разговор. Кто она? Помешенная наркоманка? Прорицательница? Откуда она знает его имя и почему говорит, что следила за ним всю его жизнь? Размышляя над ее словами он даже не замечает, что конечная станция этой ночью выглядит необычно пустынной и зловещей – не замечает, что уже идет по дороге, которая приведет его к столкновению с убийцей и тайной, которая изменит всю его дальнейшую жизнь.

2

Он всю жизнь старался избегать конфликтов и по странной причине это ему удавалось. В детстве, в то время как его сверстники с остервенением дрались друг с другом, с родителями и со всем безумным миром, приходили домой с синяками на пол лица, с выбитыми зубами и в окровавленной одежде, Егор был словно заговоренный.

Без всяких сомнений тут встретились два одиночества, подсказал ему здравый смысл, два обозленных подростка, которые не понятно, что и кому хотят доказать. Этот эгоистичный кусок дерьма, имеющийся внутри каждого из нас, безапелляционно заявил, чтобы там не происходило это не дело Егора, и его оно не касается.

Иди своей дорогой, как поезд из задачки для первого класса, убеждал его здравый смысл. Но если бы люди всегда прислушивались к блеянью этой испуганной овцы, прячущейся у них в душах, то их жизнь стала бы пресной, а все по-настоящему захватывающие истории так и не увидели бы свет.

Сквозь окна хорошо просматривался весь вагон. Он видел верхние части кресел, рекламные объявления и лимонные стены с другой стороны состава. А еще темные пятна на креслах, кляксы и разводы на стеклах.

Нет, что бы ни произошло здесь, это совсем не было похоже на разборку двух разгоряченных алкоголем петухов. Дела обстояли гораздо серьезней. Дела выглядели хреново.

— Где же бравая королевская гвардия, когда она действительно нужна, — разозлился Егор и крикнул предательски дрогнувшим голосом. — Эй! Там кто-то есть? У вас все в порядке?

Вместо ответа опять повторился влажный шлепок — теперь уже отчетливый и не таящийся.

— К черту. — Он решительно двинулся к открытым дверям вагона. — Пошло все к черту.

3

Ухватившись за край дверного проема, Егор заглянул внутрь вагона.

Кровь была повсюду. Ей были перемазаны кресла и пол, испачканы ручки, забрызганы стекла. Кое-где она уже начинала густеть, а где-то все еще растекалась веселыми ручейками, будто весенняя капель в аду.

В проходе на полу сидел двухметровый амбал. Длинный посеревший от старости фартук защищал черной траурный костюм от брызг. Абсолютно лысый череп блестел в ярком свете ламп.

Он погрузил огромные волосатые руки, выглядывающие из-под закатанных рукавов рубашки и пиджака, в пузатый старинный саквояж. Доставая из него всевозможные ножи, бугай рассматривал каждый и убирал в сторону, аккуратно выкладывая на ближайшее кресло.

Перед амбалом лежало тело молодого человека. Вскрытая грудная клетка белела костями. Безжизненные глаза удивленно смотрели на потолок.

Лысый удовлетворенно хрюкнул и, зажав в здоровом кулаке небольшой ребристый нож, второй рукой извлек из распоротого живота парня длинный моток кишок, ловко подрезал и бросил в находившееся рядом ведро.

В ушах белели беспроводные вкладыши. Грохот ударной установки и рев гитар был слышен даже Егору. Мужчина шевелил губами, подпевая вокалисту. Иногда вместо шепота он выкрикивал отдельные слова и тряс лысой головой.

Конец ознакомительного фрагмента.