Кари Мора

Томас Харрис, 2019

Роман, который Томас Харрис писал последние 13 лет, скрываясь от людей в своем роскошном особняке и не издав за это время ни строчки. История противостояния хитрого и извращенного убийцы – и красивой, но очень опасной женщины. История зла, жадности и темной одержимости. Два мира, две судьбы… Он – коварный и безжалостный убийца, торговец живым товаром. Она – беженка из охваченной гражданской войной страны. Он – богатый подпольный делец, никогда не упускающий своей выгоды. Она – бедная смотрительница пустующего особняка на побережье Майами-Бич, заботящаяся о своей тяжело больной тете. Он не остановится ни перед чем, чтобы достичь своей корыстной цели. Она не остановится ни перед чем, чтобы сохранить жизнь и спокойствие себе и своим близким. Он умеет убивать. Она умеет убивать. Они не искали встречи друг с другом – но теперь их интересы пересеклись, и в живых останется сильнейший…

Глава 7

Когда Ганс-Петер Шнайдер и Бобби-Джо-Желтые-Глаза на принадлежащем Бобби-Джо пикапе подъехали к дому Эскобара, то обнаружили, что подъездная дорожка перекрыта фургоном садовников. Бобби-Джо это не смутило — он подвез Ганса-Петера к самому крыльцу, проехав прямо по газону и цветочным клумбам.

Пикап у Бобби-Джо — лифтованный, высоко торчащий над землей на раскоряченных колесах, с фальшивым кенгурятником из хромированного пластика и подвешенной к буксирному фаркопу резиновой мошонкой с яйцами. На бампере наклейка: «Если б я знал, что так будет, то сам бы убирал этот долбаный хлопок»^[20].

Феликс уже спешил им навстречу. Сорвал с головы панаму.

— Patrón^[21], — почтительно обратился он к Гансу-Петеру.

— Кто это обнаружил? — Тот уже решительно шагал к садику у причала. Из-за жары на нем были легкий льняной костюм и черные сандалии-гуарачи в тон кожаному ремешку наручных часов.

— Старик, который пропалывал сорняки. — Феликс ткнул пальцем в Бенито, который вместе с остальными садовниками убирал инструменты в фургон. — Он ничего не просек, я уже его обработал.

Какое-то время Ганс-Петер внимательно изучал Бенито.

— Показывай эту дыру, — распорядился он наконец.

Подойдя к выходящему на море парапету, Феликс с Бобби-Джо сдвинули шифер в сторону. Ганс-Петер чуть отступил, брезгливо разогнал ладонью воздух перед носом.

Феликс показал Гансу-Петеру фотку, которую сделал, опустив мобильник в дыру. Уже успел перекинуть ее на «Айпэд».

Море, подмывающее стенку, образовало под выходящим на залив двориком полость, которая простиралась чуть ли не до самого дома. Древесные корни свисали с потолка этой подземной пещеры, словно перекореженные перевернутые канделябры. Держался дворик, судя по всему, только на забитых еще при постройке сваях, усеянных шишковатыми наростами. При данном уровне прилива вода не доходила до потолка пещеры примерно фута на четыре. Размыв обнажил останки захороненной под двориком железной баржи-грязнухи — напоминание о землечерпательных и намывных работах, которых много было проделано в свое время по берегам Майами-Бич.

В дальнем конце темной пещеры, до которого едва достала встроенная вспышка камеры мобильника, полого поднимающееся под водой дно образовывало нечто вроде пляжика. На нем проглядывал здоровенный сверкающий куб — габаритами побольше холодильника, едва заметный на фоне фундамента дома. Феликс развел пальцы на экране «Айпэда», увеличивая картинку. Рядом с кубом, у самой воды, лежали человеческий череп и задняя половина собаки.

— Пока мы копались в подвале, море все раскопало до нас, — буркнул Ганс-Петер Шнайдер. — Gott mit uns!^[22] Да туда целая тонна золота влезет! Кто еще про это знает?

— Никто, сеньор. Остальные садовники работали у входа. А этот старикан — просто тупоголовый bracero^[23].

— Может, это как раз ты тупоголовый… или «ты тупоголов»? Никак не могу запомнить эту английскую грамматику… Попадался мне уже этот старый пень! Задержи его. А остальные пускай домой едут. Скажи старику, что, мол, просим его немного нам пособить. Что сами его потом домой отвезем.

Неподалеку на заливе громко тарахтящий катер по новой ставил краболовный порядок^[24] с начиненными свежей наживкой ловушками — двое матросов, работая в размеренном ритме, с двадцатифутовым интервалом сбрасывали их с кормы в воду.

Капитан Марко в рубке не сводил бинокля с прибрежного садика у дома Эскобара, поэтому сразу засек появление там Ганса-Петера и остальных. Увидел и то, как Феликс с Бобби-Джо привели туда Бенито.

— Родриго, сбрасывай порядок, — распорядился Капитан Марко. Мотнул подбородком на дом: — Тревога, muchachos^[25]. Приготовились! Если Бенито реально припечет, придется гнать на всех парах.

А во дворике тем временем Бенито уже стоял перед Гансом-Петером.

— Я тебя знаю, — сказал тот.

— Все старики на одно лицо, сеньор. А вот я вас пока что не припоминаю.

— Снимай рубаху!

Бенито не повиновался. Вмешались Бобби-Джо, Умберто и Феликс — заломили ему руки за спину и стянули одноразовыми пластиковыми стяжками-хомутами.

— Снимайте, — распорядился Ганс-Петер.

Феликс с Умберто сорвали с Бенито рубашку, выдернув ее прямо из-под лямок комбинезона. Бобби-Джо охлопал его по боковым карманам, но заглянуть в нагрудный не догадался. Больно ткнул пальцем в потускневшую татуировку, едва проглядывающую на грудной клетке Бенито. В колокольчик на рыболовном крючке.

Ганс-Петер удовлетворенно кивнул:

— Воровская школа «Десять колокольчиков».

— Да молодой был, глупый… Видите, она уже совсем выцвела.

— Феликс, он из дон-эрнестовских, — объявил Ганс-Петер. — И это ты его нанял, Феликс! Бери-ка Бобби-Джо, и отвезите его прокатиться.

С борта краболовного катера Капитан Марко увидел, как с Бенито сорвали рубашку, увидел пистолет в руке у Бобби-Джо. Вытащил мобильник.

Антонио, сидящий в кабине рабочего пикапа в полумиле от дома, ответил на звонок.

— Антонио, один из pendejos^[26] Шнайдера собирается грохнуть Бенито. Надо его выручать. Я двигаю к причалу — прикрою его на случай, если он спрыгнет в воду.

— Уже еду, — бросил в трубку Антонио.

Он так втопил педаль газа, что старенький пикап жалобно взвыл. Вскоре впереди показалась автобусная остановка, на которой толпились садовники и горничные из окрестных домов. Все терпеливо дожидались неспешного автобуса, чтобы отправиться по домам. Антонио подрулил к ним. Кое-кто из собравшихся сразу его узнал. «Привет, Антонио!»

— Transporte libre! — завопил Антонио. — Voy a transportar cada uno de ustedes a su casa!^[27] Доставка прямиком до дому! И перекусим заодно! Vengan conmigo! Vamos a parar en Yumbo Buffet. Podemos comer todo lo que queremos!^[28] Плюс с собой можно взять! Бесплатная доставка прямо до дверей. Подкрепиться можно прямо по дороге! Todo libre!!!^[29]

— Антонио, no manejas borracho?^[30]

— Не, не! Я не поддатый. Могу дыхнуть. Ну давайте же, залезайте!

Желающие доехать до дома с комфортом набились в пикап. Двое — в кабину к Антонио, и еще трое в кузов.

— Но сперва надо еще одного человечка забрать, — объявил Антонио.

* * *

Прихватив большую упаковку туалетной бумаги и несколько электрических лампочек, Кари Мора поднялась по лестнице наверх. В спальнях — полный кавардак, на полу ванной валяются полотенца и распахнутый порножурнал. На единственной заправленной кровати раскиданы комиксы все того же скабрезного содержания и разобранный на части «АК-47». Между двух снаряженных рожковых магазинов лежит завалившаяся набок жестянка с оружейным маслом, от которой расплывается жирное пятно. Подхватив жестянку двумя пальчиками, она поставила ее на комод.

В этот момент загудел ее мобильник. Звонил Антонио.

— Кари, срочно спрячься где-нибудь. Приготовься сматывать. Они взяли Бенито на мушку. Я еду за ним. Марко подходит с моря, — выпалил он одним духом и отключился.

Кари выглянула наружу в высокое окно спальни. Увидела, как Бобби-Джо тычет в Бенито дулом пистолета.

Хлоп-хлоп, щелк-щелк — и газовая трубка «АК-47» в руках Кари моментально встала на место.

Поставив курок большим пальцем на боевой взвод, чтобы не мешал^[31], она одним движением задвинула на место затворную раму с затвором, за ней — волнистую пружину возвратного механизма. Защелкнула крышку ствольной коробки. Передернула затвор, нажала на спусковой крючок, вхолостую щелкнув курком. Вставила рожковый магазин, загнала патрон в ствол.

Готово — на все про все сорок пять секунд. Вернулась к окну. Мушка плавно подкатилась к шишковатому затылку Бобби-Джо. В этот момент въездные ворота начали открываться.

Проехав в ворота, Антонио набрал на мобильнике номер Марко, включил громкую связь и сунул телефон в нагрудный карман. Увидел, как Умберто укладывает в кузов пикапа Феликса три бетонных блока и моток проволоки. Бенито стоял возле пикапа, рядом — Бобби-Джо и Феликс. Руки у старика за спиной — судя по всему, связаны. Антонио подъехал ближе, вылез из кабины и направился к ним.

Заметив набитый народом пикап Антонио, Бобби-Джо потихоньку спрятал руку с пистолетом за спину.

— Эй, Бенито! Здрастье, сеньор! Я ведь вроде обещал отвезти вас домой! — жизнерадостно воскликнул Антонио. — Простите, совсем забыл!

— Мы сами его отвезем, — буркнул Феликс.

Пассажиры Антонио во все глаза наблюдали за происходящим.

— Нет уж, сеньор! — громко объявил Антонио. — Я обещал его супруге Люпе доставить его домой к ужину трезвым как стеклышко!

Набившиеся в пикап покатились со смеху. Разве что один-другой потом призадумались: как же так, ведь Люпе уже много лет как нет в живых!

— Sí, — послышались крики. — Cierto! Еще бы! Люпе просто убьет тебя — как и любого, кто поднесет тебе выпить!

Бобби-Джо бочком придвинулся к Антонио и прошипел сквозь зубы:

— Ушлепывай отсюда.

— Хочешь пристрелить меня при свидетелях? Валяй, мудила, — негромко отозвался Антонио.

На крыльце появился Ганс-Петер Шнайдер. Бобби-Джо с Феликсом вопросительно уставились на него. Шнайдер незаметно покачал головой. Феликс зашел Бенито за спину и украдкой перерезал пластиковые стяжки. Ганс-Петер спустился по ступенькам и вручил Бенито увесистую пачку банкнот.

— Вы понадобитесь через две недели, comprendes? Тогда еще столько же получите. Не вижу препятствий к нашему дальнейшему сотрудничеству.

Пока Бенито забирался в кузов, пассажиры пикапа возбужденно гомонили.

Антонио опустил голову к телефону в нагрудном кармане:

— Где Кари?

— Уже звонила. Она выйдет черным ходом, заберу ее на причале. Двигай! — отозвался Марко.

Усевшись за руль, Антонио задним ходом покатил к воротам. Выставив вперед ладони, Ганс-Петер успокоил своих людей.

— Пусть едут.

Вооруженная автоматом Кари быстро сбежала вниз по загибающейся винтом лестнице. Никого по дороге не встретила. Вытащила попугая из клетки и посадила себе на плечо.

— Держись покрепче. И оставь в покое мои серьги, — сказала она, пятясь через дворик к морю. Поджидающий ее краболовный катер, подрабатывая двигателем, уткнулся носом в причал так плотно, что трещали доски.

Передав автомат Марко, она перепрыгнула на палубу — попугай суматошно захлопал крыльями. Катер, завывая мотором и баламутя воду, незамедлительно дал задний ход. Марко обводил стволом автомата окна дома, но никто не показывался.

Антонио отъехал от дома, и тяжелые ворота сомкнулись за набитым до отказа пикапом.

— Тебе что, рубаху собаки драли? — обратился к Бенито мужичок, присевший на запасное колесо. — В «Джумбо» тебя в таком виде в жизни не пустят!

Примечания

20

Оскорбительная надпись с расистским подтекстом, обычно сопровождается флагом Конфедерации.

21

Хозяин, начальник.

22

С нами Бог! (Нем.).

23

Работяга.

24

Порядок — длинный (нередко более километра) трос с поплавками, к которому более короткими отрезками троса (поводцами) крепятся корзины-ловушки.

25

Парни.

26

Говнюков, засранцев.

27

Бесплатный транспорт! Всех развезу по домам!

28

Поехали со мной! Остановка у буфета «Джумбо»! Все, что только душа пожелает!

29

Все бесплатно!!!

30

Ты не пьяный за рулем?

31

Наверное, многие помнят, что при нормальной разборке «калаша» курок остается на боевом взводе и не мешает установить затворную раму с затвором, но у автора так. Очевидно, кто-то из братков Шнайдера, разобрав автомат, случайно нажал на спусковой крючок.