В погоне за «Белым зайцем»

Тим Сар (2024)

Маньяк, по прозвищу Белый Заяц, вот уже три года подряд странным способом расправляется со своими жертвами: он наряжает их в маски зайцев и поджигает им детородные органы. Эти загадочные убийства девушек именно в новогодние и рождественские праздники сеют невероятную панику в городах Дании. Но внезапно Белый Заяц объявляется в Санкт-Петербурге, где продолжает совершать злодеяния. Он оповещает об этом своего «охотника» из криминальной полиции Копенгагена — комиссара Ливана Олсена, уже который год гоняющегося за ним. Получив из города на Неве послание в виде фотографий места преступления, Ливан по приглашению российских коллег немедленно отправляется в Питер в качестве независимого консультанта. Старая игра, новая территория. В книге присутствует нецензурная брань!

Что за дичь?

31 декабря 2021 года

— Кира, ты с ума сошла? Какого хрена ты согласилась ехать?! — с интонацией обиженного школьника ныл Ребров.

— Ну, во-первых, это приказ и его не обсуждают. А во-вторых… — с азартом в глазах, как одержимая, произнесла Виннер. — Во-вторых, если это убийство сделал не подражатель, то нам следует поторопиться. У нас всего четырнадцать дней.

— Что ты несешь? Какой, к черту, подражатель? Меня в клубе ждут, — имитируя детский плач, выдал лейтенант.

Сев за руль служебного «Форда», он завел двигатель. Кира, провалившись в газетные статьи на просторах интернета, уткнулась в экран смартфона и почти на ощупь села на переднее пассажирское сиденье.

Навигатор рассчитал время в пути: «Два часа и пять минут. Платные дороги». Ребров понял, что не попадет сегодня на вечеринку, а бабушка Киры отпразднует Новый год в одиночестве.

— Погнали скорее! — не отрывая взгляда от смартфона, бодряще скомандовала Кира.

Сергея эта одержимость только раздражала: поведение коллеги имело явные признаки повышенного интереса к случившемуся. Всю дорогу Кира читала статьи на датском языке, а Сергей вел свой монолог о том, как ему сегодня, мягко выражаясь, не повезло.

Наконец они прибыли на место. Две патрульные машины мигалками привлекали зевак, которых было около двадцати человек. Их у входа собора сдерживали четверо полицейских. Хотя они, скорее всего, просто отвечали заготовленными фразами особо интересующимся.

— Капитан Виннер, — раскрыв удостоверение на ходу, представилась Кира стражам порядка.

Сергей же без особых церемоний уверенно прошел мимо коллег из местного отделения полиции. Войдя на территорию собора, Кира подняла голову и перекрестилась. Вид этого воистину величественного сооружения не смог оставить без восторженной оценки и лейтенанта. Он тоже поднял голову, но только для того, чтобы рассмотреть главный православный храм города Кингисеппа — Екатерининский собор, возведенный при Екатерине II по проекту итальянского архитектора Антонио Ринальди в 1764–1782 годах.

Здание было построено в стиле переходного периода от барокко к классицизму. Высота его составляла сорок пять метров, а план имел форму равностороннего креста со скругленными концами, по диагонали которого встроены четыре башни. Ночное освещение придавало объема и торжественности собору.

Слева от главного входа в здание, в ярко освещенном дворе, в том числе и от ламп криминалистов, шла работа.

— Кто тут старший? — прервав рабочий процесс властным тоном, поинтересовалась капитан.

Стоявший неподалеку молодой офицер, спешно спрятав электронную сигарету в карман, подбежал к вновь прибывшим и представился:

— Старший лейтенант Зимов.

— Я капитан Виннер, а это лейтенант Ребров. Мы из Питера, — доброжелательно произнесла Кира, глядя на паренька.

— Здравствуйте! Мы вас очень ждали! — будто оправдываясь, произнес Зимов.

— Как зовут? — сурово спросил лейтенанта Ребров.

— Андрей, — удивленно ответил тот, явно не ожидавший подобного вопроса на службе.

— Ну, рассказывай, Андрей, как дело было, — уже более мягко обратился к лейтенанту Ребров.

— Тогда с самого начала расскажу, — слегка расслабился Зимов. — Нам вчера ночью позвонил сторож и сообщил, что ему показалось, что кто-то на себе несет человека и пытается войти во двор. Ребята наши приехали, но никого не обнаружили. Сами понимаете, праздники, люди пьяные ходят везде.

— Понимаю. А когда и кто нашел труп?

— Так он и нашел. Территорию обходил. Он еще и дворник тут на полставки. Между крестов каменных и нашел ее.

— А время?

— Нам позвонил сегодня в 16:30 примерно.

— Получается, вчера на этом же месте трупа не было, а сегодня вечером Дед Мороз его принес? — монотонно и издевательски произнес Ребров.

— Мы всё осмотрели. Тут точно его не было, — немного начиная нервничать, оправдывался лейтенант.

— Где сторож? Хочу с ним поговорить.

— Вот он, — показывая на старика, прислонившегося к двери собора, ответил Зимов.

Ребров направился к сторожу. Тот был напуган. Крепкие кисти его рук были покрыты крупными венами и дрожали. Глаза от слез были влажными, а смуглое лицо приобрело бледный вид. С каждым сделанным следователем в его направлении шагом старику становилось хуже. В ногах начала появляться слабость.

— Здравствуй, отец, — с сочувствующим видом, тем самым разорвав социальную дистанцию, обратился Ребров к сторожу. Он всегда именно так обращался к пожилым людям, проявляя уважение.

Старик приободрился: волнение и страх стали отступать.

— Здравствуйте, гражданин начальник, — осиплым голосом поприветствовал Реброва худощавого телосложения, с темно-карими глазами, лет семидесяти пяти мужчина.

— Меня Сергей зовут, а вас как? — улыбаясь, спросил лейтенант.

— Ефимыч. Сергей Ефимович, — выправляя осанку и вытирая влажные глаза манжетой шерстяного свитера, торопливо ответил старик.

— Тезки, значит, — подметил Ребров.

Он расположился так же, как и сторож, опираясь спиной на двери собора, вынул пачку сигарет из кармана и протянул ее Ефимычу. Тот осуждающе помотал головой. От этого жеста лейтенанту перехотелось курить, и он вернул пачку в карман.

— Скажите, дядя Сережа, во сколько вы обычно делаете обход?

— Ну как такового графика нет. Вечером после программы «Вести», а днем, пока светленько еще, так и обходить нет надобности.

— А вчера, когда вызывали наряд, что видели?

— Значит, как стемнело, пошел я по кругу. Тут вижу: вроде как один другого несет. На пьяных не похожи.

— А как выглядели они? — перебил Ребров старика.

— Лиц не видел, темно было. Тот, кто нес, маленького росточка был, а кого несли — совсем не разглядел.

— А что-нибудь показалось вам странным в их поведении, одежде, голосе?

— Да вроде нет, — стараясь что-нибудь припомнить, ответил сторож. — Голосов не слышал. Я как им крикнул, так они сразу отошли от забора.

— А сегодня как нашли ее?

Старик опустил голову и тихонько заплакал, но тут же взял себя в руки.

— Я, Сережа, дитя блокадного Ленинграда. Я много видел на своем веку, но такое… — Ефимыч поднял голову к небу и перекрестился, почти шепотом произнеся: «Прости, Господи», и, уже глядя на следователя, сказал: — Я ее сразу увидел между крестов. А когда ближе подошел… — но далее он не мог говорить.

— Ладно-ладно! Достаточно, — взяв за руку Ефимыча, остановил его Ребров. — Может, скорую вызвать?

— Нет, — махнув рукой, тихо ответил старик.

Убедившись, что Ефимыч в порядке, Сергей направился к месту преступления. Кира тем временем уже рассмотрела труп, параллельно беседуя с криминалистами.

— Ну что тут? — спросил Ребров у Виннер.

— Ребята, откройте и покажите моему коллеге, — скомандовала Кира.

Один из сотрудников поднял черную пленку с трупа.

От увиденного у Сергея подкатило к горлу. Он отступил назад, но глаза его внимательно смотрели на эту нечеловеческую картину. Запах был отвратителен, а вид — ужасен.

Тело обнаженной девушки предстало перед публикой в опаленной по краям маске новогоднего зайца, на шее был глубокий след от удавки, словно несчастную душили гитарной струной. Но всё это меркло по сравнению с тем, что убийца сделал с ее детородными органами. Они были практически сожжены, да так, что виднелись желтые кости тазобедренного сустава. Часть кишечника и желудка висела между ног. Складывалось такое ощущение, что бедняжку пытались выпотрошить паяльной лампой или бытовым огнеметом.

«И вот в таком виде жертву демонстративно бросают между древних каменных крестов во дворе собора», — пронеслось в мыслях у лейтенанта.

— Кто на такое способен?! — почти озверевшим голосом выдал Ребров.

Кира посмотрела в глаза напарнику и, не выражая никаких эмоций, ответила:

— Датская легенда.

Невыносимую тишину в машине прервал голос старика. Он подошел к пассажирской двери «Форда», где уже сидела Кира, наклонился и сказал:

— Сережа, я вспомнил!

— Что вспомнил? — опустошенным тоном спросил Ребров.

— Странность. На нем была не шапка, а черная кепка с козырьком. Поэтому и не рассмотрел я лица.

Виннер после этих слов вздрогнула, словно ее ударило током. И мужчины рядом, вступив в цепную реакцию, тут же вздрогнули следом.

Кира демоническим голосом, медленно закрывая глаза и сжимая руки в кулаки, словно предчувствуя победу за секунду до гонга, произнесла:

— Это точно он… Едем к Агану!