Три сапога пара

Тимофей Царенко, 2020

Отставной лейтенант Рей Салех покидает армию, оставив на полях сражений левую ногу, волосы, пару квадратных метров кожи и мягкий характер. Теперь его путь лежит к новой жизни, в университет со странным названием. Где готовят то ли агрономов, то ли дознавателей, то ли вообще, волшебников. В пути он встречает своего будущего одногруппника, Ричарда Гринривера. Седьмой сын графа Гринривера, кажется, страдает алкоголизмом и обладает просто волшебным умением портить отношения с людьми. Казалось бы, ну какие из них герои? Злобный, надменный аристократ с комплексом бога, и жестокий, лишенный всяческой эмпатии громила, который уверен, что насилие – это вершина педагогического искусства. Спросите всякого, и всякий вам ответит: *уевые. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 3

Если голова болит — значит, она есть.

Это было единственное, чем Рею оставалось утешиться, разлепив глаза. И если не двигаться, в общем жить было можно. Наверно. Чисто теоретически. Ведь жизнь есть движение. А движение есть боль. И боль — движение к смерти. Жизнь двинулась к единственной мысли: «Лучше бы я умер вчера!».

Противное, мерзопакостное чувство, словно изнутри кто-то поставил распорку и медленно крутил винт, расклинивая стенки черепа еще больше.

А еще кто-то повесил в голове чугунную гирю. Жуткий маятник, покрытый острыми шипами и бугристыми наростами, мерзко колебался и вибрировал, царапал глаза и стенки черепа в самых неожиданных направлениях. Рукоять поганой гири притворилась языком и давила на глотку. Причём на язык этот, судя по вкусовым ощущениям, гадили все кошки Империи несколько суток подряд. Боги, это всё ещё и высохло…

Карой небесной пришла жажда.

Рей вспомнил кампанию в пустыне, где за неделю марша им не встретилось ни одного источника воды. Моча покраснела и воняла аммиаком. Солдаты пили кровь всего живого, что встречалось им на пути. Рею вспомнилось, как сейчас: вот он хватает варана и сворачивает ему шею. Зубы вгрызаются в кожу, покрытую острой чешуёй, вырывая кусок плоти. В глотку течёт солоноватая густая кровь рептилии.

Очередной варан почему-то превратился в кошку. Ничего, кошка тоже сойдёт. Здоровая, лохматая, истошно верещащая. Он тянется зубами к шее, растягивая животное высохшими пальцами. В последний момент кошка изворачивается, вопль бьёт по ушам, и в лицо инвалида упирается вонючая кошачья жопа.

С омерзением Рей перевернул кошку… и снова чуть не откусил от задницы. И ещё попытка с тем же результатом…

Лейтенант озверел, яростно сжал тушку зверька, и из жопы брызнуло прямо в рот…

— Буэ-э-э-э-э…

Организм крутит и лихорадит. Но рвотные спазмы не смогли выдавить из желудка даже жёлчи. Вкус кошачьих фекалий остался на языке. Гиря долбится о стенки черепа, просясь наружу.

С треском разлепив глаза, в которые будто сыпанули песка, бывший лейтенант огляделся. Слабое свечение рунных цепочек на стенах… Какое-то воспоминание царапает череп и уносится прочь. Нет, Рей точно не хочет знать, что же там такое в прошлом было. Чтобы воспоминание не вернулось, надо отсюда выбираться.

Приняв устойчивое положение на четвереньках, Салех сделал первый, самый трудный… ну, пусть будет шаг. Тело ломило, словно после марш-броска на полсотни миль с полной выкладкой. Рей хотел боднуть дверь, вовремя вспомнил про гирю — и толкнул рукой, едва не распластавшись на пороге, Дверь открылась легко, без сопротивления.

Свет резанул по воспалённым глазам, зато свежий воздух омыл лёгкие. Рей заставил себя сделать дюжину глубоких вдохов, гиря немного успокоилась, а мир перестал колыхаться и больше не кружился.

Вокруг стояли контейнеры — такие же, из которого он только что вывалился. Резкий противный звук сверлил барабанные перепонки, и Салех со стоном огляделся в поисках его источника.

Небольшая собачка неведомой породы злобно скалила зубы и рычала на похмельного лейтенанта. Тот оскалился и зарычал в ответ. Треснули сухие губы. Видение пустыни и варана снова посетило лишённую волос голову. Псина, осознав, поджала хвост и заскулила. Дёрнулась было убежать… Приговором звякнула цепь, на которую кабысдох был привязан рядом с небольшой будкой.

Рей, шатаясь, встал на ноги и шагнул к будке. Призрак невинноубиенного варана встал у него за спиной. Скулёж несчастной псины перешёл в истерический вой…

— Эй, мужик, с тобой всё в порядке? Мужик, о боги, ты что, пьёшь из собачьей миски?!

Рей с трудом оторвался от источника живительной влаги, оглянулся и резво поднялся на ноги. О чём немедля пожалел: гиря в голове загудела, двигаясь по широкой дуге, мир закрутился вокруг Рея — и его вырвало.

— Мужик, ты там живой?

— Нет, но это лечится, — просипел Салех, оглядываясь.

Перед ним стоял мужичок в мундире служителя воздушного порта. У бывшего лейтенанта возникло подозрение, что этого человека он встречал, и недавно. Только вот вспомнить бы, где…

— Все лорды бездны, ты из контейнера вылез? Его же дракон припёр! Тебя что, убить хотели?

От участливого тона Салеха снова затошнило. С трудом удерживая себя вертикально, бывший лейтенант порылся в карманах, достал серебрушку и протянул ничего не понимающему собеседнику.

— Воду, а лучше рассол, а лучше пиво. А лучше всего сразу, — в руку мужичка легла вторая серебрушка. — Это за забывчивость. Я просто знакомился с собакой. Славный у тебя пёсель.

Славный пёсель, которого от безвременной кончины спасла миска воды, замеченная инвалидом в последний момент, истеричным лаем подтвердил версию.

Получивший свою трёхдневную зарплату, мужичок повеселел и куда-то убежал. Салех устало сел на будку, пытаясь договориться с адской гирей по-хорошему.

Служитель порта явился буквально через минуту с ведром воды и черпаком. После чего снова убежал. А потом приволок половину банки рассола и пару бутылок самого дешёвого пива.

Увидев принесённое богатство, Салех обрадовался. При виде благодарной улыбки служитель сбледнул с лица и растворился среди контейнеров.

Работать человеку надо, подумал Салех, сорвал зубами пробку с бутылки, залпом опустошил её. Холодное пиво вернуло вкус к жизни, и Рей радостью подставил лицо утреннему солнышку. А потом отполировал пиво добрым глотком рассола. Потом зачерпнул ковшиком из ведра и вылил себе на макушку. Холодная вода, стекающая по лысине, остудила разгорячённую голову. Жуткая гиря неторопливо превращалась обратно в мозг и даже перестала болеть.

Из недр зловонного контейнера донёсся тяжкий стон. Испытывая лёгкое чувство вины за случившееся, бывший лейтенант полез спасать нового знакомого.

Вытащенный на солнышко Ричард был цвета молочного нефрита и пребывал без сознания. Салех занялся реанимацией.

Холодная вода, щедро выплеснутая на лицо, заставила графёныша подскочить и зайтись в спазме то ли кашля, то ли рвоты. Салех протянул пациенту следующий ковш. Который был моментально выхлебан до дна. Как и следующий.

Вздёрнув всё ещё ничего не соображающего графского сына на ноги, Салех с хеканьем (и преизрядным удовольствием) зарядил ему кулаком в живот. Ричард сложился пополам и опустошил желудок.

Пробка со звоном упала на землю, и в зубы страдальца упёрлось горлышко бутылки. Тот попытался вяло сопротивляться — безрезультатно. Пальцы, способные рвать металл, сжались на тонком носу, и грубая сила в который раз победила. Прохладное пиво убыло по назначению, тело в руках бывшего лейтенанта обмякло и было уложено рядом с напрочь обалдевшим пёселем.

С чувством исполненного долга Салех уселся обратно на будку, прихлёбывая рассол и ожидая результатов.

Десять минут спустя первые результаты были явлены. Тело вяло пошевелилось, со скрипом оторвало голову от земли и уронило её обратно. Славный пёсель ломанулся упоённо вылизывать телу физию, весело размахивая хвостом.

— Кто вы такой? Где мы? — раздался сиплый голос.

Пребывающий в состоянии, близком к просветлению, бывший лейтенант лишь неодобрительно покосился на приятеля. Тот вяло отмахивался от наседавшего кабысдоха.

— Почему мне так хреново? Вы меня похитили? — продолжила допытываться жертва похмелья. Его снова вырвало, и он оттолкнул участливую собачку. — Уйдите, животное, дайте помереть спокойно!

— Между прочим, у меня имя есть. Рей Салех, очень приятно. — издевательски раскланялся громила, не вставая с места. — Я купил тебя в борделе. Ты там работал последние пару лет. Вчера ты перебрал водки с морфием и всем рассказывал, что ты — младший сын графа Гринривера. Имел полный фурор! — Рей откровенно веселился.

На это проявление армейского юмора Ричард не отреагировал.

— Мы с вами вчера пили? О, боги, мне же нельзя пить… И я очень плохо переношу полёты! Это катастрофа! — в голосе молодого человека сквозило отчаяние.

На последнее заявление Салех только хмыкнул. Кабысдох присоединился.

— А тебе приходилось когда-нибудь участвовать в дуэли? — чисто в порядке издёвки решил поучаствовать в разговоре лейтенант.

— Дуэли? Отрыжка бездны, только не говорите, что я кому-то назначил дуэль! Отец лишит меня наследства…

На этих словах Салех не выдержал и заржал с подвыванием. Некоторое время они подвывали на пару с кобелишкой. После чего, внимательно глядя на попутчика, Рей поведал ему обстоятельства их знакомства, упустив только финальную сцену, в которой Ричард высказывал своё отношение к выбранному способу перемещения.

Выслушав всю историю с невозмутимым лицом, младший Гринривер тяжело вздохнул.

— Мистер Салех, я верно понимаю, мы ведь с вами будем учиться в одном университете? Ваше вчерашнее поведение сделало вам лучшую рекомендацию из возможных, — начал свою речь молодой аристократ. Говорил он крайне официальным тоном, что никак не вязалось с его видом. — Вы не убили меня, выручили в трудной ситуации, и мы всё же добрались до Римтауна, причём раньше нашего дирижабля. Одно из требований моего отца заключалось в том, что я должен нанять себе компаньона именно для решения такого рода проблем. К тому же это один из надёжных способов обеспечить ваше молчание, не прибегая к услугам третьих лиц. Так что я предлагаю вам контракт. Компаньон-телохранитель. Я понимаю, государство не скупится на стипендию для будущих волшебников. Но, благодаря этой работе вы сможете вообще ни в чём себе не отказывать. Вам придётся вытаскивать меня из неприятностей, разрешать конфликты и устранять свидетелей. Тем или иным образом. Вы отвечаете за мою жизнь, бережёте мою честь и управляете моей репутацией.

Салех хотел было возразить, что после вчерашнего будет помогать Ричарду и так, он проникся искренней симпатией к наглухо отмороженному юноше. Но вместе с мозгом в череп вернулся здравый смысл, и лейтенант промолчал.

Ричард назвал сумму.

Лейтенант ещё раз промолчал, потому что онемел. Его хватило лишь на поспешный кивок. Кабысдох завистливо проскулил что-то в смысле «везет же некоторым» и убрался наконец в будку.

— Ну и отлично. Тогда, пожалуйста, возьмите наши вещи, если они долетели с нами, и давайте выбираться отсюда. Нам необходимо привести себя в порядок!

⁂

Пару раз заблудившись, похмельная парочка всё же нашла выход из доков. Первый пойманный извозчик отказался вести зловонных пассажиров, но, получив мотивирующую зуботычину и серебряную монетку, поменял своё решение.

Через полчаса Салех отмокал в чане с горячей водой, в компании нанимателя, который сидел в соседней бадье, а умелые руки банщика разминали ему плечи.

— В такие моменты жизнь играет особо яркими красками, вы не находите, Рей?

— Да ты философ, как я погляжу. Эх, сейчас бы бабу… — мечтательно произнёс Салех.

— Изволите позвать? — отозвался банщик.

— Что за манеры, мистер Салех! Привыкайте: в моей компании вы посещаете только элитные дома терпимости. К тому же здесь вы наверняка подхватите срамную болячку. В заведениях, которые будем посещать мы, за этим строго следят.

— А если тебя заразит этой болячкой дама из высшего общества, чем это будет отличаться?

— Вы хотели сказать «великосветская блядь»? Ну, это забавный конфуз. А вот нижний насморк, подхваченный в публичном доме — моветон.

— Ну и где тут логика?

— Привыкайте, мой друг, это высший свет! — усмехнулся Ричард и погрузился в ароматную воду с головой.

⁂

Рей неуверенно топтался перед лавкой готового костюма. Графский сын толкал его в спину, пытаясь впихнуть во входную дверь.

— А, может, не надо?

— Надо, мистер Салех, надо. Дозволяю не выбрасывать вашу военную одежду, но моё окружение должно быть облачено хотя бы с претензией на элегантность.

Кое-как впихнув душехранителя в помещение, Ричард яростно принялся за воплощение означенной претензии в жизнь. Это заняло немало времени, учитывая внешность и габариты лейтенанта. Но всё-таки…

— Вот, так гораздо лучше. А почему вы отказались от ботин… ка? — Ричард разглядывал преобразившегося Салеха. Длинное синее пальто из плотной шерсти, рубаха с воротником-стойкой, клетчатая жилетка, брюки из плотной ткани, массивная пряжка ремня.

— Сапог поддерживает голеностоп. Не вижу смысла превращать себя в ковыляющего джентльмена в угоду твоей «элегантности», — голос Рея сочился ядом. Новая одежда была крайне непривычной. Он с опаской косился на зеркало, где показывали небывалое.

Сам Ричард облачился в тёмно-зелёный клетчатый костюм-тройку. Старую одежду он брезгливо запихнул в мусорную корзину. Единственное, что осталось от прежнего гардероба — цилиндр. Головиной убор пережил все испытания и даже не очень помялся.

— Мистер Салех, вы получили вчера пистолет. — Ричард тактично обыграл ограбление флотского офицера. — Он ещё при вас?

— А куда он денется?

— Тогда я закажу кобуру. И, кстати, вам не хватает пары деталей, чтобы завершить образ…

Деталями оказались шляпа-котелок и тяжёлая трость с набалдашником в виде головы пуделя.

— Мистер Салех, я вас очень прошу: не нужно улыбаться продавцам в магазине. Поверьте, я не тот человек, который нуждается в скидках на розничные товары. К тому же очередного беднягу может хватить удар. А возиться с трупом долго и негигиенично.

Бывший лейтенант только вздохнул.

Дальнейший путь компаньонов лежал к цирюльнику. Рей искренне надеялся вздремнуть какое-то время, но…

— Какую стрижку изволите?

Цирюльник крутанул стул, на котором сидел завёрнутый в пелерину Салех. Бывший лейтенант уставился на себя в зеркало, пытаясь выяснить, не вырос ли часом на его голове хотя бы один волос. Ну так, чисто для разнообразия. Не вырос. Рей повернулся и внимательно уставился цирюльнику в глаза.

— Издеваетесь? — спросил он с надеждой.

— Молодой господин только что оплатил десятикратную цену самых дорогих парикмахерских услуг, — прошептал цирюльник, и одинокая слеза скатилась ему в усы. — Я честно пытался ему возразить, но он сказал, что в противном случае вы переломаете мне все кости. Пожалейте старика…

Озадаченное молчание затягивалось. Рей даже испытал нечто вроде стыда.

— Могу отполировать. Хотите?

В итоге пахнущий дорогим одеколоном Рей Салех в компании такого же свежевыстиранного Ричарда Гринривера подошёл к воротам академии с невыговариваемым названием. Ровно в полдень они прошли через монументальную гранитную арку.

— Мистер Салех, ощущаете торжество момента? Весь мир — у наших ног. Из этого места выходят люди, которые творят историю!

— То-то я о нём за тридцать лет ни разу не слышал! — Рей был раздражён. На него сегодня и без того обрушилось изрядно такого, к чему мужчина, выросший от солдата до лейтенанта и мало чего кроме армии видевший, не привык. И новый костюм был куда как более инороден, чем отсутствие ноги.

— Невежество и безграмотность — бич современной цивилизации. Двигать людей в сторону прогресса — вот истинная задача аристократии. Теперь и вам, мистер Салех, предстоит разделить со мной эту тяжкую ношу, раз провидению было угодно одарить вас.

— Звучит как пафосный бред. Ричард, ты отстриг ус морскому офицеру, с которым стрелялся, наблевал в сапоги городовому, а потом разграбил буфет в воздушном порту. При всём моём уважении к твоим деньгам, ты не тянешь на человека, что несёт непосильную ношу прогресса. Может, ты знаешь, как устроен паровой двигатель?

— Ах, мистер Салех, вы просто не понимаете! Но ничего, пройдёт время — и я изменю ваше мнение об аристократии.

— Гринривер, я бью для тебя людей, ношу чемоданы и похмеляю. За то, чтобы я соглашался с твоим мнением, ты мне не платишь.

— А если буду? За какие деньги вы согласитесь лизать мне задницу?

Салех задумался. Ему уже сейчас платили больше, чем гвардейскому полковнику.

— Боюсь, на это дело денег нет даже у твоего отца, — покачал головой инвалид.

Ричард озадаченно промолчал, но спорить не стал. Чем несказанно удивил бывшего лейтенанта. Впрочем, долго молчать светоч прогресса не умел.

— Ничего, мистер Салех, я ещё куплю вашу душу. Я пока не встречал человека, что устоял бы перед соблазнами, которые дают деньги и положение.

— А я и не планирую такой подвиг. Просто привык называть вещи своими именами. Ты — богатенький мальчик, который решает все свои проблемы деньгами. И тебя в моих глазах извиняет только то, что ты отморожен, как полк кирасиров. И ставишь на кон свою шкуру, которая у тебя одна, так же легко, как и деньги, которых у тебя не счесть. Это многого стоит. Но всё равно ты мудак и сволочь.

— Ах, мистер Салех, вы даже не представляете весь список моих пороков. Я похотлив, мстителен…

— Ричард, заткнись! — послушав долгожданную тишину, бывший лейтенант осторожно добавил: — Пожалуйста.

Под зловещее молчание графёныша приятели зашли в здание, где висела табличка «Приёмная комиссия».

Внутри было тихо и пустынно. Интерьер носил следы достаточно бережного ремонта, но следы весьма давние. Кое-где из стен выступали крупные камни. Часть плитки на полу была взломана корнями. В воздухе витал дух не старины — древности. И древность эта была на удивление живая.

Ричард было открыл рот… и захлопнул его с негромким стуком. Происходящее выходило за рамки его жизненного опыта. Стены становились всё выше, потолок тонул в дымке. Казалось, молодые люди стоят у бескрайнего пространства. Словно на краю обрыва или на берегу океана…

— Молодые люди? Вы за учебным циркуляром? Поступаете?

Наваждение схлынуло. Здание снова стало нормальных размеров. Одна из дверей оказалась открыта, и в проёме объявилось новое действующее лицо. Незнакомец был низок, лыс и, казалось, целиком состоял из сферических поверхностей. Серые глаза навыкате, круглый, едва заметный подбородок, покатые плечи и выдающееся брюхо. Все это подчёркивал костюм коричневого цвета. Рей был готов поклясться, что ботинки на господине тоже круглые.

Убедившись, что внимание привлечено, незнакомец продолжил.

— Проходите быстрее, не советую задерживаться в этом месте надолго. Мы его давно не кормили.

Приятели пересекли зал, едва не прижимаясь друг к другу. Последние слова незнакомца особенно не вдохновляли.

— Имя, возраст, специальность?

— А? — Салех огляделся. Он стоял в большом светлом кабинете. За столом сидел круглый дяденька. В широко раскрытые окна врывался тёплый ветер.

— А где… — Ричарда нигде не было, хотя буквально пару ударов сердца назад он стоял рядом, и в воздухе ещё витал запах его одеколона.

— Тоже заполняет документы. Не теряйтесь. В этом году вы — первые, — мужчина взглянул на Салеха через круглые очки, которые держались на круглом носу безо всяких дужек. — Имя, возраст, род занятий?! — рявкнул незнакомец басом.

Салех рефлекторно вытянулся по стойке «смирно».

— Рей Салех, тридцать четыре года, лейтенант двадцатого пехотного полка в отставке.

— Салех, Салех, ага… Нашёл! Травмы, увечья, душевные расстройства?

— А…

— Так и запишем, имбецил…

— Ноги нет… — прошипел Салех, натренированный общением с Гринривером и не сорвавшийся только по этой причине.

— Какой?

— Чего?

— Какой ноги нет?

— Левой… Я очень извиняюсь, а это разве так незаметно? — подтверждая свои слова, Салех топнул ногой в протезе. Когти «лапы» зловеще скрипнули по полу.

— Сколько яблок я держу?

Бывший лейтенант с непониманием уставился на своего собеседника. И на его руки, которые лежали на столе.

— Что?

— Лейтенант, ты совсем тупой? Повторяю вопрос: сколько яблок я держу?

— Ноль! Ни одного. А в чём смысл вопроса?

— Читать умеешь?

— Полное среднее образование. Курсы младшего офицерского состава.

— Это понятно. А читать-то умеешь?

— Грамотный! Вы меня совсем за идиота держите?

— Нет. Имя своё написать сумеешь?

— Да!

— Докажи.

— Что?

— Я говорю — докажи. Напиши своё имя вот на этом листке.

Тяжело вздохнув и мысленно извинившись перед Ричардом за то, что отбирает у него титул самого сложного собеседника, Рей склонился над столом и старательно вывел своё имя на листке бумаги.

Незнакомец долго вглядывался в написанное. И, кажется, сверялся с бумагами на столе.

— Хм… А в обратном порядке сможешь?

На Салеха снизошло вселенское спокойствие. Он понял, что общается с чем-то недоступным его пониманию. Что-то вроде армейского начальства. На бумагу с небольшой задержкой легло требуемое.

— Хм… Хм… Не соврал, гляди-ка… Ишь ты… Каким наукам обучен?

— Минное дело, тактика действия малых групп, базовый курс медицинской помощи, управление паровыми механизмами, стрелковая подготовка, штурмовая подготовка, базовая физиономистика, полевая фортификация…

— Хм… Благородный, что ли?

— Никак нет!

— Зря…

Салех сразу и не нашёл, что ответить на подобное.

— Атрибут?

— Вино охлаждаю.

— Покажи!

— Э-э-э-э… А на чём?

— Салех, ты совсем тупой? На бутылке!

— Какой?

— Конечно, на своей!

— Но у меня нет…

— Или ты сейчас рожаешь бутылку, или я начинаю тебя потрошить на тему, кто ты на самом деле и куда дел Салеха. Ну?

Бывший лейтенант воровато оглянулся и достал из сапога тесак, а следом — небольшую плоскую флягу.

— Вот, тёплая.

— Что там?

— Коньяк.

— Пойдёт! Наливай!

— Но атрибут…

— Салех, только моральные уроды пьют коньяк холодным! Признавайся, в карательных операциях участвовал?

— Никак нет!

— Тогда наливай.

— А как же атрибут?

— Да сдался мне твой атрибут, всё в личном деле есть. Я только бумаги заполняю.

На столе из воздуха возникла пара стопок. Рей молча разлил по ним содержимое фляги.

Незнакомец опрокинул стопку и довольно хекнул, занюхав рукавом.

— Не нравишься ты мне, Салех. Ну, вот, ей-богу. Знаешь, встречаешь иногда человека, а он на вид — как кара божия. Не человек, а пиздец. Вот и ты, не человек, а пиздец. Лысый и блестящий. Тебе что, полировали лысину?

На эту реплику Рей только открыл рот. И закрыл его. Подумал — и снова раскрыл:

— А вам случайно Ричард Гринривер не приходится родственником?

— А ты, я смотрю, не так туп, как кажешься! Он мой пра-пра-пра-пра… Короче, родственник.

— Оно и видно. Такая же мразота, — реплику про возраст незнакомца Рей решил проигнорировать, чисто для душевного спокойствия.

— Что ты сказал?

— Черты у вас, говорю, семейные! — рявкнул Салех.

— Ага, порода у нас такая, у всех красота мужская сильна! — Салех подавился воздухом. Незнакомец больше напоминал хорошо откормленную жабу, нежели человека, и, видимо, имел совершенно чудовищное самомнение. — Короче, Салех, несмотря на то, что ты мне не нравишься, вынужден признать, что ты психологически устойчив, хотя не исключаю, что твою тупость я принял за сдержанность. Людьми командовать способен. Опыт имеешь. Так что быть тебе старостой курса. Пистолет тебе выдать?

— У меня свой есть. А зачем?

— Вдруг тебя всё достанет, и ты застрелишься? Порадуй старика.

— А вы не опасаетесь, что я вам сейчас голову проломлю?

— А ты попробуй, — спокойно отозвался собеседник.

Салех подумал, что у него скоро случится передозировка Гринриверов, и решительным движением закрутил колпачок фляги.

— Эй, погоди, да не горячись ты, совсем шуток не понимаешь… — с жалобным видом круглый человек облизнулся.

— Совсем не понимаю. День у меня трудный вышел. Да и нога побаливает…

— Короче, служивый. Сделка у меня для тебя есть. Я беру твоего коня на постой в университете, с кормёжкой по высшему разряду, как для племенного рысака, а ты мне оставляешь коньяк.

— Не пойдёт. У меня нет коня!

— Хорошо, раз так… Я тебе отдаю её!

На стол рухнула непонятно откуда взявшаяся булава.

— Э-э-э-э…

— Булава силы и власти!

Указанная булава была покрыта толстым слоем ржавчины.

— Она типа волшебная, да?

— Конечно, нет! Ты меня за ненормального держишь — менять волшебное оружие на фляжку коньяка?

— И на кой она мне?

— Как на кой? Людей бить, ты же форменный душегуб. А тут такой знатный инструмент!

Инструмент был старше Салеха минимум на сотню лет.

— Мне как бы кулаками сподручнее. Да и у меня есть, вот… — Рей покрутил тесаком и убрал его обратно в сапог.

— Хорошо, моё последнее предложение! Вот!

Монета — старая, медная, одна штука.

— Да вы издеваетесь!

— Да чтоб тебя, ладно! Уломал, чёрт языкастый, дам тебе совет. Дельный, очень дельный. Обязательно поможет!

— Эм… Хорошо.

— Флягу вперёд!

Салех уже изрядно устал от этого разговора. К тому же флягу можно купить и новую, обычная армейская гроши стоит. Потому и протянул требуемое.

— Перед смертью — филин летит! — провозгласил незнакомец таким тоном, словно сказал какую-то великую мудрость. Которая больше напоминала великую ахинею, но всё же…

— Я могу идти? — с надеждой уточнил Рей.

— Ага, катись.

Неведомая, но очень убедительная сила подбросила Салеха с места и вытолкала за порог. Дверь с грохотом захлопнулась.

— Мистер Салех, где вас черти носят?

Ничего не понимающий лейтенант с выражением полного охренения уставился на Ричарда. Тот выглядел изрядно раздражённым.

— Так я был у кого-то из приёмной комиссии… В кабинете…

— В каком кабинете, Салех, вы о чем?

— Да вот… — Рей оглянулся и непонимающе уставился на каменную кладку.