Эррология

Тимофей Степанович Бондаренко (2024)

Книга посвящена ошибкам человеческого мышления. Содержит описание и обсуждение типичных ошибок, возникающих в процессе познания как в научной, так и в околонаучной среде, обусловленных несовершенством человеческого разума. Может быть полезна учащимся, студентам, научным работникам, философам, психологам, любителям для развития критического мышления и правильного понимания научной методологии.

§4. Бывают ли определения истинными или ложными?

С этим связано одно недоразумение.

Так, некоторые авторы считают, что определение"истинно", когда определяемый предмет или явление реально существует и"ложным"в противном случае. Так, скажем определение"Бог есть личное сверхъестественное духовное всемогущее существо, правящее миром"они считают"ложным"на том основании, что бога нет.

И предлагают следующее, правильное с их точки зрения, определение:

"Бог есть мифическое личное духовное всемогущее существо якобы правящее миром".

С такой точкой зрения, однако, нельзя согласиться. Не говоря уже о смехотворном выводе из такой позиции — что бога нет просто по определению(!), есть и другие причины отказаться от такого подхода.

Прежде всего, это то, что множество понятий, используемых современной наукой не имеют прямых эквивалентов в реальном мире, не могут быть отождествлены с какими-либо зримыми, осязаемыми объектами и явлениями. Таковы многие понятия, например, в физике: масса, спин, потенциал, итд.

Второе замечание можно сделать гносеологического плана: в силу ограниченности и известной неопределённости наших знаний о природе принадлежность некоторых определений к “истинным'' или ложным"останется неясной. Наконец, что делать, если соответствие реальности есть, но оно неполное?

По сути дела, такой подход основан на смешении определения и утверждения.

Как уже говорилось в §1, определение — есть описание некоего термина, инструмента исследования.

А утверждение есть описание некоего процесса или объекта (или их отдельных сторон) действительности.

Истинными или ложными поэтому в строго гносеологическом смысле этого слова могут быть только утверждения но не определения.

Так, в приведенном выше примере (про бога) второе определение состоит собственно из определения понятия"бог"как такового, и утверждения об отношении этого понятия к действительности, состоящего в том, что"бога нет"(в примере это выражено употреблением слов"мифический","якобы").

Можно, конечно, говорить об истинности или ложности такого, включенного в определение, утверждения, но спрашивается, зачем туда его вообще включать? Следует четко понимать, что в таком случае мы имеем дело не с чистым определением, а с определением, куда подверстано и некое утверждение. Грубо говоря, с логическим мошенническим.

Сказанное, конечно, не означает, что нельзя сопроводить определение какими-либо разъяснениями относительно отношения определяемого к действительности, но в любом случае их следует выносить за пределы собственно определения. Во избежание логической каши.

Учитывал сказанное выше, что определение есть описание некоего термина, понятия, являющегося инструментом описания и исследования действительности, погрешности, могущие наличествовать в определениях, можно разбить на две группы:

Погрешности в соотношении описание — инструмент (т.е. определение — термин)

Погрешности в соотношении инструмент — природа (т.е. понятие — действительность)

Определения, содержащие погрешности первого рода мы будем называть неправильными, избегая употреблять в этом случае слов “истинный"и"ложный".

Определения могут содержать следующие погрешности:

Определение может быть внутренне противоречивым, непонятным, или слишком расплывчатым, В этом случае определение просто не определяет никакого внятного понятия.

В случае, когда дается определение уже употребляемого термина

с целью его описания, погрешности могут возникнуть из-за того, что даваемое описание не соответствует сложившемуся употреблению и пониманию данного термина. Наиболее частыми ошибками при этом являются либо чрезмерное сужение, либо наоборот, чрезмерное расширение понятия.

Однако такие отличия определения от общепринятого объема понятия не могут считаться ошибкой, когда это делается специально, ( не с целью описания существующего словоупотребления). Так, скажем, возьмем определение:

"В данной работе принято следующее понимание термина"любовь": Любовь — это отношения высшей духовной и физической близости, типа отношений Ромео и Джульетты"

Такое определение, при наличии четкой оговорки, вполне закономерно и может быть призвано правильным. Вполне возможно, что авторам наиболее удобным и полезным оказалось именно такое, ограниченное понятие.

Вместе с тем, если рассматривать указанное определение как определение"любви"вообще, в обычно употребляемом смысле, то его следует признать неправильным, так как в своем обычном употреблении слово любовь употребляется в гораздо более широком смысле, включая и не столь крайние варианты отношений.

Источником погрешности также может быть несоответствие определения вновь вводимого термина его фактическому употреблению автором. Т.е. случай, когда автор определяет одно понятие, а фактически, под тем же названием, пользуется другим.

Этими случаями и ограничиваются возможные уклонения от правильности определений в области отношения описание-термин.

Если в указанных выше случаях еще можно было говорить о правильности или неправильности определения, как некой аналогии истинности и ложности для утверждений, то в плане отношений термин — (объект действительности) понятия истинности и ложности не могут быть употреблены даже в переносном смысле. Ибо термин есть инструмент исследователя, предназначенный для описания и /или/ исследования данного объекта(ов). И говорить о его истинности имеет не больше смысла, чем об"истинности"лопаты, коловорота, или токарного станка, словом, любого инструмента.

Однако термин, как инструмент исследования может быть «хорошим» или"плохим", удобным или неудобным, адекватным или неадекватным объекту и поставленным целям. Так, например, коловоротом не выроешь яму, а лопатой не просверлишь дырку; гвоздь можно забить и топором, но молоток все же удобнее и.т.п.

…

Поэтому, хотя понятия истинности и ложности сюда неприменимы, тем не менее"ошибочным"назвать выбор термина в таких случаях все же можно: в случае непригодности или заведомого неудобства его для исследователя. При этом следует подчеркнуть, что оценка термина как хорошего или плохого в большой степени определяется не только объектом исследования, но и ставимыми целями.

Поэтому оценить удачность, пригодность определяемого термина можно лишь в определенном контексте, только если известны цели и объект исследования.

Кроме того, заметим, что в ряде случаев следует оценивать не качество отдельного термина самого по себе, а всей системы применяемых терминов в целом.

В ряде случаев возражения может вызывать не термин сам по себе, а именно его плохая стыкуемость с остальной терминологией. Так, принятие нового термина взамен старого может привести к образованию"дыр"в понятийном аппарате (если новый термин уже старого), ничем не заполненных, либо наоборот, образует пересечение и смешение разных понятий, могущее стать источником путаницы. Могут возникнуть также другого рода непредвиденные осложнения. Поэтому при введении новых терминов всегда следует обращать внимание на стыкуемость их с другими существующими терминами.

Так, упоминавшееся выше определение любви, которое считает

"любовью"только отношения типа Ромео и Джульетты, оставляет за бортом многоразличные другие типы отношений, которые в обиходе также называют словом"любовь". Поэтому принятие такого узкого понимания ставит вопрос о подыскании также подходящего термина и для остальных типов отношений, выпавших в результате такого сужения смысла слова"любовь".