Сны длиною в жизнь

Тианна Ридак, 2021

Виктор выходит из многолетней комы, после аварии, в которой он ещё и потерял семью. Теперь он уникальный пациент научного центра, ради которого этот самый центр и был открыт. Виктор помнит всё, что с ним происходило во время комы и чувствует мощнейшую внутреннюю энергию. Он обладает ценными знаниями, и готов поделиться уже этим с прекрасным психоаналитиком – Вероникой Велес. Только что-то его настораживает, и появившиеся сомнения ставят под вопрос уникальность тех чудес, что происходили с ним за время комы. Так ли реален мир вокруг, и что будет с Виктором после того как он всё расскажет? Ради чего стоит жить, если рядом никого из близких уже нет?

Глава 5

Вероника ехала на работу с хорошим настроением и странным чувством в душе. Ей совершенно не хотелось, ещё месяц назад, заниматься с этим странным человеком. Жизнь давно не вносила никаких перемен, а порой так хотелось свежего ветра, немного флирта, приправленного ароматом страсти.

— Вы сегодня выглядите очень счастливой, Вероника Витальевна, — голос Ильи прервал ход мыслей Ники.

— Спасибо, мой верный друг. Может с этого дня перейдём на ты, Илюш? Ты вот сколько у меня уже работаешь, а всё по имени отчеству! Говорю же постоянно, что если рядом нет никого, может называть меня просто Никой, а ты всё равно продолжаешь — Вероника Витальевна, на Вы и шепотом.

— Это просто у вас настроение сегодня хорошее, в остальные дни, такого не наблюдалось. Вы в зеркало посмотрите на себя, когда в офисе будете…

— А, что? Что-то не так с лицом? — Ника сразу потянулась за пудреницей в сумочку.

— Смешная вы, ей Богу! Давайте я остановлюсь возле во-о-он того Маркета и куплю вам парочку лимонов! Хотите?

Ника смотрелась в это время в зеркальце и не могла понять, что с ней сегодня не так? Привычный дневной макияж, безупречная стрижка, что ещё…?

— Не поняла, прости, какие лимоны?

— Счастливая морда лица у вас сегодня, извиняюсь за выражение, мадам-с…

— О-очень смешно, дошутишься у меня! Я на три часа застряну в офисе, а ты пока найди ключи от квартиры Виктора и съезди туда, осмотрись. Вечером жду отчет. В офисе посидит твой напарник, он кстати надежный человек, ему можно доверять тайны? — Ника улыбнулась и подумала почему-то о Викторе.

— Да, Тарас отличный боец, немного по интеллекту не дотягивает, но это дело поправимое, Вероника Ви…, — Илья осекся на полуслове, потому что решил с этого момента называть свою уважаемую подругу, не иначе как Ника, но разумеется, в нерабочей обстановке. — Ника!…

— О, отлично! Поздравляю, ты всё-таки решился. Давай ещё раз повтори!

— Ника! Ладно, не волнуйся, я привыкну. Кстати, мне надо будет на пару дней съездить к родителям и заодно хочу повидаться с бывшим другом. Отпустите, ну, то есть — отпустишь, Ника?

— Давай в пятницу, Илюш! Скажи своему Тарасу, чтоб на период твоего отсутствия, он был в моем распоряжении в любое время дня и ночи, договорились?!

— Хорошо, мы приехали как раз! Нога в порядке? Я правда уже утром спрашивал, но всё же, мало ли чего?

— Всё в порядке, спасибо. Пошли наверх, договоришься с Тарасом и возьмёшь у Ларисы адрес Виктора, ключи от его квартиры, она кажется сказала, что у соседки какой-то. Найдёшь, не маленький же!

— Да. Я ещё вот что хотел попросить, хотя это не горит пока…

— Что? Давай в двух словах, а в прочем, если не срочно, то дай-ка мне лучше сосредоточиться, сегодня ко мне одна деловая особа записана на приём, хочу узнать о ней побольше, до её прихода.

— Ну, хорошо…

Ника гордо прошагала мимо нового охранника, на ходу правда оценив ухмылкой его здоровенную комплекцию, но познакомиться решила в кабинете, когда будет свободная минута, она его вызовет к себе.

— Привет, Лариса! Что у нас сегодня по программе, всё без изменений? Сделай мне кофе, пожалуйста и зайди на пять минут.

— Добрый день, да, всё по плану, кофе уже готов, сейчас зайду, Вероника Витальевна, — ответила секретарша и посмотрела на Илью.

— Привет, Лариса! Ты дай мне, пожалуйста, адрес нового…

— Знаю-знаю, Вероника Витальевна мне вечером всё сказала, вот держи! И, вот ещё что, тут с утра Роман Романович звонил, просил записать его на приём к жене, голос был очень настойчивый, чуть ли не угрожал мне, если я этого не сделаю. Ну, я конечно его не боюсь, но ты всё-таки, не оставляй Веронику Витальевну без присмотра, мало ли что взбредет в голову этому сумасшедшему учёному!… Три месяца тихо было… Я этого нового, твоего… Тараса предупредила, он кстати меня о подробностях личной жизни нашей директрисы не стал расспрашивать. Но…

— Что но-о-о?…

— Вот только задал мне странный вопрос, мол хочет уточнить две детали: бить сильно или бить больно, если муж Вероники Витальевны тут появится? А это, что не одно и тоже, Илья?

— Я тебе потом объясню. А если не поймёшь — покажу!

— Илья-я-я! Ты как всегда шуточки шутишь, а я серьезно испугалась!

— Ой, Ларис, было бы чего там бояться. Не переживай, всё под контролем… Тарас, иди сюда! Здорова, брат!

По росту оба охранника оказались одинаково высокими, что придавало общей картине необычайную мужественность и не хватало только еще третьего богатыря, для полного сходства с героями русских былин. Вот только худенькая, невзрачная Лариса, портила весь сюжет. В общем-то она и подбиралась на работу не только по уровню исполнения этой самой работы, скорости и интеллекта, но ещё, и по внешним данным: минимум косметики, никакой откровенной одежды, никаких высоких каблуков и яркого маникюра, — скромность во всем! Ну не должен пациент отвлекаться в приемной на секретаря, ведь приходит он сюда не на праздник, а разобраться в своих проблемах, проанализировать свои действия и поступки, и сделать выводы. Поход к психоаналитику — подвиг для русского человека, — это заграницей считается нормой, а тут пока что это что-то сверхъестественное… А если тебя ещё и встречает какая-нибудь разукрашенная, длинноногая кукла в роли секретарши, перед дверью этого самого психо-непонятно чего, то соответственно и последнее желание идти добровольно, самому или самой, окончательно пропадает. У многих мужчин, мысли и проблемы уходят на нижний уровень и становятся не очень важны, а у многих женщин окончательно падает самооценка, которую в последствии не поднять ни чем.

***

Виктор боялся заснуть, ему больше совсем не хотелось возвращаться туда, где он был долгое время.

«Если только Вероника всё выслушает, поймёт и примет его таким, — думал Виктор и ждал встречи, но всё равно не был окончательно уверен, что поступает правильно. — А, собственно, чем я рискую, мы ведь так мало знакомы. К счастью, я не страдаю зависимостью от страсти или любви. Есть, конечно, что-то такое между нами, на уровне химии, мне нравится её: запах, энергетика, взгляд, вообще всё в ней нравится. Я не ищу и даже не пытаюсь найти или выделить что-то особенное в Нике. Всё кажется безупречным и ничего не хочется добавить или наоборот убрать — она совершенна, она идеальна. Но… кажется, что я знаю её не один день и это не интригует, а наоборот — настораживает. Она реальна вообще или всё это очередной глубокий сон, в который меня кто-то погрузил или я сам так захотел?»

Виктор вздохнул и начал принюхиваться. Из соседней комнаты, где была кухня, доносился легкий аромат куриного бульона, приправленного луком и лавровым листом. Именно так пахло у бабушки в деревне, куда их на лето, с сестрой, привозили родители…

— Как вы тут, осваиваетесь потихоньку? — голос профессора прервал ход мыслей Виктора. — О, какой запах, разрешите попробовать, чем вас тут кормят?

— Здравствуйте! А вы наверное Иван Петрович? — выглянула из кухни новоиспеченная сиделка и довольно улыбнулась. Бульон и вправду получился очень вкусный, хотелось всем предложить угоститься. — Проходите сюда, на кухню, как раз и снимите пробу.

— Всенепременно, простите, как вас по имени, нас не представили?

— Ой, я Рита! Извините! Вероника Витальевна сказала…

Иван Петрович улыбнулся и протянул руку Рите.

— Очень приятно познакомится, Риточка. Не важно, что сказала Вероника Витальевна, это вы мне потом расскажите, договорились? Вы покормите Виктора, а я уж потом, после обхода. У меня тут не только вы одни, — он повернулся к Виктору и подмигнул. — Если жалоб нет, я пожалуй зайду позже. Приятного аппетита!

— Спасибо, — ответил Виктор, совершенно не понимания, к чему было это подмигивание, но одно он понял точно, что он ужасно хочет есть. От запаха у него разыгрался жуткий аппетит.

— А, давайте-ка я вам ещё чего-нибудь сготовлю, вы только скажите, что именно хотите, я не умею ещё читать мысли, — Рита покраснела и не дожидаясь ответа поспешила на кухню, чтобы принести горячего бульона, со свежим хлебом, который она успела купить в ближайшей булочной.

— Рит! — прокричал ей во след Виктор. — Больше ничего не надо, только бульон! Тарелок пять! — добавил он.

— А может гренки быстро сделать? — крикнула из кухни Рита.

— Нет! Всё потом, сейчас бульон, только он меня может спасти от нахлынувшего голода! Ну, давайте же, кормите меня, поите и побыстрей, прошу! Бросьте вы этот поднос и не суетитесь, мне что, учить вас нужно, как ухаживать за больным?

Рита и сама не поняла, почему растерялась. Она стояла в дверях кухни с подносом и не могла поверить своим глазам — всего пару дней назад, по рассказам Вероники Витальевны, Виктор лежал «жалким овощем» на больничной койке, а сейчас перед ней был абсолютно здоровый мужчина, в полном расцвете сил и лет. Он даже в какой-то момент потянулся, чтобы встать и удовлетворить разгулявшийся аппетит самостоятельно, но видимо испугался собственных возможностей, и попытался спокойно вернутся в прежнее лежачее положение.

— Я же говорил, что через месяц выйду отсюда на своих двоих, без помощи! Вы видели, я мог встать?!

— Лежите, лежите! — все еще прибывая в шоке, Рита так и металась по палате с подносом. — Я… я вот вас сейчас покормлю и пойду позову доктора, может он подскажет, что мне в следующий раз делать, и как помочь вам, Виктор…

— Не надо никого звать, я и так, благодаря вам, уже попытался встать. Своим бульоном, который я все ещё не попробовал, вы Рита, разбудили во мне аппетит и обильное слюноотделение. Давайте же скорее обедать!

— Ох, простите! Давайте, конечно! Во-о-от, попробуйте… Ну, как?

— Обалдеть! Очень вкусно, прямо как у бабушки. Спасибо!

— На здоровье! Ешьте, ешьте и поправляйтесь быстрее, Виктор.

Профессор Тишинский, сидел в своём кабинете и наблюдал на мониторе компьютера за всем, что происходило в палате Виктора. Установленные там камеры были настолько микроскопичны и так прекрасно замаскированы, что найти их при желании было бы невозможно, только с соответствующей аппаратурой. Смотреть было настолько интересно и непредсказуемо, что порой казалось будто это кино или сериал, а не соседняя палата, и живой человек, в роли испытуемого.

— Да-а, со звуком тоже не обманули, слышно всё хорошо и очень чётко, — думал Иван Петрович и при этом успевал делать пометки в своём дневнике. — Хорошо, что про камеры никто из персонала не знает, ещё проболтаются ненароком, хотя кто может? Все тут люди проверенные и честные, отбор прошли строгий и… Кстати, надо будет узнать, как тут появилась эта Вероника Витальевна, дай бог памяти, вспомнить её фамилию, может в интернете чего найду? — ход его мыслей был прерван звонком рабочего телефона.

— Алло! Да, профессор Тишинский это я, а вы собственно?… Ой, прошу прощения. Ну конечно узнал, дорогой вы мой, сколько лет, сколько зим… Как супруга?… Нижайший поклон ей, а я догадываюсь, по какому поводу звонок… Очнулся, да! Настроение — любой оптимист позавидовал бы… Так, и мне и ему. Я кажется даже больше рад, чем наш больной! Заезжайте, да, всё записано, я вам копию приготовлю и… Всенепременно, понял, никто не должен знать… Ага, работники ваши очень оперативно всё сделали за ночь, хорошо всё, никто даже и не заметил, и звук очень чёткий, даже лучше, чем в прошлой палате. Вы уж извините, что потревожил вас… И вам всего доброго, до свиданья!

«Фу-у-у, — положил трубку Иван Петрович и потянулся за бумажной салфеткой. Пот тёк по вискам, а от переживания поднялось давление. — Ну вот, потянулись волки к добыче! — подумал профессор и его охватила мелкая дрожь. — Давление бы померить… Не-е, как наблюдать столько лет, вести записи и практически жить в этом научном центре, так я, а как сливки снимать, так эти вот, типа только что звонившего. Как просто в гости зайти, так занят вечно, а как событие, можно сказать, всемирного масштаба, хотя… как же всё это? — профессор взглядом обвел свой кабинет. — Нет, я бессовестный эгоист! — Иван Петрович глубоко вздохнул и начал немного успокаиваться. — Конечно, кто бы я был без денег этого, боюсь даже вслух произносить имя, чиновника? Куда бы я со своей теорией без практики, а тут такие масштабы и возможности, что позавидует любой и всё благодаря ему, — профессор периодически закатывал глаза к потолку, будто молился дорогому меценату, как некому божеству. — Всё ж вокруг построено и оборудовано по высшему разряду, а без всех этих новых аппаратов, чего бы я достиг, да этот Виктор может даже бы и из комы не вышел. Вчера только позвонил помощнику наше уважаемого… так за ночь: и камеры установили в новой палате, и по мелочи кое-что сделали, и всё это без лишних вопросов! Нет, я идиот! А может записаться на приём к Нике? — И мысли профессора закрутился уже вокруг Вероники Витальевны».