Умереть снова

Тесс Герритсен, 2015

Бостонский детектив Джейн Риццоли с помощью патологоанатома Мауры Айлз расследует жестокое убийство Леона Готта – таксидермиста и заядлого охотника. Его сын Эллиот пропал во время путешествия по Африке за шесть лет до этого. Между двумя происшествиями неожиданно обнаруживается связь. Полицейские выходят на Милли Джекобсон – единственную выжившую в том самом сафари. Кажется, страх навсегда изувечил ее. Но Джейн просит Милли о невозможном: шагнуть навстречу самому опасному хищнику на свете – человеку, стать для него приманкой… Впервые на русском языке!

4

Маура принесла коробку из машины в дом и поставила на пол в кухне. Серый кот жалобно мяукал, просил, чтобы его выпустили, но Маура сначала принялась копаться у себя в кладовке в поисках еды, подходящей для кошки. У нее не было возможности остановиться возле магазина и купить еды для серого кота, которого она импульсивно взяла с собой, потому что никто другой не хотел этого делать и единственной альтернативой был приют для животных.

А еще потому, что кот, практически прилипший к ее ноге, явно сам выбрал ее в приемные хозяйки.

В кладовке Маура нашла пакет с сухой собачьей едой, оставшейся после прошлого приезда Джулиана с его псом Медведем. Будет ли кот это есть? Она не была уверена и взяла вместо готового корма банку сардин.

Когда Маура открыла банку и воздух наполнился рыбным запахом, вопли кота стали душераздирающими. Маура вывалила сардины в пиалу и открыла коробку. Кот выпрыгнул наружу и с такой яростью набросился на рыбу, что пиала поехала по плиткам пола.

— Ну что, сардины повкуснее человечинки?

Она погладила кота, и тот от удовольствия поднял хвост трубой. У Мауры никогда не было ни кота, ни желания обзавестись каким-либо домашним животным, если не считать краткого и бесконечно трагического опыта владения сиамскими бойцовскими рыбками. Она не была уверена, что и этот кот ей нужен, но вот он здесь, у нее, урчит, как навесной лодочный мотор, вылизывая фарфоровую пиалу, ту самую, из которой она ела сухие завтраки. Ее вдруг обеспокоило это. Кот-людоед. Перекрестное заражение. Маура вспомнила все болезни, носителями которых являются кошки. Заражение от кошачьих царапин. Токсоплазмоз. Кошачья лейкемия. Бешенство, аскариды и сальмонелла. Инфекций у кошачьих не меньше, чем в выгребной яме. И теперь один из представителей этого вида жрет из пиалы Мауры.

Кот доел последний кусочек сардины и посмотрел на Мауру ясными зелеными глазами. Взгляд у него был такой внимательный — казалось, он читает ее мысли, признает в ней родственную душу. «Вот так и появляются тетки, помешанные на кошечках, — подумала она. — Заглядывают в кошачьи глаза и думают, что оттуда на них смотрит душа». Что видел этот кот, глядя на Мауру? Представителя рода человеческого с консервным ножом.

— Если бы только ты мог говорить, — сказала она. — Рассказал бы нам, что видел.

Но котяра хранил свои секреты. Он позволил Мауре погладить его еще немного, после чего неторопливо прошествовал в угол и принялся вылизываться. Вот и вся кошачья любовь. «Накорми меня и оставь в покое». Может быть, он и в самом деле был для нее идеальным домашним животным: оба одиночки, непригодные для долгого сосуществования с кем-либо.

Поскольку кот ее игнорировал, Маура решила ответить ему тем же и занялась собственным обедом. Она сунула в духовку кастрюльку с остатками баклажанов, запеченных с пармезаном, налила в стакан «пино нуар» и села перед ноутбуком, чтобы загрузить фотографии с места преступления. На экране она снова увидела выпотрошенное тело, лицо с выеденной до костей плотью, личинок падальных мух, объедающихся человечиной, и во всех подробностях вспомнила запахи этого дома, жужжание мух. Завтра ей предстоит не самое приятное вскрытие. Маура медленно просматривала изображения в поисках деталей, которые, возможно, упустила на месте, где ее отвлекало шумное присутствие полицейских и криминалистов. Она не заметила ничего такого, что не отвечало бы ее предварительной оценке: этот человек был мертв уже четыре или пять дней. Обширные повреждения лица, шеи и верхних конечностей, вероятно, объяснялись голодом хищников. «То есть твоим голодом», — подумала она, посмотрев на кота, безмятежно вылизывающего лапки. Как его зовут? Она понятия не имела, но решила, что вполне может называть его Кот.

На следующей фотографии была груда внутренностей в мусорном бачке, слипшаяся масса, которую придется размочить и разъединить на составляющие. Только после этого можно адекватно обследовать отдельные органы. Это будет самой неприятной частью работы, потому что разложение начинается именно во внутренних органах, где обитают и размножаются бактерии. На скорую руку Маура просмотрела несколько следующих снимков, потом остановилась и снова вгляделась в одну из фотографий внутренностей в мусорном бачке. На этом снимке освещение было иным, потому что вспышка не сработала, и в косом свете на поверхности стали видны другие кривые и борозды.

Раздался звонок в дверь.

Она не ждала гостей. И уж никак не предполагала увидеть на своем крыльце Джейн Риццоли.

— Я решила, тебе это понадобится, — сказала Джейн, протягивая пластиковый пакет.

— Что это?

— Наполнитель для кошачьего туалета и упаковка «Фрискиса». Фрост чувствует себя виноватым из-за того, что тебе пришлось забрать кота, и я пообещала доставить тебе это. Он уже успел расцарапать мебель?

— Уничтожил банку сардин — это пока все. Заходи, можешь сама посмотреть, как он поживает.

— Вероятно, гораздо лучше, чем другой.

— Белый кот Готта? Что ты с ним сделала?

— Его никто не может поймать. Он все еще прячется где-то в доме.

— Надеюсь, ты оставила ему свежей еды и воды.

— Фрост об этом, конечно, позаботился. Он утверждает, что не выносит кошек, но видела бы ты его: ползал на четвереньках, умолял киску — кис-кис-кис — вылезти из-под кровати. Он приедет туда завтра заменить наполнитель в лотке.

— Я думаю, он вполне мог бы взять кота себе. Он в последнее время стал довольно одиноким.

— Ты поэтому взяла себе серенького?

— Нет, конечно. Я взяла его, потому что… — Маура вздохнула. — Понятия не имею почему. Потому что он никак от меня не отставал.

— Ну да, почувствовал слабину, — сказала Джейн, рассмеявшись, и последовала за Маурой в кухню. — Вот тетка, которая будет давать мне сметану и паштет.

В кухне Маура недоуменно уставилась на кота, который запрыгнул на кухонный стол и уже поставил передние лапы на клавиатуру ее ноутбука.

— Брысь! — крикнула она. — Пошел отсюда!

Кот зевнул и улегся на бочок. Маура схватила его и отправила на пол:

— Не смей сюда лазать!

— Знаешь, ничего он с твоим компьютером не сделает, — сказала Джейн.

— Дело не в компьютере, а в столе. Я за этим столом ем.

Маура взяла губку, сбрызнула очистителем и принялась протирать столешницу.

— Кажется, ты вот здесь пропустила микроба.

— Не смешно. Подумай, где побывал этот кот. Куда ступал лапами в последние четыре дня. Ты бы стала есть с этого стола?

— Он, наверно, чище, чем мое трехлетнее чадо.

— Тут я с тобой согласна. Дети — настоящие фомиты.

— Что?

— Они повсюду распространяют инфекцию.

Маура напоследок энергично провела губкой по столу, а потом выкинула ее в мусорный бачок.

— Не забыть бы об этом, когда вернусь домой. «Иди к мамочке, мой маленький фомит». — Джейн вытащила из привезенного ею пакета наполнитель и высыпала в лоток, который тоже не забыла купить. — Куда ты хочешь это поставить?

— Я надеялась, что буду его выпускать и он станет делать свои дела во дворе.

— Выпусти его — и он, может, никогда не вернется. — Джейн стряхнула с рук пыль от наполнителя и выпрямилась. — А может, так оно и лучше?

— Не знаю, о чем я думала, когда привезла его. Он просто прилип ко мне. Я, в общем-то, не собиралась заводить кота.

— Ты сказала, что Фросту нужен кот. Почему не тебе?

— Фрост только что развелся. Он не привык к одиночеству.

— А ты привыкла.

— Я много лет одна. И не думаю, что в ближайшем будущем это изменится. — Маура оглядела безупречно чистые столешницы, вылизанную раковину. — Если вдруг не случится чуда.

— Слушай, вот и назови его так — Чудо, — сказала Джейн, показывая на кота.

— Нет, так он зваться не будет.

Запикал таймер, и Маура открыла духовку, чтобы проверить содержимое кастрюльки.

— Пахнет хорошо.

— Баклажаны с пармезаном. При мысли о мясной еде сегодня меня выворачивает наизнанку. Хочешь есть? Тут нам двоим хватит.

— Я еду к маме на обед. Габриэль все еще в Вашингтоне, и маме невыносима мысль о том, что мы с Реджиной пребываем в одиночестве. — Джейн помолчала. — Может, присоединишься к нам для компании?

— Спасибо за приглашение, но мой обед уже готов.

— Не обязательно сегодня — в любое время, когда захочешь побыть в семье.

Маура внимательно посмотрела на нее:

— Собираешься меня удочерить?

Джейн отодвинула стул и села за кухонный стол.

— Мне кажется, нам нужно выяснить отношения. После дела Тедди Клока мы с тобой не разговаривали, и я знаю, несколько последних месяцев тебе приходилось нелегко. Я давно уже должна была пригласить тебя на обед.

— Я тоже должна была тебя пригласить. Мы обе были заняты, только и всего.

— Знаешь, Маура, меня сильно обеспокоило, когда ты сказала, что подумываешь уехать из Бостона.

— Почему?

— Ну, мы столько лет работаем вместе, как ты можешь вдруг взять да уехать? Мы с тобой на пару пережили такое, чего никто другой и представить себе не может. Ну вот вроде этого. — Джейн показала на компьютер Мауры, где на экране все еще оставалась фотография внутренностей. — Скажи мне, с кем еще я могу поговорить о кишках в мусорном бачке? Нормальные люди о таких вещах не разговаривают.

— Ты хочешь сказать, что я ненормальная?

— Ну, ты ведь не думаешь всерьез, что я нормальная? — рассмеялась Джейн. — Мы обе чокнутые извращенки. Это единственное объяснение тому, чем мы занимаемся. И почему из нас получилась такая хорошая команда.

Маура никак не могла предсказать это, когда познакомилась с Джейн.

До этого она слышала, как о Джейн отзывались полицейские-мужчины: «Сука. Стервоза. У нее месячные круглый год». Женщина, которая в тот день появилась на месте преступления, была грубой, сосредоточенной и безжалостной. А еще она была одним из лучших детективов, с какими Мауру сводила судьба.

— Ты как-то говорила, что тебя ничто не держит здесь, в Бостоне, — сказала Джейн. — Я просто напоминаю тебе, что это не так. У нас с тобой общая история.

— Верно, — фыркнула Маура. — История попадания в неприятности.

— И выхода из них вдвоем. Что ждет тебя в Сан-Франциско?

— Я получила приглашение от давнего коллеги — он там работает. Предлагает преподавать в Калифорнийском университете.

— А Джулиан? У мальчишки нет никого ближе тебя. Ты ему как мать. Если ты уедешь в Калифорнию, он будет считать, что ты его бросила.

— Я его теперь почти не вижу. Джулиану семнадцать, и он собирается поступать в колледж. Кто знает, что он надумает, а в Калифорнии есть неплохие колледжи. Не могу я зависеть от мальчишки, который только начинает жизнь.

— Работа в Сан-Франциско. Там платят больше? В этом дело?

— Но я не поэтому хочу принять их предложение.

— Просто хочешь убежать, да? Убраться, к чертям собачьим, подальше отсюда. — Джейн помолчала. — А он знает, что ты собираешься покинуть Бостон?

«Он». Маура резко отвернулась и заново наполнила стакан вином. Одно упоминание о Даниэле Брофи вызвало у нее желание выпить.

— Я несколько месяцев не разговаривала с Даниэлем.

— Но ты с ним видишься.

— Ну разумеется, ведь я не знаю, приезжая на место преступления, будет он там или нет. Утешать семью, молиться за жертву. Мы вращаемся в одном кругу, Джейн. В кругу мертвецов. — Маура сделала большой глоток вина. — Для меня будет облегчением, если я избавлюсь от этого.

— Значит, отъезд в Калифорнию на самом деле желание избежать Даниэля.

— И искушения, — тихо сказала Маура.

— Искушения вернуться к нему? — Джейн покачала головой. — Ты приняла решение. Держись его и двигайся вперед. Именно так я бы и поступила.

И именно это делало их столь непохожими друг на друга. Джейн действовала быстро и никогда не сомневалась в том, что ей нужно делать. Она не страдала бессонницей от желания поменять решение. А Маура не спала ночами, мучаясь от неопределенности, размышляла над разными вариантами, взвешивала последствия. Вот если бы жизнь была похожа на математическую формулу с одним-единственным ответом!

Джейн встала:

— Подумай о том, что я тебе сказала, ладно? Чтобы притереться к новому медэксперту, мне понадобится черт знает сколько сил и времени. Так что я рассчитываю, что ты останешься. — Она прикоснулась к руке Мауры и тихо добавила: — Я прошу тебя остаться. — Затем в типичной своей манере Джейн Риццоли резко развернулась и направилась к двери. — До завтра.

— Вскрытие утром, — напомнила Маура, провожая гостью к двери.

— Пожалуй, я не приду. Насмотрелась на личинок, спасибо.

— Там возможны неожиданности. Ты же не хочешь их пропустить?

— Единственной неожиданностью будет, если явится Фрост, — сказала Джейн, выходя за дверь.

Маура заперла дверь и вернулась в кухню, где уже остыл ее обед. Она поставила кастрюльку обратно в духовку. Кот снова запрыгнул на стол и распростерся на клавиатуре ноутбука, словно говоря: «Хватит сегодня работать». Маура схватила его и вновь опустила на пол. Кто-то должен командовать в этом доме. И уж конечно не кот. Она вывела компьютер из спящего состояния, и на нем снова появилось изображение, которое она рассматривала перед приходом Джейн. Фотография внутренностей, складчатая поверхность, контрасты которой подчеркивались тенями, образующимися в наклонном свете. Маура уже собиралась закрыть ноутбук, но тут ее взгляд задержался на печени. Она нахмурилась, увеличила изображение, уставилась на кривые и бороздки поверхности. Это была не игра света. И не искажение, вызванное опухлостью вследствие воздействия бактерий.

«У печени шесть долей».

Она потянулась к телефону.