РАСПЛАТА ЛЮБОВЬЮ

Татьяна Юрьевна Белова (2024)

Она нежна, как нимфа. Её сказочная внешность притягивает взгляды и неприятности. У неё никого нет, кроме пары друзей. Она приветлива и добра, но глубоко несчастна. Ей не везёт в любви. И по закону вселенной она страстно влюбляется в самого странного мужчину на свете… Он красив, как Аполлон. И одинок, как волк. Его реальность тосклива и угрюма. Его прошлое покрыто мраком. Он никому не верит и ни к кому не привязывается, пока в его сумрачный мир лёгкой походкой не врывается она. Но даже любовь не может залечить его раны. Чем он счастливее, тем сильнее они болят и кровоточат. Он теряет её и, кажется, даже землю из-под ног. Он падает в пропасть, обрекая и себя, и её на страдания.

Глава 2

А детство пахнет ванилью и корицей,

Полно историй про рыцарей, принцесс.

И хочется туда однажды возвратиться,

Понять, что счастье есть и полон мир чудес.

О́на крепко спала. Ей снился необычный сон, один из тех, что одновременно и радуют, и доставляют нестерпимую боль… Мама, отец, бабушка — все живы и счастливы. Их уютный дом, наполненный ароматами свежезаваренного чая и вкусной выпечки. Мама с бабушкой хлопочут на кухне. Отец что-то мастерит своим видавшим виды паяльником. А О́на, маленькая девчушка, играет в залитой солнцем гостиной. Её глаза светятся обыкновенным детским счастьем…

Когда зазвонил будильник, у О́ны защемило в груди: вместо их семейного гнёздышка она лежала в чужой квартире, не обжитой и «холодной», как и вся её жизнь. Одна… рядом ни души. И так не хотелось вновь погружаться в эту унылую действительность. Одно хорошо, подумала О́на, что есть работа, иначе вообще незачем было бы просыпаться. С таких мыслей началось её очередное утро. Однако сегодня она не хотела грустить, просто больше не могла. Сварив себе кофе и поджарив тосты, девушка достала лимонный костюм. Солнечные оттенки всегда согревали её озябшую душу.

По дороге на работу она вспоминала детство и своих родных. О́на росла с отцом и бабушкой. Рано оставшись без матери, она хоть и была глубоко одинокой, однако не обозлилась и сумела вырасти истинной женщиной. А всё благодаря любви отца, доброте и вниманию бабушки. Мамы не стало, когда ей было пять, потому её черты почти стёрлись. О́на не помнила ни её взгляда, ни прикосновений, ни голоса. Зато часто пересматривала фотографии. Мама была рослой худощавой красавицей с густой косой и карими глазами на пол-лица — всё это передалось О́не. Её отличала необычайная доброта, она готова была обогреть весь мир. Злату любили все, а отец в ней души не чаял. Когда его любимой жены не стало, мир для него рухнул. Он сразу постарел и осунулся. Держался только ради дочери. Так и не женился больше, хотя был видным мужчиной.

— Павел, послушай, девочке нужна мать, — говорила бабушка отцу О́ны с еле уловимым польским акцентом.

— Мать нужна, мачеха — нет.

Он очень злился и пресекал любые попытки Марты Витольдовны найти сыну жену.

— Милый, вам обоим нужна женская рука.

— Ни одна женщина не переступит порог этого дома и не будет здесь хозяйкой. Никто и никогда не сможет заменить Злату, — каждый раз, когда Павел Константинович произносил имя жены, его голос охрипал. — И точка!

Марта Витольдовна только вздыхала и что-то ворчала себе под нос. Тем не менее сама тоже хранила верность мужу Константину Викторовичу всю свою жизнь. Видимо, это было их семейной чертой.

Так сложилось, что они с мужем имели польско-литовские корни, хотя род каждого из них давно обрусел. Оба они детьми пережили блокаду Ленинграда. Из семьи Марты Витольдовны выжили только она и её мама. Она была младшенькая, с прозрачной кожей и большими впалыми глазами, именно ей доставались кусочек хлеба и какая-никакая одежда. Остальные четверо братьев и сестра умерли: кто от голода, кто не справился с пневмонией. Самый старший брат Александр в свои пятнадцать убежал на фронт, и больше о нём никто ничего не слышал.

Константин Викторович вообще остался один. Мама до последнего оберегала его, но её силы иссякли. Когда она умерла, он перебрался в самую дальнюю комнату, где чудом сохранились целое окно. В те страшные годы люди так обессилили, что никто не хоронил умерших. Живые держались поближе друг к другу, кутаясь в остатки тряпья. Неизвестно как маленький Костя выжил. Когда его нашли, он сидел в самодельном шалашике из ветоши. Остальная квартира была настоящим склепом: разбитые окна, иней и замёрзшие тела его родных и каких-то других людей, видимо, забравшихся в их дом в надежде найти съестное и согреться.

До совершеннолетия Константин жил в детдоме. После перенесённой операции на желудок совсем мало ел и часто страдал болями. Был очень замкнутым и не по возрасту серьёзным. Их встреча с Мартой была будто предрешена. Когда он увидел её в ситцевом платье в синий цветочек, подчеркивающем красоту васильковых глаз, и с двумя косичками, больше уже не отпустил. Вскоре расписались и жили душа в душу, да только недолго. Марта очень берегла мужа, делала перетертые супчики, следила, чтобы он вовремя пил лекарство. Но блокадное детство давало о себе знать. Константин очень болел, и вскоре после рождения второго ребёнка его не стало.

Интересно, что люди той закалки, пережившие столько боли, потерь и горя, сумели сохранить жизнелюбие и, несмотря ни на что, оставались благодарными судьбе. Марта Витольдовна с трепетом хранила память о своём муже. Не было ни дня, когда бы она не вспомнила о нём, ужасах войны и всех тех, кого она унесла. Но никогда никому не навязывала своё горе и никого не утомляла своими переживаниями. Правда, О́на очень любила слушать её истории и сама всегда просила бабушку рассказать что-нибудь ещё. Потом они вместе составили генеалогическое древо, которое красиво оформили и повесили на видное место.

Вагон качнуло, и О́на, придя в себя, глянула на часы. Показывало без пяти восемь. В дороге время для неё всегда пролетало незаметно, ведь это была прекрасная возможность, не оставаясь в одиночестве, побыть наедине с собой.

Осмотревшись, она заметила попутчицу в юбке, как у Софи. Так, нужно поставить напоминание, подумала О́на, если пропущу вечеринку, мне несдобровать. Девушка улыбнулась своим мыслям и, выйдя на нужной станции, пошла в офис. Цокая каблучками по тротуару, она наслаждалась свежим осенним воздухом. Лимонный цвет наряда, а главное её энергетика, делали своё дело. Прохожие, глядя на неё, невольно улыбались. А О́на щедро улыбалась им в ответ. Впервые никуда не спеша, она поняла, как это здорово — наслаждаться жизнью.

Зашла в офис О́на также с улыбкой, чем озадачила коллег, ведь в последнее время на ней буквально лица не было. Все знали, что в такие моменты к ней лучше не подходить с посторонними вопросами: она становилась непробиваемой, как стена. Отвечала односложно и то только по делу. Поэтому когда теперь О́на с полным умиротворением на лице неторопливо вышагивала к своему кабинету, недоброжелатели шушукались. А те, кто уважали её, улыбались в ответ.

О́на заметила одну интересную закономерность: когда ей бывало интересно и спокойно, время пролетало незаметно, зато в моменты, когда одолевала тоска, и одиночество сковывало сердце льдом, день длился целую вечность. Вот и сегодня, находясь в добром расположении духа, она не заметила, как наступил обед.

— Ну что, трудяжка, в нашу кофейню? — Ксюша появилась будто из ниоткуда. Коллега была очень пунктуальна, когда дело касалось обеда и конца рабочего дня. О́на глянула на часы и улыбнулась.

— А как ты хотела… — стала оправдываться Ксюша, — война войной, а обед по расписанию.

— Идём, солдат архитектурного фронта.

— О́на, как давно я не видела тебя такой жизнерадостной. Здорово, что ты снова шутишь, пусть и довольно саркастично, — подруга сделала обиженный вид.

— Ну-ну! — улыбнулась О́на и стала собираться.

— Какая ты сегодня яркая, даже твоя сумочка настраивает на позитив.

— Ксю, ты незаслуженно нахваливаешь меня. Я всё время как угрюмый комок нервов, а ты всегда рядом и так добра ко мне.

— Все закономерно, — Ксюша, не любившая откровенничать, потупила взгляд. Однако с О́ной всё получалось непринуждённо и естественно. — Ты единственная, в этом многолюдном небоскрёбе, да и во всём городе, кто видит во мне человека.

О́на, растрогавшись, быстрым жестом погладила Ксюшу по плечу.

— Вот и встретились два одиночества.

Ксюша грустно засмеялась.

— Ты права на все сто.

Девушки вышли на улицу и непроизвольно замедлили шаг. В воздухе ощущались ароматы прелых листьев и корицы — визитной карточки «Прованса».

О́на, наконец, вспомнив свою привычку, подняла лицо вверх и с наслаждением сделала глубокий вдох. В её глазах играли блики от солнечных лучей.

— Прогуляемся?

— Ну как я могу отказать, когда ты такая… эмм… одухотворенная.

Они шли молча. О́на любовалась небом, опавшими листьями, иногда даже наклонялась, чтобы поднять красивый листик.

Ксюшу удивляла чувствительность подруги, ведь её саму никогда не интересовали поэзия, первый снег или звёздное небо. Поэтому и темами для разговоров с ней становились обыденные дела.

— Какие планы на выходные? — своим вопросом коллега-эмо буквально выдернула О́ну из мечтательного настроения.

— О-о-о! Не напоминай.

— Что такое?

— Да Софи. Ей снова нужно составить компанию.

— Что на этот раз?

— Корпоратив.

— Ах, неугомонная Софи!

— Это точно. А ты что планируешь делать?

— Пожалуй, залягу в берлоге.

— «Гарри Поттер», кола и тонна попкорна?

— Точно! И как ты догадалась?

Девушки снова засмеялись.

Вдруг О́на резко остановилась и, взглянув на часы, состроила виноватую гримасу.

— Ксю…

— Что?

— Кажется, я оставила тебя без обеда.

— Тьфу! Я думала, что-то серьёзное. Ноль проблем. Идём через «Прованс». Перекусим по дороге.

О́на никогда так не делала. В её правилах всегда было усложнять себе жизнь. А с Ксюшей всё было как-то просто, по-детски игриво.

За десять минут до конца обеда они забежали в кофейню, взяли кофе на вынос и упаковку круассанов. По дороге обратно они торопились, спотыкались, и им почему-то было очень весело. О́не казалось, что жизнь налаживается.

В здание бизнес-центра они практически ворвались. Но поправив на себе одежду и сделав серьёзный вид, пошли к лифту, тихонько хихикая.

Несмотря на массу вновь возникших задач, день закончился также хорошо, как и начался. Собираясь вовремя домой, чем снова удивив коллег, Она пошла к Ксюше.

— Как на счет вечерней прогулки?

— Вечерний Питер? Ммм… обожаю.

Вечер настраивал на откровенность, девушки говорили обо всём. Ксюше О́на могла рассказать самое сокровенное, не переживая, что её секреты могут стать доступны третьим лицам.

О́на очень любила Санкт-Петербург. Этот город для неё не вмещался даже в такое ёмкое понятие, как «родина». Это было нечто большее. Здесь вся история её семьи, со всеми трагедиями и счастливыми моментами. Здесь вся её жизнь. Ни за какие коврижки она не променяла бы его на любой другой город.

Между тем начало темнеть. Девушки набрели на бар с красивым названием «Синяя птица». Ксюша никогда не могла пройти мимо таких мест. И многозначительно долго глядя на вывеску, перевела умоляющий взгляд на спутницу.

— Ой, ладно, пойдём, — О́на недолюбливала такие заведения, но с присущей ей терпимостью к близким людям, как всегда, уступила.

Клуб-ресторан был забит до отказа. Но, тем не менее, бармен был рад двум новым посетительницам. Равно как и подвыпившие мачо, плотоядно поглядывавшие на О́ну. Та всегда кожей чувствовала такие взгляды, поэтому старалась обходить любые увеселительные заведения стороной.

Девушки расположились у бара. Ксюша заказала коктейль. О́на, предчувствуя грядущие неприятности, нервно глотала воду.

Вопреки ожиданиям Ксюши вечер не получился весёлым. И неприятности не заставили себя ждать.

— Мадемуазель, — послышался за спиной пьяный голос.

— Началось, — О́на безнадёжно вздохнула. И, взглянув на подругу, добавила, — неужели это никогда не закончится?!

Ксюша, сделав боевое выражение лица, хотела было кинуться с кулаками на горе-ухажёра. Но, развернувшись, оторопела. К нему присоединись его товарищи. Так что лицом к лицу к девушкам стояли пятеро мужчин.

— Повеселимся, куколки? — потянулся к О́не самый высокий и крепкий мачо.

— Нет, мы уже уходим.

Мужчина резко и настойчиво преградил ей дорогу.

— Я не терплю возражений, куколка. Выбирай! Или по-хорошему. Или… — он сделал многозначительную паузу. — Насильно пустим тебя по кругу.

И вся компания как-то по-звериному захохотала.

Ксюша сжала кулаки. А О́на потихоньку в поисках газового баллончика, который на днях всё-таки купила, шарила в сумочке. Но вместе него нащупала визитку Незваного. Идея пришла незамедлительно.

— А к нему не хотите на допрос? Может, давно в карцере не были? Могу организовать. Я звоню? — О́на ткнула наглецу в физиономию визитку и стала демонстративно набирать номер.

— Всё! Всё! Свободна! — мачо поднял руки вверх, жестом соглашаясь с поражением и зло сверкнув глазами, отчеканил, — только больше не попадайся мне на глаза, поняла?

— Да пошёл ты! — нарывалась Ксюша.

— Всё, уходим, — О́на резко схватила Ксюшу за руку. Они вышли на улицу и быстро поймали такси.

Только оказавшись в безопасности, О́на выдохнула. Её руки дрожали. Ксюша с тревогой посмотрела на неё.

— Напугалась? Прости меня! Я же знала, что происходит с мужчинами в твоем присутствии.

— Перестань. Всё закончилось благополучно и ладно. Ко мне поедешь?

— Нет, с тебя на сегодня приключений хватит. У тебя ещё одно развлечение впереди.

— И не говори.

— Пусть хоть там обойдется без проблем. Надо позвонить Софи, пусть получше следит за тобой. Достали эти мужики. Они вообще могут думать о чём-нибудь ещё?

Таксист, ставший невольным свидетелем их разговора, покосился на О́ну.

— Давайте на Садовую, — обратилась Ксюша к водителю и добавила О́не, — тебя сначала завезём.

Та в ответ пожала плечами.

— Блин, зачем я затащила тебя в это логово. У тебя было такое классное настроение. Надо же было мне всё испортить.

— Ксю, успокойся. Ты ни в чём не виновата.

— Я хотела, как лучше. Ты, правда, не сердишься?

— Ну а на что мне сердиться? Всё хорошо. Не переживай.

Подруга вздохнула. И, сняв очки, протёрла их подолом шотландки. Это был жест, говорящий о том, что она сильно расстроена.

Когда они подъехали, О́на взяла Ксюшу за руку и постаралась её успокоить.

— Поезжай домой и ни о чём не думай. Всё уже в прошлом. Звони, если что.

— Спасибо. Хороших выходных.

— И тебе, Ксю.

Быстро выйдя из такси, О́на поспешила в дом. Девушка больше не хотела думать, не могла. Как хорошо, что это день заканчивается, засыпая, думала она.

В девять утра её разбудило солнце, ласково гладившее щёку своими теплыми лучами. О́на повалялась ещё минут десять, затем потянулась, накинула халат и пошла в ванную. Вроде выспалась, откуда такие синяки под глазами. Сработал телефон — напоминание «Софи, вечеринка, 20:00». О́на снова закатила глаза. Пошарив в косметичке, она достала кругленькую баночку, где лежали золотистые патчи. Прилепила парочку под глаза, почистила зубы и пошла завтракать. На этот раз захотелось полноценного завтрака, поэтому через двадцать минут на столе стояли тосты с маслом и омлет. О́на съела кусочек омлета, тост и выпила кофе. Зачем готовить, если ты живёшь один, она пожала плечами на свой мысленный вопрос и подошла к окну. День был прохладный, но ясный. В открытое окно заходил свежий утренний воздух. Как же было хорошо раньше, когда люди проводили много времени на полях. Сейчас сидим в этих бетонных многоэтажных тюрьмах. Покачав головой, она убрала со стола. И заодно решила навести порядок во всём доме. Протерла пыль, помыла полы. И села за работу. Ноутбук был её постоянным спутником. Если она куда-то уезжала, непременно брала его с собой.

Спохватилась О́на в пять часов вечера и побежала собираться. Без четверти восемь она была уже на месте. Через пару минут подъехала и Софи.

— Привет! Как я рада тебя видеть.

— Привет, Софи! Взаимно.

— Ну-у-у, ты в своём репертуаре, — неудовлетворённо бросила Софи, окинув её строгим взглядом. — Прям мисс Неприступность!

— Нормальное платье-футляр, — О́на расправила подол чёрного платья ниже колен, которое, однако, не смогло скрыть утончённости её фигуры и женского обаяния.

— Ага, именно — футляр. Ни дать ни взять — учительница. Ты же пришла веселиться.

На самой Софи красовались кожаные шорты и блузка ядовитого цвета с прозрачными рукавами.

— Мне хватило вчерашнего веселья.

— А что было вчера?

— Ой, не спрашивай!

— Ладно, все грустные мысли долой. Идём веселиться! — и Софи бодро подняла вверх руки с ярким длинным маникюром. Кстати, в течение всего вечера О́на находила подругу именно по ногтям, которые светились в темноте, обнаруживая их обладательницу в любом укромном уголке.

О́на ещё ни разу не была в офисе Софи. Их рекламное агентство считалось одним из крупнейших в городе и имело своё отдельное здание. Здесь был собственный банкетный зал, в котором и был устроен корпоратив. Надо сказать, Веселов — генеральный директор компании — не поскупился на праздник. Помещение было красиво задекорировано, композиции из живых цветов приковывали к себе взгляд, столы ломились от угощений и в то же время были эстетично засервированы. О́на с восхищением разглядывала декор.

— Кто занимался организацией?

— Нравится?

— Очень.

— Сейчас я тебя с ней познакомлю.

Софи подвела О́ну к миниатюрной женщине средних лет. Выглядела она элитно. Её белокурые волосы были красиво уложены. Наряд не простой, но и не вычурный, который обрамляли красивые украшения. Всё соответствовало случаю, возрасту и составляло цельный образ успешной, уверенной в себе женщины.

— Добрый вечер, Ангелина Викторовна! Знакомьтесь, О́на Белецки — моя подруга, очень творческая личность и подающий надежды молодой дизайнер интерьеров. А это, — Софи рукой указала в сторону Ангелины Викторовны, — наш креативный директор.

— Очень приятно. Так это вы автор всего этого великолепия? — О́на с нескрываемым восторгом смотрела на новую знакомую.

— Взаимно, — женщина протянула ей руку, очень ухоженную, с нюдовым маникюром. — Спасибо за такую высокую оценку моих стараний.

— Я много где была, но, чтобы всё было подобрано так со вкусом, вижу впервые.

— Наслаждайтесь вечеринкой! Надеюсь, вам у нас понравится.

Ангелина Викторовна отошла, а Софи повела О́ну дальше.

— Смотри, это менеджер по работе с клиентами, руководитель группы, — блондинка лет тридцати, увидев Софи, махнула ей рукой. — Классная девчонка!

О́на с интересом рассматривала сотрудников агентства.

— А этот красавчик, — Софи взглядом показала в сторону высокого брюнета, — руководитель отдела рекламы. Правда, хорошенький?

Не дождавшись ответа, Софи потащила подругу дальше.

— О, смотри, вон кучкуются копирайтеры, — она показала на группу людей, стоявшую отдельно от остальных. — Они всегда вместе и как бы отдельно от остальных.

— Почему?

— Да кто их знает, — Софи засмеялась.

— Серж! — Софи повысила голос и махнула кому-то рукой. На её зов откликнулся совсем юный и очень креативно одетый парень. На вид ему было лет восемнадцать. Пока он подходил, О́на с любопытством рассматривала его необычно составленный образ. Зелёные льняные брюки, темно-зелёные кеды, синяя толстовка, темно-синее пальто-пиджак, плотный шарф в красную клетку, а на бёдра повязан вишнёвый свитер. Несмотря на, казалось бы, дикое несочетание цветов и фактур, всё это многообразие вещей смотрелось на нём совершенно гармонично.

— Никогда бы не догадалась, что всё это можно надеть вместе.

— Он настоящий гений. А ещё самый креативный человек из всех, кого я знаю.

Серж, поравнявшись с девушками, сделал необычный пируэт. Затем чмокнул Софи в щёку, а О́не отвесил поклон.

— Знакомься, милый, это мой самый близкий человек, дизайнер интерьеров О́на Белецки.

Юноша всплеснул руками и дружелюбно улыбнулся.

— Так вы та самая знаменитая подруга Софи?

— Почему знаменитая? — удивилась О́на.

— Потому что нам так вас разрекламировали, что мы все мечтали познакомиться с вами.

Она посмотрела на Софи, рисованно округлив глаза.

— Да ладно, не делай такие удивлённые глазки. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

— Я тоже люблю тебя, Софи, — улыбнулась О́на и обратилась к необычному новому знакомому, — а какой у вас профиль?

Парень смущённо улыбнулся.

— Несмотря на свой талант, Серж очень скромен. Пойдём, покажу кое-что.

Они подошли к баннеру на всю стену.

— Я поняла, — О́на восхищённо рассматривала рекламное полотно. — Вы художник. Причём, очень редкий художник.

— Лестно слышать такую оценку от профи.

— Да что вы…

— Видимо, излишняя скромность — и ваша отличительная черта. Не стоит. Я видел ваши работы.

— Где вы их могли видеть? — О́на с удивлением посмотрела на Сержа, а затем с ухмылкой повернулась к Софи. — Ну, конечно, как же я сразу не догадалась.

Подруга нарочито смущённо стала водить носком туфельки по паркету. И все трое весело засмеялись.

— Прощу прощения, — послышался за спиной голос Ангелины Викторовны, — могу я украсть у вас нашего дорогого Сержа?

— О, конечно, только с возвратом, — пошутила Софи.

Игривое настроение передалось и Ангелине Викторовне.

— Уговорили! Обещаю не замучить его работой до смерти.

— Софи, — прошептала ей на ухо О́на, — как хорошо, что ты меня вытащила. У вас такой классный коллектив.

Подруга просто засияла от радости.

— Слушай, — не унималась О́на, — эта Ангелина Викторовна так хорошо выглядит. Вообще у вас все такие ухоженные, эффектные. Вот что значит — рекламный бизнес.

— Ну а как же, мы должны держать марку.

— А Серж. Я ещё никогда не видела, чтобы человек так эксцентрично, но со вкусом одевался, да ещё и в таком юном возрасте.

— Да он не такой уж и юный.

— А сколько ему?

— Года двадцать три.

— Да ладно! Ты шутишь! Я думала, ему едва ли исполнилось восемнадцать.

— Неужели вы и нас почтите своим вниманием? — раздался обиженный голос из группы людей, к которой, сами того не заметив, подошли увлеченные разговором девушки.

— Мой любимый маркетинговый отдел, — Софи расплылась в улыбке и буквально нырнула в толпу людей. Толпа с радостью расступилась и приняла девушек в свои объятия. — Ребята, знакомьтесь, это моя О́на. А это мои ребята: Алёна, Ирина, Игорь, Володя, Вероника, Алиса, Дима и Катя. Ещё один в командировке.

— Очень приятно. Софи столько рассказывала о вас. Рада наконец-то встретиться с вами с глазу на глаз.

Группа дружелюбно загудела в ответ. Девчонки сразу окружили её, как птички. А парни стали предлагать угощения.

Вдруг послышался звук колонок. После краткой вступительной речи ведущий передал слово генеральному директору.

— О, это наш Весёлый, в смысле Веселов. Хотя он не такой уж и весёлый, — съехидничала Софи. И вся компания развернулась к сцене.

— Добрый вечер, дорогие друзья! — начал свою речь молодой, но, по всей видимости, амбициозный генеральный. Весь его внешний вид — щёгольский костюм, дорогущие туфли, дерзко зачёсанная чёлка, гармонично вписывающаяся в стилистику образа, — отчётливо демонстрировали его положение, статус и уровень жизненных притязаний. — Рад сегодня видеть всех вас здесь. Пятнадцать! Красивое число, не так ли? А для нашего агентства — это целая история. Вы помните, как всё начиналось? Мы начинали с нуля. И посмотрите, каких успехов мы добились. Сегодня мы — одна из ведущих рекламных компаний не только в городе, но и во всей стране. Это заслуга всех нас и каждого из вас в отдельности. Спасибо вам за профессионализм, креативность, оптимизм, командный дух! Я очень рад… нет! Я очень счастлив работать с вами в одной команде. С праздником, коллеги! Желаю вам отметить наш с вами юбилей так же хорошо, как вы умеете работать! Ура!

Зал взорвался аплодисментами. О́на смотрела на их одухотворенные лица и, правда, видела команду. У них было не так. А может, это так казалось только со стороны. Возможно, здесь тоже были свои подводные камни, как и в любом коллективе.

— Как тебе наш? — Софи кивнула в сторону Веселова.

— Очень амбициозен.

— А ещё немыслимо богат. Ты заметила его котлы?

— Софи, ну откуда этот жаргон?

— Я — рекламщик, мне можно, — подруга довольно хихикнула.

— Да, часы явно стоят целое состояние.

— Как думаешь, можно заработать на такие честным рекламным бизнесом?

Она не любила подобные разговоры. Залазить в чужой карман было не в её правилах. На её радость вновь послышался звук колонок: инициативу перехватил заводной ведущий, сполна отрабатывающий свой гонорар. Мало кто слушал, но все делали вид, что слушают однотипные поздравительные речи гостей, партнёров и спонсоров. Однако одно поздравление заинтересовало, даже тронуло О́ну. Молодой человек — бывший воспитанник детского дома — очень лестно отзывался о компании и её руководстве.

— Очень редко можно встретить людей, которые не жалеют для других денег, а ещё, что более ценно, своего времени. Мы с ребятами ждали их даже не как волшебников, а как семью. Эти люди не только привозили подарки, они дарили нам часть своей души.

— Ваша компания помогала детскому дому? — О́на серьёзно посмотрела на Софи.

— Не только этому, у нас обширная благотворительная программа. Под нашим патронажем все детские дома в области.

— Ты не говорила.

— Ну, как-то случая не было.

— Это очень положительно характеризует вашего руководителя.

— Ты знаешь, по-моему, у него очень непростая история жизни… Как бы он сам не остался без родительской заботы. Но его прошлое — тайна за семью печатями. А разговоры на эту тему — табу. Так что… — Софи жестом закрыла рот на замок.

Тем временем парень из детдома закончил свою благодарственную речь. И в микрофон соловьём уже заливалась молоденькая певица. Надо отдать должное ведущему, программа была составлена отменно: когда гости разгорячились, деловая часть плавно сошла на нет, уступив место концертным номерам, конкурсам и, конечно же, танцам.

В одну из музыкальных пауз к маркетинговому отделу подошёл Веселов.

— Как отдыхается моим пчёлкам-труженицам?

— О, пчёлки в полном восторге. Вечеринка невероятная. Спасибо, Артур Юрьевич! Даже вот гости оценили нашу сплочённость и уровень организации! — Софи жестом показала на О́ну.

— Даже так? — и начальник Софи перевёл заинтересованный взгляд на гостью.

— О́на Белецки, — тихо произнесла О́на.

— Эта скромняжка нормально не представится, — улыбнулась Софи. — Знакомьтесь, Артур Юрьевич, это моя давняя подруга, добрейшей души человек и прекрасный дизайнер интерьеров О́на Белецки. Рекомендую!

О́на протянула руку Веселову, а тот вместо рукопожатия прикоснулся к ней губами. Девушка смутилась.

— Очень приятно, Она…

— Павловна, но можно просто О́на.

— Очень приятно, О́на Павловна. Приятного вечера! И да, Софи, хорошие у вас знакомства, классные дизайнеры нам нужны!

Веселов ещё раз окинул всю группу взглядом, задержавшись на новой знакомой, и откланялся.

В этот день О́на была звездой танцпола. С лёгкостью найдя контакт с девчонками из отдела Софи, она с удовольствием отплясывала под зажигательные треки. А во время медляков отбоя не было от представителей мужской половины коллектива. Сама Софи любезничала с юристом, а под конец вечера голубки незаметно уединились.

— Смотрите, Димка загрустил, — Катя глазами показала на коллегу, который сидел в углу зала, потупив взор.

— А что случилось? — заинтересовалась О́на.

— Он влюблён в Софи, — подключилась Алёна.

— Да вы что! А она в курсе?

— Не замечает, — синхронно ответили девушки.

— Парень хороший, — сокрушалась О́на.

— Когда её интересовали хорошие парни? — усмехнулась Алиса.

Зиграл медляк. К О́не подошёл очередной кавалер.

— Ты сегодня нарасхват, — подметила Катя.

О́на по обычаю пожала плечами.

Кавалера звали Тимур. Высокий брюнет. Очень внимательный и обходительный. Он мило беседовал с партнёршей. А под конец танца попросил у неё номер телефона, который та, конечно же, не дала, чем очень разочаровала новоиспечённого ухажёра. Он проводил её к окну и удалился.

— Чего грустим? — застав врасплох задумавшуюся подругу, Софи победно хихикнула.

— Откуда ты взялась?

— Там больше таких нет. Почему одна и снова грустишь?

— О нет, я не грущу. Отдыхаю. Разве можно столько танцевать. А ты куда пропала?

— Я… — Софи застенчиво заморгала.

— Ну, я примерно представляю, — улыбнулась О́на. — Ты всё порхаешь, а твои ребята тем временем, правда, загрустили. Посмотри на Дмитрия.

— Ой, твой Дмитрий вечно какой-то скучный.

— Эх, Софи-Софи…

— Ну а что! Не мешай веселиться!

— Ладно, я не пристаю. Можно только скажу одну вещь, на правах подруги?

Софи вздохнула и с отрешённым видом приготовилась слушать нотации.

— Ты всю жизнь чего-то ищешь. Правда! А что если твоё счастье совсем рядом? Присмотрись повнимательнее! Пообещай хотя бы попробовать.

— Разрешите выполнять?!

— Да ну тебя. Ты неисправима!

Софи чмокнула подругу и снова упорхнула. Как только О́на осталась одна, к ней подсел новый ухажёр. Улыбка до ушей, коктейль в руках, комплимент её глазам и нежной коже. Какие заезженные методы подката, фантазии ноль, подумала про себя О́на. Хватило буквально пары минут, чтобы жених ретировался, причём уже не в том весёлом расположении духа.

Вообще девушка сегодня сделала для себя очень интересный, но пугающий вывод. Она познакомилась, как минимум, с десятью очень разными молодыми людьми. Все они были галантны, хороши собой, и при других обстоятельствах кто-нибудь из них мог бы спокойно заинтересовать её. Но только не теперь. Куда бы она ни пошла, чем бы ни занималась, из головы не шёл он — незнакомец с чарующими зелёными глазами. Не хотелось внимания других мужчин. Лишь бы хоть раз снова утонуть в его нежном и в тоже время обжигающем взгляде.

Опомнившись, О́на покрутила головой. Подруга в очередной раз куда-то пропала. Поскольку та была непредсказуема, и неизвестно, когда могла появиться вновь, О́на решила не дожидаться её. Поспешив к выходу, она столкнулась с Дмитрием.

— Вы уже уходите?

— Да, мне пора.

— А Софи?

О́на помолчала, подыскивая слова. Дмитрий понравился ей, серьёзный и ответственный, он относился к типу мужчин, которые могут осчастливить любую девушку. Только не Софи. Она ждала, как минимум, принца из сказки, а максимума для неё попросту не существовало.

— Вы знаете, она отлучилась. Но я думаю, что скоро вернётся.

— Ну да, — с тоской в голосе ответил влюблённый менеджер.

— Не грустите, Дмитрий. Всё образуется.

— Вы очень хороший человек, О́на, — грустно улыбнулся Дмитрий.

— Как и вы. Я серьёзно. Вот увидите, в конечном итоге всё сложится так, как и должно быть.

— Спасибо.

Когда О́на вернулась домой, она сразу же набрала горячую ванну, капнула ароматного розового масла. И погрузилась в свои мысли. Раздался звонок. Звонили настойчиво. Девушка обернулась полотенцем и пошла за телефоном.

— Милая, кто так делает? Ты почему меня бросила? — эмоции Софи лились через край. О́на даже отнесла трубку от уха.

— Это ещё неизвестно, кто кого бросил.

— Ну да, ты права, я совсем потеряла счёт времени с Виктором.

— А ещё стыд…

— Ну что ты такое говоришь?

— Говорю правду.

Софи вздохнула.

— А кому она нужна, твоя правда?

О́на промолчала.

— Ну, прости меня. Вот такая я, бесстыжая.

— Да ладно.

— Кстати, а как тебе наши мальчики, ммм? — игриво протянула Софи.

— Мальчики очень хорошие. Да ты всё не на тех ставку делаешь.

— Как это не на тех?

— Ты видела, как на тебя смотрит Дмитрий?

Повисло молчание.

— Не знаю даже.

— А вот ты присмотрись. О таком отношении мечтает каждая вторая девушка.

— Да ну его! Лучше скажи, какие у тебя планы на завтра.

— Для начала — выспаться. А потом посмотрим.

— Ну, тогда созвонимся.

— Конечно.

— Пока-пока.

— Давай! Пока.

Нажав отбой, О́на вернулась в ванную комнату, но вода безнадёжно остыла, да и настроение безвозвратно ушло. Постояв под прохладным душем, она закуталась в пушистый махровый халат и удобно устроилась на диване.

В доме было тепло, но О́ну почему-то морозило. В одиночестве ей всегда было холодно. И холод этот шёл из души и распространялся по всему телу, по каждой клеточке. Вечно тонкие запястья, холодные руки и ноги, а главное — озябшее сердце. Наверное, поэтому она круглый год носила тёплые носки. Только вот на сердце шаль не накинуть… Оставалось согреваться горячими напитками.

О́на подогнула ногу под себя и стала цедить свежесваренный кофе. С первых двух получек она купила себе кофемашину. Ведь поголодать несколько месяцев для неё было не сложно. А вот без кофе она жить не могла.

Этот напиток, приправленный корицей, был ещё одним средством от одиночества. Когда она чувствовала его вкус и аромат, все проблемы будто улетучивались. Ей становилось на эти десять минут легко, тепло и уютно.

Чтобы занять голову, О́на взяла планер и стала расписывать список предстоящих дел. Ей было спокойнее, когда у неё был план действий на день, неделю, месяц. Конечно, с течением времени его приходилось корректировать. Но всё же основного графика она старалась придерживаться, иначе ей казалось, что всё валится из рук, и жизнь будто утекает, как сквозь пальцы песок.

Аромат кофе разлился по квартире, погружая О́ну в 2020-й в Барселону. Тогда они с её бывшем парнем Алексом проводили отпуск в Мадриде. Наткнувшись на аутентичное кафе в этом старом уютном городе, они просидели там три часа, а потом возвращались туда вновь и вновь. Интерьер кафе был выполнен в традиционном испанском стиле, которому был свойственен дух солнца, моря, лёгкой и праздной жизни. Большие окна, сводчатый потолок, простор, переплетение грубых фактур и изящных форм. Всё там дышало ароматом кофе. И даже интерьер был выполнен в кофейно-молочной гамме.

Кофе, который там подавали, был самый лучший в её жизни и этот отпуск — тоже. О́на вздохнула и встряхнула головой, чтобы отогнать нахлынувшие воспоминания.

Всегда, когда ей бывало грустно, она вспоминала семью. Вот и теперь девушка взяла старый семейный альбом и погрузилась в самые тёмные уголки своей памяти.