Демоны милосердия

Татьяна Чистова, 2022

Денис поехал за город к своей невесте на выходные. Но навигатор подвел, и Денис оказался в промзоне заброшенного завода. Там на дороге Денис наткнулся на едва живого мальчишку, вызвал "скорую", полицию, и к их приезду ребенок исчез. Ложный вызов, подписка о невыезде и – вместо выходных с невестой Денису пришлось задержаться в городишке, где 90-е и не заканчивались, да еще стать участником дьявольской, тщательно продуманной "многоходовочки".

— Если ты не приедешь, я повешусь.

Денис зачем-то перекинул трубку в другую руку и мельком глянул на сидевшую рядом Светку. Та сосредоточенно глядела в планшет и быстро водила пальцем по экрану. Тонкое кольцо на среднем пальце вдруг полыхнуло всеми гранями и моментально погасло. Денис отвернулся и принялся смотреть на дорогу, еще плотнее прижав мобильник к левому уху.

— Я не шучу, — голос сделался тихим и зловещим. — Не веришь? Хорошо, я тебя предупредила.

Стало тихо, из трубки не доносилось ни звука, ни дыхания, точно из черной дыры, где, по словам ученых, гибнет все живое, да и неживое тоже.

— Я понял. — Денис старался говорить спокойно и равнодушно, но злость от собственного бессилия дала о себе знать. Давно пора прекратить этот цирк, а нет сил собраться с духом. Вернее, решимости не хватает, и привычка просчитывать последствия сказывается. Черт его знает, что эта дуреха выдумает завтра? И, главное, что будет, если об этом узнает ее отец? Хотя он, кажется, уже в курсе.

— Через час, — потребовал голос. Шантажистка мигом уловила слабину, и тут же воспользовалась ситуацией. И знала, поганка, что отказа не будет, как вчера, позавчера, неделю назад. Сегодня она тоже получит свое, а вот насчет завтра — это еще вопрос.

— Я перезвоню. — Денис нажал отбой и сунул мобильник в карман. На душе стало тяжело и неприятно, почудился на миг привкус какой-то несвежей дряни. Так бывало всякий раз после Иркиных звонков: что-что, в настроение она портила мастерски, умело и качественно. Светка вдруг щелкнула пальцами, отчего по салону метнулись разноцветные искры. Денис чуть приобнял девушку, та недовольно дернула плечом, и он убрал руку.

— В выходные потеплеет! — Светка повернулась к Денису и зажмурилась с довольным видом. — Отдохнем… Наконец-то!

Закинула руки за голову, потянулась. Светлая блузка приподнялась, под ней показалась полоска загорелой кожи. Денис сосредоточился на дороге.

— Надо было ближе к реке коттедж брать. — Он взял правее, пропуская черный суетливый «форд», и остановился за полупустой маршруткой. Светофор впереди зажегся красным, пошел отсчет времени. Секунды не торопились, Денис следил за табло, а перед глазами сам собой появился миленький домик в глубине коттеджного поселка, почти у забора, за которым начинался лес. И камин на гостиной на первом этаже, и просторная спальня на втором, и балкон во весь фасад, и веранда в паре метрах от крыльца. И что это великолепие в их со Светкой распоряжении на целую неделю, и никого лишних поблизости, никаких звонков, даже мыслей о работе. Светка пообещала Денису, что уедет после первого же звонка из офиса. И ведь уедет, с нее станется.

— Ага, лягушек слушать, — фыркнула девушка. Она выключила планшет и повернулась к Денису. Смотрела чуть насмешливо и изучающе, точно не были они знакомы уже больше года, точно не он пару недель назад предложил ей переехать к нему. А она согласилась, но на своих условиях. Некоторые он принял, другие отверг, но договорились кое-как. Светка отказалась от своей съемной квартиры, Денис наспех приводил в порядок свою двушку, уплатив мастерам еще и за срочность. Новый этап в отношениях решено было отметить небольшим отпуском, что начинался послезавтра, а дальше обоих ждала совершенно другая жизнь. «Как два дикобраза» — пришло в друг на ум, и Денис невольно улыбнулся. То ли слышал где-то, то ли читал, но некто неизвестный метко высказался по этому поводу: двум влюбленным, но чужим друг другу людям еще предстоит ужиться вместе, как колючим зверюгам в общей норе.

— И соловьев. — Светофор зажегся зеленым, поток неспешно тронулся с места. — Соловьев в черемухе.

Светка скептически усмехнулась, отвела взгляд.

— Природу не любишь? — усмехнулся Денис. — Зря. Свежий воздух полезен для здоровья.

— Люблю, — недовольно выдохнула Светка. — Я деревню не люблю, грязь и пьянство. И удобства на улице мне тоже не нравятся.

Она отодвинулась подальше, прижалась плечом к дверце. Денис включил поворотник и перестроился в левый ряд, не забывая поглядывать в зеркало заднего вида. Черный «форд» суетился поблизости, его водитель явно психовал, даже на расстоянии было видно, как он орет в мобильник, намертво вцепившись другой рукой в руль.

— Свет, ну что ты такое говоришь. Какие удобства на улице.

Переход был слишком резкий, и Денис не сразу понял, о чем это она. Светка снова зажмурилась, но уже с таким видом, точно каждое слово оскорбляет ее чувство прекрасного.

— Такие, — выдала она, — а то я не знаю, не была в деревне. Ты хоть представляешь, на что подписываешься?

— Это не деревня… — но Светку было не остановить.

— А что? — выпалила она, резко повернувшись к Денису. От неловкого движения и без того короткая юбка поползла вверх, но Светка быстро натянула ее на коленки. — Свежий воздух, птички, травка, огород. Соседи алкаши в пятом поколении, по дороге только вездеход проедет, водопровода нет, интернета тоже. Зато природа! — она скривилась точно от лимона. Поджала губы и жалобно спросила:

— Ну зачем это тебе?

— Отец так хотел, — отозвался Денис. Он не отрываясь смотрел в зеркало, приглядывал за «фордом». Его дерганный водитель бросил мобильник на переднее сиденье и теперь курил, выпуская дым в открытое окно и подставив лицо ветру. Вид у парня был злой и помятый, то ли после бессонной ночи, то ли после хорошей пьянки, не разобрать.

— Денис, ну когда это было… — протянула Светка, — теперь так не живут. А мастерскую можно и в квартире устроить, если тебе так хочется, места хватит.

Можно в квартире, можно и слона на балконе завести. В одном доме, где он когда-то снимал комнату, соседи сверху держали в кухне двух коз. Они топали, как те самые слоны, оставшись в одиночестве, орали дурниной, а пахло от них так, что даже тараканы куда-то подевались. Впрочем, весной скотину сплавили на дачу, а осенью от них, по слухам, остались рожки да ножки.

— Свет, не начинай. — Денис быстро глянул на нее. — Говорили уже. Вопрос решен и закрыт. Квартиру я продам, дом уже нашел. И это не деревня.

Светка повернулась к нему боком и принялась копаться в сумочке. «Форд» мигнул фарами, Денис пропустил его, и нервный парень улетел вперед. Светка достала зеркальце, поднесла его к глазам.

— Хорошо, не деревня, — проговорила она, — но все равно зачем? Чем плохо в городе?

Никто не говорит, что плохо. Совсем даже неплохо, но не свое. А вот дом — это другое, это только для себя, это навсегда. И не только для себя, а для тех, кто будет после, и для нее, что сидит рядом и недовольно морщит нос. И не деревня, как она себе навыдумывала, а что-то вроде того райского местечка, где им предстоит провести два весенних праздничных дня и удачно идущие следом выходные. И чисто там, и соседи люди обеспеченные, и интернет имеется и все прочие блага цивилизации. Только речка с соловьями и лягушками далековато.

— Отец всегда свой дом хотел, — Денис смотрел на дорогу. — Но не успел. А я смогу и сделаю.

Солнце снова пропало, небо заволокло тучами, зарядил мелкий дождик, и в серой пелене пропал чокнутый «форд». Из-под колес машин полетели брызги, «дворники» гоняли по стеклу дождевую воду. Светка накинула кожанку, запахнула ее, обхватила сумку обеими руками.

— Ты только о себе думаешь, — она смотрела в боковое окно. — От повышения отказался, отношение с хозяином испортил, в глушь переезжать собрался — это твое дело. И зачем я аттестат профессионального бухгалтера получала, зачем все эти курсы, тренинги, красный диплом? Я хочу должность зама получить, а потом главного, карьеру сделать, но тебе плевать.

Денис притянул ее к себе, сжал плечо. Девушка не шелохнулась, но по-прежнему смотрела вбок. «Карьера… Дом и дети твоя карьера» — Денис отпустил Светку, и та с обреченным видом привалилась плечом к дверце.

— Будет тебе отдельный кабинет, с секретаршей и видом на Кремль. — Денис легонько ущипнул Светку за коленку, девушка отмахнулась, точно сгоняла муху. Впереди показался очередной светофор, машины снижали скорость. Денис чертыхнулся сквозь зубы, закрутил головой.

— Поворот проехали. Придется вернуться. Я звонил вчера, сказали, что сегодня новинки привезут.

— Ага, новинки! Старье с помойки, где они их только берут! Тебе этих мало? — Светка показала на заднее сиденье, где в бумажном пакете лежала стопка старых книг, тяжелых, теплых, что так и просились в руки. Тонкие желтоватые страницы, витиеватые предложения из слов вроде бы знакомых, а в то же время будто на другом языке, причудливые буквы, давно исчезнувшие из алфавита — старые книги действовали не хуже успокоительного, точно вбирали в себя психоз и агрессию нового века.

— Ну и макулатура! — Светка перегнулась назад и шуршала пакетом, — не удивлюсь, если там мышь завелись, или жуки какие-нибудь. Или что похуже.

— Осторожно. — Денис заметил краем глаза, что Светка слишком сильно дернула и без того на честном слове державшуюся обложку «Наставления по содержанию рысаков орловской породы» тысяча восемьсот девяностого года издания. Фолиант под килограмм весом буквально рассыпался в руках, его и отдали дешевле остальных потому, что собирали едва ли не по странице.

— Я ее отреставрирую, потом посмотришь.

Светка отпихнула пакет подальше и уселась с недовольным видом, буркнула через губу:

— Опять весь дом плесенью и клеем пропахнет, дышать нечем.

— Вот поэтому мне и нужна мастерская… — Денис осекся: снова зазвонил мобильник. Первым порывом было послать звонившего куда подальше, наплевав и на ее подростковые чувства, и гормоны, и отца — владельца фирмы, где Денис вкалывал уже десятый год подряд. Начал с низов, поднялся, обиженным и обделенным себя не чувствовал, но все когда-нибудь кончается. О чем и заявил Иркиному отцу, получив предложение повышения.

— Уверен? — Борзых-старший с удивлением смотрел на Дениса. — Ты погоди, подумай еще недельку. Макса я одного оставить не могу, он не потянет. Если вопрос в деньгах, то договоримся. Дело мне важнее.

А узнав о планах Дениса покинуть фирму посмотрел с сожалением, как больного пса, только что у виска пальцем не покрутив, но смолчал. И вот как узнать, в курсе ли он, что любимой дочки, позднего ребенка, крышу сорвало гормональным взрывом? Ведь не спросишь…

Телефон упорно гудел в кармане, Светка с каменным выражением лица смотрела перед собой. Денис глянул на экран и стало малость полегче — звонили из офиса.

— Требуется ваша консультация, — скороговоркой после приветствия оттарабанила диспетчер, Денис насторожился. По внутреннему скрипту компании это была тревога предпоследнего уровня и реагировать предстояло незамедлительно. У кого-то из водителей в рейсе возникли проблемы, кои решению его силами не поддавались. Возможно, получится уладить все по телефону: кретинов отсеивали на стадии собеседования, мужики подбирались тертые, соображающие, все после армии, а кое-то и после горячих точек, с головой дружили, законы знали. Но случалось всякое, как вот сейчас, например. Денис только собрался уточнить, в чем, собственно, как диспетчер выдала скороговоркой:

— Необходимо личное присутствие.

Вот это номер. Денис глянул на Светку. Та застегнула куртку и принялась красить губы.

— Принял. — Денис говорил вполголоса. — Через десять минут соедините меня с клиентом.

Диспетчер отбилась, Денис перестроился вправо.

— Свет, — он высматривал место, где бы остановиться, — такое дело. У Борзоты проблемы, сам не справится. Это срочно. Возьми такси, пожалуйста. Я быстро, туда и обратно.

— Ты же увольняешься, — девушка разглядывала себя в зеркальце, — пусть привыкают теперь без тебя. Может, Макс немного похудеет.

И сама улыбнулась своей шутке, но Денису было не до смеха. Макс Борзых, старший сын владельца логистической фирмы, к своим тридцати пяти выглядел на сороковник с лишком: так раздобрел от сидячей офисной работы. И когда отец говорил, что Макс один не справится, имел ввиду в том числе и его физические кондиции, напрочь пришедшие в негодность. А ведь они с Денисом ровесники, и служили вместе, и не в тех войсках, где автомат солдат только в день присяги видит.

— Свет, — Денис тронул Светку за рукав, — пожалуйста. Я к вечеру буду, вот зуб даю. Это правда срочно. И мне еще заявление не подписали, я точно знают. Ты же не хочешь, чтобы меня выгнали по статье.

— Умеешь ты стрелки переводить. — Светка взяла пакет с книгами, перекинула ремень сумки через плечо. — Ладно, уговорил. Все так плохо?

Денис непонимающе уставился на нее, и едва не прозевал удобное для остановки место. Светка чуть приподняла брови.

— Я так поняла, что кто-то вешаться собрался. А это, между прочим, грех большой, попы не одобряют. Хотя с другой стороны, Иисус сам прекрасно знал, что его ожидает в Гефсиманском саду, и все же пошел туда, хотя мог избежать ареста и распятия. И кто он после этого, если не самоубийца?

Насладилась произведенным эффектом по полной, чмокнула ошеломленного Дениса в щеку и вытерла с нее след помады. Денис схватил девушку за пальцы, а та и не думала вырываться.

— Ладно, езжай, спасай чью-то душу, я подожду. Да отпусти уже!

Денис дернул ее к себе, поцеловал в губы, Светка ответила, но быстро отстранилась. Выбралась из машины, махнула на прощание и отбежала с пакетом под крышу автобусной остановки, одновременно глядя в мобильник. Денис отъехал, встроился в поток машин, высматривая Светку в зеркало заднего вида. Та уже говорила по телефону и отвернулась. Стервозность у нее имеется, этого не отнять, но и мозги в наличии. В комплекте с задницей и бюстом убойная сила, сокрушительная, разящая наповал без единой осечки или промаха. Денис прибавил скорость, достал телефон и сам набрал диспетчера. И через несколько мгновений услышал шум, гудки и чуть встревоженный голос водителя.

— Уже третий час за мной едут, как на хвост упали за Ростовом, так и тащатся. Синий «опель», в салоне трое. Обгоняли несколько раз, но пока бог миловал.

Это пока, везение может закончиться в любой момент. Хорошо, если это просто подстава, а если замышляется поганка покрупнее? Фура тащит ценный груз, заказчик, мягко говоря, человек серьезный, отмазок вроде этой не примет, и будет прав. К тому же от этого рейса зависит много: название заказчика на слуху у многих, если все устроит, то дело пахнет долгосрочным контрактом, а это такие деньги, что о будущем можно не беспокоиться. Хотя об этом пусть Макс со своим папашей думают. «Может, сам заказчик и проверяет» — мелькнула мысль, и гнать ее Денис не торопился. Если так, то надо показать себя во всей красе, использовать шанс, а если это просто подстава, то будет еще проще. Не первый раз, но, хочется верить, в последний.

— Встань на аварийку, — скомандовал водиле Денис, — прямо на дороге, и жди. Увидишь меня — езжай следом. И аккуратно, ну, ты понял.

Водитель заверил, что все оформит в лучшем виде и отбился. Денис перестроился в левый ряд и погнал свой «ровер» к выезду из города. По дороге прокручивал мысленно ситуацию так и этак, и все упорно сводилось к тому, что это проверка. Машины у фирмы дорогие, застрахованы, о чем наклейка на лобовухе имеется. С водителя и взять-то нечего: он позвонит в страховую и будет курить до получения дальнейших инструкций. Если только силой вытрясут или что похуже, но отморозков мало осталось, чай, не девяностые на дворе. Но не всех дураков война убила, как говорится.

Бело-желтый «МАН» Денис нагнал через час с небольшим. Фура, как и велено, стояла на обочине, мигая габаритками. Денис заметил ее издалека, набрал номер водителя.

— Они передо мной, — доложил тот, — метров триста. Курят, типа.

Денис проехал мимо, махнул на ходу полноватому невысокому водиле в трениках и ветровке, что слонялся у «сломавшейся» фуры, скатился под горку и нашел, что искал. Синий «опель» на той же обочине, что и «МАН», окна приоткрыты, рядом никого. На заднем сиденье, вроде, один, в бейсболке, остроносый, впереди двое. За рулем крепкий спокойный парень небрежно держит лапой в наколках мобилу, на соседнем сиденье еще один, но на скорости и со стороны не разобрать. Блатной лениво повернул башку, Денис прибавил скорость и снова набрал водителя фуры.

— Давай за мной. Этих не обгоняй, держись следом, и поближе, но аккуратно.

Дождался, когда бело-желтая громадина скатится с пригорка и перестроился вправо. «Опель» чуть отставал, сзади его подпирала фура. Водитель старательно держал дистанцию, махина по инерции перла вперед, «опелю» пришлось прибавить скорость. Денис тоже чуть наддал, продолжая держаться впереди, а сам в зеркало пытался разглядеть людей в салоне. Видел только темные силуэты, как те двигаются: пассажир обернулся, потом сунулся куда-то вниз, потом справа в приоткрытом окне показалась рука с сигаретой. Водитель так и сидел в той же позе: одна рука на руле, вторая держит мобилу. «Проверка, точно» — Денис окончательно отмел версию о подставе. Как будут действовать, интересно, тем более должны понять, что их заметили. «МАН» прет за ними как приклеенный, только что в спину не гудит, а те даже оторваться не пытаются, тащатся с разрешенной скоростью и ухом не ведут. То ли вводная у них какая-то непонятная, то ли братва просто растерялась. «Будет вам проверка» — Денис принялся набирать номер водителя, и тут пошел входящий вызов.

— Да чтоб тебя!

Первым порывом было сбросить звонок, но Денис удержался. Чертыхнулся и ответил, не отводя взгляд от «опеля» в левом ряду.

— Час давно прошел, — сдавленно проговорила Ира. Фоном к ее голосу звучала диковатая дерганная музыка со скачущим ритмом и обилием ударных. Девушка молчала, зато какофония стала громче.

— Я сделаю это, не сомневайся! Сегодня же.

— Ир, не дури, — оборвал ее Денис, стараясь не сорваться на крик. — Ну что за глупости.

Подумалось, что зря сдерживается, и на кой черт он почти полгода щадит ее нежные чувства. Но кто знает, что в голове у этой малолетки, да и плюс в карму, как Светка выразилась, лишним уж точно не будет.

— У тебя все глупости. А для меня это серьезно, очень серьезно. Ты не понимаешь…

«Где уж мне». Денис притормозил, пропустил совершенно лишнюю в их разборке белую «ниву», немного опустил стекло. Ветер ударил в разгоряченную кожу, запахло дождем и мокрой пылью. «МАН» басовито загудел, сгоняя с дороги «опель», в мобильнике пошел второй вызов. Ира молчала, музыка тоже звучала глуше.

— Ладно, приеду, позже, — сказал Денис, и поклялся, что сегодня же покончит с этим. Приедет и объяснит этой дурехе пару законов мирозданья, невзирая ни на ее нежный возраст и папашу, владельца конторы-кормилицы. Если внутри своей семьи уладить это дело не хотят, то придется ему вмешаться.

— Ты где сейчас? — еле слышно спросила девушка. Судя по голосу, она собиралась разреветься.

— На работе.

«Опель» мигнул поворотником, фура подпирала легковушку сзади, недвусмысленно намекая, что надо бы освободить дорогу. Денис не торопился, делая вид, что не замечает сигнала.

— Где именно? — голос сделался требовательным и капризным. — Где на работе?

— Отца своего спроси, — огрызнулся Денис. «Опель» продолжал моргать, Денис чуть сбавил скорость, синяя машина пошла на обгон.

— И спрошу, — зло выкрикнула Ира, — И спрошу! Но если опять наврешь…

— Когда я тебе врал? — Денис не выдержал и сорвался-таки на крик. Вместо ответа из трубки понеслись короткие гудки. Он быстро набрал водителя.

— Пошел вперед, быстро! Меня не жди!

— А если… — сомневался водила, — хер знает, что это за олени. Мало ли, какие аргументы у них при себе, а до поста еще три километра.

— Газуй, кому сказано! — Денис отбросил мобильник на соседнее сиденье и резко вывернул руль влево. Начавший перестроение «опель» не успел среагировать и клюнул носом в левую дверь «ровера», и обе машины «поцеловались», как две консервные банки. Удар вышел жесткий, Дениса отбросило вправо, врезался плечом в дверь, но успел напоследок еще чуть вывернуть руль и надежно преградил «проверяющим» дорогу. Внедорожник загромоздил почти половину полосы, «опель» отнесло к отбойнику. Немедленно образовалась пробка, попутные машины осторожно ползли мимо, из салонов выглядывали любопытные. Денис поглядел вслед просвистевшей мимо фуре, подергал дверь со своей со стороны, но ее наглухо заклинило. Тогда он перебрался на пассажирское сиденье и выбрался из помятой машины, оббежал ее.

Тут было, на что посмотреть: глубокая вмятина на передней дверце, ободранная краска, чуть выгнувшаяся от удара крышка капота и длинные белые царапины, довольно глубокие при этом. Зеркало грозило отвалиться, Денис отодрал его, кинул в салон и повернулся к «опелю».

Оттуда никто не показывался, через лобовое стекло виднелись трое, сидевшие впереди только что носом в лобовуху не ткнулись, третий, в бейсболке, маячил за их спинами и аж подпрыгивал на заднем сиденье.

— Ну, чего сидим, кого ждем? — Денис пошел им навстречу. Двое подались назад, третий успокоился, откинулся на спинку и посверкивал очками из полумрака. Выходить никто не собирался.

— Вы там обделались, что ли? — Денис мигом оказался рядом и грохнул кулаком по капоту «опеля». Глянул мельком на мятый полуоторванный бампер, на погнутый номер, заметил осколки фар — те негромко хрустнули под подошвами. И вперился взглядом в троих за мутноватым стеклом. На водительском сидел крупный рыхлый парень с круглой оплывшей физиономией, он держал руль обеими руками, на среднем пальце левой красовалась массивная печатка с темным камнем. Водитель не двигался и смотрел на Дениса в упор, под взглядом мелких непонятного цвета глаз сделалось не по себе. Пассажир, что помещался справа, длинный, с узкой физиономией, круглоглазый, вытянулся в струнку и чуть подался вперед и неторопливо расстегивал куртку. «Мало ли какие у них при себе аргументы» — Денис на всякий случай отступил, не сводя глаз с длинного. Заметил, что очкарик на заднем сиденье отодвинулся к дверце, вжался в нее, как рыба в грунт, и прижимает к уху мобильник, закрывая лицо козырьком кепки. Докладывает, поди, что проверка прошла успешно, и ли наоборот, завалили ее начисто, смотря по вводной. Послышался негромкий щелчок, передняя дверца чуть приоткрылась, длинный наклонился немного вбок, пряча руки. «Опель» глухо рыкнул и пополз назад, бампер отвалился и волочился по песку обочины следом.

— Ладно, девочки. — Денис кинулся к «роверу» — сейчас другой разговор будет.

Старательно разыгранная злость и оскорбления оппонентов результатов не дали, парни точно не слышали его, вернее, не обращали внимания. На машину им плевать, понятное дело, но уж сцену-то доиграть они могли. Хотя бы ради того, чтоб не привлекать внимания, а то ерунда какая-то получается: один орет и бесится, а эти трое в «опеле» точно в домике, да еще и двери, поди, заблокировали. Хотя нет, вон длинный рыпнулся, вроде, на выход, да застрял на полдороги.

Ситуация выходила насквозь непонятная, Денис вытащил из-под сиденья монтировку и бросился обратно. В «опеле» точно того и ждали: иномарка чуть сдала назад, вильнула скользкой щукой и промчалась мимо, Денис даже успел заметить свое кривое отражение в заднем крыле. Машина умчалась, на обочине остался мятый бампер и осколки разноцветного пластика. Денис пнул кривую загогулину и заорал вслед парням:

— Куда, придурки? У меня же регистратор все пишет! Дебилы, блин!

Последнее выкрикнул на радость народу в проезжавших мимо машинах. Те осторожно проползали мимо, Денис ловил на себе сочувствующие и любопытные взгляды. Убедился, что «опеля» и след простыл, побродил немного около покореженного «ровера», и отъехал к обочине. Машины понеслись мимо с обычной скоростью, Денис сунул монтировку на место и позвонил руководству. Борзых-старший ответил немедленно, он давно был в курсе ситуации, а Дениса не дергал, ждал доклада, соблюдая их давний уговор. «Сообщать только результат, звонить только если что-то пошло не так» — до этого дня система работала без сбоев. А сегодня Денис не очень пока понимал, что именно произошло несколько минут назад. Было во всем этом что-то неправильное, нелогичное, странное, но что именно — черт его знает. Крутилось на ощущениях, которые, как известно, к делу не пришьешь. Поэтому ограничился дежурным:

— Порядок, вопрос решен. Мне в сервис надо.

— Что там? — деловито поинтересовался Борзых. Фоном к его словам шел неровный уличный шум и тихий звонок второго телефона, но мелодия быстро оборвалась.

— Дверь помята, царапины и зеркало отвалилось.

— Сам доберешься или помощь нужна? — распорядился Борзых.

— Сам. Спасибо.

— Тогда у лося тебя жду. Мы уже на месте.

«У лося» означало ничем непримечательную придорожную забегаловку с одноименным названием. Почти напротив входа с незапамятных времен помещалась искусно вырезанная из дерева фигура лося в натуральную величину. Зверь точно выходил из леса, раздвигая потрясающих размеров рогами ветки, и выглядел внушительно. Со временем лес отступил, и лось остался на ровном месте. Потом поблизости образовалась парковка, на ней возникла кафешка, лось малость потрескался от времени и непогоды, и все еще величаво держал голову с могучими рогами. За ним трепетно ухаживали: украшали ленточками и флажками, красили копыта то в белый, то в золотой цвет, а саму фигуру во что придется. Сегодня лосяш предстал разукрашенным в горошек, ветер красиво шевелил полинявшие и новые ленточки в его рогах. Украшения опять же с незапамятных времен сделались частью свадебного ритуала, кортежи приезжали чуть ли не каждый день, и Денис подумал, что негоже нарушать традицию, надо и им со Светкой подарить лесному духу пару-тройку ярких лент.

«БМВ» Борзых стоял в стороне от кафешки, откуда доносился простенький навязчивый мотивчик песенки, грозившей стать хитом этого лета. Машин было немного, Денис быстро нашел себе место неподалеку, осмотрелся. Передние дверцы «бэхи» открылись одновременно, показался сам Борзых, невысокий щуплый седой мужик в хорошем костюме. Он быстро пошел навстречу Денису, следом топал спокойный крепкий дядя в простых джинсах и мешковатой куртке. Был он на голову выше Борзых, и вроде не торопился, но быстро нагнал того и точно невзначай оказался между ним и Денисом.

— Здорово, Вася, — Денис улыбнулся. Вася хмуро кивнул, быстро оглядел Дениса с ног до головы и отступил на полшага вбок. Борзых за ним совсем потерялся, как и полагается охраняемому «объекту». Вася числился то ли водителем, то ли курьером, а фактически был личником руководства, и не зря получал свою нехилую зарплату. Биографию имел мрачноватую, в тексте было много аббревиатур и регионов, где Вася отметился за свои тридцать с небольшим лет. Он повсюду сопровождал Борзых, даже за границу с ним летал, а пару раз Денис видел Васю в деле. Первый, когда в офисе завелась крыса, сливавшая конкурентам клиентов. Крысу вычислили, и Вася лично объяснял засранцу основные законы мироздания и правила взаимодействия с ним. Был при этом предельно корректен и даже вежлив, голос не повышал, рук не распускал, не считая того, что крысу он держал за грудки, отчего та в скором времени натуральным образом обделалась. Вася брезгливо прислонил крысу к стенке и пошел искать уборщицу, а Денис, стараясь не дышать, подсунул засранцу на подпись заявление на увольнение «по собственному», и тот моментально подмахнула бумагу. Второй раз было посложнее, случай был похож на недавний, только подставщика нашли среди своих. Тогда дошло до «скорой», но множество свидетелей показали, что пострадавший сам споткнулся и упал, ударился затылком о бордюр, а нос сломал о бампер в процессе падения.

— Ибо нехер, — прокомментировал произошедшее Вася, дуя на сбитые в кровь костяшки пальцев.

Сейчас он отвернулся с равнодушным видом и отошел в сторонку, принялся разглядывать красавца-лося. Борзых на ходу расстегнул пиджак, подал Денису руку, потом осмотрел «ровер».

— Сам как? Цел? — он глянул Денису в глаза. Тот кивнул, умолчав про ноющее плечо, и быстро доложил обстановку и свои предположения. Борзых рассеянно глядел на усыпанную горошком фигуру лесного духа.

— Думаешь, проверка? — он повернулся к Денису, когда тот закончил. Выглядело руководство неважно: бледное, осунувшееся, взгляд отрешенный. Денис сделал вид, что все в порядке, и повторил:

— Скорее всего. Уж больно странно они себя вели. Это не подставщики, точно. Заказчик нас проверяет, больше некому.

— Ну да, ну да, — рассеянно проговорил Борзых. Он снова глянул на лося, на подъехавшую к кафе «приору», и неторопливо направился вдоль бортика. Денис пошел рядом, а следом, в паре шагов, топал Вася. Борзых молчал, глядел перед собой и щурился от неяркого солнца, Вася безмолвствовал. Таким образом добрались до серой «бэхи», Борзых привалился к дверце машины.

— Может быть, ты и прав, — он посмотрел на Дениса, — время покажет. Отчет мне скинь сегодня-завтра, я еще подумаю. До сделки две недели, пока информации от заказчика нет. Ждал, наверное, и решение примет сегодня, если уже не принял. Съездишь к нему?

— Зачем? — оторопел Денис, — какой смысл?

Смысла в поездке не было от слова совсем. Во-первых, переговоры ведутся уже давно, и не на уровне заместителей, а во-вторых нет сил заставить заказчика принять то или иное решение. Вернее, есть, но они находятся по ту сторону права, как уголовного, так и экономического, и даже выпадают из области понятий.

— Смысл? — повторил Денис, — если только в морду кому-нибудь из топов дать, чтоб быстрее соображали?

— Этими делами у нас другой департамент ведает, — Борзых мельком глянул на Васю, что разглядывал газон у себя под ногами. — Есть у них один человек, он решения не принимает, но повлиять может. Надо с ним поговорить. Я скажу, что и как. Сделаешь?

Теперь Борзых в упор смотрел на Дениса, и от холодного взгляда светло-голубых глаз стало не по себе. Владелец конторы сам когда-то служил, и далеко не рядовым на пищеблоке, имел звание и погоны, и допуски, и навыки многие сохранил. И наградной ствол у него имеется с благодарственной гравировкой, в сейфе лежит, и Борзых его собственноручно чистит, причем регулярно и качественно, никому сие не доверяя. Макс сунулся как-то и таких люлей огреб, что до сих пор, наверное, помнит.

— Не могу, Михаил Петрович, — сказал Денис, — извините. Мы со Светой отдохнуть собрались, я ей давно обещал, и номер уже оплатили. И потом мне дела передавать надо, вы сами сказали. Две недели осталось.

Борзых еще немного «подержал» Дениса взглядом и отвернулся. Сорвал травинку, прикусил ее и вдруг оскалился, обнажив крепкие желтоватые зубы. И кивнул.

— Не передумал, значит?

— Нет.

Борзых пригладил разлетевшиеся от ветерка редкие седые волосы. Потом принялся крутить травинку в пальцах.

— Как договорились, — негромко сказал Денис, — ухожу с постоянки, но если понадоблюсь, то в помощи не откажу. И потом, у вас специальный департамент имеется.

Он глянул на Васю, Борзых чуть поморщился.

— Это не то. Ты ж себя заживо похоронишь, разве непонятно?

— Денег мне хватит, — отрезал Денис, — а жизнь одна, и я не хочу ее на ерунду тратить. И так кучу времени потерял.

— А книжки твои и шкафы старые не ерунда? — зло, как показалось, усмехнулся Борзых. — А деревня? Ты еще бороду отрасти, пчел заведи и корову, вот Светка твоя обрадуется.

Он уже открыто насмехался, говорил отрывисто, с издевкой, и Денису очень хотелось послать его куда подальше. Но промолчал, достал из кармана ключи, нажал кнопку брелока, и неподалеку негромко мявкнула сигнализация «ровера».

— Не ерунда, — сказал Денис, — если я вам больше не нужен, то поеду. Мне еще машину в сервис гнать.

Борзых отбросил травину и вытащил из внутреннего кармана пиджака несколько крупных купюр, подал их Денису.

— Это за машину. Заплатишь часть сначала, — распорядился Борзых, — потом скажешь мне, сколько запросят. Счет возьми или наличными договорись, мне без разницы. И еще…

Он вдруг растерялся, застегнул пиджак, снова расстегнул, сунул руки в карманы, и при этом старался не смотреть на Дениса. Тот убрал деньги и терпеливо ждал, когда начальство созреет и соберется с духом.

— Денис, — Борзых решился, — я знаю, что тебе Иришка моя названивает. Ты поаккуратней с ней, пожалуйста. Я сам вопрос решу. Без матери сложно, — тут Борзых быстро провел по глазам ладонью, прикусил палец, но быстро пришел в себя. И уже спокойно смотрел на Дениса.

— Я сам все сделаю, — повторил он, и грустно улыбнулся. — Ира — это единственное, что мне от Марины осталось. Тебе сложно понять, но может когда-нибудь позже… Хотя нет, не дай бог тебе такое пережить, не каждый справится. Молодость, глупость… Пойми Ирку и потерпи немного, она скоро от тебя сама отстанет.

Он сел в машину, Вася мухой метнулся к водительскому месту. Борзых опустил стекло и просяще улыбнулся:

— Потерпи, ладно? Совсем немного.

— Хорошо. — Денис отступил, «бэха» прошуршала мимо и выехала на дорогу, пропала в потоке машин. Денис достал мобильник и неторопливо пошел к своей машине. Поглядел на нарядного лося, на ленточки в его рогах, на помятый бок «ровера», и нашел в телефонной книге знакомый номер.

— Через полчаса у переезда, — сказал он, когда Ира ответила. — Но учти, времени у меня мало, я на работе.

Нажал отбой, не дожидаясь ответа, и поехал в город. Тащился в правом ряду и все крутил мысленно ситуацию, думая, как оформить в отчете свои сомнения. Непонятно было все: и способ проверки, если это была она, и методы «экзаменаторов», и, наконец, их бегство с места ДТП. Им явно дали понять, что слежка обнаружена, что груз под контролем и что ловить тут нечего. Так нет, поперли на рожон зачем-то, побили машины и молча смылись, хоть могли сделать это намного раньше и без потерь. Будто не проверяли, а посмотреть хотели на сотрудников конторы, как те себя поведут, скорость реакции, взаимодействие и прочее. Вот только зачем, спрашивается? Думал-думал, и решил вывалить все, как есть, наплевав на то, что Борзых об этом подумает. Главное отчитаться, а там хоть трава не расти, благо, работать осталось две недели.

«У переезда» означало у торгового центра, почти на том самом месте, где когда-то помещалось поименованное сооружение, проклятье их небольшого города. Пробки временами растягивались аж до центра, народ зверел и искал пути объезда, коих было по пальцам перечесть. Время и нервов убило было столько, что на две жизни хватит, журналист одной местной газетки как-то публично поклялся первым принести цветы к памятнику мэру, который ликвидирует это нехорошее место. И таковой нашелся, за три года построил-таки путепровод, и транспорт теперь свободно летал под насыпью через тоннель, народ вздохнул с облегчением. В общем, мэр тот цветы честно заслужил, и получил их в преизрядном количестве на свою могилу, будучи застреленным у подъезда собственного дома аккурат через месяц после окончания стройки века.

Ныне о былом кошмаре почти ничего не напоминало, на пустыре неподалеку возвели многоэтажный торговый центр, а на месте будки дежурного по переезду помещалась остановка. Сейчас от нее как раз отъехала маршрутка, на остановке образовалась небольшая толпа, все торопились, толкались, через приоткрытое окно слышались недовольные голоса. В середине появилось черное пятно, его выпихнули на край, едва на столкнув на проезжую часть. Невысокая девушка вся в черном, в высоких ботинках на толстой подошве, колготках в сетку, черном платье с пышной многослойной юбкой из жесткой прозрачной ткани, черной же кожанке поверх наряда неотрывно смотрела на дорогу. Денис включил поворотник, подъехал ближе и остановился. Девушка не двигалась, по-прежнему смотрела куда-то вдаль, Денис коротко посигналил. Толстая тетка, до этого стоявшая к дороге спиной, аж подпрыгнула, погрозила ему кулаком. Ира очнулась, подобрала черные шуршащие юбки и села на заднее сиденье. Села так, что Денис не видел ее глаз в зеркале заднего вида, в нем отражались только матово блестящие серьги до плеч, чернющая пышная грива прямых густых волос с «ирокезом» на макушке, черные «стрелки» на веках, темная помада. В салоне запахло тяжелыми пряными духами, что идеально подошли бы той пугливой толстухе, а не юной особе шестнадцати неполных лет отроду. Любимый поздний ребенок господина Борзых забился в угол салона и отвернулся к окну. Денис поехал дальше, изредка поглядывая назад. Разглядел в потрясающей Ириной прическе роскошный черный бант с темными крапинками, подумал, к чему бы это. Вдохнул, выдохнул короткими порциями и проговорил быстро и деловито.

— Привет. Говори, что случилось? У меня дел полно.

Поймал в зеркале Иркин взгляд, заметил слезы в голубых глазах и почувствовал себя полной скотиной. С трудом отвел глаза, понимая, что план рушится к чертям и разговора не будет. Вернее, не такой, как он себе представлял. Порыв жестко послать куда подальше сбрендившую на почве гормонального взрыва малолетку прошел, да еще и вспомнилось Светкино «плюс в карму», и Денис сказал, глядя на дорогу:

— Ир, ну что опять? Ведь говорили уже, сколько можно. Я старше тебя на двадцать лет.

И сам пришел ужас от сказанного. Тридцать шесть, с ума сойти, сороковник надвигается, а толком ни пожить, ни сделать ничего путевого не успел. Точно готовился, осматривался, прикидывал, что к чему, а уже и до полтинника недалеко. Куда это годится?

— Ира, ты же красивая, ну просто глаз не отвести! — Тут душой кривить не приходилось, Денис перестроился в левый ряд и прибавил газу. Помятый «ровер» лихо обошел неторопливую «ниву» и полетел вдоль отбойника по направлению к городу. «Отвезу ее домой и в сервис» — Денис сочинял на ходу план, одновременно вспоминая номер такси и прикидывал, во что обойдется ремонт. Сумма выходила приличная, но беспокоиться не о чем: платит отец этой дурехи. Ира так и сидела носом к стеклу и прикрыв глаза, точно спала.

— Ну зачем тебе такой старик? — улыбнулся Денис, — вредный, нудный, противный. Ты готовить умеешь?

Ира быстро глянула на него, ее голубые глаза странно блеснули. Девушка опустила голову и принялась крутить кольцо с большой розой на среднем пальце.

— Вот, а кто мне будет готовить паровые котлетки и пюре из брокколи? — Денис сбавил скорость: впереди показался светофор, желтый сигнал часто замигал, машины рядом тоже тормозили.

— Зачем? — хрипло проговорила Ира, — зачем есть такую гадость?

— Я буду старый, дряхлый и беззубый, — веселился Денис, — и тебе придется кормить меня с ложечки. Готова?

Ира не ответила, снова занялась кольцом, будто ничего интереснее на свете сейчас не было. Где-то в глубинах ее рюкзака зазвонил мобильник, потренькал и заткнулся, а Ира словно не слышала. Стало тихо, по стеклу еле слышно постукивал дождь, мелкий и нудный, точно осень на дворе, а не разгар весны. «Вот такое хреновое лето» — Денис повернулся к девушке. Та подняла голову, и от ее взгляда в упор стало не по себе.

— Давай договоримся, — Денис нашел в себе силы улыбнуться, — мы всегда будем дружить и помогать друг другу, и ты позовешь меня на свою свадьбу. Я напьюсь и устрою драку…

Ира уставилась на него, обхватила коленки руками, отчего многослойная юбка приятно зашуршала.

— Зачем драку?

— Так положено! — на полном серьезе заявил Денис. — Это традиция. Не нами придумано, не нам отменять. Нужна драка, деваться некуда. Какая свадьба без баяна…

— А на твоей свадьбе будет драка? — девушка смотрела в упор, роза у нее на кольце угрожающе ощетинилась лепестками. Денис отвернулся. Светофор зажегся зеленым, поток дружно тронулся с места. Позади послышалось легкое движение, шорох, Ира порывисто подалась вперед и обняла Дениса за плечи. Он замер, точно бабочку боялся согнать или тому подобное инфернальное существо, стрекозу, например. Две тонкие руки оказались у него на груди, под тонкой белой, как лепестки ромашки, кожей просвечивали голубые жилки, а кольцо казалось слишком тяжелым для таких тонких пальчиков. Ира прижалась щекой к его щеке и проговорила еле слышно:

— Поехали на море, вдвоем. Только ты и я.

«Ну какое море!» — Денис от греха свернул в правый ряд и старался сосредоточиться на дороге, но получалось не очень. Он высматривал место, где можно остановиться и без проблем и ущерба для себя и окружающих положить конец разговору.

— Или в лес, — она неловко коснулась губами его щеки, — там сейчас черемуха цветет, там хорошо.

Голова слегка закружилась, Денис обеими руками взялся за руль и аккуратно съехал на парковку возле фаст-фудной забегаловки. Ира так и сидела, не расцепив рук и, вроде как, не дышала. Денис шевельнулся и кое-как высвободился из объятий.

— Ир, извини, но мне ехать надо. Я машину разбил.

Ничего глупее придумать не смог, просто с языка сорвалось. Ира встрепенулась.

— Правда? — она смотрела с неподдельным сочувствием, — я не заметила, извини. Помочь тебе? Что мне надо делать?

«Домой иди, пожалуйста». Денис лишь покачал головой. Ира подалась вперед, но тут в ее рюкзаке снова зазвонил мобильник. Девушка зло дернула застежку «молнии», вытащила телефон и отвернулась к окну. Бросила что-то злым шепотом, в ответ слышался мужской голос. Чуть картавил, говорил врастяжечку, Денис не разобрал ни единого слова.

«Может, жениха себе нашла? На единственную дочку владельца нехилой такой логистической компании очередь из желающих выстроится, стоит Ире этого захотеть. Так нет, вбила себе в голову непонятно что» — Денис разглядывал аляповатую вывеску придорожного ресторана и проклинал свою слабость последними словами. Надо было сразу ей все вывалить, как собирался: ты мне никто, я тебе тоже, у тебя своя жизнь, у меня своя, отвали. Можешь жаловаться своему богатому папаше, но мне он через две недели тоже будет никто, так что катитесь оба…

— Денис, извини, мне уйти надо. — Ира бросила мобильник в рюкзак и торопливо прихорашивалась, глядя на себя в зеркало на лобовом стекле, поправляла свой потрясающий бант. — Если деньги на ремонт нужны, отец заплатит, я попрошу. Пока.

Она наспех чмокнула Дениса в щеку, выскочила из машины. Он успел заметить, как девушка вбегает в дверь ресторана и пропадает из виду, и, что скрывать, облегченно вздохнул. На сегодня все, но завтра все повторится по новой, и выхода нет, и оба будут играть в эту игру, только один всерьез, в другой пока не пройдут две недели. «Хоть бы и правда нашла себе кого-нибудь» — Денис стер с щеки темно-вишневую помаду и поехал сдавать машину в ремонт.

Сумму запросили приличную, но Денис не расстроился и сразу отдал все полученные от Борзых деньги. Мастеров он знал, они его тоже помнили по другим случаям. Не сказать, что Денис был тут частым гостем, но заносило, и не раз, что уж скрывать.

— Сделаем, — пообещал серьезный парень в форменном комбезе, оглядев повреждения, — завтра готово будет.

— А сегодня? — оставаться безлошадным ну очень не хотелось, и Денис был готов приплатить за срочность. Парень глянул на заказчика, на покореженную дверь и капот, прикинул что-то мысленно и кивнул:

— К закрытию подъезжайте.

Вот и славно. Денис пожал парню руку, и только собрался вызвать себе такси до офиса, как мобильник зазвонил на опережение. Это оказался Макс Борзых, и, судя по голосу, он куда-то очень торопился.

— Здорово, — выдохнул он с явно слышимой одышкой, — слышал, проблемы у тебя. Сильно влетел?

«Ирка постаралась» — с досадой подумал Денис, «больше некому». Вряд ли папаша стал бы посвящать своего тюфяка-сыночка в подробности недавней спецоперации. Макс экстрима всегда сторонился, предпочитал цифры и обожал копаться в законах, выискивая лазейки, и тут ему равных не было.

— Нормально все, — сказал Денис, — ничего серьезного.

— Ты где сейчас? — не отставал Макс и чертыхнулся под легкий металлический звон: то ли уронил что-то, то ли напоролся, не заметив преграды.

— Машину в сервис пригнал, — сказал Денис и направился к выходу из бокса, — скоро буду.

— Я заеду за тобой, — перебил его Макс, — жди через пятнадцать минут. — И отбился, не слушая возражений. Перечить заму гендиректора по финансам Денис не стал, перешел дорогу, спрятался от мелкого дождя под козырек магазина и приготовился ждать.

Макс подкатил ровно через четверть часа, хоть время по нему сверяй. Обычно пунктуальностью он не отличался, хоть на пару минут, но опаздывал, влетал всегда с озабоченным видом, показывая, что задержался ну по очень уважительной причине. А сейчас подкатил минута в минуту к назначенному месту и даже посигналил Денису: мол, я тут, давай быстрее. И резко дернул свою красную «тойоту» с места, когда Денис оказался в салоне.

— На сколько попал? — деловито поинтересовался он первым делом. Денис назвал сумму, Макс приподнял брови и скривился.

— Нехило. А по-другому нельзя было вопрос решить?

По его виду было непонятно, волнует его жизнь и здоровье ведущего специалиста департамента безопасности, или Макс Борзых таким образом экономит семейный бюджет.

— Нет, — отрезал Денис, — ситуация не та была. Да я сам разберусь.

Макс мельком глянул на Дениса, выпрямился, отчего явно обозначившееся над ремнем джинсов брюшко подобралось, глаза за стеклами очков чуть сузились.

— Дурак ты, — сказал Борзых, выруливая на проспект, — при чем тут бабки? Я ж не о том. Куда прешь, овца, глаза у тебя где? Ты на дорогу смотришь или в косметичку??

«Тойота» рывком ушла вправо, откуда-то раздался возмущенный сигнал, еще один, завизжали по асфальту покрышки. В левый ряд откуда ни возьмись вклинился алый «купер» с блондинкой за рулем. Второе неземное существо сидело рядом, барышни смотрели каждая в свой телефон, и не обращали на окружающих ни малейшего внимания. Их пропустили, следуя старинному русскому обычаю УДД, уступи дураку дорогу, Макс злобно выругался и с силой надавил сигнал.

— Чуть в бочину мне не въехала, курва! — он отвел душу и выдохнул, весь побагровел и покрылся испариной. Денис хлопнул его по коленке:

— Спокойно, товарищ гвардии сержант, не надо так нервничать! Подумаешь, овца на дороге…

Умолк, повернулся к Максу, оглядел того с ног до головы и уточнил:

— С Галкой, что ли, поссорился?

Макс поджал губы, пробормотал что-то невнятное, снял очки, снова надел, вытер лоб. Выпрямился и принял, наконец, свой обычный вид, ну или близкий к обычному.

— Тоже та еще гадина, — выдал он, — как и все эти… — он ткнул пальцем в сторону, где давно пропал «купер».

Денис улыбнулся, и продолжал улыбаться все шире, слушая Максовы стенания.

— Квартиру ей снял, за учебу платил, шмотки, салоны — все за мой счет. То массажист, то косметолог, то диетолог, то куратор по питанию….

— Кто? — Денис едва держался, чтобы не рассмеяться в голос. Макс согнулся над «баранкой» и ворчал ну чисто старый дед на бесполезную молодежь.

— Специально обученный человек, который следит, чтобы клиент лишнего не жрал, — буркнул Макс. — Звонит, смс шлет каждые три часа, и фотки жирных баб, вроде как мотивация. Убил бы.

Кого именно — диетолога и помешанную на похудании Галку, Денис уточнять не стал, чтобы не разозлить приятеля еще больше. Похоже, очередной роман Макса подходил к концу, как и все предыдущие, тоже закончившиеся провалом.

— Тоже не то? — спросил Денис, Макс покачал головой, пригладил редкую растительность на макушке.

— Наверное, — помедлив, сказал он. — Дам ей еще один шанс, и пусть катится куда подальше. Я не могу только рис и вареную индейку жрать, это ж издевательство.

Денис отвернулся к окну, пряча улыбку. Галка была ему безразлична, видел ее лишь раз, и она ничем почти не отличалась от двух кур из «купера»: мозгов ноль, апломб зашкаливает, Галка была не первой и, судя по тенденции, не последней.

— А Женя? — вспомнил Денис прошлую пассию приятеля, — может вам еще раз попробовать?

Макс покивал, глядя на дорогу, откинулся на спинку сиденья, сжав руль в вытянутых руках.

— Согласно ее натальной карте, было поражение Юпитера в девятом доме, а у меня синастрия сигнификатора дневного рождения и гармоничная Венера. Следовательно, сегодня неблагоприятный для занятий любовью. Милый, надо подождать, когда планеты будут нам благоприятствовать, нельзя идти против воли стихий.

Денис ни черта не понял и молча глядел на Макса. Тот поднял указательный палец к потолку:

— Перевожу. Кто-то там говорит ей, когда можно трахаться, а когда нет. И, по ее мнению, следит за процессом. Как по-твоему, я могу с такой бабой жить?

— Я бы не смог, — честно сказал Денис, представив весь ужас совместного бытия с помешанной на перемещениях планет особой со звездной пылью вместо мозгов. Хотя пыль еще ничего, а вдруг, в голове у нее просто опилки?

— Я хочу есть нормальную еду, когда захочу и трахаться тоже когда приспичит, а не по зову с небес, — заявил Макс. — Или я требую слишком много?

Скорость потока снижалась, у впереди идущих машин зажглись габаритки. Они выезжали к перекрестку со сложной и запутанной схемой движения, где в ДТП не могли разобраться и сами дпс-ники. Место в городе считалось нехорошим, и Макс бдительно поглядывал по сторонам. По счастью, в этот час машин было немного, и проклятое место проскочили без потерь.

— Где ты их берешь? — не выдержал Денис. Максу в личной жизни который год перла дурная карта, и процесс грозил затянуться до бесконечности. А у обоих сороковник, между прочим, не за горами.

— Помнишь, тут пустырь был, мы сюда драться ходили. — Макс мотнул головой в сторону симпатичного розоватого цвета шестнадцатиэтажной высотки, загородившей горизонт. Денис повернулся туда, глянул на громадину снизу-вверх.

— Было дело, — поговорил он, припомнил разборки шпаны с их района и чужаков, которым непонятно что было надо в зарослях бурьяна на разбитой теплотрассе. Вспомнил и забыл, точно мотылька с плеча согнал. Ну было и было, не вернешь прошлое, да и незачем.

— Сами приходят, — тоскливо проговорил Макс, — и все одинаковые. У одной фитнесс и диеты в башке, у второй гороскопы, третья все карму чистила в местах выброса космической энергии…

Это было что-то новенькое, Денис непонимающе уставился на Макса, тот устало отмахнулся. И выдал вдруг:

— Вот Светку свою ты где взял?

— Там больше нет, — мгновенно отреагировал Денис и внутренне напрягся. И тут понеслось, точно кран повернули: вспомнил и как Макс со Светкой танцевали в кабаке на дне рождения Борзых-старшего, и как Макс ей привет как-то передавал, и как Светка пару недель назад про него спрашивала. Может, они уже давно не просто друзья, а он не при делах, только сказать ему об этом забыли или не сочли нужным. Макс повернулся к Денису и усмехнулся:

— Спокойно, давай пока без паники. Я что, по-твоему, совсем дурак? На свадьбу-то позовешь хоть?

Малость полегчало, но улыбка вышла кривоватой. Денис уставился на дорогу. Прямо по курсу был еще один перекресток, но обычный, и отсюда рукой подать до их конторы, трехэтажного особнячка под железной крышей, не арендованного, между прочим, а своего.

— Позову, о чем речь, — пообещал Денис, — свидетелем будешь. И только попробуй напиться, я тебе башку оторву.

— Ручонки у тебя не коротки? — Борзых мигом стал в стойку, — у башки хозяин есть.

И оба рассмеялись, отчего обруч, сжавший сердце, окончательно пропал.

— Когда? — уточнил Макс, превращаясь в себя обычного, деловитого и хваткого, — какой кабак снимать планируешь, сколько народу позовешь? Подарок будет, не сомневайся, и от меня, и от папаши моего. Ну?

— Точно не знаю пока, — признался Денис, — мы со Светой отдыхать едем, на неделю, там и решим. К осени, думаю, все решится.

— На море собрались? — удивился Макс. — Не рано? Холодно же еще.

— Нет, тут рядом, «Галерея» какая-то, или что-то в этом роде. Приятное место.

— Охота вам комаров кормить, — фыркнул Макс. Он остановился на светофоре и неприязненно покосился влево: там за рулем «ауди» сидела блондинка, но смотрела не в телефон, а перед собой, и ее можно было пока не опасаться.

— Ну и правильно, — проговорил Макс, не сводя с блондинки взгляд, — а то Ирка наша совсем голову потеряла. Может, хоть тогда одумается. Ты поэтому уходишь?

Он в упор поглядел на Макса, и Денис только сейчас заметил, что у приятеля чуть подрагивают руки, а испарина на лбу так и не высохла. «Что с тобой?» — чуть не сорвалось с языка, но Макс уже отвел взгляд и внимательно разглядывал то коврик, то приборную панель. Стало так тихо, что включенный поворотник тикал точно взведенная бомба с часовым механизмом. Макс ухватился за руль обеими руками и сжал пальцы так, что они побелели.

— Не поэтому, — сказал Денис, — просто… Отцу бы не понравилось, как я сейчас живу, пришло время все исправить. Я все неправильно делал, дальше так нельзя.

Макс не ответил, постукивал пальцами по рулю. Желтый свет мигнул, сменился зеленым, «ауди» плавно тронулась с места и повернула направо. Макс двинул следом и ехал позади, держа дистанцию чуть меньше положенной. Денис несколько раз заметил в зеркале недовольный и настороженный взгляд девушки: ей явно не понравился маневр «тойоты», но нарушать скоростной режим блондинка не рискнула.

— Странный ты, — сказал Макс, — не понимаю. Деньги есть, должность есть, повышение тебе предложили. Девушка у тебя есть, машина, квартира, будущее обеспечено. А ты хочешь все это похерить и поломать жизнь не только себе.

— Обоснуй. — Денис снова напрягся. В словах Макса был резон, но звучала и угроза, не открытая, нет, что напрягало еще сильнее. Денис чувствовал опасность, но не видел ее, чувствуя себя беззащитным.

— Твой отец умер четверть века назад, тогда была другая жизнь, другие ценности и возможности, — жестко сказал Макс. — Он не знал другого, не видел и представить не мог, что все может измениться. Поэтому и желал тебе того, что сам считал верным и нужным. Не думаю, что сейчас окажись здесь, он дал бы тебе тот же совет. И ты уверен, что она согласится?

«Она», это Светка, разумеется. «Ну надо же, обо всем подумал и побеспокоился верный друг, чтоб я без тебя делал. Ты лучше о себе думай и в людях разбираться научись, чтоб тебя не заставили траву жрать и в постель пускали, когда того планеты захотят» — Денис едва не выдал это вслух, но предпочел отмолчаться.

— Уже согласилась, — сказал он полуправду. Макс возвел глаза к потолку.

— Обалдеть, — проговорил он сквозь зубы, — ну, дело ваше. Я считаю, что нельзя жить прошлым, а ты как знаешь. Ах, мать твою, вот зараза…

Он хлопнул себя по лбу, да так, что очки слетели. Денис подхватил их на лету, подал другу. Макс водрузил их себе на нос, продолжая крыть себя последними словами.

— Отчет! — разобрал Денис в этих стонах, — отчет, сука! Склероз чем лечится, ты не знаешь?

— Без понятия. — Денис на всякий случай ухватился за скобу над дверцей: в минуты сильных душевных порывов увалень Макс преображался.

— Светку спроси, она у тебя умная, должна знать. — Макс подобрался, как перед прыжком, ухватился за переключатель скорости. — Главбух дала отчет проверить, ей его сдавать сегодня, а я забыл ей поправки переслать! Давай ко мне сгоняем быстро, это минутное дело или она меня убьет, она может!

«Тойота» обогнала старательно соблюдавшую ПДД блондинку в «ауди», развернулась и рванула обратно к перекрестку. А оттуда понеслась на другой конец города, в новый район малоэтажной застройки, где в доме с видом на дальний лес в двухуровневой квартире проживало немногочисленное семейство Борзых. Денис от души понадеялся, что девушки не будет дома, но волновался напрасно: Макс чуть ли не на ходу выскочил из машины и влетел в подъезд. Денис вышел размяться, пошел по чистым плиткам дорожки к небольшому фонтану, что приветливо журчал в окружении розовых кустов. И едва добрался до райского местечка, как зазвонил мобильник. Это оказался Макс.

— Выручай, — он еле переводил дух и глотал слова, — я ключи в машине забыл, а Ирки нет. Принеси, будь другом!

Пришлось возвращаться и топать мимо бдительной консьержки с повадками надсмотрщицы, впрочем, хорошо знавшей Дениса, на четвертый этаж. Макс подпирал спиной стенку и тяжко дышал, утирая со лба пот.

— Незачет тебе, боец, — Денис кинул ему связку ключей, что выдернул из замка зажигания «тойоты». Макс таскал их все в одной связке, чтобы не потерять, и вот забыл второпях все и сразу.

— Незачет, незачет, — он поймал ключи на лету и кинулся к замку, — главное, что у тебя всегда зачет, был и есть. Что бы мы без тебя делали, на кого ты нас покидаешь…

И не стебался при этом нисколько: обязанности у Дениса были слишком специфические, поручения он выполнял деликатные, почти интимные и замену себе найти не озаботился. Не потому, что не хотел или плохо искал, а не было ему замены, фактически бросал он отца и сына Борзых наедине с их проблемами. «Не мое дело» — он дождался, когда Макс справится с замком и вошел в прихожую. Макс промчался через гостиную, влетел по лестнице на второй этаж и пропал там. Денис подошел к панорамному окну от пола до потолка отодвинул тюль. Сколько раз видел эту картину, все никак насмотреться не мог: пейзаж за окном притягивал взгляд. Неширокая тихая речка пряталась в густой зелени берез и старых ив, что в изобилии росли вдоль берега, дальше начинался сосновый лес, чудом уцелевший при застройке некогда заброшенной городской окраины. От домов к воде плавно спускался луг, поросший ярко-зеленой молодой травой, над ней носились небольшие птицы и шумно ссорились друг с другом, и над всем этим поднималось небо, мутно-серое, но облака истончились, и сквозь них того гляди пробьется солнце. Высота, вроде, всего ничего, четвертый этаж, а чувство такое, что с седьмого, минимум, смотришь. Неудивительно: дом новый, проект нетиповой, жилье тут дорогое, даже очень. Денис поправил тюль, прошелся по комнате, вышел в прихожую, вернулся. Квартира поражала размерами, но обставлена была просто, никаких изысков вроде лепнины, золотых бордюров и тому подобного «богатства». Мебель из натурального дерева, дорогая аппаратура, грамотно спланированное пространство, удобство — единственное, что выдавало достаток обитателей квартиры. Вздумай семейству Борзых переругаться друг с другом, они запросто могли, обитая на этих сотнях метров, не видеться днями, а то и неделями. За городом у них имелся дом, большей частью времени он пустовал: Макс с отцом редко там появлялись, а Ира, по ее словам, боялась оставаться одна в пустом доме.

Денис снова прошелся по комнате, покрутил в руках тяжелую фигурку рыси из зеленого с золотыми искрами камня. Он приятно холодил ладони, Денис поставил ее на место, осмотрелся, снова подошел к окну. Такой квартиры у него, понятное дело, никогда в жизни не будет, но и дом тоже неплохо. И не свысока будет смотреть на лес и речку, а жить рядом, дышать запахами хвои и свежести с воды, слушать лягушачьи концерты по ночам, и — да! — кормить комаров. Хотя почему кормить, не в каменном веке живем и человечество давно придумало кучу способов избавиться от кровопийц…. Сверху раздался глухой стук, будто упало что-то тяжелое и мягкое. Денис подошел к лестнице, взялся за отполированное до шелковистого блеска перила.

— Макс, ты там как?

Ответа не последовало, было очень тихо. Денис постоял так еще немного, отошел, и тут послышался шорох и громкий треск, будто наверху рвали какую-то тряпку.

— Макс, у тебя все в порядке? Долго ты еще?

Денис вслушивался в тишину, прикидывая, сколько времени надо, чтобы сбросить отчет на флэшку или перегнать его по электронке в офис? Минута, две, три? А Макс зависает там уже почти четверть часа, и при этом чем-то гремит, и на зов не отвечает.

Снова раздался шорох и негромкий стук, Денис помедлил еще, и пошел вверх по ступенькам из светлого шероховатого камня. На втором этаже он был лишь однажды, там помещались спальни хозяев, и туда гостей не приглашали. Но сейчас там происходило нечто непонятное, и Денис решил наплевать на приличия. Он оказался наверху, прошел по неширокому коридору до первой двери, толкнул ее. За ней было что-то вроде кабинета: у высокого окна стоял большой письменный стол с монитором, виднелось кресло, в дальнем углу стоял вазон с большим пестролистым кустом. Справа была еще одна дверь, но туда Денис не пошел, а направился дальше по коридору, на странные звуки, что становились все громче. Доносились они из-за последней двери за поворотом коридора, та была чуть приоткрыта. Денис дернул ее на себя, и едва не сбил с ног Макса: он упирался ладонями в косяки, вроде как загораживая дорогу.

— Ты чего? — Денис подтолкнул Макса в спину, — что случилось? Ты долго еще?

Макс обернулся, невидяще уставился на Дениса, и тот вдруг понял: Макс цепляется за стенки, чтобы не упасть, но держится уже из последних сил.

— Тихо, тихо, — Денис подхватил его под мышки, — давай сюда, вот так, аккуратненько…

Он дотащил Макса до стоявшего у окна диванчика, буквально свалил на сиденье. Макс рухнул так, что мебель заскрипела, стащил с носа очки и бросил их на пол. И вдруг согнулся в три погибели, обхватил себя руками за живот и шумно задышал, побагровел аж до затылка. Денис кинулся к приятелю, и тут откуда-то донесся тот самый стук, но уже тихий, еле слышный. Он повторился еще раз, потом еще, Денис замер, а Макс, стиснув зубы, боролся со спазмом.

— Я с отцовского компа хотел отчет отправить, но пароль забыл. Решил с Иркиного, зашел, а она там… — Макс зажмурился и ткнулся носом в коленки. Снова что-то стукнуло, глухо и мягко, Денис в темпе соображал, что происходит. Это была Ирина комната, вся светлая, с зеркальными створками шкафа, множество цветов и мягких игрушек. Кровать накрыта клетчатым пледом, там лежат наушники, планшет, а рядом тот самый рюкзак, что Денис видел недавно. Макс выдохнул сквозь зубы, поднял голову, левая щека и руки у него были в крови.

— Там, — повторил он, — она там.

«Там» было за дверью справа, Макс смотрел туда с нескрываемым ужасом и лязгал зубами. Стук повторился, потом в тишине раздался длинный тягучий стон-вздох, и что-то негромко хрустнуло. На полу и створке виднелись пятна крови, Денис рванул дверь на себя, всмотрелся в полумрак ванной. Пахло чем-то цветочным и свежим, донельзя приятным, но примешивался какой-то мерзкий запашок, тошный до рвоты, до спазмов, с коими из последних сил боролся Макс. Он приподнялся на диване, вытер ладонью пот с лица, на лбу и щеках у него остались бурые полосы. Из темноты раздался жутковатый громкий вдох, снова мягкий стук, от которого бросило в дрожь, и снова что-то булькнуло, как бывает при засорах в сливной трубе.

— Свет справа, — пробормотал Макс. Он поднялся с дивана и держался за спинку, руки у него дрожали, губы тряслись. Денис его никогда таким не видел, отчего делалось еще страшнее, кое-как отогнал приступ паники и нашарил на стенке выключатель. В темноте что-то нехорошо хлюпало, хрустело, Макса вырвало на пол, Денис хлопнул по стенке ладонью, и в глаза ударил свет. Точно пару солнц одновременно врубили, резануло аж до слез и Денис машинально прикрыл глаза ладонью. Но быстро справился с собой, и осмотрелся как сквозь пелену. Сообразил, что это ванная, довольно просторная, с небольшим окном, на нем полосатая шторка и цветок на подоконнике. Под ним белоснежная ванна, на стене полочка с множеством баночек, флаконов и прочей косметики в разных емкостях, справа на длинной вешалке черный халатик и несколько полотенец, а под ними сидит Ира в черном платье, бант развязался, ленты запутались в волосах. Она сидит на полу и почему-то бьется затылком о стену.

Макс булькнул что-то из комнаты, и судя по звукам, куда-то потащился, там что-то загремело: то ли он врезался в диван, то ли в стол, было непонятно. Денис кинулся к Ире и застыл: она не сидела, как показалось сначала, а висела над полом, извивалась, крутилась в петле из пояса из темной ткани. Вешалка скрипела и ходила ходуном, грозя вывалиться из пазов, Ира выгнулась, врезалась затылком в стену и тут у девушки приоткрылись глаза. Зрачки закатились, белки налились кровью, сосудик лопнул, и на его месте разливалось алое пятно. Ира выгнулась, приподнялась над полом, снова раздался тихий хруст. Денис только сейчас заметил, что голова у девушки вывернута как-то противоестественно, слишком свободно, что ли, на губах кровь и пена. Ира содрогнулась всем телом, дернулась в петле и оглушительно захрипела, а на плечо Денису точно ледяная глыба свалилась. Он обернулся рывком — это был Макс, он глядел на сестру и еле держался на ногах.

— Она жива? — он с безумным видом глядел на Дениса, — она же жива, да?

Он мертвой хваткой вцепился Денису в плечо, тот вырвался и кинулся к девушке. Приподнял ее, жутко тяжелую, точно куклу, набитую мокрым песком, попытался развязать узел петли, но тот затянулся намертво. Ирина голова мотнулась с адским хрустом, на губах у нее пузырилась пена.

— Нож давай! — крикнул Денис, но Макс не шелохнулся. Он так, как недавно, уперся ладонями в косяки, и не сводил с сестры глаз.

— Жива, — бормотал он, — она жива, почему? Почему она здесь?

Макс явно бредил, взгляд сделался пустым и невидящим, речь невнятной. Денис изловчился, вытянулся и врезал Максу ботинком по голени, врезал от души, с силой. Макс охнул и будто разом протрезвел, отшатнулся к стенке.

— Нож! — рявкнул Денис, — нож тащи или ножницы! Не стой, или убью нахер!

Макса вынесло прочь, он быстро вернулся с нехилым кухонным мачете. Тот, по счастью, оказался, острым, Денис быстро перерезал пояс халата и подхватил Иру на руки. Растянул петлю у нее на шее, наклонился, прислушался к дыханию, и с неиспытанным никогда в жизни болью и бессилием понял, что поздно, жизнь уходила из нее, и если кровь можно остановить, то сейчас остается только молиться.

Вдвоем с Максом они вытащили Иру в комнату, уложили на кровать. Макс шарахнулся к стенке и застыл там, Денис пересилил себя, проверил у Иры пульс и рефлексы. Слабые, они все же были, жизни в ней оставалось на донышке, от силы на несколько вздохов. Агония скрутила ее тело, на губах показалась кровь. Макс ухватился рукой на край стола и по стенке сполз на пол.

— Помоги ей, — прошипел он, — сделай что-нибудь, не стой столбом!

Он бормотал еще что-то, Денис наклонился над Ирой и сжал зубы, чтобы не заорать. На губах у нее оставалась та же вишневая помада, что он стер недавно со своей щеки, то же кольцо на пальце, правда, все бурое, точно в грязи. И та же потрясающая полупрозрачная юбка, и бант, и серьги до плеч. И черно-багровая полоса, какая-то слишком широкая, в половину шеи, от затылка до ушей разлился сплошной кровоподтек, и он уже заползает на гортань.

— Сделай, говорю! — Макс вдруг оказался рядом, толкнул Дениса к кровати. Тот едва удержался на ногах, отпихнул Макса. Его отбросило к столу, где стоял открытый ноутбук. Черный экран моргнул, засветился, на нем появились буквы. Макс обернулся, было, потом замер и ткнулся носом в монитор.

— Денис, я не могу жить без тебя, и не хочу мешать твоему счастью, поэтому ухожу. Если ТАМ есть что-то стоящее, я подам тебе знак. Мир, Любовь, Сочувствие. Так это она из-за тебя, что ли? Из-за тебя повесилась?

Макс неторопливо обернулся, выпрямился, поправил галстук. Денис непонимающе глядел на приятеля, а тот вдруг разом побледнел, подобрался и сделался совершенно спокоен, только губы слегка подрагивали.

— Что из-за меня? Борзый, ты в своем уме.

Макс отошел к ванной, показал на экран ноута. Денис прищурился, вытянул шею, и тут снова пробрало до костей. «Не могу жить без тебя, не хочу…. Подам знак… ухожу…». Предсмертная записка на экране монитора вгоняла в дрожь. Макс пропал в ванной, но быстро вернулся, руки он держал за спиной.

— Макс, это ошибка какая-то, — проговорил Денис, — этого не может быть. Надо разобраться.

А у самого зубы стучали и дергалась верхняя губа. Ира глухо выдохнула, содрогнулась, но уже слабо, голова ее повернулась набок.

— Я слышал, как она звонила тебе утром, — спокойно сказал Макс, — и обещала повеситься. Ты довел ее, скотина. Доволен, нравится тебе?

Он говорил очень быстро, проглатывая слова, Денис с трудом понимал его. У самого кровь грохотала в ушах, а коленки предательски дрожали. «Если ты не приедешь, я повешусь» — ну, да, так все и было. Но он счел это шуткой, неуклюжей попыткой шантажа, потом все хорошо объяснил Ире, они обо всем договорились.

— Наврать ей не мог? — Макс шагнул навстречу, — наврать про свои чувства, про неземную любовь, про две половинки, про космическую связь, закаты, рассветы и долгую совместную жизнь? На принцип пошел, с хера ли? Специально ее довел? За это статья полагается, доведение до самоубийства называется.

Он совершенно успокоился, говорил размеренно и прекрасно контролировал себя. Денис с трудом понимал его, он точно под лавиной оказался и двигался кое-как, а уж соображал и вовсе с большим опозданием.

— Макс, — Денис выставил ладони перед собой, — ты что городишь? Ты в уме?

Мелькнула, было, мысль, что Макс, найдя сестру в петле, повредился рассудком, и все происходящее удачно укладывалось в эту версию. Макс тряхнул головой, машинально пригладил редкие волосы.

— В уме, — проговорил он, — в полном уме и трезвой памяти. Ирка из-за тебя повесилась, ты над ней хорошо поиздевался, садюга. Жалко, я поздно догадался.

Соображал Денис неважно, вшитые в подкорку рефлексы все сделали за него. Он успел поставить блок и отбить руку с ножом, сумел даже уйти от следующего удара и оказался прижатым к стене. Справа стол, слева окно, впереди дверь, перед выходом маячит Макс, держит нож обратным хватом и примеривается для следующего удара.

— Сядешь, дурак, — сказал Денис, не сводя с Макса глаз, — папаше твоему на откуп денег не хватит.

— Сяду, — согласился Макс, — с тобой вместе. Попрошу отца, он заплатит, кому надо, а я прослежу, чтоб на зоне от тебя мокрого места не осталось. За бабло желающие найдутся, я лучших выберу. И прослежу, чтобы все в лучшем виде сделали. Потом выйду, а ты в тундре сгниешь.

— Там мерзлота, дурак, в ней я до второго пришествия долежу. В отличие от тебя.

Макс побагровел, из носа у него пошла кровь. Он ударил снизу и вбок, Денис перехватил руку с ножом и выкрутил в болевом приеме. Макс согнулся, взвыл коротко и лягнул Дениса по голени. От боли перед глазами малость потемнело, Денис невольно ослабил хватку, и Макс моментально куда-то исчез. Выход был свободен, Денис рванулся туда, но его схватили за ноги. Он удержался кое-как, повернулся, увидел елозившего по полу Макса. Бледный, в крови, он сосредоточенно цеплялся за Дениса, тянул к себе одной рукой, второй тянулся к ножу, что отлетел под кровать. Денис врезал Максу по ушам ребрами ладоней, раз, другой, тот притих, Денис поскользнулся и грохнулся на кровать. Коснулся рукой чего-то ледяного, упруго-тяжелого, и увидел Иру, ее мертвый взгляд сквозь приоткрыты веки. Девушка лежала на боку и словно тянулась к Денису, он оторопел, и тут перед глазами мелькнуло что-то светлое, а под нижнюю челюсть точно шило всадили.

— Попрошу, чтоб на куски тебя порвали, — откуда-то сбоку сказал Макс, — и собакам скормили. Или волкам, чтоб кости по всей тундре растащили. Нравится?

Он схватил Дениса за волосы, задрал тому голову, надавил и острие ножа вошло под кожу. Денис почти не чувствовал боли, и хотел сейчас только одного: оказаться подальше от мертвой девушки, что смотрела на него с ТОЙ стороны, будто подавала знак, как и обещала. Прикрыл глаза, затих, прислушиваясь к стуку сердца и не слушая, что там еще бормочет Макс. Успокоил дыхание, подобрался и выбросил руки вверх, схватил Макса за уши, дернул с силой и одновременно перевернулся. Макс скатился на пол, Денис рванул к двери. Вылетел в коридор, кинулся к лестнице, оглянулся на бегу: Макс мчался следом. Спокойный, деловитый, он рассчитывал каждое движение, нож прижимал к бедру. И одышка куда-то подевалась, и нерасторопность пропала, точно снова кросс по пересеченке сдают, норматив на время: не сдашь, еще месяц тренировок, от которых сдохнуть хочется. И лучше уж в норматив уложиться и на полосе препятствий помереть, чем заново в ад учебки вернуться.

Денис слетел по лестнице вниз, ринулся в прихожую. Макс взял чуть правее, обогнул низкий столик и каким-то непостижимым образом оказался у Дениса на пути. Встал спиной к двери, по-киношному перекинул нож из руки в руку, прижал лезвие к запястью. Денис осматривался, тяжело дыша. Натянул на пальцы рукав куртки, ухватился за манжету, понимая, что это не защита а так, декорация, глянул на Макса.

— Вечно живой, значит, как Ленин, — непослушными губами проговорил тот, — сейчас поглядим.

И сделал выпад, да так ловко, точно после армии каждый день тренировался. Откуда тогда одышка и брюшко взялись, непонятно. Денис увернулся, Макса по инерции бросило вперед, но он удержал позицию, отпрыгнул к стенке. И снова ударил, потом еще, и, наконец, выдохся. Сбил дыхалку побагровел, покрылся испариной, нож скользил в его липких от пота пальцах. И кинулся уже напролом, наудачу, налетел всем немаленьким весом. Денис перехватил руку с ножом, выкрутил, дожал немного, Макс скорчился от боли. Денис отпихнул его, выхватил нож и прыгнул к двери, кое-как справился с навороченным замком. Макс отдышался и бросился на Дениса, но тот был уже в подъезде. От удара обоих бросило на перила, Макс тянулся к горлу Дениса, и сплевывал кровь. Денис ударил Макса локтем под ребра, глаза у того закатились, но хватку он не ослаблял, висел, как бульдог, вцепился намертво.

— Куда собрался? — разобрал Денис невнятный шепот, — пошли обратно, тебя там ждут.

Ноги подкосились, Денис споткнулся, и они оба покатились по ступенькам. Макс основательно приложился лбом, Денис подбородком, перед глазами все поплыло, в голове грохотали адские колокола. Он вдавил Макса в стенку, зажал ему ладонью нос и рот, Макс дернулся, задыхаясь. Денис отпустил его, наотмашь ударил по лицу.

— Мозги включи, Борзятина. Не я ее в петлю засунул.

Макс повел безумными глазами, уставился в одну точку и вдруг заорал:

— Полицию вызывай, чего стоишь! Быстро, кому говорят, он Ирку убил!

Денис обернулся — на площадке ниже этажом стояла консьержка. Высокая седая тетка манерами и повадками напоминала ему вертухаек: она явно была из их породы. На Максовы вопли она не обратила ни малейшего внимания, зато смотрела так, точно фотографировала: и разбитые физиономии, и кровищу, и нож у Дениса в руке. Он опомнился, отшвырнул его, отпустил Макса, вскочил. Тетка развернулась и мигом пропала из виду. Макс шевелился на полу, сплевывал кровь и сжимал бесполезные уже кулаки. За ближайшей дверью что-то щелкнуло, послышались приглушенные голоса: кто-то наблюдал за происходящим через «глазок». Денис побежал вниз, прыгая через ступеньку, промчался мимо будки со стеклянными стенками. Там консьержка говорила по телефону, она спокойно глянула на Дениса, и даже не шелохнулась, когда он вылетел из подъезда. А чего дергаться, надо просто ждать, когда полиция сделает свое дело. И нож в руке, и разбитая рожа Борзых, и мертвая Ира в квартире, и записка на экране ноута — полный набор, ни убавить, ни прибавить. Понятно, что болтовня Макса насчет волков и вечной мерзлоты есть лишь химеры помутившегося рассудка. В полиции не кретины сидят, спишут все на состояние аффекта, на крайняк влепят административку одной из сторон, или обеим сразу. Но Ира… «Зачем ты это сделала, зачем?» — от отчаяния перехватило горло, а в сердце вцепился когтистый зверь, присосался, глотая кровь. И как его теперь прогнать, как убить, перед кем каяться, у кого просить прощения? Ее отец это так не оставит, и найдет возможности обратить угрозы в жизнь, но скорее всего предпочтет сделать все своими руками, в семейном, так сказать, кругу. Время, сейчас главное время, чтоб все улеглось, и Борзых-старший смог принять верное решение. Надо дать ему время.

Сам не помнил, как выскочил из подъезда, в себя пришел у того самого фонтана, остановился, приходя в себя. Народу тут прибавилось: гуляли женщины с колясками, носились дети постарше, сторонкой прошли пара собачников с ухоженными питомцами на поводке. Денис оглянулся: «тойота» так и стояла у подъезда, Макса не видно, и вообще никого там нет, ни консьержки-вертухайки, ни полиции, пусто. Но задерживаться не следовало, Денис уже ловил на себе любопытные взгляды, опустил голову и быстро пошел прочь. Со двора вышел через другие ворота, оказался на тротуаре и чуть сбавил ход. Сердце колотилось где-то в горле, в ушах шумело ну точно морской прибой неподалеку, а не оживленное шоссе. Стало жарко до испарины, Денис расстегнул куртку и поднял голову, глубоко вдохнул. По дороге неслись машины, сигналили какой-то безумной тетке, что вылезла с коляской на проезжую часть и громко качала свои материнские права: по ее мнению, мир при виде этого необыкновенного младенца немедленно должен встать в позу «чего изволите?», но у мира на этот счет имелось свое мнение. Кто-то из водителей изящно обложил полоумную толстуху матюками, та в долгу не осталась, их вопли и детский плач пропали в реве гудков, Денис пошел дальше. Ветер, мелкий дождик и быстрая ходьба вернули способность рассуждать здраво, но еще минут десять перед глазами маячило видение: девушка умирает в петле, умирает долго, инстинкты и рефлексы еще живы в ней, тело еще сопротивляется, и ей больно, очень больно. «Зачем?» — Денис сжал кулаки в карманах, ногти впились в кожу и боль немного отрезвила. Да, зачем? Зачем она это сделала? Да, говорила об этом не раз, да, пугала, шантажировала, но не собиралась этого делать. Хотела бы — все могла оформить по-тихому, где бы точно не нашли, и она могла бы довести свой замысел до конца. На даче, например, или ночью, когда все спят и помощь, если придет, то слишком поздно. А тут как-то напоказ все вышло, спонтанно, что ли, будто приказали ей или кто-то помог петлю накинуть, а заодно проследил, чтобы и записку накатала. А еще пару часов назад у девушки были другие планы: ей позвонил какой-то мужик, и она побежала на встречу. А потом накинула на шею пояс от халата и повесилась. Нестыковки так и лезли в глаза, Дениса так и подмывало вернуться и выложить Максу все это. Чуть было не пошел уже назад, но постоял немного, подумал и двинул дальше. Не в Максе дело, его реакция более чем понятна: он видел смерть сестры, пытался помочь ей, вот рассудок и помутился. Макс скоро придет в себя, а вот как поведет себя его и Иркин отец, когда узнает.

Плохо, что узнает все от Макса и сделает не те выводы, не поймет, не сразу разберется. Может таких дел натворить со своими деньгами и связями, что два гроба заказывать придется. «Надо дать ему время» — Денис вместе с толпой перешел дорогу по зебре и вдруг поймал себя на том, что часто смотрит по сторонам, и даже несколько раз оглянулся. Не поможет это в случае реальной угрозы, снова игры разума после пережитого: само собой, включилось поведение жертвы. Умом понятно, что прошло еще немного времени, что фора есть, но от Борзых всего можно ждать. Время, время, надо выиграть хоть несколько дней, а лучше неделю, и тогда можно будет поговорить. Денис скривился — все шло к тому, бегать и прятаться, выжидая удобного момента, а как ни крутил мысленно ситуацию, другого выхода не видел. Надо уехать, причем, одному, и не на отдых, как думал еще утром. И аж в жар бросило, когда вспомнил, что сам назвал Максу место, только что на карте не показал. Света должна остаться дома, она не при делах, ее не тронут, она им не нужна. Если уедет, это могут расценить как попытку скрыться, и тогда будет другой разговор, всплывет много лишнего, о чем Светке знать нельзя. Будут следить — на здоровье, телефон на прослушку — да сколько угодно, не поможет. Он сам появится через неделю и все уладит, а она пока путь посидит дома. Заодно комаров кормить не придется.

Девушка долго не отвечала, два раза включался автоответчик, а когда заговорила сама, голос у нее был недовольный.

— Только быстро, — бросила она, — у нас тут кошмар творится, проверка внеплановая закатилась. Задержусь, наверное, буду поздно.

«Это хорошо, это очень хорошо» — Денис отошел в сторонку от шумной трассы, прикрыл микрофон ладонью.

— Свет, такое дело. Меня Борзых в командировку засылает на неделю. Надо помочь заказчику принять верное решение.

Он улыбнулся через силу, Светка молчала, фоном слышались звонки телефонов и гул голосов. Денис выждал еще немного и добавил:

— Отпуск пока откладывается, извини. Я не виноват!

И оглянулся машинально, но ничего подозрительного поблизости не узрел. На него никто не обращал внимания.

— Я так и подумала, — вздохнула Светка. — Ладно, езжай, что ж делать. Я как–нибудь сама доберусь туда и обратно.

— Сама? — Денис сделал вид, что ослышался. Ситуация приобретала дурной оборот и, зная Светку, мог бы и сам предположить, что так все обернется.

— Ну да, а что? — слегка удивилась девушка. — Коттедж оплачен, не пропадать же деньгам. Устрою себе спа-неделю, там неплохой массажный салон.

— Света, не надо, пожалуйста, — перебил ее Денис.

— В смысле — не надо? Я, вообще-то, отпуск взяла! — Он знал, что сейчас Светка изумленно и возмущенно вскидывает брови и хмурится, как всегда, отстаивая свое мнение, и менять которое не намерена.

— Потом, вместе съездим. — Денис поймал себя на том, что готов умолять ее, упрашивать, обещать что угодно, лишь бы она осталась дома.

— Я доживу, интересно, до этого «вместе»? — фыркнула Света. Ее кто-то окликнул, она прикрыла микрофон ладонью, и Денис не разобрал ни слова, понял только, что ей срочно нужно куда-то идти.

— Не шути так, — попросил он.

Послышался шорох бумаг, что-то звонко щелкнуло, потом раздался стук, негромкий скрип и стало очень тихо. Похоже, Светка вышла в коридор, она и раньше так делала, когда им надо было обсудить нечто важное для обоих.

— Какие уж тут шутки. Денис, я не обижаюсь, я понимаю, что у тебя работа, но я — то в отпуске. Почему я не могу отдохнуть одна? — выпалила девушка на одном дыхании, и по голосу стало понятно, что она раздосадована и очень зла.

— Не езди, пожалуйста. — Денис понимал, что выглядит форменным идиотом, но поделать с собой ничего не мог. Явилось на миг видение — мертвая Ира на кровати, ее полуоткрытые глаза, багровая полоса на шее, и пропало. Денис с опозданием понимал, о чем говорит Светка, а ту было не остановить.

— Не ревнуй. Если я захочу сходить налево, ты об этом никогда не узнаешь. Но меня все устраивает, и я не собираюсь тебе изменять. Я хочу отдохнуть, отоспаться, подышать свежим воздухом. В чем тут преступление? — она перевела дух и заговорила еще быстрее и убедительнее:

— Там одни пенсионеры в это время, даже дискотеки нет! Как санаторий.

— Ты можешь выполнить мою просьбу? — оборвал ее Денис, и вдруг отчетливо понял, что Ира сделала это не сама. Почему, откуда взялось это убеждение, объяснить толком не мог, просто знал, и все. Дело осталось за малым: убедить в этом Борзых, а тому не догадки, а факты подавай…

— Нормальную, обоснованную могу, а это чушь какая-то, — Светка зло шептала в трубку, — ты ничего не говоришь, внезапно уезжаешь, а я должна сидеть дома потому, что тебе так хочется? Нет, эту не могу, извини. Все, мне некогда, прости. Позвони, как сможешь.

Из трубки понеслись короткие гудки, Денис убрал мобильник и смотрел себе под ноги. С трудом, но поборол в себе желание немедленно рвануть за Светкой, хоть силой, но увезти ее домой, запереть на все замки. И зря потратит время, она все равно сделает все по-своему, даже не назло, а потому, что так решила, что считает правильным поступить так, а не иначе. Значит, надо действовать по-другому: опередить ее, ждать в этой «Галерее», и тогда деваться Светке будет некуда. И ехать надо сейчас же, отпуск начинается завтра, в запасе всего несколько часов. Денис поймал машину и поехал к дому: надо было забрать кое-какие вещи и переодеться, а потом позвонить насчет «ровера». Дело шло к вечеру, и машину уже наверняка можно забирать: мастера ни разу насчет сроков, как и качества работ не подводили, не желая терять постоянного ценного клиента.

Около дома ничего подозрительного не усматривалось. Двор был самый обычный: детская площадка с уродливыми качелями-каруселями, несколько деревьев, остовы лавочек, затоптанная клумба и шеренга машин под окнами и на остатках газона. Спрятаться особо негде, если только под ржавым микроавтобусом-«тойотой», догнивавшем свой век у мусорных контейнеров. Хотя обзор оттуда неплох, совсем неплох, нужный подъезд как на ладони. Денис едва ли не бегом пересек двор и вбежал следом за хромой старухой в свой подъезд, влетел на третий этаж. Постоял, прислушиваясь и переводя дух, взбежал выше на пролет, убедился, что там никого, и вообще никому нет до него дела. Народ тут обитал простой, двери не менялись с момента постройки и слышимость была превосходной. Хромая бабка, бывшая учительница химии, закрылась в своей норе и врубила телек, и, судя по приторной музычке, смотрела очередной сериал. В квартире напротив было тихо, хозяйка неделю пропадала в Москве на заработках появлялась только на выходных. Из-за соседней двери неслись смех и прочие звуки гулянки: там обитала Анька-разведенка с двумя детьми от разных мужиков, и, похоже, в очередной раз пыталась наладить свою личную жизнь. С ухажерами ей не везло, как Максу с подружками, пару раз Денис спускал с лестницы очередного Анькиного хахаля, решившего, что стадия ухаживания закончилась и можно распускать руки. Анька выводов не делала совершенно, залечив раны любви и скинув детей бабке, принималась за старое. Денис открыл квартиру и оказался в полумраке прихожей.

Пахло ремонтом: клеем, краской и прочими ароматами новой жизни. Ремонт заканчивался, оставались последние штрихи: небольшая отделка и вывоз мусора. Рабочих не было, они пообещали прийти завтра и все закончить и прибрать за собой перед окончательным расчетом. В комнатах еще стояли коробки с упаковкой, мешки с мусором, пол покрывала пыль и мелкий сор, но все это не портило общего вида. Получилось неплохо, не чета апартаментам Борзых, но светло, чисто и уютно, даже пока без мебели, штор и прочих приятных мелочей. Денис быстро переоделся, отсчитал работягам оговоренную сумму и положил деньги в кухне на подоконник. Постоял, собираясь с мыслями, прикинул, сколько при себе налички, сколько на картах. Подумал, что последние использовать рискованно, по операциям его можно запросто отследить, решил оставить пластик на крайний случай, или обналичить все в первом попавшемся банкомате. Но делать это следовало быстро, время начинало работать против него. Денис подхватил со стула небольшой рюкзак, глянул на себя в прислоненное к стене зеркало в собственноручно вырезанной деревянной раме: его еще предстояло водрузить на стену, и этим Денис планировал заняться в ближайшее время. Мероприятие пока откладывалось, Денис рассмотрел себя: ни дать, ни взять турист, ничего подозрительного, ничего лишнего: джинсы, куртка, спортивная обувь, бейсболка, рюкзак на плече. Тысячи таких, никто не обратит на него внимания, он легко затеряется среди людей. Только взгляд тревожный и выражение лица растерянное и злое, но сдвинутый на глаза козырек кепки спрятал это от чужих глаз. Сердце снова заныло, затосковало, Денис вышел в коридор, и тут в замке водной двери звякнул ключ. Осторожно так, точно пробуя на совместимость, дзынькнул и все стихло. Денис замер на ходу, прислушался. Вроде, тихо. Показалось? Сделал еще пару шагов, и тут повторилось, но уже громко, отчетливо. Кто-то по-хозяйски поворачивал ключ в замке. «Рабочие? Светка?» — Денис в темпе перебирал варианты. Получалось, что им всем тут делать нечего, с бригадой был уговор на завтра, а Светка, поди, чемодан собирает. Дверь чуть приоткрылась, Денис отпрянул назад, вжался в стенку, пригнулся и пролез в просвет между стеной и зеркалом, присел на корточки и зажал ладонью нос и рот. По закону подлости страшно хотелось чихнуть, Денис прикусил себя за палец и смотрел в щель справа. Увидел край входной двери, потом он пропал из виду, раздался тихий щелчок замка. И затем быстрые острожные шаги: кто-то в темпе метнулся сначала в комнату справа, потом в кухню, сгонял на балкон и снова оказался в коридоре. Помещение он проверил умело и споро, позади было пусто и безопасно. Человек остановился перед зеркалом, Денис прижался затылком к стене и был готов поспорить на что угодно: гость разглядывает свое отражение в полный рост. Тот потоптался на месте и скользнул вбок, оказался во второй комнате, что планировалась под спальню, Денис высунулся на миг из укрытия и мигом опознал Васю. Долговязый крепкий детина двигался совершенно бесшумно, моментально осмотрел комнату, похлопал дверцами пустых шкафов и вернулся в коридор. Денис едва успел спрятаться обратно, затаил дыхание, чувствуя то же, что и мышь под веником: и пыльно, и душно и жутко до чертиков. Вася тут не просто так нарисовался, а по приказу Борзых: тот ищет убийцу дочери, и поверит, разумеется, собственному сыну, а не наемному работнику, пусть даже по особым поручениям.

«Откуда у него ключ, интересно?» — мелькнула неуместная мысль. Замок, между прочим, новый, Вася его не взламывал, вошел спокойно, как к себе домой. Разгадку Денис решил отложить до лучших времен, а пока прислушивался к звукам из коридора. Вася торчал где-то неподалеку, под подошвами похрустывал мелкий сор. Потом послышался шорох, тонкий писк и приглушенный голос охранника:

— Тут никого, я проверил. Машина его в сервисе, он за ней пока не заезжал. Я понял, сделаю.

Шагнул вбок и оказался как на ладони, Денис отлично видел его в просвет. Высокий, резкий, реагирует на каждый шорох, даже на грохот голубей по подоконнику, в куртке нараспашку, темные штаны отглажены до стрелок, ботинки вычищены как новенькие. Вася убрал мобильник во внутренний карман, куртка распахнулась и под ней мелькнула расстегнутая поясная кобура. Матово блеснула рукоять пистолета, Денис отполз чуть вбок, прижал рюкзак к груди. «Ничего себе» — ухнула мысль. А Вася-то всерьез подготовился, по-взрослому, значит, намерения у Борзых более чем серьезные. А этот олень, похоже, получил команду ждать и принялся слоняться по квартире от окна к окну и уходить не собирался. А время шло, уходило ну очень быстро, еще полчаса, и город закупорят пробки, как всегда в конце рабочего дня. А по дороге два поста ДПС, и надо проскочить, успеть, пока Борзых не включил свои возможности на полную катушку. Денис подобрал валявшийся неподалеку обрезок плинтуса и швырнул его в сторону кухни.

Старый трюк работал безотказно: Вася мигом сделал стойку, только что лапу переднюю не поджал, и шустро скользнул на звук. Денис пропустил охранника, вынырнул из укрытия и кинулся тому на спину. Подхватил под мышки в двойном нельсоне, ладонями надавил на затылок так, что у Васи в хребте что-то хрустнуло. Личник дернулся, крутанулся на месте, Денис с силой толкнул его в стену, но немного не рассчитал. Вася врезался макушкой в косяк двери, раскроил себе башку до крови об острый угол, на пол упали несколько тяжелых темных капель. Видимо, отключился ненадолго, сделался тяжелым и податливым, Денис с трудом держал его. Выдернул из кобуры небольшой тяжелый пистолет, прихватил мобильник и втолкнул Васю в темный туалет и закрыл там, подперев по-пионерски дверь шваброй, старой, еще советской — ей работяги мыли полы. Металлическое основание упиралось в стену, ручка в выступ филенки. Успел в последний момент: Вася уже пришел в себя и рвался из туалета на волю, бился о дверь, новую, крепкую. Створка дрожала, швабра крепко держала капкан на запоре, Вася молча лупил по створке чем придется.

Конец ознакомительного фрагмента.