Вечеринка мечты

Татьяна Тронина, 2008

И почему красивым девчонкам так везет?! Их обожают, ими восхищаются. Свете Родченко – первой моднице, настоящей топ-модели – достаточно взмахнуть ресницами, и все мальчишки будут у ее ног… А вот Клаве Кошкиной о подобной популярности не стоит и мечтать. Ведь она ничем не выделяется из толпы. Она никогда не осмелится заговорить с мальчиком, который ей давно нравится. Ей никогда не повезет в любви… Или это не так? Может быть, красота – вовсе не главное для счастья?

Глава 3

Старшая сестра

Клава повесила плащ на вешалку, зашла в свою комнату и упала не раздеваясь на кровать, поверх покрывала. У нее было ощущение, что жизнь решительно не подчиняется ей. Она не в силах ничего изменить. Ни-че-го.

«И откуда мне в голову пришла эта безумная идея — устроить праздник у себя? Действительно, глупо соревноваться со Светой Родченко. У нее вон стеклянная крыша над головой, пальмы в кадках… И настоящий бассейн! А у меня что? Комната родителей и наша с Ритой комната. Ну и кухня… Все обычное, из экзотики — только аквариум, в котором живет одна-единственная рыбка. Остальные сдохли, потому что мы с Риткой все время спорили, чья очередь кормить несчастных рыбок, а про них самих совсем забыли!»

А чего стоит тот недавний девичник, о котором напомнила сейчас Лена Окоемова? Стыд и позор!

Действительно, тогда пришли все те же лица — Лена да Суржикова с Липкиной. Напились газировки, да так, что пузыри у всех из носа и ушей полезли, перепачкались мороженым, а потом устроили бал-маскарад. Вывалили из шкафа всю одежду и нарядились кто во что горазд. Достали бижутерию, соорудили на голове тюрбаны из платков… Плясали под африканскую музыку и хохотали как сумасшедшие — даже не заметили, как вернулась с работы Рита, старшая сестра. Ох, как она разозлилась, когда увидела, что без спроса пользуются ее вещами (впрочем, справедливости ради, даже если б у нее спросили разрешения, она не позволила бы взять их!).

Рита принялась бегать за ними со шваброй. Визгу, крику! Носились вокруг стола, по коридору, опрокинули стулья, а потом без сил упали на пол и уже не хохотали (сорвали голос), а тихонько повизгивали и икали, когда Рита трясла над ними шваброй и произносила обличительный монолог. Причем, когда до того носились по комнатам, сшибая все подряд, в Ритины волосы воткнулись листики какого-то цветка. Да так удачно, что теперь казалось, будто у Риты выросли зеленые уши.

Это было настолько смешно, что девчонки показывали на Риту пальцами и уже не визжали, а тихонько мычали. Рита ничего не понимала и злилась еще больше. У Суржиковой потом даже живот заболел от хохота…

А у Светы Родченко, наверное, будет настоящая вечеринка — с какими-нибудь вычурными фруктовыми коктейлями, особенными закусками на блюдах, которые будет подносить домработница… И все это на фоне бассейна, пальм и прочих изысканных интерьеров! А гости будут болтать непринужденно на какие-нибудь солидные темы. Или веселиться, отрываясь под музыку, — но опять же красиво, а не так, чтобы потом всех мучила икота и пузырьки от газировки выходили через нос…

Клава, как представила все это, даже тихо заплакала от тоски. Она, как уже говорилось, нисколько не завидовала Свете — просто невыносимо страдала от собственного несовершенства. И от того, что у нее не было возможности и умения организовать красивую вечеринку, которая потом надолго запомнилась бы людям.

К Свете придут все, а кто бы пришел к ней, к Клаве, даже если бы она тоже пригласила весь класс? Только несколько человек, да и то одни девчонки. Ну, может быть, завалился бы еще Руслан Медведев, любитель перекусить… Или зануда Аверин.

А кому, скажите, нужен этот Аверин, если Клава мечтала увидеть у себя Его. Дениса Балашова то есть.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге возникла Рита.

Старшая сестра.

Особа двадцати пяти лет, окончившая в прошлом году институт и теперь работающая в одном из офисов, который она почему-то называла «конторой». При слове «контора» Клава почему-то всегда представляла местный ЖЭК с обшарпанными стенами, колченогими стульями и злющими тетками, которые кричали посетителям, что они «справок не дают» или «приходите завтра, после обеда!».

Рита была на полголовы ниже Клавы, весила на пять килограммов больше, а рыжие волосы пыталась красить в черный цвет, но вместо этого они становились какими-то серо-буро-малиновыми.

— Ты чего это? — неприязненно сказала Рита. — Нет, вы только посмотрите на нее, люди добрые, — лежит на кровати, прямо в одежде, и воет!

— Я не вою, — вытерев слезы, сердито ответила Клава. — Я плачу. И к кому ты обращаешься — тут же никаких людей нет?..

— Это образное выражение, — Рита прошла в комнату, наклонилась над аквариумом, в котором метался меченосец. — Воду надо сменить.

— Пожалуйста, меняй, — великодушно сказала Клава.

— Это ты должна менять, а не я! Я, между прочим, работаю. А ты валяешься без дела… Надо помогать старшим.

Клава была полностью с этим согласна. Старшим надо помогать — папе с мамой, бабушке… Но помогать Рите совершенно не хотелось — настолько та была вредной и сердитой особой.

— Разве ты сейчас работаешь? — Клава скосила глаза на часы. — Сейчас половина четвертого, а ты обычно к семи приходишь. Вот и меняй воду вместо своей работы…

Рита хотела ответить что-то, но вместо этого вдруг швырнула сумочку, которую до того держала в руках, куда-то в угол, плюхнулась на свою кровать и зарыдала, спрятав лицо в ладонях.

Некоторое время Клава смотрела на свою сестру с удивлением. Рита нечасто плакала.

— Рит…

— Отстань от меня!

— Рит, ты чего?

«Может, у нее что-то случилось? С работы, например, выгнали?..» Клава вскочила и села рядом с сестрой. Потом попыталась оторвать ее руки от лица.

— Рит, да в чем дело-то, а?

— Как будто это тебя волнует! — всхлипнула Рита. — Никому я не нужна, все у меня отняли!

— Тебя обокрали? — испугалась Клава.

— Да! У меня отняли все! Детство, комнату, папу с мамой! Все досталось тебе!

— Ах, это…

То была старая песня. Рита до сих пор не могла смириться с тем, что четырнадцать лет назад на свет появилась Клава Кошкина, ее родная сестра.

Если бы никакой Клавы не было, то жизнь Риты была бы гораздо счастливее и лучше. Во-первых, только ее бы любили и баловали родители, а также прочие родственники. Во-вторых, не пришлось бы сейчас делить одну комнату на двоих. В-третьих Клава хоть и не красавица, но негласно считалась в семье гораздо симпатичней старшей сестры. Как будто она, Клава, каким-то образом украла привлекательность у Риты…

Нет, Ритка Кошкина выглядела вполне прилично (если бы не красила волосы), и даже небольшая полнота ее не портила. Но кому понравится в двадцать пять лет быть на полголовы ниже своей младшей сестры! И весить на пять кило больше!!!

— Рит, я не виновата, — мрачно пробубнила Клава, сидя рядом с сестрой. — Правда, а чего ты сегодня так рано пришла?

Рита наконец справилась с рыданиями, опустила руки.

— Отпросилась, — мстительно шмыгнув носом, ответила она. — У этого подлеца и негодяя… Честное слово, убила бы его!

— Кого? — удивилась Клава.

— Аристарха Аристарховича — вот кого!

Аристарх Аристархович Дубровин был Ритиным начальником — это Клава уже знала. И весь год, что Рита работала в «конторе», он постоянно придирался к ней.

— Что на этот раз?

Рита уже окончательно успокоилась.

— «Ах, Маргарита Андреевна, разве вы не знаете, что сырье — это не то же самое, что комплектующие изделия! Сырье — это основа изготавливаемой продукции, а комплектующие — это материалы, поставляемые другими предприятиями! Прошу вас переписать отчет, а не то налоговая нас сожрет», — пропела Рита, видимо подражая голосу этого загадочного Аристарха Аристарховича.

Клава ничего не поняла. Тем не менее сказала:

— Гад какой.

— Вот только не надо изображать сочувствие… — отмахнулась сестра. — На самом деле тебе на меня наплевать.

Они некоторое время сидели молча, глядя в разные стороны. Каждая страдала о своем.

— Света Родченко в следующую пятницу устраивает вечеринку. Как ты думаешь, родители меня отпустят?

— Конечно, отпустят. Они тебе все позволяют… Ну как же, младшая дочка — самая любимая! — фыркнула Рита. — А кто эта Родченко?

— Новенькая. С осени в нашем классе.

— Новенькая? Почему? Откуда она?

— Не знаю, — пожала плечами Клава, и тут ее озарило, что и вправду никто не знает, отчего Света Родченко вздумала сменить школу год назад. — Может, из другого района переехала?

— Спросила бы! — с досадой воскликнула Рита.

«Действительно, почему не спросить?» — подумала Клава.

На следующий день она стала ждать нужного момента, чтобы подойти к Свете. Ей хотелось знать все об однокласснице, которая была для нее образцом для подражания.

Но ничего не получилось — к первому уроку Света опоздала, на следующей перемене пришла директриса и снова просвещала всех насчет общегородского конкурса — как все должны себя вести и как учиться, чтобы школа №5555 получила первое место.

— Странно как… — прошептала Клава Лене Окоемовой. — При Якове Петровиче было все по-другому. Как-то проще, что ли…

— Говорят, отец Светы Родченко обещал привезти оборудование для лингвистического кабинета, — поделилась своими сведениями Лена. — Действительно, у нас будет самая лучшая школа!

Конец ознакомительного фрагмента.