Лорд Адамс. Мистическая комедия

Татьяна Танилина

Говорят, что у каждого человека в мире есть двойник. Вот и лорд Адамс, британский аристократ, встретил своего двойника. Странная встреча в парадоксальной реальности изменила жизнь лорда. И теперь ему кажется, что он играет роль шута в неизвестной миру трагикомедии Шекспира.

Глава 4

В коммунальной кухне хлопотали две соседки, обе в халатах из ситца. Женщина с причёской «ржавый барашек» ложкой помешивала булькающее варево в кастрюле на плите. Другая соседка, с гладко причёсанными редкими волосами морковного цвета (пожалуй, целлофановый тюрбан шёл ей гораздо больше), сидя за круглым столом посередине комнаты, резала на разделочной доске овощи.

— Добрый день, — вежливо произнёс лорд Адамс.

Женщины кивнули, продолжая заниматься своим делом.

«Как же их зовут?» — подумал лорд.

Из параллельного сознания тут же появилась информация. //«Ржавый барашек» — это Кузнецова Ноябрина Петровна. Неформальный лидер коммуналки. Работает на заводе. Другая женщина — Михалина Лидия Кирилловна. Старейшина коммуналки. Уже двенадцать лет на пенсии». //

«Надо бы извиниться, за то что я её толкнул», — подумал лорд и вежливым тоном обратился к даме с причёской «ржавый барашек»:

— Ноябрина Петровна, извините меня. Я Вас нечаянно толкнул. Вы что-то разлили.

«Ржавый барашек» нахмурился:

— А чего ты меня Ноябриной обзываешь?

— Но это же Ваше имя… Разве не так?

— Ды не люблю я его, ты же знаешь. Зови меня просто Петровна. Или хоть Ноя.

«О, Господи! — мысленно воскликнул лорд Адамс. — Прямо Ноев ковчег! Боже, куда я попал!»

— И нечего мне выкать, — продолжала Петровна. — Мы же свои люди. К чему эти церемонии? Или ты на меня обиделся?

В первую секунду лорд не понял, что она имеет в виду, но потом вспомнил: у русских две формы обращения: на «ты» и на «вы». Родственники и близкие знакомые обычно обращаются друг к другу на «ты».

— Ну, ты нас вчера напугал, Адамыч, — сказала Петровна. — Я уж боялась, что ты копыта отбросишь.

Лорда покоробило от этих слов, но он оставил хамоватую реплику без ответа и молча оглядел кухню. В углу, возле раковины, неказистый холодильник марки «ЗИЛ». В другом углу, возле окна, — старая газовая плита. Вдоль стены напротив — три стола-тумбы, покрытые истёртой клеёнкой разных рисунков. Над каждым столом прикреплённые к стене шкафчики. В центре комнаты — круглый стол, накрытый новой блестящей клеёнкой.

Лорд Адамс был потрясён убогостью этого интерьера, а чопорный сноб, тот вообще забился в конвульсиях. Не растерялся лишь Иван Адамович Британцев, мигом снабдив лорда информацией, где его стол, шкаф и полка в холодильнике.

Беспардонно отодвинув застывшего в дверном проёме лорда, в кухню вошёл мужчина — тот самый, с простецкой внешностью. Двойник представил лорду этого «джентльмена»: «Степан Степанович Кузнецов — супруг Ноябрины Петровны».

— Адамыч, а чего ты утром орал, как резаный? — спросил мужчина. — Всех разбудил.

— Извините, Степан Степанович, — вежливо произнёс лорд.

Мужчина бросил на него удивлённый взгляд.

— Что ты, как на собрании? Или серчаешь на меня?

— А он сегодня со всеми такой, — объяснила Петровна. — И мне тоже выкал, да ещё Ноябриной обозвал. Видать, не в настроении.

Лорд опешил. Странные люди! Почему-то вежливость воспринимают как оскорбление. А как же с ними говорить? «По-простецки, — подсказал двойник. — На „ты“ и по отчеству, без аристократических церемоний. Рашен Смиты — люди простые, этикеты не для них».

Недоумение лорда — почему рашен Смиты? — через пару секунд было развеяно лингвистической догадкой. Кузнецов — это аналог, правда весьма приблизительный, английской фамилии Smith (Смит). Интересно, знают ли рашен (русские) Смиты о прозвище, которое дал им Иван Адамович Британцев? Ответа из параллельного сознания не последовало. А спросить об этом самих рашен Смитов лорд не решился.

Лорду захотелось поскорее уйти от этих странных людей. Только надо взять еду. В холодильнике, на полке Ивана Адамовича, стояла кастрюлька с кашей, тарелка с хвостом копчёной рыбины, маслёнка с кусочком масла. В шкафчике над столом нашёлся ржаной хлеб. Судя по съестным запасам, питался Иван Адамович скромно, однако лорду сейчас было не до излишеств — очень уж он проголодался. Захватив снедь, лорд удалился из кухни: по-английски, молча, не прощаясь.

Созерцая накрытый стол в комнате, лорд Адамс грустно усмехнулся. Почти традиционный британский завтрак: овсянка, тосты, копчёная рыба и даже мармелад. Правда, овсянка уже вчерашняя и холодная; «тосты» — два кусочка ржаного хлеба с маслом; и рыба не высший сорт, и мармелад, найденный в буфете, слегка засохший. Но, как говорят в Британии: hunger finds no fault with cookery⁶. Придётся есть то, что есть.

После завтрака лорд отнёс посуду в кухню — хорошо, что там уже никого не было. И после недолгих раздумий (мыть или не мыть? Конечно, лорду не пристало этим заниматься, но прислуги-то здесь нет) всё-таки вымыл посуду.

Выполнив обязанности посудомойки, лорд неожиданно сообразил, что он — впервые в жизни! — позавтракал, даже не умывшись. Какой конфуз! Он, который всегда так щепетильно относился к своей внешности, вёл себя, как неотёсанный простолюдин — набросился на еду, словно голодный волк, не потрудившись привести себя в порядок.

Из кухни лорд прямиком направился в другие места общего пользования.

Ванная и туалет вызвали у него такое отвращение, что в первое мгновенье лорд хотел наплевать на правила личной гигиены, только бы поскорей убраться отсюда. Справедливости ради надо признать, что здесь было относительно чисто, насколько может быть чисто в местах общего пользования. Но сантехника была такая старая, а от плитки на полу и на стенах (местами сколотой, в трещинах) веяло такой мрачностью подземелья, что лорд не сразу решился переступить порог этих омерзительных заведений. Но положение homo sapiens — человека разумного — обязывает и преодолевает даже брезгливость. Хорошо, что из параллельного сознания появилась информация, где чьи крючки, полотенца и туалетные принадлежности. Обратись лорд к соседям с вопросом: «Где моё мыло и полотенце?», те решили бы, что он окончательно спятил. Хотя… ещё неизвестно, кто на самом деле спятил — разве нормально использовать газетную бумагу вместо туалетной? Во всех трёх пластмассовых лотках, прикреплённых к стене в туалете, была нарезанная прямоугольниками газетная бумага; стержни для рулонов туалетной пустовали. А этот ребристый кусок металла в деревянной окантовке на решётке, что лежала поперёк ванной! Только после подсказки из параллельного сознания лорд понял, что это стиральная доска. О, Боже! Какие стиральные доски в век науки и техники! Ведь в семидесятых уже во всём мире были стиральные машины.

Лорду хотелось вымыться, но он не рискнул залезть в облезлую ванну. Точно также не рискнул умыться в старой раковине, заткнув отверстие пробкой, тем более что пробки нигде не было. И здесь почему-то был всего один кран, в отличие от Британии, где обычно два крана — для холодной воды и для горячей.

Сообразив, что этот кран — смеситель, лорд повернул оба вентиля, умылся под струёй тёплой воды и прополоскал рот. Затем вытер лицо полотенцем Ивана Адамовича и удалился в свои новые «апартаменты».

Примечания

6

Голод стряпню не критикует (англ.).