Реинкарнация. Книга 1. Золотой лев

Татьяна Рубцова

Переселение души человек в льва, а души льва (хоть многие и отрицают, что у животных есть душа) в тело человека – интересная тема для сравнительной психологии. Я только попыталась, используя методы беллетристики, проделать этот опыт.

— Март, ну ты идешь? Давай скорее, — крикнула из коридора Эльмира.

— Иду, сейчас, — Март застегнул куртку, похлопал по карманам. Пусто. — Ах, черт! — он сморщился — воздух попал в больной зуб. — Ребята, — крикнул он, придерживая щеку, — идите, я догоню. Ключи где-то потерял.

— Смотри, только сам не потеряйся, — насмешливо посоветовал Олег.

Ему вторили смех и неразборчивые реплики.

— Да пошли вы, — себе под нос буркнул Март.

Ключи надо было искать. Выронить их он мог где-то между входом и раздевалкой. Март медленно пошел назад, внимательно смотря под ноги. И пиная все, что попадалось на пути.

Звякнуло. Нет это, это пуговица с венгерки Видрашку, его персонального босса.

Он — парень что надо, не кичится цирковой родословной, выручает всех, страдающих хроническим безденежьем и — укротитель милостью божьей. Все, попавшие к нему хищники и стажеры за месяц становятся шелковыми. Март положил пуговицу в карман и задумчиво побрел дальше.

Слабо блеснуло. Март, не наклоняясь, поддел ногой и выковырял из-под ящика заколку Солы.

Напыщенная девчонка, синий чулок. Март пнул заколку обратно под ящик и пошел к клеткам. Ключи могли быть и там. Они почему-то всегда оказывались в самых неподходящих местах.

И точно. Март издали увидел брелок — крошечный череп, вырезанный из натуральной кости. Ключи лежали у стены в самом конце прохода. Он подбежал к ним, вспугнув зверей. Львы забегали по настилу, тряся головами, тигр Ганнибал рыкнул, показывая горячую пасть. Март поднял ключи и, почувствовав на себе взгляд, обернулся. Сквозь решетку на него смотрел лев, новичок в группе, молодой гигант с шикарной гривой, тяжелой головой и белой пушистой кисточкой на хвосте. Ничем не примечательный африканский лев со скверным характером. Он отказывался подчиняться, не брал пищу и. уже с неделю лежал в своей клетке не поднимаясь и почти не открывая глаз. Следовало бы его отправить назад в зверинец, но это было бы ударом по самолюбию дрессировщика. Впрочем, Видрашку говорил, что подберет еще ключ к упрямцу.

Опять ключ. Март подбросил связку, ловко поймал, спрятал в карман и пошел к выходу.

Лев застонал в своей клетке.

Март обернулся. Глаза, словно человеческие, смотрели на него.

— Подыхает что ли, — пробормотал Март и подошел к клетке.

Лев смотрел ему в глаза, и Март не мог оторвать взгляда.

Рядом ворчал тигр, метались львы.

— Да, чтоб ему, нашел время, — Март задумался.

Он не любил зверей и работал в цирке только потому, что укротитель, это звучит мужественно. Но сейчас что-то вроде жалости шевельнулось в его груди.

— Эй. Март, тезка, — позвал он. — тебе очень плохо? Надо Видрашке позвонить, — Март посмотрел на часы: двадцать минут одиннадцатого. — Ого! я опаздываю. Этот дохлятина еще! Околеет, туда и дорога.

Лев застонал, Март отступил, хотел уйти, уже повернулся, но не мог, чтобы опять не обернуться. Лев смотрел ему прямо в глаза.

— А, чтоб его, — плюнул Март.

Аринка, сиятельная Аринка уже ждала его.

Утром, подметая пол, уборщица увидела ключи на брелоке-черепе и подняла их.

— Ох, Март, растяпа, — она положила ключи на деревянную панель. — Опять потерял, голова с ветром.

Звери ревели с голоду, вылизывались и снова ревели, трубил слон, ржали лошади.

Видрашку с Олегом Кокиным подошли к клеткам..

— Почему не кормил? — Видрашку посмотрел на Олега.

— Да я… да… да ты что, кормил конечно, им сколько не дай, все мало.

— Корми, иди, или они тобой закусят.

Олег молчал, с ненавистью глядя на зверей.

Видрашку подошел к клетке льва Марта. Тот лежал, не шевелясь, и только звериный бок тяжело вздымался. Укротитель ткнул его в живот, еще раз — лев не поднимал головы, не открывал глаз.

— Позови Бакчина, пусть посмотрит, — распорядился Видрашку. — А что, Март еще не пришел?

— Опаздывает, как всегда, — отмахнулся Олег. — Минут через десять явится. Ах да, он вчера сказал, что пойдет к зубному.

— Мне он не мог сказать об этом! — возмутился Видрашку. — Анархию разводите. Что торчишь столбом, марш за ветеринаром.

Конец ознакомительного фрагмента.