Земля обетованная (сборник рассказов)

Татьяна Рапопорт

Сборник рассказов Татьяны Рапопорт никого не оставит равнодушным, все рассказы списаны с жизни, кроме одного: «Месть». Это рассказ о том, что зло, посеянное тобой однажды, вернется к тебе через время. Не напрасно сеятелем зла выбран учитель, как представитель старшего поколения. Каждый из нас является учителем и то, чему он научит следующее за ним поколение, бумерангом вернется к нему. Фабула рассказа проста: учитель испортил жизнь ученику и ученик, выйдя из тюрьмы, убивает его собаку. Каждый рассказ Рапопорт чему-то учит читателя, а, именно: быть добрым, умным, снисходительным и терпеливым. Почти все рассказы, за исключением некоторых, имеют счастливый конец. О чем пишет автор? О любви, («Любовь за решеткой»), о ненависти, о ревности («Ваза»), о беспечности, которая приводит к смерти (рассказ «Мать-убийца»), и о многом другом. Часть рассказов написана о психически больных людях.

СУДЬБА ЗЛОДЕЙКА

Эту правдивую историю рассказал мне Слава Шестопалов, с которым мы работали вместе в художественно-производственных мастерских. Славка был высокий худой блондин с редкими, торчащими в разные стороны волосами. Он редко улыбался, и никогда я не слышала, чтобы он смеялся. Когда он получал зарплату (а надо сказать, что художники получали много), у него начинался запой. После очередного запоя, он пришёл в нашу мастерскую и попросил покушать. Мы накормили его, и настроение у него улучшилось, он удобно расположился на стуле и начал вспоминать и рассказывать нам, как он служил в морском флоте, и какие истории с ним происходили.

— Служили мы на Белом море, — начал он рассказывать, — Служил с нами вместе один моряк, Никита Звонцов. Здоровый мужичище — больше двух метров росту, а кулак — два моих. Он сжал свой кулак, и я представила, каким огромным был кулак у Никиты.

— Выйдет он утром на палубу в одних трусах. Ноги здоровые, как у слона. Снег идёт, а ему хоть бы хны, знай, лупит по трубе кулаками. Кулаки пудовые, а труба аж гудит от ударов.

— Да, здоров твой Никита, — вставила я.

— Но вот однажды был случай. В морском клубе был вечер. Пошли туда и мы. Танцевали, веселились, немного выпили. В общем, всё было хорошо. Но вдруг среди моряков началась драка. Никита стоял в сторонке и в драке не участвовал. Но тут какой-то моряк ударил его кулаком в живот. Никита, не долго думая, нанёс ответный удар. Удар его был так силён, что моряк тут же упал мёртвым. А Никиту отдали под трибунал.

— А вот ещё был случай, — продолжил Славка, — Шли мы как-то по морю. Ветер. Шторм. Туман. Стужа адская. И случайно наш корабль наткнулся на рыбачью лодку. Спустили шлюпку. В лодке два рыбака: молодой и пожилой. На молодом две куртки, а пожилой в одном свитере. Только пожилой живой, а молодой уже готов. У молодого жена, дети, а пожилой бобыль, никого нет. Подняли мы их на палубу. Растёрли пожилого спиртом, дали немного спирта выпить. Ожил он, а молодого спасти не удалось.

— Слава! А что же с Никитой дальше сталось?

— Надо сказать, что не смотря на огромную его силу, был он очень нежный и ранимый. Своей невесте, Настеньке, он писал очень забавные, полные нежности, письма, и каждый раз начинал их одинаково:

Дорогая и ненаглядная моя, Анастасия Петровна, шлёт тебе привет и наилучшие пожелания матрос Краснознамённого флота — Никита Звонцов…

В часы досуга он вышивал крестом салфеточки и потом всем их дарил.

— Представляю картину, — не выдержала я, — слон, который вышивает салфеточки. Как он только иголку такими лапами держал?

— У него это ловко получалось.

— Ну, а что решил с ним суд?

— Прокурор 7 лет строгого требовал. Никита, как услышал это, залился слезами. Закрыл лицо огромными лапами, а сквозь пальцы влага сочится. Как увидели мы его плачущем, так все и зарыдали… Капитан корабля ему хорошую характеристику дал и просил суд проявить к нему снисхождение, ведь убил он не умышленно. Судили — рядили и дали 3 года условно.

— Вот это правильно решили. Он же не виноват, что такой сильный уродился — сказала я.

Славка ушёл, а я всё думала о Никите, о замёршем рыбаке. Вот ведь какая судьба — злодейка бывает.