Украденная невеста

Татьяна Новикова, 2020

Этот мужчина ворвался в мою жизнь и украл меня с собственной свадьбы. Как он смеет решать, что для меня лучше? Зачем бодается с моим бывшим женихом? Два упертых оленя! Один жаждет запереть меня в золотой клетке, а другой видит во мне игрушку на одну ночь. Ненавижу обоих и покажу, на что способны разъяренные невесты! Но для начала неплохо бы разобраться с чередой неприятностей, чтоб обрушились на мою голову, и выжить во всем этом хаосе…

Глава 6. Наощупь

— Куда мы пришли? — спрашивает Аня, когда мы поднимаемся по красивой лестнице на второй этаж.

— В ресторан. Но не обычный, а со своей изюминкой. Будем ужинать в темноте.

— Как это — в темноте? — хмурится Аня. — С завязанными глазами, что ли?

— Я так и знал, что ты не против ролевых игр, — поигрываю я бровями. — Но, увы, нет, здесь все не настолько интересно. В зале ресторана стоит полная, беспросветная темнота, и есть мы будем наощупь. Никогда тут ранее не бывал, но должно быть весело.

— А как же мы будем выбирать меню, если там вообще ни черта не видно?

— Меню вы закажете прямо сейчас, — с готовностью поясняет администратор, встретивший нас на пороге ресторана за высокой черной стойкой. — Выбирайте цвет меню из предложенных.

— Цвет? — переспрашивает Аня. — Именно цвет?

— Да, вы выбираете меню-сюрприз согласно вашим вкусовым предпочтениям, — пускается администратор в объяснения. — Вы не знаете, что именно вам принесут, будете угадывать блюда, полагаясь только на свои рецепторы. Вам принесут комплексный ужин, состоящий из нескольких блюд, согласно выбранной вами категории. Смотрите, у нас есть Красное меню: здесь представлены мясные блюда. Синее меню включает в себя рыбные блюда и морепродукты. Есть Белое меню, которое сочетает в себе мясные и рыбные блюда, разнообразные десерты и напитки. Желтое меню не является полноценным ужином из горячих и холодных блюд, здесь вам будут представлены различные закуски из кухни различных стран мира. И есть также Зеленое вегетарианское меню.

— Ух ты! — невольно вырывается у Ани. — Ничего более странного в ресторанах я еще не видела!

Я удовлетворённо хмыкаю. Понятия не имею, что за отраву нам принесут, но сюда стоило приехать уже хотя бы для того, чтобы увидеть искреннее восхищение и живой интерес в глазах Васнецовой.

— Выбирай меню, — киваю ей. — Чем ты сегодня хочешь полакомиться?

— Я… Даже не знаю…

— Если тебе все равно, давай возьмем Белое? — предлагаю я, листая разноцветные меню. — Мне оно кажется наиболее интересным, так как здесь представлены самые разнообразные виды продуктов. Сложнее будет угадать, что нам подсунули на тарелку.

— Пожалуйста, сдайте все ваши личные вещи в камеру хранения, — любезно просит администратор, когда мы определяемся с меню.

— А это еще для чего? — подозрительно щурится Аня, прижимая к груди смартфон.

— Чтобы никакие внешние раздражители не мешали вам в полной мере наслаждаться вкусом и единением друг с другом.

Я коротко смеюсь. Фраза про единение мне очень нравится, хммм…

А вот Аня нервничает, причем непонятно, отчего больше: из-за наличия меня в опасной темной близости или перспективы расстаться с гаджетом.

— А если мне будут звонить клиенты?

— Перезвонят позже, или ты сама им перезвонишь, — говорю я, решительно вырывая у нее из рук смартфон и запирая его в камере хранения с остальными вещами.

Поворачиваюсь к администратору, лучезарно улыбаясь.

— Ну что, мы готовы, ведите нас.

Девушка кивает и делает какие-то пометки у себя.

— Сейчас вас проводят в вашу комнату.

— Комнату? — испуганно пищит Аня.

Меня откровенно забавляет ее реакция, но для спокойствия все же поясняю:

— Зал ресторана поделен на отдельные зоны, чтобы отгородиться от болтовни других гостей.

Нам навстречу выходит невысокий мужчина средних лет в черных очках. Незрячий или слабовидящий? Любезно улыбается нам рассеянной улыбкой и говорит:

— Добрый вечер, меня зовут Павел. Пожалуйста, возьмитесь за руки, я буду вашим проводником и официантом сегодня.

— А это обязательно? — неуверенно протягивает Аня, с опаской косясь на мою руку.

— Да брось, сегодня не полнолуние, так что я не кусаюсь, — усмехаюсь, беря ее за руку, и добавляю тише:

— Но могу немножко покусать, если ты окажешься слишком вкусной.

Аня пунцовеет и ничего не отвечает, только крепче сжимает мою ладошку, когда мы ступаем в непроглядную черноту зала.

***

Тут темно хоть глаз выколи. Силюсь разглядеть хоть что-то, но в зале стоит совершенно непроницаемая чернота. Нас провожают куда-то вглубь зала и помогают усесться на мягкие диванчики друг напротив друга. Здесь играет ненавязчивая тихая музыка, атмосфера приятная.

Я с интересом ощупываю деревянную столешницу и обнаруживаю, что идея потрогать все вокруг пришла не только мне в голову. Наши с Аней руки сталкиваются где-то посреди стола, и я успеваю накрыть ее ладони до того, как Васнецова испуганно отдернет их.

— Поймал, — говорю, улыбаясь до ушей.

И пусть Аня не видит моей улыбки, но надеюсь, что смогу передать ее интонацией. Во всяком случае, мне кажется, что сейчас Аня тоже улыбается в ответ. Руки, кстати, сразу не убирает, и я осторожно глажу ладони кончиками пальцев, наслаждаясь тактильными ощущениями, после чего Аня всё-таки отдергивает ладошки обратно.

— Странно сидеть так в ожидании ужина, — произносит она натянутым голосом. — Словно бы все происходит не по-настоящему, а во сне. Кажется, это будет самая необычная трапеза в моей жизни.

— Тогда пусть это будет очень сладкий сон… Во всех смыслах, — двусмысленно произношу я.

Очень хочется видеть, какое сейчас выражение лица у Ани? Мне ужасно нравится ее смущать и наблюдать за сменой эмоций на лице. Но здесь темно и остается только гадать, что там сейчас у нее на уме.

Нам приносят блюда, расставляют их на столе, и я замираю в растерянности.

Черт, а где вилка вообще? Ох, вот она, к счастью, находится быстро. А вот попасть вилкой в еду оказалось занятием не таким простым. Вроде бы, что может быть проще? Но нет, мозг, лишенный возможности видеть, творит черт знает что, и в итоге вместо предполагаемого куска мяса я накалываю…

— Салфетку. Кажется, я наколол на вилку салфетку, представляешь?

— Повезло тебе, я пока только тарелку нащупала. Как думаешь, будет очень некрасиво, если я плюну на поиски вилки и начну есть руками?

— Разумеется. Стыдно так вести себя в приличном обществе, кругом люди вокруг, не видишь, что ли?

Мы смеемся, попытки найти еду на собственных тарелках в полнейшей темноте здорово разряжают атмосферу.

— На самом деле, можешь не париться и есть руками. Но по мне так вилкой сложнее, а потому — интереснее.

— А ты вообще любишь сложности, да? — усмехается Васнецова.

— Сложности, экстремальные виды спорта…

— Похищение чужих невест тоже к этому относится?

— Ага, — весело поддакиваю я и, наконец, справляюсь со столовыми приборами.

От тарелки вкусно пахнет мясом, а вот со вкусом творится что-то непонятное. Оказывается, когда не видишь, что ешь, могут возникнуть сложности с идентификацией блюда.

— Это похоже на говядину, — задумчиво протягивает Аня. — Но она какая-то странная, с легким рыбным привкусом. Не могу понять, что это, представляешь? Рыба или всё-таки говядина?

— Или крокодил, — прыскаю я. — Как тебе такая идея?

— А что, вполне может быть, — смеется Аня.

Но самое веселье началось с напитками. Сначала я чуть не опрокинул стакан, расплескал половину, а потом судорожно пытался вытереть стол салфетками. Аня бесконечно веселится, слушая мои комментарии по этому поводу. У нее самой проблем с поиском бокала не возникает, и она с удовольствием потягивает вино. Кажется, она только сейчас расслабилась. Что ж, лучше поздно, чем ещё позже.

Вытирая стол, как бы невзначай, а на самом деле нарочно нащупываю в темноте руку Ани. Не покидает дурацкая жажда прикосновений. И откуда она взялась?

— Это ты меня за руку взял?

— Нет, это кровожадный вампир, жаждущий впиться в шею своей новой жертве, — произношу скрипучим голосом.

Аня звонко смеется, а я думаю, что действительно не прочь впиться в ее шейку — жгучим поцелуем. Таким, чтобы у Ани дыхание перехватило, чтобы она отчаянно жаждала продолжения, чтобы…

Так, стоять!

В который раз за вечер одергиваю себя от пошлых мыслей, но непристойные картинки так и лезут в голову.

Интересно, а стены тут очень тонкие?.. Если Аня начнет подо мной стонать, сюда сбегутся все работники ресторана?

Трясу головой, прогоняя назойливые мысли прочь, но получается неважно.

Проклятье, о чем я думаю вообще?

***

А Васнецова наверно не понимает моих поползновений в ее сторону… Небось, думает, что просто дурачусь. И я собираюсь перейти к более решительным действиям.

— Ты больше не сердишься на меня? — спрашиваю осторожно.

— Что? А… Нет… Да… Не знаю, — смеется Аня. — Я сама пока до конца не определилась.

Вот интересно, раньше она такой не была. Аня всегда чётко знала, чего хочет, и что чувствует, никогда не была похожей на барышню, которая не может в чем-то определиться. Неужели она стала такой под крылышком Суханова?

— Надо бы задобрить тебя чем-нибудь сладеньким, — усмехаюсь я, переходя к сладкому завершению ужина.

— А десерт, кстати, вкусный, — одобрительно говорит Аня, тоже, видимо, перейдя к последней тарелке.

Задумчиво облизываю ложку и смотрю в черноту перед собой. Я не могу видеть Аню, но могу ее касаться, да еще как. А что, если?..

— Как думаешь, у меня получится тебя накормить мороженым?

— Получится, конечно. После того как ты выколешь мне глаз вилкой, — хохочет Аня.

— Давай все же попробуем. Я рисковый парень, а ты сама виновата, что согласилась запереться со мной в темной комнатке.

Аня снова хохочет, и пока она говорит, я как можно более бесшумно перебираюсь к ней на диванчик. Она не сразу понимает, где я, и вздрагивает, когда слышит мой шепот совсем рядом:

— Мне кажется, я знаю наилучший способ накормить тебя мороженым.

— Это какой же? — также шепотом спрашивает Аня.

Чувствую ее дыхание совсем близко, протягиваю руку, чтобы легонько очертить кончиками пальцев контур лица и линию губ.

— Дима… Что ты делаешь?

Вместо ответа склоняюсь ниже и невесомо касаюсь губами легким поцелуем. Мягко, нежно, лишь с обещанием большей ласки. Аня судорожно вздыхает и порывается что-то сказать, но я не даю ей этого сделать, углубляя поцелуй. Не надо никаких лишних слов. Только чувства, только эмоции и ощущения.

Аня упирается ладонями мне в грудь, но не отталкивает. Лишь напряженно стискивает рубашку и явно не знает, как себя вести. Прерываю поцелуй, чтобы спросить:

— Ну как тебе десерт?

Замираю в ожидании ответа и слышу едва слышное:

— Я… Не распробовала…

— Тогда может повторить?..

Тянусь к Ане, стягиваю с нее дурацкую резинку для волос, освобождая локоны. Так приятно пропускать их между пальцами, вдыхать сладковатый аромат парфюма…

На этот раз мой поцелуй более требовательный и жадный. Крепко обнимаю Аню, скольжу руками по спине, волосам. В голове не остается ни одной связной мысли. Только желание целовать — неистово, страстно. Оно накрывает меня с головой, я полностью растворяюсь в этих ощущениях, и мои поцелуи становятся все глубже и интимнее. Опасно интимнее.

***

В комнату заходит официант, Аня вздрагивает и резко отстраняется, словно обжегшись.

Радуюсь тому, что в темноте не видно ни моего смятения, ни степень моего возбуждения. Чувствую себя пьяным, хотя вино пил не я, а Аня.

Пока официант убирает со стола, успеваю привести свои мысли в какое-то подобие порядка.

Аня что-то бормочет про то, что ей срочно надо домой, и я безропотно соглашаюсь покинуть ресторан. Все равно если мы продолжим сидеть тут в темноте, я либо уложу Аню на диван, либо прямо на стол. Вряд ли она сейчас это оценит, нужно дать ей время переварить эмоции.

К моменту, когда нам предлагают вновь взяться за руки т проследовать в холл, я все еще пребываю в ватном состоянии, но в руку Ани на этот раз цепляюсь особенно крепко. Она не возражает, но я всей сущностью чувствую ее напряжение.

На выходе из ресторана нам рассказывают, какими именно блюдами нас сегодня потчевали. Оказывается"рыбная говядина"в самом деле была кусочком крокодила, ну надо же. Попытки угадать ингредиенты веселят и отвлекают от того, что произошло между нами, но всю обратную дорогу мы молчим. Я не знаю, что сказать, и Аня, наверно, тоже не знает.

Останавливаю машину около ее дома и наконец-то решаюсь посмотреть в лицо Васнецовой. Мне ужасно не хочется ее отпускать. Хочется утащить в свою берлогу, раздеть не только глазами и показать, где скрывается райское наслаждение. Но я чувствую, что сейчас это будет перебором. Всё-таки хрупкая связь, возникшая сегодня между нами, должна окрепнуть.

Нервно барабаню пальцами по рулю и спрашиваю как можно более непринужденным голосом:

— Может быть, сходим куда-нибудь вместе на неделе?

— В кино? — усмехается Аня, скривившись так, что сразу становится понятно: ей такое времяпровождение точно будет не по нутру.

Я, в самом деле, думал пригласить ее в кино. Но услышав этот кислый тон, резко меняю концепцию. Кажется, Васнецова сыта по горло классическими ухаживаниями. Мне вдруг захотелось удивить Аню, показать ей, как интересен мир вокруг. Пробудить снова в ней страсть к жизни и, чем черт не шутит, может быть, и ко мне? Душа требует продолжения сегодняшнего банкета в виде жарких объятий и не только.

— Да ну, брось, ходить с прекрасной дамой в кино — это прошлый век. Поехали кататься на лошадях, а?

— Да уж, лошади — это очень современно! — фыркает Аня.

— Это смотря где и с кем кататься. Я знаю очень красивые места, готов спорить, тебе понравится.

Аня неуверенно пожимает плечами, но и отказываться не спешит.

— Посмотрим, созвонимся, — неопределённо пожимает она плечами и пулей вылетает из машины, так и не удостоив меня на прощание взглядом или теплым словом.

Однако перед тем как зайти в подъезд, она все же оглядывается на меня и робко улыбается.

— Обороны треснул лед, — удовлетворенно шепчу я в темноту и трогаюсь с места, весьма довольный собой.