Его любимая девочка

Татьяна Михаль, 2021

«Мое сердце готово выломать ребра и выпрыгнуть наружу. Оно бьется с такой силой, что кажется, этот стук слышу не только я, но и Он. Сглатываю и дрожащими, сбитыми в кровь пальцами начинаю расстегивать платье. Оно скользит вниз и падает к моим ногам. Нижнее белье – самое изысканное и приятное телу – красиво сидит на мне, подчеркивая все изгибы и белизну фарфоровой кожи, и я знаю, что сейчас Он мной любуется. Снимаю бюстгальтер и продолжаю смотреть в Его глаза. Выражение лица мужчины не меняется, но глаза… Глаза сверкают довольно и похотливо, когда Он видит мою обнаженную грудь. Бюстгальтер бросаю рядом с платьем и тяну вниз кружевные трусики. Он ничего не говорит, бесстрастно наблюдает. Знаю, что Ему нравится все, что видит сейчас…» ВНИМАНИЕ: В книге присутствуют сцены жестокости и насилия! Особо впечатлительным и лицам с тонкой душевной организацией не рекомендуется читать данную книгу! Присутствуют откровенные постельные сцены! Мат!

Глава 2

Артур

С тех пор как в тот судьбоносный день увидел ее на сцене с докладом, я понял, что это Она. Та девушка, женщина, которая природой создана для меня. Каким-то чудом мой давний знакомый, ректор университета, убедил меня присутствовать на вечере, где самые талантливые студенты рассказывали о своих исследованиях и проектах, мечтая, чтобы их заметил хоть кто-нибудь. Я заметил Ее. Два года наблюдений — и я знал о Романовской Елене Анатольевне все. Я ждал. Не показывался ей. Но всегда следил. Мои лю ди контролировали каждый ее шаг, отслеживали каждый звонок, СМС-сообщения, электронную почту, банковские карты, все социальные сети. Она ложилась поздно, подолгу читая книги и учебники, вставала очень рано. Ей нравилось готовить, особенно печь торты. Благодаря моему вмешательству, в ее квартире не появлялись парни. Она любила подолгу разговаривать по телефону и переписываться с друзьями в Интернете. Лена редко смотрела телевизор, но зато всегда слушала музыку. Любила физические нагрузки, особенно танцы. Любила родных и дорожила друзьями. Елена была ответственной, очень педантичной, организованной и умной девушкой. Я знал, что она девственно чиста. Не только телом, но также душой и разумом. Чистый, невинный и прекрасный цветок, который сорву только я. Я ждал, когда она закончит университет. Два томительных года. Два года ярких фантазий о ней. Ей оставалось совсем немного — защитить диплом, но я больше не мог ждать. Диплом с отличием она получит — настоящий и заслуженный. Только эта корочка ей никогда не понадобится. Я хотел стать для нее тем единственным, кто будет отдавать приказы, контролировать ее жизнь. Я хотел стать для нее всем. До боли во всем теле я желал эту девушку и словно наяву представлял, как буду трахать ее, лишать невинности и учить доставлять мне удовольствие. Представляя себе эти волнующие образы, я едва не кончал себе в штаны. Как наяву слышал ее голос — зовущий, стонущий мое имя, мягким бархатом ласкающий кожу. Я никого не хотел, кроме моей девочки, и подбирал себе девушек, максимально похожих на нее. Они были красивы — благодаря стилистам, похожи на нее внешне, но вот содержание кардинально отличалось. То были обычные шлюхи, мечтающие срубить бабла и потрахаться с таким красавчиком, как я. Они думали, что сорвали куш, и лелеяли надежды остаться со мной надолго. Тупые б**ди. Я трахал эти тела, представляя на их месте свою девочку. Врезался в чужие дыры, мял груди, кусал полные губы, рвал их на части своим звериным ненасытством и был глух к их мольбам. Мне было плевать на то, что им больно. Для меня эти девки не существовали, не имели никакой ценности. Я хотел лишь их мокрые дырки, чтобы забыться на время и представить, что я уже с Ней… Когда их вопли вконец раздражали меня, я затыкал их рты кляпом. С ними я всегда был агрессором, захватчиком, который только брал и уничтожал. Лену же я любил. И когда видел рядом с ней прыщавых ублюдков или распальцованных мажоров, смотревших на нее жадно, мечтая, как и я, залезть к ней в трусики, мне буквально срывало крышу. За два года я и мои люди отправили по больничкам немало молодых парней с переломами разной степени и внушением забыть навеки о моей Елене. Одна лишь мысль о любимой девочке — и я становился сам не свой. За два года я сделал многое. Купил дом в горах и оборудовал его по высшему разряду. Я себе четко представлял, как приведу ее в этот дом. Она станет здесь хозяйкой, моей женщиной, впоследствии женой, родит мне детей. Никогда раньше я не мечтал об одной только женщине, тем более не мечтал о детях. Но стоило стреле любви пронзить сердце, как я понял, в чем смысл всей моей жизни. Елена. Лена, Леночка… Эта девушка была прекрасна, молода, свежа и так непохожа на нынешних красоток, которые заполонили «Инстаграм». Как я уже говорил, она была рождена для меня. Знакомиться с ней, как обычный человек, я не хотел. Меня будоражила мысль о том, что я сделаю ее своей таким диким, даже варварским способом — посредством похищения. Я не стану притворяться перед ней. Я сделаю все так, как решил с первого взгляда на нее. Поставлю Лену перед фактом. Да, я знаю, что она будет сопротивляться. Но на ша с ней игра выйдет потрясающе интересной, захватывающей и страстной. Я буду укрощать ее, приручать, а если понадобится, то и принуждать. Обычные отношения не для меня. Только сильные эмоции и чувства делают человека человеком. Только мощная страсть может подпитывать силу любви и не позволять ей угасать. И Лена это поймет. Она примет меня и полюбит. Другого варианта нет, потому что она моя девочка. Пока Лена развлекалась на корпоративной вечеринке, я начал действовать, воплощая свой план в жизнь. Мои люди отослали всем ее друзьям, коллегам, знакомым, родным и близким сообщения, описывающие потрясающую возможность, которую она неожиданно получила: по приглашению реальной компании она отбывает в Европу попробовать там свои силы. Она будет выходить на связь и сообщать об успехах. Онлайн обработка голоса — не отличить, что говорит вовсе не Лена, — и ее родные будут всегда спокойны. Пока в мои планы не входила встреча и знакомство с ее родственниками. Когда-нибудь потом, когда она станет моей женой. А пока буду ее приручать. Я обернулся и посмотрел на спящую девушку. Ее лицо, мокрое от слез, и красный след от моей пощечины вызвали во мне злость на самого себя. Не сдержался и повел себя, как конченый урод. Ничего, я попрошу у нее прощения. Задарю ее подарками, покажу ей, какой удивительной может стать жизнь, когда рядом есть тот, кто заботится, любит, дышать без тебя не может ни единого дня. На моем лице расплылась загадочная улыбка: она теперь моя.

Елена

В сказках прекрасные принцы спасают девушек от чудовищ и злых колдуний. Все они заканчиваются одинаково — «и жили они долго и счастливо и родили много детей». Сказки заставляют верить маленьких девочек, а потом и взрослых девушек, что принцы действительно существуют. Но ведь многие из знакомых нам сказок были созданы на основе кровавых и жестоких историй братьев Гримм. Я оказалась в лапах чудовища, монстра, который не пощадит никого. Он, как дракон, будет охранять меня, прятать, словно свое золото, от посторонних глаз. В общем, принц в моей страшной сказке — это чудовище, которое имело прекрасную внешность, но, увы, уродливую душу. Этот человек не скрывал свою природу — он предстал передо мной в своем истинном обличии монстра.

* * *

Возвращение в реальность происходило крайне медленно и болезненно. Голова, казалось, вот-вот взорвется от дикой боли, мозг не мог уловить, что происходит. Я понимала, что просыпаюсь, и чувствовала на коже тепло толстого одеяла, только… Только что-то было не так. Что-то было неправильным. Мне стало страшно. Я чувствовала, что нахожусь не дома. Другие запахи, другое одеяло, слишком мягкие простыни… Но почему я не дома? У кого и где я тогда нахожусь? Сглотнула и подавила в себе желание распахнуть глаза. Попыталась прислушаться, чтобы понять, что происходит вокруг меня. Но единственным звуком, который не отпускал, был звон в ушах. Тогда, затаив дыхание, я медленно и очень осторожно приоткрыла глаза. Обвела взглядом комнату и поняла, что одна. «Слава богу!» — обрадовалась, почувствовала невероятное облегчение. Сразу начала выпутываться из плена жаркого одеяла и тут же всхлипнула от резкой головной боли. К горлу подкатила сильная тошнота. Я замерла и глубоко задышала. Стало немного легче. И тогда, не делая резких движений, я начала внимательно осматриваться вокруг. Кровать была украшена витиеватой резьбой с позолотой. Вся мебель в спальне была изящной и роскошной, будто я очутилась в настоящем дворце. Мягкие кресла, диван, небольшой мраморный камин в стене, маленький обеденный столик, на котором стояла хрустальная ваза со свежесрезанными белыми розами, — вся обстановка «вопила» о богатстве. С удивлением осматривая комнату, я увидела красивые деревянные изделия белого цвета: встроенные книжные шкафы, двери. Здесь было три двери. Как странно… В другой ситуации я бы насладилась роскошью спальни, в которой оказалась, однако сейчас меня все пугало, злило и раздражало. Рядом с кроватью поистине королевских размеров стояла тумба. На ней кто-то заботливый оставил запотевший стакан с холодной водой и тарелочку с золотым орнаментом и инициалами, которые я не стала рассматривать. На тарелочке — две маленькие круглые таблетки желтого цвета. Рядом лежала записка, на которой красивым почерком было выведено: «Выпей таблетки. Они от головной боли». Когда туман бессознательности в голове полностью рассеялся, я поняла, что очутилась в настоящем кошмаре. Память, будто встрепенувшись, воспроизвела недавние события: корпоративная вечеринка; смех, танцы с коллегами и алкоголь; а потом появился Он и… Боль в голове и тошнота напомнили о том, что меня накачали каким-то лекарством или даже наркотиком и похитили! И это сделал не кто иной, как Джанабаев Артур Маркович! — Мамочки! — пискнула я и все-таки выпуталась из душного одеяла. Пить воду и принимать таблетки не стала. Вдруг в воду что-то подмешано? И таблетки эти… Не верю! Хотя пить хотелось невероятно, усилием воли я заставила себя держаться и скорее искать выход. Я снова прислушалась — и ничего не услышала, кроме своего частого дыхания, стука сердца и непрерывного звона в ушах. Первым делом кинулась к главной двери, которая, несомненно, вела на свободу, но… К моему разочарованию и ужасу, дверь была заперта! И выломать ее не удастся. В моем нынешнем состоянии, да и в принципе это казалось невозможным — то была монументальная резная дверь из толстого массива дерева. Такую выломать можно, лишь взорвав рядом бомбу. Бросилась к двум другим дверям и обнаружила за одной из них роскошную, огромных размеров ванную с туалетом. Свет сам включился при моем появлении, и я осторожно ступила в это царство чистоты. Пол и стены были выложены светлым мрамором. Пол был теплым и приятно грел босые ступни. Здесь была душевая кабина и ванна, которая могла бы вместить не только двоих, но и пятерых! Напротив ванны даже большой телевизор был установлен. Все красиво и дорого. Но меня эти помпезность и вычурность лишь разозлили. Единственное, чему я обрадовалась, это крану с водой. Включила холодную воду и, склонившись над мраморным умывальником, едва ли не с урчанием стала жадно пить живительную влагу, с наслаждением утолять жажду. Головная боль сразу начала проходить. Она не сошла на нет, но мне стало гораздо легче. Потом я приложила холодные ладони к горячему лицу и, вздохнув, посмотрела на себя в зеркало. И ужаснулась. Отражение не на шутку меня испугало. Спутанные темно-русые волосы обрамляли незнакомое лицо. Правая щека была сине-красной и распухшей. Губы высохли и сильно потрескались. Макияж размазался по всему лицу. А еще… На мне была незнакомая комбинация ярко-алого цвета с черным кружевом по краям — слишком откровенная, даже развратная и совершенно не моя. «Где моя одежда?!» От увиденного мои глаза наполнились слезами. Губы задрожали, а руки сжались в кулаки. С твердой решимостью я вылетела прочь из ванной комнаты и направилась к третьей двери. За ней оказалась гардеробная. Свет опять включился, стоило мне открыть дверь. Это была такая же огромная комната, как и ванная. Открытые шкафы с полками и плечиками были заполнены всевозможной женской одеждой. Не веря своим глазам, прошла мимо полок и вешалок и просмотрела наугад несколько вещей — все имели одинаковый размер. Мой. Потом схватила обувь, и по какой-то невероятной чудовищной причине она также имела мой размер. Ощутив холодок, который противно пробежался по позвоночнику, я, не теряя больше времени, нашла среди этой красивой одежды брюки, свитер и ботинки без каблука. Нижнее белье все сплошь было кружевным. Простого хлопкового не нашла. Схватила первый попавшийся комплект, достала носки, тоже из гипюра, и начала быстро одеваться. Потом надела еще черного цвета кожаную куртку и вышла из гардеробной. В комнате ведь было и окно! Я точно выберусь отсюда! Раздвинула тяжелые шторы, желая как можно скорее оказаться на свободе, и замерла, открыв в удивлении рот. Вокруг не было никаких признаков цивилизации — ни домов, ни телефонных столбов, ни высоковольтных линий. Один только густой лес, величественные горы с заснеженными вершинами, свинцовое небо и… обрыв. Прямо под окном находился обрыв, и там, внизу, бурлила река. Более того, окно не открывалось! Единственный вариант — это разбить его. Разобью — и что дальше?! Создавалось ощущение, что дом был высечен в скале. Застонав от отчаяния и бессилия, я все же решила не терять надежды и начала с упорством Шерлока обшаривать все комнаты. Быть может, Джанабаев не забрал у меня сумку с телефоном? Но ни сумки, ни телефона, ни старой своей одежды я так и не нашла. Зато нашла камеры наблюдения в спальне, ванной и гардеробной. «Зачем я ему нужна?!» — начала размышлять я, с силой сдавливая пульсирующие виски и расхаживая по комнате. Пиная ногами разбросанные вещи, бардак я устроила знатный, но мне было плевать. Судя по обстановке, этот человек не просто обеспечен — он вопиюще богат! «Значит, ему не нужен выкуп, — рассуждала дальше. — Тогда что? Шантаж? Но мои родители не занимают никаких важных должностей и в принципе имеют самый заурядный бизнес. Вряд ли такому человеку, как Джанабаев, будет интересна их сфера деятельности, да еще в провинции». Я не могла понять его мотива. Зачем ему меня похищать? Быть может, он перепутал меня с кем-то? Скорее всего… Других вариантов не могла придумать. В конце концов, не влюбился же он в меня! Устав расхаживать туда-сюда, я начала молотить по двери то кулаками, то ногами и кричать, чтобы дверь немедленно открыли! Я слушала собственный крик до тех пор, пока не охрипла. С силой колотила в дверь, пока костяшки пальцев не закровоточили. Но никто меня не слышал. А если и слышал, то ему было все равно. Эта красивая комната превратилась для меня в тюрьму. Я спиной сползла вниз по запертой двери, на которой остались мои кровавые следы, и, уткнувшись лицом в согнутые колени, громко разрыдалась. Грудь от страха и отчаяния будто сдавило тисками. Происходившее было каким-то безумием! Такие вещи описывали в криминальных передачах и фильмах, но они не должны случаться в реальной жизни! И уж точно не с такими людьми, как я! Я не знала, что мне делать и как выбраться отсюда. Когда истерика немного отступила, на ее место вновь пришла беспощадная ярость. Я поднялась на ноги и в неистовом порыве бешенства разбила и просто вырвала с корнем все видеокамеры, которые нашла, а потом, все еще не чувствуя удовлетворения, схватила тяжелый резной стул и, замахнувшись, со всей силой швырнула его в окно. Стекло даже не дрогнуло. А вот от стула отлетели щепки. — Что за?!.. — опешила я. Снова схватила стул и едва успела замахнуться, как вдруг раздался щелчок и дверь, в которую я не так давно колотила разбитыми кулаками, открылась. — Лена, опусти стул, — раздался ненавистный мне голос. — Стекло ты все равно не разобьешь, оно бронированное. Тяжело дыша, я сузила глаза и прошипела, не сдерживая ненависти и злости: — Немедленно отпустите меня! — Я. Сказал. Опусти. Стул. — Это прозвучало угрожающе. «Опустить, значит?» — Хорошо, — сказала не менее угрожающе и запустила стулом в Джанабаева.