Марионетки

Татьяна Корсакова (2024)

Лишь год потребовался Стеше на адаптацию в новом мире. Теперь у нее есть собственный дом на берегу озера, новые друзья, новые увлечения и новые мечты. У нее есть будущее, от которого захватывает дух. Но насладиться жизнью сполна не получается. Каждую ночь туман приносит смрад болотных испарений. Каждую ночь верный пёс покрывается броней и ложится у порога, не впуская тьму в их новый дом. И можно сколько угодно убеждать себя, что все в порядке, но от правды не скрыться! Стеше необходимо вернуться на болото, чтобы защитить друзей и докопаться до правды. Игра не закончена. И кто-то снова изменил ее правила…

Глава 2

Вечер не задался. Вероника так рассчитывала, что на сей раз все сложится наилучшим образом, но вечер не задался. Хуже того, этот вечер подкинул задачку, куда более серьезную, чем душевные терзания Степана. Эта задачка была с несколькими неизвестными и сулила им всем немалые проблемы.

Там, в темных недрах «Тоски», Вероника так увлеклась банальными планами сводничества, что упустила самое главное. Неладное она почуяла лишь тогда, когда на сцене завыл Зверёныш. Завыл так дико и так тревожно, что волосы на затылке зашевелились. Здесь, в каменных джунглях, все они видели Зверёныша самым обычным, хоть и очень большим псом, но Вероника вдруг увидела его истинную суть. В желтом свете софитов на сцене сидел огромный болотный пёс. Нет, уже не сидел, а готовился к прыжку.

Заметила Вероника и ещё кое-что: руку Стеши, вцепившуюся в загривок Зверёныша, не позволяющую сорваться с места и напасть на невидимого врага. Или видимого? Надо будет потом со Стешей переговорить. Не о Степе. Упаси, Боже! Просто о своем, о девичьем, ведьмовском.

Поучиться им обеим друг у дружки было чему. И реальному, и нереальному, и виртуальному. Бывало и Аграфена подключалась. Но она была больше по моде, одежкам, музыке и всяким там мейнстримам. Не то чтобы Вероника была против моды и мейнстримов, но считала себя дамой состоявшейся, статусной и не нуждающейся в дополнительном подтверждении собственной женственности и сексуальности. Всё есть, всем владеем! А за трендами следим просто так, исключительно для собственного развития!

Аграфена тоже что-то заподозрила. Что ни говори, а кое-какие способности у девочки имелись. Вероника не была уверена, что их нужно развивать, но и не препятствовала. В конце концов, магия в искусстве никогда не бывает лишней.

Мужики оказались более толстокожими. Или делали вид? Арес для Вероники оставался открытой книгой. Этот точно ничего не понял, а вот Гальяно… Чуйка у Гальяно имелась. И магическая, и житейская. Житейской, пожалуй, чуть больше.

Вероника задумалась. Ей не хотелось втягивать друзей в предстоящее. Сама она уже втянулась, тут и к бабке не ходи, но вот нужна ли вся эта болотная суета остальным, она пока не решила. Зато она уже решила другое.

— Стёпа, я тебя подброшу до места! — сказала она тоном, не терпящим возражений, и так же, как до этого он телефоном, помахала перед его носом ключами от Гелика. — Я как раз за рулем. Видишь, как удобно!

— Я могу на такси, — попытался отвертеться Степан.

— Можешь, но не будешь! — Она уже тащила его за рукав в темные глубины проулка, туда, где на стоянке мирно дремал её верный Гелик. — Помаши всем ручкой, мы уходим.

Далеко не все могли позволить себе такой фамильярный тон в общении с самими Степаном Тучниковым. Вот Вероника могла и втайне даже немного этим гордилась. Всегда приятно иметь в друзьях и мужьях сложносочиненных и нетривиальных мужиков. Ей с этим везло!

— Ну, куда едем? — спросила она, когда Степан в грозном молчании рухнул на пассажирское сидение. — И не надо мне тут про неотложные дела! Нет ничего более неотложнее того, что намечается.

— Ты знаешь, что намечается? — Он посмотрел на неё в упор. — Ника, ей что-то угрожает?

Она хотела соврать, что никому ничего не угрожает, но правда была такова, что всё, связанное с болотом и Марью, было словно подернуто маскировочной сеткой, искажалось и мерцало с разной степенью интенсивности. Вероника заметила этот феномен ещё на Змеиной заводи. Даже местные жители не казались ей открытой книгой. Не все, а те, чьи родовые корни уходили глубоко в болотную воду, питались ей, заражались ей. Стеша так и вовсе «не читалась». Так же, как и дядя Тоша.

От мыслей о старике Вероника становилась одновременно грустной и злой. Ей его не хватало. Не хватало его жесткой, а порой и жестокой науки, саркастических перепалок и жизни на грани фола. Её бесило его решение. Ушел в закат с книжкой подмышкой! Старый хрен! Ушел читать сказки полудохлой реликтовой рыбе, а её бросил «на хозяйстве» совсем одну! Нет, она не жаловалась и не роптала. Да и пообвыклась за истекший год. Но ей его не хватало и с этим щемящим чувством утраты ей теперь приходилось жить и мириться.

— Я не знаю, Стёпа, — сказала Вероника, после долгого молчания. — Но мне кажется, нам лучше быть готовыми.

— К чему? — спросил он, не поворачивая головы, не глядя в её сторону.

У него был красивый профиль, из тех, которые называют мужественными или даже брутальными. Четкая линия челюсти, плотно сжатые губы, чуть ввалившиеся от недосыпа глаза, уже проклюнувшаяся на щеках щетина и неожиданно длинные, девчачьи какие-то ресницы. Даже если бы он не был миллиардером, он бы все равно не был обделен женским вниманием. Они с Гальяно были словно слеплены из одного теста. Нет, не так! Не слеплены из теста, а отлиты из металла. Гальяно из игривого, чуть легкомысленного серебра, а Степан из стали. Или сталь не отливают?

— Так к чему мы будем готовиться, Ника? — повторил Степан свой вопрос и всё-таки посмотрел на неё. В его взгляде была тревога.

— Ко всему! — сказала она. — Мы должны быть готовы ко всему, Стёпа! — И тут же, не давая ему возможности продолжить расспросы, спросила сама: — Куда мы едем?

— Домой.

— Уже закончил ремонт?

Чуть меньше года назад Степан купил квартиру. Это был пустой и гулкий пентхаус со стеклянной крышей, чтобы сквозь неё смотреть на звезды, выискивать среди их хаотичного скопления Большую Медведицу и Полярную звезду. По большому счету, квартира ему была не нужна. Настоящим своим домом он считал дом в заполярном Хивусе, а в поездках вполне комфортно чувствовал себя в отелях. Но вот ни с того ни с сего в его жизни случился пентхаус со стеклянной крышей и ремонт, который все длился и длился.

— Нет. — Степан мотнул головой. Волосы свои он так и не остриг, но почтенную публику старался не эпатировать, связывал их в хвост.

— Тогда, может, лучше к нам? — спросила Вероника. — Выпьешь с Веселовым, пообщаешься с крестницей.

— Обязательно. — Степан наконец улыбнулся. — Обязательно, Ника. Только не сегодня.

Настаивать она не стала. Жизнь научила её ценить чужие желания. К тому же, с Веселовым Стёпа виделся меньше месяца назад: мотались вдвоем на подледную рыбалку за Полярный круг, ловили рыбу, варили уху, пили вискарь — одним словом, отрывались!

— Не настаиваю, — сказала Вероника. — Но, если что, ты знаешь, где тебе всегда рады.

— Знаю. Спасибо. — Он снова улыбнулся, а потом спросил с тенью смущения в голосе: — Где она остановилась?

— Стеша? — Вероника усмехнулась.

Степан молча кивнул.

— Гальяно снял ей дом.

Степан приподнял бровь.

— Разумеется, любой из нас с радостью предложил бы ей свой кров.

— Даже не сомневаюсь.

— Но она не одна, с ней Зверёныш. А Зверёныш, как ты понимаешь, не совсем обычный пёс.

— Я бы сказал, совсем не обычный. Кстати, Ника, тебе не кажется, что он изменился?

— Изменился?

— Стал не такого… угрожающего вида.

— А, ты об этом! — Вероника махнула рукой. — А тут такое дело, Стёпа! Наглядный пример занимательной криптозоологии. На болоте Зверёныш такой, каким ты его запомнил, но, чем дальше он от болота, тем серьезнее происходящая с ним трансформация. Можешь считать, что вдали от родины он мимикрирует под обычную собаку, адаптируется.

— И как проходила эта адаптация?

— Поначалу очень тяжело.

Вероника помнила все этапы того, что происходило со Зверёнышем, потому что была не просто наблюдателем, но и участником процесса.

Вывезти Зверёныша за пределы болота они со Стешей пытались несколько раз, и всякий раз получалось плохо. Отпускать Стешу одну болотный пёс отказывался, но и сам социализировался с огромным трудом, кажется, даже через боль. Ему, как и его хозяйке, приходилось преодолевать не только километры, но и самого себя. В первое время им обоим было тяжко вдали от болота. Решение неожиданно подсказали марёвки, которые время от времени захаживали в дом у Змеиной заводи. Однажды они явились с консервной банкой, наполненной болотной водой.

— Его надо поливать водичкой, — сказала девочка, протягивая Стеше консервную банку. — Только простая болотная вода не подойдет, нужна чёрная.

Какое-то время ушло на то, чтобы понять, что чёрная вода — это только та, которую можно набрать в болотных «оконцах», а потом всем сразу стало легче! За пределами болота болотная вода действовала на Зверёныша целительно, позволяла на время возвращать себе и прежнюю форму, и прежнюю силу. Поначалу Стеше приходилось действовать эмпирическим путем, подбирая правильную дозу. Начиналось с того, что она обливала Зверёныша с макушки до кончика хвоста, но очень скоро все свелось к необходимому минимуму, гомеопатическим дозам. Теперь Стеша всегда носила с собой старую армейскую флягу, наполненную болотной водой. Кстати, ту самую флягу, которую Стёпа некогда купил у Ареса. Несколько капель на загривок на закате — и всю ночь Зверёныш мог быть самим собой! А на рассвете происходила обратная трансформация из пса болотного в пса обычного. Вот такая заместительная терапия, позволяющая Зверенышу жить вдали от болота без боли и страданий.

Степан слушал рассказ Вероники с великим вниманием и, кажется, с легкой завистью. Наверное, ему тоже хотелось бы стать участником этой удивительной адаптации. А и стал бы! Стал бы, если бы не оказался таким дураком и не свалил в Хивус! Так что нечего сейчас сопеть и хмуриться.

— И теперь ему каждый день нужна доза болотной воды? — спросил он.

— Я бы сказала, желательна. Наш малыш кое-как приноровился жить в шкуре болонки, но вдали от посторонних глаз он все тот же болотный пёс. Теперь ты понимаешь, почему Стеше нужен дом?

— Понимаю. Стеше нужен не просто дом, а дом в очень уединенном месте.

— А ты смышленый. — Вероника усмехнулась.

— Дашь мне их адрес?

— Непременно!

Ей нравился его интерес к тому, что происходит в жизни Стеши и Зверёныша. И пусть он сколько угодно считает, что интерес этот вызван исключительно соображениями безопасности, уж она-то знает правду!

— Насколько там безопасно? — спросил Степан, словно прочтя её мысли.

— С ней там Зверёныш. — Вероника направила Гелик к выплывающей из темноты, сияющей множеством огней громадине нового Стёпиного дома. — Он порвет в клочья любого, кто просто попытается косо на неё посмотреть.

Веронике очень хотелось, чтобы её слова вселили в Степана уверенность, но ещё больше ей хотелось, чтобы он решил лично проинспектировать Стешино жилище на предмет безопасности.

— Как она туда добирается? — спросил он после недолгого молчания.

— На электричке. — Вероника легкомысленно пожала плечами.

— На электричке?! — На лице Степана отразилась целая гамма эмоций, начиная изумлением и заканчивая негодованием.

— Да шучу я! Наша девица полгода назад получила права. Так что гоняют они со Зверёнышем на машинке.

— На какой машинке? — спросил он и покосился на Веронику с недоверием, как будто она могла его обмануть.

— Поначалу Стеша хотела купить что-нибудь маленькое, но сам понимаешь, в укромные места не всегда ведет хорошая дорога, поэтому после долгих консультаций со мной, Аграфеной, Аресом и Гальяно было принято решение купить внедорожник.

— Я даже боюсь спрашивать, Ника, — Степан усмехнулся. Улыбка получилась кривоватая. А все потому, что его из консультаций исключили. Или он сам себя исключил?

— Она выбрала Крузак. Сказала, что он кажется ей очень надежным.

На самом деле не нужно было быть ясновидящей, чтобы понять, почему Стеша выбрала «Лэндкрузер» и почему он кажется ей надежным. Но Стёпа все ещё не понимал.

— Хороший автомобиль, — сказал он задумчиво, а потом добавил: — Для первого раза.

На лице его все-таки промелькнула улыбка. Может, он не настолько безнадежен, может, все-таки начал о чем-то догадываться?

— И как она справляется? — спросил он тоном одновременно серьезным и озабоченным.

— С Крузаком?

— С жизнью. Как она справляется с этой жизнью, Ника?

— Нормально она справляется. Если бы ты не отсиживался за Полярным кругом, мог бы её лично об этом спросить.

— Я спрашиваю тебя.

Голос его сделался напряженным, а сам он выглядел так, словно только что выбрался из проруби. Умеют же некоторые изображать ледяную неприступность.

— Скажем так, она быстро адаптируется. От интернета и технических новинок она в восторге. Телефоны и соцсети недолюбливает. Ну, о её музыкальных предпочтениях ты и сам теперь знаешь. Правда, Гальяно и Жертве пришлось её долго уговаривать на этот… экспириенс.

— Жертва уговаривал?! — В голосе Степана послышалось недоверие.

— Представь себе! У нашей девочки талант, а у Жертвы чуйка на таланты.

— И она теперь хочет стать певицей?

— Она хочет стать врачом. Впрочем, как и раньше. Кстати, она собирается поступать в медицинский. Наверное, с твоими возможностями и связями можно было бы попытаться восстановиться сразу на четвертом курсе…

— Но она решил не прибегать к моим возможностям.

— Она решила не читерить. К тому же, сам понимаешь, за ту сотню лет, что она отсиживалась на болоте, медицина шагнула очень далеко.

Вероника направила Гелик к шлагбауму, преграждающему въезд на парковку перед домом. Шлагбаум тут же поднялся, пропуская их внутрь.

— Как тебе это удается? — спросил Степан, шаря по карманам брюк в поисках ключей и пропуска от своего нового владения. — Как они пропустили нас без документов?

— Просто я красивая и обаятельная, — сказала она и лихо запарковала Гелик на свободном месте. — Мне тяжело отказать.

Степан уже выбрался из прохлады салона в духоту городской ночи, когда она поманила его пальцем и заговорщицким тоном сказала:

— Кстати, далеко не уезжай!

Он вопросительно приподнял брови.

— Послезавтра едем на выставку!

— На какую выставку?

— На Аграфенину.

— Так уже ж была!

— Так не грех и повторить! Тем более, кое-кто было настолько занят, что почти все пропустил!

Он не стал спрашивать, будет ли на выставке Стеша, лишь молча кивнул. Вероника порылась в сумочке и протянула ему конверт из плотной глянцевой бумаги.

— Пригласительный билет. Послезавтра в семь вечера я за тобой заеду.

— Не нужно за мой заезжать. — Степан кивнул на темный силуэт стоящего в отдалении авто. — Я приеду сам. Спасибо, Ника! — Он поцеловал её в щеку, отошел от Гелика, потом обернулся и ещё раз помахал рукой на прощание.

Вероника пожалела, что рядом нет Стеши, ибо в белом свете фонарей на полупустой стоянке выглядел Степан весьма недурственно и даже романтично. А идея с выставкой гениальна! Ничто так не сближает людей, как искусство!