Слепая страсть

Татьяна Кветачка, 2020

Существует часть реальности, которую могут видеть другие, но не можем видеть мы, потому что она находится в слепой зоне. Наш опыт, восприятие мира, эмоции, убеждения под влиянием обстоятельств могут измениться и у нас появится возможность увидеть ту часть реальности, которая раньше была недоступна. * Оказавшись в неволе, Валерия обретает свободу, себя и настоящую любовь. Ее мир переворачивается, вопреки ее принципам и убеждениям. И она делает самый главный выбор в своей жизни, ради которого стоило пройти путь жертвы, испытать лишения, прозреть и узнать всю правду о себе.

Международный аэропорт жил своей жизнью.

Люди улетали, прилетали. Каждый со своей историей, со своими обстоятельствами. Улыбались. Плакали. Молчали. Говорили без умолку.

Кто-то торопился. Кто-то ждал. Кто-то злился. А кто-то просто наслаждался чашкой кофе.

Мы живем. Мы любим. И каждый раз выбираем маршрут, сценарий, настроение, эмоции. Закрываем одни двери, открываем новые и движемся, движемся, движемся. По дороге снимаем чужие платья, выбрасываем не наши желания, срываем маски и снова выбираем. Истинное или ложное… Свое или чужое… Себя или не себя…

— Мам, наш рейс Москва-Лондон?

— Да, — ответила Валерия, — наш.

— Мам, а мы вернемся? — спросил Димка

Валерия улыбнулась и ничего не ответила.

Она обняла сына за плечи и уверено пошла к выходу на посадку.

Ее выбор был сделан…

Часть первая

I

Валерия проснулась от монотонно звенящего будильника.

«Половина седьмого», — зевнула Лера.

Душистый гель для душа и мягкая щетина мочалки в мгновение привели её в бодрое расположение духа.

Накинув халатик, она прошла на кухню. Налила в кофеварку воды, добавила кофе и нажала на клавишу. Чудо-машина приятно зашумела, выпуская щекочущий нос аромат.

Лера сделала пышный омлет из трех яиц, нарезала овощи и положила пирожки с творогом в вазочку для сладостей.

Когда завтрак был уже готов, она вошла в детскую и, осторожно тронув за острое плечико, тихо сказала: «Сыночек, просыпайся, в школу пора». Из-под одеяла донеслись какие-то звуки, явно выражающие недовольство. Валерия более настойчиво и громко скомандовала: «Димка, вставай! Я кому говорю — просыпайся!».

Белокурый мальчуган открыл свои голубые, еще сонные глаза и сказал: «Я уже проснулся, мамуль. Доброе утро!».

Димка сидел напротив Леры и с аппетитом уплетал пирожки, запивая их горячим чаем. Его светлые волосы были аккуратно причесаны и зафиксированы гелем. Усмирять их приходилось мальчику каждое утро, так как они у него были непослушными и без укладки торчали в разные стороны, впрочем, как у его отца.

Такие же голубые отцовские глаза смотрели на мать, что заставляло ее и радоваться, и грустить в одно время. Радоваться от того, что у нее такой симпатичный и хороший сынуля, а грустить от того, что, именно, эти голубые глаза напоминали ей о том, о чем долго не могло забыть ее сердце — о разлуке и о рухнувших в одночасье мечтах…

***

Валерия училась на третьем курсе педагогического университета, когда встретила его — голубоглазого блондина, высокого и статного, умного и интересного, образованного и квалифицированного педагога. Он преподавал в университете педагогику.

Их роман начался мгновенно, остро и болезненно желанно.

Виктор, как молодой, но уже опытный преподаватель пришел на смену Людмиле Филипповне, которую с почестями проводили на заслуженный отдых.

— Виктор Михайлович, — представился он аудитории низким властным, не терпящим возражений, голосом.

Строгий преподаватель оглядел студентов голубыми, словно утреннее небо, глазами и одобрительно улыбнулся.

Валерия поймала на себе его взгляд и почувствовала холодок, пробежавший у нее по спине. Она смутилась и отвела глаза.

Лера числилась хорошей студенткой. У нее никогда не было «хвостов» — она всегда сдавала все на отлично и с первого раза. Но в один злополучный день, когда все сдавали зачет по педагогике, Лера заболела — она пришла с высокой температурой, состояние разбитое, голова разрывалась на мелкие кусочки… И не сдала первый раз в жизни зачет.

А Людмила Филипповна только развела руками и с сокрушением сказала: «Ах, как же так, как же так, моя любимая студентка! Ничего не понимаю, мой друг. Придется пересдавать, что ж поделать. Только уже не мне, дружочек. До свиданья!».

И вот близилась пересдача. Лера знала все на зубок, но какая-то тревога поселилась в сердце. Девушка почему-то боялась наступающего дня: она то была в полной уверенности, что ответит на все вопросы преподавателя, то вдруг ее охватывала паника, что она снова не сможет пройти испытание.

Аудитория была пуста. Все сокурсники уже отстрелялись и ушли праздновать по этому поводу. Лера с исписанным листочком в руке подошла к столу Виктора Михайловича, села и дрожащим голосом начала:

— Особенности воспитательного процесса…

Тут что-то в ней сломалось, она своими карими глазами окунулась в его безгранично голубые и утонула в них. Все случилось внезапно, так непонятно, не по их воле.

Безумие, которое творилось в тот миг в душе невинной девушки, незнающей доселе, что такое любовь и страсть перевернуло всю ее сущность, всю ее порядочность, воспитанную на моралях и наставлениях матери… — все поломалось, все померкло, остался лишь яркий испепеляющий жар.

Они нырнули в небо и их сердца забили в унисон. Его руки доводили ее до изнеможения, его губы целовали до беспамятства. Он любил ее страстно, больно и горячо. Она отвечала ему сияющим отражением чувств.

Незачет в прошлом — оказался судьбой!

Их роман был ярким, страстным, полным огня, таким о котором страшно даже мечтать. Закончив обучение в университете и, став преподавателем русского языка и литературы, Валерия счастливо причалила на корабле любви ко Дворцу бракосочетания. Под звуки Мендельсона Виктор и Валерия стали мужем и женой. Их браку пророчили быть самым счастливым и долгосрочным, но люди способны ошибаться, и они ошиблись.

Корабль их любви разбился вдребезги о рифы спустя восемь лет супружеской жизни…

Как-то осенним вечером Лера ждала мужа с работы, приготовила ужин и села проверять тетрадки учеников. Он пришел немного позже обычного с букетом хризантем и шампанским. Его глаза светились, на губах играла довольная улыбка, но Валерии стало от этой улыбки неспокойно.

Они сели за стол, Виктор разлил шампанское в бокалы и предложил тост:

— За наше светлое будущее! — и отпил несколько глотков шипучего напитка.

— У тебя все в порядке? — поинтересовалась Лера.

— Даже очень! Ах, Лерусик, какая нас ждет теперь жизнь! — причмокнул он языком.

Виктор, немного помолчав, продолжил:

— Лера, от нашего университета направляют двух преподавателей на семинар в Лондон. Ты представляешь, что это значит?

— Интересно…

— Даже очень интересно… Один из них это я. Я, Лерочка! Это же отличная возможность переехать в Лондон всей нашей семейкой и это ли не прекрасный шанс для нас, дорогая! Ну что ты молчишь? Как тебе перспективка?

— Это нереально, Вить…

— Послушай. Я понимаю, что ты никогда не верила в мои успехи…

— Витя, ты что?

— Ну, прости. Славка Бельский уже пять лет живет там и преподает в одном из Лондонских колледжей, если у него есть возможность — он обязательно мне поможет. Он поможет устроиться и это главное, об остальном позабочусь я сам.

— У тебя все так просто. Поможет устроиться… Вить, это другая страна!!!

— Дорогая моя, не хочу тебя обидеть, но это как нельзя кстати: где ты училась, мы преподавали. Так?

— Витя, кто тебе позволит вот так запросто приехать и остаться там жить…

— Мне надо тебе как маленькой все объяснять? Доверься мне.

— На сколько ты хочешь ехать?

— Не хочу, Лерчик, надо. На полгода. И потом вы прилетите ко мне, и начнется новая жизнь. Представляешь, мы с тобой в прохладное туманное утро пьем чай в небольшом домике на какой-нибудь стрит. В камине тихо потрескивает огонь, а наш сын дремлет в кресле-качалке…

— А у наших ног поскуливает собака Баскервилей… Ты слишком много читал в детстве про Холмса…

— И мы будем жить долго и счастливо, поверь мне, Лерчик, надо только немного подождать и все будет чудесно, я обещаю тебе, — он обнял Валерию и нежно чмокнул ее в нос.

Проводы были грустными, тихими и совершенно без слез. Он поцеловал жену, сынишку, помахал им рукой и улетел в далекую страну Англию с ее холодными туманными утрами.

Валерия тяжело переносила разлуку с любимым, но она старалась держать себя в руках, мечтая о том, как они встретятся, как уедут жить в Лондон; в этот прекрасный город, о его достопримечательностях Лера узнавала из рассказов любимого мужа.

Через полгода Виктор перестал выходить на связь.

Валерия обратилась с запросом в университет, где он работал, оттуда направили запрос в Лондон, ответ она получила очень скоро — работает, все прекрасно. Лера успокоилась, вернувшись домой, она тут же написала очередное письмо своему любимому и стала собираться в школу, как в дверь позвонили.

На пороге стояла женщина с конвертом в руках: «Вам заказное. Распишитесь». В письме была исповедь ее мужа о том, что он встретил девушку своей мечты, полюбил ее и собирается на ней жениться, так же он просил простить его и дать согласие на развод. Здесь же прилагалось заявление, и еще кое-какие бумаги на оформление квартиры, которую он благородно оставлял жене и сыну.

После развода прийти в себя Валерии помог сын Димка, а также работа в школе, где она преподавала уже пять лет и считалась ценным кадром. Ученики очень любили и уважали свою добрую, немного грустную Валерию Игнатьевну. Она всегда была готова прийти на помощь любому из своих ребят. Работа и репетиторство давали ей небольшой доход, которого хватало на скромное проживание им с сыном.

Личную жизнь она отодвинула на задний план, любовь к сыну и к работе ей заменили все другие радости. После развода прошло пять лет — боль утихла, рана затянулась — жизнь продолжалась.

II

Молодая женщина шла к автобусной остановке ровными быстрыми шагами, ее волосы ласкал теплый весенний ветерок, напоминающий о приближении лета.

Цвели вишни и их аромат наполнял легкие Валерии сказочным благоуханием. Вокруг пели птички, отчего ей самой хотелось петь и так становилось сладко на душе, так радостно и легко.

В ней просыпалась безумная жажда жизни, жажда любви и счастья. Ее глаза увлажнились, и улыбка просияла на лице. Оживающие чувства, о которых она так долго запрещала себе даже думать, волновали кровь. Оковы постепенно таяли, возвращая к новой жизни.

«Этим летом поедем к морю; как давно мы не отдыхали — пять лет просидели в городе безвылазно. В августе обязательно отправимся плавать и дышать!», — с уверенностью подумала Лера.

— Мам, ты опаздываешь, но я тебе занял место. Самое лучшее. Пойдем покажу.

Да, это было самое лучшее место в зале. Валерия не успела присесть, как началось зрелище. Сын пригласил ее на турнир по борьбе, в котором он участвовал и посвящал ей. Своей любимой маме.

Валерия болела за сына горячо, не отрывая от него восхищенных глаз — она гордилась тем, что он уже такой большой и такой сильный. Радость переполняла ее душу и глаза наполнились слезами. Она так внимательно следила за борьбой, что не замечала, как пристальный и восхищенный взгляд черных глаз буквально поедал ее.

Турнир закончился. Лера вышла в коридор ожидать своего героя.

Мальчишка вышел уставший и грустный, но с высоко поднятой головой: «Мам, я все равно выиграю бой, пусть не этот так следующий. Ты будешь мной гордиться! Прости, что сегодня я не стал победителем…».

«Я люблю тебя, мой герой!», — ответила мать и прижала к себе мальчика.

Она была переполнена чувствами радости и благодарности, что у нее такой славный сын. Поцеловав Димку в макушку, Валерия взяла его под руку, и они пошли к выходу.

Вслед им смотрел мужчина, который с явным удовольствием наблюдал за сценой встречи двух близких людей. Он проводил их взглядом до самого выхода и лишь потом вернулся в спортзал.

III

— Дим, ты хочешь, чтобы я была счастливой? — как-то за обедом спросила Валерия.

— Мам, ты чего? Конечно, ты достойна счастья, — серьезно ответил Димка и, оглядев мать с ног до головы, добавил: — Ты же красивая женщина, только замкнутая какая-то, закомплексованная. Ты ведь на мужчин и не смотришь совсем, а тебе нужен он. Ой, как нужен.

Лера посмотрела на сына широко открытыми глазами.

«Да сын-то уже не ребенок, такое мне говорит», — подумала она, но кокетливо ответила:

— Так я сегодня хочу прихорошиться и пойти с тобой на набережную гулять, прокатимся на катере, шашлык закажем, чай любимый, мороженое…

— Мам, ты меня не поняла. Тебе не со мной гулять надо…

— Ну, ты даешь, сынуля. У меня просто слов нет. Да и мне гулять то больше не с кем.

— Мамуль, послушай меня, ты сходи на работу, потом вернись, наведи красоту и иди гулять одна, ты же знаешь мужчин — они не клюнут на даму с ребенком, а вот если ты будешь сидеть за столиком одна, может, кто и захочет скрасить твое одиночество…

— Знаешь, Дим, ты много разговариваешь, а лучше отправляйся в школу. Никуда я не пойду, и настроение ты мне испортил.

— Как знаешь, мам. Целую, до встречи.

Димка ушел, а Лера села в кресло и задумалась о том, что сын очень даже прав и давно пора менять свои маршруты.

IV

Прозвенел последний звонок, прошла пора экзаменов, и Валерия Игнатьевна распрощалась со своими учениками до осени.

Она, неспеша собрала все цветы, которые любящие мальчишки и девчонки подарили ей в последний день их встречи в учебном году, посмотрела на опустевший класс, улыбнулась и направилась к выходу.

Дома ее ждал сын, они сегодня собирались отпраздновать последний звонок легким ужином, после которого Димка запланировал с друзьями игру в футбол на школьном стадионе.

С мыслями о предстоящем ужине Лера направилась в магазин, чтобы докупить продукты и яблочный сок, который сын предпочитал другим напиткам.

— Извините, — уверенно окликнул ее мужской голос, когда она направилась к дверям магазина.

— Да, — сказала Лера и остановилась.

Перед ней стоял высокий мужчина в бежевом костюме с букетом белых роз. Он был красив: черные, как уголь волосы, такие же густые и длинные ресницы обрамляли темно-карие глаза, прямой и немного большеватый нос придавал лицу какую-то величавость, а полные растянутые в улыбке губы смягчали черты и говорили о добродушии этого человека.

Он смотрел на нее своими умными глазами, и казалось, что взглядом доставал до самого сердца, которое в данный момент выстукивало чечетку у Валерии в груди. Она не знала стоящего перед ней мужчину, но его взгляд показался ей знакомым.

–Валерия Игнатьевна, — прервал он минуту молчания своим низким голосом.

— Да это я, — как-то неуверенно и смущенно ответила Лера, как будто ее звали иначе.

— Мой букет, конечно, по сравнению с вашим, как гроздь винограда среди виноградника. Но это вам от всего моего большого сердца.

— Спасибо.

— Валерия Игнатьевна, вы, пожалуйста, не пугайтесь. Я ваш поклонник, но все как-то не было возможности познакомиться и вот сегодня, наконец, решился. Я хочу пригласить вас на ужин, если вы, конечно, сегодня не заняты.

— Вы могли бы представиться?

— Да, конечно. Мое имя Александр, можно просто Саша.

–Это все, что вы можете о себе сказать? — более уверенным голосом спросила Валерия, смиряя свое разволновавшееся сердце.

— Почему же. О себе я могу сказать немного, но думаю, это удовлетворит ваше любопытство. Работаю на одном ростовском предприятии, увлекаюсь спортом, в особенности Греко-римской борьбой.

— Да, да, да. Именно там я вас и видела. На турнире…

— Вы были очаровательной болельщицей, и вы очень заботливая мама.

–Спасибо.

–Вы принимаете мое предложение, Валерия?

— Не знаю. Я подумаю, — улыбнулась Лера.

— Хорошо, в шесть вечера я позвоню вам, — сказал Александр мягким голосом и твердым шагом пошел в сторону остановки.

Валерия посмотрела ему вслед и, пожав плечами, пошла домой. В магазин она так и не зашла. Лера совершенно забыла, о чем думала и что собиралась делать до встречи с молодым человеком. Лишь, когда вошла в квартиру и увидела Димку, она вспомнила, что ничего не купила для сына.

— Что-то я совсем заработалась, Дим. Я забыла зайти в магазин.

–Привет, мамуль. Ого, у тебя сегодня сколько цветов. Давай помогу расставить, а за сок не переживай. Я сегодня к бабушке пойду, там мы с Игорем договорились встретиться, пообщаться. В общем, я там останусь, хорошо?

–А как же праздничный ужин?

— Давай завтра, мам. У меня дела. А ты отдохни, тебе надо, а то уже память стала терять. Это нехорошо, согласись, — улыбался мальчишка.

— Димка, как ты со мной разговариваешь?

— Я тебя люблю, мамочка, не обижайся. Но мне честно очень надо. Ой, какие крутые розы! Это кто тебе подарил?

— Да, это Славка Ильюшенко подарил, — соврала Лера.

–А-а-а. Ну-ну, — хитро блеснув глазами, ответил сын на мамино вранье.

— Когда домой вернешься, мой деловой сын?

— Ну, не знаю. Я позвоню, — с этими словами Димка закрыл дверь и убежал.

— Позвоню, позвоню… Стоп! А как же этот Александр собрался звонить мне, если он не знает мой номер телефона! Интересно, — рассуждала вслух Валерия, перебирая одежду, комбинируя вечерний наряд и размышляя, что же ей сегодня надеть. — Зачем только мне все это? Куда я собираюсь? Что со мной? А может это была лишь глупая шутка. Ну, шел мужчина на свидание со своей девушкой, а она не пришла, вот и решил он культурно «выкинуть» цветы… Хотя он знает мое имя, да и, наверное, телефон… Возможно, он вообще все обо мне знает. А может он маньяк, который следит за мной… Нет, не пойду я никуда… Эти приключения не для меня. Но у него такие умные глаза, а взгляд…Ты, что ж уговариваешь себя, дорогая? Ой, устала, не знаю. Пусть все будет, как будет.

V

Валерия набрала в ванну воды, добавила в нее стакан молока с капельками розового масла и окунулась в благоухающую теплую воду.

Аромат масла будоражил чувственные ощущения, ее щеки покрылись румянцем, дыхание участилось, она закрыла глаза. Как давно Лера не испытывала этого чувства, чувства любовного возбуждения. Ей вдруг захотелось прижаться своим беззащитным, горячим телом к сильному мужскому, ощутить крепкие руки, которые ласкали бы и нежили каждую клеточку ее чувственной кожи.

Она закинула голову назад и содрогнулась от нахлынувшего наслаждения. Сладострастная улыбка просияла у нее на лице, а глаза засветились игривыми огоньками. Последний раз такое чувство Лера испытывала очень давно.

Впервые со дня расставания с Виктором она захотела плотской любви так остро и желанно, что не смогла сдержать нахлынувших эмоций. И вместе с тем она почувствовала легкость во всем теле и радость в душе. Ей захотелось пойти на свидание и пообщаться с интересным мужчиной, чтобы, наконец, избавиться от маниакального чувства ожидания своего бывшего супруга.

«Не обязательно же должно быть продолжение отношений после первого свидания? Можно просто поговорить, поужинать, потанцевать и на этом поставить точку.»

С таким настроем она завернулась в полотенце, вышла из ванной и, включив на кухне кофеварку, стала расчесывать мокрые волосы. Затем феном высушила свои локоны и собрала их в хвост на затылке.

— Что же мне делать? Идти или оставить эту глупую затею? — снова начала сомневаться молодая женщина, ее боевая настроенность растаяла, как дым и боязнь негативных последствий опять вселилась в голову. Но все решил телефонный звонок.

— Алло!

— Добрый вечер, Валерия, это Александр. Вы меня обрадуете или огорчите?

— Да, — робко произнесла Валерия, сама не узнавая своего голоса.

— Да — это вы согласны или нет?

— Я согласна.

— В семь я у вашего подъезда…

— Нет, не у подъезда… — Валерия хотела сказать Александру, что лучше не у подъезда, а возле школы. Но он ее уже не слышал, потому что, сказав последние слова, положил трубку.

После долгих примерок, она надела белую шелковую блузку, черную легкую юбку и пудровый жакет облегающего силуэта с закругленной линией низа. Чуть подкрасила реснички и пальчиком промокнула губы гигиенической помадой. Волосы уложила сзади, низко, у шеи в крупный валик и закрепила шпильками с маленькими жемчужинами.

«Училка, как меня не крути» — улыбнулась она своему отражению.

В тот момент, когда Валерия надевала черные туфли на каблуке-рюмочке, зазвенел будильник. Цифры показывали семь часов.

Лера вышла на лестничную площадку и захлопнула за собой дверь квартиры. На минуту она замерла, приводя в порядок свои мысли, которые не давали ей покоя. Правильно ли она поступает? Или вернуться пока не поздно?

Наконец, набрав воздуха в легкие и выдохнув сомнения, она спустилась вниз по ступенькам. Никого не обнаружив, она прошла вдоль дома и свернула за угол.

«Хороши дела, стою тут как школьница. Сейчас пройдусь вдоль дороги минут пять и пойду домой. Это все не для меня».

— Валерия…

— Да.

— Простите, что заставил вас ждать. Прошу вас, — низким приятным голосом предложил Александр присесть на переднее сиденье своего автомобиля.

Лера послушно присела на предложенное место, и машина медленно поехала по дороге. Они ехали молча по городу в сторону центра, за стеклом мелькали витрины магазинов, суетливые люди спешили по своим делам, толкая друг друга. А у Валерии душа была не на месте. Она себя ругала за совершенный безрассудный поступок и тут же обвиняла себя в трусости.

«В конце концов, это должно было случиться и нечего тут бояться, все нормально», — успокаивала она себя, но через секунду паника становилась еще сильнее.

Александр припарковал машину на стоянке возле белого двухэтажного здания. Они вышли из машины, прошли по аллее и вошли в широкие стеклянные двери ресторана, которые резво открыл перед ними молодой человек в форменной одежде.

Валерия никогда не видела такой изысканной красоты и великолепия, которое предстало перед ее глазами. Создатели ресторана воплотили в интерьере романтические фантазии нашего современника на тему Ренессанса. Каменные стены, исторические полотна, темные гобелены, деревянные столы и стулья. Освещение состояло из тридцати свечей, подвешенных на огромном канделябре в центре помещения. И на каждом столике, где сидели посетители, горели свечи. Это было по истине сказочно.

Александр провел даму к сервированному столику, прикрытому от посторонних глаз белыми струящимися шторами. Официант в черном фраке разлил шампанское и ушел выполнять заказ клиента, который еще утром забронировал столик и распорядился по приготовлению блюд к ужину.

–Валерия, я так счастлив, что вы согласились поужинать со мной. А вы?

— Я просто поражена прелестью данного заведения. Такое чувство, что я принцесса, а вы…

— Валерия, давайте уберем обращение на вы и перейдем на ты? От вы одни неловкости. Хорошо?

— Да, я согласна.

— Я предлагаю тост за знакомство, чтобы оно было долгосрочным, — он поднял бокал и слегка коснулся ее бокала, отпил немного шипучего напитка и красивым жестом поставил его на стол.

— Валерия, расскажи о себе, пожалуйста.

— Но ты же и так, насколько я понимаю, все обо мне знаешь. Зачем же повторяться.

— Хочу проверить достоверная ли у меня информация, предоставленная одним очень престижным детективным агентством.

— Я уверена, что все в порядке. Вот я, например, о тебе ничего не знаю. И это не совсем справедливо.

— Ну что ж, о себе, — вздохнул Александр, — жил я в Сочи, там родился и вырос. Там я учился. Там живут мои родители и моя дочь Виктория. Я был женат, но моя жена умерла. Она заболела болезнью, которая перешла ей по наследству от матери. Ее лечили самые знаменитые доктора, но им не удалось спасти Камилу. Она оставила мне дочь. Виктории тринадцать лет, сейчас она у бабушки в Сочи, на каникулах. А осенью вернется домой. Девочка умненькая, тихая, хорошо рисует, музыку сочиняет, танцует. В общем, ребенок, как ребенок. Из родного города я уехал, потому, как не мог оставаться жить там после смерти жены, тяжело. Вот и решил сменить место жительства, чтобы начать все сначала, все с чистого листа. И мне посчастливилось. Это мой город, я здесь нашел себя. Вот и вся моя биография.

— А спорт?

— Греко-римской борьбой я занимался смолоду, только профессиональная карьера в спорте накрылась по глупости безумной молодости. Гоняли мы на мотоциклах, можно сказать без тормозов. Результат — авария. Переломы, вывихи — полтора года больниц, лечения. После чего какой спорт, только если так для души и тела, не более. Вот теперь хожу на турниры посмотреть и с товарищами пообщаться, они теперь мастера спорта, а я по другой дороге пошел. Впрочем, сильно не жалею.

— Я тоже в детстве занималась спортом — плаваньем. Года два или три. Потом надоело, бросила. Да и я совсем не спортсменка, а вот сын…

Валерия с удовольствием рассказывала свои истории, по большей части про сына. Он же внимательно слушал и старался не перебивать ее.

Романтический ужин венчал медленный танец под аккомпанемент рояля. Он был нежен и чувственен. Кружил голову и горячил кровь. Мелодия закончилась очень быстро. Так показалось Валерии. Александр поцеловал ей запястье и пригласил прогуляться.

На улице было уже довольно темно, вывески магазинов сверкали всеми цветами неоновых ламп. По тротуару еще ходили люди: влюбленные парочки или компании молодых людей, громко разговаривая и смеясь, а также молоденькие девушки в поисках приключений.

Но в данную минуту Валерия не замечала вокруг никого, ей казалось, что они с Александром идут одни по пустынной улице и ей было так хорошо, так радостно: они шли, взявшись за руки, как молодые влюбленные голубки и тепло его сильной ладони волновало ее, сердце выпрыгивало из груди, а к лицу прилила кровь, украсив его румянцем.

Теплый летний воздух, выпитое шампанское и общество приятного мужчины вскружило голову молодой женщине и ей вдруг захотелось танцевать с этим мужчиной еще и еще, прижавшись к его сильной большой груди и кружиться, кружиться, кружиться…

VI

Валерия проснулась от яркого света, который, сквозь белоснежный шифон, падал на ее подушку.

Первой мыслью скользнуло непонимание, а за ним страх: «Где я?». Но вспомнить, подумать или, по крайней мере, попытаться прикинуть, что с ней произошло, и как она попала в чужую спальню, было невозможным, потому что ее голова разваливалась на кусочки от нестерпимой боли.

Валерия приподнялась на постели; рядом на тумбочке лежала коробка аспирина, и стоял стакан воды. Не раздумывая, Лера, кинула таблетку в воду, подождала минутку и выпила залпом. Снова прилегла, постаралась успокоиться и не мучить себя вопросами, пока не стихнет боль.

Она почувствовала некоторое облегчение. Мысли начали выстраиваться в логическую цепочку, которая помогла ей вспомнить, что она была на свидании с Александром в ресторане, что они мило общались, кушали разные вкусности и пили шампанское, потом танцевали и вышли на улицу и… все… на этом мысли обрывались…

— Я ничего не помню… Какой ужас. Какой стыд. Надо вставать и уходить отсюда. Нет, нет. Надо посмотреть все вокруг, может, что натолкнет меня на мысли, и я вспомню, что же здесь было. Было? Мамочки, что же я наделала. Бесстыжая. Убегать отсюда, чем быстрее, тем лучше.

Валерия встала с постели, голова немного кружилась, но это уже не имело для нее значения. Она осмотрела всю комнату, пытаясь найти какой-нибудь криминал, улику, наталкивающую на что-то неправильное, вернее правильное, но постыдное для нее.

«Стыд! Говорила тебе — сиди дома, это все не для тебя. Теперь получи. Где ты? С кем? Что натворила? Ух…», — корила себя молодая женщина, заглядывая под кровать, открывая ящики комода и дверки шкафа.

Ничего подозрительного она не обнаружила. Ее вещи аккуратно были развешены в шкафу. На тумбочке лежали шпильки и сумочка. А под сумкой лежал листок, на котором Валерия прочитала слова, успокоившие ее взбунтовавшуюся душу: «Лера, доброе утро. Не волнуйся, милая, у нас ничего не было. Хотя я ужасно этого желал. Но пользоваться слабостью выпившей женщины не в моем стиле. Будь спокойна. Захочешь кушать, кухня на первом этаже, все, что есть в холодильнике в твоем распоряжении. Скоро буду, скорее к обеду. Дождись, пожалуйста. Целую. Саша».

Валерия успокоилась и на долю секунды в голове у нее мелькнула мысль разочарования: «Ничего не было. Неужели я так плохо выглядела вчера. Обидно даже», но тут же эту мысль пресекла другая: «Бесстыдница». Она откинула одеяло и прогнулась кошечкой.

«Какая красота!» — мурлыкала она, оглядываясь вокруг.

Большая спальня с широкой кроватью, в теплых тонах и со вкусом подобранная мебель. На потолке зеркало, в отражении которого на белых простынях лежала обнаженная Валерия. Увидев себя, она на мгновение залюбовалась, а потом вдруг потянулась за одеялом, чтобы прикрыться. Но рука ее дрогнула и остановилась на полпути.

«Да ты никак озаботилась, девочка моя. Хотя не мудрено после стольких лет воздержания. Как бы не сойти с ума и не кинуться во все тяжкие…»

Валерия прикрылась и взяла на тумбочке телефон:

–Алло. Мам, это я. Да, я у подруги в гостях. Как там Димка? Хорошо? Это радует. Я не знаю. Может завтра… Я позвоню. Да, мам, мы весело провели время, гуляли на Набережной. Да. Хорошо. Привет Димульке. Пока.

«Да уж неплохо провели время, главное весело… Надо домой, дорогая, отдохнула, посходила с ума — пора и меру знать. Александр приедет и домой, домой. Завтра надо еще в школу на совещание».

Она встала с кровати и прошла в ванную комнату.

«У нас ничего не было… Не было… Ничего… Почему? А я хочу. Я ужасно этого хочу… он такой… Я, наверное, схожу с ума. Мне нельзя так думать, мне нельзя хотеть. Я серьезная. Я мать», — уговаривала себя Лера, но разум туманился, просыпались чувства, забитые куда-то очень глубоко, и сейчас они постепенно шаг за шагом вырывались наружу, охватывая не только тело, но и душу молодой женщины.

Она включила воду и с удовольствием подставила свое тело под струи, остужающие и возвращающие в жизнь.

«Может, я влюбилась? Нет. Но он мне нравится, и я безумно его хочу. И он знает об этом, он видит меня насквозь. Я уверена, что у него были сотни женщин… ну и что… и он возьмет меня, а потом бросит… Ну и пусть… Он мне нужен, а потом будь, что будет. Валерия, не смей, не надо. Это плохо, это очень плохо, это стыдно и не честно по отношению к сыну… Димка поймет меня, он умница… Лерка остановись, не надо…», — но было уже поздно думать о стыде, совести и прочих подобных вещах, она содрогалась от оргазма, возбуждение, возросшее до предела и бьющие струи теплой воды сделали свое дело. Она этого хотела.

Раскрасневшаяся и немного взволнованная, Валерия сидела на маленьком стульчике уже одетая в свои вещи и заканчивала макияж. Когда помада оставила розовый цвет на ее губах, она аккуратно уложила косметику в сумочку, улыбнулась своему отражению и встала, чтобы в последний раз оглядеть эту великолепную спальню и, закрыв за собой дверь, спустилась по ступенькам вниз.

«Где же он есть? Я устала сидеть здесь, как птица в клетке и ждать. Может взять, да и уйти, написать записку… а вдруг воры нагрянут, и отвечай потом за чужое добро. Да и где я, тоже неизвестно. Куда меня завезли? Было скучно тебе, дорогая, придумала себе приключение, развлекайся теперь».

Мучая себя размышлениями и вопросами, Лера сидела в каминной и ела банан. Все вопросы оставались, без ответов и это очень раздражало ее. И чтобы как-то отвлечься и успокоиться Лера взяла пару журналов, один из которых был тут же отложен в сторону. Быстро перелистывая страницы журнала, она остановилась на небольшой статейке о прелестях жизни на даче.

— Привет. Как ты себя чувствуешь?

— Ой, ты меня испугал, — ответила Лера, голос у нее задрожал, сердце учащенно забилось, только непонятно — был это страх или близкое присутствие мужчины так подействовало на состояние молодой женщины. — Привет. Я тебя жду уже, жду, а тебя все нет. А мне надо домой… у меня дела… работа. Как мне добраться отсюда домой?

— Успокойся, ты вся дрожишь, неужели я так сильно напугал тебя, прости, — говорил Александр, прижимая ее дрожащее тело к себе и целуя ее мягкие волосы.

Почувствовав его сильные руки, теплое настроение и заботливые нотки в голосе она успокоилась.

— Саша, мне, правда, надо домой. Завтра утром в школу. Сын тоже меня ждет и мне очень хочется побыть одной.

— Никуда я тебя сегодня не отпущу, мне очень плохо одному, и я хочу показать тебе мое логово, которое в полном твоем распоряжении.

— Спасибо за доверие, Саша. Но…

— Ты же хотела обо мне узнать больше? У тебя есть шанс, — улыбаясь, сказал Александр и взял ее руку, он знал, как можно сыграть на струнах женской души: — Ну, а если ты составишь мне компанию и поужинаешь со мной, я буду просто счастлив. Пожалуйста.

— Но… Давай мы поужинаем, и ты отвезешь меня домой. Хорошо?

— Пусть будет так… — ответил Александр и пригласил ее подняться на третий этаж.

— Вот здесь у меня библиотека… я тебе сейчас поставлю фильм о моей родине и обо мне. Люблю снимать кино про себя. Потом и про тебя снимем, — улыбнулся он и подмигнул ей, — Ты смотри, а я пойду переоденусь. Хочу после рабочего дня привести себя в порядок. Вот. Это Сочи. Смотреть будет легко…

Александр ушел, оставив Леру в одиночестве смотреть его киномемуары.

В это время он принял душ, переоделся и спустился вниз, чтобы дать кое-какие указания, пришедшей домработнице, женщине пятидесяти лет с добрыми, умными глазами и умелыми, хозяйственными руками.

Алла Семеновна работала у Александра уже три года и за это время выучила все привычки и пожелания хозяина этого дома, поэтому сразу смекнула, что от нее требуется и, за несколько минут, приготовила ужин на двоих.

Тем временем Александр показывал Валерии фотографии, где они с женой и дочкой отдыхали на море.

Черноглазая брюнетка сидела на большом камне в синем купальнике и счастливо улыбалась в объектив, рядом стояла пятилетняя девчушка с такими же длинными черными волосами и веселой улыбкой. Камила была красивой девушкой, длинные до пояса черные волосы, словно бархат обрамляли ее стройную фигуру. А глаза миндалевидной формы, окаймленные густыми ресницами, светились жизнелюбием и счастьем.

— Она была хорошим человеком. И очень торопилась жить. Несмотря на многие неприятности, которые были в ее жизни, она всегда улыбалась. Даже когда ее душа расставалась с телом. Я любил ее и думал, что никогда не смогу смириться с этой утратой, но время лучший лекарь. Сейчас я вспоминаю то время, как очень светлую полосу в моей жизни. Ты знаешь, уже прошло шесть лет, как не стало Камилы, но я постоянно чувствую ее присутствие.

Валерия слушала исповедь Александра о жизни, чувствах и переживаниях и проникалась к нему нежным сочувствием и пониманием, ей хотелось обнять его, прижать к своей груди и ласково погладить черные с проседью волосы.

Но в то же время ее сковывал страх по отношению к нему, она почему-то боялась этого сильного, властного человека. Взгляд черных глаз вызывал в ней бурю неведомых доселе или едва знакомых, но очень хорошо забытых эмоций. Возбуждал, будил желание и страсть, которую она тут же тушила, опуская свои карие глаза. Роняя ресницы, она будто выставляла границы и ей становилось спокойнее за свое самообладание.

Валерия слушала его внимательно и, когда он закончил, вдруг сама начала говорить о своей жизни. Что ее побудило открыться, она не знала, но чувствовала, что ей это необходимо.

Она начала свое признание, которое так долго не было высказано, но сотни раз выстрадано в душе. Он слушал с участием, не упуская ни одной подробности из рассказа красивой женщины с грустными карими глазами.

Молодые люди сидели на террасе под белым шатром, рядом журчал ручей, что предавало еще больший колорит романтическому ужину. Вдоль всего участка горели фонари, а на столе стоял подсвечник и в нем горели три белые свечи. Они сидели напротив друг друга, делились своими прошлыми переживаниями и будущими надеждами на счастье.

— Мне сейчас так хорошо. Ты знаешь, о таком прекрасном романтическом свидании мечтают многие юные девчонки, и я не была исключением. И вот теперь спустя много лет я сижу здесь и чувствую себя молодой и красивой… Спасибо тебе, Саша, за приятно проведенный вечер… Я действительно была счастлива, а это счастье уже долгое время не присутствовало в моем мире чувств. Уже достаточно поздно и мне надо ехать домой, ты меня отвезешь?

— Нет! Ты так искренна сейчас и тем еще более очаровательна, я не хочу тебя отпускать. Останься. Побудь со мной еще немного. Мы не договорили и нам есть еще о чем поговорить. Останься я прошу тебя, — он положил свою горячую ладонь ей на запястье, от чего ее рука затрепетала.

— Не надо… Я должна ехать домой. Мне очень нужно побыть одной. Саша, отвези меня домой, пожалуйста.

— Хорошо. Я вызову тебе такси… — он встал и вошел в дом, Лера осталась одна.

Ей безумно хотелось остаться рядом с этим человеком, но в то же время было страшно и это побуждало к бегству. Она думала, что, оставшись в одиночестве, ей будет легче свои мысли и чувства привести в порядок, а также многим быстрее разобраться в хаосе, творившемся у нее в душе.

«Влюбилась? Нет. Нравится? Очень. Хочу? Ужасно! Поэтому бежать. Иначе сделаю что-то неправильно. Нельзя вот так вот сходу в постель. О, консерватизм… Домой? Да!»

— Лера, такси уже ждет. Ты не передумала?

— Нет. Я еду домой.

Он проводил ее к машине, поцеловал в щеку и закрыл за ней дверцу. Молча. Ни одного слова.

VII

Валерия поднялась на свой этаж, открыла дверь и, не снимая одежды, упала на диван. В душе пустота.

«Почему он поступил со мной так? Как дальше? Что делать?», — масса вопросов заполонила голову Валерии, отчего ее стала разбирать обида и злость.

«Встретимся мы снова или это была последняя наша встреча? Он хотел, чтобы я отдалась ему сегодня. Этот ужин, цветы, вино — все продумано заранее. Я уехала — значит отказала. Что ж не велика потеря. Жила же пять лет сама и еще проживу. У меня, в конце концов, прекрасный сын растет. Так что, есть о ком заботиться. Но обидно все-таки, как-то не совсем как хотелось бы… Почему не отвез, а вызвал такси? Почему я не осталась, ведь он же просил остаться… а почему не удержал? Хотел бы, не отпустил.»

Лера сняла с себя вещи, надела халатик и прилегла на постель. Насыщенный день дал о себе знать, и она уставшая мгновенно уснула крепким сном до самого утра.

После обеда словно ураган влетел в квартиру Димка, обнял мать и расцеловал в обе щеки.

— Я соскучился, мамуль!

— Я тоже, сынок. Как у тебя дела? Чем занимался у бабушки?

— Все очень хорошо. А чем это у нас так пахнет? У-а-у! Я тебя обожаю! Это все для меня?

— Ну и для меня немножко… можно?

Они весело засмеялись. Потом Лера аккуратно положила любимую еду Димке на тарелку. И с удовольствием стала наблюдать, как он уплетает за обе щеки все вкусности, с любовью приготовленные для него. На десерт был торт и чай с лимоном.

— Вот это я поел на славу. Спасибо. Мам, у тебя-то как дела? Сидишь, молчишь. Как подруга поживает?

— Да ничего так. Посидели с ней в кафешке, потом к ней поехали, поболтали о том, о сем, — врала мать, отводя глаза в сторону и уже более оживленно, сбивая с темы, спросила — Чем планируешь сегодня заниматься?

— Еще не строил планов, — улыбнулся он.

Она погладила сына по голове, поцеловала его в щеку и принялась убирать посуду со стола.

Мысли кружились все об одном и том же. Широта мира сузилась до одного человека, внезапно ворвавшегося в ее размеренную жизнь. Стало не привычно и сложно выходить из внутренних размышлений в реальность. Она ловила себя на рассредоточенности и рассеянности. И винила в неосознанном невнимании к сыну, все время теряла нить разговора с ним.

Состояние пугало ее и раздражало. Но она умело скрывала это от всех, потому что так привыкла. И у нее получалось.

VIII

Почти неделю Александр не звонил. Она злилась, успокаивалась, раздражалась, забывала. Ее качало на волне эмоций.

«Все? Зачем было начинать? Чтоб вот так все закончить! Бред какой-то! Он, наверное, нашел себе более сговорчивую даму, а обо мне и думать забыл. Запрещаю себе думать о нем. Все. Точка.»

Солнечные лучи пробивали занавеску, освещая комнату ярким светом. Валерия потянулась и шумно встала с постели. Одиннадцать.

Приняла прохладный душ, накинула халатик и, собрав волосы в хвост, прошла на кухню, где ее ждал готовый завтрак — теплые оладьи, два кусочка тортика, и пиала с вареньем.

Возле сахарницы лежала записка: «Мамуль, доброе утро. Завтрак готовил с любовью для тебя. Приятого аппетита. А я пошел к бабушке, мы сегодня собирались с дедом на рыбалку. Ночевать буду там. Когда проснешься и позавтракаешь, улыбнись, пожалуйста, и позвони бабушке — объясни ей, как надо встречать настоящих рыбаков с уловом. Люблю, целую. Твой Димка». Лера улыбнулась, налила себе чай и принялась за оладьи, которые были очень сладкими, но это не портило вкуса, а наоборот поднимало настроение.

Когда Лера позавтракала и помыла посуду, в дверь позвонили. На пороге стоял подросток с большим букетом белых лилий.

— Это вам. Возьмите, пожалуйста, цветы. Я еле донес их. Тяжело.

Валерия приняла букет и крикнула вслед убегающему мальчишке:

— Спасибо. А от кого?…

–Там написано! — крикнул он в ответ и выбежал на улицу.

Аромат чудных цветов заполнил тут же всю квартиру. Валерия положила букет на диван и стала искать записку, о которой говорил курьер.

К одному из бутонов был прикреплен маленький ажурный конвертик. Она аккуратно сняла миниатюрное послание, сорвала краешек и вытащила сложенный пополам белый листок: «Жду тебя сегодня в восемь часов возле городской администрации. Александр.»

«Романтик. Не поеду я никуда. Он решил купить меня букетом цветов. Какие красивые цветы. Аромат божественный. Можно просто сойти с ума… Но я никуда не иду. А как хочется… А я тебе запрещаю.»

Но цветы были пожалованы и поставлены цельным букетом в ведро.

Она весь день боролась сама с собой — не идти и остаться в полном одиночестве со своими настроениями или идти и высказать Александру все, что она думает о нем.

А может встретиться с ним и по-взрослому поговорить?

«И мне, возможно, станет сразу жить легче. Хах…».

В дверь позвонили около шести часов. Лера открыла и увидела на пороге все того же посыльного, который совсем недавно принес ей огромный букет. Он держал в руках зеленый пакет, в котором лежали какие-то коробки. Лера ничего не успела сказать, как мальчишка протянул ей свою поклажу и в миг умчался вниз.

Распечатав первую коробку, она обнаружила там вечернее платье — длинное на тоненьких бретельках сливового цвета.

«Это чудо!» — воскликнула Валерия.

В другой маленькой коробочке она нашла конверт.

«Валерия, планы немного изменились. Я лично заеду за тобой в одиннадцать часов. Прими мой подарок и надень его, пожалуйста. Сегодня волшебная ночь, моя Золушка. Чудеса ждут тебя. Твой Александр.»

Первое чувство — это негодование. Она злилась и возмущалась, расхаживая по комнате.

«Я что? Кукла? Которой цветы и платье, и она растаяла? Я ему устрою. Я ему скажу все, что думаю о нем. Больше ему не захочется издеваться над наивными девушками.»

Лера стояла перед зеркалом в новом платье. Настроена она была воинственно. Платье облегало ее стройную фигуру. Волосы, увитые локонами, лежали ровно на плечах. Глаза, подведенные сиреневыми тенями, блестели, а губы, подчеркнутые розовой помадой, дрожали от нахлынувших чувств.

«Золушка? Будет тебе сегодня Золушка.»

Она села рядом с Александром на заднее сиденье, за рулем сидел шофер — молодой человек лет двадцати с копной рыжих волос на голове. Саша кивнул ему, и машина медленно стала набирать скорость. Лера посмотрела на Александра. Рядом с ней сидел красивый мужчина в черном костюме, белоснежной рубашке и в черной бабочке. Его темные с проседью волосы были уложены гелем, создавая эффект мокрых волос. Глаза… о, эти глаза… они пожирали Леру — всю без остатка.

— Ты прекрасна!

— Ты тоже.

— Прости. Я уезжал. Мне надо было решить вопросы с дочерью. У нее обострилась аллергия. Пять дней в больнице. Сейчас уже все хорошо.

Валерия почувствовала себя виноватой в том, что усомнилась в человеке и думала о нем все самое плохое. Злилась и планировала испортить вечер.

— Почему ты не позвонил? — спросила она и опустила глаза.

Он поднял ее лицо, посмотрел с нежностью и улыбнулся.

— Я не мог. Прости.

Они ехали долго. За стеклом мелькали огни магазинов, домов и машин, но им было не до того — они смотрели друг другу в глаза и вели молчаливый диалог.

Машина остановилась, Лера увидела, что они подъехали к уже знакомым ей воротам — отсюда неделю назад она уезжала на такси и думала о том, что больше никогда сюда не вернется.

IX

Александр провел Валерию вдоль дома по дорожке к террасе, где не так давно они ужинали при свечах. Только здесь все немного изменилось. Посреди террасы стоял стол, накрытый белой скатертью и уставленный посудой с разными кушаньями. Вокруг стола стояли огромные вазы с цветами — розами, лилиями, орхидеями, ирисами — аромат которых витал в воздухе. Белый шатер над столом был украшен гирляндой белых мигающих огоньков, а с двух сторон были опущены прозрачные, но тяжелые пологи.

Александр пододвинул стул, приглашая присесть Валерию.

Он поднял бокал за прекрасную девушку, сидящую напротив — она смущенно улыбалась, а ее глаза от чувств наполнились влагой и обольстительно блестели. Он ухаживал за ней, говорил комплименты так, что это не резало слух, а наоборот уводило от чувства сжатости и неловкости, случайными движениями он касался ее рук и нечаянно улыбался — Александр умело расставлял сеть, и она готова была в нее попасть.

— Я так скучал по тебе. Потанцуем?

Она кивнула, и они закружились в медленном танце. Он прижимал ее сильнее, и она слышала стук его сердца, в унисон которому билось ее.

Она чувствовала, как нежно и страстно его руки ласкают спину. Лера не могла сдержать трепет своего тела, она хотела оттолкнуть его, подняла голову, чтобы просить пощады, но его губы закрыли ее рот сладким поцелуем. Она таяла в его руках. Его ласки, прикосновения доводили до исступления. Он целовал ее губы, которые так долго жаждали поцелуев. Легко подняв ее на руки, он поднялся в спальню.

Они занимались любовью страстно и горячо, делая короткие передышки. Как же ей было хорошо. Тело ликовало, а думать о морали, совести и о том, что будет потом было глупо, да она и не думала — она была в чарующем забытьи.

— Милая, ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Александр, протягивая стакан с апельсиновым соком женщине, которая меньше всего сейчас хотела пить.

Ее волосы разметались по подушке, руки и ноги казались ватными, внутри пустота. Сладкая пустота. Лицо залито румянцем, а на губах блаженная улыбка.

В знак согласия Лера моргнула глазами: она себя чувствовала замечательно.

Спустя несколько минут Валерия поднялась с постели и прошла в ванную. Она повернула вентиль и с удовольствием встала под теплые струи воды, которые нежно обволакивали ее тело, еще не остывшее от нежных ласк Саши. Лера закрыла глаза и стала вспоминать прикосновения рук и губ очаровательного мужчины. Ее охватила новая волна желания, казалось, что тело снова ласкали его руки. И вдруг она ощутила всей кожей прикосновение его горячего тела. Она открыла глаза, и ее взгляд встретился с взглядом хищника, готового в любую минуту овладеть жертвой. Их тела прижимались все сильнее, и лишь струйки воды могли разделять их.

Он целовал ее мокрую шею, плечи, опускаясь все ниже. Лера трепетала от его откровенных нежных ласк. Ее руки судорожно гладили волосы Александра, который снова целовал ее шею. Потом он поднял голову и посмотрел в глаза своей любовницы, они были поддернуты туманом желания. Саша взял полотенце, завернул в него Валерию и отнес в спальню, где возле кровати стоял столик с фруктами и вином.

— Давай перекусим. Я тут по-быстрому сервировал столик. Вина?

— Пожалуй.

— Ты обиделась? Я что-то не так сделал? — спрашивал Александр, специально растягивая слова и лукаво улыбаясь.

В его глазах сверкнули искры озорства.

— Я? Нет. Дай мне, пожалуйста, ложечку. Я что-то проголодалась.

— Да уж так и голодна?

— А который час? Кстати, у тебя в спальне предусмотрительно нет часов?

— В общем-то, да! Я не хочу, чтобы в самый ответственный момент Золушка принялась бы убегать, — ответил он и откусил кусочек яблока.

— И много у тебя Золушек здесь бывало?

— Всех не перечесть, — он положил яблоко на стол и с улыбкой посмотрел на девушку.

От его слов она залилась гневным румянцем и нервно сжала пальцы.

— О! послушай, Саша, я не буду дожидаться двенадцати часов ночи, чтобы бежать. Я сейчас же еду домой, где телефон? Я вызову такси. И где мои вещи, хотя, впрочем, я и в этом халате доеду, потом пришлешь того мальчишку, и я верну его тебе.

— Ты прекрасна в гневе.

— Я совершенно спокойна… просто мне надо домой… У меня дела… И вообще я не должна перед тобой отчитываться. Полюбились и разбежались. Всё.

— Да ты ревнуешь?

— Я? Послушай, Саша. Может я, конечно, отстала от жизни, повелась на твое шоу, как глупая девчонка. Но тебе это не дает право, воспользовавшись моей наивностью говорить такие вещи. Ты получил то, что хотел, а мне будет урок.

— Ты сама успокоишься или тебе помочь?

— Ты мне угрожаешь? Я… я…

— Я…я…

— Я ухожу.

— Иди.

— Замечательно! Где мои вещи?

— Здесь. Вот возьми, — он держал ее сумку в руках.

Валерия подошла, чтобы взять у него сумку, но только она протянула руку, как оказалась в сильных объятиях Александра.

— Никуда я тебя не отпущу, моя маленькая непослушная девочка. Зачем ты так ругаешься? Нервничаешь? Это очень вредит здоровью и твоей красоте. Ну, вот теперь ты еще и плачешь. Лерочка, прости меня, я не хотел тебя обидеть.

Она подняла мокрые от слез глаза и прошептала:

— Я поверила в сказку. Я так была счастлива, пусть всего одну ночь и сейчас это все ломается, рушится… я не хочу так. Я устала быть одна, но я справлюсь, я смогу. И ты прости меня за глупые вопросы — мы друг другу чужие, я не имела права претендовать на твою свободу…

— Ты просто большой ребенок. Не было здесь никого. Ты первая женщина, которая вошла в этот дом. За исключением моей дочери, домработницы и секретаря. У меня были женщины и это естественно. Их было очень много, и я не собираюсь этого скрывать, но ни одна из них не была достойна войти в мой дом. Дом для меня святыня и ничто не должно его осквернять. А ты вошла сюда, и засияло солнышко и в доме, и в моей душе. Но я прошу тебя, не кричи на меня — я теряю голову. И могу сказать неприятные для тебя слова, о которых потом буду жалеть. Хорошо?

— Хорошо. Отпусти меня домой, я хочу побыть одна. Мне очень нужно.

— Ты боишься меня? Скажи честно.

— Да. Я боюсь тебя.

— Не надо, девочка моя. Я не прощу себе. Обещаю, больше такого не повторится. Останься со мной, а если уйдешь, я буду самым несчастным человеком. Мне так хорошо с тобой. Прости меня.

Александр обнял сильнее Леру и волнующе нежным поцелуем покрыл ее губы. Испепеляющая страсть вдруг накрыла волной их тела. Он взял ее на руки и отнес на постель. Лера трепетала от его ласк, по телу электрическим разрядом пробегала мелкая дрожь, ее соски затвердели, призывая к более проникновенным ласкам. Он целовал ее шею, нежно касаясь горячими губами, проводил языком меж ее грудей. Захватив сосок ртом, он энергично водил по нему языком. Женщина изогнулась и застонала от наслаждения. Он целовал ее маленький животик, а руками ласково раздвинул ее ноги. Она замерла в ожидании продолжения этого блаженства:

«Войди в меня», — молила до предела возбужденная ее плоть.

Но вопреки ожиданиям он стал опускаться, лаская ее губами и языком, ниже и ниже и вот его губы встретились с жемчужиной женского существа. Она вскрикнула и улетела в розовое небо с яркими разноцветными звездами.

Он довел еще раз свою любовницу до блаженного улета, используя свой ласковый, горячий и умелый язык. Когда, наконец, он вошел в нее, то не смог долго сдерживать накалившееся возбуждение и спустя минуту излил свое семя на ее горячий живот.

После они заснули крепко и сладко; им не снились сны, потому что тела и души их были ублажены. Они были счастливы.

Валерия проснулась от нежного поцелуя. Она открыла глаза и увидела перед собой сидящего на краю кровати Александра. Он улыбался, с нежностью смотрел на нее и гладил по ладони.

— Доброе утро, спящая красавица.

— Саша…, — сладко промурлыкала в ответ Лера.

Она подняла голову с подушки, убрала пальцами непослушные пряди волос за уши и ее губы расплылись в еще сонной улыбке.

— Просыпайся, милая. У нас сегодня много дел. Свежее полотенце в ванной, косметика тебе не нужна ты и так у меня красивая, а одежда в шкафу. Тебе понравится. Все. Даю тебе на сборы пятнадцать минут.

Он закрыл за собой дверь. Лера выгнулась кошкой и снова свернулась калачиком, накрывшись одеялом. Но уже ей не засыпалось. Она откинула край одеяла и села на кровати. День обещал быть нескучным.

Прохладный душ привел ее в чувство бодрости, а зеркало без слов напомнило о ее привлекательности, что добавило нотку хорошего настроения. В шкафу Валерия нашла песочного цвета рубашку и коричневые капри, которые должным образом висели на деревянной вешалке.

«Волшебный шкаф — всегда одна вещь, новая и моего размера. Чудеса. О, Господи, если это сон я не хочу просыпаться. Никогда.», — сказала Лера, подняв глаза к небу.

Она встряхнула головой — волосы ровными волнами рассыпались по плечам. И, улыбнувшись своему отражению, взяла сумку и вышла в холл.

Легко ступая по ступеням, молодая женщина спустилась вниз и прошла в столовую, где ее ждал Александр за накрытым столом. Он пригласил Валерию присесть на стул и стал разливать кофе в маленькие чашки.

— Угощайся. Вот возьми бутерброд и обязательно съешь йогурт. Я его приготовил сам, мама в детстве научила квасить, так что все натуральное. Без консервантов.

— Ты меня удивляешь каждую минуту. Первый раз в жизни ем самодельный йогурт, да еще приготовленный таким интересным мужчиной. У-у, очень вкусно. Спасибо.

— Кушай на здоровье, моя девочка. Сейчас справимся с завтраком и поедем в город. У меня для тебя еще один небольшой сюрприз.

— Саша, ты меня балуешь. Столько сюрпризов за один раз не бывает, ты что-то задумал. Тебе от меня, наверное, что-нибудь нужно. Так?

— Так, так. Мне нужно чтобы ты была счастлива, чтобы ты всегда улыбалась и дарила мне любовь. Это сделка, ты согласна с ее условиями. Ты мне — я тебе. По рукам?

— Слишком неожиданное предложение, я хотела бы подумать. Это ты предлагаешь мне быть девочкой по вызову? За подарки и сюрпризы спать с тобой?

— Лучше молчи, глупая. Ты вообще соображаешь, что говоришь? Для услады своего тела я найду себе миллион девочек разных пород, причем даром. О, женщина! Еще ни один мужчина сойдет с ума, познавая внутренний мир женщины. Ей пряник — она зубы. Не говори больше таких глупостей, пожалуйста, моя сомневающаяся во всем.

— Ну, хорошо, я согласна.

X

Молодые люди вышли из дома, на улице стояла духота и пахло приближающимся дождем. Серые тучи медленно застилали чистое голубое небо, и лучи солнца красиво пробивали их тяжелые туши, пытаясь защитить свет от надвигающейся темноты. Но тучи сомкнулись, полностью утопив в себе солнце, и неторопливыми крупными каплями влаги обрушились на землю.

Они едва успели сесть в машину, как редкий дождь превратился в ливень. Александр завел мотор, и они медленно поехали по мокрому асфальту в сторону города. И только сейчас Валерия разглядела дорогу, ведущую к дому.

Его домовладение находилось в самом элитном загородном районе. Здесь сплошь и рядом, словно грибы стояли такие же славные коттеджи с высокими заборами и шикарными воротами, возле которых стояли по паре дорогих автомобилей.

— Саша, скажи честно, ты законопослушный гражданин или…

— Хороший вопросик, — усмехнулся он и продолжил? — у тебя есть сомнения, дорогая?

— Да нет, просто какая-то глупая мысль проскользнула в моей голове… извини.

— Я отвечу тебе на твой вопрос — я честный и порядочный человек, и законы стараюсь не преступать. Также отвечу, почему ты спросила меня об этом — ты снова испугалась. Вон аж плечи сжала. Если у человека есть в элитном районе города благоустроенный коттедж о трех этажах — это еще не факт, что он жулик. Все хорошо, расслабься.

— И все-таки этот факт не исключается? — осторожно спросила она и нервно заправила локон волос за ухо.

— Ты случайно не агент спецслужб, Лера? Тебя явно подослали ко мне, как я не догадался раньше…

— Не смешно. И если уж кого подослали так это тебя. Ты ко мне первый подошел — раз, усыпил бдительность комплементами — два, и, в-третьих, одаривал подарками, показывая свою неслыханную щедрость…

Он положил ей руку на колено и от всей души расхохотался.

— Ты считаешь, что те мелочи, которые я преподнес тебе, называются неслыханной щедростью? — он снова засмеялся.

Но через минуту его лицо приняло серьезное выражение, он повернулся к ней, медленно растягивая слова, сказал:

— Я подарю тебе мир…

— Ой, ты не знаком с маленьким принцем? Или с Андерсеном…

За разговорами Валерия не заметила, что они проехали по Садовой и свернули в переулок, где Александр припарковал машину. Он предложил Лере выйти и немного прогуляться. Взяв Александра под руку, женщина ровной походкой пошла рядом с мужчиной.

Они вошли в большое светлое помещение.

–Добро пожаловать, Александр. Где же вы были все это время? Совсем о нас забыли, а мы вас ждем, ждем, — промурлыкала она и в ее глазах блеснули молнии. На мгновение девушка окинула холодным, надменным взглядом спутницу Александра и тут же словно кошка замяукала, обращаясь к нему:

— Чай или кофе вашей спутнице? Ваши предпочтения мы не забыли.

— Лиза, будь добра два кофе без сахара, конфеты и… пока все, — словно отрезал он и совершенно мягким ласкающим голосом обратился к Валерии:

— Давай присядем на диван, сейчас принесут кофе, и мы с тобой обсудим один вопрос.

Валерия села на диван, но чувство комфорта и уюта, сопровождавшее ее с самого утра, куда-то улетучилось. То ли девушка на нее так подействовала, то ли обсуждение какого-то вопроса забеспокоило ее — она не могла понять, но больше всего сейчас ей хотелось встать и уйти.

«Трусиха ты Лера! Давай хотя бы послушаем, что от тебя хотят — убежать ведь никогда не поздно».

С такими мыслями она терпеливо дождалась, когда, плавно виляя бедрами, подошла к дивану Лиза. Она осторожно несла перед собой серебряный поднос, на котором стояли две чашки кофе и раскрытая коробка конфет. Медленными точными движениями она поставила поднос на столик и, грациозно опустив руки, принялась снова строить глазки Александру, на что он среагировал жестким взглядом и не менее властным голосом сказал:

— Лиза, дай мне все проспекты и можешь идти. Спасибо, — он отпил глоток кофе и, повернувшись к Лере, протянул раскладки: Выбирай.

— Что выбирать? — спросила она в полном замешательстве.

— Куда ты больше всего хочешь?

— Я? Саша, давай на этом сразу же закончим разговор. Я никуда не хочу…

— А, мне кажется, хочешь…и даже очень.

— Спасибо, конечно, тебе за предложение, но это нереально. Мы едва знакомы… У меня работа, сын — вот уже какой день без мамы живет. Домой. Вот куда я хочу.

— Дорогая, успокойся. Работа не убежит, без тебя справятся, да и тебе положен отпуск, не лукавь. А сын, он у тебя очень хороший парень и он будет рад, тому, что его мама, его любимая мама, наконец-то отдохнет по-человечески.

— Я…

— И последнее… завтра в тринадцать ноль-ноль наш рейс. Мы полетим в один славный город, который находится на границе Франции и Германии. Знаешь, что это за город, милая?

— Но…

— Какие могут быть, но? — Александр улыбнулся: Загранпаспорт у тебя в порядке, с визой почти вопрос решен… Или ты не рада?

— Как решен вопрос с визой? Это невозможно так быстро по щучьему велению, по моему хотению, — возмутилась Лера и пожала плечами.

— Все возможно! Потом расскажу и ты все поймешь почему так быстро иногда решаются вопросы. Или только тебе одной так кажется, что быстро. Итак, ты рада? — снова спросил Саша.

— Да, очень, — ответила Лера.

Она была в полном восторге от приглашения, ведь о таком повороте событий она даже и мечтать не могла. Но как он узнал о том, что именно Страсбург манил ее, и только в этот славный город всегда ей хотелось попасть. Скорее совпадение, чудесное совпадение и надо быть полной идиоткой, чтобы отказаться и остаться дома.

Эмоции переполняли молодую женщину, улыбка не сходила с ее губ. Она оживленно рассказывала Александру, как в детстве с подружками собиралась сбежать за границу, чтобы там выйти замуж за принца и стать принцессой.

Когда они подъехали к ее дому, настроение мгновенно изменилось. В голове заскрежеатали мысли и она встряхнула головой.

— Саш, я никуда не поеду. Сын будет против. И…

— Ты настоящая мама. Твое сердце большое и доброе, но поверь мне, пожалуйста, твой сын любит тебя не меньше и, я думаю, против твоего счастья не будет.

— Счастья… Саша, что такое счастье? Это минутная радость — мгновение. Вот пять минут назад я была счастлива, а теперь меня гложет тревога. Мне кажется, я перед сыном в чем-то виновата, может быть в том, что оставила его без отца. Я как умела: пыталась возместить этот пробел своим вниманием, заботой, а сейчас как девчонка убегаю к тебе на свидания и обманываю его. Он не простит мне. Я благодарю тебя за все, за те счастливые минуты, за надежду, за… в общем за все. Но я остаюсь дома…

— Хорошо. Давай сделаем так. Мы сейчас поднимемся к тебе, ты меня как раз познакомишь со своим сыном, — при этих словах лицо Леры приняло меловой оттенок, на что Александр никак не отреагировал. — После нашего знакомства, мы немного с ним побеседуем и, если он будет против путешествия, я сегодня же сдаю билеты и откладываю нашу поездку на более дальний срок. А сейчас иди домой, я через полчаса поднимусь — сбегаю в магазин за сладостями, надо же как-то ребенка расположить к себе. Ждите.

— Ага, — только и смогла промолвить молодая женщина, закрыла дверь машины и пошла в подъезд. Что же делать, что говорить Димке, я сойду с ума. Поймет ли. Если нет? Лера, Лера. Жила себе спокойно — любовь, морковь. Что теперь делать. И он тоже хорош — поставил меня в такую ситуацию, а сам за сладостями поехал. Купить хочет ребенка лакомствами. Так его не купишь уже, вырос. О разум, где же ты?

XI

Перед самой дверью Лера попыталась принять веселое выражение лица, приклеив к нему неестественную улыбку, но перепуганные глаза еще больше выдавали ее настоящее состояние души.

— Мамуль! — Димка обнял ее и Лера, растрогавшись, чуть не заплакала, но постаралась взять себя в руки и, чмокнув его в макушку, стала снимать обувь.

— Ты давно дома?

— Да уж часа два. Мам, у тебя все в порядке? Ты какая-то бледная. Вы с подругой поругались? Или тут в другом проблема…

— Дим, у меня есть к тебе разговор. Ты только сначала меня выслушай, пожалуйста, а потом мы решим, что делать дальше…

— Ну, говори же скорей.

— У меня… То есть я…

–Ну…

— Димочка, я хочу тебя познакомить с одним мужчиной…, я надеюсь, он тебе понравится…

— Ты выходишь замуж? — в его мальчишеских глазах не было и намека на осуждение или обиду, напротив, в голубых, как небо глазах танцевали веселые искорки, отчего Лера почувствовала некоторое облегчение и улыбнулась.

— Нет. Пока нет. В общем, мы с ним общаемся. Ты меня понимаешь?

— О, да! Мамочка, я неслыханно рад за тебя. Да и я давно говорил, что тебе нужен мужчина. Ты же у меня красавица, а мужчины к тебе подступиться не могли. Ну, наконец-то, взяли крепость штурмом, кто же этот герой? Хотелось бы пожать ему руку.

— Спасибо, сынуля. Этот герой сейчас придет к нам, а у нас ничего не прибрано, не приготовлено. Неловко получается.

— Не волнуйтесь, мадам. Я все прибрал, а к чаю купил печенье и пряники, твои любимые, земляничные…

— Ты золото, — Лера обняла сына и хотела сказать ему еще много добрых слов, но в дверь позвонили.

— Проходи, — сказала Валерия, впуская Александра в комнату.

Она заметно волновалась, кусая нижнюю губу и переводя взгляд с одного на другого, не могла никак собраться духом.

— Вот, Дима, познакомься… — это дядя Саша, а это мой сын Дима.

Валерия внимательно посмотрела на обоих, ожидая, как они отреагируют на знакомство. Александр протянул руку, весело подмигнул Димке и они, обмениваясь рукопожатием, дружно расхохотались.

— Что тут смешного? — спросила удивленно Валерия.

— Классный у тебя мальчишка. Мы просто по-мужски взглянули друг другу в глаза и поняли, что вместе нам будет весело. Так же, Димон?

— Именно так, — ответил серьезно Димка, но в его глазах прыгали искорки задора.

— Пойдемте на кухню, там чайник уже выкипел весь, пока мы тут знакомились.

Лера прошла на кухню, но, услышав шепот за своей спиной и новый взрыв смеха, она не выдержала и, выглянув из-за дверей, громко сказала: — Прекратите! Слишком вы уж друг друга поняли — перестаньте смеяться надо мной.

— Лера, мы хотели бы тебе кое в чем признаться…

— Что еще? Не успели познакомиться, а уже плетете против меня заговоры?

— Наше знакомство состоялось очень давно, Лера. Еще до того, как я предложил тебе встретиться. Дело в том, что мы с Димой познакомились на турнире по борьбе и общались довольно долго. Мальчишка привлек мое внимание силой духа, мастерством и не по годам развитым мышлением. Однажды он пригласил тебя на очередной турнир в качестве болельщицы, после чего я потерял покой и сон.

— Так, так, — хмурила брови Валерия.

— Ты себе представить не можешь, сколько было потрачено сил и нервов, чтобы разработать стратегию по захвату непреступной крепости как ты, дорогая моя. Не сердись, мы от чистого сердца.

— Мамуль, я так хотел видеть тебя счастливой. Я думаю, что это именно тот человек, который осуществит мою мечту. Я ж тебя очень люблю.

Лера стояла, скрестив на груди руки, и изумленно хлопала ресницами. Перед ней стояли двое в ожидании приговора, но она не знала, как себя вести, то ли плакать, то ли смеяться. Столько событий в один день, но то, что произошло сейчас, никак не могло уместиться в ее голове. С одной стороны ничего плохого в этой ситуации нет, а даже наоборот, знакомство прошло как нельзя лучше, поэтому кричать и ругаться было бы даже неприлично, но и смеяться тоже, как-то легкомысленно. Наконец, она демонстративно оглядела молодых людей с ног до головы и вынесла вердикт:

— В последнее время я ошибочно думала, что все-таки есть на этой грешной земле настоящие мужчины, но вы все вернули на круги своя, предатели и интриганы! Прощаю первый и последний раз!

— Каемся! — в один голос крикнули обвиняемые и встали на одно колено, склонив перед ней голову.

— Молодцы, и здесь все продумали, — смеясь, сказала Валерия.

Она совершенно успокоилась, ее перестало мучить чувство вины: теперь Димка знает обо всем, понимает и поддерживает маму, от чего в душе снова запели птички.

За столом сидели двое мужчин. Один совсем юный, белокурый и голубоглазый. Другой зрелый, очень красивый и властный. Они пили чай и ели вкусности, весело переговариваясь на мальчишеские темы, о спорте и машинах. Она вдохновенно смотрела на них и боялась пошевелиться, ей казалось, что стоит приподнять руку, и эта чудная картина испарится, исчезнет, как плод бурной фантазии.

Молодая женщина улыбнулась своим мыслям, затаив в душе надежду на право быть счастливой.

— Лера, — позвал Александр совершенно отвлеченную от разговора Валерию: Ау. Ты с нами, дорогая?

— Извините, задумалась.

— Мне пора уже ехать, — сказал Александр.

— Может останешься? Мы еще не решили вопрос о поездке, — начала Лера, украдкой поглядывая на сына.

Мальчишка довольно улыбался и смотрел на свою любимую мамочку, полными счастья глазами.

— Мам, мы давно уже все обсудили. Если ты не забыла, мы познакомились чуть раньше сегодняшнего вечера. Поэтому я желаю вам весело провести время в путешествии. Главное не забудьте про меня и привезите хоть пару сувениров. Привезете?

— Очень постараемся…

— Ой, я вас умоляю. Забудете. Любовь, морковь, романтика, чудные дни, сладкие ночи…

— Димка, — Валерия всплеснула руками.

— Держи пять, — Александр протянул мальчишке руку.

— Зачем ты поощряешь это? А с тобой мы еще побеседуем на тему правил поведения, иди стели постель.

— Все в порядке. Димка настоящий мужчина и уже взрослый — все понимает. Да? Теперь иди делай, что тебе мама сказала. Поеду я, Лерчик. Конечно, предложение остаться очень заманчиво звучит, но мне надо еще уйму вопросов решить, чтобы без меня на моей «ферме» было все спокойненько и ровненько. Да, с собой завтра возьмешь только сумку с документами, остальное я приготовил и сложил в чемоданчик. Завтра в одиннадцать.

— А, когда мы вернемся?

— Я думаю за пятнадцать дней управимся. Маршрут у нас очень насыщенный и увлекательный. Так что будь готова.

— Что ты имеешь ввиду?

— Страсбург — это начальная точка нашего путешествия, — он загадочно улыбнулся, легким движением руки обнял и притянул ее к себе.

— А потом?

— Сюрприз! Не переживай, тебе понравится. Давай, девочка моя, меня ждут незаконченные дела, — мужчина слегка коснулся ее горячих губ, на мгновение затаил дыхание и сильным волнующим поцелуем покрыл ее жаждущие уста.

Он ушел, оставив ее наедине с собственными мыслями. Хитрый Димка, дабы избежать маминых лекций, крепко уснул в своей кровати, предоставив ей полюбоваться своей спящей физиономией. Она прикрыла его голые пятки, пригладила растрепанные локоны и, чмокнув в прохладную щеку, вышла из спальни.

Усталость нахлынула на Валерию, она почувствовала тяжесть в голове, потерла ладошками шею, но не почувствовала никакого облегчения. Душ слегка взбодрил, но не успела она приклонить голову на подушку, как провалилась в туманные облака сна.

XII

Телефон громогласно заливался трелью, очнувшись Валерия, подняла трубку:

— Алло.

— Доброе утро. Ты что еще спишь?

— Привет. Как хорошо, что ты позвонил, а то я бы проспала все на свете. Представляешь, забыла вчера завести будильник.

— Представляю. Меня это забавляет. У тебя на сборы час остался. В одиннадцать я у подъезда. Беги скорее в душ, с каким бы удовольствием потер бы тебе спинку сейчас. Целую, мою девочку. Пока.

Валерия улыбнулась, приподнявшись на постели, она встряхнула головой:

«Быстро у нас все и сумбурно как-то. Но приятно. А может он просто играет? Сейчас увезет меня из страны и продаст какому-нибудь торговцу живым товаром… Не надоело тебе сомневаться в нем? Ты слишком много читала остросюжетной литературы и теперь представляешь себя героиней романа, забудь. Я нравлюсь ему просто. А его губы, руки… жаркие ласки…Ах.»

Она была уже готова к выходу. Полчаса назад Лера попрощалась с сыном, пообещав ему как можно больше веселиться и отдыхать, путешествуя с Александром.

«Мамуль, на самом деле он хороший человек и сделает тебя счастливой, доверься моему жизненному опыту. Звоните мне. Буду помечать дни на календарике, пока тебя не будет, я люблю тебя», — он обнял ее крепко и, сдерживая слезы, выскочил за дверь.

В ответ она тоже шмыгнула носом и, быстро моргая ресницами, удержала не успевшую превратиться в ручеек слезинку. Телефонный звонок вернул ее к действительности:

— Да.

— Девочка моя, я уже у подъезда.

— Бегу.

Когда она вышла из подъезда, перед ее глазами предстал белый, как снег мерседес. Молодой человек в черном костюме открыл перед ней дверцу роскошного автомобиля.

«О, Боже!» — вырвалось у Валерии.

Она села в машину и вопросительно посмотрела на Александра. Он сидел в салоне и держал в руках бутоньерку с малиновыми розами, лицо его светилось. Довольный до кончиков волос он, улыбаясь, протянул ей букет.

— Зачем? — только и смогла спросить, пришедшая в полное замешательство, женщина.

— Как зачем? Принцессу всегда у ворот ожидал богатый экипаж. И я решил моей принцессе подготовить не менее состоятельную карету.

— Саша, я очень тронута твоим вниманием. Но больше этого не делай, пожалуйста, никогда. Я не принцесса — это раз, живу не во дворце, а в доме, в котором живут обычные люди — это два, и, в-третьих, я чувствую себя очень неловко в такой ситуации. Ты понимаешь меня?

— Честно говоря, нет. Я думал, что ты будешь в восторге от моей идеи, а ты, наоборот, еще и недовольна. К своему категоричному списку можешь добавить четвертый пункт — я не буду тебя больше никогда удивлять, — с этими словами он опустил стекло, повернулся к окну и отвлеченно замурлыкал какую-то незнакомую песню.

Они молчали всю дорогу, но когда машина въехала на территорию аэропорта и припарковалась возле железного шлагбаума, Александр вопросительно посмотрел на спутницу и сказал, сдерживая улыбку:

— Мадмуазель, позволите провести вас в салон самолета?

— А может, вы, отправитесь сами в столь далекое путешествие?

— Нет уж, дорогая. Вы слишком много доставили мне хлопот по дороге, поэтому вам придется лететь со мной, чтобы возместить моральный ущерб, нанесенный вами моей трепетной натуре.

— Я… вы…, — и, не удержавшись, она звонко засмеялась.

Молодой человек в черном костюме открыл дверцу с ее стороны и предложил руку. Валерия приняла его помощь, вышла из машины и с гордо поднятой головой взяла под руку Александра.

В здании аэропорта Лера почувствовала страх, который постепенно начал сковывать движения ног. Спина вдруг покрылась влагой, участилось дыхание, а лицо потеряло естественный румянец, полностью проявляя ее состояние.

— Тебе плохо? — забеспокоился Александр, тряся ее ледяную руку.

— Все нормально, — попыталась соврать она.

— Ты раньше на самолетах летала?

— Нет.

— Поэтому на тебе и лица нет. Вот, — он достал из сумки коробочку с лекарством, — возьми пилюлю и полет будет для тебя абсолютно незаметен.

В салоне самолета Валерия почувствовала еще больший ужас, от чего руки мелко задрожали, ей захотелось кричать, а из глаз сами собой потекли слезы. Она с силой схватила руку Александра и впилась ногтями в кожу, но тут же хватка ее ослабла, и она заснула — пилюля начала свое действие. Александр высвободил руку и потер расцарапанную кожу.

— Кошка, — буркнул он и нежно пригладил растрепавшиеся локоны на ее голове.

XIII

— Лера, проснись, кошечка моя.

–Да, — ответила Валерия, не желая просыпаться. Но более настойчивый голос Александра все-таки разбудил ее.

Они прошли по рукаву в здание аэропорта. Александр отвел Леру к такси, а сам вернулся, чтобы получить багаж. Через некоторое время он вернулся, сел в машину и на чистом английском произнес несколько фраз, водитель закивал головой и завел мотор.

Минут через двадцать машина остановилась у входа в гостиницу. Вывеска «Отель» переливалась неоновыми огнями, а возле входа стоял молодой паренек в голубой униформе. Он отворял дверь перед входящими и выходящими людьми.

Молодые люди вошли в огромный холл, который ослеплял своей белизной и изяществом, захватывал дух. И арки, и колонны, и потолочная лепнина, и цветные керамические полы, имитирующие мозаичную кладку из мелких камней и непрозрачной цветной смальты, а также нарядные узорные керамические бордюры выдавали стиль итальянского классицизма. Заключала всю эту красоту широкая мраморная лестница, ведущая на верхний этаж.

— Лера, с тобой все в порядке? Пойдем по лестнице или в лифте поднимемся? У нас второй этаж, пятый номер.

— По лестнице. А ты уже оформил документы?

— Да, пока ты любовалась интерьером, я даже заказал ужин, так что прошу.

Они поднялись по лестнице наверх и оказались в широком коридоре, отделанном в том же стиле, что и холл. Вдоль стен стояли кресла на причудливых золоченых ножках, между которыми находились двери в люкс-номера.

Он подвел свою спутницу к дверям, где в левом углу красовалась золотая пятерка и, открыв замок, пригласил в комнату.

Валерия переступила порог номера и замерла, затаив дыхание, она осмотрелась вокруг: люкс состоял из двух комнат, ванной и туалета. Гостиная, в которой сейчас находились молодые люди, была выдержанна в дворцовом стиле: лепные потолки, консоли, плафоны и множество зеркал, расположенных в нишах, над консолями и камином, а также на потолке, разбивая пространство, в то же время зрительно увеличивая и образуя необычные ракурсы.

Два окна с тяжелыми красными шторами, между которыми в большом фарфоровом кашпо цвел изящный куст жасмина, его грациозно изогнутые ветви, покрытые мелкими листьями и махровыми белыми цветами, источающими земляничный аромат, ниспадали вниз. Мебель составляли два мягких дивана из красного дерева оббитых красной парчой с золотистыми узорами и столик, инкрустированный красными камнями. Заглянув в спальню, где стояла огромная кровать, стилизованная под старину с резными столбами и балдахином, Валерия пришла в не меньший восторг и, всплеснув руками, ахнула.

— Тебе нравится?

— Саша! Это просто чудесно. Я не сплю? Это не сон?

— Нет, дорогая, это все на самом деле, иди ко мне, — он притянул к себе свою принцессу, крепко обнял и накрыл ее губы нежным поцелуем.

Легким движением руки расстегнул пуговки на рубашке. Касаясь нежно пальцами ее кожи, он чувствовал, как желание нарастает с неистовой силой, и, не пытаясь его сдерживать, они начали снимать одежду, оставляя ее где попало.

Они упали на кровать обнаженные и разгоряченные, как в дверь постучали.

— О, нет, — прорычал разгневанный мужчина, словно лев, у которого прямо из пасти вырвали сладкую кость.

Резким движением он поднялся с кровати и, накинув халат на голое тело, пошел открывать незваному гостю. В комнату вошел улыбающийся молодой человек в униформе, толкая перед собой столик на колесиках, накрытый белой скатертью. Он приветливо сказал, о том, что заказанный ужин доставлен, и он желает всем приятного аппетита, на что Александр, пытаясь сгримасничать хотя бы намек на великодушие и благодарность, прохрипел спасибо и чуть ли не вытолкал из номера этого приятного, в принципе не в чем неповинного человека.

Когда дверь за ним закрылась, из спальни послышался еле сдерживаемый смех, Валерия, уткнувшись носом в подушку, хохотала, перебирая и стуча ногами по постели. Одним прыжком он оказался рядом с ней, перевернул лицом к себе, и с новой силой стал покрывать поцелуями ее смеющиеся глаза и рот, ласкать шелковую кожу, гладить волосы, тем самым, доставляя ей, немалое удовольствие от чего смешинки превратились в сладострастные вздохи.

Валерия сдернула скатерть со столика и пред ней предстал остывший ужин, но голод парень неприхотливый и от холодной отбивной, приправленной соусом, совершенно не откажется. Александр тем временем наполнил бокалы красным вином и предложил выпить за начало счастливого путешествия. Пригубив кисло-сладкую терпкую жидкость, молодые люди с аппетитом съели предложенные блюда и, насытившись, они откинулись на спинку дивана. Александр, поглаживая живот, вздохнул от удовольствия:

— Хорошо то как. Сегодня отдохнем, а завтра утром поедем по городу вояжировать. Этот город очарует тебя, милая моя.

Александр обнял Леру и нежно поцеловал в губы, взял на руки и понес в ванную, где поставил на коврик и скинул с нее сиреневый халат, оставив в одних трусиках. Включил душ и брызнул на нее прохладной водой, отчего по ее коже побежали мурашки, а груди превратились в остроконечные ракеты. Он нежными касаниями гладил ее руки, а губы ласкали ей лицо. Лера почувствовала нарастающее желание, тело охватила легкая дрожь, она потянулась к нему, на что он ответил страстным поцелуем. Через мгновение они стояли под теплыми сильными потоками воды, он вылил на нее пол флакона геля и теперь мягкими скользящими движениями превращал его в стойкую пену, отчего она мурлыкала, игриво выгибая спинку.

— Моя Афродита прекраснее греческой богини, — отклонившись в сторону, он с явным удовольствием рассматривал свою любовницу, стоящую перед ним в пушистой пене, через которую просвечивали все ее прелести.

Она кокетливо повела плечиком и подставила его под струи душа, вода дорожками, словно горными речками, побежала по ее телу, пробивая сквозь снежный покров себе дорогу, оставляя следы на красивом молодом теле новой Афродиты. У него уже не было сил только созерцать, он желал обладать ею, его губы нетерпеливо и очень жарко накрыли ее влажные губы поцелуем, руки вновь заскользили по изгибам ее тела. В порыве он прислонил ее к стене и вошел резко, услышал в ответ глухой стон, и, не сбавляя темпа, довел ее до блаженства.

Когда спустя какое-то время, они лежали в кровати, накрывшись шелковыми простынями, и весело болтали о разных пустяках, Лера вдруг замолчала и, приподнявшись на локте, посмотрела в черные жгучие глаза любовника: он смотрел на нее, не скрывая своего восхищения, от чего она немного смутилась, но глаз не отвела, а тихим, еле слышным голосом прошептала:

— Мне так хорошо с тобой. И если бы даже это был не люксовский номер в Страсбурге, а зеленая поляна под желтой всезнающей луной, я одинаково была бы счастлива. Возможно, мне не стоило этого говорить, но я благодарна тебе, несмотря на то что будет потом…

— Девочка моя, все у нас будет замечательно, я тебе обещаю. А вот зеленая поляна под оком луны — это идея… Честно?

— Угу…

— Я чувствую себя ненасытным юнцом, которому первый раз представилась возможность обладать прекрасной девою. Я как голодный лев, которого из заточения выпустили на волю в стадо пасущихся полосатых лошадок. Я как путник в песчаной пустыне, увидевший оазис с яркой зеленью и чистой водой, припадаю к источнику губами, пью, и напиться не могу…, это я должен благодарить судьбу, что она подарила мне тебя. Мое желание не угасает: я не могу насытиться глубиной этих глаз, — он поцеловал ее веки, — трепетом этих губ, — он нежно коснулся мягкими подушечками пальцев ее губ, — изгибами чувственного тела, — он, еле касаясь кожи, провел рукой вдоль ее спины.

Его губы легким взмахом крыльев бабочки тронули ее уста, волна желания окатила их с новой силой, он целовал ее, ласкал тело своими жадными горячими руками, желая не пропустить и клеточки милого дрожащего от наслаждения создания.

XIV

Проснулись они от телефонного звонка, Александр снял трубку, не вставая с постели, и, бросив пару фраз, попытался положить ее на место, но промахнулся, и она с грохотом упала на пол.

«У-у-у» — проворчал он, потянулся за трубкой и, уложив ее в гнездо, повернулся к зевающей Валерии.

Она улыбнулась и протянула к нему руки:

— Доброе утро.

— Доброе, пора бы вставать. Сейчас завтрак доставят в номер.

— Завтрак — это хорошо.

Она встала с кровати и, оглядываясь по сторонам, спросила:

— Саша, милый, скажи мне, пожалуйста, в чем мне ходить здесь. Ты же не дал и вещицы с собой взять. Голой что ли?

— Отличная идея, дорогая! Я буду счастлив идти по улицам города рядом с обнаженной красавицей, но думаю властям местным эта затея понравиться меньше.

— Саша, ну а если без шуток.

— Если без блистательных выходов в люди, то все найдешь в шкафу за той портьерой.

Лера обошла спальню, исследовала стены и, не обнаружив и намека на отодвигающуюся портьеру, пожала плечами и призналась Александру, что ничего не нашла. Он вошел в комнату и, оглядев с ног до головы закутанную в шелковую простыню сонную и растрепанную Валерию, засмеялся:

— Ты очаровательна, дорогая. Твои сонные глазки так и шепчут «хочу», удержаться невозможно…

— Саша, ну подожди, покажи мне, где этот волшебный шкаф. Мне интересно, куда его можно здесь спрятать, да и не буду же я так ходить, — почти шепотом ответила она, изворачиваясь от его объятий.

— Хитрая лиса, сначала манит, потом отталкивает…

Он подошел к стене слева от кровати и легонько дернул за шнурок с золоченой кисточкой на конце, который Лера считала лишь украшением, изюминкой созданного интерьера. В эту же секунду портьера исчезла за гобеленом, на котором были изображены два ангелочка возлежащих на пушистых облаках, словно ее и не было, и перед их взором предстал современный встроенный шкаф-купе с зеркальными панелями. Валерия открыла чудо-шкаф: на полочках аккуратно сложенные маечки, юбочки и брюки, в красивых коробочках выставляя на показ разноцветные кружева, женское белье, в боковом отделе несколько летних костюмов, два вечерних платья, халатики и легкий плащ — все это самым опрятным образом было развешено на плечиках.

— Саша, зачем так много вещей? Мне и половины этого будет много. Но все вещи замечательные. Спасибо, — благодарила Валерия, надевая голубой шифоновый халатик, который абсолютно не скрывал ее обнаженную фигуру, а лишь делал еще более сексуальной и заманчивой.

— Что за человек! Ей все, а она снова недовольна! То ей смело, то ей шикарно, то ей много… странная, честное слово, — возмутился в ответ Александр и сел на диван перед столиком, чтобы начать завтракать.

Он убрал салфетку и стал открывать блюда. Аромат вкусной горячей еды в миг разнесся по всему номеру, возбуждая аппетит. Валерия присела рядом, виновато опустила ресницы, положила свою ладонь на его запястье и улыбнулась:

— Извини, не хотела тебя обидеть, но…

— Никаких но. С этого дня я не хочу ничего подобного слышать. Живи, девочка моя, наслаждайся жизнью. Ты вся на комплексах — так нельзя. Тебе дают — бери и получай удовольствие. Я хочу тебе делать подарки, я хочу тебя видеть счастливой, пойми от этого зависит и мое настроение, а ты мне в который раз его портишь своими не надо, а может хватит, а может слишком много… это все слишком мало — и запомни: ты мне ничего не должна, это все тебя не обязывает, ты можешь прямо сейчас улететь домой — смету я не потребую. Ну, вот ты опять заставляешь меня делать то, чего я не хочу, но и спокойно относится к этому невозможно. Пожалуйста, давай оставим этот разговор, но каждый из нас сделает для себя выводы. Я, правда, хочу сделать тебя счастливой, только не мешай мне, пожалуйста. Иди ко мне, — он притянул ее к себе и погладил по шелковым волосам, поцеловал ладонь и ласково улыбнулся, заглядывая в ее глаза, пытаясь найти в них понимание, а не обиду.

Она улыбнулась в ответ и, отстранившись от него, принялась завтракать: рыбные рулетики в кисло-сладком соусе таяли во рту, оставляя необыкновенный пряный вкус. От удовольствия она щелкнула языком и принялась за шоколадный мусс, запивая немного остывшим кофе. Когда, наконец, она расправилась с завтраком и довольно прилегла на подлокотник дивана, он протянул ей руку.

— Спасибо, было очень вкусно.

— Саша, мы с тобой так мало знаем друг друга, а мне кажется, что мы вместе много лет. События у нас развиваются очень стремительно, ты знаешь, я иногда думаю, что не совсем правильно повела себя. Вот согласилась с тобой лететь в дальние страны, едва познакомившись, ты же можешь подумать обо мне…

— Валерия, мы выросли уже. Мы взрослые самостоятельные люди и нам не надо год или два ходить за ручку, чтобы все оценили и сказали, что мы встречаемся серьезно. Нам не нужны смущенные поцелуи при луне… мы созревшие личности для более глубоких чувств и страсть, которая бушует в нас, не затихнет от одного поцелуя раз в неделю. Мы желаем друг друга сейчас и немедленно. И это счастье, что мы можем это себе позволить и нам никто не погрозит пальцем. Это что касается физического притяжения. А вот о том, что мы не знаем друг друга — сущая ерунда. Дорогая, я за всю свою жизнь знавал много разных людей, проходил школу жизни не один год. И видеть людей насквозь также могу как вот эту пыль под стеклом. И когда я увидел тебя…, — он погладил ее руку, сделал минутную паузу и продолжил, прямо смотря ей в глаза: да, милая, у меня были женщины. Много. Но, поверь, ни одна не тронула мою душу, не говоря уже о сердце. А ты совсем не похожа ни на одну из них. Ты другая — замечательная, со всеми своими «не надо, хватит, не много ли», ты естественная и настоящая, я ругаю тебя, но в то же время понимаю, что ты так воспитана, что корысти в тебе нет и меркантильности. Ты женщина, ты мать с большой буквы, — он заметил, как она смутилась его словам, что его еще больше порадовало, но ни одна мышца на лице не дрогнула и, не сменяя тона, он продолжал: а они все искусственные, наигранные, на все твои «много» они говорили «мало», на «хватит» — «еще»… Противно и не интересно. А насчет того, что у нас все стремительно развивается — это правильно, так и должно быть, потому что мы не тратим время на выпендривания, кривляния и прочую мишуру юного возраста. Мы знаем друг друга достаточно хорошо, а если и есть какие-то тайные закрома в наших сердцах будет повод продолжать общаться. Вот и все. Тебе плохо со мной?

— Нет.

— И мне хорошо. И это счастье. Что еще надо. Я буду заботиться о тебе и выполню твое любое желание, если оно в моей власти. Чего ты хочешь?

— Я хочу увидеть город Страсбург, ты обещал мне экскурсию.

— Хм… будет тебе экскурсия. Хочешь, я куплю здесь дом для тебя?

— Зачем? Саша, мне ничего не надо. Ты и так для меня очень много сделал. Я счастлива. Ты подарил мне сказку, пусть, даже если она не будет долгой, я ни о чем не жалею. Честно.

— Глупенькая девочка, ты думаешь, я тебя отпущу? Ни за что. Поверь мне, милая, у меня совершенно другие планы в отношении тебя. А теперь одевайся, иначе ты меня замучаешь своими «слишком много» — неисправимый человек, но ничего, я научу тебя жить. Сегодня я покажу тебе все прелести этого города, а завтра мы распрощаемся с ним.

— Завтра? Почему?

— Да, Лера, завтра. Потому что нас ждут другие города. Но я не открою секрет куда мы отправимся завтрашним вечером. Поздним вечером — это тайна, — он загадочно улыбнулся, прищурил глаза.

«Да уж, решил удивить меня по полной программе, интересно…а если он, что замышляет…Почему поздним вечером? Вляпалась, наверное, я… может спросить у него прямо… и он точно скажет, что я полная идиотка. Слушай, Лера, ты, в самом деле, невротична, правильно он подметил — комплекс комплексом погоняет, так жить нельзя, можно и с ума сойти. Да и клеймить человека, который столько для тебя сделал. Расслабься, в конце концов, и наслаждайся каждой секундочкой своего счастья. Ты достойна этого… ну вот помаду размазала, неуклюжая», — рассуждала Валерия, рассматривая свое отражение в зеркале.

Подправив помаду на губах, она улыбнулась: «У меня все отлично, я красивая, у меня есть близкий человек, замечательный любовник, я в городе своей мечты — я с-ча-с-т-ли-ва!!!»

XV

Молодые люди шли по тротуару одной из самых главных улиц города, направляясь в сторону Страсбургского собора. Они шли, держась за руки.

Валерия смотрела вокруг жадными глазами, пытаясь увидеть и запомнить каждую деталь, поймать движение происходящее вокруг. Но когда она увидела перед собой высокое сооружение средневековой Европы, жемчужину европейской готики — Страсбургский собор — ее глаза наполнились влагой от охватившего ее восхищения:

— Какая красота…

То суровый и величественный, то переливающийся в лучах солнца десятками оттенков розового известняка, он стоял посреди большой мощеной площади, приводя в чарующее состояние любующихся туристов. И лишь местные жители спокойно сновали в разных направлениях, не обращая внимания на эту красоту. Нет, им было не безразлично, они даже очень любили и гордились архитектурой не только собора, но и города в целом, ведь Страсбург помимо всего являлся еще и прообразом новой Европы, континента без границ.

Когда молодые люди устали ходить пешком, рассматривая достопримечательности, они зашли в автопрокат и продолжили свою прогулку на машине. Александр рассказывал Валерии много интересного и полезного об этом чудесном городе, показывал все знаменитые и исторические места.

Площадь Республики с ее величественным Рейнским дворцом, откуда берут начало мощные артерии города; большой городской парк-оранжерею, где сохранился павильон императрицы Жозефины; сияющее стеклянными гранями суперсовременное здание Совета Европы; Европейский дворец прав человека, похожий на огромный океанский лайнер.

По возможности они парковали машину и шли фотографироваться на фоне этого великолепия. Александр снимал на видео клипы, где главной героиней была его любознательная и веселая спутница — она не переставала восхищаться и восклицать. Казалось, что каждая частичка старого города вплеталась в ее сердце, и ничто не могло скрыться от ее цепких глаз, оставляя неизгладимый след в душе. А когда они спустились от собора Нотр-Дам на берег живописной речки Иль, Александр предложил Валерии прокатиться на речном трамвайчике и осмотреть квартал «маленькой Франции», изрезанной сетью каналов, она от радости захлопала в ладоши, как маленькая девочка, которой подарили давно желанную куклу.

Валерия была в восторге от сухопутного Страсбурга, но, когда она плыла по речке на трамвайчике и перед ее взором представлялись маленькие мостики, шлюзы, островерхие эльзасские дома, украшенные яркими балконными цветами и зеленью, эмоции перелились через край и по щекам ручьями потекли слезы — слезы умиления и счастья. Она повернулась к Александру и лишь глазами и движением головы сказала ему столько слов благодарности, что не выразить их ни словесно, ни в письме.

Все путешествие по городу Александр был гидом, он знакомил Леру с городом, отвечал на все ее вопросы и дополнял их рассказами и легендами, которые знал сам. И в тоже время молодой человек внимательно наблюдал за этой красивой женщиной, за ее здоровым любопытством и интересом ко всему окружающему, за ее восхищенными чувствами. Он был тронут до глубины души, когда на берегу, она захлопала в ладоши, а потом разревелась, как девчонка, и движение головой и блаженные глаза мокрые от слез — это то самое настоящее, ни капли притворства, ни секунды искусственности. А ее влажный слегка приоткрытый ротик, щеки, покрытые чувственным румянцем, волосы, развивающиеся на легком ветерке, манили его и побуждали желание обнять эту милую женщину и никуда от себя не отпускать.

— Саша, я так счастлива…, этот замечательный день я запомню на всю жизнь. Спасибо.

— Отблагодаришь после, когда мы вернемся в отель, — засмеялся он. — Договорились?

— Ах, Саша, ничего ты не понимаешь…

— Я все понимаю, Лера. И очень рад, что тебе понравилось наше маленькое путешествие, наконец, ты довольна. Кстати, знаменитую «Марсельезу» написал Руже де Лиль именно в этом городе.

— А какой величественный собор, вызывающий бурю эмоций. Такие красочные витражи, а астрономические часы — все так красиво. Но больше всего меня поразил орган, украшенный куклами-марионетками. Все из далекой старины, и это завораживает еще больше. Знаешь, Димке понравится запись экскурсии, ты же все снимал?

— Даже не знаю. По-моему, на пленке будешь только ты… я в общем-то тебя снимал всю дорогу…

— Саша, ты шутишь?

— Ну, может небольшой кусочек и захватил чего-нибудь, — иронизировал он.

Темнота мягким серым покрывалом опускалась на город. Медленно и лениво зажигались уличные фонари. С воды повеяло свежестью, от чего свеча на столике погасла, и седой дымок тонкой струйкой потянулся вверх. Он достал зажигалку, от искры загорелся огонек и охотно перешел на тонкий фитилек восковой витой свечи. В ее глазах заплясали маленькие яркие язычки, придавая им таинственности и очарования, мужчина взял ее руку и, слегка касаясь губами, поцеловал ладонь, в ответ она нежно провела по его щеке.

Сейчас ей было так хорошо, словно она парила в облаках, она не замечала людей, громкая музыка, летящая из динамиков, проплывала мимо — были лишь он и она.

Они сидели за столиком в одном из местных многочисленных ресторанчиков, пили кофе с круассанами и мило беседовали о звездах и смысле жизни. Мимо прошел речной трамвайчик, приветственно прогудел и медленно причалил к берегу, чтобы выпустить очередную толпу довольных пассажиров. Для молодых людей это послужило каким-то внутренним сигналом, чтобы покинуть площадку, оставляя зажженную свечу на столе для других, таких же влюбленных и счастливых.

Окинув взглядом ярко освещенное густо покрытое декоративными кустарниками и колоритными лужайками цветов побережье и воду, отражающую многочисленность огней и играющую тенями, кои создавались легкими волнами и переливались блестящими всплесками, создавая совокупно красочный таинственный пейзаж, который Валерия в данный момент пыталась сохранить у себя в сердце. Он крепче сжал ее руку, и они медленно стали подниматься вверх по мостовой.

— Ах, как я устала…, — промурлыкала она, снимая босоножки с ноющих от усталости ног.

Лера села на диван и уронила голову на спинку, от чего ее спутанные за день волосы рассыпались змеями, веки с каждой секундой становились тяжелее, у нее не было сил сопротивляться, и она закрыла глаза. Но не успела белая птица сна унести ее в свою далекую страну, голос Александра отпугнул королеву сновидений, и она улетела, громко хлопая крыльями, сотрясая все вокруг, от чего Лера встрепенулась и открыла глаза.

Перед ней стоял, нагнувшись Александр, и легонько тряс ее за плечо:

— Девочка моя, проснись.

— Я заснула?

— Ты бросила меня, бессовестная… я тебе ванну приготовил, а ты…

— Да? Хорошо, — потягиваясь и зевая, согласилась Валерия.

Он провел ее в ванную и стал раздевать. Когда женщина осталась нагая, он откровенно стал рассматривать все округлости и изгибы тела, что не замедлило ответить животным инстинктом в его брюках. Лера смущенно опустила ресницы и, отвернувшись от него, залезла в ванну, полностью погрузившись в благоухающую воду.

— Озорница, — сдавленным голосом сказал Александр, и, раздевшись, опустился рядом с ней, размеры ванны позволяли совместные купания.

— Ну что притихла? Тебе не нравится твой сосед, плывущий рядом?

— Я просто устала немного, даже не физически, а морально. Столько впечатлений, эмоций. В принципе, все последние дни я нахожусь в каком-то напряжении. Пять лет жила такой тихой размеренной жизнью и тут появился ты и закружил меня, как ураган, не останавливаясь ни на секунду. Не даешь и мгновения для расслабления и ясной мысли, я не знаю правильно ли поступаю или схожу с ума. Раньше у меня все по полочкам, все обдумано и просчитано, а сейчас полный хаос.

— Тебя это гнетет?

— Нет, ну что ты. Мне с тобой хорошо, спокойно и тепло, на душе тепло. У меня что-то меняется внутри, кажется, я оживаю, становлюсь человеком; такое чувство, что те пять лет я была куклой, зацикленной на работе, доме, а свои ощущения, переживания прятала куда-то в самые темные уголки своей души. И в этом помогаешь мне ты, Саша. Спасибо.

— У тебя были мужчины после развода…, прости.

— Мужчин у меня не было, я же тебе говорю, что полностью жила работой и сыном. Мои чувства и желания были на последнем месте, и на них никогда не было времени. Хотя мама, подруги только и говорили мне о том, что надо искать, выходить срочно замуж — я же молодая… Из-за чего я практически ни с кем не общаюсь — не люблю, когда лезут в мою личную жизнь. Меня все устраивало. Но тут как гром среди ясного неба явился ты… мои раны от прежнего романа стали затягиваться, а ты пытаешься их снова разодрать… О, Саша, прости меня пожалуйста, я не хотела тебя обидеть, но…

Он прижал ее к себе и посмотрел в глаза, в которых боль, словно туманом заволокла радость и удовлетворение, таящееся в них мгновение назад.

— Я никогда не обижу тебя, дорогая. Ты именно та женщина, какую искал столько лет, и уже отчаялся найти, но небо видело, как я желал этой встречи. Поверь мне, я не верил в любовь с первого взгляда, да что там говорить, я вообще не верил в любовь. Думал, что надо найти женщину: хорошую, добрую, умную… хозяйственную, в конце концов, чтобы не скучно было жить, да и дочери наставница нужна. Но для меня это было практично, удобно и ни о какой любви не могло быть и речи, только хорошие отношения и взаимоуважение. А сейчас я счастлив, я чувствую, что ты моя и только я, слышишь, только я могу заботиться о тебе и дарить любовь. Можешь смеяться, но слова любви комом становятся вот здесь, да и не люблю я тебя… я… я живу тобой…, — он страстно обнял ее и в горячем долгом поцелуе слились их жаждущие губы.

Когда, искупавшись, они вышли в гостиную, Александр налил в стаканы персикового сока и протянул один Валерии:

— За тебя, — они стукнулись и с явным удовольствием утолили жажду. — Иди, ложись, я сейчас приду к тебе.

Валерия вошла в спальню и невольно всплеснула руками: по всей комнате в разных вазонах и вазочках стояли розы — белые и красные, розовые и бордовые, желтые и кремовые, казалось, это нескончаемое море из королевских цветов поглотило ее в свою пучину. Свечи своими многочисленными огнями чарующе освещали комнату, смешивая аромат эфирного воска с ароматом цветов, от чего кружилась голова и, хотелось летать. Она посмотрела ему в глаза, подошла ближе и обняла за шею:

— Спасибо. Ты не перестаешь меня удивлять.

— Ты счастлива?

— Очень.

Он поднял ее на руки, пронес по комнате, лавируя среди вазонов, и аккуратно опустил на постель, где всю ночь они предавались страстной любви.

XVI

Когда Валерия проснулась, на часах пропищало десять, она потянулась, словно кошка и повернулась к Александру, его место оказалось пустым и холодным. Она обняла его подушку, провела рукой по мягкой скользящей ткани и, подоткнув ее себе под голову, вздохнула.

Вокруг кровати безмолвно наблюдали за хозяйкой множество благоухающих роз, их бутоны раскрылись навстречу солнцу, лучи которого сквозь тонкий шифон пронизывали комнату. Каждый цветок неповторим и формой своей, и запахом, что именно сейчас можно было заметить, внимательно рассматривая и вдыхая. Аромат разогретых лепестков волнами парил в воздухе: розовый, фиалковый, яблочный, малиновый, ванильный, медовый — словно ноты в музыкальном аккорде слились в единое гармоничное целое. Буйство красок: от розового до темно-бордового, от желтого до густо-оранжевого, от белого до кофейного радовало и удивляло глаз своей изысканностью и совершенством. Поистине, розу называют царицей среди цветов — ее безукоризненная красота, неповторимые нюансы окрасок и чарующий аромат не одно столетие сводит с ума женщин и помогает мужчинам завоевывать их сердца.

Лера снова вздохнула, ей почему-то стало грустно. Она позвала Александра, но ей ответила тишина, тогда накинув халатик на плечи и на ходу, завязывая пояс, Лера прошла в гостиную, на столе одиноко лежала записка: «Девочка моя, покидаю тебя ненадолго — дела. Завтрак закажи в номер, к обеду надеюсь успеть. Целую. Саша.».

Немного успокоившись, она подошла к телефону, сняла трубку и уже хотела набрать внутренний номер, как в голову пришла другая идея — спуститься вниз и позавтракать в соседнем кафе. За несколько мгновений Лера привела себя в порядок, натянула белые джинсы и майку, волосы собрала в хвост и побежала по ступенькам вниз, прихватив с собой лишь сумочку.

Ясное небо, без единого облачка, и яркий солнечный свет встретили молодую женщину, едва за ней закрыл дверь молодой симпатичный человек в униформе. Легкий ветерок приветливо шевелил волосы, а проходящие мимо люди улыбались, разделяя с природой всю радость сегодняшнего дня.

Лера шла вдоль дороги, умиляясь красивым цветочным клумбам, и окнам домов, обрамленных ампельными петуниями и пеларгониями. На площадках, мощенных серой плиткой, суетились голуби, одни клевали корм, заботливо рассыпанный в голубые емкости, другие чистили перышки, подставляя их под теплые лучи солнца.

Возле маленького ресторанчика в стиле старой Германии возвышалась статуя красивой женщины, стоящей с приподнятыми руками и смотрящей куда-то в сторону, ее волосы и одежда развивались на ветру, а у ее ног возлежал прекрасный олень с ветвистыми рогами. Остановившись полюбоваться произведением искусства, Валерия решила здесь и позавтракать.

В небольшом зале, декорированном под старину, все сияло чистотой и опрятностью деревянные мощные столы, покрытые белоснежными скатертями, и большие крупнолистные фикусы в кадках, и обслуживающий персонал появившийся, словно из-под земли при виде посетителя. На удивление Лере молодая девушка в ажурном передничке не только заговорила с ней на русском языке, но и меню предоставила в полном соответствии, полистав которое она заказала салат с тунцом и кукурузой, апельсиновое печенье и чашечку кофе.

В то время как ее желудок переваривал пищу, в ее голове мысли не могли найти покоя: «Я счастлива, это сказка. А может сон, ведь так просто не бывает. Да нет же. Чувствуешь, как горячий кофе обжигает губы — значит, не спишь. Тебе повезло, спустя годы ты встретила мужчину, о котором мечтают многие женщины. Заботливый. Романтик. Умный. Сексуальный, пальчики оближешь. Самое главное он меня волнует и даже очень. За такой короткий срок полюбить невозможно, конечно, но влюбилась я по уши. Скорей бы он возвращался, я уже соскучилась. Так, так: кофе выпила, денежку отдала, какая приятная девушка, вежливая и улыбка у нее солнечная…»

Валерия встала из-за стола любезно кивнула официантке и направилась к выходу, ей преградил дорогу голубоглазый брюнет:

— Как зовут тебя, красавица?

— Извините, но я тороплюсь, — смущенно ответила Лера, пытаясь обойти его.

— Да ладно, землячка, давай посидим, поболтаем… Натали, шампанского и фруктов, — крикнул он официантке, которая только что обслуживала Валерию.

— Молодой человек,…

— Можно просто — Эдик.

— Молодой человек, я спешу и не собираюсь с вами продолжать беседу. Меня ждет муж.

— Как у нас в России — муж объелся груш. Прошу.

— Пропустите меня, я буду кричать, — громко сказала Лера и оттолкнула мужчину, отчего он даже не отклонился, а наоборот это еще больше разозлило его, и он с силой дернул ее за руку.

— Не будь дурой. Ты сюда зачем приехала, за богатым женихом? Так вот он я.

— Я замужем!!!

— Ну, иди, — он отпустил ее руку.

Она резко повернулась, и темнота поглотила ее.