Недозрелая малина. Повести и рассказы

Татьяна Викторовна Лобанова

О разных судьбах людей, о трудных жизненных дорогах, о поиске добра, об ошибках, ломающих жизнь человека, и о светлой вере в Бога – эта книга.

© Татьяна Викторовна Лобанова, 2023

ISBN 978-5-0060-5617-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В жизни часто рядом — радость и печаль

Завтра вставать без будильника

— От самого рождения до последних дней мы учимся жить, и часто бывает так, что человек только-только начал хоть что-то понимать, приобрёл какой-то запас мудрости, наполнил сердце добротой к людям, а ему уже приходит время расставаться с жизнью, — так размышлял Олег Иванович, лежа в постели, глубоко за полночь, ожидая гостя по имени — Сон, но этот гость упорно не приходил, и Олегу Ивановичу ничего больше не оставалось, он думал и думал.

Сегодня Олег Иванович прожил день, который подобно верстовому столбу отметил очередную веху жизненного пути, его — директора школы, торжественно проводили на пенсию, правда, фактически пенсионер он уже не первый год, но продолжал работать до сегодняшнего дня.

Работу свою Олег Иванович любил, не хотелось бросать, боялся сесть дома, оказаться без дела, забытым всеми, а в школе он — первое лицо, все ему подчиняются, уважают, если даже не от всей души, то, по крайней мере, по необходимости.

А ещё согревало сердце осознание причастности к важному делу, Олегу Ивановичу казалось, что без его присутствия, без его самоотдачи, школа пропадёт. Он верил, что никто кроме его не справится с этой ответственной работой, и тот, кто придёт на смену ему, обязательно развалит всю работу, проделанную за много-много лет, отданных этому любимому его детищу — школе.

И целый день, с утра до вечера он в делах и заботах, не замечает, как быстро день пролетел и всегда в конце дня вместе с чувством выполненного долга приходит и ощущение недоделанной работы, чего-то упущенного, что завтра надо обязательно наверстать.

Но вот, пришёл такой день, когда завтра словно и не будет уже, будильник на утро заводить уже не надо, проснётся, когда выспится, не спеша съест приготовленный женой завтрак.

— А потом? Что потом? — думал Олег Иванович, — никаких дел особых уже и нет, и план на завтра не то что на бумаге, даже в уме не прикидывается.

Первое беззаботное утро

На удивление себе самому Олег Иванович проснулся без всякого будильника, но словно бы по сигналу, в привычное раннее время. Чувствовал он себя бодрым, поваляться в постели желания не было. Он встал, прошёл в ванну, поразился, что Лена хлопочет на кухне, как обычно.

Увидев, что стол уже накрыт к завтраку, обнял жену, спросил:

— Ленок, дорогая, ты что так рано встала сегодня? У нас ведь с тобой новая жизнь началась, лёгкая, свободная, пенсионная.

— Ну, Олег, я ведь с тобой не первый день живу. Я даже и не думала, что ты хоть на час задержишься в постели. Своей привычке — вставать рано, ты не изменял за все годы работы ни в выходные дни, ни во время отпусков.

— Да, Лена, это правда, я долго по утрам в постели залёживаться не умею. Но теперь придётся перестраивать режим, пришла пора безделья.

Лена вздохнула:

— Нет, Олег, это не про тебя. Ты немного оглядишься, вспомнишь свои прежние увлечения и найдёшь себе дело. Знаю я тебя, дорогой, изучила за много лет.

— Да какие там увлечения, Ленок. У меня такое ощущение, будто почву из-под ног у меня убрали, не знаю, чем заняться теперь. Рыбалка? Давно забросил её, всё занят был, дел — не продохнуть. Что ещё?

— Ты рисовать любил раньше.

— Любил. Кому моя мазня нужна? Есть люди, которые посвятили этому жизнь, их картины чего-то стоят. А я? Зачем я буду возиться с картинами, лишь для того, чтобы тебя удивлять своим талантом?

— А говорил, ради меня на свете живёшь, — засмеялась Лена, — и вот, проговорился, что для меня одной картины рисовать не собираешься.

Олег улыбнулся, обнял жену:

— Леночка, подожди, дай мне освоиться с новым положением, будут и картины, посвящённые тебе.

Лена благодарно прижалась к родному человеку, заглянула в его карие глаза, наполненные смесью строгости и доброты.

Олега осенило:

— Лена, может быть, дачу купим? Будем начинающими мичуринцами. Ты это дело любишь, весь балкон летом у тебя уставлен насаждениями. И ведь растут у тебя в горшках и огурчики, и помидорчики. Будет у нас дача, может быть, и у меня проснётся талант садовода-огородника.

Лена обрадовалась предложению мужа:

— Купим, Олег. Только имей ввиду — дача для русского человека, это не место отдыха.

— Это почему же? Как же тогда так получается, что дачников в выходные дома невозможно застать? Разве они не отдыхать едут на дачу?

— Пахать они едут, Олежек, пахать. Спроси-ка Игоря да Светлану, каков он — дачный отдых?

— А чего же ты тогда, Ленок, так радуешься моему предложению — дачу купить?

— Олег, ты сегодня первый день живёшь без работы, а я сколько уж лет дома, на пенсии? Не то, чтобы мне нечего было делать, я даже удивляюсь, как это я раньше успевала работу с домашними делами совмещать? Они такие бесконечные! Но знаешь, четыре стены, это клетка для птички. Все мои походы из квартиры только на рынок да в магазин. А дача — это для пенсионеров — и труд, и развлечение. И не забывай, Олег, что много лет назад ты взял себе в жёны деревенскую девчонку.

— Как же, помню, ты отличалась от городских, но отличалась выгодно — красивая от природы, в простеньком платье на студенческом вечере танцуешь и даже не догадываешься, что платье твоё из прошлого века, и всегда у тебя было так во всём: в одежде, в поведении, в движениях — всё просто, непринуждённо, но при этом какая-то во всём искренность и чистота. Я с первой нашей встречи решил, что эта чистая красивая девочка обязательно будет моей женой.

— Олег, я не об этом сейчас. Мы ведь о даче разговор ведём, о грядках. Я на грядках выросла, влечёт меня сад-огород. А вот за тебя беспокоюсь. Ты — городской уже не в первом поколении. Не получится ли так, что мы купим дачу, а ты не справишься?

— Леночка, дорогая, я теперь не загружен работой в школе, будем вместе осваивать садоводство-огородничество.

— Что ж, молодой мичуринец, позвони Игорю, спроси, не продаёт ли кто в их садоводстве дачу, они давние садоводы, такие советники поблизости нам бы не помешали.

— Хорошо, Леночка. Сейчас ещё рановато, вдруг они уже привыкли по-стариковски спать подольше, позавтракаем и позвоню.

Звонок другу

— О, привет, друг, давно ты мне не звонил, — услышал Олег бодрый голос в трубке, — заработался, видать, забыл старого друга. А я сам рад бы позвонить, да боюсь, что днём попаду под какое-нибудь совещание, помешаю, а вечером, разбудить побаиваюсь. Как поживаешь, как работа твоя?

— Отработался я, Игорь, уволился, пенсионер теперь, и мы с тобой отныне в равных весовых категориях.

— Ого, а как же школа теперь без тебя будет жить? — засмеялся Игорь.

— Спроси лучше, как я теперь без школы жить буду дальше? Ничего больше делать не умею, ничего кроме педагогики да руководства — не знаю.

— Так, ну вот что, Олег, бери свою Елену прекрасную, да к нам — на дачу, мы то уже тут пашем давно, ночевали здесь, утром встали с первыми лучами и ещё даже не присели ни разу.

— Так, может быть, не стоит вас от дела отрывать? Неловко как-то в роли бездельников к вам явиться, а трудиться, помогать мы пока ещё не умеем. Лена говорит, что труд дачника, — это повторение мичуринского подвига.

— Олег работу мы вам найдём. У нас тут хороший мангал имеется, вам поручаем заехать на рынок, купить баранины, да побольше.

— Что, целого барана? — усмехнулся Олег.

— Нет, целиком барана не надо, но пару — тройку килограмм прикупи. Ты не представляешь, какой тут аппетит разыгрывается неуёмный на воздухе, да под рюмочку. Вино у нас хорошее есть, запаслись, да и всё, что надо — имеется в достатке. С вас только баранина и хорошее настроение, отметим твою новую веху в жизни, не каждый день мы выходим на пенсию, навсегда расстаёмся с любимой работой.

— Что ж, вижу начинается мой заслуженный отдых с попытки друга споить меня и мою жену, — засмеялся Олег, — но я с радостью принимаю твоё приглашение, Игорь.

— Отлично, дорогу помнишь?

— Помню, найду. Да, Игорь, там у вас в садоводстве никто участок не продаёт, случайно?

— Случайно, продают соседи, если купишь, у нас с тобой даже забор будет общий.

— Они сегодня будут на месте?

— Должны быть, вчера ночевать остались, как и мы. Они всё охорашивают свой участок, хотят покупателей поскорей найти.

— Игорь, предупреди, пожалуйста, что мы подъедем, посмотрим, попроси, чтобы подождали нас.

— Хорошо, скажу, будешь мне, как риелтору платить, за то, что дачу тебе нашёл, — засмеялся Игорь.

Светлана, ждём гостей

— Светлана, закрываем огород, — весело распорядился Игорь.

— Это ещё почему, только начали, ещё столько дел, — удивилась жена.

— Олег с Леной через пару часов подъедут.

— Так это ты с ним сейчас по телефону разговаривал, — радостно улыбнулась Светлана, — это же здорово, мы давно не встречались, я по Ленке соскучилась, однокурсница, всё-таки, и в общежитии жили много лет в одной комнате, как сёстры сблизились, а тут уже забыла, когда и виделись мы с ней.

— Света, если ты их уговоришь у соседей дачу купить, будешь снова видеться каждый день, ещё и ругаться научитесь, по-соседски, из-за каких-нибудь куриц или кошек, не признающих огородных границ, — пошутил Игорь, — в общем, ты иди там начинай готовиться к приёму гостей, а я к соседям, надо предупредить, чтобы подождали потенциальных покупателей.

Встретились

— Леночка, дорогая, как же давно мы с тобой не виделись, — Света крепко обняла подругу, уткнулась лицом в плечо, — ты даже звонить почему-то перестала, а уж в гости вас вообще теперь заманить невозможно стало, удивляюсь, как это сегодня Игорь завлёк вас, да ещё и шашлыки организовать согласились, значит, надолго приехали.

— Девчонки, хватит обниматься, — Игорь нетерпеливым жестом прервал затянувшуюся нежность подруг, — дела не ждут, с шашлыком возни много, Олег доставай мясо.

Олег вытащил из машины покупки.

— Игорь, может быть, сначала к соседям, участок посмотреть?

— Хорошо, пойдёмте, — и, повернувшись к жене, — Свет, займись пока мясом, подготовь, а я свожу Лену и Олега к соседям, кстати, мы и их пригласим посидеть, никто не возражает?

— Конечно, приглашай, посидим вместе, даже, если наши друзья не захотят купить их дачу, они её продадут скоро, а мы столько лет рядом прожили, — вздохнула Светлана, — привыкли уже, так и проходит жизнь, только узнаешь человека, сроднишься с ним душой, а вам уже разлука машет — прощайтесь.

Дача понравилась

— Здравствуйте, соседи, привёл к вам гостей — Игорь весело подмигнул Олегу, — сильно тут не придирайтесь, дача хорошая, даже получше нашей, и продавцы — люди проверенные, не один год общий забор имеем. Знакомьтесь.

— Николай Игнатьевич Зотов, а это моя жена — Наталья Геннадьевна.

— Олег Иванович, Елена Сергеевна половинка моя.

— Ну, пойдёмте, смотрите всё, что захотите, если понравится и в цене сойдёмся, то завтра же поедем оформлять.

— Вы идите, а у меня дела — шашлык готовить надо, закончите осмотр и приходите все вместе, Коля и Наташа, вы тоже подтягивайтесь, посидим, будем новых соседей принимать, а старых — провожать.

— Ну ещё, как договоримся, — усмехнулся Николай.

— Договоритесь, цену вашу я им уже озвучил, знаю, что их устраивает, торговаться не будут, а понравится ли дача? Она им уже понравилась, видишь, как глаза горят у обоих?

Ходили по участку долго, Олег дотошно осматривал каждый уголок, хоть и предупредил тихонько жену вначале, что ничего не понимает в садово-огородных делах и надеется на её деревенское чутьё, но захватил азарт нового дела, и хоть делал вид, что осматривает покупку придирчиво, на самом деле любовался красотой ухоженного плодородного благодатного кусочка земли.

И дом удивил уютом, красотою и прочностью.

А Лена даже не напускала на себя серьёзного вида и не пыталась скрыть, что влюбилась в каждый сантиметр нового приобретения и уж ни за что не откажется от дачи, которую считала уже своей.

— Ну что ж, не скроем, понравилась нам дача и цена устраивает, — весело потирал Олег руки, — остался один вопрос — соседи, что за люди? Слева — наши давние друзья, о них можете не рассказывать, за участком — лес, соседей нет, а вот, справа от вас, кто живёт?

— Справа славный мужик, видишь, какой дом построил? Новый, двухэтажный, в прошлом году только окончил строительство и заселился, а то жил в вагончике, нанимал, конечно бригаду, но сам руководил всеми работами, деловой, серьёзный человек, и жена под стать ему, от зари до зари на огороде. И трезвые всегда. В выходные иногда приезжают к ним гости, шашлыки, беседка, песни. И всё как-то мирно и радостно у них, ни ссор, ни пьянки не бывает.

— Ну, что скажешь, Лена, берём? — Олег вопросительно смотрел на жену, хоть и не сомневался, что она ответит утвердительно.

— Берём, Олег, — радостно согласилась жена.

— Ну так, сейчас идём на шашлыки, а завтра едем оформлять? По рукам?

— По рукам, — улыбнулся Николай.

В беседке

В беседке накрыли щедрый стол. Новые друзья принесли с собой кое-что, на даче всегда найдётся щедрая закуска и даже домашнее приятное вино прихватили.

Игорь со Светланой тоже усердно постарались, стол, накрытый в беседке — ломится от яств, за трапезой и разговорами, не заметили, как день прошёл и сгустились летние поздние сумерки.

Олег наслаждался красотой загородного отдыха.

— Друзья, предлагаю поднять бокалы за удачный сговор по вопросу купли — продажи дачи, — провозгласил Игорь, — приятно видеть, что стороны остались довольны и, кажется, обо всём договорились?

— Да, вопрос решён, — подтвердил Олег, — завтра едем оформлять.

— Отлично. Останетесь у нас ночевать, с утра поедете вместе.

— Нет, Игорь, мы поедем уже домой, — засобирался Олег, — Николай Иванович, встретимся, как договорились завтра на оформлении, — кивнул он новому знакомому.

— Лена, хоть ты уговори мужа, чего вам на ночь глядя-то ехать? В кои веки встретились, посидели бы ещё пообщались, — Игорю не хотелось расставаться с другом, — так хорошо сидим.

— Олег прав, надо ехать, — вздохнула Лена, — надо собраться нормально, документы взять.

— Игорь, мы же теперь будем вашими соседями, да ещё и пенсионерами — бездельниками, ещё будешь вздыхать, что навязались тут на вашу голову, — засмеялся Олег.

— Ну, как много безделья на даче, ты скоро узнаешь, — усмехнулся Игорь, — а посиделки за чашкой чаю у нас теперь, действительно, будут частыми, старая дружба восстановится.

— Да, мы так рады, что снова встретились с вами, — Светлана приветливо улыбалась, — как удивительно всё сложилось, вчера мы ещё не предполагали, что не только с вами посидим так весело, как в далёкие студенческие годы, но ещё и соседями будем по даче.

— Нет, вы только послушайте, Коля с Наташей сколько раз спрашивали нас, — нет ли на примете покупателя на дачу, и нам в голову не приходило, что можно предложить вам, старым добрым друзьям!

Постояли у машины, прощаясь, и гости уехали.

Увлеклись садоводством

Через несколько дней Синельниковы поселились на даче, решили весь летний сезон жить в дачном доме.

Новое дело увлекло не только Лену, но и её мужа. Олег полностью погрузился в работу, о школе даже не вспоминал.

Старые хозяева оставили в тумбочке все свои многолетние накопления газетных вырезок, журналов о садоводстве и огородничестве, даже несколько толстых тетрадей исписанных советами. Велись эти тетради чётко, грамотно, в них были таблицы сезонных работ, графики ухода за садом и огородом, способы выращивания разных овощных и плодово-ягодных культур.

Бывший директор школы высоко оценил теоретический и практический дачный труд предшественников, принялся внимательно изучать и обобщать теорию по их наработкам и усердно внедрять полученные знания в практику.

Когда супруги выезжали в город, для закупки продуктов и обновления дачного инвентаря, они обязательно заходили в книжные магазины, искали в них книги по садоводству и огородничеству, в газетных киосках покупали тематические журналы.

Вскоре приобрели для дачи телевизор и в свободное от работы время чаще, чем художественные фильмы, смотрели передачи для садоводов.

Новое знакомство

Вскоре представился случай: познакомились с соседями — справа.

Лена полола малину у забора, соседка небольшой металлической лопаткой выкапывала одуванчики вместе с корнями.

Поздоровались.

— Вижу, вы так яростно боретесь с одуванчиками, — удивилась Лена, — они такие красивые, простые и яркие, и растут в правильном месте, на лужайке, у вас же тут нет насаждений, разве они вам мешают здесь?

Женщина оставила своё занятие, подошла ближе к забору.

— Давайте знакомиться, вы, как я понимаю, наши новые соседи?

— Да, купили эту дачу, решили поселиться здесь на всё лето с мужем. — Лена приветливо улыбнулась, — меня Еленой зовут, а вас?

— Галина. Мы тоже с мужем на лето заехали сюда жить, иногда лишь выезжаем посмотреть городскую квартиру, проверить — всё ли там в порядке, да по магазинам проехаться, закупить продукты. Здесь есть небольшой магазинчик, да больно уж дорогие товары в нём, хозяева думают, что дачники, богатые люди, а какое тут богатство — то? У основном, вроде нас, пенсионеры, рады своей ягодке да овощу, вот и вся нажива.

Галина смущённо улыбнулась:

— Разговорилась я что-то, добралась до бесплатных ушей. Лучше вы о себе расскажите, теперь у нас небо общее, и дождик наши огороды из одних тучек поливать будет.

— Да, особо и рассказывать нечего. Я — бывший врач — терапевт, давно на пенсии, а муж работал директором школы, только вышел на пенсию, и тут друзья помогли дачу купить, замечательно всё вышло. Сын с невесткой за границей, в Германии. Тоже — врачи, стажируются там, на шесть лет уехали, пять лет уже прошло, годик остался ожидания, истосковались мы с мужем по ним.

— А мы своего сына ждём из другого места, — Галина отёрла предательскую слезу, — упустили по молодости, стал пить, потом к наркотикам пристрастился, вот теперь сидит, уже пять лет отсидел, если всё нормально будет, через год вернуться должен. Письма шлёт слёзные, обещает начать новую жизнь, только поверить трудно. Мы поэтому и построили такой добротный дом здесь, на участке. Вернётся Вася, отдадим ему квартиру, пусть живёт там, как хочет, а мы уж здесь спокойно будем свою старость доживать.

У Лены защемило сердце, чувства нахлынули двойственные, с одной сторону стало искренно жаль женщину, материнским сердцем она глубоко прочувствовала её печаль, но с другой стороны — Лена испугалась, — соседство-то оказывается, не безопасное, что будет, когда вернётся этот Вася — наркоман?

Чтобы успокоиться самой и не травить душу соседке, Лена перевела разговор на одуванчики.

— Так почему же вы, Галина, боретесь так с одуванчиками? Мне даже жаль эти бедные цветочки, они так украшают вашу полянку.

— Одуванчики быстро разрастаются, если с ними не бороться, весь огород заполонят, а как пух полетит, тут уж спасения вовсе не жди. И они же такое растение, которое сильно истощает почву. А вот для подкормки сада их полезно замачивать и поливать сад-огород, они отдают все свои добрые накопления.

— А я ещё слышала, что и людям полезно употреблять чаи да настои из них, кто-то даже варенье готовит из этих полезных цветков, а где их ещё найдёшь такие чистые, не задымлённые, как ни здесь, у нас, за городом?

— Да, я не выбрасываю, все части пускаю на подкормку огорода, и чаи мы тоже из них готовим, но стараемся не позволять им разрастаться, тщательно пропалываем до того, как распушиться успеют.

Немного подумав, Галина, спросила:

— Лена, вы в субботу будете свободны?

Лена пожала плечами:

— Пока планов особых нет, только с утра планировали с мужем съездить в город, продукты закупить на неделю, а то здесь, в дачном посёлке, в магазине, действительно, цены высокие и ассортимент не богатый, это мы тоже уже успели заметить.

— Так и я же вам об этом толкую, мы тоже всё стараемся в городе закупить, — улыбнулась Галина, — здесь только покупаем, если что-то упустили, не забыли в городе, или срочную какую-то покупку делаем, например, хлеб или чай закончатся, идём в наш магазинчик. Молоко берём козье у соседей, через дорогу, они держат несколько коз, хорошей породы, молочные козочки, а козье молоко очень полезный продукт, особенно в нашем преклонном возрасте. Хотите, поговорю с хозяйкой, может быть, и вам согласится продавать.

— Это, было бы замечательно, — обрадовалась Лена, — я выросла в деревне, знаю цену козьему молоку, да и любила это молоко в детстве, родители держали корову и пару хороших коз, так я козье предпочитала коровьему.

— Хорошо, Лена, сегодня пойду за молоком, попробую договориться и о вас. А про субботу я спросила, потому что хочу пригласить вас, у меня День рождения, приходите с мужем, посидим в беседке, синоптики обещают хорошую погоду, гостей будет немного, приедет сестра моего мужа с супругом и мой брат с женой, ну вот вас ещё решили позвать, да ваших соседей.

— Я поговорю с мужем, — пообещала Лена, — думаю он не откажется, пока работал директором школы, привык постоянно быть среди людей, а тут засели на даче, развеяться ему не помешает.

— Вижу, у вас, Лена, характер, как у меня, всё примеряете под желания и чувства мужа. Вот и я так же, почти все события в жизни вижу глазами мужа, это помогает нам сохранить любовь и пронести через все невзгоды, он тоже меня не обижает, но у меня с первых лет совместной жизни выработалась какая-то строгая посвящённость мужу, порой даже себе отчёта в этом не даю, и думаю, и поступаю в унисон с его желаниями.

— Да, Галина, вы это точно подметили, у меня именно так выстроились взаимоотношения с мужем. Особенно это усилилось, когда я на пенсию вышла, а он продолжал работать. Олег привык в школе быть главным человеком, и в семью перенёс этот стиль отношений, тем более, я как стала пенсионеркой, так у меня и дел других не осталось, как заботиться о нём. Теперь вот, оба мы пенсионеры, но менять сложившийся стиль отношений поздно. Ладно, Галина, поговорю я с Олегом, скажу вам позже о нашем решении, увидимся ещё, вы, как я вижу, тоже постоянно на огороде.

— Ну да, дела здесь никогда не кончаются, — усмехнулась Галина, — увидимся, а вы постарайтесь мужа уговорить прийти, познакомимся поближе и посидим, пообщаемся, отдохнём.

День рождения Галины

Олегу было приятно снова оказаться в тёплой компании. В уютной беседке, обвитой плющом, собрались соседи-дачники и приглашённые родственники именинницы.

Гостеприимные Вадим и Галина — понравились, они показались Олегу открытыми, добрыми, интеллигентными. Весёлое настроение компании побуждало сердце открыться, ответить радостной свободой, дышать прелестью доброты окружающих людей.

Галину поздравляли, говорили ей добрые слова, она светилась, забыв в этот день гнетущее чувство постоянной материнской тоски о разрушенной жизни самого дорогого в жизни человека, любимого, вскормленного грудью, воспитанного её добрым любящим сердцем.

Галина часто думала о сыне, взвешивала своё материнское участие в его первых жизненных опытах добра и зла — не она ли его наставляла на любовь к людям, не она ли сама была примером искренности и чистоты во всём? И отец его, Вадим, разве он когда-нибудь подавал дурной пример своим поведением, высказываниями, делами в жизни? Нет, она всегда гордилась мужем, его честностью и добротой, его трудолюбием и мудростью. И сына он любил, и, хотя и был строг по-отцовски, никогда не перегибал палку, оставался чутким, любящим папой.

— Когда случилось это страшное падение сына в пропасть? И почему это произошло? Где мы с Вадимом ошиблись, как упустили парня? — думала Галина, — может быть, сказались первые годы жизни, отмеченные острой материальной нуждой?

Прежде чем встали на ноги, было у семьи время скитания по съёмным квартирам, слабый достаток, нехватка денег на продукты и одежду. Хоть и старались одеть и прокормить мальчонку, Вадим кроме основной работы постоянно прирабатывал грузчиком, но выше головы не прыгнуть, а изворачиваться, лгать, приворовывать ни Галина, ни Вадим не умели, да и не хотели этому учиться, и Васютка был одет проще, беднее сверстников в детском саду, потом в школе. Хоть и был всегда чист и ухожен, но он остро чувствовал разницу в одежде своей и других детей, а насмешки ребят из богатеньких семей ещё больше обостряли в нём чувство неполноценности из-за простоты дешёвой одежды и обуви.

— Завидовал Вася богатым сынкам новоявленных дельцов, а они его откровенно принижали за бедность, возможно, эта зависть и унижение и привело нашего сына на кривую дорогу, — часто именно эта мысль приходила в голову Галины, — жаль, что не сумели мы привить ему другие ценности, не сумели помочь возвыситься над материальным тяготением.

Но сегодня она отключилась от тяжёлых переживаний, полностью погрузилась в веселье, подаренное родными и друзьями.

В беседке было шумно и весело, собравшиеся наперебой поздравляли именинницу, искренне желали ей здоровья и счастья, но Лена вспомнила разговор с Галиной у забора, сердце заныло от жалости к этим добрым людям.

Словно прочитав мысли соседки, подвыпивший Вадим начал изливать душу гостям:

— Кто не знает нашей беды, хочу рассказать, сын наш, Васька, отбывает срок за худые дела свои, пьянка да наркотики погрузили его на самое дно и привели туда, где он сейчас «отдыхает». Ждём, тревожимся за него, но и страшимся, что будет, как он себя поведёт, когда вернётся оттуда, где не только не исправляют, но и последнее человеческое из души выдавливают. А мы, его родители, виноваты в его поломанной судьбе, больше, чем сам Василий.

— Почему ты так думаешь, Вадим? — Игорю хотелось утешить страдающего соседа, он тщательно подбирал фразы, чтобы не ранить неосторожным словом.

— Не знаю, почему, что-то упустили, хоть и старались всё дать необходимое для жизни и развития, но выпало его растить в трудное время, постоянная нехватка денег, другие как-то умудрялись обеспечить своих сынков и дочек, а мы с Галкой растерялись в лихие девяностые. Галина тогда работы лишилась, сократили, у нас постоянные задержки зарплаты были, не жили мы тогда, а выживали.

Васька рос неплохим парнем, был добрым, отзывчивым, в школе не было с ним проблем, не жаловались учителя, хоть отличником не был, и даже в хорошисты не вышел, но и двоек особо не носил домой, так середнячком-троечником и проучился все годы, а свихнулся он уже после школы, друзья появились недобрые, с дурной компанией связался, стал выпивать и курить научился. Дальше — больше, всё вниз, вниз, по наклонной.

Я его не бил, всё старался словом достучаться до мозгов, не получалось, — горько вздохнул Вадим.

— Не казни себя, Вадим, — задумчиво начал Игорь, — каждый человек ищет счастья, света, добра, но далеко не каждый умеет дарить свет, счастье, доброе участие другим людям. Видимо что-то подобное случилось и с вашим Василием.

— Да, это так, — поддержал Олег, — зло, поселившись однажды в душе человека, подобно тому, как клубок из ниток наматывается виток за витком, нитка за ниткой, зло ко злу прибавляются новые и новые непоправимые ошибки, постепенно превращаясь в сущность человека, усиливаются так, что окружающим людям начинает уже казаться, что человек был таким от самого рождения и никогда ничего хорошего не мог ни помыслить, ни сделать.

— А я недавно прочитала высказывания Натальи Бехтеревой о воспитании, — вступила в разговор Лена, — там она какую-то гипотезу высказывает о разновидности биологической любви родителей и человеческой, даже примеры из жизни приводит. Как я понимаю, биологическая — это слепая родительская любовь, при ней мы всё отдаём ребёнку, ничего не требуя взамен, и вырастает наше чадо с чувством того, что жизнь и все люди вокруг ему постоянно что-то должны. А человеческая любовь учит не только брать, но и отдавать. Я даже пожалела, что раньше этих строк не прочитала, когда сына воспитывали, хоть у нас — то он как раз рос в человеческой любви, в силу нашей постоянной занятости, мы много требовали от него самостоятельности и обязанностей в семье он имел не мало, оказывается, это было правильно, но получалось это как-то само собой, неосознанно.

— Вот-вот, а мы своего Ваську холили, особенно Галина во всём ему потакала, — подтвердил правоту высказывания Вадим, — и хоть мы тоже крутились, как могли, чтобы как-то выживать, но она лучше сама за ним посуду перемоет и мусор вынесет, только бы Васенька её не перетрудился, да и я недалеко ушёл, тоже всё сам-сам, вырастили сына — лоботряса, теперь вот плоды пожинаем.

Лишь поздно вечером гости разошлись.

А жизнь — своим чередом

Жизнь потекла своим чередом.

Олег и Елена в летние месяцы постоянно жили на даче, работы там всегда хватало, зато не хватало рук все дела переделать, и, хотя новоявленные дачники были далеки от увлечения гороскопами и никаких лунных календарей не наблюдали, им приходилось считаться с неписанным законом дачника и стараться придерживаться общепринятого дачного календаря: своевременно делать посевы, не опаздывать с с прополкой, осуществлять своевременный полив и выполнять множество бесконечных работ.

В выходные дни традиционно встречались по скайпу с сыном и невесткой. Лена тревожно вглядывалась в родные их лица, то ей покажется, что они недостаточно веселы, будто чем-то озабочены, то какие-то бледные да худые.

Олег её успокаивал после каждого общения с детьми, убеждал, что она напрасно накручивает, что им надо гордиться и сыном, и его женой.

— Зато, Леночка, только представь себе, пролетят эти годы разлуки, приедут наши дети — грамотные специалисты, не тревожься ты за них, взрослые они у нас, самостоятельные.

— Знаю, Олег, всё понимаю, только сердцу не прикажешь, как уехали они, так я о них и думаю день и ночь, — Елена вздохнула, — на самом деле, после общения по скайпу мне всегда легче на душе становится, посмотрю на них, услышу их голоса, и успокаиваюсь, но какое-то беспокойство за них всё равно терзает мне сердце.

— Лена, хватит тоску футболить, обедать будем сегодня?

— Ой, Олег, прости, я что-то даже времени счёт потеряла, сейчас я быстро накрою, всё уже готово.

За обедом Лена грустно заговорила:

— Олег, если бы ты знал, как мне жаль Галину и Вадима! Как же им тяжело, сын где-то на зоне отсиживает срок, люди такие славные, добрые, порядочные, как они парня так упустили?

— Да, Лена, я тоже о них думаю. Наши вон стажировку проходят за границей, всё у них хорошо, по скайпу часто общаемся, и будущее им светит прекрасное, пара хорошая, любят друг друга, приедут, займутся карьерой, стажировка даром не пропадёт, а мы всё равно о них беспокоимся, тоскуем тут в ожидании. А Журовцевы ждут своего оболтуса из такого места, где редко человек что-то вдруг понимать начинает, очень редко меняют люди жизнь после этих отсидок.

— Да, Олег, тем более по рассказам Галины я поняла, что их Василий не из тех, кто случайно туда попал, по ошибке, или даже по мимолётной дурости, покуролесил он тут на свободе, и натерпелись они от него гадостей разных, но ведь простили и ждут, и дни считают.

— А как же ты думала, — Олег пожал плечами, — по-другому и быть не может, сын ведь, кровинка родная, а что проглядели парня, так от этого никто не застрахован. В школе я насмотрелся на разных родителей и детей. Есть такие семьи, где дети самотёком растут, родителям дела до них нет, пьют, дерутся, а ребёнок зубами за учёбу цепляется, тянется к знаниям, старается, а другие вроде нормальные и для сынка или дочки из кожи лезут, чтобы обеспечить всем необходимым, а дети их полные оболтусы, порой уже со школьной скамьи видна судьба его дальнейшая неприглядная, хотя, кто-то потом, уже после школы начинает понимать что-то важное в жизни и из троечника вырастает порядочный умный, добивается чего-то.

— Да, Олег, хоть ты и педагог с большой буквы, и многие родители могли бы лучших результатов добиться в воспитании своих детей, будь они повнимательнее к твоим советам, но всё-таки, я думаю, что нет готового рецепта воспитания детей. Люди разные и судьбы у них разные.

— Да, Лена, это так. Одному скажешь слово, поймёт, отреагирует, задумается, другому хоть кол на голове теши, всё впустую.

— Олег, нам с тобой повезло всё-таки, сынок нас не подвёл, вырос хорошим человеком и Оленька под стать ему, какие они у нас молодцы, Олег, я за них Бога день и ночь благодарю.

— Ты права, Лена, нет готового рецепта воспитания ребёнка, каждый маленький человек, это целая вселенная, ни на кого он не похож, и судьба у него своя, неповторимая. Уже в детском саду дети ведут себя по-разному: одни всегда остаются благодушными и приветливыми, готовыми поделиться игрушками, угостить друга печеньем, оказавшимся в кармашке, другие вечно что-то делят, стремятся отнять понравившуюся игрушку, обидеть тех, кто послабее, нагрубить не только сверстникам, но и взрослым людям. Один малыш с радостной улыбкой смотрит на мир, и со всеми готов дружить, другой, если не решается ударить кого-то, то хотя бы язык высунет, или злобно погрозит кулаком, и никто их этому не учит, приходят в этот мир со своим мироощущением, со своими задатками добра и зла.

Потом школа, и там, как бы строго не следили педагоги, обязательно найдутся в каждом классе несколько обидчиков, у которых нет авторитетов, которым никого, никогда не бывает жаль.

Вот и попробуй найди для каждого особенный рецепт воспитания, подбери ключик, да так, чтобы не ошибиться, чтобы правильные струны души задеть, не озлобить ещё больше или не слепить из него этакого слизняка, которого за его же улыбку любой негодяй раздавить сможет.

Худые наклонности, проявленные в детстве, редко бесследно исчезают у повзрослевшего человека, и если даже возмужав, он остался на свободе, не превратился в преступника, осужденного на долгие годы исправления в лагере, то, по крайней мере сохраняется в душе какая-то мелкая подлость, завистливое желание навредить преуспевающему в добрых делах человеку, опорочить невиновного, опутать болотной тиной сплетен.

Зачем, почему люди так часто выбирают зло, предпочитают его добру?

Неужели не приятнее было бы каждому работать в добром сплочённом коллективе, не завидуя другим, трудиться в меру своих способностей, не рваться собирать звёзды с купола неба, а здесь, на земле вокруг себя украшать мир добром, освещать его светом любви.

Неужто радостнее ругаться с соседями, чем дарить им тёплые улыбки, помогать попавшим в беду, радоваться счастью тех, кто рядом, близко.

— Ты права, Лена, — снова подтвердил Олег, — ошибаться в деле воспитания нельзя ни педагогам, ни родителям, потому что эти ошибки дорого стоить могут, ведь ни один маньяк, ни один злостный убийца не родился таким на этот свет, в процессе роста и воспитания, в течении жизни, он год за годом впитал в себя что-то жуткое, мерзкое, злое.

Они уже отобедали, и Лена принялась за уборку кухни. Олег встал, в раздумье прошёл вдоль огромного кухонного окна, снова сел, продолжил печально:

— Я и сам много допустил ошибок в своей жизни, немало сделал зла, но с возрастом стал мудрее, появилось желание добра, мне просто очень хочется быть добрым ко всем, не только к людям, но и, вообще ко всему живому: к животным, к растениям. Но это, Лена, только желание моё, и, хотя оно велико, на деле: часто взрослые люди нервируют своей глупостью, нерасторопностью, непониманием, дети — шумом и чрезмерной подвижностью, собаки раздражают лаем, коты мяуканьем, особенно по ночам. но от того, что сердце моё желает добра, мне часто начинает казаться, что я и в самом деле добрый, чистый, светлый человек, и эта повышенная самооценка порой передаётся окружающим людям, они начинают считать меня таким полуангелом, что ли, потому что сердца моего изнутри не видят.

Конец ознакомительного фрагмента.