Единственная любовь

Татьяна Абиссин, 2019

Дениза не верит в сильные чувства после расставания с первой любовью. Она собирается выйти замуж за молодого аристократа, чтобы помочь своей семье. Но, что, если в её жизнь снова ворвётся человек, которого она так и не смогла забыть? Можно ли «войти в одну реку дважды»? Девушке предстоит выбрать между любовью и долгом, а также раскрыть тайну трагедии, произошедшей в её городе три года назад… Автор обложки Татьяна Медведева.

Глава 4

Дениза стояла неподвижно, не сводя взгляда с двери в операционную. Сердце стучало так сильно, что она слышала его удары, рука, которой она опиралась о стену, дрожала.

Ей давно не было так страшно, причем не за себя, а за другого. Девушке казалось, что она уже отвыкла бояться, с той самой страшной ночи, три года назад.

Тогда она не смогла остановить Терри. И потом, когда он не вернулся после боя в ратуше, считала, что потеряла его навсегда. Ей потребовались долгие месяцы, чтобы снова научиться жить. Радоваться самым простым вещам — первой листве на деревьях, солнечному лучу, отражающемуся в воде, прогулке с друзьями или успешно сданному экзамену.

Жить, делая вид, что уже не больно. Скрывать за улыбкой отчаяние, говорить на посторонние темы, пытаясь убедить себя и других, что Терри Брука в её жизни никогда не было. Это оказалось невероятно трудно, но Дени справилась. Она терпеть не могла, когда её жалели.

Правду знал только Бад, судя по тому, как осторожно он сообщил ей о возвращении Брука. Но этот тихий, скромный парень никогда бы её не выдал.

За эти годы Дениза десять раз давала себя клятву, что не станет искать встречи с Терри. Если уж парень смог вычеркнуть её из своей жизни, то так тому и быть. У неё тоже есть гордость.

Но сейчас она почему-то стояла, здесь, у двери операционной, повторяя только одно: «Лишь бы он остался жив! Лишь бы Терри остался жив!»

Все остальное — разлука, непонимание, обиды — вдруг стало неважным. Потому что Дениза не представляла, как будет жить дальше, если Терри вдруг не станет.

***

Дениза прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать слезы. Нет, сейчас не время и не место биться в истерике. Она же — Дениза Вэр, а не какая-нибудь изнеженная красотка из верхнего Саммера.

Внезапно дверь операционной распахнулась. На пороге появилась сестра Тереза, та самая, с которой девушка воевала едва ли не с первого дня практики в госпитале. Всегда холодная и сдержанная, не проявлявшая почти никаких эмоций, сейчас женщина нервно постучала каблучком о пол. Её взгляд быстро обежал пустой коридор и остановился на Денизе.

Девушка похолодела: такое белое, словно бумага, лицо, у целительницы было только во время самых сложных, почти безнадежных операций.

Внезапно решившись, целительница подошла к девушке и до боли стиснула ее руку.

— Мне нужна ваша помощь, госпожа Вэр.

— Что с Терри? — сглотнула Дениза.

— Ситуация очень серьезная. Он ранен и потерял много крови. Сейчас целитель Томкинс пытается снять проклятие, но ему требуется энергетическая подпитка. Его помощница упала в обморок. Девица оказалась поклонницей Брука и не выдержала, увидев кумира в таком состоянии. Надеюсь, вы не из этих истеричных девчонок? — холодно поинтересовалась женщина.

Практикантка вскинула голову:

— Конечно, нет!

— Отлично, мне некогда искать замену, — с ноткой облегчения произнесла Тереза. — Надеюсь, вы умеете не только кричать на пациентов, но и лечить их. Впрочем, ничего сложного от вас не требуется, просто делайте то, что я скажу.

Они вошли в сияющую стерильной чистотой операционную. Дениза еще здесь не была — практикантам не доверяли ничего серьезного — но она не обратила внимания ни на расставленные на полках артефакты, ни на разноцветные зелья в колбах, ни даже на целителя Томкинса, прославившего госпиталь своими способностями. Её взгляд метнулся к окну, там, где на широкой, застеленной белоснежной простыней кровати, лежал Терри.

Он выглядел старше, чем в её воспоминаниях. Лицо при ярком свете, льющемся с потолка, казалось восковой маской. Тёмные спутанные волосы рассыпались по подушке, открывая лоб. Под глазами залегли тени, сжатые в узкую полоску губы казались бескровными. Только прислушавшись, Дени ощутила слабое и прерывистое дыхание.

«О, Небо! Терри, вот как нам довелось встретиться!»

В палате витал острый запах зелий, смешавшийся со сладковатым ароматом крови. Дени сразу ощутила тошноту. Она сжала ладони в кулаки, так, что ногти впились в кожу. Это помогло ей придти в себя.

«Теперь ясно, почему целителям не рекомендуется оперировать родственников. Дрогнет рука, и заклинание, вместо помощи, может убить пациента…»

Сестра Тереза толкнула Денизу на жесткую кушетку, велев не двигаться. Потом, что-то прошептав, развела руки в стороны, и девушку тут же окутало золотистое облако, от которого потянулась тонкая нить к склонившемуся над Терри целителю.

Сама женщина неслышно передвигалась по палате, то проверяя работу артефактов, то поднося зелья или выполняя короткие приказы целителя.

Минуты текли мучительно медленно. Дени смотрела прямо перед собой, прислушиваясь к каждому слову целителя и его помощницы. Вскоре у неё затекло всё тело, очень хотелось повернуться или хотя бы вытянуть ноги. Но при первом слабом движении золотистое облако всколыхнулось, став менее плотным, и Тереза с неодобрением покосилась в ее сторону. Девушка замерла и пообещала себе, что больше не пошевелится.

Внезапно, до ее слуха донесся тихий голос:

— Боюсь, сестра, мы бессильны. Рана слишком глубокая…

«Нет, вы не должны сдаваться, — едва не закричала Дениза, — не позволяйте ему умереть!»

Она вцепилась пальцами в край кушетки, чтобы сдержать безумное желание вскочить и броситься к кровати Терри. Сжать его ладонь, коснуться губами лба. И просить, умолять о том чтобы он не оставлял её одну! Зачем ей жизнь, если в ней не будет Терри?

Дени прикрыла глаза. Её губы беззвучно шептали:

«Пожалуйста, Терри, только не умирай. Слышишь? Клянусь, я сделаю все ради тебя, и никогда больше тебя не покину. Только выживи, только дыши…»

Она не заметила, как в золотистом облаке вдруг мелькнула голубая искра, и, спустя мгновение прошла через руки целителя. Тот не сдержал удивленного возгласа.

— Что случилось? — метнулась к нему сестра Тереза.

— Ничего. Восстанавливающее зелье, быстро, — коротко приказал мужчина и, получив небольшую склянку с раствором, осторожно смочил губы Терри.

Дениза напряженно прислушивалась, в ужасе ожидая короткого скорбного сигнала, свидетельствующего о смерти пациента. Но ничего такого не случилось. Наоборот, несколько минут спустя, целитель поднялся и обернулся к сестре Терезе:

— Думаю, мы можем отпустить девочку. Я развеял заклятие. Теперь ему нужны только зелья, тишина и хороший уход.

Когда Дениза, пошатываясь от усталости и напряжения, вышла, Томкинс покачал головой:

— Интересно, кто она такая?

— Просто практикантка. И не из самых лучших, — отозвалась Тереза. — Мне было некогда искать замену. Что-то не так?

— Ничего. Просто я давно не встречал настолько сильной искры жизни, да еще спонтанной. Надеюсь, что последствий не будет…

***

Держась рукой за стену, Дениза медленно дошла до стоявшей в коридоре скамьи и буквально рухнула на нее. Чувствовала себя она отвратительно: кружилась голова, перед глазами мелькали разноцветные пятна, грудь сжало так, что каждый вздох давался с трудом.

«Интересно, как профессиональные ассистенты справляются с такой нагрузкой? Такое чувство, что из меня вытянули все силы», — размышляла девушка.

Дениза помнила инструкцию: после энергетического донорства требовалось немного поесть, выпить укрепляющего зелья и, как можно быстрее, лечь в постель. В противном случае, целители пугали всевозможными осложнениями, самым легким из которых была временная потеря сил. Но, как рассказывали, во время войн случались вещи и похуже, так, несколько доноров, помогавшим целителям спасать раненых, отдали слишком много жизненной энергии, и потом не проснулись.

Но, разве она сможет уйти, если здесь, за стенкой, совсем рядом, находится Терри?! И она даже не знает точно, стало ли ему лучше…

Чьи-то теплые пальцы коснулись ее плеча. С трудом разлепив ресницы, девушка увидела Бада, вложившего в ее руку небольшую склянку:

— Так и знал, что ты полезешь в самое пекло, — произнес парень. — И как тебя только до операции допустили? Пей, Дениза. Это должно помочь.

Жидкость, настоянная на спирте, обожгла горло. Девушка закашлялась. На глазах навернулись слезы, щеки раскраснелись.

— Осторожней. Ты, что, забыла, что это зелье пьют небольшими глотками? — Бад встревожено смотрел на свою напарницу. — Впрочем, я тебя понимаю. Кто бы мог подумать, что с Терри такое случится.

Дениза глубоко вздохнула, рассматривая стену прямо перед собой. После принятого зелья ей стало легче. По крайней мере, руки уже не дрожали, и перед глазами всё не двоилось. Но никакое зелье не могло исцелить душевную рану.

Наверное, Бад понял это, и, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей, наигранно бодрым тоном сказал:

— Ты даже не представляешь, что творится внизу. Кажется, в госпитале собрались представители всех газет Саммера. Не понимаю, как они узнали о ранении Брука. Шум, крики, споры… Подобного не случалось года три. Все ждут новостей и требуют, чтобы к ним вышел кто-то из целителей.

На лбу Денизы залегла складка:

— С ума сошли! Ночь на дворе, пациенты нуждаются в отдыхе. Здесь госпиталь, а не балаган, — она взглянула на запертую дверь операционной и тихо добавила, — боюсь, целитель и сестра Тереза ещё не скоро освободятся. Нужно хоть немного успокоить страсти.

Флетч собирался что-то добавить, но тут со стороны лестницы послышался топот ног и оживленные голоса. Из-за поворота вышла живописная группа, состоящая из нескольких корреспондентов с блокнотами в руках. За неимением новостей, они ограничивались тем, что обсуждали последние события и с помощью несложных заклятий делали снимки внутренних помещений госпиталя. А кое-кто, не теряя времени, незаметно снимал белокурую красавицу, величественно выступавшую впереди.

Девушка казалась ровесницей Денизы. Но, едва взглянув на неё, практикантка почувствовала себя полевым цветком рядом с пышной садовой розой.

За прошедшие месяцы её школьная подруга стала еще красивее. Светлая, как фарфор, кожа, удлиненное лицо, обрамленное тщательно завитыми локонами. Голубые глаза, подведенные краской, словно излучали сияние. Изящными пальцами она придерживала длинное, до пола, платье из синего шелка, шуршащее при каждом шаге.

Девушка порой прижимала к лицу кружевной платочек, но слезы ее не портили, наоборот, вызывали сочувствие, делая более хрупкой и очаровательной…

«Значит, ты вернулась в Саммер вместе с Терри? И, конечно, не упустила случая покрасоваться?» — усилием воли Дени заставила себя успокоиться. Если слухи о помолвке Брука верны, то Шери Блау имеет полное право здесь находиться. Это она, Дениза Вэр, прошлое героя Саммера, в то время как Шери — настоящее.

Странность заключалась в том, что безутешная невеста выглядела, будто её только что вытащили с вечеринки — шелковое платье и драгоценности, сверкавшие на руках и груди, в госпитале казались неуместными. Впрочем, Шери принадлежала к одной из самых известных семей Саммера, и не могла позволить себе появиться на публике, одетой кое-как…