Чернокнижник

Тараксандра

Из тайн прошлого складывается настоящее. Античная и средневековая магия, сакральные таинства, ритуалы – кажется, что все это так далеко, но, оказывается, очень близко. Из данной книги вы узнаете, что привело к смене династий французских королей, об истинных причинах гибели Пушкина и Чайковского, о самом редком и особо охраняемом драгоценном камне и еще о многом другом. Роман основан на реальных событиях. Любые совпадения являются случайностью.

Глава 41. Препарирование

Ксанф, со всем азартом и страстью, погрузиться в научную работу. Ксаверию хотелось, чтобы в сутках было не 24 часа, а все 48 или еще больше. Ксаверий почти не покидал лабораторию, а, бывало, что, заработавшись, даже оставался там ночевать. Ксаверий теперь одевался только в свой любимый средневековый балахон. В этом наряде Ксанф чувствовал себя самим собой, вся иная одежда для аскета-врача была лишь компромиссом с обществом. Нармер не беспокоил Ксаверия, пару раз они встречались в коридоре, но каждый спешил по своим делам.

Однажды утром Ксаверий, как обычно, направлялся в лабораторию. На лестнице его перехватил Нармер.

— Брат Ксанф, вы-то мне и нужны! — воскликнул глава жрецов.

— Я вас слушаю, монсеньор, — поклонился Ксанф.

— Брат Ксанф, какой «монсеньор»! — рассмеялся Нармер. — Зачем эта официальность? Дело не самое важное. Для вас — даже пустячное! Помнится, вы хотели потренироваться на трупе. Так вот, нам в Братство привезли отличного покойника. Если желаете с ним поработать, то можете пойти со мной.

— С удовольствие, мистер Нармер, — Ксанф, предчувствуя новые научные изыскания, весь затрепетал от нетерпения. — Я уже научился готовить тот яд и даже создал пару своих, но вот глубоко исследовать ритуал пока не было возможности.

— Вот сегодня, наконец-то, выпал случай, — улыбнулся верховный жрец. — Пойдемте.

Ксанф последовал за Нармером. Они спустились в самое подземелье здания. Здесь, в свете факелов, посреди помещения, стояли столы, на одном из них лежало тело, закрытое тканью. Нармер поднял ткань, Ксанф увидел крупного пожилого мужчину, с грязными руками и спутанными нечесаными волосами.

— Парижский бродяга, — сказал Нармер. — Медики честно поделились с нами своей находкой. Экземпляр вполне фактурный, очень удобен для работы.

— Благодарю вас, монсеньор, я действительно займусь им.

— Когда надоест, просто закройте дверь. У нас есть люди, которые все уберут.

Нармер ушел, Ксаверий вновь остался один. Жрец рассматривал покойного, сосредоточиваясь перед проведением ритуала. Ксаверий до тонкости знал человеческий организм, старинный пергамент не добавил ничего нового к уже имеющимся знаниям.

Ксанф огляделся, на маленьком столике, в углу, врач увидел все необходимые для вскрытия инструменты. Ксаверий взял их и подошел к трупу. Ксаверий по-латыни и по-гречески произнес заклинания, после чего уверенной рукой сделал первый разрез на груди покойного.

«Я должен не убить, но лишь причинить сильнейшую боль, — Ксаверий по памяти цитировал древний текст, представленный Братством. — Я буду резать, но не перерезать. Наносить травмы, но не травмировать окончательно, рвать, но не вырывать до смерти. Счастливчик, выдержавший эту пытку, возродится и даже сможет обрести бессмертие». Через несколько часов Ксаверий все завершил.

— Если бы ты попал ко мне живым, у тебя были бы неплохие шансы, — печально усмехнулся жрец. — Но, впрочем, лучше уточнить, не упустил ли я чего-нибудь.

Ксаверий набрал номер главы иерофантов.

— Мистер Нармер, — сказал юноша, — я, кажется, все сделал, как предписано в ритуале. Но, возможно, я чего-то не учел. Вы не могли бы заглянуть ко мне и оценить мою работу? Для меня это очень важно.

— Конечно, Ксанф, я сейчас подойду, — сказал Нармер.

Минут через десять в катакомбы Братства пришел Нармер. Он взглянул на разрезанный и располосованный определенным образом труп, засунул руку в грудную клетку, покопался в брюшной полости, осмотрел ноги и руки бродяги.

— Да тут и добавить нечего, брат мой! Великолепно! — резюмировал глава иерофантов. — Полное впечатление, что вы уже не раз проводили подобные обряды.

— Отец научил меня циркуляции жизненных сил и взаимосвязям органов.

— Симон — первый среди нас, повелитель магии, — сказал Нармер. — Он тоже работал в лаборатории, читал наши книги, но проводить эти обряды наотрез отказался. Поздравляю, в некоторых вопросах вы даже превзошли своего могущественного друга!

Если бы Ксанф был белокожим, он бы покраснел от удовольствия, что удостоился такой похвалы от самого главы Братства, но смуглый алхимик лишь ощутил жар в лице.

— Благодарю, монсеньор, — пробормотал польщенный Ксаверий.

— Однако уже обеденный час, вы пойдете к себе или предпочтет потрапезнчать в нашем ресторане? Я приглашаю.

— Благодарю вас, мистер Нармер, — поклонился Ксанф, — но я хотел бы еще позаниматься в библиотеке.

— Преклоняюсь перед вашим трудолюбием, мой уважаемый собрат, но я бы все же посоветовал вам сегодня отдохнуть, — Нармер лукаво и загадочно смотрел на Ксанфа.

— Вы что-то хотите мне сообщить? — догадался врач.

— И не только. Я хочу провести в вашем обществе остаток этого дня. Не составите мне компанию? Обещаю, ни в какие игры мы играть не будем, — засмеялся Нармер. — Пообедаем и поболтаем, как два брата, два коллеги по служению Вселенной. Ну что, придете ко мне в гости?

— Приду, мистер Нармер. С вами всегда очень интересно. Только умоюсь, — Ксанф посмотрел на свои окровавленные руки.

— Ну, разумеется, брат мой. Жду вас у себя, дверь будет открыта.