Чернокнижник

Тараксандра

Из тайн прошлого складывается настоящее. Античная и средневековая магия, сакральные таинства, ритуалы – кажется, что все это так далеко, но, оказывается, очень близко. Из данной книги вы узнаете, что привело к смене династий французских королей, об истинных причинах гибели Пушкина и Чайковского, о самом редком и особо охраняемом драгоценном камне и еще о многом другом. Роман основан на реальных событиях. Любые совпадения являются случайностью.

Глава 27. Хитрость Ратки

Ксанф, как и обещал, вернулся через пятнадцать минут. Он был в чистой одежде.

— Сим, иди поешь, попей чайку, а я здесь, с Нармером. Пока ситуация тяжелая, сами будем крутиться, а когда полегчает, подключим твоего Ратку. Он шустрый малец.

— Ратка Славич очень талантливый и исполнительный. Я хочу ввести его в Братство.

— Ну, я бы не торопился с этим, хотя, впрочем, тебе виднее. Иди же, Сим.

Симон вышел из комнаты и сразу же увидел мистера Шельдмана, миллиардер направлялся к ним.

— Симоша, — обрадовался Шельдман, — мне Ратка сказал, что вы уже закончили операцию. Как Нармер? Я могу его навестить?

— Не сейчас, мистер Шельдман. Мистеру Нармеру нужен покой. С ним Ксанф, я немного передохну и отпущу Ксанфа. Мы решили дежурить по очереди.

— Ты доверяешь этому человеку?

— Мистер Шельдман, что за вопрос! — возмутился Симон. — Конечно же, доверяю, как себе самому! Вы бы видели, как Ксанф проводил операцию! Это было не просто мастерство, это было что-то божественное!

— Сим, не будем об этом человеке, — строго проговорил Шельдман. — Я уже сказал, ты волен иметь свое мнение, а я — свое. Я понимаю, он твой соотечественник, одинокий, бедный, побывавший в плену. Милосердие — это неотъемлемое качество каждого цивилизованного человека, я уважаю твои взгляды.

— Мистер Шельдман, да причем здесь милосердие! Ксанф действительно — уникальный врач!

— Симоша, оставим спор. Тебе надо поесть, ты ведь сегодня даже еще не завтракал, час уже поздний, сейчас я распоряжусь, чтобы накрыли на стол.

Симон наскоро поел и вновь вернулся в комнату, где лежал Нармер.

Шельдман задумчиво сидел в кабинете, ни работа, ни чтение, ни просмотр телепередач не занимали его внимание. Ральфсон зашел к шефу, чтобы получить распоряжения на будущий день.

— Ральфсон, это ужасно, нам придется делить кров с этим деревенским пугалом, этим Синклером! — воскликнул Шельдман. — Я бы с удовольствием вышвырнул бы этого дикаря вон, но это окончательно поссорит меня с Симоном. Это безумие какое-то! Я не хозяин в собственном доме!

— Мистер Шельдман, но мистер Меровинг говорит, что мистер Синклер — выдающийся врач, — сказал Ральфсон.

— Симон — экстрасенс, художественная ранимая натура. Он излишне сентиментален. А этот аферист Ксаверий ловко использует Сима. Наш Симон блестяще, как, впрочем, он все делает, провел операцию мистеру Нармеру, но, из скромности и по доброте душевной, весь успех приписывает Синклеру. Но я-то знаю правду! Я знаю, что лечение мистера Нармера осуществляли Симон и Ратка. Они — настоящие экстрасенсы, а не этот наглец!

— Ратка, мистер Шельдман? — удивился секретарь. — Но причем здесь этот юноша, сэр?

— Ратка был там, он помогал Симону. Синклер же стоял в сторонке, а потом и вовсе покинул поле боя. Симон и этот ребенок проводили тяжелейшую операцию, а Синклер, который выдает себя за потомственного врача, да еще и колдуна, трусливо сбежал! Я готов убить Синклера!

— Вам рассказал об этом Ратка, сэр? — осторожно спросил Ральфсон.

— Да, этот македонский юноша предан моему Симу. Он тоже переживает за своего наставника. Ральфсон, я заметил ваши дружеские беседы с Синклером. Я не могу пока выставить Синклера из своего дома. Сим почему-то привязался к этому типу. Я дорожу дружбой с Симоном, я вырастил его, он мне как сын, поэтому я вынужден терпеть общество этого гнусного Синклера. Однако, если я согласился принимать Синклера, это не означает, что я буду относиться к нему с уважением. Он получит от меня только презрение! Ральфсон, я требую, чтобы вы сократили все ваши контакты с Синклером до минимума! Вы меня поняли, мистер Ральфсон?

— Да, сэр, как вам угодно, сэр.

— Отлично. Тогда до завтра. Пока других распоряжений у меня нет для вас. Доброй ночи.

— Доброй ночи, сэр.

Ральфсон, опечаленный, вышел из кабинета шефа.