Уоррен XIII и Всевидящее Око

Таня дель Рио, 2015

Знакомьтесь – Уоррен XIII. Он единственный посыльный, садовник, официант и портье в старинном отеле, которым много поколений владеет семья Уорренов. И где-то здесь, в этом таинственном и мрачном поместье, среди кривых коридоров, полных пугающих загадок, хранится волшебное сокровище – Всевидящее Око. Но чтобы найти спрятанное сокровище, Уоррену сперва придется разгадать несколько тайн: Что за странное существо обитает в бойлерной отеля? Кто эта девочка-призрак, мелькающая на тропинках заброшенного лабиринта? И почему единственный постоялец отеля прячет свое лицо под бинтами? «Уоррен XIII и Всевидящее Око» – это книга, полная тайн, секретных кодов, невероятных изобретений и изысканных иллюстраций. Она поразит и очарует читателей всех возрастов.

Copyright © 2015 by Will Staehle & Tania del Rio.

Deſigned by Will Staehle.

Illuſtrationſ by Will Staehle.

Engravingſ collected by Unuſual Corporation and from Shutterſtock.com.

Warren the 13th iſ a © and a trademark of Unuſual Corporation.

All rightſ reſerved.

Firſt pubiſhed in Engliſh by Quirk Bookſ, Philadelphia, Pennſylvania.

© Л. Сумм, перевод, 2019

© ООО «Издательство «Розовый жираф», издание на русском языке, 2019

* * *

Создатель Уоррена XIII — Уилл Стейли

Нашим родителям

Глава I,

в которой появляется таинственный гость

УОРРЕН XIII пробирался на цыпочках по крыше отеля «Уоррен», и старые черепицы грохотали, словно кости. Пронзительный осенний ветер дул в спину, грозил сбить с ног, но Уоррен упорно шел дальше. Меньше всего он беспокоился о том, как бы не свалиться с высоты восьмиэтажного здания. Трубу необходимо почистить.

Вóроны грозно скрежетали изнутри дымовой шахты, но Уоррен все равно заглянул в нее. Как обычно, труба забита газетами, обрывками ткани, ветками и всяким мусором. Шесть черных птиц, жавшихся друг к другу в этом подобии гнезда, уставились на пришельца.

— Кыш отсюда! — крикнул Уоррен.

Вóроны даже не моргнули.

— Вон сколько отличных деревьев вокруг. Скышните!

Но вóроны и слушать не желали никакого «кыш». Они, похоже, притворялись, будто Уоррен — невидимка.

— Не хотите по-хорошему, придется по-плохому, — вздохнул он.

Десятки раз он выполнял эту работу. По меньшей мере раз в месяц, а то и два раза Уоррен забирался на крышу и вычищал из трубы гнездо, не дожидаясь, пока вся гостиница прокоптится. Но в то утро вóроны оказались особенно упорными. Приближалась зима, им хотелось уютно устроиться и переждать холода.

— А если я водой вас полью? — намекнул Уоррен. — Как вам это понравится?

Птички знали, что он блефует. Один ворон щелкнул клювом, но остальные так и продолжали дремать. Уоррен отполз к гребню крыши, где скособочился сломанный флюгер. Отвинтил заостренный металлический флагшток и ткнул им внутрь трубы.

— Я вас силой выгоню, раз вы так! — заявил он решительно. — Убирайтесь отсюда, а не то!

Вóроны даже перышком не шелохнули. Они знали: Уоррен — добрый, и лупить птицу старым флюгером не станет.

У мальчика в запасе оставался единственный довод.

— Если сейчас же не улетите, — сказал он, изо всех сил демонстрируя непреклонность и беспощадность, — я схожу за тетей Аннакондой, и придется вам иметь дело с ней.

Вóроны вылетели из трубы, каркая, роняя перья: так спешили подняться повыше в небо. В отеле и поблизости они жили достаточно долго, чтобы присмотреться к Аннаконде: никто — даже ворон — не решился бы испытывать ее терпение.

Уоррен смотрел им вслед, пока птицы не превратились в черные кляксы на фоне бледного предрассветного неба. Неприятно запугивать птиц, но другого выхода они ему не оставили. Потом Уоррен оглядел со своей наблюдательной вышки окрестности. Смотреть особо не на что.

Отель «Уоррен» был единственным зданием на много миль вокруг: мрачно торчал на холме посреди тусклой серой местности, окруженный лесом из таких же тусклых, обглоданных непогодой деревьев. Можно отшагать несколько часов в любом направлении — ничего интересного не встретишь.

Но Уоррен не всматривался в этот угнетающий пейзаж, его взгляд устремлялся за границы, за горизонт, туда, где весь прочий мир. Воображению представлялись города и джунгли, морские порты и пустыни, все те места, о которых он знал только из книг. Все те места, где он мечтал бы побывать… вот только ему двенадцать лет, и он — наследник семейного отеля и трудится тут единственным портье, подручным, гоняльщиком ворон, коридорным и посыльным. Всю жизнь Уоррен Тринадцатый провел в отеле, как и его отец и еще одиннадцать Уорренов до того.

Со вздохом он вернулся к унылой работенке: чистить трубу. Скоро ладони его почернели от сажи. Уоррен извлек десятки сучьев и пригоршню более неожиданных и странных предметов: дамскую кружевную шляпку, ржавую пилочку для ногтей, форму для выпечки и даже мешочек с мраморными шариками — свой собственный.

Как вóроны ухитрились стащить мешок с шариками из ящика стола у него на чердаке? Уоррен ломал себе голову над этой загадкой, но тут его внимание привлек низкий рокочущий звук.

Уоррен вгляделся в утренний туман и был изумлен: в лесу он заметил какое-то движение. Нечто длинное, темное, полускрытое завесой растопыренных веток, продвигалось меж деревьев в сторону отеля. В соседних лесах хватало медведей и диких кабанов, но это нечто казалось крупнее любого зверя. Оно рыкнуло снова, и сердце подпрыгнуло в груди Уоррена. Это было не животное.

Это был автомобиль!

Уоррен не видал автомобиля с тех пор, как последний гость покинул отель, твердя, что ноги его здесь вовеки не будет. Пять долгих лет миновало без единого постояльца. Широко раскрытыми глазами Уоррен следил за тем, как автомобиль карабкается на холм. Наконец-то к ним кто-то приехал!

Машина въехала в железные — когда-то величественные — ворота и затормозила перед парадным входом отеля. Только тут Уоррен спохватился: это же его обязанность — встретить гостей, помочь с вещами.

Он вздрогнул, заслышав ожившее переговорное устройство — жестяное эхо в дымовой шахте. Перепуганным голосом дядя Руперт взывал к племяннику сквозь щелчки электричества:

— УУУУУОООРРРРРЕЕЕЕН!

Нужно сию же секунду поспеть в холл отеля! Не воспользоваться ли трубой? Нет, пожалуй, восемь этажей вниз — чересчур. Уоррен спрыгнул с края крыши, ухватившись одной рукой за дождевой желоб, раскачался и влетел в окно чердака. Приземлился шумно — сажа так и полетела во все стороны: и на узкую постель, и на стол — даже они загромождали тесную комнатенку.

Прежде Уоррен спал в одном из просторных номеров на втором этаже отеля, но тетя Аннаконда сказала: дети ее раздражают, пусть убирается с глаз долой. Она изгнала его из гостиничного холла, где Уоррен по большей части делал свое дело, на самый верх, под крышу.

Уоррен проворно открыл люк в полу своей комнатенки, слетел по деревянной стремянке и так же шумно обрушился в коридор восьмого этажа. Встал, встряхнулся, побежал к главной лестнице, на бегу перебирая вопросы и отгадки. Что за таинственный гость? Зачем он приехал в отель «Уоррен»?

Когда Уоррен был маленьким, все было иначе. В ту пору номера в отеле бронировали на много месяцев вперед. Великолепные автомобили день и ночь подъезжали к парадному входу, гости являлись нарядными — мужчины во фраках и цилиндрах, дамы в изысканных платьях, с драгоценностями. Дюжина коридорных в накрахмаленной униформе приветствовали каждого гостя, багаж сгружали на отполированные до блеска медные тележки, а официанты уже спешили принести пирожные и лимонад. В те времена в отеле служило множество людей, заботившихся о том, чтобы все было в идеальном виде. Изгороди были подстрижены, ковры вовремя пылесосили, с мебели смахивали пыль, протирали даже обои на стенах. Целый отряд горничных расстилал свежее белье на мягких матрасах, и в каждом углу радовали взгляд высокие вазы с живыми цветами.

Но все это в прошлом, когда отелем управлял Уоррен Двенадцатый. Он умер, когда Тринадцатому было всего семь лет — маловато, чтобы встать во главе такого большого отеля. Вместо него руководить взялся дядя Руперт. К несчастью, Руперт был ленив и боялся работы, а потому все быстро покатилось под горку. Персонал разбежался. Лужайки заросли сорняками. Постояльцы стали приезжать реже, а потом и вовсе пропали. Года не прошло, а уже почти все номера пустовали, и с тех пор в них никто не жил.

Теперь отель больше смахивал на дом с привидениями, чем на место, где приятно провести отпуск. Оконные стекла, когда-то блестевшие и сверкавшие, потрескались, жалюзи висели криво, стены уже отчаялись ждать, когда же их покрасят. Да и внутри не лучше. Выцветшие обои облупились. Краны подтекали, дверные петли скрипели, половицы вскрикивали, как наступишь. Ни игровой комнатой, ни чайной, ни каким-либо другим общим залом никто уже сто лет не пользовался. Бильярдный стол зарос пылью. Мебель укутали старыми затхлыми простынями, отчего столы и стулья превратились в маленьких толстеньких призраков.

— УУУУООООРРРЕЕН!

Снова завыл голос дяди Руперта в переговорное устройство, пробудив мальчика от снов наяву. Уоррен стряхнул с себя воспоминания и еще быстрее поскакал вниз по лестнице, не забыл перепрыгнуть сто третью ступеньку (потому что ступеньки на этом месте не было) и едва не наступил на жившую в отеле улитку — та расположилась на площадке четвертого этажа. Последние два этажа Уоррен проехал по перилам и соскользнул, запыхавшись, на исцарапанный мраморный пол в черно-белую клетку уже в холле.

Дядя Руперт стоял у окна, чуть отвернув занавеску, поглядывал во двор и приглаживал волосы.

— Т-там на подъездной дорожке — машина! — пробормотал он.

Уоррен тоже подошел к окну и посмотрел. Водитель в ливрее выгрузил из багажника небольшой красный саквояж, но пассажир все еще сидел в машине — темный силуэт на фоне заднего окна.

— Должно быть, турист, — сказал Уоррен.

— Но что туристу понадобилось здесь? — вскричал Руперт. — В этом отеле никто не останавливается! Уже много лет! Да ты посмотри вокруг!

Действительно, беспощадное время обошлось с холлом не лучше, чем со всем остальным отелем. Солнце сюда не проникало, единственным источником света была грязная люстра, цеплявшаяся за потолок, словно огромный жук. Она мигала и мерцала, готовая в любой момент погаснуть. Под люстрой — линялая кушетка красного бархата, по краям посеревшая от пыли, а в середине продавленная точно по фигуре дяди Руперта (Руперт любил тут прикорнуть).

— Ничего страшного, — бодро заявил Уоррен. — Сегодня же протру здесь пыль, и все станет как новенькое.

Руперт растерянно уставился на стену за стойкой, где висели ключи.

— Какой номер у нас лучший? Я никогда не заходил в них.

— Любой подойдет, — ответил Уоррен. — Я там каждую неделю прибираю на всякий случай. Я знал, что когда-нибудь этот день наступит!

Громко ухнула парадная дверь, и в холл вошел кто-то худой и высокий. Гость был весь в черном, лишь голова — до странности узкая с виду — сплошь замотана белыми бинтами. И, что еще удивительнее, багажа у гостя не оказалось, лишь тот маленький красный саквояж. Внутри, услышал Уоррен, негромко позванивало стекло.

Руперт вытаращился на странную фигуру.

Уоррен слегка поклонился.

— Д-д-добро пожаловать в отель «Уоррен», сэр.

В ответ — молчание.

— Мы рады принять вас. Меня зовут Уоррен. Как ваше имя, сэр?

Гость не отвечал.

— Откуда вы к нам прибыли?

И снова молчание.

— Вы долго ехали?

Где-то вдали запиликал сверчок.

Гость сунул руки в складки длинного черного плаща и с громким шуршанием вытащил оттуда карточку. Уоррен потянулся ее взять, но гость отдернул карточку и лишь показал, что там изображено. Кровать с балдахином, разглядел Уоррен.

— Вам нужен номер с кроватью! — воскликнул Уоррен. — Ну конечно же! Сию минуту мы вас разместим.

Он многозначительно покосился на дядю Руперта, который так и застыл, уставившись на пришельца.

— Мне бы ключ от номера… Дядя Руперт?

Руперт наконец очнулся:

— Да, да, разумеется! Сей момент!

Он обернулся к крючкам с ключами, все еще недоумевая, какой же выбрать, а Уоррен тем временем попытался принять у гостя багаж.

— Я отнесу вашу сумку в номер, — сказал он. — Лифт не работает, извините.

Гость дернул саквояж к себе, словно опасался, что Уоррен заразный.

— Извините, — повторил Уоррен и попятился.

— Вот он! — пропел Руперт, протягивая рябой медный ключ на облезлом шнурке. — Ключ от люкса! Дивный вид из окна! Номер написан прямо на двери: вдруг вы заблудитесь в наших роскошных коридорах.

Уоррен скептически взирал на дядю. Называть коридоры отеля «роскошными», а номер «люксом» — явная натяжка, и, по правде говоря, дивного вида из тех окон не открывается. Но он прикусил язык, потому что гость протянул когтистую лапу и выхватил ключ.

Уоррен двинулся вслед за странным гостем по скрипучей лестнице. Раз не дали нести багаж, то хоть проводить в номер. Но тут гость развернулся и — шурх! — вытащил еще одну карточку, на этот раз с большим красным Х.

Наверное, это означает «Оставьте меня в покое», сообразил Уоррен. Он неуклюже поклонился и ретировался в холл.

— Знать бы, должны ли мы подать ему завтрак, — сказал он дяде.

— Очень странный тип, — пробурчал Руперт. — Даже имени своего не назвал.

Бледномордый — так Уоррен мысленно назвал гостя, пытаясь вообразить, что прячется под слоями бинта. Раны? Шрамы? Третий глаз? Перевернутый вверх ноздрями нос? Что-то очень страшное, должно быть, иначе зачем заматывать себе все лицо?

Перестук каблуков по плиткам пола пробудил Уоррена от размышлений. Он обернулся — в холл отеля вошла тетя Аннаконда. Если дядя Руперт был приземист и толстоват, то жена, которой он недавно обзавелся, являла собой полную его противоположность: высокая, изящная, элегантная. Длинные черные волосы она стянула в тугой пучок — казалось, на затылке у нее свернулась гадюка.

— Слух меня обманывает? — с порога спросила она. — Или к отелю действительно подъехал автомобиль?

— Моя королева! Любовь моя! — заворковал Руперт, щеки его раскраснелись от восторга. — Нет, ты не ошиблась. У нас в самом деле постоялец! Замечательный! Он только что прибыл.

— Во-о-от как? — протянула Аннаконда и почесала Руперта под нижней челюстью, словно кота. Лицо Руперта полыхало будто пожарная машина, из толстогубого рта вырывалось мурлыканье. (Уоррена едва не стошнило.) — Жаль, что я с ним разминулась.

Дядя Руперт женился на тете Аннаконде всего четыре месяца назад, и они все еще вели себя как новобрачные. Перед тем как встретиться лицом к лицу, они полгода переписывались. При первом же знакомстве Руперт был очарован и чуть ли не сразу же сделал предложение.

— Дорогая, — нежно вздохнул он, — ты ко мне слишком добра.

— Нет, это ты слишком добр ко мне, — заспорила Аннаконда.

— сказал Руперт. — С тех пор как ты вошла в мою жизнь, я будто заново на свет родился.

— Нет, это мне повезло! — Аннаконда широко раскинула руки и даже покружилась слегка. — Ты мой славный, сладкий принц, ты привез меня в этот сказочный заколдованный замок!

Слушать это любовное воркование и дальше Уоррен был не в силах. Он попытался незаметно ускользнуть, но тетя его окликнула:

— Уоррен, дорогой мой! Ты же проводил нашего достопочтенного гостя в номер?

Когда Аннаконда улыбалась, морщинки вокруг ее глаз шевелились, как паучьи лапки.

— Он отказался от помощи.

— Он тебя прогнал? Ох, бедный мой Уоррен! Надеюсь, ты не обиделся, — сказала Аннаконда. — Выглядишь ты и в самом деле необычно, однако это не дает взрослым права дурно с тобой обращаться.

Так нежно звучал ее голос, что дядя Руперт не заметил, насколько оскорбительны сами слова. А Уоррен и вовсе не обращал на них внимания. Он знал, что есть в его внешности неудачные черты: жабья физиономия, серая кожа, кривые зубы. Зато Уоррен гордился красивыми волосами — у всех прежних Уорренов тоже имелась пышная шевелюра — и верил, что это компенсирует худшие из его недостатков.

— Мне у себя в комнате сажу подмести нужно, — сказал он. — Я пойду?

— Ну конечно, лапонька! — ответила Аннаконда. — Я же знаю, как ты любишь работу по дому. Ни за что бы не стала тебе в этом мешать.

Поднимаясь по лестнице, Уоррен услышал за спиной смех дяди.

— Какой странный паренек! Где это слыхано, чтобы мальчик охотно убирал свою комнату? Уж точно не от меня ему эта привычка досталась.

Тетя тоже засмеялась:

— Конечно, любовь моя, не от тебя! Ты принц, уборка — не твое дело.

Уоррен тяжко вздохнул. Дядя Руперт не принц, а обыкновенный лентяй. Никогда ничего не починит, не приберет, любая работа — не его дело. Отец, Уоррен Двенадцатый, был бы так на него сердит! Уоррен Двенадцатый всегда говорил, что усердный труд формирует характер.

Уоррен поднялся на четвертый этаж и заглянул в кладовку для метел и щеток. Отскочил в испуге: внутри его уже поджидала тетя Аннаконда.

— Долгонько ты плелся! — прошипела она и сунула ему в руку метлу.

— Как это вы… — Уоррен хотел спросить, как тетя попала на четвертый этаж, не обогнав его на лестнице, но передумал. Тетя все время внезапно исчезала и появлялась откуда ни возьмись. Одна из множества тетиных тайн.

Аннаконда шагнула вперед, нависла над крошечным племянником, крепко уперлась узловатыми руками в костлявые бедра, которые проступали сквозь ткань платья. Пропала улыбка, надеваемая, будто маска, при супруге: темные глаза Аннаконды грозно сверкали, длинное лицо вытянулось в свирепом оскале.

— Отвечай! — зашипела она. — Кто этот таинственный гость? В каком он номере?

— Я ничего не знаю, — пробормотал Уоррен, ежась под гневным взглядом тети. — Дядя Руперт дал ему ключ, а куда он пошел — я не видел.

— Как он выглядит? Что он говорил?

— Высокий и худой… весь в черном. Кроме лица, оно замотано белым бинтом. И ничего не говорил, только показывал карточки. А еще у него красная сумка.

— А про Всевидящее Око? — наседала Аннаконда. — Про Всевидящее Око он говорил?

— Ни слова не говорил, — повторил Уоррен. — Я думаю, это обычный турист, остановился у нас по пути.

— Он ищет Око! — прошептала Аннаконда. — Я уверена! Зачем бы еще ехать в это ужасное место? Он ищет Око, он хочет его украсть!

Уоррен уже наслушался немало о Всевидящем Оке, таинственном сокровище, спрятанном где-то в отеле, — так считала Аннаконда. Как только она вышла замуж за Руперта и приехала сюда, так и принялась выспрашивать. Уоррен знал, что Око — легенда, все равно что гигантские насекомые, якобы таящиеся в лесу, или призраки, подстерегающие в лабиринте из живой изгороди.

— Вряд ли он ищет Всевидящее Око, — честно сказал он.

— Ты малое дитя, ничего не смыслишь, — отмахнулась Аннаконда. — Вот что: как только увидишь снова этого таинственного гостя, сразу меня зови. Понял?

— Понял, — кивнул Уоррен.

— А теперь закрой за собой дверь и ступай.

— Оставить вас тут? В кладовке?

Он покорно закрыл за собой дверь, подозревая, что, если откроет ее через минуту, Аннаконды там уже не будет. Но проверять не решился.