Любовь зла. Криминальная драма

Тамара Злобина

Дарья Корнилина влюбляется в парня Никиту Брылова, но её родители против такого альянса. Чрезвычайные обстоятельства вынуждают молодых людей срочно бежать в Красноярский край. Любовный угар, при соприкосновении с жестокой действительностью начинает быстро улетучиваться, наступает похмелье. Дальше события начинают развиваться стремительно, и теперь Даша уже бежит от Никиты назад домой. Но на этом испытания не заканчиваются: впереди как плохая, так и хорошая их часть.

© Тамара Злобина, 2019

ISBN 978-5-0050-0855-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Любовь — страшная штука

— Вот именно: любовь штука страшная. Она разрушает нас, делая слабыми, зависимыми от другого человека. Даже, если любовь взаимная, она дарит счастье на очень короткий промежуток времени, а потом бросает в водоворот ада, — думала Дарья, возвращаясь в родные пенаты, после того, как вынуждена была «делать ноги» от некогда безмерно любимого ею мужчины.

— Видно я так и буду бегать от жизни, — усмехнулась девушка, вспоминая, как шесть месяцев назад сбежала из дома с Никитой Брыловым, которого её родители не хотели даже видеть рядом с их дочерью.

И вот теперь Даша возвращалась домой. Она понятия не имела с какими глазами заявится на порог родного дома, что сделает, что скажет в своё оправдание.

— Права была мама, — с горечью думала она, — когда говорила, что это человек без чести и без совести. А я даже слушать её не стала, покидала в рюкзачок самое необходимое: пару платьиц, любимый брючный костюм, сменное бельё и так — кое-что по мелочи, и ушла к Никите.

Где интересно были мои глаза?… Конечно, Никита парень видный: интересное, породистое лицо, атлетическая фигура, напор, наглость, которую я приняла за смелость…

Ушла к нему, ничего не объясняя родным. На самом деле — просто сбежала.

Что было потом?! Да, что было потом… Было головокружение, любовь почти до полу-обморока — слепая любовь, которая боготворит, возносит на тот, хрустальный пьедестал души, когда ты уверена, что это именно он — твой мужчина: единственный, неповторимый, любимый. Но, увы: любовь-наваждение очень скоро стала превращаться в любовь-равнодушие, а затем и в любовь-разрушение, и стало ясно, что никакой любви вовсе не было. По крайней мере с его стороны. Одно притворство. Но сколько не притворяйся — всё рано или поздно выйдет наружу.

Никита с самого начала был недоволен тем, что Дарья ушла из дома в чём стояла. Он надеялся, что его «невеста» несколько умнее глупой клуши, для которой любовь важнее благополучия. Но он ошибся. И, естественно, разочаровался.

Конечно, можно было сразу отправить её назад к родителям, но он всё ещё надеялся «наставить её на путь истинный» и поиметь от этого свою выгоду, ради которой всё и затевалось.

Родители Даши были хоть и не первые в их городке, но уж точно в тройку самых богатых входили. О их семье ходили чуть ли не легенды.

Поговаривали, что отец семейства — Корнилин Владимир Михайлович, потомок генерала Корнилова по отцовской линии. Отсюда и несколько видоизменённая фамилия Корнилин. Да и его супруга Софья Фёдоровна из древнего рода Голициных — вторая или третья их ветвь.

Досужие языки по секрету выдавали, что в семействе Корнилиных хранится часть сокровищ обоих родов. Недаром они поднялись на ровном месте в самые суровые для страны девяностые годы.

— А с чего ещё было подняться? — судачили всезнающие и всевидящие кумушки и кумовья. — К партийной элите они не принадлежали, в комсомольских вожаках не ходили, ваучеры в своё время не скупали, госнедвижимость, в виде предприятий, фабрик и заводов не прихватизировали. Остаётся только одно: запасы из царских времён — больше неоткуда взяться.

Душа Никитки Брылова с радостной надеждой впитывала в себя эти разговоры. Как говорится: семена упали на благодатную почву и дали колосистые всходы. Наконец-то у него появился шанс исполнить свою заветную мечту — жить, как у Христа за пазухой, ничего для этого не делая, тем более Дарья Корнилина кидала на него заинтересованные взгляды.

Никита от кого-то слышал, что в разграбленном и сожжённом имении, некогда принадлежащем княжеской ветви, до сих пор на руинах орудуют кладоискатели. По секрету сообщали, что в одной из оставшейся стен, толщиной более полуметра, был найден горшок с золотыми царскими червонцами. «Счастливчики» на радостях упились, а утром их всех обнаружили мёртвыми. Клад исчез, словно его и не было никогда. Знающие люди уверяли, что червонцев тех было минимум на пару сотен тысяч долларов.

Брылов решил, что это дело рук, если не самого Корнилина, то начальника его службы безопасности Карина Михея Степановича — нелюдимого, прямого, как столб, широкоскулого, с повадками дикого животного.

Никита побаивался этого типа, ведь Михей во всеуслышание заявил, что накажет того, кто «сбил хозяйскую дочь с панталыку», и даже разбираться не станет — «отчекрыжит яйца по самый небалуй».

Пришлось спешно уносить ноги. Вот тут бы и отделаться от балласта — Дарьи, но уж больно задело его обещание Михея: так с ним никто не обходился даже в местах не столь отдалённых.

Потому он и увёз Дарью далече — в самое сердце Сибири, в Красноярский край. Когда-то по малолетке он отбывал там срок, и край ему успел приглянуться: широкой души люди, доверчивые, не смотря ни на что, непуганые и добродушные. Ко всему прочему: тайга на сотни километров, ни единой души вокруг, зато зверья — бей не хочу, ягод-грибов — видимо-невидимо, воздух на хвое настоянный — никакие болячки не пристанут.

Даша поначалу радовалась всем этим «прелестям», порхала райской пташкой, но оказалось, что это всё, на что она способна. В итоге: скукотища смертная: ни тебе ресторанов, ни бутиков-магазинов, ни легкодоступных «бабочек», к которым успел привыкнуть Никита. Даже за спиртным приходилось ездить за тридцать км в райцентр и запасаться на неделю. А как запасаться, когда в средствах сильно ограничен?

К сожалению Дашутка, кроме интеллигентного личика и стройной фигуры, никакими иными достоинствами не обладала: ни тебе печь растопить, ни что-нибудь сготовить, ни постирать-погладить, ни в постели расстараться — по каждому поводу губу воротит.

То голова у неё болит, то с животом неполадок от грубой, крестьянской пищи, то по женской части закидоны.

Давно бы нужно было руку приложить к её выпендрёжам, да личико её немного на свой лад подправить, чтобы не кислятина на нём отображалась, не ухмылочки барские, а готовность во всём услужить. Но такое отношение к избалованной «папиной доче» могло ему дорого обойтись — не Дарья была его целью, а богатство её родителей. Иного способа подобраться к нему, кроме как потрафить дочуре, не было. Пришлось изображать из себя страстно влюблённого, потерявшего голову от её красы. Жаль его «добрые намерения» стали поперёк горла родителей Дарьи. Да ещё этот начальник службы безопасности Карин.

Сбежать-то Никита сбежал от угроз Михея, а вот теперь, сидя на заимке, доставшейся ему «по наследству» от кореша, он не знал что делать, чем заняться, как цели своей добиться: локоток, казалось, был близок, да не укусишь. Ещё немного и «невеста» возненавидит его: от любви до ненависти, как известно, всего один шаг — и никакие кувыркания в постели уже не помогут. Нужны были более весомые, действенные аргументы.

Пришлось спешно изобретать эти аргументы — на такое у него фантазии хватало всегда. Он нарисовал перед «любимой» такой идиллический план, от которого нельзя было отмахнуться.

— «Что может связать таких разных людей, как мы? — мысленно решил он. — Только деньги! Причём деньги большие».

— Нам, Дашук, просто, нужно подняться! — начал убеждать он Дарью. — Создать своё предприятие. Заработать деньги. А потом появиться перед твоими отцом и матерью с повинной головой и представить то, чего успели за это время добиться… Они нас и простят. Не смогут не простить!

Даша ухватилась за эту наживку, как утопающий за соломинку, у неё даже глаза загорелись и настроение заметно улучшилось.

— Как же мы сможем выполнить это, сидя здесь, в глухой тайге на заимке? — интересовалась она. — Вокруг ни живой души, до ближайшего райцентра больше тридцати километров… Какое тут предприятие можно создать?! Грибы-ягоды собирать, а потом торговать ими вдоль трассы?

— На этом много не заработаешь, — отозвался Никита. — Но отвергать и это не будем. У меня другая задумка, Дашук. Но видишь ли…

Брылов замолчал, тем подогревая интерес девушки, но та тоже держала паузу — пришлось продолжить:

— Тебе тоже придётся помочь мне — я один не справлюсь.

— Каким образом? — последовал вопрос.

— Решил я обустроить эту заимку, — продолжил Брылов. — Место тут достаточно. Потребуется некая сумма, чтобы осуществить мою задумку. Если продать твои украшения, то этого должно хватить.

По взгляду Дарьи он понял, что та не понимает к чему он клонит.

— Я буду возить из города на заимку охотников, рыбаков, любителей грибов и ягод… так называемые «туры выходного дня». А они будут платить нам за это.

— Боюсь, что этого будет недостаточно, — возразила Дарья. — В доме можно разместить максимум 6 человек. Даже, если брать с человека 10 тысяч, хотя я сомневаюсь, что это возможно, то в месяц будет выходить всего 240 тысяч. Минус расходы на продукты, топливо, запчасти и непредвиденные расходы. В лучшем случае останется 120—140 тысяч рублей в месяц. Чтобы заработать необходимую сумму понадобится несколько лет.

Никита слегка удивился логичности рассуждений избалованной девицы.

— Это поначалу, — возразил он. — Потом я буду возить на заимку по три группы. И прибыль увеличится до 400—500 тысяч. Нужен только начальный капитал, Дашук.

— Надо же, какие вещи ты знаешь? — улыбнулась в ответ Даша.

— Я что по твоему — полный идиот? — вспылил Никита, и его глаза нехорошо заблестели.

— Нет, Никита, идиотом я тебя не считаю, — парировала девушка, — но была уверена, что от бизнеса ты очень далёк.

— Я тебя разочаровал?! — захохотал в ответ тот. — Извини. Не хотел.

— Да ладно тебе, любимый, — примирительно произнесла Дарья, вынимая из ушей серьги.

Затем она сняла с пальца кольцо с крупным бриллиантом, подаренное отцом на восемнадцатилетие и золотую цепочку с кулоном, украшенным россыпью бриллиантов помельче.

Всё это стоит минимум тысяч триста-четыреста, — сказала она. — Даже, если просто заложить в городе, можно получить тысяч двести. Этих денег, думаю хватит, чтобы обустроить заимку, хотя бы по минимуму: кровати, постельное бельё, холодильник. Остальное можно добавить, когда пойдёт прибыль.

— А почему только заложить? — удивился Никита. —

— Ты, как я поняла, собираешься появиться пред очи моих родителей, чтобы получить их прощение? — напомнила ему Дарья. — Если я явлюсь домой «голой», твоим «красивым словам» никто не поверит.

— Да, — наконец, сообразил Никита, — ты права. Придётся только заложить твои брюлики. Думаю за месяца два-три обойдёмся. Потом выкупим.

— Скорее уж три-четыре, — отреагировала Дарья. — Так вернее будет.

Начало было положено, Никита ехал в город с брюликами в кармане довольный, строя радужные планы.

— Если всё пойдёт, как надо, мне эта Дарья и даром будет не нужна, и за деньги не нужна. Капризная барынька! Мне бы бабу попроще, чтобы вкусно кормила, сладко поила, в постели ублажала, как завзятая куртизанка. А эта — ни рыба, ни мясо. Тьфу!