Марина – значит «морская»

Тамара Владимировна Злобина

Марину Суворову выписали из онкологического отделения частной Московской клиники и отправили домой умирать. Но вместо этого она отправляется на море, чтобы в последний раз взглянуть на родную стихию.Её подбирает байкер Артём – ровесник её сына. И начинается путешествие, полное испытаний, странностей и неожиданных открытий.

© Тамара Владимировна Злобина, 2018

ISBN 978-5-4493-4797-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Встреча на трассе

Мотоцикл нёсся по трассе не соблюдая никаких правил. Во-первых: на мотоциклисте не было шлема — тот был престёгнут к багажнику, во вторых: водитель умудрялся лавировать между машин даже тогда, когда этого не позволял здравый смысл. Было ещё и в-третьих, и в-четвёртых. Создавалось впечатление, что парень несся на перегонки с самой Смертью.

Впереди по обочине дороги в сторону движения байка шествовала стройная, худощавая фигура чуть выше среднего роста. Узкие бёдра, обтянутые модными джинсами с живописными разрывами на коленях и чуть ниже, короткая кожаная куртка, за плечом рюкзачок. Мотоциклист решил, что это свой брат — байкер и подкатил к путешественнику, Тормоза взвизгнули, а из под заднего колеса полетели мелкие камешки, но путешественник даже не оглянулся.

— Эй, парень! — позвал гонщик. — Подвезти?… Я вижу нам по пути.

Только после этого фигура обернулась на голос:

— Вы это мне!

— О, мадам? — удивился мотоциклист. — Кажется я лажанулся…

— Причём очень сильно, — ответила «мадам».

— Никогда бы не подумал, что передо мной особь женского пола… — усмехнулся парень. — Волосы ёжиком, фигура подростка, одежда, как у нашего брата — байкера… Ну, пацан — пацаном… В крайнем случае — пацанка.

— Умозаключения закончены? — сверкнула глазами «пацанка», не согласная с дурацким определением — особь.

— Почти, — с удивлением выдал гонщик, — понимая, что этой мадам в рот палец не клади: вон с каким достоинством, даже можно сказать вызовом, держится. А смотрит как? Глаза колючие, в которых искрится бездонное синее море. — Вижу, что ошибался. Передо мной не пацанка, а красивая, вполне взрослая женщина, с душой дикой розы.

Взрослая женщина только слегка повела плечом, видимо, не собираясь отвечать на «дурацкое излияния» мальчишки. Лицо женщины в это время было таким далёким и в то же время таким знакомым, словно это был самый родной человек. Только кто он — гонщик никак не мог припомнить. Но едва на это лицо «набежала чёрная туча», ощущение родственности улетучилось, как эфир из открытого флакона.

— Ну, чего рот разинула? — поинтересовался мотоциклист. — Садись. Довезу.

— Мальчик, — засмеялась в ответ женщина, — ты хотя бы для приличия спросил по пути ли нам.

— Зачем? — вполне миролюбиво ответил тот. — Все дороги здесь ведут только по одному маршруту: море.

Он снял с багажника шлем и протянул его женщине с фигурой и глазами подростка.

— Что у вас считается особым шиком гонять на байке вот так — без шлема? — бросила женщина, слегка наклонив голову. — Чтобы все девчонки видели какой перед ними красавчик, и падали в обморок от восхищения?

Парень засмеялся в ответ, слегка откидывая голову назад:

— Просто боюсь испортить причёску! Зря что ли отвалил мастеру 100 баксов?

— Обалдеть! — удивилась женщина. — Многие на такие деньги живут целую неделю… Да, мальчик, нам явно с тобой не по пути — не помню, когда последний раз в моих карманах водились баксы…

— Да, ладно тебе, — слегка смутился парнишка, — я же не за деньги предложил довести, а так — по доброте душевной… Всё равно по пути.

Видя, что женщина колеблется, парень протянул навстречу руку, представляясь.

— Артём!

— Марина Леонидовна, — ответила женщина, словно не замечая его руки.

Глаза парня вспыхнули огнём протеста, но он подавил его.

— Ну, тогда и я Артём Владиленович! — озорно тряхнул кудрями парнишка.

— Редкое имя, — слегка удивилась Марина Леонидовна.

— Это Артём, что ли? — засмеялся а в ответ парень.

— Нет, Владилен, — ответила без тени улыбки женщина.

И добавила:

— Моего сына зовут Владиленом.

— Вот это совпадение! — удивился Артём. — Второй раз в жизни слышу это имя.

— И сколько сыночку? — поинтересовался он.

— Двадцать осенью исполнится. — ответила Марина

— Надо же! — восхитился парень, — А мне двадцать будет зимой. Повезло: 31 декабря родился! Вся Россия празднует мой день.

Женщина неожиданно вздрогнула и быстро посмотрела на парнишку, словно силясь что-то или кого-то припомнить. Её лицо в эту минуту стало каким-то потерянным и далёким. Но через пару секунд её чело разгладилось и она сказала:

— Да, уж — повезло.

— Ну, так мы едем, или нет? — поинтересовался Артём с наигранно безразличным видом, давая понять: если попутчица хоть на секунду ещё замешкается, то он рванёт с места в карьер, без сожаления оставляя её на обочине дороги.

В ответ женщина слегка усмехнулась:

— Едем.

Она ещё и устроиться толком не успела, а гонщик уже «надавил на газ». Марина крепко обхватила парня за талию, а байк уже летел по трассе, как на мотогонках, и «объятие» женщины с каждой минутой становилось всё крепче.

Мальчишка захохотал, как в фильме «Призрачный гонщик» с Николасом Кейджем:

— Держись крепче, детка! Я быструю езду люблю: свалишься — подбирать не стану.

Через несколько километров такой гонки Марине стало плохо. Она попыталась дать понять гонщику, чтобы он остановился, но тот уже вошёл в азарт, ничего не слыша и не чувствуя, кроме скорости, ветра в лицо, мелькающего по краям дороги пейзажа.

На повороте, когда Артём слегка сбавил скорость, Марина соскочила с сиденья, сгруппировавшись, как много лет назад, когда работала на Мосфильме каскадёром. Соскок был не совсем удачный и женщина, перекувыркнувшись несколько раз, улетела в кювет.

Кульбит был всё-таки неразумным и весьма небезопасным: даже опытному каскадёру было выполнить его непросто — тем более ей, ведь прошло почти десять лет.

Марина, слегка хромая, поднялась, отряхнула пыль с одежды. Живописные разрывы на коленях джинс увеличились ещё больше, к тому же их украшали зелёные разводы вперемешку с чёрными грязными полосами. На правом колене красовалась большая ссадина. Слегка прихрамывая, женщина поднялась на обочину и устроившись на траве, начала доставать из своего рюкзака баночку с лекарством и бутылку минеральной воды, которой она обычно запивала их.

Первым делом она промыла ссадину на колене, приложила к ней чистую салфетку и только потом высыпала из баночки на руку несколько таблеток и отправила их в рот,.

Сделав несколько глотков воды, она прикрыла глаза ладонью левой руки и так замерла, ожидая, когда начнёт действовать лекарство, и ей станет легче.

Тем временем, Артём, почувствовав, что за его талию больше никто не держится, резко затормозил, выезжая на обочину, и едва не завалил байк, не рассчитав траекторию торможения. Развернув байк в ту сторону, где потерял попутчицу, парень увидел, что та сидит на обочине дороги и что-то пьёт из бутылки.

— Ты что сдурела, мадам?! — поинтересовался он, подъезжая к женщине и едва сдерживая себя. — Тебе, что — жить надоело?! Почему я должен отвечать за твою жизнь?

Марина усмехнулась:

— Мы в ответе за тех, кого приручили.

И добавила почти равнодушно:

— Я просила остановиться — ты не остановился.

— Что, в туалет приспичило? — съязвил парень.

— Лекарство нужно было принять, — отреагировала женщина. — У меня, видишь ли, приём по часам.

— Гомеопатия что ли? — засмеялся Артём.

— Откуда про гомеопатию знаешь? — удивилась Марина.

— Моя маман ею страдает, — скривился парень, словно припоминая что-то не совсем приятное.

— А-а-а, понятно, — отреагировала Марина. — Худеет, наверное, маман?

— Давно и безнадёжно, — согласился парень. — У неё конфигурация испортилась от того, что в своё время меня произвела на свет…

Марина ничего не ответила на его выпад, не давая возможности сесть парню на «любимого конька». Женщина сделала ещё глоток из бутылки, закрыла баночку с лекарствами, и хотела уже спрятать всё в рюкзак.

— Попить не дашь? — сглатывая слюну, попросил Артём, и уселся рядом с Мариной.

Та молча протянула ему бутылку.

— Не заразно? — снова попытался съязвить тот.

— Для тебя — нет, — засмеялась в ответ женщина, и лицо её посветлело, становясь молодым и задорным.

— «Ну, прямо хамелеон!» — успел подумать парень, не-то с удивлением, не-то с восхищением.