Наследник магната

Таис Буше, 2023

Саша вошла в квартиру Кирилла Громова и замерла. Кого она обманывает?! Ей здесь не место. Кому нужна беременная девушка в качестве повара, которая через пару месяцев вполне может перестать выполнять договор найма в полном объеме.Так она думала, а вот сам Кирилл только и мечтал о том, чтобы Александра переступила порог его квартиры и осталась в поле его зрения надолго.

Глава 4

Когда я хоть немного успокоилась, то позвонила Тоне. Она хоть и работала аудитором, но в силу профессиональной любознательности знала почти все возможные законы.

— Тонь, — произнесла я грустным голосом.

— «Меня уволили», да? — опередила меня Антонина.

— Да, — понуро ответила я. — Без разбега сразу и припечатал после первой же ошибки.

— Дьявольское отродье, — прошипела Тоня и добавила: — Я тебе говорила, брось ты эту безумную работу. Так что не расстраивайся, мы сегодня напьемся с радости! Ой, ну я напьюсь, а ты на меня посмотришь, — поправилась Тоня, а я прыснула от смеха. Чтобы я без нее делала!

— Спасибо, ты — мой ангел-хранитель! — поблагодарила от души любимую подругу.

— Саш, ну ты что… Ты что, опять плачешь? Не плачь! Тушь потечет. Перестань.

— Да я не красилась, — размазала я потекшую тушь. — Спасибо, Тонь.

— Ты можешь подать на него в суд, — вернула деловую нотку в голос Тоня.

— Знаю. И ты бы с него последние трусы стрясла. Но сколько это лет? Сколько нервов? Я лучше заберу у него титул лучшего кондитера.

— Вот! Это по-нашему! Порви его на лоскутки, вернее, на крошки. И не думай о проблемах. Вообще, лучше сейчас ни о чем не думай. Хочешь, я приеду, помогу заполнить все документы.

— Не надо, Тонь, я справлюсь. Твой голос меня всегда успокаивает лучше любого успокоительного. Я сама.

— Серьезно? А зачем же я тогда раньше вино нам брала и сыр, тратилась на посиделки, если могла бесплатным радио поработать, и тебе бы сразу же лучше становилось?!

Я рассмеялась и добавила:

— И тебе после моих эклеров. Кстати, хочешь, я приготовлю их сегодня?

— Давай. Как закончишь, бери такси, и приезжай ко мне. Будем отмечать твою свободу.

— Хорошо, — попрощалась я с подругой и пошла в сторону кабинета нашего главбуха.

У Элины Федоровны было непривычно тихо и спокойно. Она всегда была олицетворением порядка в компании Каракина. Холодная, как статуя, и такая же жестокосердная. Так я думала, пока снова не разревелась перед этой женщиной, протягивая ей написанное заявление на увольнение. Неудивительно, что беременным постоянно напоминают про суточную норму жидкости в день, я уже наплакала именно эту суточную норму, которую мне нужно было теперь восполнить. И в этом пополнении жидкости мне и помогла Элина Федоровна, которая поставила передо мной большой стакан с водой.

— Попей, Саша. И поясни мне, пожалуйста, причину увольнения.

Я начала жадно пить, и с каждым глотком мои гормоны начали подползать к состоянию «норма». Сердцебиение тоже стало нормальным, а мысли перестали хаотично биться в голове. А чувства безвыходности, опустошенности и разочарования будто стали приглушенными и не такими давящими.

И я решила сказать, как есть. С каждым моим словом тонкие губы Элины Федоровны становились все тоньше и тоньше. Она сжимала их с такой силой, что я боялась, что они совсем пропадут, поэтому постаралась быстрее закончить объяснение.

— Значит так, — стукнула она ручкой о столешницу. — Я стараюсь понять нашего… — тут она проглотила слова, и оставалось лишь догадываться о том, что было вынесено за прямую речь: мэтр кондитерского искусства или что-то поприземленнее, — и иногда простить. Но сейчас это уже выходит за рамками любых трудовых отношений. Такими темпами он тут крепостное право вернет. Никуда я тебя не уволю, Саша. Переведу на позицию моего помощника, будешь раз в неделю мне документы архивировать. Прежний оклад сохранить не смогу, к сожалению, но хоть какая-то копеечка. Согласна?

Я вспомнила все Тонины слова про деньги и гордость, и, конечно, принялась сердечно благодарить Элину Федоровну.

— Спасибо вам большое! Я вас не подведу. Я умею работать с документами.

— Ох, Сашенька, — вздохнула Элина Федоровна. — Я в тебе не сомневаюсь. Но он тебе жизни теперь не даст, — она усмехнулась, явно вспоминая мои слова про «отберу титул». — Смелая ты, Саша. И талантливая. Так что угрозу свою доведи до конца.

Уже на улице около входа в наше небольшое старое здание, я подумала, что смелости-то как раз во мне с гулькин нос. Я же даже побоялась разглядеть мужчину в постели, с которым умудрилась создать новую жизнь.

— Хоть бы он был не вер, — сказала сама себе и положила руку на живот.