Брак по наследству

Стелла Кьярри, 2021

Думала ли я, что, наследуя семейный бизнес, столкнусь с проблемами? Могла ли предположить, что курьезный случай сведет с красавцем-угонщиком, который не только расстроит мою помолвку, но и украдет сердце? Была ли готова к тому, что любимая бабушка поведает семейную тайну, перевернув всю жизнь? Теперь мне предстоит разобраться, кто настоящий наследник, кто кому родственник и что произошло двадцать шесть лет назад. Когда бежать от темного прошлого бесполезно, остается разглядеть в нем светлое будущее

Глава 2

В аэропорту меня встретил суровый мужчина в костюме, похожий на тех, что работают в охране известных особ.

— Аркадия Орлова? — спросил он, протягивая руку, чтобы взять мой чемодан.

— Да.

— Меня зовут Сергей. Следуйте за мной.

Я кивнула и посеменила за «телохранителем». Он провел меня к огромному темно-синему «Рэндж Роверу» и галантно открыл дверцу.

За десять лет Москва изменилась, стала совершенно другой… Да и сами горожане были не такие, как раньше. Здесь явно читался контраст между людьми и их благосостоянием: по одежде, внешности и даже по походке. Прильнув к окну и разглядывая мелькающие постройки, я хотела бы задать столько вопросов! Но меня прервал телефонный звонок. Не успела уехать — уже нужна.

— Привет, Кеша! Долетела? — интересовалась Марина, моя личная помощница и подруга.

— Да. Как там дела? Уже обанкротились без меня? — хохотнула я.

— Нет. Но если и дальше будет так продолжаться, то определенно что-нибудь произойдет.

Интонация девушки напрягла.

— Что случилось?

— Твой Максайм отдает распоряжения направо и налево. Сует нос не в свои дела! — прошипела она. Я мигом представила, как подруга поправляет очки. Она была консерватором и совершенно не допускала новых людей к нашему бизнесу. Так что даже появление постороннего в моем кабинете могло быть воспринято ей как вселенский заговор. Она явно преувеличивала.

— Не волнуйся. Я доверяю ему. К тому же после свадьбы наши бренды объединятся, так что ты с ним помягче. Пусть осваивается, — пробормотала я. Мысли о свадьбе вводили в депрессию. Прикрыла глаза, подумав, что Макс Бонне уже давно в курсе всего, что происходит в Chatoyer.

— Сначала свадьба, после бизнес, — отрезала Марина. Совсем как бабуля!

— Ладно, не паникуй. Дай мне пару дней, я окажу Виолетте Генриховне почет своим визитом и вернусь, — постаралась успокоить паникершу. Та вздохнула:

— Как скажешь, начальник.

— Звони, если что.

— Конечно. А ты попробуй отдохнуть! И не забудь отвезти моей сестре подарки, — напутствовала она. Мы еще немного поболтали и распрощались.

Я вернулась к созерцанию города. Вопросы отошли на второй план, я погрузилась в мысли о будущем. Какое оно, рука об руку с Максом? Уверенное, обеспеченное? Спокойная жизнь без ярких эмоций. Могла бы я влюбиться в другого мужчину? Возможно. Вот только в моей жизни все по расписанию, и свободное «окошко» для любви в этом распорядке вряд ли найдется.

— Приехали. Я вас провожу, — сообщил Сергей. Мы остановились у особняка. Для одной бабушки он был великоват. Воспоминания из детства унесли меня в небольшую квартирку в спальном районе Москвы. Семейный бизнес не сразу пошел в гору, а после смерти деда, наступили времена, когда на новенький школьный рюкзак приходилось копить. Но бабушка всегда придумывала решение — она сшила мне красивую кожаную сумку, с которой я гордо ходила на уроки, хвастаясь перед подружками. Постепенно бренд с красивым названием Chatoyer набирал популярность, мы переехали из однушки в просторную трешку, а затем и вовсе в коттедж. Но дом, который я видела перед собой был куплен совсем недавно. Фотографии, присланные бабушкой, впечатляли, хотя реальность оказалась куда роскошнее.

— Виолетта Генриховна на массаже, вы пока располагайтесь. Карина к вашим услугам, — он указал в сторону кухни, где женщина средних лет хлопотала, раздавая указания. Услышав, что в доме появились люди, она вышла поприветствовать меня.

— Здравствуйте, Аркадия! — она расплылась в улыбке. — Желаете перекусить? Или дождетесь Виолетту Генриховну?

— Пожалуй, дождусь, — я рассматривала интерьер. Все, как любит бабушка — дорого и со вкусом.

— Тогда я отдам распоряжение и для вас приготовят чай, — предложила Карина. Я кивнула, было немного странно находиться у бабушки, но чувствовать себя гостьей.

— Ваша комната на втором этаже, я отнес туда багаж, — увидев, что я скромно присела на край дивана, уточнил Сергей.

— Спасибо. Пожалуй, поднимусь наверх. — Я проследовала к массивной лестнице, без труда отыскав нужную комнату.

Было видно, что к моему приезду готовились. Несколько больших ваз были заполнены красными тюльпанами — моими любимыми цветами, а на огромной, далеко не детской кровати королевского размера сидел плюшевый медведь, тот самый, из детства. Я много раз вспоминала о нем, в одиночестве смотря на ночной Париж — в шестнадцать лет было бы странно ехать с ручной кладью в виде метрового мишки, поэтому я оставила его в Москве. В шестнадцать странно… В двадцать шесть плевать на мнение окружающих. Заберу его, пожалуй, на этот раз.

Бабушка закончила ровно через час. Я увидела ее, в дальнем конце коридора и бросилась навстречу. Именно тогда я поняла, как сильно соскучилась. Конечно, она прилетала во Францию, но последние пару лет мы общались только по видеосвязи.

— Кеша, милая моя! — она расплылась в улыбке. Вместо ответа, я кинулась к ней на шею. Совсем как раньше. Я заметила, что она стоит, опираясь на трость и помрачнела. — А ты подросла! — она оглядела меня с ног до головы. — Или я стала ниже… старость не радость!

— Да брось! Отлично выглядишь! — я сделала ей комплимент, хотя понимала, что на видео бабуля казалась значительно моложе, и не демонстрировала свой аксессуар для передвижения.

— Спасибо! Это все массаж, — бабушка смущенно хлопнула глазами, как раньше — великая актриса! — Ну пойдем, отметим твой приезд. — Она взяла меня под руку, было ясно — перемещение дается ей с трудом.

Мы разместились за большим столом, накрытым с особенным размахом. Я отметила, что в этом доме прекрасно готовят — все было очень вкусно.

— Ну рассказывай, как ты там живешь. — Бабушка отложила вилку в сторону и устремила на меня заинтересованный взгляд.

— Да ничего нового… Ты и так все знаешь. Вот, кольцо. — Я помахала перед ее носом подарком. Она подхватила мою руку и принялась рассматривать камень.

— Сэкономил твой жених.

Я вздернула брови.

— Камушек маловат, — пояснила бабуля.

— Зато не мешает. В Париже сильные ветра зимой! Постоянно хожу в перчатках. Да и вообще, какая разница? Размер не имеет значения…

Бабушка хмыкнула.

— Вот твой дед подарил мне кольцо — это я понимаю, подарок… А тут! — Бабушка махнула рукой, поджав губы. Я глянула на ее палец. Сапфир удивительной красоты, украшенный россыпью бриллиантов — винтажно и в то же время удивительно современно.

— Дед знал толк в подарках, — согласилась я.

Мы помолчали. Дедушка умер, когда я была совсем малышкой. Я почти не помнила его, но бабушка, кажется, до сих пор любила этого мужчину.

— Я много думала в последнее время, — начала она, серьезно смотря мне в глаза, — ты уже достаточно взрослая, и вполне справляешься с управлением Парижского дома. Я бы хотела отдать тебе и Московский филиал.

Ее предложение было ожидаемо, поэтому я согласно кивнула.

— Конечно, я готова.

— Кроме того, я хотела бы перевести управление фирмой на своего наследника, — она сделала акцент на слове «наследник», чем изрядно удивила меня, — в ближайшее время.

— Но ты говорила, что сначала свадьба?

— Я передумала, — отрезала она.

— Тем лучше. Что требуется от меня?

— Подписать бумаги.

— Хорошо. Если ты приняла решение, займемся не откладывая.

— Аркадия… прежде чем мы сделаем это, и ты уедешь, я должна кое о чем попросить. — Лицо бабушки стало взволнованным. Было видно, что ей нелегко дается это признание. Я накрыла ее руку своей, показывая, что готова выполнить любую просьбу.

— Говори.

— Ты можешь сердиться, осуждать меня… но поверь, я сама себя корю. Жить с таким грузом довольно сложно, особенно понимая, что с каждым часом времени исправить то, что совершила становится все меньше.

— Ты что, убила кого-то? — я вздрогнула от собственных слов.

— Нет, упаси Боже! — она покачала головой. — Но и моя тайна не делает чести нашей семье.

— Не тяни. Что за секрет?

— Обещай, что выполнишь то, что я попрошу.

Я призадумалась, но любопытство взяло верх, и я горячо закивала.

— Обещаю.

— Тогда слушай.

Бабуля посмотрела куда-то вдаль и вздохнув принялась рассказывать:

— Наверняка ты помнишь необычную историю о том, как появилась на свет под бой курантов.

Я закатила глаза. Мама рассказывала об этом каждый Новый год. Она с особенным возбуждением говорила, как много ей пришлось перенести в момент моего рождения.

— Помню, конечно.

— И все-таки, послушай еще раз. В тот вечер мы готовились к празднику. Срок был всего восемь месяцев, до родов не так близко. Твоя мать чувствовала себя прекрасно, поэтому на Новый год мы решили уехать за город к родственникам. Ничто не предвещало схваток, но на экстренный случай в соседнем поселке была больница, так что мы не волновались.

Твоя мамочка та еще штучка — терпела до последнего, и за полчаса до полуночи призналась — начались схватки. Дальше — сумасшествие! Все как в кино: поиски ключей от машины, долгое ожидание скорой из-за метели, невозможность попасть в больницу, единственную на всю округу, отсутствие обученного персонала… И только когда я стала падать в обморок, нашелся врач… как оказалось, пьяный! Все были в ужасе. Лерочка была бледна, ей становилось все хуже. К счастью, в поселке жил акушер. Он согласился приехать и помочь после того, как дед обзвонил все инстанции и поднял на уши поселок, празднующий Новый год. Дальше, как тебе известно: сложные роды, мой очередной обморок, время, тянущееся бесконечно, и, хвала Небесам, младенец появился на свет.

Бабушка посмотрела на меня и сделала паузу.

— Я была так счастлива, когда мне сказали, что ребенок родился здоровым! Лера была под наркозом, поэтому я потребовала, чтобы новорожденного принесли мне. И вот, медсестра, улыбаясь, передала сверток. Я со слезами на глазах взяла на руки маленькое пухлое создание. Внука.

— Внучку, — поправила я, решив, что бабуля оговорилась.

— Мальчика, — спокойно продолжила она.

Вилка выпала из моих рук.

— Как?

— Слушай дальше. Следом за медсестрой прибежала другая. У нее в руках был еще один сверток. Она выхватила у меня мальчика и сунула такой же конверт.

— Что вы делаете?! — спросила я.

Медсестры переглянулись и начали спорить, тыкая друг другу в нос бумажками. Одна утверждала, что у меня родился внук, а другая — что внучка. Малыши начали плакать. У меня снова подкосились ноги, но я собралась с силами и крикнула:

— Молчать! — Девушки затихли. — А теперь объясните мне, что произошло!

Первой заговорила блондиночка:

— У вас внук. Вот документ. — Она сунула мне бумажку с именем матери и данными: «Лера О., мальчик, вес и время рождения».

— Это ошибка! У меня тоже есть документ, — перебила темненькая. Я посмотрела на ее записку, которая назвалась громким именем «документ». На ней было нацарапано: «Лера О., девочка, вес, время рождения». Я вскинула брови. Значит, двойня…

— Ну и прекрасно, два ребенка лучше, чем один. Нечего суетиться, — успокоилась я. Медсестрички снова переглянулись.

— Нет. Второй не ваш.

— А чей? — я не поняла ее.

— Другой девушки.

— Какой еще девушки?! — Я присела на стул, хватаясь за сердце.

— Ну, одинокая, молоденькая. Из крайнего дома. Лерой зовут. Схватки раньше начались, помочь некому, прибежала к нам. И родила, — пробормотала блондинка.

— Так, остановитесь! Где эта ваша Лера?! Она-то наверняка знает, кто у нее родился. И врач, акушер! Куда они смотрели? Как можно перепутать мальчика и девочку?! — я перешла на крик.

— Тяжелые роды, доктор один, разрывался между роженицами… А наш Василий Семенович, сами видели, перебрал немного в честь праздничка…

— А вы? Неужели не посмотрели, кого забирали?

— Я санитарка… Крови до ужаса боюсь, — темненькая потупила глаза. — Новорожденного в руки взяла, рассматривать не стала. Просто написала на бирке имя матери и отдала Вале. Рожавшая без сил была, ей не до ребенка.

— Господи… так ты даже не медсестра?! А Валя — это кто? — С каждым новым словом волосы на голове вставали дыбом.

— Валя — это я, — ответила блондинка.

— Ну и?

— Что? Тут помоги, там подержи! Да еще пациенты, у кого давление, кто помирает! Думаете, легко в обычной больнице роды принимать? Взяла ребенка и отнесла на обработку. Некогда мне было рассматривать чей он. Бирка есть на это.

— Ладно. Предположим, но бирки должны отличаться. Как говоришь, зовут ту мать?

— Лера.

— Фамилия как?

— П… Павлова… вроде…

— Ну так если Павлова, почему написано «Лера О.»? — я не могла сдержать раздражение.

— Так ясно почему: Лера Одиночка. Мы ее так за глаза называем, — пролепетала темненькая.

Я подошла и посмотрела на бирки. То же самое, что и в документах.

— Хорошо. Но акушер, что — без глаз?! Не смог двух баб отличить? Моя дочь красивая, ухоженная! Ее видно!

— Вы рожали? — спросила блондинка.

Я кивнула:

— Конечно.

— Ну так! Волосы растрепанные, лицо бледное. У обеих сложные случаи. Да и похожи они. Пойдемте, сами поглядите. — Она взяла меня под руку и потянула в сторону палаты. Осторожно открыв дверь, указала на две койки, на которых лежали девушки. Обе были взлохмаченные, уставшие и спящие. Издалека и я не сразу поняла, кто есть кто. Подойдя поближе, убедилась — неизвестная и правда похожа на Леру. И все же, врач должен помнить!

— Где акушер? — спросила я.

— Уехал на вызов в другую больницу. Под Новый год все, как назло, решили рожать. Бедный мужик, один на всю округу!

— Хорошо, где находится другая больница? Я поеду и спрошу у него сама.

— Девушки переглянулись и дали адрес.

— Так вы кого брать будете? — кинула вслед темненькая.

— Что значит кого? — я обернулась.

— Девочку или мальчика?

— Дети не щенки, да и мы не на базаре! — рассердилась я и, хлопнув дверью, ушла.

Непогода все бушевала, но я твердо решила добиться истины. Наша машина застряла в снегу. На каком-то тракторе, чудом попавшемся мне на пути, я все-таки добралась до другой больницы.

— Вы к кому? — не слишком любезно поприветствовала меня санитарка.

— Где акушер?

— Уехал домой.

Я чуть не лопнула от злости.

— Как уехал?!

— Вот так. А вы, собственно, кто? — она подозрительно посмотрела на мой живот.

— Адрес дадите? — я кинула ей несколько купюр. Дама замешкалась. В этот момент в конце коридора я увидела знакомое лицо.

— Ой, значит, еще не уехал… Пардон! — пробормотала она, поспешно засовывая в кармашек халата деньги.

— У вас тут творится произвол! Врачи, понимаешь ли! — рявкнула я на даму и прошагала к доктору, почти хватая его за грудки.

— Ты помнишь, кого родила моя дочь? — выпалила в порыве гнева. Он удивленно посмотрел на меня.

— Успокойтесь, гражданка! Кто ваша дочь?

— Валерия Орлова. Рожала несколько часов назад. — Я назвала адрес больницы. Мужик задумался.

— Послушайте, я врач, а не Господь Всемогущий. Работаю по 24 часа. Принял роды — уехал на следующие. Конвейер! Как я могу запомнить их всех?!

— Рожали две девушки, одна родила мальчика, другая — девочку. Меня интересует, кто родился на левой койке!

Он посмотрел на меня, как на дуру.

— Женщина, что вы хотите? На это есть записи, медсестры. Я свою задачу выполнил. Новорожденный жив и здоров: руки, ноги целы, голова на месте.

— Вспоминай! — не отступалась я.

— Записи смотрели? — повторил он.

— Да. В обоих случаях «Лера О».

Мужик озадаченно глянул на меня и измученно облокотился на стену. Было видно, что он и правда устал от долгой работы.

— Пожалуйста, доктор. Вы же понимаете, как это важно для нас… Я не хочу, чтобы моя дочь растила чужого ребенка…

— Я понимаю. Но и вы меня поймите. Я не спал двое суток и жутко хочу есть.

— Хорошо. Вот, спасибо за работу. Купите себе еды и отоспитесь. — Поняв, что ничего не выйдет, сунула ему купюру и пошла в сторону выхода. Оставалось только надеяться на сердце и внутренний голос.

Добираясь до больницы, я размышляла. Мысли, роившиеся в голове, были одна — бредовее другой. Понимаю, звучит жутко, но я переступила порог с твердым намерением забрать обоих детей.

— Иди сюда, — я подозвала блондинку — медсестру. При виде меня она испугалась, но побрела на зов.

— Я решила, что мы заберем и мальчика, и девочку. Ваша Лера — молодая, одинокая. Скорее всего, ей будет сложно одной содержать ребенка. Сколько ей? Лет 18?

Медсестра кивнула.

— А у нас есть деньги. Детям будет лучше так.

— Но что же мы скажем ей? Грех-то какой! — побледнела медсестра.

— Придумайте что-нибудь! — я развела руками и снова потянулась за деньгами.

Но тут показалась темненькая. Она двинулась к нам улыбаясь.

— Проснулась! — торжественно объявила она.

— Я ей ребеночка отнесла — мальчика, — продолжила санитарка.

Валя, блондинка задрожала, еще сильнее побледнев. Я побежала в палату. Моя Лера все еще спала, а на руках у другой девушки был малыш. Она со счастливым лицом кормила его грудью. Я замерла в дверях, не зная, как поступить. Отбирать младенца у молодой матери было бы кощунством. В следующий момент моя дочь тоже начала приходить в себя. Первое, что она сказала:

— Хочу увидеть ребенка.

Я дала знак, и медсестра принесла девочку. Когда тебя приложили к груди, я разрыдалась. С тех пор ты моя внучка, самая родная! — Виолетта Генриховна говорила сквозь слезы. — Надеюсь, после этого признания ты не перестанешь считать меня своей бабушкой.

Я не могла поверить в то, что услышала. Как смогу теперь называть ее «бабуля»? А маму? По имени и отчеству?

— Значит, моя мать — не моя? — первое, что пришло в голову.

— Твоя. И всегда будет твоей. Она же вырастила тебя!

— Но кто биологическая матушка — неизвестно?.. — я схватилась за голову.

— Послушай, Кеша… Мы же не делали ДНК экспертизу. Ты похожа на нас, так что, скорее всего, именно ты и есть наша!

— Скорее всего… — повторила я, словно попугай. — Но это неточно! Мама знает?

— Нет. Мне бы не хотелось, чтобы до нее дошла эта информация. Сама понимаешь, Лера такая ранимая! К тому же это ничего не меняет.

Возникла пауза. Бабушка сосредоточенно рассматривала свой маникюр. А я не могла привести мысли в порядок. Видно, по ее мнению, в отличие от матери, я «толстокожая», меня можно ранить — переживу.

— Так значит ты хочешь, чтобы я сделала тест? — уныло предположила я.

— Конечно же, нет!

— А что тогда?

— Помоги мне найти того мальчика.

Я вздрогнула. Нет, нет, нет! Ни за какие награды я не буду ворошить прошлое. Меня совершенно не волнует чужая судьба. На то она и чужая! И вообще, в этой ситуации я — потерпевшая, а не виновник!

— Найми детектива. Из меня не лучшая ищейка.

— Я уже искала его. До пяти лет помогала его матери, присылала деньги, подписывая их как подарок от дальнего родственника. Первый раз девушка испугалась, но потом привыкла и стала ждать заветный конверт.

— Значит, ты перед ними не в долгу. Живи спокойно, — пробормотала я тихим голосом.

— Это не все. Когда мальчику исполнилось пять, Лера Павлова пропала. Ребенок остался сиротой. Его определили в детский дом. Я сразу же отправилась за ним, но не успела. Прямо перед моим носом мальчика забрали в семью. Новая фамилия, адрес, жизнь. Я пыталась разыскать его, но тщетно. Ни уговоры, ни деньги, ни связи — ничего не помогло. Ребенок словно растворился.

Сначала я успокаивала себя, внушая, что это судьба. Малыш в заботливых руках приемных родителей. Но легче не становилось. Он постоянно снился мне: плакал, кричал, звал бабушкой.

В конце концов, я попала в больницу с нервным срывом. Ты была маленькой, не помнишь, наверное. Там познакомилась со старушкой — знахаркой, она без слов поняла мою печаль. Прошептала что-то, дала настойку из трав и мне стало лучше. Когда мы расставались, я спросила у нее, как жить дальше.

— Расти внучку, ей твоя забота нужнее. У мальчика своя судьба. Не найдешь ты его, — сообщила она.

— Умоляю, помогите мне! — рыдая, я встала на колени.

— Молиться нужно не мне! — отрезала она. — Но хорошо, раз настаиваешь, помогу. Вот узелок, передай своей внучке, когда поймешь, что пора. Сон тебе приснится. Что дальше — узнаешь. Но на чудо не надейся, жизнь сама всех рассудит.

Бабуля замолчала, ожидая моей реакции.

— Я не буду искать чужого мужика! Сама подумай, он уже взрослый! Что я ему скажу? «Здравствуйте, я ваша…» Кто?! Сестра по несчастью? Да и захочет ли он узнать о том, что произошло почти тридцать лет назад? Ты подумала об этом?! — я сорвалась на крик. Слезы — редкие гости в моих глазах, стекали по щекам прямо на шелковую блузку.

Лицо Виолетты Генриховны стало еще печальнее.

— Прости, что вываливаю на тебя все это. Но представь, двадцать шесть лет я изо дня в день засыпаю и просыпаюсь с мыслью о том самом мальчике.

— Зачем тебе нужно его искать, если ты не собираешься делать тест ДНК?

— Я хочу быть уверена, что он ни в чем не нуждается. Ему даже не нужно рассказывать этот секрет, просто найти его. У меня огромный капитал, хватит на всех. Ты знаешь, что я никогда не оставлю тебя без наследства. Ты моя единственная внучка. Но тот мальчик… я должна снять с себя груз, должна помочь ему встать на ноги. Вдруг он несчастлив? А что, если и вовсе голодает?! Он ведь мог попасть в семью к пьяницам или плохим людям! — Руки бабушки затряслись, и я отвела взгляд.

— Не говори ерунду.

— Мне недолго осталось жить на этом свете. А на том — исправить ошибки молодости уже не выйдет. Помоги мне, прошу!

— Нет. — Я выскочила из-за стола и побежала к себе.

В один мигу у меня отобрали прошлое. Я в одночасье лишилась матери, бабушки, работы, на которую потратила всю молодость… и надежды! Ведь у человека без прошлого не может быть будущего.

Наскоро собрав вещи, вызвала такси. Поеду в отель, а утром возьму билеты в Париж. Я подумала, что будет правильно отказаться от семейного бизнеса, и устроиться на работу к Максайму. Надеюсь, он поймет и поддержит меня.

***

— Открой пожалуйста! — В дверь постучали, когда я уже собиралась уходить.

Я повернула ключ в замке. Можно обижаться, убегать, но все-же эта женщина вырастила меня. Уйти, не попрощавшись было бы хамством.

Бабушка увидела чемодан, готовый к обратной дороге и заплакала.

— Прости, дорогая. Не стоило мне говорить об этом. Не уезжай. Я так скучала по тебе, а ты убегаешь, не погостив и дня? — Виолетта Генриховна была очень взволнована и бледна. За ней в дверях показалась Карина.

— Пора принимать таблетки, — она протянула стакан воды и пилюлю, но бабушка отмахнулась:

— Иди. Все потом.

В следующую секунду она покачнулась и едва не упала, если бы не вовремя сориентировавшаяся экономка. Выпустив стакан, она метнулась к бабушке и подхватила ее под руку. Я не на шутку испугалась.

— Нужно вызвать скорую, — укладывая бабушку на кровать, посоветовала Карина.

Дрожащими руками я набрала номер, и уже через двадцать минут приехал врач.

— Укол подействовал, давление нормализовалось. Переживать ей совершенно нельзя. — Доктор протянул мне назначение. — Следите, чтобы хорошо питалась и контролируйте давление. Таблетки пить по расписанию. Вы дочь? С ней живете?

— Нет, сегодня прилетела из Парижа. В… внучка… — неуверенно пролепетала я.

— Вовремя. Сейчас ей будет необходима ваша компания. Так что побудьте рядом, порадуйте бабушку. Дом-то большой. — Медицинский работник с любопытством огляделся, оценивая имущество.

— Но…

— Никакая сиделка не сравнится с близким родственником. Дети есть у нее? Или только вы?

— Дочь, в Италии живет, — призналась я.

— Ясно. По миру разлетелись, вот бабушка и на нервах. К счастью, обошлось на этот раз. Но учтите — в ее возрасте со здоровьем шутки плохи.

Врач собрал чемодан и выжидательно уставился на меня. Я не сразу сообразила, что он хочет.

Поковырявшись в карманах, нашла сто евро и протянула ему.

— Благодарю. Берегите бабулю и себя, — напутствовал он и поспешно ушел. Оставил меня наедине со спящей женщиной, которую я двадцать шесть лет считала родной бабушкой.

— Выпейте крепкого чая. Пусть поспит, — в комнату заглянула Карина.

Я кивнула и последовала за ней.

— Спасибо. — Горячий напиток согревал руки. Меня до сих пор потряхивало от новостей и бабушкиного обморока.

— Вы ведь погостите? Виолетта Генриховна постоянно про вас рассказывала. Очень ждала приезда, считала дни.

Я рассеяно помешала сахар в кружке. Неужели ей так сильно хотелось, чтобы я нашла этого мальчика?

— Она даже меню на неделю вперед составила. Все что вы любите: холодец, борщ с черносливом, пироги с морковью… — она перечисляла все, что я с удовольствием уплетала подростком, и то, чего мне так не хватало во Франции. — Кстати, пироги планировались на десерт!

Женщина спохватилась и убежала, но тут же вернулась с подносом. Румяные, мягкие и ароматные пирожки напомнили вкус из детства. Я чуть не разревелась.

Ладно. Деваться некуда, ну не смогу я оставить бабушку в таком состоянии! Вот будет ей получше, сразу уеду.

Я вернулась в комнату, заметив, что бабушка проснулась. Увидев меня, она улыбнулась и похлопала по матрасу, приглашая присесть рядом с ней. Не раздумывая, села. Она тут же накрыла ладонью мою руку.

— Спасибо, что осталась.

Отвела взгляд, не зная, что сказать.

— Пожалуй, все что было — мой грех. Не стоило перекладывать на тебя свои проблемы. Просто побудь рядом, сколько захочешь. Насильно тебя удерживать не стану, подпишем бумаги, и ты свободна, — тихо говорила бабушка.

— Я решила отказаться от этой идеи. Передай управление маме, — предложила я.

— Аркадия! Ты прекрасно знаешь, что Лера витает в облаках. Она не в силах следить за одним филиалом в Италии! А ты предлагаешь отдать в ее руки все? Да мы разоримся! Нет. Chatoyer — это твое будущее. Знаю сколько труда ты вложила в новую коллекцию, так пусть все останется так, как есть.

Я вздохнула.

— Хорошо. Если считаешь, что так будет правильно.

От сердца отлегло. Все же было жаль столько лет непрестанной работы. Поразмыслив, решила, что бы не произошло двадцать шесть лет назад, я имею права на руководство. Я — все та же Аркадия Орлова. И пусть кто-нибудь попробует доказать обратное!

— Ты, наверное, хочешь отдохнуть. А я заняла твою постель, — улыбнулась бабуля.

— Ничего, ничего. Лежи.

— Мне все-таки привычнее на своей. Матрас, подушка… Ну ты поняла. Помоги-ка! — она приподнялась, намереваясь встать. — Да мне уже лучше, не бойся!

Я помогла ей и подала трость. К нам тут же прибежала Карина. Вместе мы довели бабушку до комнаты.

— Горничные все приготовили для вас: уборка, свежее белье. Не о чем не беспокойтесь. Если что-нибудь понадобится, у постели есть кнопка, — сказала Карина, когда я пожелала бабушке доброй ночи.

— Благодарю. — Я улыбнулась и пошла к себе. Экономка создавала впечатление надежной женщины.