Сердце Отчизны

Софья Шиль

Имя русской писательницы Софьи Николаевны Шиль (псевдоним Сергей Орловский, 1863 – 1928), известно немногим даже среди специалистов. Часть ее литературного наследия хранилась в архивах и была недавно издана. Неопубликованной осталась последняя рукопись «Сердце Отчизны». О Москве, ее прошлом и настоящем, людях, оставивших след в летописи города, – полные поэзии, любви и горечи короткие эссе, написанные вдали от Москвы в 1920 – 1921 годах, времени, когда казалось, что сама история уже закончилась. Текст, сохранившийся в Норвежской национальной библиотеке в Осло в архиве Олафа Брока, публикуется впервые.

V. Ночи. І

Ночью стою у моря, у самого его прибоя. Как оно грубо, тяжело-сокрушительно, черно-яростно! Как верно бережет берег от страшного!

Почему же я внезапно здесь на камнях — под мокрым ветром, — в беззвездной облачной тьме?

Потому что нынче, сейчас, явился пришлец с того света, куда нам нет доступа.

Была у нас всегда Россия — вдруг начала тонуть, потонула в небытие. Настала темнота, Россия перестала для нас существовать, — умерла целая планета наша со всей жизнью. Живем на жалком клочке где-то в другом мире; возненавидели свою тюрьму. Стали жестки к синему морю, глухи к нежности его страсти, слепы под светозарной небесностью.

Мы изнемогли, нам некогда, мы отупели.

Явился вдруг пришлец с того света и рассказывал жадным людям: есть где-то на том свете какая-то Россия, кто-то живет, чего-то делает. И непостижимо то, что как будто и нечего про ту Россию рассказать.

Там фронты направо, налево, позади, впереди, как сетка. В этой сетке направо, налево, позади, впереди — режут друг друга, жгут, калечат. Солнце больше не встает, сплошная ночь. Одни вбивают гвоздями в живой лоб красную звезду и терзают прикладами до смерти; другие жгут живым ноги, размалывают живые тела между жерновами. Звериное сумасшествие и оскал с кровавой пеной там, где была Россия.

Там жизнь умерла, там фантасмагория безумства. Здесь тоже жизнь умерла, — вышли из могил покойники, стучат вымершие слова, как кости в мешке, воняет тлением.

Россия сгинула в небесной тьме затмения жизни.

Надо иметь терпенье не человека, а истории, чтоб дождаться жуткой зари над пожарищами и землетрясениями.

Но у человека душа такая тонкая и хрупкая! Что в сравнении с нею хрусталь, одуванчик или снежинка?

Она хватается за тень, в воспоминаньях ищет опоры, из глубины своей дрожа поднимает милые образы, дорогие слова.

Россия наша, Россия! Ты, в ночи и страданьи, спаси нас собою! Ты, белый город любимый, приснись нам, спаси от безумия!