Сады цветут

Софья Аллилуева, 2023

Что такое окончание школы? Цветущая юность, "прекрасное далёко", первая любовь? Для выпускников Юры и Нади окончание школы – это война 1941 года, бесчисленные смерти и голод. В один день белые бантики и рубашки сменились на серую шинель и форму… А как же любовь? Неужели она иссякла на время войны? Разве она, мечтательная любительница стихов, и он, математик до мозга костей, способны на любовь? Чем для них обернётся такое "непозволительное" для войны чувство? Трагический рассказ "Сады цветут" готов ответить на все вопросы, затрагивая события, чьи отголоски до сих пор тормошат память, несмотря на скоротечность времени.

ГЛАВА 3

Вечерело. Собравшись у костра, молодежь напевала песни и взахлеб читала стихотворения, иногда перебивая друг друга.

— Послушайте, послушайте вот это!

А Надя с Юрой сидели в стороне, молча переглядываясь с хрустальными звёздами.

Первым заговорил он.

— Надь, как же долго мы всё-таки дружим, не так ли? — сказал парень, медленно ложась на убаюкивающую своей мягкостью траву.

— Да, прилично. Почти всю жизнь.

— А если мы вдруг, скажем, поженимся. Мы года будем считать от нашей свадьбы или от момента нашего знакомства? Тогда, считай, стеклянную свадьбу мы уже обошли!

— Ну ты и шутник, Юрка. Какая свадьба? Нам же учиться ещё… — смеясь, ответила она, медленно отрывая лепестки ромашки.

— А я и не шучу. Окончу институт, ты тоже, да и возьмем и поженимся. Никуда же ты не денешься от меня, не правда ли? Как там писал один поэт:

«До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.»

— Ты же не любишь Есенина. Сам говорил, что пишет как-то «погано».

— А я и не люблю Есенина. Люблю его за то, что его любишь ты. Я готов хоть целыми днями читать тебе его, если он тебе так нравится. Да так, что скоро я тебе начну сниться. И Есенин, наверное, тоже… — усмехнувшись, сказал он.

Надя лишь усмехнулась и толкнула его в бок, а после пошла к остальным ребятам, ибо те подозрительно затихли, слушая только одного человека. Как оказалось, то это говорила Рада — девушка гораздо старше, но остававшаяся на повторные года из-за неуспеваемости. Некоторые твердили, что у неё в роду все ведьмы.

— Кому еще погадать? — гнусавым голосом сказала девушка, перемешивая стёртую колоду карт и оглядывая всех зарницами темно-карих глаз. Ты, Надька, не хочешь судьбу свою узнать?

— Я не верю в такие глупости. — твердо сказала она. — но делать все равно нечего, так что пускай.

Искусно размешав и расставив колоду карт, гадающая молча смотрела то на карты, то на Надю.

— Ну, что там?

— Дорогу вижу: длинную, истоптанную, но с внезапным тупиком. Ой, плохи твои дела, девка. Валет бубновый не к добру…

— О чем это ты?

— И воду у дороги вижу: кристальную, как слёзы. Погубит она тебя. — спокойно проговорила Рада.

— Чушь какая-то. Говорила же, что неправда всё это! — резко поднявшись, возразила Надя, пристально взглянув в темную бездну цыганских очей.

Конец ознакомительного фрагмента.