Заклинание при свечах

Софи Клеверли, 2017

Великолепный английский детектив в антураже загадочной и зловещей школы-интерната. История сестёр-близняшек, которым предстоит разобраться в тайнах и загадках своего учебного заведения. Мы с сестрой снова отправляемся в Руквудскую школу. На этот раз – с радостью. Ведь мачеха не хочет видеть нас в своём доме, сводные братья вредничают, а отец ничего не замечает. Новый учебный год принёс с собой не только долгожданные встречи с подругами, но и новые тайны и опасности. Загадочная новенькая по имени Эбони смогла удивить, казалось бы, готовых ко всему обитателей Руквудской школы! Ходят слухи, что она ведьма… И действительно происходят пугающие события и жизни наших подруг грозит опасность. Мы со Скарлет решили разобраться, кто же такая Эбони на самом деле, пока не случилось самое страшное…

Глава восьмая. Айви

Завтрак мы сумели закончить без приключений, но теперь нас ожидал первый на сегодня урок, поэтому, как говорится, всё ещё было впереди.

Я внимательно изучила новое расписание. Очень полезная вещь, между прочим! Знаете, как трудно мне было в первые дни своего пребывания в Руквуде без расписания и поэтажных планов школы. Приходилось тащиться тогда следом за Ариадной, прикидываясь, будто мне хорошо известно, куда и когда нужно идти.

Но я отвлеклась, извините.

Итак, первым уроком в тот день была история с мадам Лавлейс — учительницей такой старой, что она, казалось, была покрыта паутиной.

— Рассаживайтесь, кому куда захочется, девочки, — сказала она своим скрипучим голосом, когда мы всей гурьбой ввалились в класс. — Начнём новый учебный год по-новому.

Мы со Скарлет метнулись к парте в первом ряду и заняли её. Уселись, и только тогда я вдруг вспомнила про Ариадну. Раньше я с ней сидела за одной партой, а теперь Ариадне придётся искать место где-то позади нас.

— Прости, — шепнула я ей.

— Всё в порядке, — ответила Ариадна и ушла на несколько рядов в глубь класса.

Тем временем мадам Лавлейс села за свой стол и сказала:

— Тишина, тишина! Давайте начнём. Откройте свои учебники на странице сто пятьдесят три. Читайте и запоминайте даты, которые там написаны.

Мы ещё и учебники открыть не успели, а мадам Лавлейс уже уронила свою голову на грудь и начала похрапывать.

— Она просто уснула или ей плохо? — услышала я прозвучавший откуда-то сзади голос Мюриэл.

— Все нормально, — откликнулась Скарлет.

Нам даже не нужно было переходить на шёпот. Мадам Лавлейс была туга на ухо даже когда бодрствовала, а уж во сне… Думаю, что, когда она спала, её даже выстрелом из пушки разбудить было трудно.

— И чем же в таком случае мы будем заниматься? — спросила ещё одна девочка из новеньких.

— Я знаю чем, — ответил ей голос со знакомым шотландским акцентом.

Я нервно сглотнула. Знаете, в голосе Эбони, в её интонациях было что-то такое… Как бы это объяснить?.. Ну, словно она тебя в Зазеркалье прогуляться приглашает или в кошмарный сон затягивает — и страшно, и сил нет отказаться.

— Почему бы мне не показать вам кое-что? — продолжила Эбони и, прежде чем кто-нибудь успел сказать хоть слово, уже зашагала по проходу. Встала возле доски, повернулась лицом к классу. Я заметила, каким странным стало выражение её тёмно-серых глаз — они затуманились, и казалось, будто взгляд Эбони устремлён куда-то вдаль.

— Просто не обращай на неё внимания, — пробормотала Скарлет, ища нужную страницу в своём учебнике.

— Мне нужна ассистентка, — сказала Эбони, повысив голос. Мадам Лавлейс продолжала мирно спать на своём стуле.

Эбони медленно обвела взглядом всю классную комнату, останавливая его по очереди на каждой из нас.

— Ты! — неожиданно сказала она, направив свой длинный белый палец на Мюриэл Уизерспун.

— Я? — удивлённо переспросила Мюриэл, указывая на себя пальцем. — А что тебе от меня нужно?

— Я хочу, чтобы ты вышла сюда, ко мне, — певучим голосом ответила Эбони.

— А почему, собственно, я должна принимать в этом какое-то участие? — сказала Мюриэл и откинулась на спинку парты, сложив свои руки на груди.

В классе повисла тишина, нарушаемая лишь похрапыванием мадам Лавлейс.

— Нам не хочется, чтобы с тобой произошёл ещё один несчастный случай, — медленно произнесла Эбони, пристально глядя на Мюриэл. — И тебе этого тоже не хочется, верно?

Мюриэл побледнела. По её лицу было видно, что она пытается скрыть свой страх перед Эбони, но у неё не получается. Наконец, Мюриэл сдалась, тяжело поднялась с места, закатила глаза и наигранно бодрым тоном сказала:

— Ну, что ж, если ты так настаиваешь…

Она подошла к учительскому столу. Эбони плавно провела руками по воздуху, и словно ниоткуда на её ладони появилась колода карт.

— И… что я должна теперь… — растерянно захлопала ресницами Мюриэл.

Длинными тонкими пальцами Эбони взяла с ладони колоду, раскрыла карты веером и показала их всему классу. Тыльная сторона — «рубашка» — каждой карты была чёрной, с замысловатым серебристым узором. Затем Эбони перевернула карты лицевой стороной к нам, и я увидела, что каждая масть украшена черепами, а короли, дамы и валеты изображены в виде скелетов. Весёленькая колода, нечего сказать.

— Вынь карту, — приказала Эбони, держа карты картинками к себе.

Мюриэл осторожно протянула руку, словно опасаясь обжечь пальцы о карты. Эбони молча, выжидающе следила за ней.

Рука Мюриэл коснулась одной из карт. За всё это время она ни разу не отважилась поднять глаза, чтобы взглянуть на Эбони.

— Покажи карту всему классу, — сказала Эбони.

Мюриэл вытащила карту из колоды и показала её так, чтобы мы все её увидели. Тройка червей. Мы со Скарлет переглянулись, словно спрашивая друг у друга, что всё это могло бы значить.

— Теперь верни карту в колоду, — приказала Эбони, а затем проследила за тем, как Мюриэл переворачивает карту лицевой стороной вниз и кладёт назад в колоду.

Мадам Лавлейс вдруг пошевелилась и очень громко всхрапнула, отчего над её платьем поднялось целое облачко меловой пыли.

Эбони улыбнулась своей загадочной улыбкой и принялась тасовать колоду, да так быстро и ловко, что её пальцы слились в слегка размытый круг. Затем она положила колоду на стол и приказала Мюриэл:

— Теперь раскрой и подставь свои ладони.

— Но я на самом деле не понимаю, почему… — начала было Мюриэл, но замолчала, поймав на себе взгляд Эбони, после чего вздохнула и сделала так, как ей было сказано.

Весь класс затаил дыхание. Все зашептались, невольно подались вперёд, а сидевшие в задних рядах даже привстали со своих мест. Я ожидала, что Скарлет сейчас цыкнет на них, скажет, чтобы они сели и замолчали, но то, что происходило сейчас перед нами, захватило, пожалуй, даже мою сестру.

А тем временем Эбони с каким-то странным изяществом принялась водить своими руками над лежащей на столе колодой. Её ладони выписывали в воздухе сложные круги и восьмёрки, тонкие пальцы без устали шевелились, словно пряли невидимую нить.

— Ничего не происходит, — раздался чей-то разочарованный шёпот, но тут же стих, потому что именно в этот момент лежавшие на столе карты зашевелились.

Они двигались медленно, словно улитки, но тем не менее колода чётко разделилась на две половины, нижняя часть поворачивалась в одну сторону, верхняя в другую, а между ними осталась торчать одна карта.

А затем… именно эта карта вылетела на свободу, словно выпущенная из лука стрела.

Все ахнули. Я удивлённо моргнула. Неужели это мне не приснилось? Неужели это на самом деле только что произошло прямо у меня на глазах?

Мюриэл отдёрнула ладони, о которые шлёпнулась выскочившая карта, и негромко вскрикнула.

— Ой! Ты меня поцарапала!

Она подняла ладонь, и мы увидели на ней маленькую кровавую полоску — порез от бумаги.

А Эбони лишь рассмеялась в ответ, и её смех напоминал журчание горного ручья, окутанного туманом.

— Ерунда, не обращай внимания! — сказала она. — Лучше подними карту и покажи её всем.

Мюриэл с недовольным видом нагнулась, подняла с пола упавшую карту, перевернула и показала её нам.

Тройка червей.

Загудели удивлённые голоса, а затем послышались робкие аплодисменты. Но тут проснулась мадам Лавлейс, и атмосфера волшебства сразу же улетучилась.

— Э? — громко сказала она, с трудом разлепляя один, а затем и второй свой слезящийся глаз. Осмотрелась по сторонам и с трудом выпрямилась на стуле. — Вы двое! Что вы здесь делаете? А ну, марш по своим местам! Немедленно!

Чтобы придать дополнительный вес своим словам, мадам Лавлейс даже линейку со стола схватила и грозно помахала ею в воздухе.

Мюриэл стрелой ринулась к своей парте, всё ещё продолжая хмуриться и зажимать ранку на ладони. Эбони? О, она вовсе никуда не торопилась. Не спеша собрала свои карты и поплыла по классу, загадочно улыбаясь.

Мадам Лавлейс прокашлялась, затем обвела нас суровым взглядом и сказала:

— Вы хотя бы учебники свои раскрыть успели? Нет? Так пошевеливайтесь тогда!

* * *

О том, что произошло, мы смогли поговорить лишь во время обеда. Едва войдя в столовую, я сразу поняла, что сейчас все только об этом, собственно, и судачат:

— Та новая девочка колдовала прямо во время урока.

— У неё карты сами собой двигались. Не понимаю, как она это сделала.

— А она точно не прикасалась к картам?

Передаваемые шёпотом, эти слухи шелестели, словно ветерок, по всей столовой, но моментально стихли, как только в дверь вошла Эбони. Все, кто был в столовой, уставились на неё, а она шла и улыбалась. Я вдруг поняла, что именно этого и хочет Эбони. Купаться в лучах славы. Быть в центре всеобщего внимания. Чувствовать себя особенной.

— Это был просто фокус, — сказала Ариадна, когда мы уселись за стол.

— Думаешь, фокус? — с сомнением переспросила Скарлет. Моя сестра была так сильно потрясена случившимся на уроке истории, что даже к еде почти не притронулась.

— А если не фокус, что тогда? — я повернулась к своей сестре.

— Волшебство. Настоящая магия, — пояснила Скарлет. — Скажи, ты заметила, чтобы она хоть раз притронулась рукой к картам? Я — нет.

Ариадна сидела задумавшись, подперев кулачком щеку, и мне казалось, что я даже слышу, как щёлкают, вращаются у неё в голове зубчатые колёсики.

— Возможно, перед началом фокуса карты были спрятаны у неё в рукаве, — сказала Ариадна. — Оттуда она их и достала.

— Пусть так. Но потом-то, потом? — покачала головой Скарлет. Должна сказать, что я, как и Скарлет, тоже не заметила, чтобы Эбони притрагивалась к картам, так что откуда она их достала в самом начале — не самое главное. — Это было так странно, загадочно. А ты что скажешь, Айви?

— Это было жутковато, — согласилась я.

И, пожалуй, могла бы добавить, что это было совершенно нетипично для той Руквудской школы, которую я уже достаточно хорошо знала. Да, любителей обратить на себя внимание здесь и до появления Эбони хватало, но их очень быстро обламывали и ставили на место громилы, державшие школу в своих руках. С Эбони всё обстояло совершенно иначе. Она не выпендривалась, нет. Она была похожа на бомбу с тикающим часовым механизмом — грозную, готовую рвануть в любую секунду.

Кстати, почему она именно Мюриэл выбрала своей ассистенткой? Выделить её перед всеми решила или… добить окончательно?

— А где Мюриэл? — вслух поинтересовалась я.

— Убежала, — ответил мне голос с другого конца стола. Я повернула голову и увидела, что это Пенни. Она с мрачным видом сидела перед своей тарелкой с сандвичами. К слову замечу, что миссис Найт, спасибо ей, сумела кое-что изменить в лучшую сторону, и теперь нам стали давать на обед сандвичи с сыром и ветчиной вместо опостылевшего вчерашнего жаркого. — Я её видела, — скучным тоном продолжила Пенни. — Она получила свой обед, взглянула разок на Мисс Загадку и бегом отсюда.

— Что-то пошло не так, Пенни? — спросила Скарлет. Без особого участия в голосе спросила, между прочим. Впрочем, что тут удивляться, вы же помните, наверно, сколько крови из нас с сестрой эта самая злобная во всей школе ведьма выпила. — Печалишься о том, что перестала быть пупом земли?

— Не дождётесь! — сухо хохотнула Пенни, причём, как мне показалось, вовсе не стремясь обидеть или задеть нас. — Просто я устала немного. — Она слабо улыбнулась и повторила: — Устала от всего этого.

Хотя вести разговоры с Пенни мне нравилось меньше всего на свете, сейчас я почувствовала себя слегка заинтригованной и её тоном, и тем, что она совершенно не проявляла агрессии. Это было совершенно необычно.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

Пенни немного помолчала, помялась, словно не решаясь сказать. Потом провела рукой по своим рыжим, цвета меди, волосам и всё-таки заговорила:

— Вайолет исчезла. Джози пропала. Мне кажется, что и Надия меня больше не любит. А мои родители, они…

— Прости, — сказала я. Совершенно искренне сказала, потому что знаю, каково это не иметь в целом мире ни друзей, ни родных.

На это Пенни ничего не ответила, только плечом повела.

Скарлет, в отличие от меня, особой деликатностью не отличалась и потому ляпнула, что называется, в лоб:

— Подумываешь, не оставить ли тебе своё любимое занятие и перестать измываться над всеми?

Я ожидала, что Пенни сейчас взорвётся, но она, к моему величайшему удивлению, отреагировала на эти слова очень спокойно:

— Возможно, я просто не могу больше рассчитывать, что всё будет как прежде, — уклончиво ответила Пенни. Она взяла с тарелки сандвич, откусила от него и принялась задумчиво пережёвывать.

Мне показалось, что я хорошо понимаю, что должна сейчас чувствовать Пенни, и сказала, повернувшись к своей сестре:

— А ведь здесь действительно очень многое изменилось, Скарлет.

— Только мы всегда будем вместе, — ухмыльнулась она.

Ариадна ещё немного помолчала, покрутила колёсиками в голове, а затем поднялась и сказала:

— Я… Знаете, я, пожалуй, пойду проверю, как там… Мюриэл.

Она подхватила со стола свою тарелку и была такова.

— Как думаешь, Ариадна уже готова простить Мюриэл за всё, что у них было в прошлом? — спросила я, провожая её взглядом.

— Это же Руквудская школа, Айви, — ответила Скарлет. — Здесь всё, что угодно, может произойти.