Нежнее облаков

Соня Тигровая

Испытывали ли вы когда-нибудь чувства нежнее облаков? Кто заставляет дыхание замирать, а сердце трепетать? Люди рядом оказываются не теми, за кого мы их принимали. А кем оказываемся мы сами? Жизнь назначает свою цену, порой, непосильную. Я потратила много сил, чтобы пройти этот путь и, наконец, обрести себя. Но какой ценой…

1

«О-о-у», — выдала моя «Ася», и я взглянула на монитор.

Devil: Ну, тогда счастливо отдохнуть! Как бы я тоже хотел на природу.

Alinchen: Не расстраивайся, я мысленно буду ее транслировать!

Devil: Спасибо! Вот отработаю неделю и на выходные поеду.

Alichen: Ну все, я побежала. Пока!

Полинки и Катюхи еще не было. Сначала я безрезультатно мучила домофон Поли, а потом позвонила ей на мобильник — девчонки решили сходить за сосисками, пока я не подошла. Это надолго. Посылать их можно только за смертью.

Я присела на лавочку возле подъезда и уставилась на тонированную машину недалеко. Хорошая иномарка, чистенькая. Интересно, кто обладает такой игрушкой?

Тут, как будто прочитав мои мысли, боковое стекло опустилось, и молодой парень уставился на меня в ответ. Я усмехнулась и отвела взгляд. Строить глазки я никогда не умела да и не хотела, тем более что сегодня я была не в том виде и настроении. Но он, похоже, был другого мнения. Парень вышел из машины и уверенной походкой двинулся ко мне.

— Привет, красавица! Чего сидишь одна? — обратился он.

— Да так, жду, — неохотно ответила я.

— Не меня, случайно?

— Да нет, вроде, — терпеть не могла такие подкаты.

— Так «да» или «нет»?

Очень оригинально! Еще одна подобная фраза, и я не сдержусь от грубости.

— Так, подруг, на дачу едем, — терпеливо объяснила я.

— Дача, это хорошо, — он кивнул и присел на корточки. — А я по работе тут, начальника жду.

— Водитель, что ли?

— Ага. Эта хозяйская, — он кивнул на машину, — своя пока отдыхает, не такая шикарная, конечно, но бегает хорошо. А вы когда с дачи обратно поедете?

— Не знаю, дня через два или три, как получится, — я пожала плечами, смотря на него. Парнишка сидел прямо передо мной, и я пыталась тщательно его разглядеть. Верхние пуговки рубашки были расстегнуты, прям как я люблю, на груди завивались негустые кудряшки, а на шее висела мощная золотая цепочка.

— Давай я вас заберу? Ты позвони, и я приеду, — предложил он, доставая свой мобильник.

— Такой сервис? — улыбнулась я.

— Слушай, красавица, мой начальник вот-вот выйдет, скажи свой телефон, а я тебе позвоню.

— Зачем тебе мой телефон?

— На свидание пригласить.

— А может, я не хочу на свидание.

— Да ладно, не ломайся. Честно, мне уже ехать скоро.

«Не ломайся…» — ненавидела эту фразу! Что-то в нем было привлекательное, но в то же время раздражающее меня. Вроде, не хам, но и до джентльмена далеко.

Не знаю почему, но я дала ему свой номер. Ладно, одним больше, одним меньше — мне выбирать особо не из чего, а вдруг он окажется тем самым единственным и неповторимым? Тимур… с клевой тачкой начальника.

Девчонки вернулись через десять минут, когда Тимур уже уехал. Мы захватили их вещи и двинулись на автобус. Благо в будний день дачников не много, и мы даже сидели, и потом полчаса шли под солнцем по пыльной дороге, потому что дальше ничего не ходило, и наконец добрались до участка. Мама с бабушкой как раз отдыхали в теньке.

— Ой, девчонки, а мы вас уже заждались, — радостно встретила нас Юлия Михайловна, Полина мама. — Кушать будете? Бабушка только что обед приготовила.

От горяченького мы не отказались, есть хотелось жутко. А потом все принялись за работу: бабушка за уборку в доме, Юлия Михайловна за цветы, а нас отправили собирать вишню. Пока мы переодевались, мне позвонил Тимур. Девчонки молча слушали мои отговорки и пустые обещания позвонить, когда соберемся домой, и, только скрывшись от глаз взрослых в вишневых деревьях, они приступили к допросу.

— Давай, Алинка, рассказывай, кто тебе звонил? — начала Катя. — Что это за неизвестные поклонники?

— Да если б я знала! Познакомилась, пока вас у подъезда ждала, — сказала я, взбираясь на бочку к макушке одного из деревьев.

— В моем дворе? — Поля держала бочку подо мною.

— Да, на крутой машине, ждал какого-то начальника, — я рассказала им всю короткую историю.

— Странно, не знаю никого, — хмыкнула Полина. — И машины такой не припомню.

— Может, он по делам заехал, первый и единственный раз, — предположила Катя. — И как раз специально, когда там оказалась ты, — она засверкала глазами. — Алинка, это судьба!

— Да ну тебя! Он даже не мой тип, — я чуть не навернулась с бочки и вцепилась в ветки. — Он сложен как треугольник: плечи широкие, а бедра узковаты. Терпеть таких не могу.

— А я люблю, — Полина ткнула меня в икру. — Ты посмотри, если уж совсем не подойдет, так мне отдай. Логинов, урод, тоже такой фигуры был, — она сникла при упоминании о своем бывшем.

— Ты подожди, пусть Алинка хоть устроится, а то она уже сколько холостая! А Логинову мы замену еще найдем, и не таких видали! — сказала Катюха.

Вечером Юлия Михайловна уехала домой. Мы взяли бутылку вина и обосновались в недостроенной бане, подальше от назойливой бабушки, чтобы она не подслушивала наши секретные разговоры. На веранде бани пола еще не было, и мы развели небольшой костер прямо на земле для зажаривания купленных сосисок. Поля разлила вино, и мы взялись за дачные стаканы.

— Чтобы всем нам было по мужику, и не сволочному, — сказала Полина.

Мы стукнулись краями и сделали пару глотков. Начинался дождь, барабаня по листьям картошки и по крыше над нами. Я любила дождь, в него всегда было свежо и хорошо.

— Вот зачем Логинов такая сволочь? — обиженно вздохнула Поля. — Промаялась с ним три года, всегда знала, что так и будет, и все равно все прощала и позволяла.

— Может, еще опомнится? — сказала Катя.

— Нет, я больше этого не хочу, — Поля покачала головой. — Два раза мы разбегались, это третий, и каждый раз одно и то же. И каждый раз я думаю, что такого больше не будет, и опять на старые грабли. Нет, я устала, — она закурила.

— И снова придет, и снова простишь, — сказала я.

— Не знаю, больше не хочу. Понимаю, что будет трудно, но такой ребенок мне тоже надоел.

С Сергеем Логиновым Поля рассталась всего неделю назад. И ладно бы по какой-нибудь уважительной причине, но нет — он просто решил взять перерыв, сказал, что ему свободы мало, будто Поля нагружала его чем-то, обременяла собой. Сначала он перестал звонить, на ее предложения искал неправдоподобные отговорки, Поля совсем ничего не понимала, а потом и вовсе уехал в Красноярск за машиной, ничего ей не сказав. Полина терпела, но последняя выходка выбила ее совсем, и по возвращении она заставила его серьезно поговорить. После того дня они больше не общались.

Но это наверняка ненадолго. Раньше у них тоже были размолвки, они бойкотировали по нескольку месяцев и в итоге сдавались. Максимум, который они выдерживали друг без друга, две недели — потом Сергей начинал ей названивать, просить прощения, и Поля таяла. Я была уверена, что в этот раз все будет именно так, хотя Поля выглядела решительно.

— Что смеяться, три года просто так не забудешь, — Катя грела сосиску над огнем. — Вы либо снова сойдетесь, либо надо предпринимать кардинальные действия. Тебе надо перебить его новыми эмоциями.

— В том то и дело, да где их взять? Вот пойду сейчас на работу, ладно, новая обстановка, новые люди. Но это на время. Потом он снова вернется, а я уверена, что он позвонит, начнет скулить… а я что? Мне надо предъявить ему что-то, чтобы он отстал, и я успокоюсь.

— Надо влюбиться, — сказала я.

— Надо, а в кого? Девчонки с универа обещали меня в клуб с собой взять на следующей неделе, посмотрим.

— Ты давай, юбочку покороче, декольте поглубже.

— И лифчик с подкладками! — засмеялась Катюха. Ей-то было хорошо с третьим размером, а вот у нас с Полей слово «декольте» ассоциировалось с выпирающими ключицами и костям в области грудной клетки. Хотя Полина была еще ничего по сравнению со мной — худышкой, у нее по крайней мере была попа и небольшой животик, которые у меня наблюдались только раз в жизни, после того, как я провела лето в Германии.

— И самое смешное, он так и останется ребенком, — продолжила Поля. — Он никогда не повзрослеет! Двадцать четыре года, а все с машинами возится, в такси сидит. Никакой перспективы.

— Правильно, поэтому нам нужен новый, молодой и целеустремленный, — сказала Катя.

— Да я уже на старого согласна! Вот только со своим бизнесом и квартирой, чтобы забот не было.

— Нет, мы найдем помоложе. Вон Алинка с Тимуром начнет общаться, он подтянет своих друзей, среди них и выберешь!

— Стоп, почему это я?! У твоего Пашки тоже друзей полно, — я тут же ткнула в нее зачищенной веткой. — Давно могла бы кого-нибудь подогнать! И мне в придачу!

— Да они все заняты уже! Я бы с радость, мне жалко, что ли. Там парни хорошие, но либо женатые, либо всерьез и надолго увлеченные, — вздохнула Катя.

Они с Павлом встречались уже полгода, и пока их дела развивались спокойно и многообещающе. Катюха была по уши влюблена в молодого бизнесмена, который отвечал ей преданной взаимностью, но мы с Полей пересекались с ним лишь пару раз и делали выводы только по своим немногочисленным наблюдениям и ее эмоциональным рассказам.

— А как тебе Тимур? Будешь с ним встречаться? — поинтересовалась Поля.

— Да не знаю я! — я опустила глаза. Не нравились мне эти разговоры о моей неустроенной личной жизни. — Не мое он, не легла душа.

— Ты его видела пять минут!

— Ну и что, какой-то он… не знаю, двоякое ощущение. Сложно объяснить.

— Ничего, пообщаются и разберутся, — Катя подмигнула Полине, хитро улыбаясь.

Спали мы в маленькой комнатке на двух кроватях — девчонки вместе, а я одна как королевна. Бабушка легла за стенкой на старый диван. Мы моментально отключились.

На следующий день Поля снарядила нас для покраски двери в бане, и мы, три здоровенных девахи, провозились с одной маленькой дверцей почти весь день, конечно, с перерывом на обед. Сначала мы долго подбирали краску, потом Поля искала кисти, потом краска кончилась, и мы безуспешно пытались открыть новую банку, но к этому моменту подоспел Полинин папа и помог в нелегком женском начинании.

Алексей Викторович переоделся и занялся дровами и парником, а когда мы закончили с дверью, начал суетиться вокруг недостроенной бани, таская туда широкие распиленные доски.

— Дочь, какие лампы вешать будем?

Мы все столпились в предбаннике, любуясь тем, что уже построилось.

— Не знаю, светильники какие-нибудь надо посмотреть, — ответила Поля. — Один над дверью, один напротив.

— Может, плафоны белые? Они жаростойкие, — предложил Алексей Викторович.

— Большие такие, плотные?

— Как в детских лагерях, — улыбнулась я. Не знаю почему, но на ум пришло именно это воспоминание.

— А можно, — согласилась Поля. — Смешно будет.

Строительство бани у них шло все лето, старая сгорела в прошлом году, но из-за работы Алексей Викторович не мог приезжать сюда часто, поэтому уделял ей не слишком много внимания. Юлия Михайловна бурчала, что он ничего не делает на даче, а мог бы давно достроить эту баню, но у главы семейства были свои взгляды на труд, и он уверенно обещал закончить к сентябрю.

— Алина, как там сестра поживает? — я шла за помидорами для салата, а Алексей Викторович двигался навстречу.

— Хорошо, учится, — ответила я. Ничего себе, он даже помнит о моей сестре! — Сейчас подрабатывает, пока лето.

— А ты с местом уже определилась? — он улыбнулся, пропуская мимо себя на узкой тропинке между грядками.

— Да, преподавать пойду на наш факультет, — я заглянула ему в глаза — они были такими же темными и умными как у Полинки.

— Молодец! — и он пошел дальше.

Алексей Викторович бродил по участку в закатанных трико и старой растянутой футболке. Он был довольно худеньким для своих лет, с небольшим мужским животиком и в приличной физической форме. Наверное, дачный сезон и баня внесли свою лепту. Его темные волосы лишь местами поблескивали сединой, а вот лицо уже покрылось неглубокими морщинами, которые, впрочем, издалека вовсе не были заметны.

С ужином мы бабушке помогли, намесив огромную тарелку салата, но с нами есть она не стала — обещала прийти ее подруга с соседнего участка, и бабушка приберегла пустой желудок для нее. Алексей Викторович, все еще работавший в бане, сделал себе только бокал зеленого чая и ушел обратно, обещавший поесть, когда закончит. Мы с девчонками набрали конфет, копченых сосисок и вишневый компот и укрылись ото всех на крыше гаража. Конечно, нас было хорошо видно и даже слышно, если очень громко разговаривать, но мы вели себя тихо и наблюдали свысока, оставаясь незамеченными.

— Надо было еще бутылочку вина с собой взять, — сказала Поля, держа стакан с компотом. — Не подумали.

— Да кто знал, сколько мы здесь будем. На каждый день не запасешься, — хмыкнула Катя. — Зато у нас есть конфеты! И, что самое главное, сосиски! Была б у вас еще банька.

— Сама жду, не дождусь. Ходит чего-то туда-сюда, вроде, работает, а дело не движется, — мы все смотрели на ее папу, маячившего у бани. — Сама бы уже давно построила.

— Так что мешает? — сказала я.

— Не женская это работа, доски распиливать. А он строитель — пусть трудится.

— Тогда не жалуйся, раз помогать не хочешь. Ему виднее, что и когда.

— Насмотрелась уже на одного, толку мало, — Поля тут же припомнила Логинова.

— Да ладно, твой папа старается, даже есть не стал, — сказала Катя.

— Потому что бабушка снова ворчать на него будет.

— А чего у тебя мама с ней на него бросаются? Он такой у вас тихий и спокойный, — поинтересовалась я. Мне всегда было жалко Алексея Викторовича, он казался таким безобидным и мягким, что я совсем не понимала, почему Юлия Михайловна вечно упрекала его. Полина говорила, на работе он строгий начальник, и подчиненные относились к нему с большим уважением и даже побаивались, но дома он выглядел совершенно другим человеком. Юлия Михайловна, властная и сильная женщина, постоянно придиралась к Алексею Викторовичу, а он если и возражал, то как-то совсем спокойно и тихо. Полина мама на изнанку вывернется, но все будет так, как она хочет, а он, видимо, терпел. Или, скорее, любил, потому что на воздухе брак столько лет продержаться не может. И она, наверное, тоже любила, только проявляла это по-своему. Полина была полной копией Юлии Михайловны.

— Я не знаю, почему они его достают, — ответила Поля. — Вы только не думайте, это не всегда так, просто у мамы характер такой, ей надо на кого-то срываться, а бабушка поддакивает.

— А он терпит.

— Он терпит, — Полинка кивнула, — а куда ему деваться? Я иногда вообще поражаюсь его терпению.

Спали мы на прежних местах, только теперь Катя наслаждалась свободой на кровати, а мы с Полей лежали вместе. Алексей Викторович устроился в бане — он часто ночевал там, когда народу в домике было полно, благо, ночи стояли теплые. Почти перед самым сном мне позвонил Тимур, поинтересовался, не собираюсь ли я домой и что сейчас делаю, в очередной раз попросил позвонить, чтобы он приехал за нами, пожелал спокойной ночи и положил трубку. Девчонки просто катались от смеха, слушая, как я с ним разговариваю, — ничего конкретного, расплывчато, но многообещающе. Я всегда изъяснялась так с кавалерами, с которыми еще не определилась.

Наутро мы помогали бабушке поливать грядки. Точнее, она возилась с обедом, а мы поливали.

— Алинка, расти большой и красивой! — Поля направила на меня шланг с водой, весело улыбаясь. — Катюха, а ты тоже!

Мне казалось, мы больше вылили воды на себя, чем на страдающие жаждой растения. Алексей Викторович наблюдал за нами из бани, посмеиваясь, а бабушка и вовсе ничего не знала, иначе нам давно бы уже влетело за растрату водных ресурсов.

После обеда мы решили ехать домой, и Поля уговорила папу подбросить нас до автобусной остановки, чтобы не идти снова полчаса по солнцепеку.

Мы собрали вещи, переоделись и сели за чай.

— Черный, зеленый, — Поля вытащила две коробочки и поставила на стол. — Угощайтесь сами.

Она всегда пила черный чай, а мы с Катюхой больше склонялись к зеленому. Алексей Викторович взял пакетик зеленого и утопил в своей кружке. Для меня это было немного странно и неожиданно — я всегда думала, что травяные сборы прерогатива девчонок, никто из моих знакомых мальчиков не пил зеленый чай, по крайней мере, в таких количествах, а Алексей Викторович, как я успела подметить, пил его постоянно.

— Все, пора, — скомандовала Полина. — Папа, вставай, а то опоздаем.

Мы загрузили свои сумки в багажник и сели в машину. Алексей Викторович оглянулся на нас с Катей, с улыбкой поинтересовался о готовности и тронулся по пыльной дороге.

До автобуса оставалось еще пятнадцать минут, мы слишком быстро доехали, но Поля как всегда уверенно заявила, что это на всякий случай. Она всегда и во всем была права, даже если в чем-то просчиталась.

Алексей Викторович отправил ее в магазин за хлебом, чтобы скоротать минуты. Катя вышла на улицу и встала возле открытой дверцы, а я осталась в машине.

— Ну как, нравится у нас? — Алексей Викторович повернулся ко мне. — Лучше, чем в том году?

— Да, уютнее стало, — я мягко улыбнулась. — Хотя я и в том году была всего раз, но новую клумбу с цветами заметила.

— Это Юлин бзик, она помешана на цветах. Мы еще ограду доделали и новых кустов вдоль нее насажали.

— Да, это на дальней стороне? С ними хорошо, — я кивнула.

— Приезжайте еще!

— Вот как только баню достроите, так сразу.

— Ну, тогда в этом году навряд ли, в лучшем случае ее я сделаю на следующее лето.

— А Полина обещала в сентябре.

— Я, конечно, постараюсь, но вряд ли, — он подмигнул. — Это только обещания.

Алексей Викторович уехал обратно на дачу, а мы остались ждать автобус. Девчонки подначивали меня позвонить Тимуру, чтобы тот за нами приехал, но мне эта мысль такой веселой не казалась. Я с самого первого дня знала, что никогда ему не позвоню, а они любили надо мной поиздеваться.