Лисофанже

Соня Ергенова, 2020

У Полины есть пластилиновая страна Лисофанже. Там живет выдуманная Полиной девочка Глаша, похожая на нее. Глаша умеет управлять Летающей квартирой и летать на ней над волнами. – Полина, тебе десять лет! Я требую избавиться от пластилина, – говорит мама. И пластилиновая страна оказывается под кроватью, и над Лисофанже исчезает солнце. Глаша отправляется на его поиски, а попадает на чердак расселенного дома. Того дома, где раньше жила Полина и вместе с папой рисовала на двери комнаты волны. Теперь дверь валяется на чердаке, и сквозь нее Глаша выходит в мир Полины, где встречает Кирилла. Мальчик принимает чумазую девочку за беспризорницу. Какого же было его удивление, когда на другой день к ним в класс приходит новенькая, точь-в точь как Глаша, только зовут ее Полина, и она клянется, что у нее нет близнеца. Что произойдет, когда Полина встретит саму себя из придуманного мира? И откуда появился Кент на жуке-плавунце, который напал на Лисофанже и обстреливает его бешеными огурцами?

Глава 3. А ты веришь в двойников?

На уроке французского Полина оказалась за одной партой с Кирой Колбасниковым, потому что в маленьком классе для занятий французским было всего четыре парты, и даже здесь Киру отсаживали одного. Полине не нравилось соседство Киры, и не нравился французский. Учительница не смогла добиться от Полины ни одной связной фразы. А Кира целый урок задавал Полине вопросы:

— Нет сестры близнеца?

— По ночам лунатишь?

— Тебя клонировали?

— Ела на ужин мухоморы?

Полина отрицательно качала головой, учительница злилась на обоих.

После уроков, пока Полина переодевала сменную обувь, надевала куртку и ненавистную шапку, Колбасников крутился в гардеробе поблизости: закидывал сменку одноклассников на лампу, разбегался и скользил на рюкзаке по кафелю.

Полина украдкой любовалась проделками Колбасникова и его ловкостью. Вот бы и ей проехаться на рюкзаке по полу!

Наконец, Полина направилась к выходу, где ее должна была встречать мама. Кира тут же сгреб в охапку рюкзак и отправился за девочкой на улицу:

— А ты веришь в двойников? Если двойники встретятся, то… — Кира замолчал, потому что его рот открылся от удивления.

На противоположной стороне улицы стояла девочка в грязном порванном спортивном костюме. Кира тотчас узнал Глашу и заметил у нее в руках свой дневник. К Глаше подбежала женщина, выскочившая из припаркованной машины.

— Мама? — удивленно прошептала Полина.

Женщина взволнованно размахивала руками и что-то говорила Глаше. Из-за проезжающих мимо машин Кире и Полине не было слышно, что она говорит. Глаша сначала отстранялась от женщины и пыталась вставить слово, но женщина говорила без умолку, и в какой-то момент Кира и Полина с удивлением увидели, как Глаша послушно садится в автомобиль и уезжает с мамой Полины.

Полина как остолбенела от увиденного, так и продолжала стоять, провожая не моргающими глазами мамину машину. Рядом трясся от смеха восхищенный Кира:

— Что я говорил!

У Полины был глубоко растерянный вид. Кира перестал хохотать во все горло и сказал:

— Ладно, только не реви. Ты где живешь?

Так быстро бегать Полине еще не приходилось. Кира привычно маневрировал в толпе прохожих, не сбавляя темпа, перебегал через дорогу на желтый свет, корча водителям смешные рожи.

Полина, едва поспевая, семенила следом, врезалась в прохожих, и прикрывала рукой полный рот смеха. Впервые в жизни она оказалась в городе одна без мамы. От ощущения свободы ее распирало счастье и ужас от того, что она может потерять из виду оранжевый рюкзак. Яркое солнце бликами играло на окнах домов, отражалось в стеклах машин. Сентябрьский день выдался на редкость теплым. Как же радостно было бежать навстречу солнцу! Даже шапка соскочила с головы Полины, и девочка размахивала ею как флагом непослушания.

По дворам колодцам гулко разносился стук маленьких каблучков Полины и ее смех. Раскатисто звучала самопроизвольная отрыжка Киры. В одной подворотне ворота оказались закрыты, и Кира ловко перелез через них. Запыхавшаяся, смеющаяся Полина подскочила к воротам и растеряно остановилась.

— Я не могу перелезть, — едва слышно сказала она.

— И не надо, — Кира нажал на кнопку, открывшую калитку.

«Она совсем не похожа на Глашу» — думал Кира по дороге, замедляя шаг, потому что девчонка выбилась из сил.

Полина плелась следом, понурившись. Ей ужасно хотелось перелезть через ворота!

Ребята вышли из подворотни напротив дома Полины. Мамина машина была криво припаркована у парадной.

— Пошли! — подбодрил Кира Полину.

Полина почувствовала, как ей стало страшно. Чтобы Кира не заподозрил, как сильно она боится маму, девочка спросила:

— Что случится, если двойники встретятся?

— Ничего не случится, — махнул рукой Кира. — Я пошутил. Пошли, будет весело! Представляешь, как твоя мама обрадуется, что у нее теперь две дочки.

Полина знала, ее мама не обрадуется. Полина боялась представить, как отреагирует мама. Но с другой стороны, ей хотелось увидеть вблизи девочку, как две капли воды похожую на нее.

Кира нетерпеливо пинал окурок.

«Идти все равно придется. Рано или поздно» — думала Полина, продолжая тянуть время.

Вдруг девочка вздрогнула. Из парадной выскочила мама и резким шагом направилась к машине. Громко хлопнув дверью, она села за руль и, не заметив ребят, уехала.

— Уехала… — прошептала Полина и бросилась вслед за Кирой через дорогу к дому.

— Номер квартиры? — Кира собрался звонить в домофон.

— Третья, — ответила Полина и вдруг осознала. — Ой, домофон у нас всегда выключен. Ключей у меня нет. Что же делать?

Кира закатил глаза, до чего Полина беспомощна, набрал номер соседней квартиры и залихватски наплел соседке про утерянный ключ так, что та открыла им дверь. Полина вновь с завистью восхитилась находчивостью Киры.

Когда они неслись по лестнице на второй этаж, чувство безумной радости от предвкушения встречи нахлынуло на Полину.

Глаша стояла на пороге. Во рту у нее торчала котлета. Засунув котлету целиком в рот, Глаша приветственно кивнула Кире и Полине.

Полина во все глаза уставилась на Глашу — словно смотрела на себя в зеркало — те же глаза, тот же нос, такой же длины волосы. Теперь, когда Глаша была чисто вымыта, причесана, а еще и в Полининой пижаме, сходство между девочками было поразительным.

— Да вы как двойники! Вы двойники! — заорал Кира на всю парадную, переводя взгляд с одной на другую.

— Глупости, и совсем мы не двойники, — отрезала Глаша, проглотив котлету. — Хорошо, что ты пришла, девочка слегка на меня похожая, потому что я уже собираюсь уходить. Твоя мама вот-вот вернется.

— Как уходить? — удивился Кира. — Ты не хочешь дождаться ее маму и выяснить, сестры ли вы?

Глаша покрутила пальцем у виска:

— Конечно, нет! Кстати, Кирилл Колбасников, я принесла тебе твой дневник. Он валяется где-то в коридоре. Всем пока! Приятно было познакомиться, — и Глаша, проскочив между ребятами, поскакала вниз по лестнице прямо в домашних тапочках.

— Постой! — вдруг опомнилась Полина, до сих пор не сказавшая ни слова. Ей ужасно не хотелось, чтобы девочка так быстро уходила. — Разве ты пойдешь в пижаме и тапочках?

— И то верно, — согласилась Глаша, остановившись, и рассудила:

— В таких тапках не убежать от мам, которые хотят тебя отмыть и накормить. Желание поесть сыграло со мной злую шутку…

— Пойдем, я дам тебе одежду и кроссовки, — предложила Полина. Глаша охотно согласилась.

Пока девочки переодевались в комнате Полины, Кира подобрал свой дневник на груде грязных лохмотьев, снятых с Глаши, и отправился на кухню:

— Не волнуйтесь, я буду на шухере. Посмотрю в окно, не появится ли твоя мама.

Квартира Полины была просторной с серыми стенами и белой мебелью, на кухне стоял большой круглый стол, застеленный скатертью, сервированный тарелками, салфетками, ножами и вилками, на плите еще дымилась кастрюля с супом, а рядом стояли тарелка котлет с золотистыми корочками и блюдо с салатом. Кира залюбовался красотой чистой светлой кухни. Затем взял со стола тарелку, налил себе до краев суп, набрал котлет, хлеб и удобно устроился на широком подоконнике караулить.

Когда девочки вошли на кухню, Кира не сразу сообразил, кто есть кто. Теперь Полина была одета в пижаму, а Глаша переоделась в джинсы, футболку и ветровку. В руках она несла большой голубой рюкзак с дельфином из пайеток.

— Говоришь, твоя мама будет не против, если я заберу котлеты, хлеб и что у вас есть в холодильнике? — спрашивала Глаша, заталкивая в рюкзак буханку хлеба и одновременно изучая содержимое холодильника.

— Конечно, бери, бери, — говорила Полина, складывая котлеты в контейнер. — Я придумаю, что сказать маме. А ты приходи обязательно еще, если проголодаешься.

Ей нравилась Глаша. Полина восхищалась ей уже больше, чем Кирой. Даже за считанные минуты знакомства Полина разглядела в Глаше ту себя, какой она мечтала быть — решительной, смелой, свободной!

Потрясенный Кира с удивлением следил за тем, как Глаша набивает рюкзак.

— Может, передумаешь возвращаться на чердак и жить с бродягами? — спросил он Глашу.

Глаша с морковкой в руке даже отвлеклась от холодильника и удивленно уставилась на Киру. Тот тянулся еще за одной котлетой, пока Полина не закрыла контейнер.

— С чего ты взял, что я живу на чердаке с бродягами?

— А где же ты живешь? — наконец, подловил ее Кира, потому что еще с первой встречи что-то неуловимое в манерах Глаши не стыковалось в его голове с образом беспризорницы.

— У меня роскошная квартира размером с футбольное поле, с водопадом в гостиной, фруктовым садом и овощным огородом, а еще мне приходится перемещаться от спальни до кухни на велосипеде. Это порой утомительно.

Кира чуть не подавился от смеха котлетой, а Полина широко раскрыла глаза и на полном серьезе спросила:

— Правда?

— Разумеется!

Полина открыла было рот, чтобы спросить у Глаши еще что-то очень важное для нее, как вдруг в замке повернулся ключ.

Ребята дружно замолчали. Кира глянул в окно — у подъезда стояла машина мамы Полины.

— Шухер, — прошептал Кира.

— Спрячь меня! — попросила Глаша с набитым рюкзаком.

— И меня тоже, — вставил Кира, не желая быть в ответе перед мамой Полины за пропажу продуктов в этом доме.

Полина за секунду до того, как открылась входная дверь, провела ребят в свою комнату, пообещав отвлечь маму, чтобы они смогли уйти незамеченными. Сердце Полины стучало, когда дверь наконец открылась, и в квартиру вошла мама.