Неверный. Моя тайна

Соня Вишнякова, 2023

Для Веры узнать об измене мужа не самое страшное, хуже испытать на себе осуждение общества за свои собственное ошибки. Что, если окружающие узнают, что Вера сама не так идеальна, какой кажется. Непростой выбор: оставить всё как есть и сохранить свою тайну или разрушить брак, который давно трещит по швам?

Глава 8

Даже не сомневался, что Вера подастся к своей мамаше. Она почему-то с самого начала меня не очень взлюбила. Может быть она и права. Но я не парюсь, я ведь не доллар, чтобы всем нравиться. Неприятность эту переживу как-нибудь. Плохо другое, если Вера мамаше своей сейчас на меня нажалуется, то это никак не укрепит наших с ней семейных взаимоотношений.

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Сейчас моя цель вернуть домой свою жену, тем более беременную. Это уже не так просто. Это в корне меняет всю расстановку. Я даже согласен покончить со связью, только бы Вера меня простила и всё стало как прежде. Теперь мы будем родителями и я хочу, чтобы мои дети росли в здоровой, нормальной семье, где нет недопонимания между родителями. У нас не было, недопонимая как раз до позавчерашнего дня.

Значит, сейчас задача, как угодно, любыми увещеваниями и уговорами, любыми обещаниями вернуть жену.

Подъезжаю к воротам, остановился. Сижу. Тяни не тяни, а выслушать придется. И я так подозреваю, от всех. Мамаша наверное уже в курсе.

Вышел из машины, нажал кнопку домофона. Вижу в щель, из дома вышла Вера, направилась к воротам. Ясно, значит всё довольно плохо. Открыла калитку, вышла на улицу, остановилась.

— В дом уже меня не пускают? — усмехаюсь.

— Это не слишком хорошая идея, мама злая на тебя.

— Да. Конечно, понимаю, она же твой родной человек, ты должна была ей рассказать.

— Я не буду сейчас это обсуждать, — говорит гордо и на меня не смотрит.

— В больнице мне сказали, что ты беременна, — вперился взглядом в её лицо, смотрю на равнодушное выражение.

Вера повернулась.

— И что это меняет?

— Значит, получилось у нас, — пытаюсь улыбнуться показать, что очень рад, но холодное выражение на лице жены заставило исчезнуть улыбку.

— Егор, это абсолютно ничего между нами не меняет. Тот факт, что ты изменяешь мне с моей подругой, просто отвратителен.

— Я порву с ней, прямо сегодня. Клянусь тебе, это вообще ничего не значило, ничего.

— Это уже неважно. Я не хочу быть к этому причастной, — снова отвернулась.

— Пожалуйста, поехали домой, Вера.

— Егор не проси, я должна подумать. Мне сейчас вообще не хочется быть рядом с тобой.

— Тебе это неприятно?

— Да. Неприятно. Ты спал с другой женщиной у нас на даче… — она приложила руку к лицу, вижу, на глазах появляются слёзы.

— Что я должен сделать, чтобы ты меня простила?

— Не знаю. Сейчас я не готова это обсуждать. Но домой я не вернусь. Мне нужно подумать. Извини, я не могу находиться рядом с тобой, — она взялась за ручку калитки.

— Вера, пожалуйста…

— Нет. Уходи Егор, я не могу сейчас, это слишком жестоко, — она открыла дверь и вошла во двор.

Я не стал настаивать. Понимаю, если буду сейчас лезть к ней, это ещё хуже. Я сам всё устроил, разрулить ситуацию прямо сейчас точно невозможно. Просто потому что всё очень свежо. Чтобы я не делал и не говорил, всё будет впустую.

Да. Не ожидал подобного. Вот представлял, даже готовился, иногда прокручивал в голове ситуацию, что Вера узнает о моей связи с Наташкой, но когда это произошло, как обухом по голове стукнуло. И ещё новость про беременность… одно к одному.

Я вздохнул. Пошел к машине, сел. Смотрю на дом, не понимаю, что ещё я могу тут сделать. Выслушать её мать и сидеть с виноватым видом. Не знаю. Посмотрел на часы, сейчас Наташка будет с работы идти, нужно поехать и сказать ей, что всё кончено, что наши отношения завершились. Сказать ей в глаза, а не по телефону, потому что я представляю, как будет, если я отморожусь. Она навязчивая и отчаянная, она закидает меня сообщениями и засыплет звонками.

Ещё раз глянул на дом. Вернусь позже, часов в девять. К тому времени, я надеюсь, мамаша наставит Веру на истинный путь и объяснит, что семью нужно сохранять. На это и надежда.

Завел мотор, вырулил от ворот и поехал к парикмахерской.

––

В другом конце города, салон красоты «Венера», тут работает Натали. Я заехал за угол, как делал всегда, когда мы договаривались, что я заберу её с работы. Она будет проходить и обязательно заметит мою машину. Ещё ни разу мимо не прошла, так она меня ждёт. Иногда я жалею Глеба. Наташка настоящая стерва, но очень сексуальная стерва. А Глеб у неё под каблуком однозначно.

Остановился, жду. На часах без трёх минут шесть.

Через несколько минут вижу, показалась Наташка. Ещё издалека видна вся её стать. Золистые волосы красиво развиваются на ветру. Под обтягивающей футболкой высокая полная грудь, токая талия. Крутые бедра обтянутые тёмными брюками. Босоножки на высоких каблуках. Красивая чертовка.

Если Веру одеть так, она не будет выглядеть так же. Вера попроще, поинтеллигентнее, поскромнее. Нет в ней этой распушенной смелости, этого отчаянного желания выставлять свою красоту напоказ каждому встречному. Наверное, когда-то я и полюбил её за тихую скромность, за эту не выпяченную красоту. Вот оно как, полюбил за это, а сам на другое бросился. Вот как бывает.

Натали заметила машину, удивлённое выражение лица сменилось радостным. Подошла, дверь открыла, села.

— Привет, любимый, — потянулась, как обычно, по привычке, я даже не успел сориентироваться, что обстоятельства уже не те, как она впилась губами в мои губы, пачкая их помадой.

В первые секунды я конечно не могу отпустить, сцепился с ней губами, но без рук, не лезу. Помню что нельзя уже, как бы прощаться приехал.

Потом начал отстраняться, взялся за её плечи, оттягиваю от себя.

— Подожди…

— Ты чего? — она отпряла, села на место, смотрит на меня, прищурилась, заметила моё настроение, — что-то случилось?

— Да, случилось, — кивнул я.

-–

— Ты решил незапланированно встретиться со мной, мой котик? Я знала, что ты без меня не можешь. Я тоже без конца скучаю по тебе, — она полезла меня щупать и я прямо усилием воли заставил себя взяться за её руки и отодвинуть.

Только тогда она остановилась. Обычно я так не делаю. Обычно я позволяю ей многое, прямо тут, за этим углом.

— Что-то я не поняла, ты что не скучал? — обижено надула она губки.

— Натали, подожди, — я взял салфетку, вытер свои губы от следов её помады, — я приехал не за этим.

— А зачем? — она села прямо, пронзительно смотрит на меня.

Я стушевался. Как ей сейчас сказать, что это всё. Больше ничего не будет. Самому не нравится эта ситуация, я честно не хочу ничего прекращать, а надо. Как ни крути, надо.

— Мы должны это закончить, — говорю, гладя прямо ей в глаза.

Они у неё ярко голубые, с чернющими, кажется приклеенными, ресницами. Но всё это на фоне золота волос смотрится обалденно. Вся она смотрится обалденно. И я должен сейчас закончить наши отношения. Скажу прямо, это нелегко. Никак, ни с какой стороны, нелегко.

То есть, прямо сейчас я должен высадить её у дома и это будет наша последняя встреча.

Уф. Как-то вообще несправедливо. Я совсем не готов, нельзя ли как-то по-другому.

Странно, что во время наших страстных встреч и даже после них, я никогда не рассматривал Наташку в роли своей жены. Много раз представлял, что можно было бы развестись с Верой и попробовать жить с Наташкой. Она бы, аж бегом развелась с Глебом. Но каждый раз что-то мешает представить эту картинку полностью. Так, чтобы всем было хорошо. Я всегда видел несчастную, брошенную Веру и злого на меня по гроб жизни Глеба.

Но даже не это меня останавливает. Не знаю. Наташка, как жена, вот никак не представляется.

Сейчас у нас с ней запретная связь. Это остро. Это интересно и опасно. Мы ходим по грани и это на грани дозволенного, вернее за гранью. Но если вдруг она окажется на месте Веры… нет, не представляю.

— Я приехал сказать, мы больше не будем с тобой встречаться.

— Как это, подожди, почему? — она стала совсем серьёзной, свела татуированные брови, — объясни нормально, что случилось?

— Вера узнала. Она нашла какою-то твою штуку на даче, сопоставила всё и…

— Чёрт, вот блин, — Наташка закусила губу, глянула в окно на проходящих мимо людей, но молчала недолго, резко повернулась, — подожди, так может это и хорошо. Она всё узнала и ладно. Даже отлично. Расходись с ней, а я со своим умником и будем вместе. Это же намёк, ты что не понимаешь. Согласись и всё. Что ей останется, только с тобой разойтись.

— Стоп, подожди, а ты меня спросила? Хочу ли я разводиться? — недовольно сжал руль и стукнул по нему.

— А ты не хочешь? — она нахмурилась, — Котик, ты что не хочешь быть со мной постоянно, двадцать четыре часа в сутки? — она снова на меня начала наваливаться.

Её грудь оказалась прямо перед моим взглядом и я сглотнул.

Тяжело конечно. Но я сопротивляюсь.

— Подожди, сядь, — снова посадил её на место, — я не хочу разводиться с Верой, тем более теперь, когда она беременна.

Наташка повернулась всем телом и глаза вытаращила.

— Как это? Ты же говорил у тебя сперматозоиды ленивые, — проговорила удивлённо.

— Неактивные, — поправил, — Ну вот, оказался какой-то активный, — я довольно улыбнулся.

— Вы же сколько лет уже живёте и ничего. Ты говорил, что у вас никогда не будет детей! — повысила она голос.

— Получается, будут.

Этот факт мне самому удивителен и очень приятен.

Сколько мы анализов сдали, сколько лечили меня, чтобы хоть кто-то из них оказался активным. И вот, когда уже перестали надеяться и бросили, решили жить спокойно и не ждать, кто-то там наверху нас услышал и послал всё-таки одного живчика. Чему я несказанно рад.

Всё показалось неважным, а вот беременность Веры, словно впрыснула в меня новые силы, новые надежды. Желание делать больше и лучше. Не буду отрицать, я всегда на это надеялся, я ждал. И теперь не брошу Веру, ни за что, ни за какие глаза, грудь и бёдра Наташки. Никогда не брошу.

— Вот поэтому, всё кончено, — подытожил я.

— Но как же так, ведь мы так хотим друг друга. Ты без меня не сможешь, признайся, не сможешь? Я не хочу отказываться от тебя. Пусть она носит ребёнка, но зачем меня бросать? Зачем? Ты пойми, то, что между нами происходит, никогда у тебя не будет с твой женой, — положила ладонь мне на ногу и гладит.

Я шумно выдохнул. Жестокое издевательство над организмом. Встреча с Натали, это как кресало над стогом сена, достаточно одной незначительной искры и всё, меня несет, сшибая принципы и запреты.

От греха подальше, я взял её ладонь и положил на её ногу. Натали недовольно надулась.

— А ты уверен, что она беременна от тебя?

— Что ты болтаешь, — теперь уже я нахмурился, — я понимаю, ты сейчас злая, но не до такой же степени.

— А что, всё может быть, — язвительно сказала она. — Может она не такая уж святоша, какой кажется.

— Прекрати, — грозно глянул я.

Такие слова пробуждают во мне агрессию и злость.

— Егор, посмотри на меня, — она резко повернулась, накинулась и снова налегла на меня всей грудью и всем телом, — я же тебя люблю, котик мой, не бросай меня, я буду сидеть тихо, как мышка. Ты меня тоже любишь, ну признайся, любишь же…

— Наташ, прекрати, это просто секс.

Она отпряла, обдала меня огнём своего взгляда.

— Ну ты и скотина! — развернулась, хлопнула меня по щеке, взяла свою сумочку, открыла дверь, вышла из машины и со всей силы хлопнула дверью.