Прикосновение тьмы

Скарлетт Сент-Клэр, 2019

«Прикосновение тьмы» – первая книга романтического фэнтези цикла, который по-новому раскрывает историю «Аида и Персефоны». Волшебный современный мир, где среди людей живут древнегреческие боги. Юная Персефона – богиня весны и плодородия. Но она не может проявить свои способности: цветы и растения увядают от ее прикосновений. Девушка мечтает пройти стажировку в ведущем новостном агентстве Новых Афин и стать журналистом. Однажды на вечеринке в самом модном клубе города она встречает таинственного Аида, бога мертвых. Персефона проигрывает ему пари, и они заключают сделку. За шесть месяцев она должна создать цветущий сад в подземном царстве, иначе останется там навсегда. Сможет ли Персефона обрести свободу до того, как Аид завладеет ее душой… и ее сердцем? Книга понравится фанатам Сары Дж Маас, Дженнифер Арментроут и Рэйвен Кеннеди.

Глава IV. Контракт

Меньше чем через час после ухода из Акрополя Персефона уже стояла перед зданием «Неночи» и стучала в безупречную черную дверь. Она приехала сюда на автобусе, и эта поездка едва не свела ее с ума. Она не могла спокойно сидеть. В голове перемешались все виды страхов и тревог, касающихся метки. Был ли этот браслет каким-то… притязанием? Был ли он чем-то, что теперь связывало ее душу с подземным царством? Или это был один из его ужасных контрактов?

Она собиралась это выяснить, если кто-нибудь уже наконец откроет эту чертову дверь!

— Ау! — крикнула она. — Есть там кто-нибудь?

Она продолжала барабанить в дверь, пока у нее не заболели руки. И когда она уже готова была сдаться, дверь вдруг распахнулась. На нее злобно воззрился огр, стоявший вчера на входе. При свете дня он выглядел еще более ужасающе. Толстая кожа свисала складками вокруг его шеи, и он смотрел на нее своими маленькими сощуренными глазками.

— Чего тебе надо? — прорычал он, и от нее не ускользнуло, что он мог бы одной рукой раздавить ей череп.

— Мне нужно поговорить с Аидом, — произнесла она.

Огр уставился на нее, а потом просто захлопнул дверь.

Это ее по-настоящему взбесило.

Она снова заколотила в дверь.

— Придурок! Впусти меня!

Она всегда знала о существовании огров и читала о некоторых их слабостях в книгах Библиотеки Артемиды. Одна из них заключалась в том, что огры ненавидели, когда их обзывали.

Огр снова распахнул дверь и зарычал на Персефону, обдав ее лицо гнилым дыханием. Он наверняка думал, что это ее отпугнет, ведь, вне всяких сомнений, это всегда срабатывало, но только не на Персефоне. Метка на запястье вела ее вперед. На кону была ее свобода.

— Я требую, чтобы ты впустил меня! — Она вдавила ногти в свои ладони. Поразмышляла, сколько свободного места есть в дверном проеме. Сможет ли она проскользнуть мимо огромной твари? Если она будет двигаться достаточно быстро, из-за своих размеров он, возможно, потеряет равновесие.

— Кто ты такая, смертная, чтобы требовать аудиенции у бога мертвых? — спросило существо.

— Твой лорд оставил на мне метку, и мне надо с ним серьезно поговорить.

Существо рассмеялось, и его глаза-бусинки заискрились.

— Тебе с ним надо серьезно поговорить?

— Да, мне. Впусти меня!

С каждой секундой она все больше выходила из себя.

— Мы закрыты, — ответило существо. — Придется тебе прийти в другой раз.

— Я не уйду. Впусти меня сейчас же, ты, большой уродливый огр!

Персефона осознала свою ошибку сразу, как только слова слетели у нее с губ. Лицо твари изменилось. Он схватил ее за шею и поднял над землей.

— Кто ты? — рявкнул он. — Коварная маленькая нимфа?

Девушка вцепилась ногтями в стальную кожу огра, но он лишь глубже вдавил свои мясистые пальцы ей в горло. Она не могла дышать, на глазах проступили слезы, и единственное, что ей оставалось, — сбросить свои чары.

Когда ее рога стали заметны, создание тут же выпустило ее из лап, словно она его обожгла. Персефона покачнулась и сделала глубокий вдох. Она прижала руку к своему нежному горлу, но устояла на ногах и гневно воззрилась на огра в своем настоящем облике. Он опустил глаза, не смея посмотреть на нее и встретиться взглядом с ее неестественно яркими глазами.

— Я Персефона, богиня весны, и если ты хочешь сохранить свою скоротечную жизнь, ты подчинишься мне.

Ее голос дрожал. Ее все еще трясло после того, как огр чуть не задушил ее. Слова, что она использовала, принадлежали ее матери. Та произнесла их, угрожая сирене, которая отказалась помочь ей найти потерявшуюся Персефону. Малышка сидела всего в нескольких шагах от них, прячась за кустом. Она услышала резкие слова матери и запомнила — зная, что без магических сил слова будут ее единственным оружием.

Дверь позади огра распахнулась. Тот сделал шаг в сторону и упал на колени, увидев в проеме Аида.

У Персефоны перехватило дыхание. Весь день его образ стоял у нее перед глазами, она вспоминала его элегантные, но мрачные черты. И тем не менее то, что она сохранила в памяти, было лишь бледной тенью его реальной внешности. Персефона была уверена, что на нем тот же костюм, что и накануне, но галстук болтался на шее развязанным, а пуговицы рубашки были расстегнуты на шее, слегка обнажая грудь. Как будто его отвлекли во время раздевания.

Потом она вспомнила женщину, что обнимала его за талию, — Минфу. Возможно, она прервала их любовные игры. От этой мысли она испытала огромное удовлетворение, хоть и знала, что ей должно быть все равно.

— Леди Персефона, — его голос был низким и соблазнительным, так что она поежилась.

Богиня заставила себя открыто взглянуть ему в глаза — в конце концов, они были равны, и она хотела, чтобы он знал это, ведь она собиралась предъявить свои требования. Она обнаружила, что Аид изучает ее, склонив голову набок. Под его взглядом ее настоящая внешность вдруг стала для нее чем-то очень личным, и ей захотелось снова спрятаться за чарами. Она совершила ошибку — впала в гнев и отчаяние, выдав себя.

— Лорд Аид, — выдавила Персефона, коротко кивнув. Она испытала гордость за себя, потому что ее голос не дрожал, хотя внутри ее всю трясло.

— Милорд, — огр опустил голову, — я не знал, что она богиня. Я готов понести наказание за свои действия.

— Наказание? — переспросила Персефона, чувствуя себя беззащитной, стоя в дневном свете рядом с клубом. Аид неохотно перевел взгляд с богини на огра.

— Я поднял руку на богиню, — сказал монстр.

— И женщину, раз уж на то пошло, — безрадостно добавил Аид. — Я разберусь с тобой позже. Прошу, леди Персефона. — Он отступил, пропуская ее в «Неночь».

Она шагнула в темноту, и дверь позади нее закрылась. Воздух был тяжелым, заряженным напряжением, которое она чувствовала у себя внутри, и насыщенным запахом Аида. Ей хотелось сделать вдох и наполнить им свои легкие. Вместо этого она задержала дыхание.

Он заговорил прямо у ее уха, и она ощутила на своей коже легчайшее касание его губ.

— А вы полны сюрпризов, дорогая.

Персефона сделала резкий вдох и развернулась к нему лицом, но Аида рядом с ней уже не было. Он открыл дверь и ждал, когда она войдет в клуб.

— После вас, богиня, — сказал он. Это слово прозвучало без насмешки, но в его голосе сквозило любопытство.

Девушка прошла мимо бога и ступила на балкон, выходящий на пустой главный зал. Там царила идеальная чистота, полы отполированы, столики натерты до блеска. Казалось невозможным представить, что еще вчера вечером это место было забито людьми.

Она повернулась и увидела ждущего ее Аида. Когда они встретились глазами, он пошел по ступенькам вниз, и она последовала за ним.

Он пересек зал и направился к винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Персефона остановилась в нерешительности.

— Куда мы идем? — спросила она.

Он повернулся к ней:

— В мой офис. Я подумал, то, что вы хотите мне сказать, требует приватности.

Она открыла и закрыла рот, окинув взглядом пустой клуб.

— Кажется, здесь достаточно приватности.

— Нет, — ответил Аид и двинулся вверх по ступенькам, ничего больше не говоря. Она пошла следом.

Когда они поднялись, он свернул направо — в противоположную сторону от того зала, где она побывала прошлым вечером, — к черной стене, искусно украшенной золотом. Персефона не могла поверить, что не заметила ее прежде. Золотой рельеф на двух больших дверях изображал лозы и цветы, обвивающие двузубец Аида. Остальные части стены были расписаны золотым цветочным узором.

Ей, наверное, не следовало так удивляться, что бог мертвых предпочитал украшать интерьер цветами — в конце концов, его символом был нарцисс.

Взгляд Персефоны был прикован к Аиду, когда тот открыл одну из золоченых дверей. Она не горела желанием оставаться с ним наедине в замкнутом пространстве. Она не доверяла своим мыслям и своему телу.

На этот раз бог позвал ее:

— Вы будете колебаться на каждом шагу, леди Персефона?

Она бросила на него недовольный взгляд:

— Мне просто очень понравился ваш декор, лорд Аид. Я не заметила его прошлым вечером.

— Двери в мои покои всегда скрыты в рабочие часы клуба, — ответил он и указал на открытую дверь: — Так мы идем?

Богиня собрала всю свою храбрость и двинулась вперед. Он оставил ей не так много свободного пространства, так что, входя в комнату, она задела его.

Оказавшись в офисе Аида, Персефона обратила внимание на окна, выходящие на основной зал клуба. Окон, смотрящих на улицу, здесь не было, но комната была залита теплым светом и казалась странно уютной, несмотря на черный мраморный пол. Может, это было как-то связано с камином у стены. Диван и два кресла создавали удобный уголок для отдыха, эстетике комфорта способствовал меховой ковер на полу. В дальнем конце комнаты, словно трон, возвышалась огромная обсидиановая плита, служившая Аиду столом. На нем не было ни бумаг, ни фотографий. Ей стало интересно, пользовался ли им вообще Аид или же он стоял тут для красоты.

Прямо перед ней оказался столик, а на нем — ваза с кроваво-красными цветами. Богиня закатила глаза при виде этого букета.

Аид закрыл дверь, и Персефона напряглась. Становилось опасно. Ей нужно было настоять на разговоре внизу, где было больше пространства, где она способна была мыслить более разумно и дышать, не втягивая в себя его запах. Он медленно подошел к ней, и ее тело вытянулось в струну.

Аид остановился. Он внимательно всматривался в ее лицо, на долю секунды задержавшись на ее губах, прежде чем спуститься к шее. Когда он протянул руку, чтобы коснуться ее, ладонь Персефоны сомкнулась у него на запястье. Она не столько боялась его, сколько собственной реакции на его прикосновение.

Их взгляды встретились.

— Он вам ничего не повредил? — спросил Аид.

— Нет, — ответила она, и он кивнул, осторожно высвободив руку из ее хватки. Он пересек комнату — как предположила Персефона, чтобы обеспечить дистанцию между ними.

Потом она вспомнила, что все еще стоит перед ним в своем истинном облике, и начала поднимать чары.

— О, немного поздновато для скромности, вам не кажется? — Аид пронзил ее взглядом темных глаз.

Он развязал галстук, и богиня наблюдала, как тот соскальзывает с его шеи, прежде чем взглянуть ему в глаза. Он не усмехался, как она ожидала. Выражение его лица было… диким. Как у голодного животного, наконец загнавшего свою жертву в ловушку.

Она сглотнула.

— Я вам помешала?

Она не была уверена, что хочет услышать ответ.

Уголок его рта приподнялся.

— Я собирался лечь в постель, когда услышал, как вы требуете впустить вас в мой клуб.

В постель? Но ведь уже полдень.

— Представьте себе мое удивление, когда я обнаружил у своих дверей богиню, с которой познакомился прошлым вечером.

— Это горгона вам сказала?

Она шагнула вперед, свирепо взирая на него. Губы Аида изогнулись в улыбке.

— Нет, Эвриала мне ничего не говорила. Я узнал магию Деметры, но вы не были Деметрой. — Он снова склонил голову набок. — Когда вы ушли, я сверился с несколькими текстами. Я и забыл, что у Деметры есть дочь. Я предположил, что вы Персефона. Вопрос в том, почему вы не пользуетесь своей магией?

— И поэтому вы сделали это? — резко спросила она, снимая браслет, которым закрыла метку на своей коже, и поднимая руку.

Аид ухмыльнулся.

На самом деле ухмыльнулся.

Персефоне хотелось накинуться на него. Она сжала руки по бокам, чтобы не броситься к нему через всю комнату.

— Нет, — сказал он. — Это результат того, что вы мне проиграли.

— Вы лишь учили меня играть, — возразила она.

— Это формальности. — Аид пожал плечами. — Правила «Неночи» более чем прозрачны, богиня.

— Они какие угодно, только не прозрачные, а вы мерзавец!

У Аида потемнели глаза. Видимо, обзывательства нравились ему не больше, чем ограм. Он оттолкнулся от стола и зашагал прямо к ней. Персефона на шаг отступила.

— Будьте повежливей, Персефона, — сказал он и протянул руку к ее запястью. Он обвел пальцем браслет, заставив ее задрожать. — Пригласив меня за свой стол, вы вступили в соглашение. Если бы вы выиграли, то смогли бы покинуть «Неночь» без каких-либо последствий. Но вы не выиграли, так что у нас с вами контракт.

Она сглотнула, перебирая в памяти все те ужасные вещи, что слышала о контрактах Аида и невыполнимых условиях. Какую тьму он вытащит из глубины ее души?

— И что это значит? — Ее голос звучал по-прежнему резко.

— Это значит, что я должен озвучить условия.

— Я не хочу заключать с вами контракт, — процедила она сквозь зубы. — Снимите метку!

— Я не могу.

— Вы ее на мне оставили, значит, можете и снять.

Его губы изогнулись.

— Вы считаете, это смешно?

— Ох, дорогая, вы даже не представляете…

Слово «дорогая» скользнуло по ее коже, и девушка вновь поежилась. Он, кажется, это заметил, потому что улыбнулся еще чуточку шире.

— Я богиня, — попробовала она снова. — Мы равны.

— Вы думаете, кровь меняет тот факт, что вы добровольно заключили со мной контракт? Такие вещи — закон, Персефона. — Она злобно взглянула на него. — Метка исчезнет, когда контракт будет выполнен. — Он произнес это так, словно от этого ей должно было стать легче.

— И каковы ваши условия? — То, что она спросила, еще не значило, что она согласится.

Аид стиснул челюсти. Он словно пытался себя обуздать — может, он не привык, чтобы ему приказывали. Когда он поднял голову и посмотрел на нее, Персефона поняла, что у нее серьезные проблемы.

— Создать жизнь в подземном царстве, — наконец произнес он.

— Что? — К этому она была не готова, хотя следовало бы. Разве отсутствие магических сил не было ее главной слабостью? Какая ирония, с учетом ее божественного происхождения.

— Создать жизнь в подземном царстве, — повторил он. — У вас есть шесть месяцев. Если вы не сможете или откажетесь, то навсегда станете обитательницей моего мира.

— Вы хотите, чтобы я вырастила сад в подземном царстве? — переспросила она.

Аид снова пожал плечами.

— Полагаю, это один из способов создать жизнь.

Она вперила в него яростный взгляд.

— Если вы украдете меня, вам придется познать гнев моей матери.

— О, не сомневаюсь, — протянул он. — Как и вам придется прочувствовать ее гнев, когда она узнает, как вы были легкомысленны.

У Персефоны вспыхнули щеки. Он прав. Разница между ними состояла в том, что Аида эта угроза ни капли не обеспокоила. Да и с чего бы ему беспокоиться? Он же был одним из Троицы — самых могущественных богов из существующих. Угроза от Деметры была для него не существеннее брошенного камушка.

Она выпрямилась, подняла подбородок и встретилась с ним взглядом.

— Отлично. — Рука Аида давила ей на запястье, как кандалы, и она рывком высвободила ее. — Когда я могу начать?

Глаза Аида блеснули.

— Приходите завтра. Я покажу вам дорогу в подземное царство.

— Я приду после занятий, — сказала Персефона.

— Занятий?

— Я студентка Университета Новых Афин.

Аид взглянул на нее с любопытством и кивнул:

— Тогда после… занятий.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. И хотя прямо сейчас Персефона его ненавидела, она не могла отрицать, что ей нравится его рассматривать.

— Как насчет вашего вышибалы?

— А что с ним?

— Я бы предпочла, чтобы он не помнил меня в этом облике. — Она подняла руку к рогам, а потом наложила на себя чары. Облик смертной позволил ей немного расслабиться.

Аид наблюдал за трансформацией, словно изучая древнюю скульптуру.

— Я сотру его память… После того как он будет наказан за то, как обошелся с вами.

Персефона поежилась.

— Он не знал, что я богиня.

— Но он знал, что вы женщина, и позволил гневу взять верх. Так что он будет наказан, — сухо произнес Аид, и она поняла, что спорить бессмысленно.

— Чего мне это будет стоить? — уточнила девушка, потому что уже знала, с кем имеет дело, — а она только что попросила бога мертвых об услуге.

Его губы изогнулись.

— Умно, дорогая. Вы знаете, как это работает. Наказание? Ничего. Его память? Услугу.

— Не называйте меня «дорогая», — огрызнулась она. — Услугу какого рода?

— Любую, какую я захочу, — пожал плечами он. — Которая понадобится мне в будущем.

Богиня секунду обдумывала его слова. Чего Аид хочет от нее? Что она вообще могла ему предложить? Возможно, именно эта мысль заставила ее согласиться, а может, это был страх, что мать узнает о ее появлении в истинном облике. Как бы то ни было, она сказала:

— Договорились.

Аид улыбнулся:

— Мой водитель отвезет вас домой.

— В этом нет необходимости.

— Есть.

Персефона сжала губы и процедила:

— Ладно.

По правде говоря, ей совершенно не хотелось снова ехать на автобусе, но от мысли, что Аид будет знать, где она живет, девушке стало не по себе.

Внезапно бог схватил ее за плечи, наклонился вперед и прижался губами к ее лбу. Движение было настолько неожиданным, что она потеряла равновесие. Богиня вцепилась пальцами в его рубашку, чтобы удержаться на ногах, и ее ногти оцарапали кожу у него на груди. Его тело было твердым и теплым, а губы, коснувшиеся ее кожи, — мягкими. Когда он отстранился, она была настолько растеряна, что даже не успела разозлиться.

— А это еще зачем? — спросила она почти шепотом.

Аид взглянул на Персефону с раздражающей улыбкой, словно знал, что она неспособна сейчас мыслить трезво, и провел пальцем по ее пылающей щеке.

— Ради вашего же блага. В следующий раз дверь сама откроется перед вами. Я не хотел бы, чтобы вы снова вывели Дункана из себя. Если он снова причинит вам вред, мне придется убить его, а найти хорошего огра не так-то просто.

Персефона могла себе это только представлять.

— Лорд Аид, вас ищет Танатос… о…

Через дверь, спрятанную позади его стола, в офис вошла женщина. Она была красива, ее рыжие, словно пламя, волосы разделял центральный пробор. У нее были колючий взгляд, изогнутые брови и пухлые, сочные, малиновые губы. Все ее черты были резкими и отточенными. Это была нимфа, и когда она взглянула на Персефону, в ее глазах отразилась ненависть.

Только в это мгновение Персефона осознала, что все еще стоит рядом с Аидом, вцепившись в его рубашку. Но когда она попыталась отстраниться, его руки сжали ее еще крепче.

— Я не знала, что вы не один, — сухо добавила женщина.

Аид даже не взглянул на нее. Вместо этого он продолжал смотреть на Персефону.

— Дай мне минуту, Минфа.

Первой мыслью Персефоны было: «О, так это и есть Минфа». Она была прекрасна в той манере, в какой Персефона не была — ее внешность обещала соблазн и грех, — и тяготилась собственной ревностью.

Второй мыслью было: для чего ему нужна была еще минута? Что еще он собирался сказать?

Персефона не видела, как Минфа ушла, потому что не могла оторвать взгляда от Аида.

— Вы не ответили на мой вопрос, — сказал Аид. — Почему вы пользуетесь магией вашей матери?

Пришла ее очередь улыбнуться.

— Лорд Аид, — сказала богиня, проводя пальцем по его груди. Она не знала, что заставило ее это сделать, но в ней откуда-то возникла храбрость. — Вы сможете получить от меня ответы только в одном случае — если я решу снова сыграть с вами в карты. А в данный момент это маловероятно.

Персефона подняла руку и расправила лацкан его пиджака. Ее взгляд упал на цветок полиантеса у него в петлице. Она посмотрела на него и прошептала:

— Я думаю, вы об этом еще пожалеете, Аид.

Под взглядом Аида она дотронулась до цветка. Когда ее пальцы коснулись лепестков, цветок увял.