Жизнь Тузика Озейло. Тайна золотого ошейника

Сергей Трапезников, 2007

В Аргентине снова неспокойно. В Буэнос-Айресе в стенах собственного дома убиты премьер-министр и его жена. Из поместья супругов исчезает золотой ошейник, однако кража не является основным мотивом преступления – здесь замешано нечто более серьёзное… У озейского градоначальника Тузейло и его жены Аниты родилась очаровательная наследница. Новая жизнь, тихое семейное счастье… Но вскоре жизнь Тузика переворачивается с лап на голову. Анита попадает в жуткую автомобильную аварию, обстоятельства которой указывают на то, что она была подстроена, а самого Тузика обвиняют в том, чего он не совершал. Всё это связано с таинственным убийством премьер-министра страны. Но как именно? Тузейло Фридриховичу предстоит разгадать эту загадку и, сохраняя хладнокровие, распутать клубок коварных интриг вокруг своего имени.

Глава II

Следующим утром, вопреки уже сложившейся традиции, их разбудил не плач Ани, а телефонный звонок. Он был таким настойчивым, что не проснуться было невозможно.

— Алло, — Анита взяла трубку. — Привет, Луна… Дома… Не вернулся? До сих пор?

От Тузика не укрылось, что Анита выглядела крайне взволнованной.

— Ты звонила ему? — продолжала спрашивать она. — Недоступен, значит… Жди! Если к обеду не объявится, то звони в полицию. Я завтра выхожу. На работу, Луна! Декрет кончился. Всё, не переживай. Если что — звони!

— Что случилось? — поинтересовался Тузик.

— Мануэль исчез, — ответила Анита.

— С кем не бывает, — пожал плечами Тузейло, — нам это свойственно.

— Да-да, — проговорила Анита, глядя в пустоту, — ты прав, ничего страшного.

«Она что-то скрывает», — думал Тузик, глядя на жену. Известие о том, что сожитель Луны Картер не явился ночевать, её заметно насторожило.

Тузик неохотно засунул лапы в тапки и поплёлся в направлении ванной. Перед выходом из спальни он обернулся и ещё раз взглянул на жену. Анита продолжала неподвижно сидеть на краю кровати и задумчиво смотреть в окно.

***

Город Озей вот уже второй месяц подряд по всем показателям признавался в Аргентине образцовым. Малый и средний бизнес в регионе развивался бешеными темпами, автомобильные дороги считались лучшими на всём восточно-американском континенте, а власть, в лице мэра города Тузика Озейло, уверенно занимала первое место в рейтинге доверия населения в стране.

Гастон Ортега — неприлично богатый и не менее влиятельный пёс породы бульмастиф — давно уяснил, что секрет успеха любого региона состоит в первую очередь в стабильности власти. Первый протеже Гастона — Сергей Березин — в конце прошлого года ушёл в мир иной и, к великому сожалению, не мог более олицетворять собой твёрдый и непоколебимый образ администрации города. На смену ему пришёл Тузик Озейло. Молодой и амбициозный, образованный и порядочный. А главное, готовый встать у руля крупного мегаполиса и грудью защищать интересы его населения, а не политических шишек столичного Буэнос-Айреса, кем, в частности, были Эдуардо Хороббадо и Алекс Шульц.

Гастону Ортега удалось практически с нуля возвести систему, при которой городская власть была устойчивой, а преступность чрезвычайно низкой, и это на фоне ставшего привычным разбойно-наркотического хаоса в остальных регионах Аргентины. Он монополизировал всю криминальную структуру, ещё осенью устранив всех желающих поделить на части вновь отстраивающийся Озей, словно аппетитный сладкий торт. Кого-то Ортега намеренно подставлял и сдавал полиции, а кого-то сам безжалостно убирал с дороги, как бульдозер, который медленно, но уверенно сгребает весь ненужный мусор на своём пути.

В результате, все остались довольны. Горожане спокойно ходили по улицам даже в тёмное время суток и ездили по ровным дорогам. Жители Озея были в восторге от местных властей, покорно платили налоги и искренне любили свой город. Тем самым они помогали ему оставаться свежим, чистым и привлекательным и для новых горожан, и для многочисленных инвесторов со всего мира, желающих вложиться в развитие молодого и подающего весьма неслабые надежды города.

Власть, в свою очередь, была довольна стабильным местом в кресле, которое им обеспечивала система Гастона.

Сам же Гастон, ещё в молодости уяснивший, что получать сверхприбыли после первого же удачного хода конём — это дурной знак, охотно вкладывал собственные средства в обеспечение стабильности. Ортега был уверен, что благодаря своей гениальной системе он получит гораздо больше. Гастон Ортега умел быть дальновидным, а главное, он умел ждать.

— Не нравится мне это всё, — проговорил Ортега, грея в лапах бокал коньяка. — Ты прекрасно знаешь, Брайан, что я не переношу, когда с дороги убирают моих псов.

— Я помню, сеньор Ортега, — ответил ему доберман, сидящий в кресле напротив. — Наша служба делает всё возможное, чтобы выяснить обстоятельства случившегося инцидента.

— Прошёл месяц, — Гастон поджёг сигару. — И я пока не замечаю сдвигов.

— Мы не работаем в открытую, вы же знаете, — ответил Брайан. — Мы не можем допустить, чтобы Буэнос-Айрес узнал о нашем интересе к расследованию убийства. Это вызовет массу лишних вопросов, а главное, приведёт к тотальному искажению реального хода расследования. В Буэнос-Айресе тоже не дураки сидят, вы и сами это понимаете.

— Я всё понимаю, — продолжил бульмастиф, отпивая коньяк. — Но за месяц хоть какие-то продвижения всё же должны были появиться. Или ты не согласен?

— Продвижения есть, — кивнул Брайан Кортес, заёрзав в кресле. — Наши источники решили подойти к этой истории с диаметрально противоположной стороны — с жены Томаса. Мариса Митчелморе в последний год жизни сильно пристрастилась к азартным играм и кокаину. Помимо этого, она без памяти увлекалась молодыми представителями противоположного пола.

— Ты хочешь сказать, что сможешь откопать всех её любовников за последний год? — усмехнулся Гастон. — Не смеши меня, Брайан.

— Сотрудники казино, которое Митчелморе посещала каждую пятницу, сообщили, что в последние полгода любовник у неё был только один. Постоянный. Никаких других справок они дать не смогли. Сказали только, что это был пёс породы сибирский хаски.

— Отыщи его, — приказал Гастон и выпустил густое облако дыма. — Не затягивай.

— Наши службы уже ищут, — кивнул доберман. — Я надеюсь, что в скором времени нам удастся установить его личность.

— Тузейло Фридриховича в известность не ставь, — Гастон Ортега проницательно глянул на подопечного. — Мы должны обеспечивать его безопасность, а не рушить её. Осведомлённость в наших расследованиях ему сейчас только навредит. Как его личный помощник, ты всегда должен помнить об этом.

— Всё будет так, как вы сказали, сеньор, — кивнул доберман с серьёзным видом.

Гастон Ортега всё ещё продолжал пускать клубы дыма, когда его подопечный Брайан Кортес покинул помещение.

***

Дорога от дома Тузейло до «Руднев-Плаза» занимала от силы четверть часа, но из-за озейских пробок, уже успевших стать знаменитыми по всей Аргентине, доехать туда меньше чем за сорок минут было практически невозможно.

Автомобиль остановился напротив роскошного здания, состоящего из трёх башен. Первое, что могло прийти в голову заезжему туристу из Рояльска при виде этого сооружения, что оно очень сильно напоминало РГУ — величественное здание в стиле ар-деко. И только спустя несколько секунд этот турист мог сообразить, что габариты РГУ гораздо крупнее «Руднев-Плазы». Офисный центр, в котором расположилась фирма Тузика, состоял из двенадцати этажей, а число этажей Рояльского университета зашкаливало за сорок.

Оказавшись в кабинете, Тузейло увидел за рабочим столом своего лучшего друга Саппи Фейджа.

— Как поживаешь, дружище?

— Доброе утро, — сухо ответил Тузик. — Кофе хочу.

— Растворимый, или девочку позвать? — поинтересовался Фейдж.

— Банку давай, — Тузейло протянул лапу. — Не хочу никого звать. И не хочу, чтоб мельтешили.

— С тобой что, Туз? — удивился Саппи. — Сегодня же воскресенье. Всё хорошо, офис компании почти пустой. Везде покой и тишина. Или ты перебрал вчера?

— Да ничего я не перебрал, — Тузик нажал на кнопку чайника, поставил на стол пепельницу, сел в кресло и закурил. — Анита странная какая-то.

— Опять дружок той Луны Картер с работы? — понял Саппи.

— Да, — кивнул Тузик. — Сегодня эта Картер позвонила домой, сообщила, что этот дружок не явился домой. И всё бы ничего. Только вот Аниту это почему-то очень насторожило. Я уже на работу уходил, а она всё в своих мыслях жить продолжала.

— Не ревнуй, Туз, — Фейдж похлопал друга по плечу. — Ничего у них нет. Наверняка рабочие журналистские секреты. Мы же тоже про это производство никому не говорим, и никто не обижается.

— Ладно, — махнул лапой Тузик. — Кофе будешь?

— Нет, Туз, — Саппи скривился. — Мне бы после вчерашнего только водички.

— Тогда давай к делу. Не просто же так мы с тобой в воскресенье пришли в Astico Center после алкогольной вечеринки.

— Что ж, — вздохнул Саппи. — К делу, так к делу. Наша компания получила сертификат соответствия требованиям нормативных документов от органа сертификации приборостроительной продукции. Короче говоря, у наших цифровых многоцелевых дисков, другими словами DVD, появился сертификат. Теперь самое время заключать контракты с закупщиками наших цифровых носителей. Я уже говорил, но повторюсь: это очень важный поворот в истории нашей компании, поскольку эра компакт-дисков, с которых мы начинали, постепенно заканчивается и, думаю, года через полтора-два совсем затухнет.

— А что насчёт твёрдых накопителей? — спросил Тузик. — Пора начинать разработки. Это будет гораздо сложней, не спорю, но результат перекроет все наши предыдущие успехи.

— Согласен, Тузик, — кивнул Саппи. — Разработки уже ведутся, но пока втихую. StartSmart в Мар-дель-Плате тоже не дремлет, поэтому нужно быть внимательными. Эти ребята умеют шпионить. Сейчас наша основная задача состоит в отладке экспорта продукции. Причём не только на территории Озейской республики, но и по всей территории Арген…

— Озейской республики? — захохотал Тузик. — Ну ты прям как выдашь что-нибудь, хоть со стула падай.

— Верно, — Саппи шмыгнул носом. — Такой республики пока нет. Но это только пока. Я уверен, что скоро это изменится.

— Я смотрю, ты веришь в меня как в политика, — Тузик продолжал смеяться. Кнопка чайника звучно щёлкнула, сообщая начальству, что вода вскипела и её можно разливать по кружкам.

— Так вот, нужно наладить экспорт по всей стране, — как ни в чём не бывало продолжил Фейдж. — Причём успеть сделать это раньше, чем этот паршивый StartSmart и его поганое руководство.

— Это будет сложно, — проговорил Тузейло и сделал глоток кофе. — Митчелморе убит, а вместе с ним убиты и его законопроекты о торговле Озея с остальными регионами страны.

— Думаю, Томас был не единственным псом в Аргентинском Правительстве, тайно представляющим интересы Гастона, — проговорил Саппи. — Так что будем надеяться на лучшее.

— Это плохо, — Тузейло покачал головой. — Нужно не надеяться, а опираться. И не на лучшее, а на реальное положение вещей. Вот тогда всё будет хорошо.

— Даже если экспорт в остальные регионы придётся подождать, работы нам здесь всё равно хватит. Твёрдые накопители — это гораздо сложнее, чем наладить производство круглых пластмассок с дырками, только лишь по той причине, что они бывают разных типов. Это большая исследовательская работа. Начинать нужно уже сейчас, но, повторюсь, негласно.

— Исследовательская работа стоит денег, — напомнил Тузейло.

— Конечно, — невозмутимо согласился Саппи. — Исследователи — это тебе не менеджеры по клинингу, которые шваброй по полу возят. У всех исследователей высшее образование. Все они хотят кушать, зарабатывать и не терять твёрдой уверенности, что не зря потратили треть собственной жизни на образование. Так что придётся раскошелиться, Туз. Но ты не забывай, что компакт-диски пока ещё не вымерли. С их продаж мы можем себе позволить нанять целую армию исследователей. А уж учитывая, что больше двух-трёх псов в новый отдел на данный момент нам не требуется, то затрат на них мы практически не заметим.

— Ну, хорошо. Допустим, ты меня убедил, — Тузик допил кофе и отодвинул кружку.

— Я молодец, — Фейдж улыбнулся во все сорок два зуба. — Пойду тогда к себе. Нужно ещё электронную почту просмотреть. Потом домой поеду.

— Иди, — махнул лапой Тузик. — Смотри почту и дуй домой. На тебя смотреть страшно. Пьянь!

— Себя видел? — заржал в ответ Саппи. — Да я по сравнению с тобой экспонат в музее!

— Иди уже, экспонат.

Тузик осушил ещё один стакан кофе, выкурил пару сигарет и, направившись к выходу, понял, что больше в Astico Center в свой единственный выходной он больше никогда не заявится.

***

Короткий январский день подходил к концу. За окном уже стемнело. Анита, вернувшаяся с прогулки с дочерью, ушла на кухню готовить ужин, параллельно продумывая в голове план на завтрашний рабочий день.

Вечером, пока Тузик, лёжа на диване, занимался просмотром очередного дурацкого сериала на TeFeDe, Анита вытащила из шкафа добрую половину своего гардероба, ломая голову над тем, в чём заявиться в редакцию в первый день после декрета.

— Вот это нормальное, — безучастно указал Тузик на восемнадцатое по счёту платье.

— Я потолстела, — капризничала Анита. — Ты посмотри, я как гусеница!

— Ты самая красивая собака на свете, — заверил её в ответ Тузик.

— Завтра вся бухгалтерия начнёт жужжать за спиной, как я себя запустила, — проговорила Анита, оценивая своё отражение.

— Ты когда-то обращала на это внимание? — удивился Тузик.

— Конечно же, нет, — ответила Анита. — У меня есть муж, а теперь ещё и дочь растёт. А у них что? Единственная радость в жизни — это пожевать конфет на рабочем месте да кости перемыть всей женской части коллектива.

— Вот видишь, — примирительно заявил Тузейло. — Так что не переживай. И ничего ты не потолстела. Саппи вообще мне сказал, что тебя не мешало бы откормить. Одна шерсть да кости.

— Да что он понимает-то, мой братец? — зарделась Анита.

В гостиной зазвонил телефон. Анита быстро сбросила свои платья и костюмы прямо на пол и устремилась к трубке.

— Да, Луна, — лицо Аниты вмиг сделалось серьёзным.

— Анита, его всё нет.

— Звони в полицию!

— Звонила. Мануэль — совершеннолетний пёс. Три дня ещё не прошло. Сказали, что принять моё заявление раньше трёхдневного срока они не имеют права по закону.

— Я тебя поняла, — глубоко вздохнула Анита. — Что-нибудь придумаю. Ты будь на связи, хорошо?

— Да, — убито ответила Луна. — Я уже с ума схожу. А ничего сделать не могу.

— Я попробую их расшевелить. А ты выпей чего-нибудь успокаивающего и ложись спать. Если будешь тупо сидеть в пустой квартире и ждать, то точно с ума сойдёшь. Хочешь, приходи к нам?

— Нет, Анита. Спасибо большое, но, я у себя останусь. Вдруг он вернётся? Я не могу уйти.

Анита положила трубку на стол и вопросительно посмотрела на мужа своими проницательными глазами спаниеля.

— Не явился, значит, — догадался Тузик.

— Поможешь?

***

В тот воскресный вечер путевой рабочий скоростного направления АЖД как никогда хотел поскорей попасть домой. И неудивительно, ведь сегодня ровно полгода как на свет появился их с женой долгожданный щенок. В прошлом году, во время цунами, жена не смогла сохранить жизнь малышу внутри себя. А уже в апреле врачи вынесли супругам суровый вердикт: у них никогда не может быть детей.

Пока жена убивалась и ежедневно жаловалась на сложившуюся проблему подругам по телефону, муж твёрдо решил, что ребёнок у них будет. Во что бы то ни стало. И, о чудо, уже в мае результаты обследования показали, что его жене удалось забеременеть. Состояние плода было более чем удовлетворительным, врачи уверенно заявляли, что малыш растёт здоровым, и уже на исходе июля на свет появился долгожданный сынок.

Сегодня, в этот тёмный январский вечер, путевой рабочий как никогда ненавидел свою работу, которая заключалась в плановом осмотре железнодорожного полотна и уборке мусора на небольшом трёхкилометровом участке. Поскольку днём по этой дороге постоянно пролетали высокоскоростные поезда, осмотр был возможен только в этот небольшой вечерний период, когда в плотном расписании поездов появлялось технологическое окно.

Как назло, именно в этот вечер, когда ему не терпелось поскорей уехать домой, чтобы поздравить сына, вручить ему в подарок радиоуправляемый вертолёт и наслаждаться тем, как щенок радостно поедает праздничный торт, путейцу достался самый отдалённый и плохо освещённый участок дороги.

Он продолжал неторопливо идти вдоль путей, осматривая состояние полотна и собирая мелкий мусор, как вдруг ему на глаза попались клочки шерсти и еле заметные, из-за навалившего днём снега, кровяные подтёки. Поначалу это нисколько не удивило рабочего. За одну смену он наблюдал как минимум три-четыре трупа диких животных, которым вздумалось перебежать через линию железной дороги прямо перед летящим поездом.

Путеец продолжал идти по дороге вслед за нарастающей вереницей серо-белых клочков и кровяных мазков. Очевидно, на этот раз поезд сбил более крупного зверя, чем привычные грызуны. Внимание внезапно привлёк заметённый снежный холмик. Путеец машинально сгрёб верхний слой снега лопатой и остолбенел. Между рельсами лежало искромсанное тело собаки породы сибирский хаски.