Приключения Даши и янтарных человечков древлинов

Сергей Терещук, 2023

Фантастические приключения девочки, которая познакомилась с янтарными человечками древлинами.

ИСТОРИЯ ПЯТАЯ.

Новый дом — новые праздники.

На следующее утро Даша на крыльях радости слетела вниз, вбежала в кухню и обнаружила, что там никого еще нет.

Для субботнего или воскресного утра это была бы привычная картина. Когда родителям никуда не надо торопиться. Они с вечера не заводят будильники и спят аж до девяти, а то и до половины десятого. В отличие от будних дней, когда они встают ни свет ни заря и будят Дашу, не давая ей досмотреть самые сладкие на свете утренние сны. А Даша в ответ просит «ну, еще малюсенькую чуточку, ну, пожалуйста» и прячет голову под подушку. В выходные же всё происходит наоборот! Даша встает без всякого будильника, с первыми лучами солнца, потому что ей никуда не нужно спешить. Ей не нужно в школу, и поэтому она встает раньше всех. Почему это так происходит? Для родителей загадка, но для самой Даши все ясно, как в солнечный день! Чтобы успеть наиграться на всю неделю вперед, пока мама и папа спят.

Так было еще до вчерашнего дня. До знакомства с древлинами. Но после встречи с Тией Даша приняла, как у нее это водится, серьезное решение — она изменила свое отношение к школе. И, кроме того, придумала, что будет называть школу — Стадиум. Но никому об этом не скажет. Это будет ее собственный тайный секрет. «Тайный секретный Стадиум» — так вчера придумала Даша. Сразу после маминого поцелуя перед сном, и за секунду перед тем, как уснуть.

Ну, а сегодня Даша проснулась раньше всех. Она прошлась по непривычно пустой кухне. Заглянула под крышку кастрюли, скорее, чтобы скоротать время. Готовить Даша еще не умела. У нее, конечно, мелькнула дерзкая мысль удивить всех и что-нибудь сварить, но желание это тут же затерялось в тучах страха — а вдруг она сделает все не так и этим расстроит родителей. Да, Дашу к плите пока еще не допускали. «Успеешь еще накашеварить!» — со знанием дела говорила мама. «Вот станешь чуточку старше…» — неопределенно приговаривал папа. Поэтому пока что Даша могла немного — намазать бутерброд, разогреть стакан чаю или тарелку супа в микроволновке и залить хлопья йогуртом или молоком. Эта идея ей понравилась, и Даша по пути к холодильнику заглянула в ящик с крупами. Хлопьев там не оказалось, но была целая коробка мюсли.

— Это, конечно, не то же самое… — подумала Даша, — но вполне сойдет.

И, почувствовав себя очень самостоятельной и находчивой, Даша отправилась за вторым ингредиентом. Открыла холодильник, и… весь ее пламенный порыв тут же замерз между горчицей и майонезом. Там, где обычно стояли йогурт и молоко было пусто. Даша разочарованно закрыла дверцу, очень расстроилась и с коробкой мюсли уселась за непривычно пустой стол.

Даша прислушалась. Наверху было тихо.

— Конечно! — подумала девочка. — Встала на целый час раньше! — и Даша тут же принялась сама себя отчитывать: — Будешь знать теперь, как готовить сюрпризы, не подготовившись заранее.

Даша взглянула на электронные часы на холодильнике и покачала головой. Такого времени она не видела даже в выходные дни. 06:44 — мигали красненькие числа. Обычно же Даша появлялась на кухне в 07:10, впопыхах одеваясь на ходу, подгоняемая мамой и папой. Быстро завтракала и убегала с бутербродом, чтобы доесть его в машине, пока папа везет ее в школу.

— Но 06:44 — это уже перебор! — подумала Даша шумно вздыхая.

Однако делать было нечего, и Даша принялась обреченно хрустеть шариками мюсли, неспеша доставая их из коробки.

Минуты на часах сменялись медленнее чем обычно.

— Наверно, замерзли, — опечаленно подумала Даша и продолжила себя отчитывать: — Взрослая девочка, а готовить не умеешь… Вот и поделом тебе!

— А если родители не разрешают! — оправдывалась девочка сама перед собой.

— Это не повод и не оправдание! — одернула себя Даша, — К древлинам в гости ты не побоялась отправиться! Тут ты проявила всю свою самостоятельность. А вот научиться готовить что-нибудь простое тебе, видите ли, страшно! Тут ты как маленькая! Очень удобно устроилась, девочка моя!

У Даши даже задрожал подбородок от обиды, но она взяла себя в руки.

— Обещаю устроить моим родителям сюрприз!

— Вот это уже другой разговор, Даша! Вот это ты молодец… Когда же наконец соизволят объявиться эти сони-засони, папа с мамой? Тут их дочь почти погибает с голоду, а они…

Даша уже собралась было пойти наверх, но услышала легкий шелест мягких маминых тапочек и, соскочив со стула, рванула навстречу. Через секунду в кухню вошла мама. Она сладко потягивалась на ходу, не замечая дочери.

— Мамочка, доброе утро! — звонкий голос Даши заставил маму вздрогнуть и застыть в изумлении. — Вы чего такие засони? — Даша обняла оторопелую маму. — С голоду помереть можно!

Мама так и стояла с широко застывшим зевком, раскинутыми руками, ошарашенным выражением на лице и с дочерью, обнимающей ее за талию.

— Ты чего… Даша… — с трудом приходя в себя, проговорила мама, — случилось чего?

— Нет, мамочка! — отозвалась Даша. — Хотела удивить вас…

— У тебя получилось… — ответила мама, переборов прерванный зевок, — сегодня такая… шустрая? — она опустила руки и обняла дочку.

— А папа где?

— Пошел тебя будить…

— Вот удивится! — прощебетала Даша.

— Это точно! — улыбнулась мама. — Ну, пусти! Буду завтрак готовить…

Даша разомкнула объятия и решила сходить за отцом, но тут же сверху раздался его встревоженный голос.

— Рииита! А Даши тут нет…

— Она внизу, Валентин! — отозвалась мама и направилась к плите.

Через мгновение ворвался растрепанный, еще не умывавшийся отец.

— Как на кухне? Почему?

— Сюрприз хотела сделать! — ответила мама.

Отец был очень удивлен чрезмерно ранним подъемом дочери и с любопытством рассматривал ее.

— И все-таки, чего так рано? — допытывался отец, потирая ладонями еще сонные глаза. — Обычно не добудишься… А тут на тебе…

— Все относительно, мамочка и папочка! — очень серьезно ответила Даша. — Все относительно!

Родители обменялись удивленными взглядами.

— Слова-то какие! — мама разбила яйцо над сковородкой, в лунку, вырезанную в тосте белого хлеба. — Прям домашний Эйнштейн…

— Не иначе! — папа почесал затылок. — Прогресс, видите ли… акселерация опять же ж! Все кругом подгоняет! Вот и торопятся дети…

На сковороде аппетитно зашкворчала фирменная мамина яичница.

— Зато, я смотрю, взрослые никуда не спешат, — очень серьезно сказала Даша, — и могут опоздать на работу, а их дочь опоздает в школу

— Ты же сама сказала «все относительно», — начал шутливо папа, но взглянул на часы и чертыхнулся. — Я же опоздаю!

Папа, под общий хохот, теряя по дороге тапочки, убежал в ванную.

Конечно же, в этот прекрасный день никто никуда не опоздал.

Семья дружно позавтракала, бодро вышла из дома, слаженно расселась по местам в автомобиле и с утренним задором выехала со двора.

Папа, правда, вспомнил, что забыл свой телефон, в котором «вся его жизнь и жизнь его компании». Поэтому он выскочил из машины и, преувеличенно размахивая руками, театрально изображая огорчение, побежал в дом. Через несколько секунд папа выбежал из дома, опять же преувеличенно размахивая руками, но теперь изображая радость, подбежал к машине и громогласно сообщил:

— А телефон-то во внутреннем кармане пиджака… Голова дырявая! — чем вызвал очередной шквал смеха и шуток.

После этого папа запрыгнул в машину и, поднимая пыль, понесся догонять время.

Так в этот день Даша очень весело отправилась в школу и совершенно не скучно и без опоздания была доставлена к первому уроку. А если учесть, что всю дорогу мама с папой шутили наперегонки, то казалось, что семья едет не по будничным привычным каждодневным делам, а куда-нибудь на отдых. На берег солнечного моря. И впереди у них целый месяц отпуска… Да и вообще вся жизнь.

И даже тяжелая серая туча над школой, которая делала здание совсем мрачным и тоскливым, не испортила настроения. Даша озорно взбежала по ступенькам и пролетела мимо охраны.

— Доброе утро, Серафима Гавриловна.

— В своем репертуаре, Летягина! На последней минуте! — приветливо отозвалась женщина в форме с надписью ЧОП.

Убегая, Даша вдруг поймала себя на мысли: «Слово «чоп» знаю, а что оно значит, я не знаю.»

— И никакой я не Эйнштейн, если этого не знаю! — весело думала Даша, выбегая из-за угла в коридор младших классов. — Надо будет разузнать!

С другой стороны коридора шла Наталья Григорьевна. Увидев бегущую Дашу, она улыбнулась, покачала головой и прибавила шагу. Даша в свою очередь, побежала быстрее. Завязалось нешуточное состязание. Учительница перешла на бег трусцой. Даша ускорилась еще… и, опередив на целых четыре метра, первая взялась за дверную ручку. В этот момент, как победный гонг, прозвучал звонок. Даша открыла дверь, пропустила вперед учительницу, зашла следом и, проходя к своей парте, сделала свое маленькое открытие:

— Как же все зависит от настроения, с которым ты что-то делаешь!

Открытие, конечно, было невесть какое, но Эйнштейном, пусть и небольшим, Даша себя все-таки почувствовала. И окончательно утвердилась в своем открытии, когда четвертый раз за день получала пятерку.

— Так и запишем! — думала Даша, застенчиво глядя в парту. — В хорошем настроении все и получается на «отлично»!

Потрясённые одноклассники перешёптывались и не скрывая поглядывали на нее. А фраза впечатленной учительницы «Тебя сегодня не узнать, Летягина!», после которой она записала оценку в журнал, стала дополнительным доказательством маленького открытия Даши.

— Все относительно, Наталья Григорьевна, — ответила Даша, продолжая разглядывать трещинки на лакокрасочном покрытии школьной парты.

Виолетта Копытина не сдержалась и демонстративно фыркнула. Ее фиолетовые банты выглядели поникшими, а лица ее подружек, которые тоже зафырчали эхом, горели пунцовой завистью. Но Даша на это совсем не обратила внимания. Сегодня все эти мелочи не имели для нее никакого значения.

Так пролетело три дня. Даша настолько увлеклась этой своей новой игрой в «Стадиум» и своим новым качеством «круглой отличницы», что даже позабыла о янтарных человечках. Совсем немножко. Самую капельку. Она даже не заметила, как это произошло!

Увидев Тию, сидящую на краю стола над открытым ящиком, Даша по привычке хотела уже броситься радостно навстречу. Но была встречена выражением вселенского разочарования и горя на лице малышки. Это мигом оборвало ее наивный порыв и, к своему стыду, Даша осознала, что совсем забыла про древлинов. Она так и застыла в дверях.

— А где мацрыпанки? — угрюмо произнесла малышка.

Чувствуя обиду в голосе гостьи, Даша виновато переминалась с ноги на ногу на пороге.

— Совсем про друзей забыла! — с упреком произнесла гостья и поднялась на свои босые ножки. — Вот так и бывает — думаешь, знаешь человека, знаешь, а приходишь к нему в гости, и что? — Тия горестно заломила руки. — Мацрыпанков нету!

— Марцыпанков… — неуверенно поправила Даша.

— Какая разница? Все равно нету! — обреченно констатировала Тия, вскинула голову и гордо потопала к противоположному краю стола. Всё ее маленькое существо выражало возмущение.

И тут Даша не выдержала. Она бросилась к столу, упала перед ним на колени, схватилась руками за края и заговорила быстро и горячо, опасаясь, что Тия и все древлины уйдут от нее навсегда:

— Прости меня, Тиичка! Я больше не буду! Я, конечно, не права! — борясь со слезами оправдывалась Даша. — Я плохо поступила с друзьями! Совсем позабыла про вас! А так нельзя!

Тия замедлила шаг. Это добавило Даше надежды.

— Просто в эти дни я так увлеклась учебой, что совсем потеряла голову, — уже спокойнее подбирала слова Даша. — А знаешь, что? Ведь это благодаря вам! Благодаря тебе, Тия! Твое отношение к образованию восхитило меня. И я поняла, как это важно — учиться. Это так воодушевило, что я не могла остановиться. А ведь это все ты и твои рассказы про Стадиум!

Тия остановилась и, не оборачиваясь, продолжала слушать.

— Я училась и училась! Училась и училась! Как… как… как угорелая! Вот как! Так папа про меня иногда говорит, что я как «угорелая»! И глазом не успела моргнуть, а уже пятница. И как могло произойти, что я забыла о вас… — Даша положила подбородок на стол и робко добавила: — Простите меня… Вы же не уйдете?

— Ага! Попалась! — внезапно подскочила Тия, развернувшись в воздухе. — Бю-бю-бю, мю-мю-мю! Испугалась, да? Испугалась! Как я тебя разыграла?

Она скакала вокруг себя от радости и хлопала в ладоши.

— Ты что же думала, что я из этих мацры… марцы… из-за этих шоколадок обиделась?

— Нет… — Даша сомневалась в правильности ответа.

— А, кстати, где они?

— Я сейчас! — Даша с готовностью приподнялась, но Тия, не переставая, весело тараторила.

— Да и ладно! Не в конфетах счастье. Мы-то сами хороши! Тоже не приходили! А знаешь, почему? — Тия вскинула руки. — У нас у самих времени не было! Так-то! Делов по горло! Но теперь…

Гостья поубавила пыл и подошла к Даше.

–…совсем все другое. И у меня к тебе серьезный разговор!

Девчушка заговорщически поднялась на цыпочках. Даша подалась вперед.

— Ты подумала, что я к тебе за сладостями? Я тута совсем не поэтому. Я к тебе с офинцальным приндлажением!.. тьфу! То есть — приглашением! Совсем без шоколада язык заплетыкивается…

— Принести…

— Шоколад?

— Да!

— Нету времени! — по-деловому отрезала Тия. — Есть дело!

— Дело? — заинтригованно протянула Даша.

— Еще какое! — очень ответственно произнесла малышка.

— Где? В бункере… то есть в форте? — от нетерпения у Даши аж мурашки пробежали по спине.

— Сейчас узнаешь! Где твой янтарь?

Даша достала из сундучка солнечное сердечко.

— А конфет там точно нет? — как бы невзначай уточнила Тия. — А то я плохо обыск… посмотрела…

— Может, все-таки принести?

— Шутю, я! Шутю!

Даша недоверчиво улыбнулась. Тия погрозила ей пальчиком.

— Совнемаешься? — с прищуром спросила малышка.

— Нисколько! — усиленно замотала головой Даша.

— И правильно! Мы не за конфеты дружим!.. — улыбнулась Тия и скомандовала: — Янтарь!

Даша кивнула и прижала янтарь к груди.

— Закрывай глаза!

Даша нетерпеливо опустила веки.

— Но чтоб следующий раз были… — услышала Даша, и тут же ее глаза открылись, словно сами по себе.

Ее окутал мягкий свет, который, подобно меду, струился с янтарного потолка и окрашивал помещение в теплые солнечные тона. Все предметы имели янтарный оттенок несмотря на то, что в основном были из дерева. От этого становилось тепло и уютно, и чрезмерное волнение оставило Дашу.

— Ну, как, девочка моя? — раздался женский голос в правом ухе. — Освоилась?

Даша повернулась. Это была мама Вера. Она стояла у белой каменной плиты и медленно помешивала деревянной ложкой в большом чугунном казане. На ней было все то же платье с рукавами фонариками и белый передник.

— Я бы тебя с удовольствием обняла, Дашенька, но тут глаз да глаз нужен, — и женщина вернулась к помешиванию, которое завораживало своей плавностью и непрерывностью. — Тиячка, ты же покажешь Даше наш новый дом?

— Конечно, мамочка! — рядом на печи сидела Тия, беззаботно болтая босыми ногами. — А чего тут показывать? Все же и так видно, — девчушка взяла с подноса желтое яблоко и отерла о рукав. — Ты не стесняйся, подруга! Гляди куда хочешь! — Тия бойко подмигнула, с хрустом откусила добрую треть и с трудом проговорила, — Осматривайся, в общем!

Мама укоризненно покачала головой, но Даша совсем не обиделась. Она привыкла к прямоте и простодушию Тии и, последовав ее совету, начала медленно оглядывать комнату. Кроме янтарного потолка свет заливал комнату через большие янтарные окна. Вся левая стена выглядела, как светящееся панно, собранное из янтарных пластинок всевозможных оттенков. На стене прямо светилось два окошка поменьше с деревянной дверью между ними. А по обе стороны от нее были приколочены вешалки из причудливых отполированных кореньев. В правой стене располагались три закрытые двери с янтарными ручками. В середине комнаты на деревянном полу стоял круглый деревянный стол. В центре — янтарная ваза с яркими разноцветными пышными цветами, названия которых Даша не знала. Вокруг стола разместилось восемь массивных резных стульев с высокими спинками. Больше в комнате ничего не было. Ну, кроме плиты, на которой мама Вера сосредоточенно продолжала готовить загадочное блюдо. Даша взглянула на Тию, давая ей понять, что здесь все осмотрено.

— Ага! — кивнула головой подруга. — Тута, значит, мы обедаем… — девочка хрустнула яблоком, сочно его прожевала и добавила: — …и завтракаем, и ужинаем… едим, в общем. Ну, я думаю, ты сама поняла.

— Да… — протянула Даша и опять перевела взгляд на чан, в котором, что-то смачно булькало.

Он прямо-таки притягивал внимание. Казалось, что в нем происходит нечто таинственное. А его неуловимый волшебный аромат, смешиваясь с янтарным сиянием, напоминал о том, что Даша отправилась в гости без обеда, и к тому же начинал кружить голову. Даша невольно покачнулась.

— Кругом пошла, да? — хохотнула Тия. — Голова, то… Скоро и в животе тоже кутерьма начнется! Эт дело такое! На голодный желудок смотреть вредно! — пошутила Тия и обратилась к маме: — Скоро уже?

— Как только, так тут же, — ответила мама Вера и наклонилась над чаном.

Не переставая водить большой деревянной ложкой по кругу, она зашептала одними губами, и движения ее стали еще более таинственными. Повалил густой синий пар, в голове словно зашумел океан и в животе громко заурчало. Но Даше от этого не стало плохо или страшно. Наоборот, она почувствовала непонятную легкость и прилив хорошего настроения. И тут же мысленно пошутила сама с собой:

— Ты, Даша, конечно, можешь умереть от голода, но лопнуть, дорогая моя, от любопытства я себе не дам!

Эта мысль не на шутку развеселила Дашу. Чувство неловкости и ощущение скованности от нахождения в чужом доме сразу же улетучились вместе с паром из кастрюли в дымоход. И Даше захотелось сразу начать шалить, скакать и прыгать, как у себя в комнате. А еще задавать невоспитанные нескромные вопросы. Что она тут же и сделала.

— А что вы готовите? — попросту спросила Даша и удивилась самой себе. Раньше она бы никогда не стала совать свой нос в чужие дела, а уж тем более в чужие кастрюли. — Такой запах… с ума сойти можно… волшебный и неуловимый, невозможно понять, что это…

— А у нас все так! — Тия соскочила на пол босыми ногами и запрыгала вокруг Даши. — Вроде как все известно, а что это не понятно! Все такое же, как у вас, а только совсем другое! Попробуй, отгадай!

Даша, не задумываясь, вступила в игру.

— Это суп?

— Можно и так назвать… — не отрываясь от кастрюли, схитрила мама Вера.

— Бульон? — выпалила Даша.

— А вот и нет, а вот и нет! — скакала вокруг Тия.

— Компот?

— И так можно… — лукавила мама.

Тия схватила Дашу за руки и закружила по комнате.

— Не угада, не угада!

— Так что же это? — не унималась Даша.

— Зелье! — понизив голос, таинственно произнесла мама Вера и, не переставая помешивать, свободной рукой сделала в воздухе круг.

— Магический, наверно… — подумала Даша, перестав скакать.

Она отпустила руки Тии и подошла ближе.

— А для чего зелье? — собрав всю таинственность в своем голосе, спросила Даша.

— А вот это вопрос… — напуская еще больше загадочности, прошептала мама Вера. — Я думаю, это будет… будет это… — она задумалась на короткое время и внезапно произнесла громко и совершенно обыденно, разогнав весь туман мистичности: — …универсальное будет! Будет, что будет! Или будет, что захочешь…

— А такое бывает? — изумилась Даша.

— Бывает! — делово ответила Тия. — И не такое бывает!

— А будете мешать мне мешать, вообще ничего не будет из того, что должно быть! — шутливо пригрозила мама Вера. — А будет то, чего вы вовсе не хотели!

— А чего вы сейчас хотите? — Даше так понравилось шалить, что она не могла остановиться.

— Уй! Какая же ты прилипчивая… — начала возмущаться Тия, но мама остановила ее.

— Сейчас хотим устроить праздник — шумное веселье!

— Праздник шумное веселье? — опешила Даша.

— Да, праздник! Который так и называется: «Шумное веселье»!

Даше показалась, что мама Вера тоже начала шалить, и недоверчиво переспросила:

— А разве бывают другие праздники?

— Конечно! А как же? — без тени сомнения ответила мама Вера и, спохватившись, опять все свое внимание направила на котел. — Веселье может быть и не очень шумное… или вообще не шумное… тихое… или совсем тихое… или…

Из кастрюли опять повалил пар и окутал маму Веру своей тайной. Сама же мама Вера наклонилась так низко и заговорила так тихо, что Даша уже не могла разобрать ни слова, сколько ни напрягала своего слуха.

— Ну, все! — Тия догрызла яблоко подчистую вместе с сердцевиной. — Хватит тута осматривать. Пойдем в сад-огород.

Тия двинулась к двери, приглашая Дашу за собой. На ходу она указала рукой в сторону трех закрытых дверей.

— Там спальни, лестница на второй этаж, где тоже спальни, а еще кабинет и библиотека… это потом как-нибудь покажу… А сейчас — прошу!

Тия широко распахнула дверь и пропустила Дашу вперед.

— Только вы не долго! Даша еще не обвыклась как следует, поберечь надо! — заботливо крикнула мама вслед, не отрываясь от плиты.

— Хорошо! — отозвалась Тия, захлопнула дверь и повернулась к Даше, чтобы посоветовать ей «поберечься», как просила мама, но было уже поздно.

Картина увиденного поразила Дашу настолько, что она не могла шелохнуться. Она стояла, едва дыша, посреди небольшого аккуратного сада и как завороженная медленно осматривала окрестности, ощущая сладковатый запах хвои. Вековые деревья росли всюду. И даже еще дальше. Так далеко, куда только можно было увидеть невооруженным взглядом. Под огромными соснами ютились деревянные домики, похожие на пряничные, какие делают на рождество. У всех были янтарные окна, словно вырезанные из леденцов А крыши казались облитыми застывшим медом. Широкая деревянная дорога проходила по центру поселения и терялась вдали. От нее к каждому строению расходились дорожки уже. По ним ходили древлины (Даша хотела бы сказать «люди», но это, конечно, были древлины, хотя выглядели они совсем как люди) и передвигались редкие механизмы, похожие на кареты или повозки. На некоторых участках кипела садовая работа. Кое-где резвились дети. Все было буднично и спокойно, но в то же время как — то легко и празднично. Такая общая атмосфера рождала ощущение необычности и конечно же удивляла Дашу. Но это было не все. Даша чувствовала какую — то странность вокруг. Но какую? Что — то присутствовало, но ускользало от понимания. И вдруг Даша поняла — «не присутствовало», а наоборот «отсутствовало»! Отсутствовали каких бы то ни было ограждения! И это никак не укладывалось в голове. Решеток, стен и изгородей, даже самых маленьких, тут не было и в помине. И из-за этого происходящее напоминало сон. Тут все и вся было как на ладони. Кто что делает и у кого что растет. Кто чем дышит, и кто о чем говорит. Открыто, свободно и безгранично. Вот от этого — то и складывалось ощущение легкости, прозрачности и свободы. А еще — доверия. Доверия к другим, к себе, к природе. Даша невольно вздохнула так глубоко, что ей показалось что она вот — вот и полетит над всем этим великолепием.

Тия, чтобы не испугать подругу, крадучись подошла ближе и тихонько ее позвала.

— Даша… ты как? Обвыкаешься… или как? А то мама просила, чтобы ты побереглась…

Тия посмотрела на Дашу, а потом проследив направление взгляда подруги, вгляделась вдаль и пожала плечами.

— А чего тут «беречься», — удивленно хмыкнула Тия, — ничего необычного…

Даша пришла в себя и сдавленным от потрясения голосом произнесла:

— У вас нет стен и заборов!

— А зачем они? — не задумываясь, добродушно ответила Тия. — Какой в них толк? Нам не надо! — девочка улыбнулась. — Я вот не понимаю, зачем они у вас? Кругом стены! Их у вас столько, что на всех несколько раз хватит.

— Это точно… — грустно протянула Даша. — А как это место называется?

— У нас — Нерге, а как, по-вашему, я не знаю… Может, папа подскажет. Вон он идет…

Тия махнула рукой в сторону дорожки, по которой приближался Матиас.

— Мне просто кажется, что я уже видела такой лес…

Матиас подошел ближе и услышал последние слова Даши.

— Курише Нерунг! — громко объявил он. — Или Куршю-Неринга. Или Куршская коса! Так это место у людей называется. Доброго дня, девочки!

— Точно! — обрадованно воскликнула Даша, услышав знакомое название. — А я смотрю и не могу понять, почему мне кажется, как будто я тут была! Здравствуйте, дядя Матиас!

— Дядя Матиас? — зашлась смехом Тия. — Уй, не могу… дядя Матиас.

— Ой, простите… — осеклась Даша, — я не хотела… случайно получилось.

— Ну, дядя так дядя! Чего уж! — добродушно отозвался папа Мэт и широко развел руками. — Вот так выглядит ваш мир у нас.

— Красиво… — вздохнула Даша, — как будто все знакомое, но совсем другое… Как же так получается… Ведь в это же время в нашем мире тут, наверно, машины ездят?

— В этом-то и загадка! — рассудительно ответил Матиас. — Все относительно! Ты же помнишь?

— Помню…

— А по-моему, ничего тут относительного нет, — вмешалась Тия, — и я никак не могу взять в толк, почему у людей одно и то же место по-разному называется. Зачем это? Запутаться же можно!

Матиас погладил дочку по голове.

— Потому что разные народы, дочка, — терпеливо произнес он, — разные языки…

— Зачем? — продолжала возмущаться Тия, — это же все усложняет… — она взглянула на Дашу. — Или людям нравится все делать сложным? Нравится мешать самим себе, да?

— Наверно… — Даша растерянно пожала плечами, — я сама иногда так запутываюсь…

— Так оставайся у нас! — бесхитростно предложила Тия.

Даша только грустно улыбнулась в ответ и посмотрела на Матиаса. Он, как обычно, все понял и сменил тему.

— А чего вы на улице?

— Там мама готовит! — тут же переключилась Тия. — А у нас голова кругом и животики свело! Вот мы и вышли… «обвыкнуться»… но как-то не очень получилось.

Тия виновато покосилась на Дашу.

— Нет, уже гораздо лучше! — ответила Даша, и в этот момент из-за угла дома выбежал малыш по имени Малыш.

Увидев Дашу, сестру и Матиаса, он остановился, подтянул шортики и шмыгнул носом.

— Там деда всех на плаздник зовет! Айда!

И, не дожидаясь ответа, сиганул обратно за угол.

— Еха! — захлопала в ладоши Тия и обратилась к Даше. — А вот и дело! Идем с нами?

— Я? — неуверенно переспросила Даша.

— Конечно, ты! Папа и так пойдет!

Даша взглянула на Матиаса.

— Да ты не бойся! — задорно тараторила Тия. — Обычный праздник! Ничего страшного!

— Ничего страшного… — улыбнулся в поддержку Матиас, — обычный праздник…

— Обычный праздник… — повторила Даша.

У нее никак не помещалось в голове, как это «праздник» может быть «обычным». У людей ведь или «праздник», или «обычное». Она даже хотела обратиться за помощью к Матиасу за разъяснением, но не успела. Тия уже радостно тащила ее за руку, а папа Мэт бодро шел следом.

Веселой гурьбой они обошли дом и остановились посреди огорода. Тут уже стоял дедушка Людвиг с бабушкой Августой, Никиас и Малыш. У каждого в руках было по лопате. Рядом стояла тележка, в которой лежали грабли, лейки, тяпки и прочий садовый инвентарь. Матиас сразу же взялся за грабли. Тия схватила две тяпки и одну протянула Даше. Даша приняла тяпку, осмотрела ее со всех сторон и, не найдя в ней ничего праздничного, недоуменно взглянула на древлинов. Она уже собиралась обидеться. Ведь это ей напомнило злые шутки, которыми обычно развлекается Рыжеволов Максим. Но не могла поверить, что и древлины способны на такое, и прежде, чем расплакаться, решила все же спросить:

— А какой праздник? Где?

— Вот! — Матиас обвел рукой участок и, увидев влажные глаза Даши, поспешил уточнить. — Праздник уборки в саду!

— Праздник… уборки… — не веря своим ушам, произнесла Даша.

Ей все еще казалось, что это неудачный розыгрыш, но древлины так добродушно улыбались, что решила все же уточнить:

— А такой бывает?..

— Еще как! — привычно рубанула Тия.

— А потом будет праздник постирушек! — добавила бабушка.

— Потом плаздник обеда! — подключился Малыш.

— А потом праздник мытья посуды! — добавил Матиас.

Древлины стояли вокруг Даши и сияли от счастья. Она повернулась вокруг себя, пронзительно вглядываясь в их глаза и стараясь увидеть хотя бы искорку злорадства, намек на подвох… Но ничего кроме ослепительного добродушия и солнечного чистосердечия не могла разглядеть. Она беспомощно оперлась о тяпку.

— Я смотрю, у вас всё какой ни будь праздник… — недоуменно произнесла Даша.

Деда Людвиг подошел к ней и осторожно положил теплую руку на плечо.

— Вся наша жизнь — это праздник, внученька. И плохо тому, кто смотрит на жизнь иначе!

— Почему плохо? — Даша почувствовала себя очень одинокой и потерянной.

С другой стороны, к ней подошел Матиас и тоже коснулся плеча.

— Потому что скука незаметно наполнит душу серостью…

— Тоска накинет пелену на глаза… — подошла бабушка Августа.

— Печаль законопатит уши… — брат Ник встал ближе.

— Канитель все перемещает в голове… — подскочила Тия.

— И будет глустно-глустно, — Малыш дернул за подол, — и мутолно-мутолно…

— Аж мухи вокруг все сдохнут, меланхолия тебя раздери! — неожиданно бодро воскликнул Людвиг и сделал колесо, не выпуская из рук лопаты.

— Как-то непонятно все это… — начала Даша, но не успела закончить фразу, как у нее в руке оказалась садовая лейка.

— Не хочешь тяпать, — призывно воскликнула Тия, — поливай ягоды!

— А это мне! — Малыш выхватил у Даши тяпку и умчался в глубь сада.

Даша оторопела озиралась вокруг в поисках поддержки, но все древлины разбежавшись кто куда, уже вскапывали, окучивали и рыхлили землю.

— Оставив одну на произвол судьбы, — обреченно подумала Даша, и жестокое разочарование начало подкатывать к горлу, как вдруг мимо пробежала Тия.

— А не хочешь поливать, можешь собирать! — и, оставив у ее ног корзинку, унеслась на другую сторону сада, крикнув на ходу: — Выбор за тобой!

Этот возглас в очередной раз выбил почву из-под ног Даши. Разочарование сменилось неразберихой. Неразбериха — пустотой. Пустота — вопросами. Детскими, наивными, но все же вопросами. Что делать и как быть? Ей, единственному человеку среди древлинов, в центре огорода, когда вокруг кипит работа, которая называется «праздником»!

Да, древлины часто ошеломляли Дашу и ввергали в пучину растерянности. Они способны были переключаться моментально, как говорится, на лету! Стремительно и внезапно. Без какой-либо видимой подготовки. И Даша никогда не поспевала за ними! Настолько у древлинов все было легко, незатейливо и ясно, что Даша не переставала поражаться их независимости и совбоде.

— Выбор за мной… — повторила Даша, глядя на корзинку у ног и лейку в руке, — …на произвол судьбы…

Даша оглядела огород. Казалось, что тут «праздничает» уже не одна тысяча древлинов. Семейство настолько быстро сновало по огороду, что казалось работа кипит уже под каждым деревом и кустом.

— Нет же! Они оставили меня не на произвол судьбы… — Даша почувствовала, как энергия окружающего «праздника» наполняет и ее сердце. — … не на произвол судьбы, а на произвол выбора! Нет, наверно, так не говорят! Просто они оставили меня, чтобы я смогла выбрать…

Даша, облизав пересохшие губы, принялась искать глазами источник воды.

— Могла выбрать сама… как взрослая! Как самая настоящая взрослая и воспитанная девочка, — шептала она про себя и вдруг увидела, как к бочке на углу дома подбежал Малыш, зачерпнул ковшом воду, выпил, обливаясь с ног до головы, и весело ускакал дальше по садово-праздничным делам. Даша поспешила к воде.

Дорогу ей все время перебегали древлины, увлеченные своим феерическим действом. И каждый из них, проносясь мимо, непременно подмигивал, подбадривал или подзадоривал гостью. Когда Даша достигла своей цели, силы и решимость переполняли ее. Прежде всего она напилась вдоволь, с удовольствием облившись, как и Малыш, потом зачерпнула полную лейку и побежала в дальний угол сада, где хозяйничала Тия.

— Как все-таки все относительно… — думала Даша, поливая взрыхленную землю под диковинными кустами.

На них росли ягоды, похожие на янтарь. На вид они были очень сочные и светились изнутри, как маленькие солнышки.

— Что это за ягоды такие? — поинтересовалась Даша у проносящейся мимо подруги.

— Янтарики! — ответила девочка, не останавливаясь.

— Янтарики… — повторила Даша, — можно было и самой догадаться.

Ей очень хотелось попробовать неизвестных ягод, и она даже протянула руку, но тут же услышала предостерегающий возглас:

— Они еще зеленые… — мимо пронесся Людвиг с тележкой, доверху наполненной дровами.

— Как же зеленые? — крикнула Даша вдогонку.

— Незлелые еще! — послышалось снизу.

Даша опустила глаза. Малыш под соседним кустом подвязывал упавшие ветки. Несмотря на свой возраст, он делал это очень проворно и, скоро закончив, переместился к следующему кусту.

— Незрелые! Понятно… — произнесла Даша, хотя ей было совсем не понятно, и она еще раз внимательно осмотрела куст.

Соблазн отведать такой яркий и загадочный плод неизвестного растения был настолько велик, что она все же решила рискнуть. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что все древлины заняты своими делами и никто на нее не обращает внимания, Даша потянула руку к самой большой ягоде.

— Только не вздумай есть… — раздался за спиной голос бабушки.

Даша виновато обернулась.

— Они должны быть темно-зелеными, когда поспеют… — улыбаясь из-под очков, уточнила бабушка, — а сейчас их даже и не раскусить. Это же янтарики!

Даша быстро закивала головой.

— Понятно! Янтарики! Спасибо!

— Ты не устала? — спросила Августа.

— Нет! Я только один куст успела полить…

— Ну, смотри! — бабушка игриво подмигнула. — Если хочешь чего-нибудь вкусного, то перед домом есть молодая ель. Там шишки уже совсем спелые, можешь ими подкрепиться! — и, подхватив лопату, бабушка заспешила в другой конец сада.

— Спасибо! — еще раз поблагодарила Даша и, посмотрев на яркий куст, озадаченно хмыкнула.

— Желтое — не спелое, а шишки — вкусные… — она пыталась понять логику, но у нее ничего не складывалось. — Все это как-то очень относительно! — подытожила Даша и благоразумно решила: — Лучше буду празднично поливать! — и побежала к бочке.

Даша трудилась не покладая рук и не выпуская лейку. Она носилась от дерева к бочке, от бочки к кусту и обратно, и в какой-то момент от этой беспрерывной простой работы в голове у нее стало светло, а на душе легко.

— Может, это и есть… праздник… — весело думала она в очередной раз, наполняя лунку вокруг дерева живительной влагой.

И продолжалось бы это веселье бесконечно, если бы не одно «но».

Время.

Оно, Время, конечно, относительно и его нельзя пощупать, его нельзя попробовать, его даже невозможно увидеть, и даже под микроскопом. Но вопросы, которые бы Даше задавали родители, и грозящий нагоняй за то, что она не следит за этим самым Временем, и отсутствие дома допоздна, да еще и неизвестно, где, все это было совершенно ощутимым, реальным и безотносительным.

— А как, скажите пожалуйста, за ним следить за этим Временем, если его не видно и не слышно! Если они идет себе, не обращая на тебя никакого внимания? И ты понимаешь, что уже все, только тогда, когда уже действительно все!

Вот такие мысли промелькнули в голове Даши, когда неспелые ягоды на знакомом кусте вспыхнули ярко-розовым светом. Она остановилась и с тревогой оглянулась на солнце. Огромный красный шар медленно опускался за лес. Даша выронила лейку и потерянно вытерла пот со лба. По спине пробежали мурашки и в горле опять пересохло. Даша испуганно смотрела по сторонам в поисках помощи или хотя бы подсказки, что же ей делать.

Конечно, ее состояние моментально заметили древлины. Они разом подбежали к девочке и заголосили наперебой:

— Это моя вина! Нет, моя! Нет, это я не уследил за временем! Это я ее пригласила! Она холосая! Такая трудолюбивая! Такой праздник устроила! Папа! Муженек! Дедушка! Что делать?

— Спокойно! — вскинул руку Людвиг. — Зачем устраивать панику, если еще ничего страшного не случилось!

Древлины согласно закивали.

— Не переживай! — обратился Людвиг к Даше. — Все будет хорошо! Закрывай глаза…

— Но… — Даша хотела сказать, что она пока еще не волнуется… нет, конечно, волнуется, но не настолько, чтобы… но капелька пота скатилась со лба на ресницу, и Даша непроизвольно моргнула.