Свитбург и его обитатели

Татьяна Ивановна Кривецкая, 2023

В сладком городе Свитбург, в домиках, построенных из пряников и пастилы, весело и дружно живут шоколадные зайцы, пряничные человечки и другие кондитерские фигурки, среди них – марципановая девочка Мартина. Жизнь в Свит- бурге легка и беззаботна, но однажды сюда приходит большая беда, и всем обитателям городка приходится встать на его защиту.

Глава 1. ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ОСЕНЬ

Сладкий город Свитбург просыпался постепенно. Сначала рассвет позолотил края облаков из сахарной ваты, затем засияла и заискрилась верхушка горы Сахарная Голова, у подножия которой был расположен город, далее утренние лучи устремились вниз, просвечивая разноцветных леденцовых петушков, установленных на крышах пряничных домиков, и, наконец, растаяли последние тени, и город начал оживать.

Распускались кремовые розы на бисквитных клумбах, открывались окна и двери, и жители города, как драже из пакетика, пёстрой толпой высыпали на улицы. Дул прохладный ветерок с Лимонадной реки, и обитатели Свитбурга спешили искупаться, пока было ещё не жарко, не боясь раствориться в тёплом лимонаде. Цокали по карамельным мостовым копыта пряничных лошадок, везущих в своих тележках мешки с мукой, пакеты с какао-порошком и бидончики со сливками. Сборщицы конфет с корзинками, звонко распевая, направлялись к карамельным садам.

Навстречу им шествовали три шоколадных зайца в блестящих парадных обёртках. Один из них бил в шоколадный барабан, другой трубил в золочёную леденцовую трубу, а третий нёс свиток с печатью из жевательной резинки и громогласно восклицал:

— ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ОСЕНЬ! Достопочтенные жители Свитбурга! С сегодняшнего дня объявляется осень!

Мартина, девочка из марципана, разбуженная звуками барабана и трубы, сбросила пушистое одеяльце из сахарной ваты и подошла к окну. Круглая подушка-зефир упала на пол. Девочка распахнула окно, и в её домик, сложенный из брусочков розовой и белой пастилы, ворвался свежий утренний ветерок. Запах ветерка был уже не такой, как вчера: в него добавились нотки ванили и терпкий аромат корицы и имбиря. Запах осени.

— Мартина, пойдём с нами! — крикнул кто-то из проходящих мимо подруг. — Созрели шоколадные трюфели!

— Нет, я должна сегодня встретить тётушку Эклер! — отвечала девочка.

— Так поспеши! Поезд вот-вот прибудет!

Мартина быстро надела платьице из конфетного фантика и, наскоро перекусив апельсиновыми цукатами, вышла за дверь. Пряничная лошадка паслась рядом с домом на зелёной мармеладной лужайке. Мартина запрягла лошадку в тележку из сладкой соломки с колёсами из твёрдого печенья и отправилась на вокзал встречать тётушку.

Тётушка Эклер была самым уважаемым в городе кондитером и к тому же преподавала в школе, где училась Мартина. А Мартина была её самой способной и любимой ученицей.

С наступлением осени начинались и занятия в школе. Тётушка Эклер наверняка привезла рецепты новых пирожных и десертов. Ведь она ездила в славный город Кухен, известный своими кулинарными традициями.

Вокзал располагался на окраине Свитбурга, за Крекерным мостом. Чтобы добраться до него, надо было пересечь весь город. Впрочем, Свитбург был совсем невелик. Мартина проехала по своей улице, которая называлась улицей Ассорти, и выехала на бульвар имени Братьев Батончиков, который заканчивался Центральной площадью. Площадь имела круглую форму, а в центре её возвышался грандиозный памятник основателям города Жоржу Безе и Пьеру Эклеру, выполненный из шоколада высшего сорта. Жорж Безе стоял, вытянув вперёд руку, как бы показывая на то место, где должен был быть построен Свитбург, а Пьер Эклер сидел на шоколадном пне, держа в руках свиток со своими лучшими рецептами. Рассказывали, что скульптор, Пахлаван Чурчхелия, высек свой шедевр из цельной глыбы шоколада, добытого в горах и доставленного на огромном плоту из нескольких заготовок для пиццы сначала по Молочной реке, а потом по Лимонадной. Также говорили тихо и с ужасом о том, что при установке шоколадной глыбы были раздавлены несколько рабочих: белый шоколадный медведь-прораб, два марципановых ослика и один пряничный человек, но официально эти слухи не подтверждались.

На площади располагались мэрия, Дом Собраний с часами на башне из пастилы, почта и торговый центр. Здесь всегда было многолюдно. Кроме памятника, площадь также украшали два фонтана: один с лимонадом, а другой с зелёным напитком «Тархун». Пить из фонтанов мог каждый желающий, а вот купаться в них не разрешалось. За порядком здесь следили полицейские: люди-галеты в голубых мундирах с золотыми погонами, самые твёрдые, если не сказать, самые чёрствые люди Свитбурга. По вечерам струи фонтанов подсвечивались разноцветными огнями, и на площади играла музыка.

Далее лошадка провезла Мартину по улице Мятных Леденцов до Театральной площади с новым, белого цвета, очень красивым шоколадно-карамельным зданием театра. Здесь также бил фонтан из лимонада, украшенный позолоченными фигурами сказочных героев: Кота в сапогах, Трёх поросят, Красной шапочки и прочих, всего было шестнадцать фигур. Вся площадь была выложена разноцветным драже «морские камешки». Здесь были разбиты бисквитные клумбы с цветами из сливочного крема и установлены вафельные скамеечки. Театр также был любимым местом отдыха жителей Свитбурга. От Театральной площади до вокзала было уже рукой подать. Проехав мимо городского рынка, где уже оживлённо шла торговля, Мартина пересекла Крекерный мост, весьма интересный в архитектурном отношении, и оказалась на Вокзальной площади. Оставив лошадку в специально отведённом для этой цели месте, девочка вошла в здание вокзала, построенное из большого куска халвы.

В зале ожидания было прохладно и уютно. Серовато-коричневые стены и колонны, поддерживающие полупрозрачный леденцовый купол, были как бы оплавлены, казались мягкими, хотя это впечатление было обманчивым: халва уже давно затвердела так, что отколоть даже маленький кусочек было задачей непосильной. Мартина присела на скамеечку из кренделя в ожидании поезда. Тут же к ней подошла продавщица цветов с огромной корзиной:

— Купите цветочки!

Мартина выбрала букет мармеладных астр. Букет также пах осенью.

— Пассажирский поезд из Кухена прибывает на первый путь. Нумерация вагонов с головы поезда! — раздался, наконец, хриплый голос из висящего под потолком вафельного рожка-репродуктора. Похоже было, что диктор переел мороженого. Встречающие подскочили со своих мест и бросились на перрон, опрокидывая скамейки, толкая друг друга и извиняясь. Вообще жители Свитбурга были хорошо воспитаны и очень вежливы, но при этом излишне суетливы.

Поезд, состоящий из нескольких вагончиков, сделанных из красочных конфетных коробок, на которых было написано «Кухен — Свитбург» возвестил о своём прибытии весёлым гудком. Вместо рельсов здесь была движущаяся лента транспортёра, а шоколадный паровозик, находящийся в начале поезда, был предназначен только для того, чтобы гудеть. Эту почётную обязанность исполняла зелёная мармеладная гусеница в фуражке машиниста, сидящая в кабине паровозика. Вид у гусеницы был настолько важный, что казалось, будто главнее неё во всей Маркетании никого нет.

Транспортёр подвёз вагончики непосредственно к перрону из розовой помадки и остановился. Тётушка Эклер приехала в третьем вагоне. Ещё не успев сойти с подножки, она уже разглядела в толпе встречающих Мартину и радостно начала махать ей пухлой ручкой. Мадам Эклер была сделана из заварного теста и имела весьма представительные формы. Внутри неё, судя по всему, было изрядное количество отлично взбитого сливочного крема. Одета она была в дорожную накидку из простой обёрточной бумаги и кружевной сахарный капор, украшенный шоколадными вишенками. Багаж тётушки состоял из четырёх объёмистых чемоданов и шляпной коробки, а также стопки книг, перевязанных шёлковой ленточкой.

— Ну, здравствуй, здравствуй, моя дорогая! Как я рада снова тебя видеть! — воскликнула тётушка Эклер, заключая Мартину в свои объятия. — Как вы тут, соскучились без меня? Что нового в городе?

— Сегодня объявили осень, — сообщила Мартина.

— Отлично! Замечательно! Приступим мы к занятиям! — тётушка Эклер, находясь в приподнятом настроении, нередко начинала изъясняться в рифму.

Чтобы дотащить чемоданы до тележки, пришлось прибегнуть к помощи носильщика. Усатый пряник не скрывал своего удовольствия, и запросил за услуги столько, что тётушка только ахнула. Что касается лошадки, то, в отличие от носильщика, она резко погрустнела и назад бежала совсем не так резво, проще говоря, плелась унылой рысцой. Зато у Мартины и тётушки появилось больше времени, чтобы поговорить.

— Да, Свитбург всё тот же! — вздохнув, констатировала мадам Эклер, обозревая окрестности. — Никаких особых изменений, никакой модернизации! То ли дело славный город Кухен! Вот где прогресс, вот где новые технологии! Там никто уже не месит тесто и не сбивает крем вручную! Для всех видов работ придуманы умные механизмы: миксеры, блендеры! Даже кондитерскими мешками никто не пользуется! Представляешь, они смеются над кондитерскими мешками! Даже про тех, кто умом не блещет, говорят: — «Эх ты, мешок кондитерский!»

— Как же без мешка? — удивилась Мартина. — Разве можно без него украсить кремом торт?

— Представь себе, ещё как можно! Существуют кондитерские шприцы с различными насадками. Набираешь крема в такой шприц, давишь на поршень — и получаешь: хочешь розу, хочешь листочек, хочешь змейку, хочешь фонтан шоколадный! А какие новые рецепты я привезла! Просто пальчики оближешь! Одно печенье так и называется — дамские пальчики. Там особая глазурь, я потом объясню на уроке. А в кондитерскую колбасу кроме изюма добавляют измельчённую вяленую вишню и курагу.

— Как же можно вишню? Ведь это просто кощунство!

— Они так не считают! Там более прогрессивные представления о морали! А насколько элегантнее они одеваются! Представь, там даже существует мода! В Кухене не увидишь пряничного человечка в таких сапогах, в каких ходят некоторые по Свитбургу! Там все в ботиночках, и ботиночки эти блестят! А пряники, которыми кроют крыши домов, все завёрнуты в защитную плёнку. И кукурузные хлопья там уже никто не употребляет. Вместо этого у них поп-корн в больших и маленьких ведёрках.

— Что это такое — поп-корн?

— Те же кукурузные зёрна, только приготовленные особым способом, и совсем не сладкие! Очень экономно! В общем, Кухен — это сплошной восторг! А какой вежливый народ! Только и слышно: «Данке шон! Битте шон!» Это значит «Спасибо» и «Пожалуйста».

Наконец усталая лошадка дотащилась до утопающего в кремовых цветах домика тётушки Эклер. Вафельная крыша едва выглядывала из пышных кустов. Навстречу вышел садовник тётушки — бисквитный медведь — и помог отнести чемоданы.

— Спасибо, моя дорогая, что встретила. Я немного отдохну с дороги. Завтра увидимся в школе.

Поцеловав Мартину в розовую щёчку, тётушка Эклер направилась к дому.

— Барри! Ты что, не слышал, что объявили осень? Почему листья на деревьях до сих пор зелёные? Немедленно неси жёлтые монпансье! За что я плачу тебе жалованье?

Садовник вразвалочку направился исполнять приказ.

Мартина шлёпнула лошадку по пряничному боку, и та, сразу повеселев, поскакала домой. На обратном пути девочка решила проехать мимо Парка Развлечений, где наверняка находилось немало её одноклассников. Надо было предупредить всех о начале занятий в школе. Конечно, её никто не просил этого делать, просто она хорошо знала своих одноклассников. Многие наверняка успели за время каникул забыть об учёбе. А о том, что наступила осень, могли и не слышать.

Свернув с бульвара Батончиков в переулок Рахат-Лукум, Мартина вскоре оказалась у входа в парк. Интуиция не подвела девочку: здесь был почти весь её класс. Кто-то катался на качелях, кто-то крутился на карусели, но большинство собрались на Мармеладном стадионе, где шёл товарищеский матч по колоболу между командами школы и полицейского училища. Судил встречу марципановый барашек с витыми рожками из белого шоколада.

Правила игры не отличались сложностью и напоминали футбольные, только вместо мяча использовался настоящий живой колобок. Играть с ним было не так-то просто: ведь колобок был совершенно диким! Помимо того, чтобы загнать его в ворота противника, игрокам приходилось следить, как бы он не сбежал. Колобков отлавливали в Хлебном поле специальные команды, и это было совсем не лёгким делом. Бывало, что во время игры менялось до десятка колобков, так как они были весьма проворны и удирали с поля со страшной скоростью. Иногда особо отчаянный колобок выскакивал на трибуны и прокатывался прямо по головам зрителей, создавая всеобщую панику и давку. Все бросались ловить беглеца, и было уже не до игры. Поймать колобка считалось весьма почётным, так как мало кому это удавалось.

Когда Мартина появилась на стадионе, такой колобок как раз пытался сбежать. Он катился по окружавшей зелёное мармеладное поле беговой дорожке из раскрошенного печенья, подпрыгивая и переворачиваясь в воздухе вокруг своей оси. При этом он успевал грозить трибунам пухлым кулачком и осыпать всех присутствующих проклятиями:

— Чтоб вас всех! Чтоб вас всех!

Особенно зол колобок был на судью:

— Баран! Баран! Иди пастись на горку! Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл, а от тебя, баран, и подавно уйду!

Запасные колобки, сидящие в прочных клетках, как могли, поддерживали сбежавшего собрата:

— Бяша! Бяша! Сахарная шуба будет наша!

— Рога пообломаем! Копыта пооткусываем!

Оскорблённый судья, свистя в леденцовый свисток, преследовал обидчика с воистину бараньим упрямством. Игроки обеих команд также пытались преградить путь колобку, но тот оказался проворнее и, наконец, проскочив между ног судьи, выкатился за пределы стадиона.

Запасные колобки ликовали и грызли прутья клеток. Огорчённые зрители свистели и улюлюкали.

Повздорили между собой и игроки, пытавшие выяснить, какая из команд упустила колобка. Дело дошло до рукоприкладства: здоровенный галетный парень с квадратным лицом сбил с ног пряничного человечка из школьной команды. Подскочивший к дерущимся судья показал обоим оранжевую жевательную резинку, что означало удаление с поля до конца игры. Решение судьи вызвало бурю возмущения на трибунах.

— Судью на сироп!

Болельщики так разволновались, что готовы были выбежать на поле и расправиться с неугодным судьёй, но поскольку все были хорошо воспитаны, на такое нарушение порядка никто не решился. Судья, не обращая никакого внимания на реакцию трибун, свистнул в леденцовый свисток, и игра продолжилась. Из клетки выпустили очередного колобка, которого игроки тут же начали пинать с особым наслаждением. Галетные парни погнали бедолагу к воротам противника, и вскоре колобок оказался в сетке. До конца матча оставалось пять минут.

Мартина поднялась на трибуну, где сидели её вконец расстроенные одноклассники.

— Ну всё, продули! — тяжело вздохнув, сказал Петя-печенюшка, маленький и хрупкий мальчик в очках. — Вся надежда на Сэма! — и заорал что есть силы, даже крошки посыпались:

— Сэм! Сделай чурчхелу!

Вратарь школьной команды вытащил забившегося в угол ворот колобка. Тот впился зубами ему в руку, но, не сумев прокусить перчатку из жевательного мармелада, плюнул с досады и выругался:

— Чтоб тебя!

Вратарь наподдал колобка ногой так, что тот вылетел на середину поля. И тут капитан школьной команды, крепкий и мускулистый шоколадный мальчик Сэм показал всё своё мастерство. Пиная колобка поочерёдно то правой то левой ногой, он вынудил его катиться до самых ворот соперника, не давая ни единого шанса на побег. Игроки полицейской команды пытались вмешаться в ход событий, но у них также не было шансов. Сэм очень быстро и грамотно довёл колобка до ворот и сильным ударом послал его в правый верхний угол. Колобок закрутился в воздухе так, что казалось, он состоит из нескольких шариков, соединённых между собой невидимой нитью. Это и называлось «сделать чурчхелу».

— Чтоб вас всех! — заорал колобок, влетая в ворота.

Видимо, удар Сэма был настолько силён, что колобок до конца игры уже не пытался сбежать, вёл себя довольно вяло и успел побывать в воротах полицейской команды ещё раз.

Школьники ликовали. Команда Сэма победила с преимуществом в одно очко. Галетные ребята пытались опротестовать результат, доказывая, что гол был забит, когда время матча уже истекло, на поле даже выскочил тренер в полицейской фуражке, но с барашком спорить было бесполезно.

Мартина радовалась вместе с одноклассниками. Кто-то предложил отметить победу в популярной среди молодёжи кондитерской сестёр Кекс, и часть школьников, подождав, пока победившие колоболисты переоденутся, отправилась вместе с ними поедать пирожные и запивать их лимонадом. Мартина, которую ждала лошадка, поздравила команду с победой, и, извинившись, поехала домой, предупредив всех насчёт школы. Хотя вряд ли кто-то её услышал.

Глава 2. В ШКОЛЕ

К удивлению Мартины, на следующий день на занятия пришли почти все ученики пятого класса кондитерской школы №1. Явился даже герой вчерашней игры Сэм. Он был явно горд собой, смотрел на всех немного свысока и принимал как должное внимание девочек, которые так и вились вокруг него.

Мартина не была в их числе. Спортивные достижения Сэма не казались ей чем-то достойным особого внимания. Подумаешь, гоняет несчастных колобков по мармеладному полю! Ей вообще не нравилась эта игра. Хотя колобки и дикие, никто не давал права лишать их свободы и так жестоко с ними обращаться.

Девочка спокойно села за свою парту из твёрдого печенья с глазурованной шоколадной крышкой, достала тетрадки и приготовилась к уроку.

Прозвенел звонок. В класс вошёл директор школы — шоколадный заяц Иван Кузьмич, который вёл уроки естествознания. Все встали.

— Ну, здравствуйте, друзья! Прошу садиться! Поздравляю вас с началом учебного года! Надеюсь, вы неплохо отдохнули?

— Мало! — пробубнил кто-то с задней парты.

— Ну что ж, — сделав вид, что не расслышал, и потирая шоколадные руки, сказал Иван Кузьмич, — Начнём наш урок. Как вы относитесь к тому, чтобы освежить в памяти пройденный ранее материал?

–Вы же ничего не задавали на каникулы! — попытался возразить тот же недовольный голос с задней парты. Но Иван Кузьмич продолжал потирать руки, делая вид, что не слышит.

— А не повторить ли нам географию? Кто мне назовёт реки и моря нашей страны?

Поднялся Петя-печенюшка:

— Лимонадная река, Молочная река, Ромовая, Пунш-ривер, Какао…

— Молодец! Вижу, что знаешь! Моря перечислит Алёша Повидлович.

— Море Молочный Коктейль, Море Сока, Самое Сладкое, Безалкогольное море, Море Радости…

— Отлично! — потирая руки, воскликнул преподаватель. — Похоже, вы кое-что помните! А теперь перечислите города, которые вы знаете. Ну-ка, Сэм!

Сэм нехотя поднялся.

— Ну, я знаю… Свитбург…

— Не удивительно, — усмехнулся учитель. — Ведь мы все в нём живём. А ещё?

Сэм замялся.

— Кухен! — громким шёпотом начал подсказывать отличник Повидлович.

— Кухен! — уверенно повторил Сэм.

— Хорошо, — делая вид, что не слышит подсказок, кивнул Иван Кузьмич. — Ещё какие?

— Сырград! — прошипел Повидлович. Сэм повторил.

— Ну-ну! Ещё!

— Фруктополис! Цукерштадт! Кофеварск! — продолжал подсказывать Повидлович. Сэм повторял, как попугай. В классе начали хихикать.

— Повидлович! Немедленно прекратите подсказывать! Хорошо, Сэм, назовите мне главный портовый город в бухте трёх морей!

Сэм молчал, беспомощно глядя на Повидловича. Тот, боясь открыть рот, начал жестикулировать, пытаясь изобразить что-то большое и круглое. Сэм двигал шоколадными бровями, силясь понять, что значат эти жесты. Смех в классе усиливался.

— Порто Пицца! — не выдержал, наконец, Повидлович. Произнесено это было так громко, что не услышал бы разве что глухой. Но Сэм не понял.

— Опиться…? — неуверенно произнёс он. — Утопиться…?

Ученики едва не попадали с парт от смеха.

— Тупица! — терпение учителя лопнуло. — Единица! — В сердцах воскликнул он и, не выдержав, сам рассмеялся вместе с классом. Опозоренный Сэм сел, едва не плача, и уронил голову на крышку парты. Мартине вдруг стало жаль его. Вчерашний герой матча выглядел жалко и глупо. Конечно, он сам был виноват — ведь нельзя думать об одном лишь колоболе! Личность должна быть всесторонне развита, об этом ещё Пьер Эклер писал шоколадом на белой глазури.

На перемене девочки уже не крутились около Сэма, многие продолжали хихикать. Кто-то рассказал об уроке географии ученикам соседних классов, и в школьных коридорах зазвучала обидная дразнилка: — « Эй, тупица, скушай пиццу!»

Сэм был в ярости. Сжимая шоколадные кулаки, он мысленно клялся сам себе, что отомстит всем, кто над ним потешался, и в первую очередь, конечно, Ивану Кузьмичу.

Начался следующий урок, и в дверях класса появилась мадам Эклер с большой корзинкой.

— Ну-ка, ребятки, помогите мне разгрузиться! — воскликнула она с порога. Ученики с удовольствием бросились помогать ей. Из корзинки были извлечены книги с рецептами и диковинные приспособления, очевидно, последние достижения технической мысли Кухена, а также пакетики с различными специями и пряностями.

Урок прошёл очень интересно. Тётушка Эклер продемонстрировала работу миксера и мельницы для орехов, а также подарила классу несколько аэрозольных баллончиков со сливочным и шоколадным кремом. С помощью этих баллончиков, одним нажатием кнопки можно было легко соорудить на голове пышную причёску, чем не преминули воспользоваться ученицы тётушки.

Вскоре все девочки преобразились в сказочных бело — и розовокудрых принцесс с локонами и «вавилонскими башнями» на головах. Сделали причёску даже Сэму, но настроение его от этого не улучшилось.

— А теперь откройте свои тетради и запишите новый рецепт, — сказала мадам Эклер.

Рецепты тётушки Эклер были не совсем обычны. Чтобы они лучше запоминались, она излагала их в стихотворной форме:

Всем кулинарам должно быть известно —

Главное — правильно вымесить тесто.

Тот, кто усвоит сегодня урок,

Сможет испечь превосходный пирог.

Чашку муки для начала возьми ты

И непременно просей через сито.

Эта работа довольно легка,

В тесте тогда не найдёшь ни комка.

Затем все учились лепить зайчиков из песочного теста по новому рецепту.

— Скажите, мадам Эклер, — обратился кто-то к учительнице, — Почему зайцы, которых мы лепим, не оживают? Ведь мы все также сделаны из теста или из шоколада?

— Кто-нибудь знает ответ на этот вопрос? — тётушка Эклер посмотрела на Мартину. Та уже открыла рот, чтобы ответить, но её опередил Повидлович.

— Это же просто! Нас всех сделали в кондитерской Кухена, прежде чем поселить сюда. А Кухенские кондитеры не чета нашим!

–Это действительно так, — подтвердила тётушка Эклер, — Но суть не в этом.

Она открыла один из пакетиков и достала оттуда горсть вяленой вишни.

— Сейчас мы сделаем нашим зайчикам глазки из вишенок, а потом отправим их в духовку. Но внутрь класть вишню не будем. Вот этим мы и отличаемся от простого печенья: внутри каждого из нас находится вот такая вишенка…

— Только свежая, живая, — тихо добавила Мартина.

— Совершенно верно, деточка. Спелая, сочная вишня. Их специально выращивают во Фруктополисе на одном из Чудесных деревьев. Потом замораживают во Фриджтауне и везут в Кухен, в Главную Кухмейстерскую, откуда все мы родом. Только Главный Кухмейстер имеет право положить вишню внутрь шоколадной или марципановой фигуры. До этого её ещё нужно обработать особым сиропом. В общем, это очень сложный и ответственный процесс. Ну-ка, приложите все руки к груди! Слышите, как бьётся?

— Слышим! — радостно воскликнули ученики.

— Скажите, а как стать этим самым Кухмейстером? — спросил самый толстый мальчик класса, Рома Бабкин. До сих пор он был тих и незаметен, но рассказ учительницы здорово его взбудоражил. Он вдруг представил себя Главным Кухмейстером, решающим, кому вложить вишню, а кому нет. Уж тогда-то все будут его уважать! Никто не рассмеётся вслед, никто не обзовёт «жирным».

— Для этого, Рома, нужно много и упорно учиться, — сказала тётушка Эклер. — А теперь все наденьте защитные плащи из фольги — я включаю духовку.

Испечённые зайцы были тут же съедены проголодавшимися учениками. Особое внимание было уделено глазам-вишенкам, хотя в духовке они обуглились и потеряли вкус.

На этом занятия закончились, и все отправились по домам. Мартина пошла с двумя подружками, пряничной Перникулиной и карамельной Ленорой. Девочки также жили на улице Ассорти. Перникулина была крепко сбитой, спортивной девчонкой, Ленора же, наоборот — тонкой, хрупкой и почти прозрачной. Обе были страшно довольны новыми кремовыми причёсками, а Ленора с разрешения тётушки Эклер даже прихватила с собой баллончик.

— Вы знаете мою собачку Бьюти? Сегодня я сделаю из неё пуделя! — захлёбывалась от восторга Ленора.

Бьюти была карамельной таксой, такой же длинной и тонкой, как её хозяйка, только Ленора передвигалась перпендикулярно земле, а Бьюти параллельно. Мартина представила Бьюти в роли пуделя и рассмеялась. Перникулина, похоже, не смогла этого представить.

— Смотрите-ка, Сэм и Рома! — обратила она внимание подруг на стоящих за углом школы мальчишек. Оба о чём-то беседовали, заговорщически озираясь. В руках у Сэма был какой-то пакет.

— Странно, они ведь никогда не дружили! — удивилась Мартина.

При виде девочек Сэм резко сунул пакет за пазуху, и оба поспешили уйти.

— Наверное, у них там ликёр в шоколадной бутылочке, — предположила Ленора. — Или соду будут уксусом гасить. Хулиганы!

— Может быть, просто готовят какой-нибудь сюрприз ко Дню города, — заступилась за мальчишек Перникулина. — Кстати, девочки, у вас уже есть карнавальные костюмы?

— Ещё нет. А у тебя?

— Я, как лучшая спортсменка, буду представлять школу! Я и ещё несколько девочек. Но я — главная! — похвасталась Перникулина. — Мы будем ехать в большой корзинке из песочного теста на колёсах и делать разные акробатические упражнения. Костюмчики у нас будут из розовой фольги! И в руках будут такие мохнатые помпоны из кокосовой стружки! Я очень надеюсь стать королевой карнавала!

Пожелав подруге успеха, девочки разошлись по домам. Мартина подумала о том, что хорошо бы тоже смастерить какой-нибудь карнавальный костюм, но никакие оригинальные идеи не приходили в её маленькую головку.

Взяв приготовленную с вечера корзинку с золотистыми кукурузными хлопьями, ведёрко с сиропом и кисть, она вышла в палисадник перед домом, чтобы подышать свежим воздухом и поменять листву на нескольких шоколадных деревьях.

Глава 3. ВИЗИТ СЕЛИНЫ

Сначала Мартина стрясла с деревьев зелёные леденцы, мармеладинки и жевательные резинки, рассортировала их и разложила в мусорные контейнеры, которые выставила за заборчик из глазурованного печенья. Затем приставила к шоколадному стволу лесенку из сладкой соломки и полезла наверх. Помазав ветки дерева сиропом, она начала обсыпать их хлопьями. До одной веточки она никак не могла дотянуться. Мартина взялась рукой за шоколадный сучок, но он неожиданно обломился, и девочка, потеряв равновесие, едва не свалилась с лестницы. Сама — то она сумела удержаться, а вот корзинка вылетела из рук, и хлопья рассыпались вокруг дерева. Пришлось спускаться и идти за метлой в сарайчик.

Но когда она вернулась в сад с метлой и совком, рассыпанных хлопьев уже не было. Удивлённая Мартина остановилась под деревом, не понимая, что произошло. Удивление её стало ещё большим, когда в глубине садика она увидела скачущего по дорожке непрошеного гостя. Это была пёстрая птичка с жёлтой грудкой, белыми щёчками и голубыми крылышками, причём такая птичка, каких никогда не было в Свитбурге. Ростом она была побольше Мартины, и совершенно непонятно было, из чего эта пичужка сделана.

— Послушайте! — обратилась Мартина к птичке. — Не кажется ли вам, что невежливо заходить в чужой сад без приглашения, и тем более клевать чужие хлопья?

Птичка повернулась и поскакала к Мартине. На мгновение девочке стало страшно: ведь птичка была больше и сильнее её!

Незваная гостья остановилась перед Мартиной и, наклонив голову, стала внимательнейшим образом её разглядывать. Мартина тоже не могла отвести глаз от необычного существа. Невиданная птица была сделана из какого-то особого материала, из чего-то гладкого, пушистого, воздушного, но это был не крем, и не сахарная вата, и не нуга, и не зефир! И глаза у неё были не из изюма, и не из драже, и даже не из шоколадных шариков, а непонятно из чего, и они блестели и двигались!

— С ума сойти! — воскликнула вдруг птичка высоким писклявым голосом. — Конфеты разговаривают!

От этого пронзительного голоса у Мартины потемнело в глазах, и девочка упала без чувств на мармеладный газон.

Очнулась она от падающих ей на лицо холодных капель. Это ужасная птица стояла над ней и поливала из клюва газированной водой.

— Послушай, конфетка! — видя, что Мартина пришла в себя, заговорила птица. — Мне, право, очень неловко. Я сама не понимаю, как сюда попала! Я летела вдоль прозрачной стены, за которой расположен ваш мир, и вдруг оказалась здесь! Наверное, открылся портал в другое измерение! Помоги мне выбраться отсюда! Клянусь Птицей Фениксом, я не причиню тебе вреда! У вас здесь очень мило, но слишком много сладкого! Просто клюв слипается!

— Прозрачная стена? Наш мир? А разве есть другой мир? — пыталась понять Мартина.

–Ну да! — воскликнула птица. — Я же в нём живу! Ну что, поможешь мне?

— А Вы мне точно не снитесь? — спросила Мартина.

— Да нет же! Клюнуть тебя, что ли!? — и птица слегка клюнула Мартину в марципановое плечико.

— Ой! — вскрикнула девочка.

— Вот видишь! Всё нормально, конфетка! Честное слово, я тоже себя чувствую не в своей тарелке! Один день побыла туристом, и уже хочу на родину! Как говорили древние, каждому — своё!

— Всего один день? Но Вы же не успели посмотреть ничего в Свитбурге!

— Да что тут у вас смотреть! Облетела всю территорию — одни сладости кругом! Ни жучков, ни червячков, ни мошек! Тоска смертная!

— Нет, Вы не правы! — Мартине было очень обидно слышать столь нелестное мнение о родном городе. — Просто у Вас не было хорошего экскурсовода! Знаете ли Вы, что послезавтра у нас в Свитбурге отмечается День города? По такому случаю состоится карнавал! Я Вас приглашаю принять в нём участие! А потом мы подумаем, как Вам улететь домой. Согласны?

Птица помолчала некоторое время, размышляя.

— Ну что ж, — согласилась она. — Пожалуй, погощу ещё пару дней. Если будешь кормить хлопьями.

— Есть ещё сухарики и ломаное печенье.

— Идёт! Но вода тоже должна быть без сиропа!

— Хорошо, хорошо…

–Кстати, меня зовут Селина. Синица Селина. А тебя, конфетка?

–Мартина Марципанова.

— Ну, вот и познакомились. Кстати, давай на «ты», ладно? А то неудобно как-то. Если хочешь, можем выпить минеральной водички «на брудершафт».

–Заходи, пожалуйста!

Селина важно проследовала к домику. Мартина пропустила гостью вперёд, и как раз вовремя, потому что к её калитке подошли два галетных парня в голубых мундирах, один повыше ростом, а другой пониже.

— Гражданочка! — обратился к не успевшей ещё закрыть дверь Мартине один из полицейских, тот, что покрупнее. — Можно вас на минуточку?

Мартина вернулась к калитке.

— Слушаю вас!

–Участковый инспектор лейтенант Гамлетко! — откозырял высокий полицейский.

— Сержант Крекерович! — представился тот, что помельче.

— Вам должно быть известно, что помогать полиции — долг каждого жителя Свитбурга, — начал Гамлетко.

— Так точно, — невпопад поддакнул Крекерович.

— Да что случилось-то? — непонимающе воскликнула Мартина, хотя уже начинала догадываться, в чём дело. Очевидно, Селина успела что-то натворить. Так и оказалось.

— Вчера вечером на бульваре Братьев Батончиков был замечен злостный нарушитель порядка, проще говоря, хулиган и вандал, причинивший своими противоправными действиями значительный материальный ущерб. Были повалены несколько фонарных столбов, истоптаны четыре бисквитные клумбы, разбита леденцовая витрина и расклёвана лестница из помадки. Попытка задержания преступника не увенчалась успехом, поскольку последний поднялся в воздух и улетел. Так как было уже темно, то особых примет нарушителя никто не заметил. С уверенностью можно сказать лишь одно — разыскиваемый нами преступник является птицей, поскольку в Свитбурге летают только птицы и ангелы. Причём это весьма необычная птица. Есть вероятность, что она изготовлена не у нас в городе, и даже не в кондитерской Кухена, поэтому поимка её является делом чрезвычайной важности. Прошу ответить на вопрос: не доводилось ли вам видеть кого-нибудь подходящего под описание данного преступника? Или просто что-нибудь подозрительное?

— Знаете, я только что из школы пришла, — замялась Мартина. Больше всего она боялась, что Селина выглянет в окно или выйдет из домика. Гамлетко посмотрел на неё подозрительно.

— Отказ от сотрудничества с органами правопорядка влечёт за собой последствия вплоть до уголовного наказания.

— Если что-нибудь узнаю, я обязательно вам сообщу! — заверила Мартина. — И в школе завтра спрошу у ребят, может быть, кто-то что-то видел!

— Будем ждать! — козырнули полицейские и удалились, несколько раз, правда, оглянувшись на домик Мартины. Девочка облегчённо вздохнула и зашла в домик, где её уже заждалась синица.

–Тебе лучше не показываться на улице, — предупредила Мартина свою гостью. — Полицейские тебя ищут. Зачем ты разорила клумбы?

— Откуда же я могла знать? — возмутилась Селина. — Там же нет никаких предупреждающих надписей! Я думала, это просто еда! В нашем мире еду можно брать везде. Хотя экстрима тоже хватает: могут камешком бросить, или кот какой-нибудь неадекватный нападёт. Прошлым летом моя сестрица таким образом полхвоста потеряла.

— Расскажи, пожалуйста, о своём мире! — попросила Мартина. — Мне очень, очень интересно!

— Мир как мир, ничего особенного. Конечно, пахнет не так хорошо, зато попросторней, чем ваш. Деревья у нас огромные, и дома огромные, и люди, и животные — все огромные. И моря, и реки огромные, и если захочешь добраться до края мира, то будешь лететь и лететь, и так и не доберёшься, потому что у нашего мира нет ни конца ни края. И Солнце у нас настоящее, и Луна, и облака настоящие, и ветер, и дождь, а ещё бывает гром и молния. И еды видимо-невидимо, вот только зимой маловато…

— Как это — зимой и нет еды? — удивилась Мартина. — Когда вокруг столько сладкого снега и леденцовых сосулек?

— Снег-то у нас не сладкий! — усмехнулась синица. — А самый что ни на есть настоящий — холодный и глубокий! Такие сугробы наметает, что не найдёшь ничего! Иногда за весь день несколько крошек откопаешь! А потом мёрзнешь где-нибудь под крышей. Хорошо, что добрые люди нас подкармливают, дай им птица Гамаюн здоровья! Зато весной — благодать! Выползают после спячки жучки, и гусеницы, и личинки — сонные, разомлевшие — знай лови их да ешь! Наешься — и запоёшь от радости: — Фью! Фью! — Селина зевнула и сладко потянулась.

— Устала я, однако…

— Ложись вот сюда, на диванчик, — предложила Мартина. — Вот подушка тебе зефирная.

Птица рассмеялась.

–Да мы ведь не спим на подушках. Нет ли у тебя чего-нибудь вроде гнезда?

Мартина подумала и принесла Селине корзинку из песочного теста. Та удобно устроилась в корзинке, сунула голову под крыло и погрузилась в сон. За окном уже стемнело, поэтому Мартина тоже легла в постель. Погасив ночную лампу, она долго лежала с открытыми глазами и думала о том мире, про который рассказала её гостья. Удивительные картины возникали в её воображении одна за другой. Переполненная впечатлениями девочка не заметила, как заснула.

Глава 4. ПОЛЁТ НА ВЕРШИНУ ГОРЫ

Рано утром, едва забрезжил рассвет, Мартину разбудил весёлый свист синицы. Селина сидела у открытого окна и щебетала во всё горло.

— Не удивляйся, конфетка! — весело промолвила она. — Мы, пернатые, встаём рано.

— Тише, тише, тебя могут услышать! — испуганно прошептала Мартина.

— Да кого мне бояться! — хвастливо воскликнула Селина. — Здесь ведь ни котов нет, ни мальчишек с рогатками! А ваши пряники с кренделями я так расклюю, что крошек не останется!

Мартина пришла в ужас.

— Что ты говоришь! Ведь я тебя пригласила, разве так можно!

Синица рассмеялась:

— Да шучу я, Мартишка, шучу! Мы ведь теперь с тобой как сёстры, неужели же я кого-нибудь тут обижу! Обещаю вести себя прилично, можешь не сомневаться!

— Тогда давай завтракать, а потом я покажу тебе город, пока все спят.

Мартина приготовила кофе с сухариками, и они с синицей наскоро подкрепились. Затем девочка заглянула в платяной шкаф и извлекла оттуда широкий плащ с капюшоном, сшитый из фантика от конфеты «Гулливер». Плащ оказался синице как раз впору, только лапки слегка торчали.

Замаскировав таким образом свою новую подругу, Мартина вывела её на улицу. Леденцовые петушки на крышах ещё не кричали, весь Свитбург спал крепким предутренним сном. Сладко спала и лошадка на лужайке. Мартина не стала её будить, к тому же цокот копыт по мостовой мог привлечь к себе внимание.

Мартина провела гостью по улицам Свитбурга, показала самые красивые места. Никто не попался им навстречу, лишь на перекрёстке улиц у цирка Франко Зефирелли несколько рабочих-пряников строили какое-то сооружение из кусочков сахара-рафинада. Над стройкой вился и командовал сверху рабочими розовый марципановый амурчик с коротенькими крылышками. Синица полуприсела, скрывая лапки под плащом, но строители были так увлечены работой, что даже не взглянули в их сторону.

— Бог в помощь! — пискнула, не сдержавшись, Селина.

Амурчик сверху недобро посмотрел на проходящих.

— Проходите, проходите, не мешайте! — и закричал на уронившего кусочек сахара пряничного человечка. — Ну кто так кладёт?! Кто так кладёт, я спрашиваю?!

Мартина и Селина поспешили пройти мимо.

У памятника основателям города синица долго стояла в восхищении.

— Какая глыба! — восклицала она. — Какие матёрые человечищи!

Потом Мартина показала своей новой подруге театр, стадион, парки и фонтаны Свитбурга, помадковую набережную Лимонадной реки и мосты через неё: Крекерный, Шоколадный и Соломенный подвесной. Тем временем становилось всё светлее, и первый петушок уже прокричал своё «Кукареку!».

— А теперь садись мне на спину! — сказала синица, сбрасывая бумажный плащ. — Ты ведь и сама не видела город сверху, не правда ли?

Мартина кивнула. С высоты панораму города могли видеть только альпинисты, покорившие гору Сахарная Голова. Ангелочки и марципановые голуби не летали так высоко. Пересилив свой страх, девочка решительно уселась верхом на синицу, вцепившись что было сил в её пёрышки. Селина слегка разбежалась, взмахнула крыльями, и они поднялись высоко над городом. Сердечко Мартины ёкнуло и почти замерло. Она крепко зажмурилась, но любопытство взяло верх, и девочка открыла сначала один глаз, а затем и второй.

Как же красив был Свитбург в лучах утренней зари! И крыши пряничных домиков, и золотая листва шоколадных деревьев, и яркие цветы на кремовых клумбах — всё сияло и переливалось всеми цветами радуги.

Они взлетели на самую вершину горы. Отсюда был виден не только Свитбург, но и другие города Маркетании, и реки, и горы, и леса, и даже край Моря радости. Прямые линии транспортёров пересекали страну из конца в конец. Мартина широко открытыми глазами смотрела на всю эту красоту, и ей уже не было страшно.

Розовые облака из сахарной ваты дремали, зацепившись за верхушку горы.

— Вот тебе, конфетка, и материал на костюмчик! — весело сказала Селина.

— Бери, не бойся, их тут много!

Мартина потянула за край облака. Оно оказалось лёгким, почти невесомым. Девочка аккуратно свернула облако в рулончик.

Между тем город просыпался. Снизу послышалось блеяние, и на склоне горы, поросшем трёхцветной мармеладной травкой, показалось стадо марципановых барашков. Шерсть у барашков тоже была из сахарной ваты, отчего они были похожи на маленькие облака. Пастуха у барашков не было, они гуляли сами по себе, так как были очень умны. Настолько умны, что им даже разрешалось, как мы убедились ранее, судить спортивные соревнования.

Полюбовавшись ещё немного восхитительным видом сверху, Мартина с новой подругой благополучно вернулись в домик из пастилы. После завтрака девочка отправилась в школу, а потом до позднего вечера шила карнавальное платье из облака. Селина помогала как могла, в основном давая ценные советы.

Глава 5. НЕВЕРОЯТНЫЙ КАРНАВАЛ

Утром следующего дня жителей Свитбурга разбудили звуки трубы, барабанная дробь и крики зайца-глашатая:

— ВСЕ НА КАРНАВАЛ!

Весёлая толпа горожан хлынула на улицы. Многие были в маскарадных костюмах, другие просто вышли поглазеть на красочное зрелище.

Карнавальное шествие должно было начаться на пересечении улиц Франко Зефирелли и Юозаса Тянучкиса, где была воздвигнута грандиозная триумфальная арка из белоснежного рафинада, украшенная великолепными кремовыми розами. Сверху на арке восседали три ангелочка, вернее, два ангелочка и один уже знакомый нам амурчик. В руках у амурчика был список участников парада. По его команде ангелочки трубили в трубы, и участники по очереди проходили под аркой и следовали до Центральной площади.

На площади у памятника Безе и Эклеру на трибуне, также сложенной из кусочков сахара, парад принимали мэр Свитбурга господин Тульский, начальник полиции майор Твердец и другие уважаемые жители города, в том числе директор школы Иван Кузьмич и мадам Эклер. Вскоре все они заняли свои места, и шествие началось.

Открывали его пятьдесят шоколадных зайцев-барабанщиков в ярко-малиновых мундирах с золотыми погонами и аксельбантами. Они задали ритм параду. За барабанщиками следовал духовой оркестр полицейских в голубой парадной форме. Дойдя до площади, музыканты остановились по бокам трибуны и продолжали играть, а все остальные с криками «Ура!» проходили дальше.

За музыкантами проследовала колонна пряников-строителей в облитых свежей глазурью касках, за ними — группа трубочистов из чёрного горького шоколада, затем проскакали лошадки в цветах и лентах. Прошли марципановые барашки и коровки, звеня колокольчиками. Жонглируя драже и баранками, прокатились на бубликах-моноциклах весёлые клоуны из цирка Зефирелли. За ними шёл шоколадный слон, на спине которого крутила сальто шоколадная обезьяна. Затем на площадь начали одна за другой выезжать разукрашенные платформы на колёсах. Здесь фантазия жителей Свитбурга проявилась в полной мере. Провезли неимоверной величины мармеладного крокодила с зубами из белого шоколада, за ним проехало гигантское пирожное в виде кита, из спины которого бил фонтан лимонада. Следующая композиция представляла собой озеро из черничного желе, в котором плавали кремовые лебеди. За лебедями следовал макет горы Сахарная Голова, извергающей, подобно вулкану, шоколадную лаву, затем из-под арки, едва не свалив её, выехал многоэтажный торт с расположившимся на нём оркестром джазовых музыкантов.

Мэр города и другие почётные горожане приветствовали проходящих с трибуны. Перед господином Тульским был выставлен микрофон, в который он время от времени выкрикивал здравицы в адрес демонстрантов.

— Да здравствуют лучшие ученики Кондитерской школы №1!

На площади наконец появилась школьная колесница в виде огромного пирожного-корзиночки, заполненного девочками в розовых гимнастических костюмчиках. Когда пирожное поравнялось с трибуной, девочки выстроились в трёхярусную пирамиду, на вершину которой взобралась Перникулина и сделала «ласточку». Оказавшиеся внизу подруги с трудом удерживали её в равновесии. Номер был отрепетирован заранее, но никто не учёл того, что колесница будет двигаться, причём не совсем равномерно. Однако Перникулина всё же смогла удержаться, и даже пыталась улыбаться, хотя вместо улыбки на её лице застыла вымученная гримаса. Зрители аплодировали, не жалея ладоней, а тётушка Эклер от волнения чуть не свалилась с трибуны. Да, это была серьёзная заявка на то, чтобы стать королевой карнавала!

Шествие приближалось к концу. Над площадью, разбрасывая мелкие разноцветные конфетки, пролетела бригада ангелочков, и мэр уже снял пряничную кепку, чтобы произнести речь, как вдруг толпа ахнула.

— Смотрите, смотрите!

Сахарное облако спустилось откуда-то с высоты и закружилось над площадью, сияя и переливаясь разноцветными искрами. Как вы уже догадались, это была Мартина верхом на Селине. Шлейф великолепного платья вился за ней, раздуваемый ветерком. Птица продемонстрировала несколько фигур высшего пилотажа, от которых у зрителей захватило дух. Казалось, что Мартина вот-вот сорвётся вниз и разобьётся, но девочка держалась крепко. Вообще-то для страховки она привязалась к синице липким ремешком. Показав всё, на что была способна, птица грациозно приземлилась у фонтана. Гром аплодисментов приветствовал Мартину и её подругу.

— Браво! — кричали восхищённые зрители.

— Это Мартина! Это наша Марципанова! — восклицали узнавшие девочку мадам Эклер, Иван Кузьмич и ученики школы.

Шоколадные зайцы от восторга начали бить в барабаны и литавры.

Мэр Тульский подошёл к микрофону:

— Пожалуй, это лучшее, что я сегодня видел! Данными мне полномочиями объявляю королевой карнавала…

Он не успел договорить, так как на трибуну взбежал лейтенант Гамлетко. Полицейский что-то взволнованно зашептал на ухо своему начальнику, но поскольку микрофон был рядом, то до публики долетели некоторые обрывки фраз:

— Нарушитель порядка… порча имущества… арестовать!

Несколько крепких галетных парней угрожающего вида уже тащили упаковочную сетку для поимки птицы. Мэр, посовещавшись с майором, снова подошёл к микрофону.

— К сожалению, в связи с неожиданно открывшимися обстоятельствами, я вынужден отдать приказ…

Вдруг страшный грохот прервал его речь. Над площадью пронёсся вздох ужаса, и недавно весёлые участники карнавала обратились в паническое бегство, сбивая друг друга с ног. Находившиеся на трибуне не сразу поняли, в чём дело, потому что стояли спиной к памятнику основателям города, а когда обернулись, то в страхе попрыгали вниз. Случилось то, чего никто не ожидал: монументальные фигуры Пьера Эклера и Жоржа Безе внезапно ожили и, покинув свой пьедестал, двинулись в толпу.

Зрелище было поистине ужасное. Шоколадные великаны крушили всё на своём пути. Их бесстрастные лица не выражали никаких эмоций, казалось, что они двигаются вслепую, но это было не так. Гигантский Жорж Безе очень точно попадал кулаками в цель, а Пьер Эклер размахивал шоколадным свитком как дубинкой, словно мух прихлопывая тех, кто не успел увернуться.

Сахарная трибуна была разрушена, торты-колесницы растоптаны. Участники карнавала, зрители и почётные гости в страхе бежали вдоль бульвара Братьев Батончиков, преследуемые ожившими скульптурами. От взмахов кулаков Жоржа Безе слетали крыши домиков и валились деревья. Превратившийся в дубинку рулон с рецептами Пьера Эклера гулял направо и налево. Оказавшиеся беспомощными стражи порядка бежали впереди толпы. Кто-то пытался спастись, оседлав лошадку или барана. Оглушительно визжали марципановые поросята.

Синица вместе с Мартиной взлетела в воздух и наблюдала всё это сверху.

— Что это за бедлам? — недоумённо спрашивала она. — Это что, по сценарию так задумано? Это кто же такие сценарии пишет?!

Мартина от страха плакала и не могла произнести ни слова. Вдруг сквозь слёзы она увидела, как по бульвару бежит, то и дело оборачиваясь, Иван Кузьмич, а за ним гонится Пьер Эклер с дубинкой. Несчастный директор остался один на один с шоколадным монстром. Остальные бежавшие кто укрылся в переулках, кто был раздавлен безжалостной пятой истукана.

— Селина, вперёд! — крикнула Мартина. Страх куда-то пропал, осталось лишь желание помочь Ивану Кузьмичу. Синица поняла её и поддержала. Она спикировала сверху на голову Пьера Эклера и начала клевать его в затылок. Но шоколадное чудовище было так велико, что даже не обратило внимания на какую-то птичку. Чтобы одолеть монстра, нужна была стая таких, как Селина.

Иван Кузьмич инстинктивно бежал по направлению к школе, словно её пряничные стены могли защитить своего директора. Пьер Эклер уже занёс пару раз дубинку над головой Ивана Кузьмича, и казалось, что бедному зайцу вот-вот придёт конец, но преследователь промахнулся.

Неожиданная идея вдруг пришла в голову Мартине:

— Скорее, Селина, скорее! Мы должны успеть!

Они обогнали шоколадную громадину и первыми влетели в школу. Мартина бросилась в свой класс, включила печку, повернула регулятор температуры на полную мощность и открыла дверцу духового шкафа. Впопыхах она даже не подумала надеть плащ из защитной фольги. Вырвавшийся из духовки жар опалил сахарное платье и едва не сжёг саму Мартину, но синица вовремя подхватила её и вынесла наружу.

— Иван Кузьмич! Сюда!

Обезумевший от ужаса директор бежал из последних сил. Синица подхватила и его и буквально выдернула из-под роковой дубинки Пьера Эклера. Шоколадный монстр по инерции влетел в вестибюль школы, где благополучно застрял. Между тем печка нагревалась всё сильнее, и пышущий из неё жар очень быстро начал расплавлять шоколадную глыбу. Пьер Эклер начал уменьшаться в размерах, покрылся пузырями, закипел, забулькал и потёк шоколадным ручейком по ступенькам школы. Мартина, синица и совершенно ошалевший Иван Кузьмич наблюдали за этой картиной.

Шоколадный ручеёк вынес к ногам синицы какой-то круглый предмет.

— Это что такое? Похоже на вишенку! — и Селина клюнула подплывший кругляшок. — Так и есть! Вяленая вишня! — констатировала она.

— Кто-то вложил в грудь памятников вишни! Да к тому же вяленые! Поэтому они и вели себя так неестественно, — догадалась Мартина. — И, похоже, я знаю, чьих рук это дело!

— Надо спешить, конфетка! Нужно обезвредить второго!

Отведя обессилевшего директора подальше от школы, в сквер, и посадив его на скамейку у фонтана, синица и Мартина вновь взлетели над городом. Жорж Безе бесчинствовал на набережной. Множество свитбуржцев, спасаясь от чудовища, бросались вниз головой в реку, предпочитая скорее размокнуть, нежели быть раздавленными.

Бесстрашная Селина налетела на памятник и начала клевать его в лицо. Мартина помогала синице, тыча в глаз Жоржу Безе подвернувшейся под руку палочкой от леденца. Великан рассвирепел и, зарычав что-то нечленораздельное, начал махать руками, пытаясь поймать назойливую птицу. Этого подруги и добивались. Ловко уворачиваясь от неуклюжего истукана, синица манила монстра за собой по направлению к школе, где его, как и статую Пьера Эклера, ждала печка. Наконец и второй гигант был превращён в шоколадный ручей. Селина на всякий случай склевала и вторую вишню.

— От греха подальше! — прокомментировала она.

Жители Свитбурга, не веря, что кошмар наконец-то закончился, потихоньку стали выбираться из своих укрытий. Группы спасателей оказывали первую помощь раненым и доставали пострадавших из-под завалов. На улицах появились полицейские патрули.

Мартина с синицей шли домой по усыпанному обломками пряников и печенья городу. Обе смертельно устали и думали только об одном — как бы добраться до постели. Синица даже лететь не могла от усталости.

На площади, у постамента, оставшегося от памятника основателям города, они встретили рыдающего Сэма.

— Я не хотел, — произнёс он, заливаясь слезами. — Я думал, раз мы с Ромой оживим их, то они будут нас слушаться. Рома вообразил себя Главным Кухмейстером, а я только хотел напугать Ивана Кузьмича. Отомстить за то, что он назвал меня тупицей. Мы украли вишню у мадам Эклер. Я не знал, что так получится! А теперь Ромы нет, и я, я в этом виноват!

— Хорошо, что ты это понял, — грустно заметила Мартина. — Жаль, что поздно!

Она не испытывала зла по отношению к Сэму. Что возьмёшь с тупицы!

— Иди в школу, — сказала она плачущему виновнику произошедшего разгрома. — Соскребай шоколад со ступенек.

Глава 6. СЕЛИНА УЛЕТАЕТ ДОМОЙ

К счастью, домик Мартины не пострадал, как и вся улица Ассорти. Тётушка Эклер, Перникулина, Ленора и другие одноклассники Мартины также отделались испугом. Не погиб и Рома Бабкин. Действительно, он попал под ноги Жоржу Безе и был серьёзно ранен. Из Бабкина вытекла почти вся ромовая пропитка, вследствие чего он изменился до неузнаваемости: из пухлого толстяка превратился в стройного и высокого человечка. Поэтому его и посчитали погибшим, хотя погибших в тот памятный день вообще не было, если не считать расплавленных жаром духовки монументальных основателей города.

Несколько последующих дней жители Свитбурга приводили свой город в порядок. Разрушения были довольно серьёзными, работы было много.

Занятия в школе отменили до её полного восстановления. В огне духовки расплавились не только шоколадные великаны, но пострадали также лестница и школьные стены. Многое требовало замены. Особенно тяжело было отскоблить застывший шоколад.

Беда, постигшая Свитбург, не оставила равнодушными жителей соседних городов: из Кухена прибыла возглавляемая столовыми Щипцами бригада металлических приспособлений, состоящая из лопаточек, десертных вилок и ложек, Сырград прислал прибор для фондю, чтобы переплавить останки памятника, а жители Фруктополиса отправили пострадавшим контейнер со спелой вишней — вдруг кому-нибудь понадобится пересадка.

Общими усилиями сладкий город был наконец очищен от обломков и приведён в порядок. Пустовало лишь место на площади, где раньше возвышался памятник. Но, поскольку элитный шоколад был собран практически полностью, скульптор Чурчхелия пообещал в ближайшем будущем восстановить монумент, правда, значительно уменьшив его габариты, дабы фигуры основателей города не вызывали панического страха у переживших шоколадный кошмар свитбуржцев.

По случаю окончания общественных работ мэр Тульский собрал горожан на площади, чтобы объявить всем благодарность. Особых почестей были удостоены Мартина и Селина, фактически спасшие Свитбург от полного уничтожения. Мартина с опозданием, но всё же получила звание королевы карнавала, господин Тульский лично возложил сверкающую леденцовую корону на её хорошенькую головку. Жаль, что платье из облака было испорчено, но Мартина и в простом конфетном фантике выглядела великолепно. Перникулина, стоя в толпе подруг, украдкой вытирала слёзы зависти.

Что касается синицы, то все совершённые ею правонарушения были забыты. Мэр торжественно присвоил ей звание Почётной Гражданки Свитбурга, выделил персональное гнездо на голубой мармеладной ели у Дома Собраний и поставил на пожизненное довольствие. Начальник полиции, конечно, был недоволен таким поворотом дела, ворча себе под нос, что «нельзя так слепо доверять» и «надо бы проверить как следует», но возражать открыто не посмел.

Селина поблагодарила за оказанную честь, но заявила, что оставаться на ПМЖ в Свитбурге не намерена, дескать, в гостях хорошо, а дома лучше. Однако обещала прилетать в гости. Спасённые синицей горожане приветствовали героическую птицу бурными аплодисментами и криками «Ура!» и «Виват!»

— Хватит с меня приключений, — сказала подруга Мартине, когда они вдвоём возвращались домой после устроенного мэром банкета. — Не нужна мне такая сладкая жизнь. Не знаешь, чего ожидать в следующий момент. Это ж надо — живые шоколадки! Просто бред! Полечу-ка я искать окно в нормальный мир! Хотя, если честно, и он не так уж нормален.

— Как бы я хотела побывать в нём! — воскликнула Мартина. — Может быть, ты возьмёшь меня с собой?

— Я бы и рада, — отвечала синица, — но ты даже представить не можешь, Мартишка, насколько опасен наш мир для такой маленькой конфетки! Если бы я могла защитить тебя там так же, как здесь, я бы не раздумывая взяла тебя с собой. Но я не могу дать никаких гарантий твоей безопасности!

Мартина грустно вздохнула. Несколько дней подряд синица летала на поиски выхода. Однажды она вернулась весёлая и довольная.

— Нашла! — сообщила она. — Оказывается, вся ваша Маркетания накрыта одним большим куполом, и я нашла в нём дыру! Представляешь, это совсем недалеко, надо только перелететь Безалкогольное море. И, знаешь, там, оказывается, полно наших! Я встретила ещё двух синичек, целую стаю воробьёв и даже сороку! Все не прочь поживиться на дармовщинку! Так что, гуд бай, конфетка! Грустно расставаться, но родина зовёт! Не плачь, я буду навещать тебя! Вот только пройдёт оскомина от сладкого. Кстати, очень скоро ты сможешь увидеть наш мир на большом экране. Я пролетала над Театральной площадью и видела, как там устанавливают телевизионную панель. Говорят, прислали в подарок из Позитронии. Так что технический прогресс добрался и до пряников.

Мартина собрала подруге в дорогу узелок с печеньем и кукурузными хлопьями. Они крепко обнялись на прощанье, и синица улетела. Девочка провожала птицу взглядом до тех пор, пока та не скрылась из виду. Ей было очень грустно. Хотя она знала Селину всего несколько дней, но успела полюбить её. Смелая и прямодушная птица покорила вишнёвое сердечко маленькой марципановой фигурки. А рассказы о неведомом мире пробудили самые невероятные фантазии.

Погрустив немного, Мартина решила развеяться и верхом на своей лошадке отправилась на Театральную площадь. Там уже собрался народ, чтобы поглазеть на диковинку — огромный плоский экран, устанавливаемый напротив здания театра. Рабочие уже закручивали последние гайки. Руководил ими прибывший из Позитронии мастер Пассатиж, кривоногий и с металлической головой, похожей на крокодилью. Кроме пряничных человечков, в установке экрана принимали участие две Отвёртки, плоская и крестообразная.

Собравшиеся оживлённо спорили:

— Даю хвост на отсечение, этот чёрный квадрат ничего показывать не будет! — утверждала шоколадная обезьяна, размахивая зонтиком из засахаренного кружка лимона.

— К вашему сведению, это не квадрат, а прямоугольник! — возражал ей интеллигентного вида енот из помадки высшего сорта, с полосатым коричнево-белым хвостом, в очках и берете, похожем на блинчик.

— Да хоть параллелепипед! — усмехнулась обезьяна, сделав ударение на последнем слоге. — Всё равно ни черта не покажет!

— Да вы просто невежда! — воскликнул енот. — Что вы смыслите в электронике?!

— Подумаешь, умный, очки надел! И в очках ничего не увидишь!

Часть присутствующих вступилась за интеллигентного енота, другие поддерживали хамоватую обезьяну. Всеобщая перепалка грозила перейти во всеобщую потасовку, обезьяна уже занесла над блинчатым беретом свой зонт, как вдруг чёрный экран засветился, по нему побежали какие-то полосы, и раздирающий уши ужасный звук буквально пригвоздил испуганных зевак к месту.

Руководящий установкой мастер Пассатиж забегал на своих кривых ногах, защёлкал металлическими челюстями и что-то закричал. Одна из Отвёрток повернула какой-то рычажок на пульте, и звук сразу стал тише. Все облегчённо вздохнули.

–ИТАК, КОНДИТЕРСКОЕ ИЗДЕЛИЕ ИЗ ВОСЬМИ БУКВ! — раздался голос из телевизора. Бегущие по экрану полосы тоже исчезли, и перед зрителями открылась удивительная картина: вокруг вращающегося круглого стола с нарисованными цифрами собрались необычного вида люди. То, что это не пряничные человечки и не шоколадные фигуры, было ясно с первого взгляда.

–ВРАЩАЙТЕ БАРАБАН! — продолжал тот же голос. Стол завертелся, и стрелка указателя остановилась на цифре 500.

— ИТАК, У ВАС 500 ОЧКОВ! БУКВА! — камера показала ведущего передачи — человека в сером костюме, сшитом явно не из фантика.

— БУКВА Ы! — воскликнула розовощёкая тётя в красном.

— А ВОТ И НЕ УГАДАЛИ! НЕТ ТАКОЙ БУКВЫ!

— Да это же они в «Колесо фортуны» играют! — догадался енот.

— Гляньте на ихний барабан! — взвизгнула обезьяна.

— Надо говорить не «ихний», а «их», — поправил её енот, но обезьяна, не обращая на него внимания, продолжала визжать:

— Видите, что там лежит? Конфеты, пирожки, пряники! Видите, написано — Тульский! Пряник Тульский! Его же у нас делают, наш мэр лично печать на него ставит! Вы посмотрите, какого размера пряник и какого размера эти тёти и дяди! У нас две лошади нужно, чтобы с места такой пряник сдвинуть!

Все присутствующие были ошеломлены.

— Какие большие люди!

— Даже больше, чем памятники!

— Из чего же они сделаны?!

Мартина вместе со всеми смотрела на экран и удивлялась. Так вот в каком мире живёт её подруга-птица! Какой же маленькой и беззащитной должна она себя чувствовать среди этих огромных существ! Не удивительно, что она не испугалась оживших памятников! Хотя, возможно, эти великаны из другого мира вовсе не страшны, а, наоборот, добры и великодушны — вон какие у них приветливые и милые лица! Ведь если бы было по-другому, вряд ли маленькая птичка захотела бы вернуться к себе домой.

Обсуждение между тем набирало обороты.

— А вдруг эти громадины перелезут с экрана сюда! — испуганно вопила обезьяна. — Не пора ли нам спасаться бегством?!

Часть присутствующих, ещё не успевших оправиться после учинённого Жоржем Безе и Пьером Эклером разгрома, была близка к тому, чтобы спасаться. Учёный енот пытался успокоить паникёров:

— Друзья! Это же просто телевидение! Просто передача изображения на расстояние! В Кухене такой экран стоит с прошлого года!

Упоминание Кухена несколько успокоило присутствующих, но некоторые особо подозрительные, в том числе обезьяна, продолжали сомневаться.

— Давайте спросим у мастера! — предложил кто-то.

Пассатиж снисходительно усмехнулся:

— Абсолютно никакой опасности! Вот смотрите — я выключаю приёмник, раз — и нету! А теперь включаю! Элементарно! Вкл. — и выкл.!

Зрители на площади успокоились и с интересом продолжали наблюдать за игрой. Между тем игроки по ту сторону экрана уже успели отгадать две буквы.

— Первая — К, и предпоследняя — К! Что тут думать, это же КОВРИЖКА! — произнёс енот.

— Ну, конечно, коврижка! Я ещё раньше догадалась! — крикливо заявила обезьяна. — Да вон же она, на столе у них лежит! Это коврижка, идиоты! Что за тупость!

— К сожалению, они вас не слышат, — заметил енот. — Точнее, к счастью.

— То есть как не слышат? Я-то их слышу! И вижу! — опять не поверила обезьяна.

— А они вас — нет. Спросите у Пассатижа, если сомневаетесь.

Обезьяна была разочарована.

— И на кой ляд нужна такая техника?! Они что хотят будут делать, а ты и слова не скажи! Эдак они всем нам своё мнение смогут навязать! Нет, вы как хотите, а я несогласная!

— Ну, вас-то не так легко в чём-либо убедить, — скептически заметил енот.

Крокодилоподобный Пассатиж всех успокоил.

–В ближайшее время будут транслироваться только три канала — научно — познавательный, культурно-развлекательный и спортивный. Никакой политики. Так что смотрите и получайте удовольствие, а мне позвольте откланяться. Если будут какие неполадки — звоните в Позитронию. Вот вам мобильная трубка. А так гарантия один год.

Жители Свитбурга дружно поблагодарили мастера Пассатижа, и тот удалился в сопровождении своих ассистенток — Отвёрток.

Глава 7. НОВОЕ УВЛЕЧЕНИЕ МАРТИНЫ

В течение двух-трёх последующих недель телеэкран на Театральной площади оставался основным объектом интереса обитателей Свитбурга. Телевизионные программы были весьма разнообразными и насыщенными. Кроме интеллектуальных игр и спортивных передач часто транслировались концерты, всяческие мюзиклы, оперные и балетные спектакли.

Балет особенно нравился Мартине. Это было просто волшебно! Грациозные балерины в своих воздушных полупрозрачных пачках совершали немыслимые прыжки и пируэты под чудесную музыку. Особенно сильное впечатление произвела на девочку прима-балерина Клеопатра Штопор. Какие у неё были костюмы! За время спектакля она успевала переодеться несколько раз. То она выбегала на сцену в белоснежной длинной пачке, то надевала короткую ярко-розовую юбочку, становясь похожей на фламинго, то вообще появлялась в расшитых золотом бирюзовых шароварах и с павлиньим хвостом. Такими красивыми не были даже самые яркие фантики!

А как величественно и в то же время легко она ступала на самых кончиках пальцев! Как крутилась на одной ноге вокруг своей оси, не забывая при этом улыбаться! И потом принимала букеты от восторженных зрителей, не показывая даже вида, что устала.

Дома Мартина пыталась повторить некоторые движения столь полюбившейся ей Клеопатры Штопор. Из того, что осталось у неё от карнавального платья, девочка смастерила себе короткую пачку, и подолгу вертелась перед зеркалом из полированной фольги. Как бы ей хотелось выйти на сцену и исполнить какой-нибудь танец! Она даже придумала его — танец сахарного облака.

Желание было так велико, что, собравшись с духом, Мартина пришла в театр. Там как раз шла репетиция: вдохновлённые телевидением, артисты театра взялись за постановку мюзикла. Режиссёром, к удивлению Мартины, оказался тот самый интеллигентный енот, а текст и музыку написал Иван Кузьмич! И когда он только успел! Мартину, разумеется, сразу же взяли в труппу, при условии, что новое увлечение не станет помехой учёбе в школе. Премьера спектакля должна была состояться перед Новым годом.

Сюжет сочинённой Иваном Кузьмичом пьесы был довольно прост. Действие происходило на ферме, где жили разные шоколадные и карамельные животные: овцы, свиньи, корова, осёл, конь, куры и утки, индюк, множество кроликов, а также собака и кот. Однажды на ферме появился необычный марципановый поросёнок, не розовый, как все нормальные поросята, а оранжевого цвета, к тому же с лисьим хвостом и хоботом вместо носа. Хозяин фермы решил отправить бракованного поросёнка на переработку. Но об этом узнал хозяйский кот и всем рассказал. А поскольку обитатели фермы уже успели полюбить необычного поросёнка, то все дружно встали на его защиту. Оказалось, что у хозяйского пса есть знакомая фея (роль которой и получила Мартина). Пока пёс бегал за феей, остальные животные песнями и танцами отвлекали хозяина от его намерений. Наконец появлялась фея и мановением волшебной палочки придавала поросёнку естественный вид. Мало того, у поросёнка ещё и крылья вырастали, и он вместе с феей взлетал над сценой. Для достижения такого эффекта использовались тончайшие карамельные нити, совершенно невидимые из зрительного зала. Мюзикл так и назывался — «Спасти поросёнка Брайана».

Времени до Нового года оставалось не так много, поэтому все артисты взялись за работу с большим энтузиазмом.

Занятия в школе тем временем продолжались. Приятно было сидеть в отремонтированных классах, пахнущих свежей пастилой и ванильным шоколадом.

Сэм ходил на занятия, как и все. На первом после вынужденных каникул уроке Иван Кузьмич вызвал его к доске.

— Я хочу попросить прощения у тебя, Сэм, — сказал директор. — Я не имел права оскорблять тебя. К сожалению, работа учителя такова, что не всегда можно справиться с собственными нервами. Надеюсь, мы оба сделали должные выводы из случившегося.

Сэм искренне раскаялся в своём поступке, и был прощён. Его не стали исключать из школы. Теперь он старался всячески искупить свою вину хорошей учёбой и примерным поведением. Что касается соучастника преступления Бабкина, то он и так уже был наказан. Бедняге пришлось пройти серьёзный курс реабилитации, поговаривали, что ему даже сделали операцию по замене вишни. Поэтому школьные товарищи не могли испытывать к нему ничего кроме сочувствия.

Глава 8. НОВОГОДНИЕ ПРАЗДНИКИ, ПОДАРКИ,

ТЕАТРАЛЬНАЯ ПРЕМЬЕРА И ОТЪЕЗД ИВАНА КУЗЬМИЧА

За учёбой и репетициями незаметно пролетела осень. Прошли по улицам Свитбурга одетые в белые полушубки шоколадные зайцы с трубой и барабаном и объявили начало зимы. Обрадованные этим известием жители усердно принялись менять облик любимого города.

С деревьев безжалостно стряхивали жёлтые листья и заменяли их на белый крем и сахарную вату. На окнах рисовали белой глазурью морозные узоры. Мэр Тульский срочно заказал во Фриджтауне несколько вагонов с мороженым — пломбиром и крем-брюле, и вскоре на улицах Свитбурга возникли белоснежные сугробы, под которыми исчезли зелёные мармеладные газоны. Холодильные установки, смонтированные мастером Пассатижем, не давали мороженому растаять. Поверхность Лимонадной реки покрылась карамельной коркой и превратилась в каток. Обитатели сладкого города радостно переодевались в свитера и шапочки с помпонами и доставали из чуланов леденцовые коньки, пряничные сани и лыжи из сладкой соломки. Недовольны были, пожалуй, только барашки: им пришлось спуститься со склонов горы, так как милые их сердцу альпийские луга были завалены сладким снегом.

Зима — это, пожалуй, самое весёлое время года. Столько забав и развлечений! Хочешь — играй в снежки, хочешь — иди на каток, где играет музыка, или съезжай с горки на санках или круглом большом леденце! А ещё много-много мороженого и сладкие сосульки! И скоро новогодние праздники и каникулы в школе!

Вот уже прибыли на поезде из славного города Кухена свежие шоколадные Деды Морозы, Санта-Клаусы и снеговики, все в блестящих обёртках, такие красавцы! Встречали их с оркестром, уж так заведено. А там уж и ёлки поставили на площадях, разукрашенные самыми лучшими конфетами в самых красивых фантиках. Вечером зажжётся иллюминация и весь город примет таинственный, волшебный облик.

Мартина, взяв баллончик со сливочным кремом и ведёрко с сахаром, вышла в свой садик и привела деревья и дорожки в зимний вид. Полюбовавшись немного своей работой, она стала собираться на репетицию. Ведь скоро должна была состояться премьера спектакля! Девочка одела лошадку в попону, запрягла её в пряничные сани и поехала в театр по сияющим белоснежным улицам.

Пока она разминалась у станка, лошадь в театральном кафе попивала глинтвейн, чтобы согреться, и беседовала с лошадью Ивана Кузьмича.

— Пожалуй, эта оперетта станет лучшей постановкой нашего театра! — говорила лошадь Ивана Кузьмича. — Ведь её сочинил мой хозяин!

— Как же ей не стать лучшей постановкой, если главную роль играет моя хозяйка! — гордо вторила ей лошадь Мартины.

— Позвольте, но ведь главный герой — поросёнок Брайан, и играет его поросёнок Борис! — возражала лошадь Ивана Кузьмича.

–По-моему, Вы неправильно трактуете идею пьесы! Ведь речь идёт о спасении Брайана. А кто его спасает, если не фея, которую играет Мартина?

— Да там все животные его спасают!

— Но если бы не фея, у них ничего бы не вышло!

— Да, но главная партия всё равно у Бориса!

— Ах, ваш Борис даже не танцует! Только бегает по сцене и визжит! «Не знаю, в чём моё предназначенье! Зачем родился я на свет?» Просто ипохондрик какой-то!

— Вы просто не понимаете сверхзадачу! Разве лошадь может судить об искусстве?

— А сами-то Вы разве не лошадь?..

Перепалка между лошадками продолжалась до конца репетиции. Они вконец разругались и, увозя хозяев домой, даже не кивнули друг другу на прощанье.

День премьеры приближался, и артистов начало охватывать волнение. Особенно переживал автор пьесы. Енот-режиссёр, возможно, тоже волновался, но виду не показывал, только подозрительно часто поправлял свой берет, отчего последний смялся и стал похож на сырую лепёшку.

На генеральной репетиции как-то всё не заладилось. Возникли проблемы у осветителей, потом заело поворотный механизм сцены. Суфлёр, шоколадный мишка-панда, заболел, объевшись мороженым, пришлось срочно искать ему замену. Всё это накаляло и без того нервозную обстановку. Отменять спектакль было уже поздно, все билеты были проданы задолго до премьеры.

Ко всему прочему на репетицию неожиданно явились Перникулина и оказавшаяся её подругой невоспитанная обезьяна и начали требовать у режиссера, чтобы он дал им роли. Вели они себя настолько беспардонно, что тактичный енот растерялся и не знал, как отказать нахалкам.

— Но почему же вы не пришли раньше? — недоумевал енот. — Ведь сегодня последняя репетиция!

— Моей подруге репетиции не нужны! Она и так звезда! — тоном, не терпящим возражений, утверждала обезьяна.

— Я лучшая гимнастка школы! — заявила Перникулина и в подтверждение своих слов выскочила на сцену и сделала «ласточку».

— А я вообще два сезона выступала в цирке Зефирелли! — похвасталась обезьяна.

— Ну, так и идите в цирк! А у нас все роли уже разобраны! — режиссёр начал терять терпение. Репетиция была под угрозой срыва.

— Значит, её вы взяли, а меня нет? — разрумянившись от гнева, почти кричала Перникулина, показывая на Мартину. — Это потому, что я из другого теста?

— Просто надо было прийти вовремя! — никак не мог отделаться от назойливых «артисток» енот.

— То есть, мы ещё и виноваты! — взвизгнула обезьяна. — Что-то я не видела в городе объявлений о наборе артистов! По знакомству набираете? Или за взятки? Да вы просто коррупционер!

Такого обвинения енот никак не мог выдержать.

— Вон отсюда! — вскричал он, в гневе сорвав с головы измятый блин и бросив его прямо в лицо обезьяне. — Склочница!

— Ну, это тебе так не пройдёт, гнусный марципанишко! — завизжала обезьяна, топча ногами упавший берет. — Да знаешь ли ты, какие у меня связи?! У меня влиятельные друзья в самом Кухене! Я тебя на переработку сдам, как просроченную конфету!

Она бы ещё долго так визжала, но за режиссёра вступились артисты и рабочие сцены. Общими усилиями скандальную обезьяну, а вместе с ней и Перникулину выставили из театра. При этом они продолжали ругаться и обещали сорвать премьеру.

После их ухода артисты долго ещё не могли прийти в себя. Режиссёр вытирал растерзанным беретом сладкий пот со лба и пил мятную водичку, чтобы успокоиться. Мартина была просто потрясена поведением Перникулины, ведь она считала эту завистницу своей подругой и лично вручила ей пригласительный билет на премьеру. Разве подруги так поступают?

Генеральная репетиция закончилась далеко за полночь. Лошадка Мартины успела за это время выпить не одну порцию глинтвейна и помириться с лошадкой Ивана Кузьмича. Отвозя хозяйку домой, она слегка пошатывалась и пыталась петь арию главного героя:

— Не зна-а-ю, в чём моё предназначенье?!

Утром Мартина не пошла в школу, решив отдохнуть перед спектаклем. Выйдя в садик, она любовалась великолепным зимним пейзажем. Всё вокруг было в белых и нежно-розовых тонах, всё искрилось сахарными блёстками. Мартина взяла несколько двойных зефиров и сложила из них снеговика. На голову ему надела бумажное ведёрко, вместо глаз вставила изюминки, вместо носа — оранжевый цукат. Малиновым джемом нарисовала улыбку. Посыпала сверху сахарком, чтобы блестел. Отличный снеговик получился!

Мимо по улице проехали несколько тележек, доверху гружёных конфетами и шоколадом. Скоро сортировщицы разложат их в разрисованные пакеты, и новогодние подарки отправятся на поезде за пределы Свитбурга. Ещё добавят туда мандаринов, присланных из Фруктополиса. В прошлом году Мартина, как и все школьники, тоже помогала комплектовать подарки. Но тогда она ещё не думала о том, куда будут отправлены эти кульки и красочные коробки с новогодними рисунками. Теперь же, когда она узнала о существовании другого мира, все мысли её были заняты думами о нём. Интересно, всем ли там достанутся подарки? Какие конфеты получит Клеопатра Штопор? И как вообще там отмечают Новый год? Наверное, весело, вон какие песни поют по телевизору! Селина говорила, что снег там не сладкий, и что очень холодно. Как она там сейчас?

Часы на городской ратуше пробили пять, и Мартина стала собираться в театр. Надо было ещё успеть переодеться и загримироваться.

Лошадка везла её по заснеженной улице. Уже начало темнеть, зажигались разноцветные лампочки на ёлках, установленных во дворах и в домиках. Самая большая и нарядная ёлка стояла, конечно же, на Центральной площади, хотя и на Театральной была, пожалуй, не хуже. Здесь были устроены каток и леденцовая горка, и ходил Дед Мороз, раздавая всем круглые разрисованные конфеты на палочках.

К театру уже начали подходить и подъезжать на санях особенно нетерпеливые зрители. Мартина распрягла лошадку и пошла к себе в гримёрную. Лошадка же сначала отправилась в буфет, а потом на галёрку, места на которой были бесплатными.

Переодевшись в сияющую пачку, надев пуанты и обсыпавшись как следует сахарной пудрой, Мартина прошла за кулисы, где уже собрались участники спектакля. Режиссёр давал актёрам последние указания. Иван Кузьмич, нервно жестикулируя, что-то объяснял дирижёру — такому же шоколадному зайцу. Все были взволнованны чрезвычайно.

Конец ознакомительного фрагмента.