Королевство Мертвых Душ. Цикл книг «Сказания о Святых Девах Лаверии и Рыцаре Света». Том II

Сергей Маркелов

Как назвать то место, в котором человеческая Жизнь ценится не дороже поношенного, прогнившего насквозь сапога?! Где каждый Божий День – это неистовая борьба за выживание с бедами и несчастьями, которым нет конца и края?!Добро пожаловать в Мир Отверженных…Здесь правят совершенно Бесстыдные Личности, дорвавшиеся до тех крупиц Власти, что смогли урвать. До простых жителей им нет дела, и всё, что их интересует – это удовлетворение своих низменных желаний…

Глава 7

Рождение Рыцаря Света

— Хозяйка… Это просто восхитительно… Он… Он такой… Безудержный… Неутолимый… Не дает мне и минутки передохнуть… Кажется я… Я… А-а-а-х… — стонала и извивалась Бездушная Бестия, словно уж, обхватив всеми руками и ногами тело своей жертвы.

— Толи еще будет, когда к общей потехе присоединюсь я, — кусая губы и лаская себя ладошкой, прошептала беспутная женщина.

С превеликим наслаждением наблюдала она за спариванием своих «питомцев». С каждой минутой безудержного веселья, что охватило помещение, ей всё больше хотелось сорваться с места и самой «преподать урок детворе». Но Агнесса была опытной женщиной и прекрасно знала — чем дольше ожидание, тем сладостней миг утоления жажды.

Сквозь пелену кошмара, что опустилась на Сажена подобно самой непроглядной Ночи, он отдаленно слышал всё, что в горячке шептало ему Порождение Тьмы. Каждое её движение, вздох, взмах хвоста, приносило ему душераздирающую боль. Справиться с всё нарастающим отчаянием и безумием не было ни единого шанса.

Вскоре он и вовсе оказался вырван с корнем из своего Сознания и погружен в Пучину Хаоса. Окруженный кромешной Тьмой, совершенно безжизненной и холодной — даже здесь он не знал покоя. Истошные вопли своих мучительниц, всё новые и новые изощрённые пытки, которыми они его подвергали — раз за разом отзывались острой болью в груди. Не в силах справиться с ними, бедняга закрывает глаза, прикрывает уши. Затем падает на колени и начинает биться головой о землю. А вернее сказать — то, что застилало пространство под ногами.

Подобная сцена уже случалась с ним в прошлом. Но если тогда причиной этому были душевные терзания, то теперь — боль имела совершенно Иной Характер.

Наверняка, пребывание в подобном состоянии уничижения хотя бы еще с минуту, окончательно лишило парня последней Искорки Надежды. Но внезапно, там вдали, показался еще не угасший Огонек. Он был похож на мотылька, что засиял Путеводной Звездочкой в ночи.

Не успел Сажен окончательно пасть духом и отдаться на растерзание Души и Тела, как до слуха долетает еле уловимый тоненький голосок:

— Скорее… Сюда-а-а…

На миг прекратив свои терзания, молодой человек обращает замученный взгляд потухших очей в сторону Источника. Там, в самом Эпицентре Тьмы, засиял Лучик Света. Не весть каким чудом, он смог пробиться сквозь весь Мрак, окружающий паренька.

— Сюда-а-а… — снова раздался тихий Голос.

Понимая, что возможно это его единственный шанс на спасение, или хотя бы долгожданное избавление от страданий, Сажен находит в себе силы и кидается на Зов Души. Словно предчувствуя, что жертва вот-вот сбежит, Тьма вокруг начинает сгущаться. Её холодные, смертельные объятия смыкаются над ним.

Под действием неведомой Силы, паренек склоняется вниз и падает на колени. С каждой секундой его начинает затягивать в бездонную пучину. Словно окажись он в болоте, руки по локоть погружаются в зловонную, тягучую жижу. Ноги начинают «ласкать» чьи-то клешни, так и норовя ухватить кусок побольше.

Жуткая нестерпимая боль заставляет Сажена задрать голову кверху и попытаться закричать, но всё было тщетно. Порываясь вырваться из Объятий самой Смерти, дергаясь изо всех сил, дико «крича», «утопленник» не знал спасения. С каждым новым порывом на свободу, он лишь еще больше провалился в Небытие и не было этому конца.

В тот самый момент, когда Темная Жижа полностью овладела всем его телом, готовясь поглотить без остатка, а на поверхности оставалась только голова — он услышал над собой тихий голос из самых Недр Души:

— Хватайся!

Подняв очи, Сажен увидел над собой всё тот же слабый Огонек. Он кружил вокруг Тьмы, стараясь разогнать её, но был слишком слаб и мал, чтобы справиться с подобным Пластом Мрака. Но всё же Голос, исходивший из него, заставил паренька сделать последнее усилие Воли. Ему удалось вырвать одну руку из Бездны и протянуть к Свету.

Мотылек не замедлил присел ему на пальчик.

Вдруг всё в округе озарилось яркой вспышкой слепящего Света, подобно которому человек никогда не видел. Не успел он осознать, что произошло, как всё так же внезапно закончилось. Лишь дикий писк, лязганье клешней, скрежет клыков голодных Тварей, оставшихся нынче без «ужина», еще долго не стихали в пучинах Хаоса и Забвения.

Очнувшись спустя неопределенное время, счет которому не имел возможности вести, Обитатель Мира Смертных почувствовал, что всё Зло, Тьма и Отчаяние, сковывающие его Сердце и Душу, исчезли без следа. Он остался наедине с самим с собой. Ни боли, ни единой капельки Сожаления, даже Страх и Ужас — извечные спутники Жителей Города Отверженных, покинули его.

Боясь лишний раз пошевелиться и накликать на себя своих мучителей, Сажен продолжал лежать лицом в землю. Глаза оставались сомкнутыми, ладони прижаты к сердцу, чье размеренное постукивание яснее всех слов говорило, что он еще жив.

Но если это так, то почему…

Почему всё стихло?! Куда девалась вся Тьма?! В какую гиену огненную сгинули его мучительницы?! Все эти вопросы разом навалились на парня, заставив осознать, что Сознание также прояснилось. Теперь он мог слышать свой Внутренний Голос.

— Ты в безопасности, — в третий раз раздался над ним тихий мягкий Голосок. — Распахни очи… Открой своё Сердце и впусти меня…

Противиться подобным уговорам не имело смысла, поэтому Сажен глубоко вздохнул и открыл глаза. Вмиг он оказался ослеплен ярким, теплым лучезарным Свечением, исходившим от некой Фигуры в белоснежном Одеянии.

— Я… Я умер?! — сорвался с уст немой вопрос на все догадки о причинах своего пробуждения в месте, которое он не мог узнать.

— Нет, — тихо отвечала Юная Дева в Белом, нежно касаясь ладошкой его лобика. — Ты жив…

— Тогда… Где я?! Кто ты?!

— Разве ты забыл меня?! — провела по очам молодого человека обладательница мягкого голоса и тут же Сажен прозрел.

Перед ним предстала Небесной красоты юная девушка, чьи глаза источали Любовь и Заботу. Её лик был без единого изъяна, а теплота исходившее от рук — заставили паренька позабыть про все тяготы Реальной Жизни.

— Ты-ы-ы, — изо всех силился вспомнить Сажен, кто предстала перед ним.

— Я — та Искорка Души, дарованная тебе отчаявшийся Девой в тот роковой день, когда ты понапрасну решился расстаться с Великим Даром Небес.

От одного только воспоминания тех событий, раз и навсегда изменивших не только его Жизнь, но и многих остальных — у бедняги дух перехватило.

— Прости-и-и! — жалобно застонал человек и упал ей в ножки.

— Я вовсе не виню тебя… Не окажись ты в Мире Теней в тот миг, Моя Душа оказалась бы поглощена Владыкой. И пусть тебе досталась лишь Крупица, но этого хватило, чтобы ты спас её.

— Мира?! — резко отмер паренек и поднял голову на Деву. — Я… Я… плохо поступил с ней.

— Знаю… Я всё видела и слышала… Но ты не виноват.

— Нет! Я очень сильно виноват! Я бросил моих друзей, сам отвернулся от них, остался один и когда за мной пришли они… Они… — всё больше и больше погружался Сажен в пучину мрачных воспоминаний событий, приведших его сюда.

— Остановись! — кинулась к нему Дева и ладошкой развеяла всю мглу, что стала сгущать позади него. — Разве ты не видишь?!

— Что это?! — резко пришел в себя Гость этого Мира, когда воочию убедился в Силе Самобичевания.

— Это… Вся Тьма, что есть в Душе у каждого Человека. Когда вы находитесь на грани, срываетесь и отчаивайтесь — она разрастается и поглощает всё больше и больше вашего Внутреннего Мира.

— Она порождение нас самих?! — осенило тут парня.

— Можно и так сказать… Но по большей части это Паразит, что закрадывается в Души по ночам, когда люди более всего беззащитны. От любого вашего необдуманного слова, действия, недобрых намерений и помыслов — эта Тварь набирает Силы, дабы однажды целиком и полностью поглотить Душу.

— Так значит я обречен?!

— Нет! Пока у тебя есть друзья, готовые пойти на всё, ради спасения друг друга — ты не безнадежен.

— Но я…

— Знаю… Ведомый ложными намерениями ты сам готов был расстаться с жизнью ради девчат, но был коварным образом обманут…

— Ах, — тяжко вздохнул Сажен.

— Каждому смертному полагается совершать ошибки. На этом и строится сама Жизнь. Лишь благодаря им Вы учитесь и совершенствуетесь. Это и есть Великая Сущность Бытия.

— Всё так сложно, — неистово зачесал затылок Гость.

— Прости… Вовсе не для нравоучений я вызвала тебя сюда…

— Сюда… А где это мы?!

— Мы в Моем маленьком Мирке, что обрела я в твоей Душе.

— Хотите сказать мы…

— Именно! Сейчас всё вокруг нас белым белом. Ты можешь осязать почву под ногами, знаешь где право и лево, верх и низ, но дотянуться до границ — не сможешь, сколько не старайся.

— Здесь так тихо и спокойно. Неужели в моей Душе есть столь мирный уголок?!

— Есть, и не один. Но они все разрозненны и пока вокруг Царит Тьма — путь туда нам заказан. Но не будем о печальном и поговорим о главном…

— Ты спасла меня — этого уже достаточно, чтобы я был обязан тебе до скончания Веков. Так что я слушаю и повинуюсь!

— Беспрекословного повиновения не требую, лишь прошу выполнить очередную Просьбу.

— Всё, что угодно ради Своей Спасительницы! — вскочил на ноги Сажен.

— Снова ты ребячишься…

— Простите…

— Прежде чем мы приступим, ты должен знать, кем была та Женщина, даровавшая меня тебе.

— Я слушаю!

— Знакома ли тебе История Вашего Мира?! В особенности Святых Дев Лаверии и их безграничного вклада в Дело Добра и Гармонии во всех Землях?!

Ответом послужило неистовое мотание головой паренька, слышавшего про всё это впервые.

— Прости… Я и позабыла, что ты лишился родителей в раннем возрасте и они не успели поведать тебе всех Легенд и Сказаний Элвисии. Позволь тогда мне поведать тебе о них.

«Издревле на страже Мира и Покоя Элвисии стояли Святые Девы Лаверии. Мудрым Советом, а порой и твердой Рукой, они поддерживали хрупкую Гармонию между Добром и Злом. Сестры Ордена всегда и всюду помогали нуждающимся, сеяли Семена Добра, оберегали беззащитных и вразумляли Сильных Мира Сего.

Но шли века.

Междоусобные распри между соседями привели к тому, что на материке Элвия разразилась кровопролитная Война. Всё тяжелее Девам приходилось оберегать Мир, и всё чаще их самих стали использовать как Орудие Возмездия.

Сами того не осознавая, они превратились в личную Гвардию алчных Королей. Посылая их в самые опасные очаги Войны, те преследовали свои корыстные цели — переломить ход сражения и покорить Соседа.

Немногим Сестрам удавалось справиться с необузданными желаниями своих Покровителей. А тех, кто возвращались с Победой — Правители, завидуя их славе и боясь утратить Власть, подвергали гонениям и всячески очерняли их Имена.

Лишенные Дома, обреченные на вечные скитания, ими без всякой жалости стали пользоваться мелкие князья, а после — обрекали на погибель. Подобные нападки и травля сделали Святых Дев нарицательным именем Предательниц и распутных девиц.

А вскоре про них и вовсе позабыли.

В Наше Время мало кто помнит Легенды о Святых Девах Лаверии. Мир вокруг нас окончательно погряз в алчности и беззаконии. А Сердца и Души людей больше не способны излучать Свет Мира.

Отныне всё погрузилось во Мрак. И с каждым новым днем Силы Тьмы крепчают и готовятся вырваться наружу, дабы окончательно повергнуть Элвисию в пучину Хаоса и Забвения».

Сажен слушал сей рассказ с нескрываемым удивлением, переходившим в отчаяние. Ведь Девы делали всё ради других, а в благодарность получали лишь удар в спину.

— Несправедливо, — прошептал он, когда Искорка сделала паузу дабы отдышаться.

— Весь Мир несправедлив. Но мы испокон веков делали всё от нас зависевшее, дабы это изменить. То, что для одних казалось невыполнимым — мы воплощали в жизнь. Там, где царил Хаос — мы сеяли семена Гармонии. Везде и всюду преследовали Зло и поощряли Добро во всех его ипостасях.

— Но вы проиграли…

— Вовсе нет! Пока живет хоть одна из Сестер Лаверии — всегда есть Надежда на Мир.

— А разве остались еще Сестры?!

— Есть… Одна… Именно её я, как Частичка Твоей Души, прошу защищать любой ценой.

— Я готов! Кто она?! Назови имя!

— Это ты должен осознать сам.

— Сам… Но как?!

— Со временем поймешь… А пока, проследуй за мной. У меня для тебя есть подарок от Всей Души.

— Хорошо, — согласился Сажен, и направился следом за Искоркой…

— Госпожа! Госпожа! С вами всё в порядке?! — первой от забытья, в которое провалилась так внезапно, очнулась Бестия.

— Что это было?! — отозвалась женщина, отрывая голову от пола, на котором невесть каким чудом оказалась распростерта.

Последнее, что она помнила — это яркая вспышка света, заставившая мучительниц разлететься в разные стороны от своей жертвы.

Оглядевшись по сторонам, Агнесса осознала, что по-прежнему находится в Зале для Утех. Была здесь и та злополучная кровать, на которой, немного увлекшись, они вместе с питомицей не один час тиранили бедного парня.

Услыхав мирное размеренное дыхание, Хозяйка поднимается на ноги.

— Он еще жив?! — истошно завизжала женщина, припомнив Договор, по которому должна была принести жертву с наступлением ночи.

— Держите! — быстро отыскала жертвенный кинжал Демонесса и кинула своей Госпоже.

— Сдохни-и-и! — замахнулась Палач, готовясь вонзить его прямо в сердце не приходящего в себя Сажена.

В самый последний момент, когда до так желанного момента расправы оставались считанные мгновения, первый лучик света озарил ночную мглу. Ворвавшись в комнату второго этажа, он, словно стрела, пронзает ладонь Агнессы и её клинок Тьмы растворяется в воздухе.

— Не-е-е-е-т! — раздался следом истошный вопль Госпожи не успевший выполнить порученное ей Особо Важное Задание.

Вне себя от ярости, она кидается на Демонессу и принимается вытряхивать из неё дух. Понимая, что с таким же успехом можно попытаться срубить дерево ложкой, женщина оставляет Инессу и бросается из зала.

Не прошло и получаса, как сюда, по велению самой Хозяйки, чуть ли не силой была приведена старшая из Гостей — Зорька. Пусть девушка имела столь сладкозвучное имя, но вставать рано она явно не любила. Еле перебирая ногами, ежеминутно зевая и потирая глазки, Гостья вошла в помещение, вновь принявшее прежний вид.

Совершенно не понимая, чем вызвана столь поспешная «просьба» явиться сюда, поправляя на себе наспех надетое платье задом наперед, бывшая разбойница, как вошла, замерла у дверей.

— Не бойся, моя дорогая, проходи, — прошипела Агнесс, еле держась, чтобы не выругаться от нетерпения, что сжигало её изнутри.

Вид женщины был немного помятый: волосы не причесаны, платье местами разорвано в клочья, на обнаженных плечиках красовались следы от когтей. А кроме того, в помещении было крайне душно и воняло чем-то протухшим.

— Добрый день, — в очередной раз зевнула Гостья. — Нас не представили, меня зовут…

— Я знаю, как тебя зовут! — повысила голос Хозяюшка, и резко развернулась лицом к девушке. — Знаю через что тебе пришлось пройти! Поэтому и позвала тебя…

— Но…

— Молчи и лучше полюбуйся на это, — широким жестом руки указала женщина на мягкую тахту, к ножке которой на цепи был посажен некий паренек.

Сделав пару шагов по направлению к нему, у Зари дыхание перехватило и сердце в пятки ушло. «Собачонкой» на цепи был не кто иной, как её друг Сажен. Нисколько само отношение к нему повергло девушку в шок, сколько его внешний вид.

Совершенно голый, с посиневшими устами, пустыми стеклянными очами, лишенный всяческих эмоций и чувств он смотрел в одну точку перед собой. Его руки по локоть были в крови. Ноги, грудь, живот, область паха — всё сплошь в гематомах. Спина истерзана плетьми и когтями. Волосы на голове выдраны клочками. Шея искусана до посинения.

Замерев от ужаса на месте, Зорька дара речи лишилась. Совершенно не понимая, чем её друг заслужил подобное к себе отношение, девушка от негодования и ярости сжала кулачки.

— Я читаю на твоем лице сочувствие… Ни к чему жалеть тех, кто рожден лишь для того, чтобы приносить Нам боль и страдания, — завела свою «басню» Госпожа, медленно приближаясь к привязи. — Посмотри на это жалкое подобие человека! Гнилой выродок, земляной червь, насекомое!

С этими словами Агнесса хватает цепь и принимается стегать ею бедолагу, который забившись в уголок, свернулся в клубок и глухо застонал.

— Что-о-о-о, — дрожащими устами выдавила из себя Гостья. — Вы с ним сделали?!

— Да ничего особенного… Немного порезвились, вот и всё.

— Все-е-ё! — сдавленным голосом запищала девушка, не веря своим ушам и глазам.

— Простите… Простите… Это не я… Это всё она… Она… — раздался тут тихий надрывный плач бедной служанки, вновь вернувшейся в сознание.

Через силу оторвав взгляд от побитого парня, Зорька увидела в дальнем углу зала ненавистную ей особу. Жозефина вся пребывала в мелкой дрожи, из глаз рекой текли горькие слезы боли и отчаяния. Бедняжка казалась крайне зашибленной и напуганной до смерти.

— Зорька, не стоит жалеть это убожество! Ведь он — мужчина! Грязное, похотливое животное с одной извилиной в штанах.

— Я-я-я, — снова обратила своё внимание на Жестокосердечную Госпожу Гостья.

— Разве забыла ты, как обошлись с тобой те выродки?! Надругались над тобой, а затем и вовсе зарыли по холку в землю, дабы ты подохла в ней медленной и мучительной смертью, — рычала женщина, по глазам читая бедняжку, как распахнутую Книгу.

— Но-о-о, — не могла осознать девушка правда ли всё, что происходит вокруг, или это ночной кошмар, что привиделся перед пробуждением.

— Это не сон! — закричала Агнесса. — Это суровая реальность! Если ты, не сделаешь то, что я тебе сейчас прикажу — я подвергну его таким пыткам, по сравнению с которыми — прошлая ночь покажется ему щекоткой…

Совершенно разбитая обстоятельствами, Зорька была вынуждена подчиниться.

Спустя некоторое время, которое ей дали на приготовления, она вернулась к Госпоже. Немая, как рыба, совершенно не моргая и не отвечая за себя, девушка вела под ручку Миру и Рэю.

После вчерашнего дня активного отдыха, девчата так вымотались, что уснули без задних ног еще затемно. И вот теперь оказались разбужены подругой, которая толком ничего не объяснив, взяла их за ручки и утянула за собой. Малышки не успели даже нацепить на себя платья и находись в ночных сорочках до пола.

Не предчувствуя подвоха, сестрицы мило потирали глазки и зевали от души. Ни за что в жизни они и подумать не смели, чем обернется их утренняя прогулка.

— Ну наконец-то! — зарычала Госпожа, когда дверь за юными Гостьями захлопнулась. — А я уж заждалась!

Не успели девчата осознать, что происходит, как Агнесса широким взмахом руки, словно покрывалом, накрывает весь Зал непроглядной Тьмой. Затем, одни за другим, вокруг того места, где все собрались на торжественную церемонию жертвоприношения, стали вздыматься ввысь обжигающие тело и Душу языки пламени.

— Ну здравствуй, моя Дорогая. Вот и пришел твой Час, — поманила девчушку женщина, вмиг обернувшись Ведьмой — уродливой костлявой старухой с косой в руках.

— Милочка, будь добра подведи её ко мне поближе, — поманила к себе Зорьку костлявая Дама.

— Нет, пусти! — завопила маленькая девочка Рэя, когда старшая сестренка силой скрутила Миру обеими руками.

— Уйди-и-и! — не своим голосом прохрипела девушка и отвесила малявке звонкую пощечину.

— Что… Что ты с ней сделала?! — глотая ком в горле, прохрипела Мира, бросая испуганные взгляды то, на безутешно плачущую девочку, то, на свою подругу, явно не отвечающую за свои поступки.

— Правду говорят: «Страх и Ужас способны распахнуть Тьме двери в любое Сердце». Ха-ха-ха, — захлебываясь от слюней, что потекли от нетерпения, сипло засмеялась старуха.

— Сестра, прошу, опомнись! Ведь это я, твоя… — запнулась на полуслове девчушка, когда в следующее мгновение она увидела своего друга Сажена в куда более плачевном состоянии, чем когда-либо прежде.

— Ах, я вижу, ты узрела наконец результат наших «Тяжких Трудов». Ваш друг оказался настолько наивен, что поверил, будто отдавшись на растерзание — сможет спасти вас…

— Са-же-е-ен, — жалобно пропищала малышка, не в силах оторвать взгляда от паренька, пребывающего прикованным к позорному столбу.

Для подобного «праздничного» утречка, Госпожа, дабы не отвлекаться, приказала своей служанке нацепить на паренька набедренную повязку, призванную скрыть его срам.

— Еще-еще… Ближе-ближе… — хрипела Ведьма, перебирая пальцами по рукояти косы, готовясь одним единственным взмахом за раз срубить несколько «спелых злаков».

— Не-е-е-ет! — закричала в голос Мира, осознав, что спасения более неоткуда ждать.

— А теперь запомни, Сажен — у каждой из Сестер Лаверии есть свой Отличительный Знак — Святоч. Он пробуждается в Душе внезапно, когда наступает Миг Отчаяния. И раз, отныне мы с тобой едины, я дарую его Тебе! Не медли — спаси её! — были последними наставлениями Юной Девы, после которых до слуха долетел душераздирающий крик о помощи.

— Мира! — тут же опомнился паренек и протянул правую ладонь в сторону Бесценного Дара Искорки Души.

— Используй его во благо!

— Спасибо-о-о, — закричал молодой человек напоследок и его силой вырвало из Внутреннего Мира в Реальный.

— Ха-ха-ха, прошло время жатвы! — заливаясь злобным смехом, зарычала Ведьма.

Дождавшись пока жертву подтащат к ней на расстояние вытянутой руки, она замахнулась косой. Широкое лезвие блеснуло во тьме испепеляющим пламенем, заставив свою бедняжку сильно зажмуриться. Не в силах распахнуть очи, Мира зажалась в клубок, ожидая своей погибели.

— Прошло твое время — малышка! Умри-и-и! — истошно завопила Порождение Тьмы и вложила в замах всю свою силу.

В самый последний момент тот, кого уже считали ненужным хламом, годным лишь в виде прикормки земляным червям, смог вырваться из своего заточения Души и Тела. Голыми руками разорвав на себе цепи, Сажен кидается к месту трагедии. Подняв над собой правую руку, он заслоняет собой Миру и принимает всю силу удара на себя.

— А-а-а-а! — завопила от ужаса девчушка, когда в следующее мгновение распахивает глазки и видит своего друга, истекающего кровью…