Город Отверженных. Цикл Книг: «Сказания о Святых Девах Лаверии и Рыцаре Света». Том I

Сергей Маркелов

Как назвать то место, в котором человеческая Жизнь цениться не дороже поношенного, прогнившего насквозь сапога?! Где каждый Божий День — это неистовая борьба за выживание с бедами и несчастьями, которым нет конца и края?!Добро пожаловать в Мир Отверженных…Здесь правят совершенно Бесстыдные Личности, дорвавшиеся до тех крупиц Власти, что смогли урвать. До простых жителей им нет дела. Всё, что их интересует — это удовлетворение своих низменных желаний…

Глава 12

«Перепутье Судеб»

Стоя в полном одиночестве посреди непроходимой чащи леса, вдали от всех и вся, молча глотала слезы Мира. Безутешная в своем горе, она сжимала в ручонках шапочку, на которой виднелась целая прядь седых волос.

Подобная дикость в любом другом месте могла показаться совершенно безумной, но не здесь и сейчас. В Городе Отверженных мало кого можно было удивить подобной Невидалью. Все так привыкли встречать каждый новый День с ужасом перед грядущим, что и не помнили — какого это проснуться рядом с тем, кого любишь, и всем сердцем желаешь провести всю Жизнь.

Девчушка была настолько замученной, крайне удрученной, что и не обращала внимание, как напротив неё, на расстоянии вытянутой руки, находилась целая поляна полных жизни и красок цветов.

Именно здесь пару дней назад всё и началось…

В её, как она сейчас считала, бестолковую головушку закралась совершенно Безумная Затея, которая тогда представлялась столь интересной и заманчивой, что Малышка просто не могла устоять. Не отдавая себе отчет в последствиях, да и не желая думать о них, она всерьез взялась за воплощение своей задумки.

«Порой самое страшное Зло — совершается из Благих намерений».

Так и произошло с Мирой. От всего сердца она желала Сажену и его подруге счастья, но на деле оказалось, что за её стремлением помочь скрывается нечто такое, отчего у бедняжки колени задрожали.

«Неужели всё, что я делала, было лишь Ширмой?!

И за кулисами моей Доброты и Заботы скрывалась Жажда заполучить «Запретный плод»?!

Почему всё, что я делаю во Благо, обращается во Зло?!

Неужели это Злой Рок?!

Или, быть может, сама Судьба мстит мне за моё жалкое Происхождение?!

Хех… Дочь беспутной женщины, изменившей мужу с лакеем?!

Что может быть позорнее?!

Наверное, лишь смерть в мешке, от рук собственной Сестры».

Вела бедняжка Философские Думы сама с собой и не замечая, как те с каждым новым словом утягивали её на самое Дно. Сейчас она была как никогда похожа на Сажена — своего друга, который вот также любил заниматься самобичеванием. Но если у парня был в этом хоть какой-то «опыт», то к ней подобные страшные мысли пришли впервые.

«Еще каких-то пару дней назад она вела Роскошную Жизнь избалованной Маленькой Госпожи. Безбожно гоняла слуг, издевалась над служанками, таскала их за волосы, заставляла исполнять любые глупые капризы. Все и всюду «любили» её, таскали на руках, холили и лелеяли.

Но всё изменилось, когда она узнала Страшную Правду о своем происхождении. Как будто этого было мало — не успела Избалованная Девочка всё осмыслить, как оказалась в мешке. Поначалу бедняжка подумала, что это всего лишь ошибка, недоразумение и скоро, заплатив выкуп — её вернут в Отчий Дом.

Но прошел день, два, неделя — никакого требования о выкупе похитители не выдвигали. Её просто посадили в темный, сырой подвал — обрекли на голод и жажду. Дикий неописуемый страх стать жертвой в руках мерзавцев, что осмелились держать Её в неволе — стал единственным Спутником Пленницы.

Каждый новый день, она пробуждалась от их грубого баса и была вынуждена слышать их грязные шутки и планы — как бы получше с ней поразвлечься. Всякий раз Мира молила Небеса, чтобы они ненароком не спустились в её Глухую Обитель Забвения и не принялись претворять в жизнь свои задумки…

Всё закончилось также внезапно, как началось.

Однажды утром к мерзавцам пришел Посыльный. Он передал им некий сверток и мешок со звонкой монетой, после чего удалился, не проронив и слова. Получив плату, с лихвой покрывающую все затраты за похищение и «содержание» Пленницы, эти мужланы закинули еле живую, доведенную до отчаяния бедняжку в мешок и покинули пределы города.

За те дни, пока они направлялись неведома куда, она не раз становилась «забавной зверюшкой» для этих уродов. Стоя на коленях, облаченная в одни тряпки, чуть живая, доведенная до крайности, с исхудавшими боками и торчащими ребрами, Мира выпрашивала у них еду. А эти сволочи, потеряв к ней всякий интерес, за жалкие подачки заставляли всячески унижаться — ползать по земле словно червь, лаять как собака, лизать им сапоги, и много чего еще ужасного и постыдного…»

Лишь мельком припомнив все эти жуткие страдания и унижения, которые за те дни стали для неё нормой, девчушка в сердцах благодарила Небеса, что конечным пунктом их «путешествия» стал Город Отверженных. Именно здесь она намеревалась обрести покой и избавления от всех мук и страданий.

Но когда, мешок, ставший ей Родным Домом, вдруг затянули потуже и перекинули через каменные перила моста — она вдруг до смерти перепугалась.

«Неужели это конец?!

Нет! Не может быть!

Не хочу!

Я не могу вот так просто умереть!

Ведь я… я…

Спасите, хоть кто-нибудь — умоляю Вас!»

Силилась закричать в голос обреченная на погибель, но силы давно покинули её.

— Спа-си-те-е-е! — прорезался у Приговоренной голосок, в тот самый момент, когда мешок сорвался вниз.

Ударившись о водную гладь всем своим хрупким тельцем, бедняжка потеряла сознание. Она явственно ощущала всю холодность смертельных объятий, что сковывали ей Сердечко и губили Душу. Но она не могла ничего этому противопоставить. Отдавшись на Волю Судьбы, девчушка окончательно сдалась.

Еще несколько мгновений, и она умерла.

Но тут, словно Рыцарь в сияющих Доспехах, как из ниоткуда к ней бросается незнакомый ей человек. Кем он являлся — она не могла знать. Лишь его горячие прикосновения ладоней, тяжелое надрывное дыхание и теплота, исходившая из самого сердца — на грани жизни и смерти смогла уловить Утопленница.

Именно с того самого момента, даже не зная кем он был, находясь в бессознательном состоянии, в её нежное, Чистое Сердце закралась Мысль — отблагодарить своего Спасителя.

Но сейчас, оказавшись снова одна на Перепутье Судьбы, глупышка винила себя за всё произошедшее. Не над своими седыми волосами рыдала девчушка, как могло показаться ранее, а над сломленными Жизнями своих друзей.

Готовая упасть на колени и рвать на себе остатки волос, перед глазами Миры вдруг всплыл совсем недавний короткий диалог с пареньком, для которого стала Источником Всех Бед.

«Крайне глухо, сквозь боль, что не утихала на протяжении всей ночи, где-то около полудня Сажен приходит в себя. Еле продрав красные глаза, паренек протянул ладони к опухшему от многочисленных синяков и ушибов лицу. Удивившись тому, что обе они оказались перевязаны тряпьем по локоть, он тяжело вздохнул. Не способный и пальцем пошевелить, страдалец повернул голову в сторону, как ему казалось, Спасительнице, которой и был обязан столь Нежной Заботе.

— Спа-си-бо, — сквозь боль чуть слышно проскрипел паренек, приметив Миру, сидевшую к нему боком на сырой земле рядом с выходом из шалаша.

Малышка казалась крайне задумчивой, если не сказать больше — опечаленной. Подобная картина заставила Отверженного принять на свой счет её тяжкие размышления. Попытавшись подняться, он встретился с очередной проблемой. Всё тело, с ног до головы, также находилось в повязках. Сквозь боль улыбнувшись уголком рта, Сажен оставил всяческие попытки пошевелиться.

«Я знал, что ты меня не бросишь».

Прошептал он спустя некоторое время, за которое не сводил пристального взгляда со своей Принцессы.

Бедняжка так глубоко ушла в себя, что и не обратила внимание, что её Слуга уже очнулся и жаждет с ней общения.

— Даже после того, как посреди ночи, я оставил тебя, — договорил несчастный, тяжело дыша, но ответа не последовало.

«Прости меня, Мира. В очередной раз я оказался последним негодяем».

— Это вовсе не так, — не подавая «видимых признаков жизни», отвечала Хозяюшка. — Не ты здесь во всем виноват, а — я!

«Поверьте мне, Моя ненаглядная Звездочка — я на самобичевании „сделал карьеру“. Поэтому даже не старайся винить во всем себя!»

Попытался отшутиться горемыка, но оказался перебит диким возгласом.

«Замолчи!

Это всё я!

Я виновата!

Да если бы не мой эгоизм, ты…

Сира… Я…»

Не могла найти подходящих слов Малышка, резко вскочившая на ноги.

— Мира, — задергался парень, желая, как можно скорее обрести контроль над телом, подняться на ноги, кинуться к ней, обнять, прижать к сердцу и разубедить настырное Дитя.

— Нет! Хватит! А-а-а-а! — завизжала Заложница Обстоятельств. — Перестань делать вид, что тебе не больно!

«Уж я-то знаю, какого это, когда над тобой издеваются, морят голодом, заставляют за еду исполнять самые гадкие приказы!

Сидя в мешке, я через всё это прошла!

Но ты… ты…

Почему, даже зная, кто повинен в твоих бедах — мил со мной?!

Не появись я здесь, тебя бы не избили на Ярмарке…

Сиру не постигла участь, пострашнее смерти…

И, коря себя за всё произошедшее — ты бы не кинулся в чащу в поисках смерти».

Выпалила всё, как на духу Бедное Создание.

— Мира… О чем ты? — хотел было запротестовать Слуга, но Принцесса, сгорая от гнева на саму себя, с силой вцепилась в свою шапочку и сорвала её, вместе с целой прядью седых волос.

Не успел Сажен опомниться от увиденного, как Мира продолжила нападки на саму себя.

«Тот мужчина, что притащил тебя, до смерти забитым, сказал, что ты сам нарвался.

А, после…

Предупредив, что лучше бы нам исчезнуть из Города — удалился».

— Архен?! — припомнился парню его ночной разговор с этим угрюмым мужиком.

— Так скажи мне, Сажен правду — без меня твоя Жизнь была бы куда лучше?! Ведь так! Так?! — взмолилась глупышка, протянув к нему обе ладошки.

«Даже если теперь нам придется покинуть это шалаш, и вечно скитаться по этим Проклятым Землям — я никогда, и ни за что не скажу подобной Лжи!»

Отчеканил Отверженный, не сводя с Малышки мягкого, полного нежности и заботы взгляда.

— Я… Я… Ненавижу тебя-я-я! — запищала бедняжка сдавленным голоском.

Не желая более продолжать сей бессмысленный разговор, Мира, прикрыв мокрые от слез глазки, кидается прочь из Дому. С израненным сердечком, надломленной Душой, чувствуя себя куда хуже Сажена, она решается раз и навсегда покинуть его, дабы уберечь от еще больших страданий.

— Мира-а-а-а! — закричал ей вслед горемыка, у которого от вида убегающей прочь Принцессы, ставшей Искоркой Надежды — сердце разрывалось на части.

Если бы не слабость — он точно кинулся ей вслед, нагнал и вернул обратно, пусть даже для этого пришлось прибегнуть к силе.

Но сейчас был совершенно ни на что не способен».

Именно этот истошный крик Души заставил Бедное Дитя вздрогнуть и уронить из рук шапочку. Только сейчас она осознала, что в своем стремлении уберечь Друзей от несчастий — сделала еще хуже.

Не в силах более держаться на ногах, она падает на колени. Прикрывая мокрые от слез глазки ладошками, ей хотелось раз и навсегда исчезнуть из этого Жестокого Мира, в котором не было места Добру и Состраданию.

— Сажен?! — прошептала девчушка, когда, спустя некоторое время, ей показалось, что позади раздались поспешные шаги.

Чуть обернувшись, Мира замерла на месте. В каких-то десяти шагах от неё, скривив жестокую усмешку, стоял тот, кого она меньше всего ожидала здесь увидеть…

Словно сердцем почувствовав неладное, пребывающий в бессознательном состоянии Сажен, вдруг резко приходит в себя. Не отыскав взглядом ту, которая стала для него дороже самой Жизни, паренек сквозь боль поднимается на руках. Затем, на четвереньках, повинуясь Зову Души, направляется к выходу из шалаша.

Не успел он и носа показать на улицу, как очередная Беда настигает беднягу.

Со всей возможной дури и жестокостью на него обрушивается удар ногой по лицу. Перелетев через весь шалаш и стукнувшись головой о жердь, несчастный всё же находит в себе силы открыть глаза.

Затуманенным взором обведя округу, он стал свидетелем, как его Родной Дом наводнила троица крепких парней. Затем без видимой причины принялась всё здесь ломать и крушить. Не в силах запротестовать вслух, Отверженный протянул к ним руку с глухой мольбой — прекратить бесчинства.

Но ответом послужил еще один удар ногой, пришедшийся по затылку. После чего его схватили за волосы и выволокли, как мешок с мусором на открытый воздух.

По-прежнему не осознавая за что он «удостоился» подобному «ласковому» обращению, Сажен оказался брошен к стопам того, кто всё это и затеял.

Стоя над ним в полный рост с кривой улыбкой на лице, полной жестокой издевки, сжимая от нетерпения кулаки, нарушил своё молчание паренек на пару годков старше его.

«Ну здравствуй, Мальчик-сажа…

Давненько не виделись».

Усмехнулся Главарь сей банды Разбойников.

— Смотрю, ты особо не скучал, — взглядом оценил он все его побои и ушибы на лице и теле.

Кивнув своим приятелям, подлец присел возле Сажена и повернул его голову в сторону шалаша.

«Запомни, как гибнет твой Родной Дом.

Это будет хорошим для тебя уроком».

Неведомым чудом, чуть приоткрыв веки, несчастный увидел подле себя никого иного, как «старого знакомого» подруги — Динара. Как некогда тот казался полным решимости довести начатое до конца. Хотя, что именно замыслил этот мерзавец — не мог осознать.

Бессильно повиснув на руках двоих его приятелей, что подхватили его под локотки, Сажен был вынужден лицезреть, как сам Дорогой Гость, взяв в руки факел направился к шалашу.

Затем, он поджег вначале одну стену, затем вторую, а после швырнул факел на крышу. Несмотря на то, что ветки были сырыми после ночного дождя, огонь, медленно, но верно, стал разрастаться и охватывать всё новые и новые участки Дома.

Уже спустя несколько минут Скромную Обитель охватила беспощадная стихия. А сам Хозяин, потерявший последнюю Надежду в этом Мире, оказался повязан и унесен прочь подручными Динара в неизвестном направлении…

Прошло немало времени, пока огонь, не ведающий сочувствия, жалости, усталости и прочих Человеческих Чувств, целиком и полностью поглотил всё в округе. К тому моменту, как «пища» подошла к концу, он понемногу стал угасать. Вскоре, и вовсе затух. Лишь столб едкого дыма, что исходил от пепелища, говорил, что здесь совсем недавно пировал огонь.

Повинуясь своим, только ведомым ей, мотивами, к месту происшествия из чащи леса вышла Таинственная Фигура, облаченная в черный, как ночь плащ. Приметив столб дыма, взметнувшийся в первые минуты пожара высоко в небо, обладатель хриплого надрывного дыхания, поспешил сюда со всех ног.

Конец ознакомительного фрагмента.