После взрыва

Сергей Леонтьевич Швец, 2017

События книги разворачиваются в 2035 году на территории Центральной Азии, спустя 15 лет после ядерной войны, которая уничтожила большую часть населения Земли. Города из-за высокого уровня радиации непригодны для жизни. Немногочисленные выжившие перебрались подальше от них, образовав небольшие лагеря посреди пустынь. У них нет электричества, связи, автомобилей, огнестрельного оружия, а главными ресурсами, которых с каждым днем становится все меньше, являются еда и вода.Содержит нецензурную брань.

Глава IV

Сон был тяжелым у всех членов группы: пес периодически скулил и просыпался, у Ашота сильно болела голова, Андрей боролся с тошнотворными позывами. Только Женя и Сергей чувствовали себя более-менее хорошо. Хотя неприятный запах до сих пор стоял в носу.

Вонь от лужи оказала отравляющее действие. Тем более, что разведчики дышали ею не меньше шести-семи часов. Видимо, командир оказался прав — в луже разлагались останки рыбы. А трупный яд считается одним из самых токсичных.

К утру состояние ребят немного улучшилось, но пес никак не хотел подниматься с подстилки. Ашот напоил его водой и взял на руки.

— Давайте по очереди будем нести, — предложил он остальным. — У него явно сил нет.

— Конечно, — откликнулся Андрей.

Группа двинулась в путь. Разговаривать никому не хотелось, так как на это уходили драгоценные силы. Только их после отравления вонью осталось не так много. Ночной сон, конечно, пошел на пользу, но полностью от недугов не избавил. Андрей до сих пор чувствовал рвотные позывы и с трудом себя сдерживал.

— Парень, не мучайся, — сказал ему командир. — Иди и вырви. Иначе долго будешь в себя приходить.

Андрей молча сунул Сергею пса, которого нес и отправился к ближайшим кустам. Остальные побросали рюкзаки и уселись на песок. Минут через пятнадцать он вернулся и кивнул товарищам, что можно продолжать движение.

— Жень, мы с тобой пока вдвоем собаку понесем, — обратился к разведчику Сергей. — Ребята и так плохо себя чувствуют.

Темп ходьбы стал заметно медленнее. Но командир не торопил бойцов, видя их состояние. К обеду прошли примерно с десяток километров и решили сделать привал на обед. Разложили снедь и в первую очередь покормили больных. Андрей от еды отказался, но воды попил. Ашоту стало заметно лучше, и он с аппетитом зажевал протянутый ему кусок жареной ящерицы.

Быстрее всех силы возвращались к Шарику. За полчаса до привала он стал вырываться из рук и дальше семенил уже самостоятельно. Потом подкрепился, попил воды и уже приветливо вилял хвостом, показывая свою готовность к дальнейшему путешествию.

— Как дела, пацаны? — поинтересовался старший у Ашота и Андрея.

— Я в норме. Голова болеть перестала.

— У меня тоже более-менее. Идти готов.

— Тогда до вечера привал устраивать не будем.

После обеда процесс пошел веселее и еще за долго до наступления темноты группа отошла от места привала километров на десять. К этому моменту они подошли к небольшому возвышению. Первым на него поднялся командир и застыл. Подопечные сразу же поняли, что что-то не так и поспешили наверх. Перед их глазами, буквально в сотне метров, открылся лагерь. Ограждений по периметру не было. Между палатками горело несколько костров. Правда, самих огней видно не было, лишь поднимался дымок. Людей было немного, и передвигались они как-то заторможено. Как будто зомби из фантастических фильмов, которые мужчины смотрели еще до взрыва. Все это выглядело очень странным, и командир приказал парням взять в руки копья. Насторожился и пес, то и дело принюхивавшийся к доносящимся из поселения запахам. И судя по всему, они ему не нравились.

Медленно группа стала подходить к палаткам. Никто не шел им навстречу. Даже когда они оказались между жилищами, поселенцы не обращали на них никакого внимания. Вид у них был какой-то больной: лица бледные, а тела были через чур худыми, даже для пустошей.

Возле одного из жилищ сидела средних лет женщина. Одета она была в старенькие штаны и потертую кожаную куртку. На ногах были уже порванные сапоги. Волосы ее, как и кожа, были грязными, лицо осунулось, глаза впали. С большим трудом она подняла глаза на гостей и еле слышно произнесла:

— Пить.

В руке у нее была пустая алюминиевая кружка. Ашот снял с плечей рюкзак и выудил оттуда фляжку. Затем, присев на колени, до половины наполнил емкость. Женщина с неожиданной быстротой поднесла ее к губам и жадно осушила.

— Ашот, надень-ка на лицо платок, — сказал командир. Он почувствовал какой-то странный запах, чем-то напоминающий вонь от лужи. Женя и Андрей последовали его примеру. А затем, уже обращаясь к женщине спросил. — Что здесь случилось? Почему ваши люди так странно ходят?

Она снова опустила голову и молчала.

— Ты меня слышишь?

— Да, — все также еле слышно произнесла собеседница. — Это из-за воды.

— Объясни.

— Наш источник иссяк. Новый мы найти не смогли и тогда наши главные решили набрать воды в озере.

— Ты имеешь в виду Балхаш?

— Да.

— Что было потом?

— Они сказали, что если хорошенько процедить, дать ей отстояться, а потом подольше прокипятить, то сойдет для питья.

–…

— Они ошиблись. Эту воду нельзя было пить, вонь от нее так и шла. Через несколько дней многие люди стали жаловаться на сильные боли в животе. Животы не просто болели, они начали распухать. Через неделю умер один из наших. Еще через пару дней второй. А через две недели количество погибших перевалило за десяток.

— И сколько вы уже это пьете?

— Месяц.

— Это из-за воды тут такой неприятный запах?

— Не только. Это разлагаются трупы тех, кто отравился водой. Они так и лежат в своих палатках. У остальных просто нет сил их похоронить.

Сергей отодвинул ширму и вошел в палатку, возле которой сидела женщина. В нос резко ударила трупная вонь. В комнате на куче тряпок, служившей постелью, лежала женщина. Живот ее ужасно распух, глаза навыкате. Вероятно, она умерла еще несколько дней назад.

Андрей, зашедший было за командиром, стремглав выскочил на улицу и стошнил.

— Это моя мама, — не оборачиваясь, пояснила женщина. — Мы все здесь покойники.

— А где ваш староста? — выйдя из палатки, спросил Сергей.

— Он и еще с десяток мужчин еще две недели назад ушли на поиски чистой воды. Но у меня такое подозрение, что они нас просто бросили. Нас уже не спасти и они это понимают. В лагере эпидемия.

— В какую сторону направились?

— Сказали, что пойдут на запад.

— Но так они снова выйдут на озеро. Оно же поворачивает. Что они хотят там найти?

— Я не знаю. Дайте еще попить, — попросила она.

Ашот снова достал фляжку и начал наполнять кружку. В это время за его спиной проходила женщина. Увидев воду, она изо всех сил закричала:

— Вода! У них есть вода! Дайте мне тоже!

И бросилась на Ашота. Андрей успел перехватить ее и оттолкнул в сторону. Обессиленная, она упала и не могла подняться. Но из палаток стали выходить остальные поселенцы. Передвигались они медленно, кто-то и вовсе полз.

— Воды! Дайте воды! Воды!

Люди вытягивали вперед руки, словно упомянутые уже зомби. Даже их лица, изуродованные болезнью, были похожи.

Разведчиков обступили со всех сторон.

— У нас нет столько воды, чтобы всех напоить, — крикнул Андрей.

— Уходим, — бросил командир.

— Смотрите, с ними еще собака! — крикнул кто-то из толпы. — Мясо!

— Назад! — Ашот взял наизготовку копье. Но толпа подошла уже вплотную. Во всеобщем гуле его слова не были слышны. Какой-то мужчина бросился на разведчика, но тот отшвырнул его ударом в лицо. Тут же кто-то вцепился в его куртку сзади.

— Отбиваемся! — скомандовал Сергей. И группа начала прокладывать себе путь кулаками. Сопротивления их натиску почти не было, люди были ослаблены. Кто-то из поселенцев попытался схватить Шарика, но тот молниеносно извернулся и лязгнул челюстями, прокусив руку до крови.

По большей части людей просто отталкивали и этого хватало, чтобы сбить их с ног. Попалось всего несколько более здоровых мужчин, которых пришлось отключить ударами в лицо.

Через несколько минут группа уже бежала по пустоши, оставив лагерь позади. Примерно через километр разведчики снова перешли на шаг и переводили дыхание.

— Нужно подальше отойти. У нас до темноты еще пара часов, — сказал Сергей. — Вдруг их люди вернуться с запада.

— Да, хотя бы километров на семь-восемь, — поддержал его Ашот. — А то мало ли, вдруг эти зомби за нами пойдут.

— Не пойдут, — уверенно заявил Женя. — Они обессилены. Физически не смогут столько пройти.

— Все равно поднажмем, — скомандовал командир.

Разведчики ускорили и без того быстрый шаг. До наступления темноты им удалось отмахать не менее десяти километров. И только собрав кустарник и разведя огонь, они немного успокоились.

— Командир, а эта ерунда не заразная? — после ужина с некоторым опасением поинтересовался Андрей. — А то вдруг через воздух передается.

— Надеюсь, нет, — и уже обращаясь к Ашоту, спросил. — Ты когда воду наливал, фляжкой кружки не касался?

— Нет, вроде бы.

— Когда драка началась, какая-то баба мне руку поцарапала, — пожаловался Андрей.

— Покажи.

Разведчик приподнял рукав. Выше запястья у него была глубокая царапина. Кровь уже подсохла, образовав корочку.

— У меня есть небольшой бутылек Васькиного пойла, специально взял на такой случай. Надо продезинфицировать.

Командир вытащил из рюкзака небольшой пузырек и чистую тряпку. Промокнул ее и тщательно обработал руку Андрея.

— Повязку накладывать не буду, пусть подсыхает, — сказал он, закончив процедуру.

— Бедные люди, врагу такого не пожелаешь. Баба правильно сказала, они все там ходячие трупы, — задумчиво произнес Женя.

— Ага, бедные. Чуть не разорвали нас, — зло бросил Андрей, рассматривая царапину.

— Да не порвали бы, у них сил нет. Они уже сами не понимают, что делают. Жить-то хочется. Я бы на тебя посмотрел в такой ситуации.

— Ну, хорошо хоть Шарик целый, — примирительно сказал Ашот. — Будет, кому нам ящериц добывать.

— Да он там какому-то мужику руку чуть не откусил, — с гордостью за их нового друга сказал командир. — Я сам видел.

— Правильно, не хрен лезть к нашей собаке, — позлорадствовал Андрей.

***

Ночь прошла спокойно, хотя каждый из разведчиков периодически просыпался и прислушивался, вглядывался в темноту. Но никто не пошел по их следу. Большая часть поселенцев, наверное, и не поняла, что произошло. Они просто услышали слово “вода”. Из-за болезни и истощения мозг уже не работает должным образом. Остались лишь примитивные инстинкты.

Утро двенадцатого дня путешествия встретило мужчин ясным небом и солнцем. Ашот и Андрей окончательно оправились от отравления и бойко выполняли зарядку. Дни стали немного теплее, но ночью по-прежнему было холодно.

— Скоро лето уже, — за завтраком напомнил Ашот.

— Да толку-то, — ответил Андрей. — Погода почти не меняется. Зелени, как раньше, нет. Только температура днем слегка вырастает. А так, что лето, что осень.

— Я помню весну в Киргизии, — погрузился в воспоминания Сергей. — Из Бишкека открывался прекрасный вид на высокие горы. Они начинались буквально в десяти-пятнадцати километрах к югу от города. Когда вырастала трава, становились зелеными, такими сочными. С наступлением тепла пастухи из подгорных деревень гоняли туда скот на выпас. А дальние вершины круглый год были белыми. Это ледники. Летом, когда снег на них начинал таять, становились бурными речки. Иногда они даже смывали небольшие мосты.

— Ого. А эту воду можно было пить? — поинтересовался Ашот.

— Конечно! Даже когда потоки были грязными. Просто нужно было отстаивать ее от песка и грязи, а потом кипятить. Но вообще, это чистейшая горная вода, к тому же очень вкусная.

— Как думаешь, остались эти речки или нет?

— Надеюсь на это. Возможно, не все, но хотя бы несколько должно быть.

— Неплохая перспектива.

— Ладно, ребята, пора в путь, — скомандовал Сергей.

Разведчики собрали свой нехитрый скарб, закинули за плечи рюкзаки и направились дальше. Местность здесь немного отличалась от тех, через которые прошла группа. Кустарник был густой и высокий, но острова, которыми он рос, были мельче и чаще, чем на предыдущих территориях. Следов вырубки также найти не удалось. Зато на песке было полно следов ящериц. И в скорости главный охотник выяснил, что пресмыкающихся здесь водиться великое множество. За день пес умудрился поймать четырех. Причем мог бы добыть и больше, но был сбит с толку изобилием дичи. В очередной раз, почуяв добычу, он как обычно с рычаньем вломился в кусты и остановился обескураженный. От него в разные стороны начали удирать сразу несколько ящериц. Не зная за которой из них гнаться Шарик жалобно заскулил и вернулся к разведчикам не солоно хлебавши.

Тогда Ашот предложил весьма хитроумную тактику охоты.

— Пес заставляет ящериц покинуть свое укрытие. Пока они там, мы их не видим, потому и подстрелить не можем. Но прежде чем напасть, он всегда становиться в стойку. Возьмем луки наизготовку, и, как только собака заметит добычу, сразу же обступаем кусты с разных сторон. Когда ящерицы начнут удирать, попробуем их подстрелить.

Идея стрелка оказалась удачной. Шарик выгонял ящериц из кустов, а разведчики вгоняли в них стрелы. Им повезло четыре раза. Запас провианта существенно пополнился, и ребята не переставали нахваливать пса.

Никаких поселений за этот день им не встретилось. Устроившись на ночлег, пожарили мяса и отдыхали.

— Слушайте, классно мы сегодня поохотились, — радовался Ашот. — Шарик просто молодчина. Наверное, его Бог нам в помощь послал.

— Не знаю, кто послал, но это было очень кстати, — ответил Женя.

— У меня друг был один, — подключился к разговору Сергей. — Бывалый охотник. Он рассказывал, как раньше охотились на фазана. Водился он преимущественно в кустарниках. Подстрелить его — задача очень трудная. Птичка хитрая, ныкается в своем гнезде и фиг ты ее заметишь. Даже когда рядом проходишь, она не шевелиться. Тогда пускают в заросли охотничью собаку, спаниеля какого-нибудь, он фазана шугает и тот взлетает. Тут-то его охотники и бьют.

— Прям как мы сегодня! — воскликнул Ашот.

— Ага. Таким же макаром раньше и на шакалов охотились.

— А их разве ели до взрыва? Я помню, лет пять назад, охотники одного в лагерь притащили. Так от него такая вонь шла, что вспоминать противно. Женщины тогда это мясо, наверное, сутки варили, а его все равно жрать невозможно было. Все поселение с трудом тушу доело.

— Раньше их не для того уничтожали. Санитарный отстрел проводили. Шакалы и лисы вредители — гнезда фазана разоряли. Могли и в частные дворы залезть, куриц утащить. Да и переносчики инфекций всяких. Вот их периодически и отстреливали, чтобы популяцию сократить до нужных размеров. Эти хищники на равнине в зарослях камыша жили. Они плотные, тяжело проходить. Один знакомый егерь рассказывал, что на его участке камыш рос такими же островками, как мы сегодня видели. Вот он брал двух собак и нескольких охотников. Стрелки оцепляли островок, а собак пускали внутрь. Они шакалов выгоняли, а охотники их стреляли. Потом шкуры сдавали куда-то и получали вознаграждение за каждого убитого хищника.

— Вот и вправду собака лучший друг человека. И защищает, и охотиться помогает.

— Собак издревле использовали в охоте. Вон царские охоты проводились с целой сворой борзых. Они дичь выслеживали, будь то волк, или кабан, а потом начинали загонять. Гнали ее прямо на охотников, а те уже довершали дело.

— Собака с волком может справиться?

— Нет. Вернее есть несколько пород овчарок. Но и среди них только отдельные способны с серым тягаться. От борзых этого и не требовалось. Им нужно было загнать добычу. Их штук по двадцать в своре было. Волк не решался с таким количеством тягаться, начинал удирать. Они его просто гнали туда, куда нужно.

— Расскажи про этих овчарок. Немецкие что ли?

— Нет, среднеазиатские. Их пастухи очень любили. Они же свои стада в горах пасли, а там хищников много. Частенько они на скотину нападали. У пастухов обычно охотничьи ружья с собой были. Но этого не всегда достаточно. В подмогу брали пару таких овчарок. Они крупные, отдельные были по шестьдесят-семьдесят килограммов. Если правильно воспитывать их, они становятся бесстрашными и хоть с кем готовы сражаться. Им после рождения хвосты и уши обрезали. Это слабые места, которые в бою мешают.

— А на кого похожи?

— Да так и не скажешь. Мне они всегда медвежат напоминали. Вроде смотришь, большой такой, пушистый,местами даже не уклюжий. Вот точно медведь. Но как драка начинается, так они такими проворными становятся. Шерсть плотная, шкура толстая, ее и прокусить то сопернику тяжело. При этом клыки больших размеров.

— Эх, вот бы мне такую собаку, — вздохнул Ашот.

— Ну, может, и остались еще такие. Вот доберемся до места, там посмотрим. Глядишь, там еще стада у людей есть. Значит, и собаки для охраны будут.

Командир бросил случайный взгляд на Андрея. Тот спал, но сжался в комок и тянул на себя подстилку, как будто замерз. Хотя от костра шел приличный жар.

— Андрюха. Андрей! Ты что замерз?

Разведчик повернул голову и поежился.

— Морозит что-то…

Сергей пододвинулся к нему и положил ладонь на его лоб.

— Да ты горишь, парень. У тебя горло болит? Может, насморк?

— Нет, ничего такого.

— Руку поцарапанную покажи, — догадался Сергей.

Парень сел на подстилке и закатил рукав. Кожа вокруг царапины сильно распухла, и стал красной. Посередине, в месте пореза, было что-то белое.

— Б…., гной. У тебя воспаление пошло. Видимо не до конца промыли вчера. Ашот, достань из моего рюкзака бутылек и чистую тряпку.

Командир подошел к костру и достал нож. Поднес лезвие к пламени и начал греть.

— Послушай, друг. Если мы сейчас рану не вскроем и не почистим, может начаться нагноение, а потом гангрена. Тогда вообще придется руку отрезать. Видимо грязь какая-то попала. Поэтому нужно будет потерпеть.

— Может это их болезнь ему передалась? — встревожено спросил Женя.

— У них у всех инфекция. Но она, скорее всего, кишечная. Через соприкосновение вряд ли бы передалась. Просто мы только вечером кинулись и обработали.

— А ты сможешь это сделать?

— Да, я жене несколько раз помогал раны чистить. Она показывала.

— Давай, командир. Я вытерплю, — поникшим голосом сказал Андрей. — Лучше так, чем без руки.

— Сейчас лезвие продезинфицирую. Так, пацаны, вы его подержите. От боли может чудить начать, а я пока бинт сделаю.

Оставив нож в костре, Сергей принялся рвать принесенную Ашотом тряпку на несколько частей. Одну из них он смочил самогоном и обработал рану. Остальные сели с двух сторон от Андрея и крепко взяли его за руки.

— Ты сам не смотри, — доставая нож из огня, сказал Сергей. Лезвие накалилось до красна. — Отвернись лучше, будет больно. Если не можешь сдерживаться — кричи.

Резким движением командир рассек рану точно в том месте, где был гной. В нос ударил запах поджаренного мяса. Густая белая жидкость начала выходить наружу. Андрей напрягся всем телом и затрясся, лицо его перекосило от боли. Не в силах сдерживаться он громко закричал. Ребята еще сильнее сжали ему руки.

— Потерпи, друг. Резать больше не буду, только обработаю, — взяв пропитанную самогоном тряпку, Сергей промокнул ею рану. Андрей снова скривился и стиснул зубы, но не вскрикнул.

Конец ознакомительного фрагмента.