Иван Грозный. Царь, отвергнутый царизмом

Сергей Кремлев, 2018

Фигура Ивана Грозного никогда не оставляла равнодушным никого – ни современников, ни позднейшие поколения. Причём острая актуальность его личности однажды – через почти три века после кончины царя – проявилась весьма неожиданным образом. В сентябре 1862 года в Новгороде, как «колыбели царства всероссийского», в торжественной обстановке император Александр II открыл памятник работы Михаила Микешина «1000-летие России»… За точку отсчёта «тысячи лет русской истории» было взято начало новгородского княжения Рюрика. При этом Иван Грозный стал единственным из русских государей, которому места на памятнике 1000-летию России не нашлось. В чём кроется причина такого неприятия? Почему царствование Ивана Грозного при Романовых называлось не иначе как «царство террора»? И действительно ли оно было царством террора? Вся правда о великом Царе, последнем из рода Рюриковичей, в новой книге известного историка Сергея Кремлёва.

© Кремлёв С., 2018

© «Издательство «Яуза», 2018

© «Издательство «Эксмо», 2018

Царь, отвергнутый царизмом. Предисловие

Скорее всего, первым вопросом читателя, взявшего в руки эту книгу, будет: «Зачем нужна ещё и эта, если о Грозном и так за много лет написано много?» Что ж, я, как автор, могут сказать одно: о Грозном действительно написано много, и написано не только много лжи и клеветы, но и много исторически точного — достаточно назвать классические работы русского советского историка Игоря Яковлевича Фроянова. Однако надеюсь, что и моя книга окажется в борьбе за подлинного Ивана Грозного не лишней. Очень уж мало кто из писавших и пишущих о нём исследует эту выдающуюся фигуру мировой и русской истории под верным ракурсом. Скажем, советский историк А. А. Зимин (1920–1980) справедливо считается одним из классиков темы Грозного, и в личной честности Зимина как учёного сомневаться причин нет. Но так ли уж верен Грозный у Зимина?

Не думаю…

И на то есть свои причины. Чтобы разобраться в Грозном, мало быть честным и даже мало быть честным историком. Надо иметь ещё и глубоко патриотическое понимание всех особенностей становления и развития такого выдающегося цивилизационного явления, как Российское государство, во благо и мощь которого трудился царь Иван.

Тех или иных распутий в русской истории было не так уж и мало, но в допетровский период насчитывается всего, пожалуй, три великих точки альтернативной бифуркации: 1) децентрализующий вотчинный раздел Киевской Руси, 2) апокалиптически катастрофическое нашествие Батыя, 3) централизующая эпоха Ивана Грозного…

В каждой из этих точек был возможен альтернативный исход — в одних случаях положительный, в других — отрицательный. Так, вместо раздробления и упадка Киевской Руси уже в XIII веке можно было бы иметь единую Русь от Карпат до Волги. И это было бы, естественно, благом. Зато вместо единого Московского царства Ивана Грозного мы могли бы получить царство бояр по типу польской «шляхетской республики» с последующей исторической судьбой, не более славной, чем у польских панов.

Монголо-татарское иго мы не могли не избыть — слишком мощный потенциал единого и гордого государства был создан до этого Киевской Русью — лучшим доказательством этого служит «киевский» цикл русских былин, веками изустно передававшихся из поколения в поколение как нравственная эстафета и напоминание предков потомкам. А вот могучая постмонгольская Россия могла бы и не состояться, если бы в критический для её будущего момент не появился такой государь, как Иван Грозный, до мозга костей проникнутый идеей сильной централизующей государственной власти. Россию вполне могла постичь в этом случае судьба Польши, в конечном счёте разодранной в клочья шляхетским своеволием.

К счастью, Иван Грозный родился, жил, правил и заложил в ткань русской истории тот потенциал единой и неделимой России, который помог России пережить пост-ивановскую Смуту, а менее чем через век позволил Петру начать и провести его реформы.

ФИГУРА Ивана Грозного никогда не оставляла равнодушным никого — ни современников, ни позднейшие поколения. Причём острая актуальность его личности однажды — через почти три века после кончины царя — проявилась весьма неожиданным (хотя, возможно, напротив, весьма ожидаемым) образом. В сентябре 1862 года в Новгороде — как «колыбели царства всероссийского», в торжественной обстановке император Александр II открыл памятник работы Михаила Микешина «1000-летие России»… За точку отсчёта «тысячи лет русской истории» было взято начало новгородского княжения Рюрика, хотя реально история русской и прарусской государственности ко времени Рюрика насчитывала более тысячи лет. Однако применительно к теме моей книги существенным оказалось то, что Иван Грозный стал единственным из русских государей, которому места на памятнике 1000-летию России не нашлось. Фактически царь Иван оказался отвергнут поздним царизмом, ко времени Александра II вполне загнившим.

В чём кроется причина такого неприятия?

По прочтении книги читатель, скорее всего, сам сможет дать ответ на этот вопрос.