«В лунном сиянии…»

Сергей Карпенко

Роман о сложном периоде в истории нашей страны. Судьбы героев показаны на фоне революции и Гражданской войны в России.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

***

В Симбирской губернии барские усадьбы Хомутинино и Нелидово были расположены по соседству, и это обстоятельство связывало их владельцев, господ Ярославцевых и Полонских добрососедскими, почти родственными отношениями с самых незапамятных времен. Визиты, совместные обеды и ужины чередовались запросто, без приглашений. И даже выезды к другим помещикам оба семейства делали вместе, заезжая друг за другом. Их дети: Евгений Ярославцев и Катенька Полонская росли вместе, как брат с сестрой, а родители в шутку говорили, что вот, мол, жених и невеста. Подвижный и шустрый Евгений был неистощимым на выдумки, а тихая, скромная Катя послушно следовала всем его начинаниям. Уже учась в гимназии, приезжая домой на каникулы, они всегда предавались детским забавам: «обув железом острым ноги», катались по льду замерзшего пруда в Нелидово, играли в снежки с деревенскими ребятами в Хомутинино и с увлечением лепили снеговиков.

Так проходили годы детства, следуя один за другим, пока однажды Катя вдруг отказалась от предложения Евгения залезать на дерево, чтобы разорить воронье гнездо, а, взяв книгу, пошла в сад и села на скамейку в тени деревьев:

— Ну вот еще. Девушке неприлично лазать по деревьям.

Евгений опешил, ведь Катя всегда соглашалась на все его предложения и с восторгом встречала его выдумки. Но что-то произошло с Катей, она стала какая-то другая, да и выглядела уже не как девочка. Катя превратилась в стройную белокурую барышню с голубыми глазами и ямочками на щеках. В этом году в соседней с Хомутинино и Нелидово усадьбе Коньково появились новые владельцы — господа Лошаковские. Они были вынуждены уехать из Петербурга, так как влажный климат столицы не подходил мадам Лошаковской, а местный — был одобрен врачами. Лошаковские купили здесь имение Коньково, выставленное на торги. Едва обосновавшись, они принялись делать визиты и знакомиться с соседскими помещиками. У Лошаковских был сын, ровесник Евгения и Кати, Леонид, тоже гимназист, которого перевели в местную гимназию в один класс с Евгением. Он был повыше ростом, чем Евгений, со смуглой кожей и постоянно бегающим взглядом зеленых глаз.

Теперь были каникулы, и Леонид частенько бывал в Нелидово у Полонских, с отцом, который постоянно толковал с Катиным папой о каких-то делах. Бегать и лазать по деревьям с Евгением Леонид отказался. Он садился на скамеечку в тени деревьев рядом с Катей и молча смотрел на нее, как она читает. А Евгений носился с деревенскими мальчишками и не понимал, глядя на Катю и Леонида: «Как можно просто сидеть и читать какую-то книгу, когда столько интересного вокруг?!» И он реже стал бывать в Нелидово. Катю смущало внимание Леонида, который обычно молчал, глядя на нее. Она под разными предлогами старалась покинуть его общество, но он неизменно появлялся радом с ней, куда бы она не уходила. Леонид постоянно молчал и был задумчив, глядя на нее, а она не знала, о чем говорить с ним, и от этого приходила в еще большее смущение.

В гимназии Леонид быстро стал своим среди одноклассников, в компании которых постоянно о чем-то шушукался. Но в отношения с Евгением он держал дистанцию, не пытаясь сблизиться. Со временем у Евгения появилась неприязнь к Леониду, и он потихоньку начал сторониться компаний, где бывал тот. Чем была вызвана эта неприязнь, он и сам не мог объяснить, но эти бегающие глаза, этот вкрадчивый голос стали раздражать. Евгений чувствовал, что и Леонид невзлюбил его, но его детский ум еще не мог понять, что виной этому Катя.

Как-то он получил письмо от нее, в котором она спрашивала, почему он перестал бывать у них. Евгений не стал отвечать на письмо, он не хотел рассказывать о нескладывающихся отношениях с Леонидом, зная, что тот постоянно бывает в Нелидово. Об этом говорили ему родители, которые недоумевали, почему сын отказывается от визитов к соседям. Однажды Полонские приехали в Хомутининто, и Катя предложила Евгению прогуляться в саду. Она попросила объяснений у него, почему он перестал бывать у них, почему не ответил на ее письмо. Евгений рассказал о сложных отношениях с Леонидом и о нежелании бывать с ним в одной компании:

— Он постоянно бывает у вас, ведь так?

— Да, у его отца какие-то дела с папа. Но что же все-таки произошло между вами? Вы оба мои друзья, и мне непонятно и неприятно ваше взаимное отчуждение. Так ведь и до вражды дойти может, а это грех. Евгений, прости его, если он тебя обидел. Его я тоже попрошу, простить тебя.

— Катя, у нас нет никакой вражды и взаимных обид. Просто этот человек неприятен мне, а я ему, наверное. Нам не нужно бывать вместе, только и всего.

Во время очередного визита Лошаковских в Нелидово Катя вызвала на разговор Леонида:

— Что произошло у вас с Евгением? Почему вы не бываете вместе? Расскажите мне, пожалуйста, правду.

— Что вы, Катя?! У нас с Евгением все хорошо, мы не ссорились и находимся в прекрасных отношениях. Не стоит вам так волноваться об этом, — улыбнулся Леонид.

Но Катя неодобрительно покачала головой, его ответ показался ей неискренним: «Но почему он не хочет сказать ей правду?».

В гимназии, в одном классе с Евгением и Леонидом учился Игнатий Пузырев, маленький и тщедушный мальчик из многодетной семьи бедного чиновника. Родители его из кожи лезли, чтобы их старший сын мог учиться в гимназии. Пузырев был робким и застенчивым. Стыдясь бедности своих родителей, он всегда старался быть незаметным среди товарищей. Учился он посредственно и был постоянным объектом шуток и издевок одноклассников, которые внешне переносил терпеливо и смиренно. Леонид Лошаковский как-то сразу избрал Игнатия объектом своих насмешек. Он высмеивал при всех его ботинки с латками, гимназическую курточку с заплатой на локте, потрепанное пальто, сшитое из старого байкового одеяла. Бедный Игнатий очень страдал и даже думал бросить гимназию, но боялся огорчить этим родителей, зная, что его учение — единственное светлое пятно в их нерадостной жизни.

Однажды при очередном всеобщем унижении Пузырева Евгений Ярославцев не выдержал и громко заявил Леониду, что это подло — обижать слабых и беззащитных, вместо того, чтобы помочь им.

— Если хотите помочь, то почему бы вам не одолжить ему свое пальто? — ехидно спросил Леонид под смешки одноклассников.

Евгений взял свое пальто и протянул его Игнатию:

— Берите, теперь оно — ваше. Я дарю вам.

— Ну что вы, не надо. Зачем же, — запротестовал Пузырев.

Но Евгений, накинув пальто на его плечи, вышел из гимназии и зашагал домой. Его настигли торопливые шаги Игнатия:

— Господин Ярославцев, я не знаю, как благодарить вас. Знайте, я всегда буду Бога молить за вас!

— Пузырев, идите домой и не думайте об этом. Извините, я спешу, — Евгений свернул на свою улицу и добавил шагу.

Отец Евгения, Владимир Андреевич, узнав об этом случае, отнесся к нему неодобрительно:

— Еще ни копейки не заработал, а уже благотворительностью занимается. Пусть теперь ходит без пальто, — сердито говорил он жене, Анне Владимировне. Но она, в отличие от мужа, поняла поступок сына, в душе одобрила его и написала об этом своей матери, бабушке Евгения, Ольге Эдуардовне. А та ужаснулась: «Да как же это ребенок будет без пально ходить?!». И тут же купила пальто внуку.

— Балуете вы его, — ворчал Владимир Андреевич. — Пусть сам научится зарабатывать деньги.

— Да, да, — согласилась с сыном мать Владимира Андреевича, Елена Николаевна, часто бывающая у них в гостях.

— Успокойся, дорогой. Я думаю, ты поступил бы так же, — отвечала ему Анна Владимировна, строго взглянув на свекровь.

— Да? — недоуменно спросил ее муж и замолчал.

После окончания седьмого класса гимназии, летом, на каникулах, Евгений уже не носился с деревенскими мальчишками. Это был уже не мальчик, но юноша. Он заметно вырос, окреп. Его голос стал грубее, над верхней губой пробивался пушок. Евгений опять стал бывать в Нелидово, хотя присутствие там Леонида ему было по-прежнему неприятно. Теперь они гуляли втроем: Катя, Евгений и Леонид. Детская дружба переросла во влюбленность. Ароматы полевых цветов, пение соловья в Нелидовской роще опьяняли и кружили головы. Евгений мучался, ревновал Катю к Леониду, страдал. Он видел, что и Леонид испытывает те же чувства и тоже страдает. Катя одинаково была приветлива с обоими. Она улыбалась, шутила, смеялась шуткам друзей, но смотрела на Евгения и Леонида одинаково, и искренне огорчалась, когда кого-то из них с ними в компании не было.

Мучаясь и страдая, Евгений решил объясниться с Катей. Он написал ей письмо, где пытался рассказать о своих чувствах к ней, затем порвал его, и стал писать снова, но опять рвал написанное, и снова писал.

Наконец, с четвертой попытки, письмо было написано. Евгений запечатал его в конверт и отправил Кате, но тут же пожалел об этом. «А вдруг, она любит Леонида, и они будут теперь вместе читать мое письмо и смеяться надо мной», — проносились мысли в голове Евгения, и ему становилось невыносимо больно от них.

Прошло несколько дней, затем неделя, но ответа от Кати не было, и Евгений подумал уже, что, может быть, она не получила его письмо.

Но вот Полонские приехали в Хомутинино. При встрече Катя не посмотрела на него, и потом, сидя за обеденным столом, тоже не поднимала на Евгения глаз. А он нетерпеливо ждал, когда же закончится этот обед, чтобы предложить ей прогуляться в сад и на прогулке выяснить, любит она его или нет. Вот обед закончился, Владимир Андреевич и Катин папа, закурив папиросы, пошли на террасу, женщины принялись обсуждать какие-то свои дела, и Евгений предложил Кате прогуляться. Они вышли в сад и молча пошли по аллее.

Отойдя подальше от дома, Евгений спросил:

— Вы… ты получила мое письмо?

— Да, — ответила Катя, не глядя на него.

— Я хочу знать, ты любишь меня?

Помолчав немного, Катя едва слышно произнесла:

— Да…

Евгений взял ее руку и поднес к губам.

Дойдя до беседки, они вошли в нее. Евгений обнял Катю и поцеловал в губы.

— Сюда кто-то идет, — сказала Катя и отстранилась от него.

— Тебе показалось, — успокоил ее Евгений.

— Нет, лучше пойдем к дому, а то хватятся, что нас нет, — предложила она.

— Ну хорошо, пойдем, — согласился он.

Они пошли, держась за руки, а сердца их стучали, и, казалось, готовы были вырваться из телесной оболочки и унестись во вселенную.

Так началась эта первая, юношеская, чистая любовь.

Евгений и Катя были безумно счастливы, и хотя она, в отличие от него, пыталась скрывать от окружающих свое чувство, но все заметили, и поняли их отношения, и приняли, как должное, ведь их с раннего детства считали женихом и невестой.

Через год была окончена гимназия, и встал выбор дальнейшего пути.

В то время общество по-разному переживало неудачу в войне с Японией. Многие русские патриоты хотели посвятить свою деятельность, свою карьеру укреплению военной мощи России, поступая в армию и на флот, в отличие от революционеров, которые открыто радовались победе Японии, и даже направляли поздравления японскому микадо после Цусимского боя.

Решение Евгения поступить в военное училище и стать офицером в семье одобрили. Но Катя огорчилась.

— Это всего два года, Катя. Они пролетят быстро, и мы вновь будем видеться каждый день, — успокаивал ее Евгений.

— Но ведь тебя отправят куда-нибудь служить.

— Но мы обвенчаемся, и ты поедешь со мной.

— А я слышала, что офицерам сразу после училища женитья не разрешают.

— Это формальности. Мы все уладим.