Им равных нет

Сергей Зверев, 2007

На роскошную свадьбу своего племянника приехал лично Президент Ичкерии. Но поздравить молодых он не успел. Свадьба закончилась трагедией – от направленного взрыва Президент погиб. Так в республике начался государственный переворот. Федеральный центр принял решение срочно устранить зачинщика мятежа Меджиева, иначе переворот завершится новой войной. И пятеро десантников под командой майора Бугаева отправляются в Ичкерию…

Глава 2

Бар «Молоток» был замызган, неуютен и никак не относился к числу престижных заведений. Единственное его достоинство для двух посетителей, перешагнувших порог, было в том, что располагался недалеко от гостиницы, где они жили. И цены вполне демократичные. А пиво, оно и есть пиво. «Балтика» третий номер что в пятизвездочном отеле «Националь», что в баре на окраине Верхнелуганска одинаковое…

Убранство заведения было декорировано под русскую избу: бревна, лавки, лапти и хомуты на стене — и все в том же незатейливом стиле. Задумка, может, была и неплохая, но со временем она стала больше напоминать не избу крепкого зажиточного хозяина, а халупу, где селилась безлошадная пьяная босота — все покарябано, ободрано, на лавках ножами вырезаны женские имена и емкие матерные слова. Здоровенный, без особой тщательности выбритый бармен, облаченный в грязновато-серую русскую рубаху с блекло-красными узорами, двигался с грациозностью ленивого гиппопотама.

Народу было немало, но свободные столы имелись.

— Стремно здесь как-то, — Бизон опасливо оглядывал зал, тут и там натыкаясь на недружелюбные, слегка дебильные взгляды завсегдатаев. Так смотрели аборигены на великого путешественника Кука, решая, слопать его со специями или и так сойдет.

— Да ладно тебе, друг дней моих суровых, — отмахнулся Цыган. — Не нагнетай.

— Публика тут…

— Обычная шушера. Их как грязи везде…. И вообще, ближе к народу надо быть, — с этими словами Цыган двинул к деревянной шершавой стойке с черными пятнами от затушенных сигарет.

— Четыре «Балтики» по ноль-пять, — начал перечислять он воодушевленно. — Тарелку креветок. Сухарики — ржаные, соленые…

Бармен, хмуро глядя на него, широко зевнул, обнажив кривые зубы, повернул кран, и в кружку хлынула янтарная жидкость.

— Нападающий «Реала» умело обходит наших защитников. Удар… Штанга! — оглашал бар голос спортивного комментатора, вырываясь из чрева висящего под деревянным потолком на чугунной подвеске старенького телевизора «Шиваки» с мутноватым изображением.

«Спартак» ожесточенно рубился с «Реалом». Шел второй тайм. Русская команда продувала со счетом три ноль, поэтому публика в баре была удручена несправедливостью такого расклада.

Бизон, вздохнув, двинул следом за своим другом. Он не любил таких приключений, а его хоть и мощный, но чувствительный загривок явственно ощущал, что приключений здесь можно огрести по полной программе.

Выбрав столик подальше от малолетних девиц с хриплыми голосами и нецензурным лексиконом и длинноруких нестриженых гоблинов, орущих дикими голосами, когда мяч ударял в штангу ворот, Бизон поставил четыре кружки на стол. Сзади Цыган тащил две тарелки с орешками и сухариками. Креветки бармен обещал подать чуть попозже.

Три кружки Цыган пододвинул Бизону, а одну поставил перед собой. Такая дележка была справедливой, если учитывать разницу в комплекции друзей. Бизон, он и есть Бизон: рост метр девяносто, бесформенная, казавшаяся заплывшей жиром массивная фигура — такой пиво должен поглощать как трактор «Беларусь» солярку. Цыган был объемом раза в два поменьше. Да и в остальном они — полная противоположность. У Бизона, при его могучей комплекции, были красные полные щечки с детским румянцем, наивные васильковые глаза и немножко застенчивая улыбка. Цыган же — смуглый, импульсивный, с наглыми цепкими глазами, оценивающими и видящими все.

— Ну, за новые горизонты, — поднял кружку Цыган.

— Это за какие? — не понял Бизон.

— Новый город. Новые люди. Нужно уметь удивляться новому, мой юный друг…

— А, ну да… Я удивляюсь, — Бизон покосился на местную публику, наткнулся взглядом на мутные и злые глаза затаившегося в углу в компании единомышленников дефективного низкорослого парня с клочковатыми усами, который ощерился щербатым ртом. Бизон, на дух не выносивший подобных типов, про себя поименовал его «гаденышем» и поспешно отвернулся. Засталбливая свою морально-психологическую победу, парень осклабился еще шире и хотел что-то крикнуть, но тут мяч влетел в ворота, и бар огласил дикий рев.

— Три один. «Спартак» сокращает отрыв! — закричал комментатор.

И на экране, окуриваемом дымом сигарет, как древний алтарь благовониями, пошел повтор долгожданного гола.

Двое гостей заштатного города Верхнелуганска были совершенно равнодушны к футболу, зато неравнодушны к пиву. Цыган потягивал его, смакуя, крошечными глотками. Его друг в три молодецких глотка опорожнил кружку.

— Креветки, — жестяным голосом произнес бармен.

Цыган отправился к стойке. Бармен неторопливо, с усилием пододвинул тарелку с креветками, будто она весила пуд, и повернулся к экрану телевизора. Дегенеративный «гаденыш», строивший чужакам гримасы, к тому времени уже переместился за стойку и, скривившись, уставился жадным взором на тарелку с креветками.

— Самому нравится, — хмыкнул Цыган и направился к столу.

«Гаденыш» смачно сплюнул на пол ему вслед…

— Это чума, Цыган! Свалим отсюда по-хорошему! — взмолился Бизон. — А то нарвемся на скандал. Мы чужаки. Они тут чужаков, как Ленин буржуазию, ненавидят.

— Да брось ты. Что я, со шпаной не общался? Сам таким был. Ох, молодость, — Цыган заразительно засмеялся…

Дальше все шло вроде путем. Чужаки пили пиво и трепались о погоде и знакомых девушках. Второй тайм «Спартак» продувал. Настроение из-за этого у большей части завсегдатаев все сильнее хмурилось и было как небо в осенний дождливый день.

Неугомонный «гаденыш», уже прилично набравшийся, пошатываясь, прошел мимо стола гостей города и демонстративно толкнул Бизона локтем. Тот отодвинулся в сторону. «Гаденыш» зло зыркнул, надеясь на скандал. Но скандал все не начинался. И хулиган укрепился во мнении, что эти двое — просто залетные лохи.

Как назло, зазвонил телефон. Цыган полез в карман и вытащил мобильник «Нокиа». Хороший телефон, за четыре сотни баксов — с Интернетом, проигрывателем, радио, видеокамерой. Зря он это сделал — глаза нескольких туземцев уперлись в дорогую игрушку.

Не обращая внимания на жадные взгляды, Цыган произнес:

— Да, прибыли… Завтра… Да… Ладно…

И дал отбой.

— Ник? — спросил Бизон.

— Он, отец родный.

— Беспокоится?

— Как всегда. Порядок должен быть, — передразнил Цыган таинственного собеседника — очень похоже, потому что Бизон удовлетворенно хохотнул:

— Понятно. Смотри, на твою мобилу местные пялятся, как дикари на бусы.

— Да не суетись ты. Ты со мной. В обиду не дам…

Потом случилось неизбежное — «Спартак» схватил еще один гол и с треском продул. В баре поднялся гвалт, мат, посыпались изощренные проклятия на головы футболистов, как русских, так и «черных обезьян, которых набрали в команду», тренеров, которые «бабла сожрали больше, чем весь Верхнелуганск» и которых надлежит немедленно расчленить или на худой конец удавить…

— Лапотники!

— Футболисты, мать их! Им только жопой на базаре торговать!

— А бутсой бы да по ребрам, сукам!!!

В общем, народ был обижен в своих лучших чувствах и возмущен. Народ жаждал справедливости — то есть намылить кому-то морду. А тут, как назло, ни футболистов, ни тренера «Спартака» под рукой.

В этот момент у гостей города как раз опустели кружки.

— Еще по одной? — спросил Бизон, глядя на сухое дно.

— Не вижу повода не выпить, — кивнул Цыган.

Бизон отправился к стойке и потребовал у сонного бармена:

— Уважаемый, еще две по ноль-пять…

Рядом со стойкой все крутился «гаденыш», неустанно буравя злобным взором пришельца. Но Бизон привык не обращать внимания на внешние раздражители и никак не реагировал.

Без звука бармен протянул первую кружку…

Тут телевизор закончил выплевывать необходимую порцию рекламы, и начались новости. На экране возникла скорбная физиономия диктора канала «Вести».

— Срочное сообщение ИТАР — ТАСС. В Ичкерии произошел крупный террористический акт.

— Слышь, Кружка, бля! — кинул «гаденыш» бармену, тот скосил глаза, видимо откликаясь на свою кличку. — Врубил резко музон! И позабойнее, нах…! МтиВИ!

— Погоди-ка, — поднял руку Бизон, впившись глазами в экран.

— Че? — набычился «гаденыш». — Кто-то крякнул?

— Да не мешай! — отмахнулся Бизон, не отрываясь от телевизора.

— В результате теракта погиб Президент Ичкерской Республики Герой России Адам Тайсумов. По имеющимся сведениям…

— Ты че, бля, раскомандовался? Ты у себя дома?! — «гаденыш» приблизился к Бизону.

Но тот не обращал на него внимания, поглощенный новостями.

— В настоящее время поступают противоречивые сведения о месте и способе теракта, — долдонил диктор. — Однако…

— Э, жирдяй, ты че, уже ноль внимания фунт презрения, да! — «гаденыш» подскочил к Бизону и тощим кулачком саданул его в спину. — Удар по почкам заменяет пару пива! Ха…

Бизон кинул на него досадливый взгляд.

— Че вылупился, ебеныть?! — выпятил губу «гаденыш». Поскольку зубов у него оставалось маловато, то и без того бессвязная речь была еще и шепелявой. — Понаехали тут, бля! Мобилы тут за тыщу баксов, бля, нах…!

Мобила не давала ему покоя. Виден был профессиональный интерес уличного грабителя, живущего за счет краж и гоп-стопов на одиноких прохожих.

От столика отделились еще двое — широкоплечий битюг и длиннорукий высокий атлет. «Гаденыш», видать, был в компании заводилой и провокатором, а эти двое являлись убойной силой. Зашуршали за другим столиком — еще двое граждан алкогольно-опущенного вида, лет по двадцати от роду, заерзали на скамейках, явно намереваясь принять участие в намечающемся культурном мероприятии. Один из них сжал кружку, другой пробежал пальцами по карманам куртки, где, скорее всего, было какое-то незатейливое орудие типа кастета.

Цыган угрюмо взвесил в руке опустевшую кружку, понимая, что больше ему здесь сегодня не нальют. И, оценив ситуацию, пришел к выводу, что Бизон все же оказался прав — нечего было переться в этот гадюшник.

— Э, братва! Нам проблем не надо! — начал агитацию Цыган, приподнимаясь. — Мы же нормальные пацаны. С понятиями.

Но уже было ясно как божий день, что публике очень хочется драки и мобилу, поэтому все увещевания — в пользу бедных.

Бармен съежился, затравленно озираясь. Видимо, разборок он повидал немало.

— Только не здесь, — сипло воскликнул он.

— Закройся! Ты кого на х… послал? — с этими словами задира «гаденыш», ощутив сзади присутствие силищи, схватил Бизона за локоть. — Ну ты че, мужик или баба, бля? Пойдем, выйдем! И козла своего вонючего прихватывай!!! — кивнул на Цыгана.

— О, тут все по-взрослому, — выдал Цыган свою коронную фразу на все случаи жизни.

— Да ладно тебе. Смотри свое МтиВИ, — примирительно поднял ладонь Бизон.

— Не надо, Гога! — хрипло заголосила пропитым голосом лолитка из их компании.

— Пасть закрыла! — прикрикнул «гаденыш».

Он схватил со стойки кружку пива и выплеснул содержимое в лицо Бизону…

Содержимое бокала попало в морду бармену. Потому что здоровяк неожиданно легко сделал нырок в сторону.

Это заведение знало много драк. Длинных и нудных, с кровавыми соплями и пьяными братаниями. Жестоких избиений с использованием подавляющего численного превосходства. Безумных потасовок с ножами, кастетами и мебелью, пивными кружками, розочками. Сопли, кряканье, визги и писки. Иногда приезжала «Скорая помощь» и не все пострадавшие приходили в себя — случались и летальные исходы. На заведении надо было поместить предупредительный знак «Осторожно, шпана», но таковые законом не предусмотрены… В общем, дрались здесь давно и со смаком. Но такой короткой и неинтересной драки аборигены еще не видели…

Бизон поставил небрежный блок и легко отбил летящий ему в голову увесистый кулак атлета. Атакующий провалился вперед и получил короткий резкий удар в челюсть, после чего гордой, но глупой птицей улетел в полутьму кабака, попутно переворачивая мебель. Послышался испуганный женский визг — бесчувственное тело упало на двух девок, которые пришли клеиться к парням, рассчитывая на дармовую выпивку. Широкоплечий получил в лоб — и его тоже как брандспойтом смыло. Сдувшийся «гаденыш» не успел улизнуть и, получив унизительную, но не менее убийственную оплеуху ладонью, угомонился под столом… Нечленораздельно мыча, подвергнутые экзекуции елозили по полу, пуская кровавые слюни, но подняться на ноги никто из них не мог. Остальные посетители настолько обалдели, что никто и не думал поддержать разгромленных вчистую земляков.

Цыган, со стороны наблюдавший за баталией, громко захлопал в ладоши, награждая Бизона заслуженными аплодисментами, после чего повернулся к публике:

— Кто хочет на новенького? Всем все понятно?.. Пока, зверьки! Надеюсь больше не увидеть ваши гнусные рожи. — Он театрально поклонился и вышел вслед за Бизоном.

Бармен, ошалевший и покрывшийся красными пятнами, зачем-то схватил пульт дистанционного управления и переключил телевизор на Музыкальный канал.

— Бао, Чао, Мао!!! — завопил телевизор диким хитовым голосом, и грохнула безумная музыка…

Друзья шли торопливым шагом по улице в сторону гостиницы «Рубин», мимо унылых серых пятиэтажек и освещенных ларьков.

— Не, ну оно тебе надо? — ворчал Бизон. — Так и знал, что в этом гадюшнике нарвемся на бой быков!

— Ну и что? Размялись немного. Тебе полезно, чтобы жирок согнать…

— Да иди ты… А милиция бы подкатила?

— Ага, свисток, сирена, атас, облава, — пропел Цыган. — Какая милиция сможет спеленать нас?!

— Весь вечер испортили, твари!

— Кто испортил? Эти отморозки?! — Цыган улыбнулся безрадостно. — Да ладно… Ты лучше теленовости вспомни. Тут тебе поплохеет реально.

— Ну да, — Бизон с чувством наподдал ботинком пустую банку из-под пива, которая с жестяным грохотом покатилась по асфальту и угодила под колеса несущейся мимо машины. — Тайсумова завалили. Это полный аут. Ичкерия взорвется!

— Война будет. Заброска будет. Попомни мои слова, товарищ старший лейтенант. Глубокая заброска… Работа для диверсанта…

— В пекло, — кивнул угрюмо Бизон.

— В него, родимое!..