Граната для ренегата

Сергей Зверев, 2014

В Оперативный отдел штаба ВДВ поступает информация о готовящемся теракте. Анонимный источник сообщает, что швейцарец Фред Янсен изготовил портативное взрывное устройство чудовищной мощности и собирается продать его бандитам Северного Кавказа. Известно, что сделка будет заключена в ближайшие дни на горной базе Ветта в Альпах. А вот где и когда боевики планируют провести террористическую атаку, источником не уточняется. Но есть предположение, что взрыв прогремит в одном из российских городов-миллионников. В Швейцарию срочно вылетает отряд спецназа ВДВ под командованием майора Белова по кличке Старый. Бойцам приказано уничтожить террористов и взрывное устройство, а Фреда Янсена доставить в Москву…

Глава 1

— Как новички? — спросил Ерохин, подавая руку Белову.

— Нормально, — сдержанно отозвался майор, стараясь одновременно и не очень крепко сжать генеральскую руку, и не дать слабины — рука генерала была еще о-го-го как сильна.

Ерохин кивнул.

— Ну и отлично. Пора их проверить в деле.

Белов только блеснул глазами, но ничего не ответил. Пора так пора, его дело казенное, как прикажут, так и поступит. Начальству, как говорится, виднее. Он бы, конечно, еще недельку своих орлов и особенно орлят погонял, посмотрел, как они в новых связках тянут серьезную нагрузку. Но, видно, нет времени на раскачку, раз начальник Первого оперативного отдела при штабе ВДВ срочно вызвал его с полигона и первым делом спросил про новичков.

— Присаживайся, — указал Ерохин на стул.

Сам сел за стол, открыл тоненькую папку с жирным грифом «Особо секретно».

— Поступила информация. На горной базе Ветта в Швейцарии Фредом Янсеном готовится передача портативного ядерного активатора для ядерной бомбы.

— Кому передается? — деловито спросил Белов.

— Кавказцам, кому же еще, — проворчал Ерохин. — Все им неймется.

Белов скорчил гримасу, означающую: «ну да, неймется, а что делать, такие уж они у нас озорники». Заодно спросил:

— Янсен этот кого представляет?

— По нашим данным — самого себя, — ответил Ерохин, покосившись в папку. — Частный разработчик.

— Еще один сумасшедший гений? — усмехнулся Белов.

— Что-то вроде того, — подтвердил генерал.

— Понятно.

— Что тебе понятно? — неожиданно разозлился Ерохин. — Фред Янсен — никакой не Фред, а наш исконный Федя.

— Вот как! — поднял брови Белов.

— Вот так! На сегодняшний день он гражданин Российской Федерации, между прочим, Клименков Федор Николаевич.

— Надо же, — посетовал Белов. — Такое хорошее имя, а какими нехорошими делами занимается.

— Ты это ему сам скажи, — посоветовал Ерохин. Он перебросил папку майору. — На вот, ознакомься и введи в курс дела группу.

— Есть, — подтянул к себе папку Белов.

— Задача следующая. Активатор перехватить, эмиссаров ликвидировать, Янсена, целым и невредимым, переправить на Родину.

— Срок?

— Передача состоится послезавтра. Готовься.

— Есть.

Белов не удивился кратковременности встречи с начальством. Ерохин, как все кадровые офицеры, проповедовал четкий лапидарный стиль и в работе, и в жизни. И подчиненных выбирал под стать себе, быстрых в соображении и в деле. Все, что счел нужным, он майору сообщил. Далее тот вполне был способен действовать самостоятельно. Разработка плана операции возлагалась на командира группы, так же как и вся ответственность за его осуществление. Начальник отдела осуществлял только общий контроль и напрямую в действия группы вмешивался редко. Сам в прошлом лихой оперативник, он знал разницу между видением ситуации на месте и из стен штаба. Поэтому командир группы, получив задание, получал как бы негласный карт-бланш на все свои действия — а большего Белову, человеку исключительно независимому, и желать было нельзя.

Пятый год работал он в отделе генерал-майора Ерохина. И за все эти годы ни разу у него не возникло желания подать рапорт о переводе или, не дай бог, об увольнении (каковые искушения не раз одолевали его в прошлые годы). Хотя и внешне, и внутренне начальник и подчиненный являли полную противоположность друг другу. Ерохин был худ, высок, порывист. Белов — чуть выше среднего роста, каменно плотен в кости, обманчиво медлителен. Оба занимались спортом, но один был в юности многоборцем, другой — борцом-вольником. Там, где Ерохин мог предложить сразу три решения проблемы, Белов выбирал одно, но, как правило, единственно верное. И если первый мог отступить в какой-то момент и попытать альтернативный вариант, второй шел по выбранной дороге до конца — и любой ценой добивался своего.

Видимо, от разности натур сработались они быстро. Заслужив доверие генерала, Белов ни при каких обстоятельствах не позволял себе подвести его. А генерал, испытав майора на прочность, проникся уважением к его профессиональным и человеческим качествам и ни разу не позволил себе выказать хотя бы небольшое сомнение в возможности того справиться с любой поставленной перед ним задачей.

Уже когда Белов подходил к дверям, Ерохин негромко окликнул его:

— Старый!

Старый — это был оперативный псевдоним Белова. И он знал: если в официальной обстановке начальник отдела обращается к нему по прозвищу, значит, последует какая-то личная просьба.

— Да, Сергей Иванович, — повернулся он к генералу.

— Ты это…

Ерохин вышел из-за стола и подошел к майору.

— Ты поаккуратней там с этим Фредом-Федей. Сам-то он, может, и дерьмецо, но голова его нам еще сгодится.

— Понимаю, — кивнул Белов.

— Видишь ли, разработка его уникальна. Там нужно заложить всего сто граммов необогащенного урана, а при взрыве реакция почти как чистого топлива. А все устройство вмещается в обычный кейс.

Белов снова кивнул, внимательно слушая генерала. Знал за ним эту привычку: уже вроде сообщив все, что нужно, напоследок, как бы невзначай, оставить самое главное. Вроде пустячок, а западает в душу сильней любого приказа.

— Если провороним этого… Кулибина, он заляжет на дно. А кейсикам своим все равно будет искать сбыт. Так? — в упор посмотрел на Белова Ерохин, чуть расширяя свои желтоватые ястребиные глаза.

— Так точно, товарищ генерал, именно так, — согласился Белов.

— Поэтому взять его надо обязательно, — подытожил Ерохин. — Вместе с устройством. Тут наши спецы его на молекулы разложат, посмотрят, чего он намудрил. Разберутся — хорошо, не разберутся — Федя подскажет. Но для этого нужно как минимум его присутствие.

— Понял, товарищ генерал…

— Дело особой важности, учти, — поднял указательный палец Ерохин. — Там на контроле! Я за твою группу лично перед вице-премьером поручился.

— Да не волнуйтесь, Сергей Иваныч, — перешел на задушевный тон Белов, видя, что Ерохин, обычно довольно невозмутимый к проявлениям высочайшего внимания, на этот раз как-то особенно возбужден. — Сделаем все в лучшем виде.

— Ага… — кивнул Ерохин, остывая. — Хорошо.

Он замолчал, что-то напряженно обдумывая. Белов молча стоял по стойке «смирно», глядя на генерала.

— А молодые как? — вдруг снова забеспокоился тот. — Не подведут?

— А старые зачем? — улыбнулся Белов. — Присмотрим.

— Ну ладно, — сдался Ерохин. — Действуй. Но — смотри. Чтоб с этого… Фреди ни один волосок не упал.

— Им я займусь лично, товарищ генерал, — пообещал Белов.

— Именно! — снова поднял палец Ерохин. — Лично.

Он уже вернулся было к столу, но тут как будто вспомнил самое главное, быстро повернулся к майору.

— Ну а если ситуация станет критической, то…

Его ястребиные глаза снова расширились. Белов вытянулся, лицо его застыло.

— Не доставайся же ты никому, — закончил с кривоватой улыбкой генерал.

Белов кивнул.

— Но это — самый крайний случай! — повысил голос Ерохин.

Белов снова кивнул.

— Понял, товарищ генерал. Не впервой…

Они посмотрели в глаза друг другу — и понимающе усмехнулись. Оперативники, один в прошлом, другой в настоящем, они лучше, чем кто-либо, знали, как просто иногда решается вопрос человеческой жизни. И то, что в разговоре занимает минуты и часы, а на бумаге — десятки исписанных страниц, вмещается порой в одну десятую долю секунды.

Лучше, конечно, когда обходится без этой роковой доли. Когда все гладко и чисто, и все живы и невредимы, вваливаются на базу, бодро тащат за собой трофеи и в предвкушении заслуженного отдыха обмениваются шуточками. Но это — идеал, а идеал в работе оперативника — большая редкость. Поэтому изначально он готов ко всему, в том числе и к тому, что вслух не произносится и прямым приказом не отдается. А что делать? Такова специфика работы, и коль уж он ее выбрал, должен соответствовать ей абсолютно на всех уровнях.

Как говорится, пошел в попы, служи и панихиды.

А как же? Служим.

— Ладно, — негромко сказал Ерохин, садясь за стол. — Работай. Удачи тебе, майор.

— Спасибо, товарищ генерал! — отчеканил Белов.

И он, плотно прижимая секретную папочку к бедру, вышел из кабинета.