Вселенная ИКС: Палач

Сергей Зайцев, 2019

После ритуала с жертвенным возрождением в жизни клана “Охотники за удачей” наступает затишье – самое время заняться накопившимися проблемами, подтянуть отстающие навыки и запастись хорошим снаряжением. Тщательная подготовка к давно запланированному эксперименту на Древе Смерти уже близка к завершению… Но враги не дремлют – рушатся планы, череда новых союзов и невиданных противников вовлекают Зубоскала и его команду в вихрь смертельно опасных событий на Острове Мертвецов. Жизнь и свобода лидера клана под вопросом – сезон охоты на него открыт!

Глава 2. Остров Весёлый

На остров Весёлый прибываем нашим фирменным способом — через астральный маяк, хитро размещённый в густых зарослях небольшой кивилловой рощи, которая находится в сотне шагов от хутора Тарпа Старого. Кивилл — ореховый кустарник с мелкими листьями темно-зеленого цвета и пока ещё незрелыми бусинами нежно-зеленых плодов на самых старых ветвях, вымахал здесь вдвое выше моего роста. Весьма удобное место для скрытного появления человека. Не говоря уже о подростке-гхэлле, который мне всего по грудь.

Шустрик первым делом высовывает наружу из листьев нос, тщательно принюхивается. Его черный влажный “пятачок” смешно подергивается, втягивая воздух. В такие моменты молодой гхэлл донельзя смахивает на самого обыкновенного пса, которого по чьей-то прихоти поставили на задние лапы и обрядили в куртку и штаны из дублёной кожи. Как и меньшим собратьям, чуткое обоняние компенсирует гхэллам расовую близорукость.

— Здесь Команч, — вдруг предупреждает Шустрик, его уши мгновенно встают торчком, дополняя обоняние слуховыми маркерами.

Хмыкнув, принимаю к сведению, ничуть не удивленный новостью.

Не учуяв ничего подозрительного среди привычных запахов острова, кроме запаха следопыта, Шустрик первым раздвигает шуршащие ветки когтистыми лапами и смело выходит наружу. По едва заметной в густом травяном ковре тропинке мы топаем к хуторку, где нас уже должны ждать. Чужакам незачем знать, как именно гости из “Охотников за удачей” появляются на этом острове, ну а местные, конечно знают. Знают, да помалкивают. У нас с ними свои договоренности.

Вечерние краски уже тускнеют. Если оглянуться, то над рощей видна ломаная линия оранжевого ореола — последнее “прощай” от светила, уходившего за линию горизонта. Время встречи с Тарпом Старым рассчитано заранее — за два часа до заката. Возьмём у него летающую лодку и на место задания прибудем с наступлением темноты. Там, куда мы направляемся, игроков практически не бывает, так что вряд ли нас кто увидит. Но элементарная осторожность никогда не бывает лишней.

По площади Весёлый относится к островам второго ранга — около шестидесяти квадратных километров. Больших посёлков здесь нет, только отдельные, далеко отстоящие друг от друга хутора, такие же, как у Тарпа Старого. Среди деревьев виднеются три конусообразные хижины — так называемые глинники, сплетенные из прутьев и ровным слоем обмазанные местной глиной, весьма эластичной даже после высыхания. В подобных глинниках выросло несчётное число потомков мастер-наставника, официально он давно оставил свое ремесло “ловца ветра” и наслаждается заслуженным покоем со своей семьей подальше от суеты форта, меняя остров за островом по мере необходимости. Две самки-жены — Хаопо и Малахса, три щенка из прошлогоднего помета, да он сам, вот и вся его семья-стая. Как только щенки достигают возраста инициации, они по обычаям гхэллов покидают родовое гнездо, а Тарп с самками спустя считанные месяцы обзаводится новым потомством. Старик хоть и любит покой, но без возни со щенками своей жизни не мыслит.

Ближайший остров, где имеется более-менее приличная численность населения — это Мокрец, у него третий ранг и до него почти полтора десятка километров. А до форта Бдительного от острова Весёлого и вовсе около ста километров, так что это место можно считать относительным захолустьем. Но гости здесь всё же бывают. Те, кому действительно нужны услуги Тарпа Старого.

На подходе к хутору на фоне сплетённой из кивилловых прутьев ограды первыми я вижу именно щенков — Лапу, Ушана и Прохвоста, занятых своим любимым развлечением — хвостатыми пятнашками. Игра простая: три лохматых создания носятся друг за другом, стараясь схватить соперников за хвост. Две из трёх попыток считаются победой, затем начинается следующий раунд. Щенки возятся с таким азартом, словно стараются наиграться впрок.

Может, так оно и есть. После инициации детство заканчивается, а от хвостов остаются лишь ностальгические воспоминания, так как их купируют под самый корень. И всё, ты взрослый, со всей полагающейся ответственностью. Вот такая своеобразная выдача “паспорта”. Тарп Старый как-то говорил, что щенки во время игры должны уметь двигаться быстрее собственной тени, только так можно извлечь из забавы реальную пользу — натренировать хорошую реакцию. Иначе незачем терять время. По моим впечатлениям, эти трое двигаются ещё быстрее. Далеко пойдут, как повзрослеют.

Они тоже нас замечают. Скорее даже не замечают, а унюхивают, так как мы топаем как раз с подветренной стороны. И тут же уносятся на хутор, предупредить вожака-родителя.

— Вот он, здесь сидит, — Шустрик замедляет шаг, указывая носом направление. Буквально носом — с таким раскачанным инвизом, как у нашего следопыта, выхватить его зрением из окружающей реальности очень непросто, а вот нюх Шустрика справляется на отлично. Отчасти для этого и держу его рядом с собой. Дополнительная страховка от неприятных сюрпризов.

Но Команч — он свой, его опасаться незачем.

Поняв, что его засекли, следопыт сбрасывает инвиз. Хорошо устроился в ожидании, на гостевом бревнышке, такие есть на околице возле каждого хутора. Любой чужак сперва должен посидеть в таком месте, показать себя и продемонстрировать мирные намерения, прежде чем ему будет позволено появиться на территории хозяина хутора. Иначе можно запросто получить арбалетный болт в глаз по самый хвостовик, причем на законных основаниях. То есть жаловаться стражникам в форте, а тем более мстить самостоятельно выйдет себе дороже. В форте попроще, там народа много, не до “сельских” церемоний, но в отдаленных местах бытуют свои порядки.

Подходим ближе. Не двигаясь с места, следопыт достает курительную трубку из подсумка, кисет с табаком и не торопясь начинает священнодействовать. Не стоит обманываться его неприветливым видом, он вообще редко улыбается. Выглядит он как обычно — смуглый темноволосый парень невысокого роста и худощавого телосложения, в слегка потрёпанной, но добротной одежде, раскрашенной серо-зелеными разводами. Так как класс Команча заточен на ловкость, он предпочитает обходиться минимумом доспехов и оружия: легкие наплечники из укрепленной кожи поверх куртки, короткие наручи из тонкого металла, широкий пояс с фирменным подсумком моего клана, фляга с зельем, кинжал и видавший виды лук за спиной.

В “Инвизе”, понятное дело, не покуришь, режим маскировки дым не скроет. Прячется следопыт не от нас, а от глаз посторонних — по привычке, благодаря которой всё ещё живет и здравствует. Да и умение маскировки таким образом продолжает качаться, капля за каплей, а это дело полезное (хотя у Команча и так пятый ранг, по меркам Небесного Архипелага это потолок для любого обычного умения или навыка, выше развиваются только уникальные, вроде моего “Душелова”).

До того, как я его завербовал в посредники клана, Команч торговал услугами проводника на острове Череп Властелина, чем и жил. Он и сейчас там проводит львиную долю времени, чтобы не терять доходную практику и оттачивать свои классовые умения, но и для нас теперь выполняет немало поручений. Не за бесплатно, ясен пень, и это нормально для взаимовыгодных деловых отношений.

При первом знакомстве я приставил ему кинжал к горлу, но сейчас точно знаю — Команч тогда попался намеренно. Сам он не признается, но большую часть награды за пятый ранг (1000 статов!) наверняка вложил в ловкость. А то и всю тысячу в неё запихнул, с такого продуманного партизана станется. Возможно, с моей силой и раскачкой свободного класса, и перекосом Команча в развитии (ловкость за счёт всех остальных параметров) я бы смог убить его одним удачным ударом… Теоретически. Да вот проблема, такому как я попасть в него практически невозможно. Правда, разок его всё же поймали, когда “Серый ветер” устроил на Черепе Властелина засаду и поджидал нашу группу на выходе из пещеры, после набега на варн. Но для этого понадобилась целая группа из капитанов-пятидесятников, и Команча тогда им пришлось прикончить, взять себя он не позволил. Алия после событий на Черепе подозревала, что следопыт участвовал в подставе, но как потом выяснилось — нет. Дело прошлое.

— Присоединишься? — Команч кивает на свободное место рядом на бревнышке.

— Обойдусь, — отмахиваюсь я. Ауры обновлялись перед выходом, так что доставать свою “Молчаливую подругу” незачем. — С чем пожаловал?

— С новостями.

Лицо у следопыта совершенно невозмутимое, хотя прекрасно знает, засранец, что я не люблю встреч без предварительной договоренности. Он просто ставит перед фактом самим своим появлением. С другой стороны, без уважительных причин он никогда не появляется, умеет ценить своё и чужое время. В общем, с ним всё понятно, даже злиться бесполезно, но странно, что Алия меня не предупредила. Мы со следопытом не виделись с позавчерашнего дня и своими планами я с ним не делился, значит, он уточнил мой маршрут через Алию. Девушка уже месяц числится моим клановым заместителем в должности коменданта Цитадели Крика, находится в осколке почти безвылазно и поэтому всегда в курсе всех дел её постоянных обитателей. Не люблю делать выговор, но придётся. У Команча хоть и имеется лимитированный доступ к сети астральных маяков, но он всё ещё не является полноправным членом “Охотников за удачей”, так и остался вольной птицей на собственных условиях. И именно поэтому здесь и сейчас он мне совсем не нужен. Даже ему пока незачем знать обо всём, что происходит в клане.

— А чат на что, Команч? — ворчливо напоминаю уже в который раз. — Охота тебе мотаться куда попало, лишь бы лично поговорить? Да и безопаснее по чату. Посторонние не услышат.

— Ты меня знаешь. Если я не вижу собеседника, то и говорить мне с ним не о чём.

— Это упертое желание оставаться психом-одиночкой когда-нибудь доведет тебя до беды.

— Не обольщайся, я здесь не только из-за тебя. Весёлый остров свое название не просто так носит, и ты это прекрасно знаешь.

— Кстати, хорошая мысль…

— Не, делиться не стану. Купи у Старого сам.

Ещё бы мне не знать. Кивилл — весьма редкий кустарник, найти его можно на одном острове из сотни, и именно его плоды идут на приготовление особой курительной смеси “кивик”. Да ещё нужно знать секретный рецепт, чтобы получилось именно подобие табака, а не веселящая наркотическая пакость “пиявка”, от которой у непривычного потребителя мозги сворачивает набекрень и на несколько часов пробивает на непрерывное хихиканье. Впрочем, такой дрянью тут тоже приторговывают, многие аборигены её весьма жалуют. Единственный минус “кивика”, как табака — выдыхается всего за несколько дней, даже в герметичной емкости. Теряет вкусовые свойства и аромат, превращается по вкусу из табака в обыкновенную солому, так что приходится обновлять запасы регулярно. Издержки игровых реалий.

— Ладно, выкладывай, что нужно на самом деле. Я здесь тоже не на прогулке.

— Это заметно, — сдержанно усмехается Команч. — Приоделся, как на парад.

Само собой, он преувеличивает. Я просто надел то, что получше.

Дело предстоит серьёзное и неизвестно как всё обернется. Поэтому на защите в таких случаях не экономлю. Любые потери имущества восполнимы, а вот прогулка в Белую Мглу может стать последней, независимо от количества сейвов в личной копилке. Таковы уж свойства бездны под ногами, иногда вместо положенной таксы в один сейв она жадничает и забирает все. И игрок исчезает из этого мира. Как разумный и осторожный индивидуум (смею надеяться, что это именно так) я туда не тороплюсь. Вооружен я тоже по полной программе. На спине — проверенный в деле легкий круглый щит. Поверх него прилип к энергетическому закрепу именной полуторник Пламень, его заряженная модификатором на ловкость рукоять выглядывает из-за правого плеча. Ловкости мне частенько не хватает, приходится компенсировать модификаторами, благо, мой клан их и производит. Сзади на поясе — вместительный подсумок с запасными кристаллами сущности для “Душелова” и прочих надобностей, слева спереди — боевой кинжал и нож для свежевания шкур, справа — фляга с зельем здоровья.

— Держи, — Команч вынимает из подсумка кожаный мешочек и кидает мне. — Здесь накопители. Три штуки. Кандидаты — Зелеакс, Тангар и Юлианна.

— Уже наполненные?! — не могу сдержать удивления. Спохватываюсь — нет причин сомневаться в словах следопыта. — В смысле…

— Сколько ставил по условиям, столько и есть, — пожимает плечами Команч. — По три миллиона с носа. Видимо, так не терпелось стать “охотниками”, что слили в накопители все, что смогли.

Я понимающе хмыкаю. Да, я тоже этот момент выяснил опытным путем. Опыт действительно можно слить не только рейдовый или групповой, как обозначено в описании свойства кристалла-накопителя, но и собственный. Вплоть до намертво зафиксированного предела — черты текущего уровня. Для вербовки специально выдаю трехранговые накопители, в случае чего не жаль будет потерять. Такие вмещают чуть больше шести с половиной миллиона опыта, но я не жадничаю, понимаю, что и три миллиона для кого-то — целый уровень. Месяц жизни по меркам архипелага (если не случается каких-то экстремальных событий или удачного стечения обстоятельств, как было у меня). Да и ждать результатов пришлось бы куда дольше, если слишком задирать планку. Голый практицизм.

— Но в той компании вроде было четверо, так? Четвёртый не успел?

— Верно, Сидор сдаст чуть позже. Зелеакс заверил, что они наметили хорошее место для фарма, помогут своему приятелю набить опыт в кристалл.

— В любом случае — приятный сюрприз, — признаюсь я. — Не ожидал так скоро ещё одну пачку кандидатов.

— Слухи расходятся, желающих попасть в клан становится больше. Правильно, что ввел дополнительные условия для приема. Это работает. Ленивые, жадные и бестолковые отсеиваются на первом же этапе. Мне меньше беготни.

Дело, конечно, не только в этом. Пока кандидаты рыщут по квестам для сбора опыта в накопитель, это время используется для проверки самого кандидата. Команч изучает его биографию на Архипелаге, наводит справки в форте, посещает места, где тот по словам игрока побывал. Агентов “Серого ветра” нам в клане не нужно.

— Отлично. Передам сам знаешь кому, что для клятвы молчания есть новая группа. Организуем встречу в ближайшие дни, люди мне нужны.

— Суры, — педантично поправляет Команч. — Существа разумные.

Мда, никак не избавлюсь от этой оговорки. Подавляющее большинство на Архипелаге — гхэллы, псоглавые прямоходящие существа, людьми их точно не назовешь. А ещё есть эльфы, дриады, дреланы. Ну и люди. Людей меньше всего. Впрочем, если учитывать одиночек, то из расы линарцев имеется лишь одна особь на всю локацию “Форт Бдительный” — уникальное создание. Да и девушка-низуши — Чупа, пока тоже одна-одинешенька. Ах да, ведь ещё есть немногочисленные торбины, их тоже меньше, чем людей.

Кошусь на Шустрика. Присев рядом на корточки, тот растопыривает уши насколько возможно, чтобы ничего не пропустить. Он у нас щенок дисциплинированный, в разговор старших никогда не встревает. Да и уважает меня Шустрик до самого кончика хвоста. Своего, естественно. Из-за сбившийся инициации хвост так с ним и остался, я щенкам по местным обычаям точно ничего резать не собираюсь. Может, даже моду введу на хвосты у взрослых псоглавых, чем Алан не шутит…

После той процедуры с жертвенным воскрешением и Шустрику, и его братцу Пятнышку теперь сам чёрт не страшен. Под чёртом я подразумеваю Хорку Умного, Видящего из Форта Бдительного, так как важнее чело… тьфу! Важнее сура в локации нет. Так вот, Хорку они больше ни во что не ставят, совсем страх потеряли, а ко мне прониклись чуть ли не божественным благоговением. Я теперь в их понимании властелин жизни и смерти, ведь только благодаря мне возможен процесс возврата из небытия даже после окончательной гибели в Белой Мгле, а такого даже Видящий не может. Поэтому приходится давить своим авторитетом, чтобы заставить их вновь относиться к Хорке почтительно. Хотя бы при свидетелях. Или в присутствии самого Видящего. Пацанята почему-то вообразили, что даже если командир форта в гневе их прибьет, то я сразу вытащу их с той стороны обратно, как будто у меня нет более насущных дел. Блаженны верующие. Впрочем, пока они и свои сейвы ещё не потратили, после жертвенника по два на нос осталось. Вот у возрожденных из Списка Мертвых проблемы с сейвами куда серьёзнее, но об этом как-нибудь потом.

Отношение к Алану Тёмному, взявшего щенков под свое покровительство из-за их смерти, возрождения и автоматической привязки к Колыбели Цитадели Крика, у них тоже сложилось шиворот-навыворот. Они упорно воспринимают его как мою божественную проекцию в астрале, а не как самостоятельное божество. То есть я на первом месте, а божество-покровитель — на втором. И ничто не в силах этот казус изменить — ни совместные приключения, ни попытки убеждения, ни разговоры по душам. Пиетет въелся у щенков, что называется, в подкорку. Меня это немного… смущает, что ли. Напрягает. Бывает, начинаешь шутить, а они просто смотрят преданным взглядом и ловят каждое слово, как некое откровение… Прямо обматерить иной раз хочется. А иной раз закрадывается мысль, что по сути они правы, учитывая всё, что я успел узнать о роли местных божеств в жизни игроков.

Но вернемся к Команчу. Всё верно, пропаганда работает. Агенты Хорки со знанием дела распускают слухи о моих таинственных возможностях и жестких методах работы, и эти слухи исправно льют воду на мельничное колесо развития моего клана. Да и живых свидетелей не стоит сбрасывать со счетов: несколько членов пиратского клана “Серый ветер” обожглись, пытаясь навязать свои правила при знакомстве со мной. А теперь, сами о том не подозревая, вносят лепту в распространении слухов, подкрепляя определённую репутацию главы “Охотников за удачей”. Победа над линарцем — весьма опасной и по своему легендарной здесь личностью, тоже добавила многим осторожности. Чего ж удивляться, что мой клан уже четвёртый десяток дней живет более-менее спокойно, не считая мелких стычек. Даже не стычки, а так, недоразумения. Как только забияки узнают, с кем имеют дело, то задирать нас прыти заметно убавляется. В большинстве случаев. Сами мы стараемся лишний раз не наглеть, не расталкивать местных локтями и не создавать проблем на пустом месте. Но бывает, всё же приходится действовать грубее, чем мне хотелось бы, в соответствии с утвержденной на совместном совете с Видящим стратегией. У игроков должно складываться впечатление, что мы хоть ещё и не пираты, но уже где-то на грани. И эту грань мы обычно не переходим, если нас не провоцировать.

В общем, после нескольких неприятных инцидентов в локации начали понимать, что нападать на “охотников” — лишь врагов себе наживать, причем врагов весьма злопамятных и настойчивых. На ровном месте запросто может возникнуть боевая группа и навешать люлей обидчикам. С возможностью клановых порталов “охотники” вне конкуренции, а потому таких ребят, как мы, лучше не обижать без серьёзной и основательной на то причины. Зато как союзники мы неоценимы.

— Отличная работа, Команч. — Новости заметно поднимают мне настроение. — Но ведь это не всё? — Пытаюсь уловить хоть какие-то эмоции за маской невозмутимости следопыта, но куда там. Безмятежен, как бревно, на котором греет свой зад. Даю стопроцентную гарантию — специально такую рожу тренировал. Перед зеркалом. — Кристаллы мог в Цитадель и без меня передать.

— Угу. Не всё. Есть ещё тройка кандидатов в клан. Нашёл их вчера. Вроде ребята не совсем безнадежные. Давно держатся вместе, что говорит об умении договариваться и находить общие интересы, несмотря на специфические расовые различия.

— Насколько специфические? — уточняю с моментально возросшим любопытством.

— Человек, гхэлл и торбин.

— Кто-кто? Гном? Шутишь? — брови сами собой удивлённо ползут вверх.

— Говорю, как есть. И не гном, а торбин, забудь уже про земные привычки и придерживайся местных терминов. Редкая птица, да и сам паренёк ершистый, но вполне вменяемый для диалога.

— Странная компания…

— По всякому бывает, сам знаешь, — флегматично пожимает плечами Команч. — Ты тоже на Архипелаге первыми встретил дриаду и дрелана, а сейчас они в твоём клане. В общем, эти трое обещали дождаться собеседования на соседнем острове. Найдётся время?

— Найдётся, но не сейчас, — с сожалением вздыхаю я.

— Это я уже понял, что не сейчас. Вижу, что на дело настроился. Не спрашиваю, на какое.

— Вот и дальше не спрашивай, понятливый ты наш. Передай кандидатам, что поговорю с ними утром. В форте. За ночь вполне успеют туда добраться, если намерения у них действительно серьёзные.

— Передам, — кивает Команч. — Я и сам направляюсь в форт. Хочу заказать у твоих коби-работяг новую куртку. Дошла инфа, что у одного торговца на рынке появилась партия особенной кожи с дополнительными маскирующими свойствами, у тебя-то на складе такой нет.

— Ты и правда псих, Команч, — я смеюсь, не могу удержаться. — Тебя и так в двух шагах не видно. Я прямо сейчас на тебя смотрю и у меня уже в глазах двоится, хотя ты инвиз ещё не запускал.

— Но Шустрик ведь всё равно учуял, — со сдержанной усмешкой парирует следопыт, донельзя довольный моим признанием его исключительной маскировки, это его, пожалуй, единственная слабость. — А эта кожа ещё и запах отбивает. Ладно, бывай.

Следопыт пружинисто поднимается с насиженного места и без лишних расшаркиваний удаляется в сторону астрального маяка. Через несколько шагов его фигура подергивается рябью, а затем и вовсе исчезает из виду. Что забавно, вьющийся из трубки дымок я всё ещё вижу.

— Зуб, тебя Старый зовет, — почтительным тоном окликает Шустрик.

Внимательный “падаван” первым засёк, что возле ограды хутора нарисовалась знакомая кряжистая фигура мастера-наставника. Специально ждал, пока я закончу разговор с Команчем. Убедившись, что мы его заметили, Тарп кивает, разворачивается на сто восемьдесят градусов, и не спеша направляется в сторону пристани. Для этого и ему, и нам приходится пройти хутор насквозь. Самок Тарпа не видно, наверняка заняты хозяйственными делами, а озвучивать вопросы на их счёт считается невежливым, да и нет причин. Зато снова замечаю щенков, три мохнатые мордахи высовываются из “детского” глинника и с махровой завистью провожают взглядом Шустрика. Сдаётся мне, Шустрик не вполне понимает, насколько он тут местная знаменитость. Инициацию прошел нестандартно, хвост остался при нем, божественного покровителя получил не из местных, в клан попал особенный, таинственный, никто из чужаков не знает, где располагается наша база.

Думаю, все эти факторы послужили дополнительным плюсом, когда мы добивались благосклонности Тарпа Старого после личной рекомендации самого Хорки. Тарп вряд ли является самым древним существом на всем Небесном Архипелаге, но в локации форта Бдительного старее его точно никого нет. Он и сам уже не помнит, сколько ему лет. И никто этого не помнит. Могуществом он не уступает Хорке, а то и превосходит его. Подвиги и власть его давно не интересуют. Живет тихо и уединенно, на честно заработанные средства, в том числе и на стимулы, которые выручает за сдачу в аренду специального ученического “перышка”…

После хутора топаем по тропинке вслед за старым гхэллом, его серая кожаная накидка светлым пятном плывет впереди среди сгущающихся сумерек. До пристани пара минут хода, дорога знакомая, сами бы нашли, но “перышко” Тарп должен выдать лично, иначе система посчитает это банальным воровством.

Начну-ка с самого начала.

Для задуманного эксперимента мне требовался постоянный доступ к летательному средству. Причем нужно именно “перышко”, суденышко самого легкого типа на Архипелаге. Такая лодка весьма капризна в управлении, зато не требует дополнительной тягловой силы и подчиняется только подъёмной силе ветра, не считая левитационной тяги самого корпуса. А значит, в идеале, мне нужно не только найти такое суденышко, но и научиться управлять им самостоятельно, чтобы обойтись без чужих глаз и ушей.

Заминка первая: для уверенного управления любым судном необходимо обладать игровым классом, изначально заточенным на одноименную профессию — “ловец ветра”, или “корабельщик”, как этот класс нередко кличут в обиходе. Заминка вторая: такой класс имеют право получить только аборигены. Занавес? Не совсем. Хорка всё же подсказал, как эти правила можно обойти.

Решение обеих заминок проживало на острове Весёлом, в лице мастера-наставника Тарпа Старого. Он как раз обучал навыкам “ловца ветра”, и, как и у всякого уважаемого наставника, у него имелось специальное ученическое суденышко. Меня бы в ученики он не взял ни за какие коврижки, поэтому ставку пришлось делать на Шустрика, тем самым убив сразу двух зайцев. Во-первых, Шустрик — гхэлл, поэтому никаких затруднений с получением класса не возникает. Во-вторых, он наш соклановец, а значит, все наши далеко идущие планы остаются в тайне.

Со стимулами в клане пока не густо, поэтому выплачивали аванс за ученичество на “ловца ветра” модификаторами и реаниматорами. А класс сам по себе интересный, перспективный. Основное классовое оружие “ловца ветра” — арбалет, Шустрик носит его на спине поверх дубленой кожаной накидки. Стрелять он ещё толком не умеет, но усердно учится, развивает навык “дистанционное оружие”. К “ловцу ветра” в обязательном порядке прилагается и профессиональный инструмент — небольшой топорик с короткой рукояткой и утолщенной пяткой обуха для выполнения функции молотка. Рубить, долбить, забивать. При необходимости вполне сгодится и в лоб противнику засветить. Упор класса — на силу. Первый профессиональный навык: строительство и ремонт причалов для кораблей. Второй навык: управление судами. На первом ранге Шустрик под руководством мастера-наставника изучал теорию (оснастка, нюансы конструкции, особенности управления разных типов судов, природа воздушных потоков, левитационные свойства корпусов в зависимости от модификаций, мелкий ремонт в походных условиях), на что ушло почти двадцать дней, а сейчас осваивает навыки управления учебным “перышком” на практике.

И вот спустя эту чёртову прорву дней мы наконец готовы к следующему этапу…

С улыбкой замечаю, как Тарп отвешивает отеческий подзатыльник одному из своих щенков, который каким-то образом умудряется просочиться на пристань раньше нас. Щенок виновато тявкает, проносится мимо нас и улепетывает к хутору. Бросаю взгляд на пристань — замшелое от старости сооружение из пары несущих бревен и досок-перекладин, на три метра выдающееся над краем острова. И улыбка бесследно тает.

— Не понял. А куда подевалась лодка, уважаемый мастер-наставник?